Текст книги "Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на земле"

Однако именно Утухенгаль сумел изгнать кутиев, одержав победу над их последним правителем – Тириканом. Об этом говорится в «надписи», по сути являющейся литературным произведением начала 2-го тыс. до н. э. Подробности, приведенные в этом источнике, не важны для нас, но, судя по его тексту, решающая битва состоялась на севере Шумера, то есть на южных рубежах территории, которую контролировали кутии. В данном источнике они названы «горными драконами», а его автор обвиняет их в том, что они подвергли Шумер опасности. Возможно, в данном случае речь идет о продвижении на юг Тирикана, решившего захватить там районы, которые правители Лагаша, ставшего в правление Ур-гара (около 2117–2113 до н. э.) и Наммахани (около 2113–2109 до н. э.) еще более слабым, больше не могли защищать, а цари Урука еще не успели вернуть себе. Единственное, в чем мы можем быть уверены, – это то, что примерно в 2110 г. до н. э. кутиев изгнали из Шумера раз и навсегда. Однако сам освободитель страны Утухенгаль не сумел удержать в своих руках власть длительное время. Его бывший военачальник Ур-Намму вскоре заставил его уйти с исторической сцены. Следующим пал Наммахани, последний энси Лагаша. В истории Месопотамии начиналась новая эра.

Западная Азия за пределами Вавилонии

В начале этой главы было сказано, что наше знание истории данного периода во многом «месопотамоцентрично» и имеющихся в нашем распоряжении источников, рассказывающих о жизни других регионов, крайне мало. Несколько страниц, посвященных данной теме и приведенных ниже, только подтвердят этот вывод.

О Мелуххе, упоминаемой в аккадских источниках, мы ничего не знаем, за исключением названия. Вероятно, эта страна располагалась на южном побережье Индии. Губин, Маган и Тильмун, о которых также говорится в этих текстах, очевидно, находились на берегах Оманского залива, в самом Омане и на островах Бахрейна. Из этих стран привозили добывавшиеся там из «дыр» (то есть на рудниках) «черный камень» (базальт?), «драгоценный металл» (золото?) и медь. В правление Нарам-Суэна по крайней мере в Магане правил один «господин» (эн), которого звали Маниум.

Чуть больше мы знаем об этой древней стране, одновременно противнике и подражателе Вавилонии. Она состояла из нескольких частей: Шериху (Шерику) простиралась вдоль Персидского залива, чуть дальше в глубине страны находился Аншан, сам Элам лежал к востоку от Шумера, а дальше на север, в горах Луристана, Захара и Варахше (Барахше, позднее – Мархаши), которая, вероятно, являлась отдельным и независимым государством.

В каждом из этих районов находилось несколько городов, правители которых называли себя царями. Города всего региона, очевидно, были объединены под властью наиболее могущественного из них. В аккадский период ведущим городом, вероятно, был Аван (возможно, современный Шуштар). В литературной традиции начала 2-го тыс. до н. э. упоминается «династия Авана», в которую входили 12 царей и которая была основана неким Пели (?). Имена некоторых из этих правителей упоминаются в других источниках. Восьмой, Луххишан (ок. 2300 г. до н. э.), был современником Саргона Аккадского. Саргон называет его «царем Элама» и упоминает нескольких зависимых от него правителей, а также его союзников из страны Варахше (во главе которой стоял собственный царь). Очевидно, Луххишана силой вынудили признать власть Саргона, и господство Аккада над Аваном продолжалось, несмотря на постоянные восстания, многие из которых были жестоко подавлены, вплоть до времени правления Нарам-Суэна. Последний, возможно, ближе к концу своего царствования был вынужден договариваться с народом, ставшим более влиятельным и менее покорным. В нашем распоряжении имеется табличка, на которую нанесены 12 колонок текста, написанного на эламском языке, где говорится о договоре, заключенном Нарам-Суэном с правителем Авана (вероятно, Хитой, предпоследним представителем династии) примерно в 2220 г. до н. э.

Гораздо больше мы знаем о последнем представителе династии Авана в основном благодаря сделанным по его приказу надписям. Его звали Кутик-Иншушинак. Возможно, именно этот человек около 2200 г. до н. э., то есть в правление Шаркалишарри, вернул своей стране независимость. Он проводил весьма активную политику, в частности расширял территорию своего государства, строил здания и упорядочивал жизнь подданных. Можно ли утверждать, будто он прямо или косвенно лишился своей власти после появления кутиев? В любом случае Кутик-Иншушинак – последний в списке царей Авана. В период владычества кутиев Элам контролировали цари Симаша, расположенного к северу от Сузианы, недалеко от Варахше. В нашем распоряжении имеется письменный источник, в котором содержится краткое описание похода в Элам, предпринятого Гудеа. Однако мы больше ничего не знаем об истории этой страны в данный период.

Упомянутые нами надписи, а также многие другие источники, включая хозяйственные, были, помимо всего прочего, обнаружены в Сузах. Наряду с результатами многочисленных археологических исследований они позволяют нам составить представление о цивилизации Элама, оказавшейся весьма специфичной. Начнем с того, что язык, на котором разговаривали жители этой страны, не похож ни на один из известных нам и его грамматика и лексика до сих пор до конца не изучены. Письменность Элама (по крайней мере, использовавшаяся там первоначально) также весьма своеобразна и представляет собой пиктографическое письмо, сформировавшееся под влиянием шумерского, но в то же время имеющее свою специфику. Пока мы не можем прочитать подобные тексты.

Под влиянием Аккада жители Элама отказались от этой письменности, заменив ее клинописью, адаптированной (с некоторым упрощением) к фонетике эламского языка. Древнейшим источником, написанным на этом языке и поддающимся чтению, является фрагмент надписи, найденной недалеко от Бушира. Он был составлен за столетие до правления Саргона, уже является клинописным и представляет собой договор, заключенный между Нарам-Суэном и Хитой. Кутик-Иншушинак периодически использовал древнюю местную письменность, возможно для того, чтобы обратить внимание на вновь обретенную независимость своей страны, но он оказался последним правителем, делавшим это. Сам он, очевидно, предпочитал при составлении надписей клинопись, а иногда даже использовал аккадский язык.

Подобное аккадское влияние прослеживается во всех сферах жизни. В упомянутом выше договоре в качестве свидетелей призываются эламские боги (они составляли пантеон, во главе которого, очевидно, стояла богиня Пиникир), но среди них встречаются несколько аккадских божеств. Богом – покровителем Суз был Иншушинак, имя которого имеет шумерское происхождение. Для культовой архитектуры и ритуала Элама также характерны черты, заимствованные из Месопотамии. Культура Элама на протяжении длительного времени находилась в зависимости от его западного соседа, значительно усилившейся в аккадский период.

Эти дикие места населяло множество народов. Выше мы рассказали то немногое, что известно нам о кутиях. О луллубеях, которые, возможно, были очень близкими их соседями, мы знаем еще меньше. Ими также правили «цари». Один из них, Анубанини, вероятно, жил чуть позже событий, описываемых в этой главе, но в принадлежащей ему надписи говорится о том, что луллубеи, враги Аккада, завоеванные Нарам-Суэном (по крайней мере, об этом сказано в его знаменитой стеле), также, очевидно, оказались под влиянием Аккада. Они заимствовали у своих соседей не только язык и письменность, но и значительную часть их пантеона.

Вся Верхняя Месопотамия, вплоть до гор Курдистана, была захвачена царями Аккада и оказалась под таким сильным воздействием этого государства, что начиная с данного периода все эти территории образовали единое культурное и политическое пространство, которое прежде ограничивалось их южной частью. Саргон и его преемники удвоили зону влияния месопотамской цивилизации, а значит, и ее мощь и степень влияния на окружающие регионы. Как было сказано выше, аккадские цари строили здания в Ашшуре и Ниневии, принеся этим городам значительную пользу. В частности, в нескольких километрах от Ниневии Римуш основал город, названный в его честь. В Гасуре (позднее называвшемся Нузи), расположенном восточнее, в районе современного Киркука, был найден архив глиняных табличек, свидетельствующих о том, что местные жители (по крайней мере, частично) были аккадцами. Можно предположить, что наряду с оседлым населением в данном регионе жили полукочевые семитские племена. В Ашшуре было обнаружено лезвие кинжала с посвятительной надписью «слуги» Маништушу по имени Абазу. То же имя встречается в найденном в Хорсабаде списке ассирийских царей. Он является тринадцатым из семнадцати ранних правителей, «живших в палатках». Отождествив этих двух людей (хотя некоторые исследователи, возможно справедливо, возражают против этого), мы сумеем доказать, что членами племен кочевников, скитавшихся между городами Верхней Месопотамии, были будущие завоеватели всего Ближнего Востока.

Это очень обширный и во всех отношениях сложный регион. Для того чтобы сделать рассказ о нем более подробным, мы разделим его на части и поговорим о каждой из них.

А. Мари, крупный город с семитским (по большей части) населением, но в то же время находящийся под заметным влиянием Шумера, существовал на протяжении довольно длительного времени. Там говорили на аккадском и писали клинописью. Во всех сферах жизни, включая культуру и религию, Мари развивался под заметным влиянием Вавилонии. Цари Аккада, понимавшие, насколько важную стратегическую и политическую роль он играл, захватили его и удерживали под своим контролем. Об ожесточенном сопротивлении жителей Мари Саргону и последующих мерах, предпринятых завоевателем, свидетельствует факт разрушения части города в тот период. После захвата Мари туда, как обычно, были направлены представители Аккада. В частности, там жили две дочери Нарам-Суэна: Мекиббар и Шумсани, по меньшей мере вторая из них была жрицей (возможно, верховной) Шамаша.

Возможно, как и в более поздний период, Туттул, расположенный южнее на берегу Евфрата, уже входил в состав государства Мари, когда оно было захвачено Саргоном. Он называет этот город важным центром культа Дагана. Так как Саргон писал, что Даган Туттула сделал ему подарок – всю «Верхнюю страну», можно предположить: завоеватель считал всю территорию от этого города до севера Сирии единым религиозным (а возможно, и этническим) пространством.

Б. «Верхняя страна» простиралась, таким образом, от верхнего колена реки Хабур до Средиземного моря. На этой территории жили по большей части семиты, считавшие ее своей родиной. Захватив Мари, правители Аккада завоевали всю «Верхнюю страну». Следы их присутствия были обнаружены в Телль-Браке, Чагар-Базаре и еще выше – в Диярбакыре. В принадлежащих им надписях перечисляются ключевые города, повелителями которых они стали: Эбла, Арман, а также, несомненно, Апишал, расположенный в верхнем течении Евфрата, Ярмути и Уллис (вероятно, на побережье Средиземного моря). К этому перечню можно добавить находившиеся по соседству города, названные Гудеа прекрасно подходящими для торговли: Урсу, Менуа и Хаххум (выше говорилось, что по меньшей мере два последних могли располагаться западнее). К сожалению, этот список топонимов – все, что мы знаем об истории данного региона. К нему мы можем добавить только имя «царя» Армана – Риш-Адад, упомянутое Нарам-Суэном. Можно предположить, что всем этим городам принадлежали окрестные территории разного размера и что все они воевали друг против друга, при этом заключая друг с другом союзы. Однако доподлинно нам это неизвестно.

Кое-что мы, однако, об этнографии данного региона знаем. Первоначально там жил один (или несколько) народ неизвестного происхождения. От того времени сохранились древнейшие топонимы, не соответствующие ни одному из известных нам языков. Но в рассматриваемый нами период подавляющее большинство населения данной территории было семитским, и такая ситуация сохранялась на протяжении продолжительного периода времени. Как было сказано выше, в этом регионе жили предки Саргона (как и все аккадцы до того, как они поселились в Месопотамии). Чуть позже в Северной Сирии и на северо-западе Месопотамии появилось другое племя семитов. В датировочной формуле Шаркалишарри говорится, что он был вынужден сражаться в районе современного Джебель-Бишри с амурру. Вероятно, тогда они уже представляли угрозу для самой Месопотамии. Возможно, по большей части они продолжали вести полукочевой образ жизни, но их ждало великое будущее – амурру было суждено стать владыками всего Плодородного полумесяца, от Иерусалима до Вавилона. Следуя библейской традиции, мы будем называть их амореями.

В источниках, датируемых последними годами аккадского периода, впервые упоминается еще одно племя, на этот раз не имеющее семитского происхождения, которому судьбой было уготовано обрести в следующем тысячелетии величие. Именно тогда к северным границам «Верхней страны» подошли хурриты, двигавшиеся, вероятно, с севера или востока. В районе современного Мардина они заняли или основали несколько городов, в частности Уркиш, Навар и Кархар (Каркар). Об этом нам известно из надписей, в которых встречаются хурритские имена (а некоторые из этих источников написаны на хурритском языке). Тот факт, что часть этих надписей написана клинописью, причем на аккадском языке, свидетельствует о распространении влияния Месопотамии даже сюда – на край цивилизованного мира. Причиной этого воздействия, несомненно, было аккадское завоевание.

Дело в том, что там, как и по всей Западной Азии, Аккадская держава не только переплавила месопотамскую цивилизацию в своей собственной литейной форме, но и создала культурную общность народов, живших во всех окрестных регионах, которой предстояло существовать и развиваться на протяжении нескольких последующих столетий. Таковыми были основное достижение и наследие созданного Саргоном царства со столицей в Аккаде.

Глава 4. III династия Ура: держава и ее государства-преемники

Происхождение

Первая великая держава, созданная в Месопотамии, государство Саргона Аккадского, столкнулась с трудноразрешимыми проблемами, связанными с нехваткой ресурсов. Площадь родины аккадцев была невелика, а их человеческие ресурсы оказались ограниченны. Верхушка державы Саргона, не обладающая соответствующим опытом, оказалась не готовой к управлению столь большим государством. Территория, которую Аккад пытался объединить под своей властью, на протяжении многих веков (с начала существования здесь цивилизации) была разделена на несколько отдельных независимых государств. Его политика переживала взлеты и падения, связанные с действием различных объединяющих и разобщающих сил. Жили на территории данного государства шумеры и семиты, кочевники и обитатели городов, являвшиеся приверженцами различных традиций и двух прямо противоположных друг другу образов жизни. И столь неоднородным населением пытался править аккадский царь.

Помимо этого, Саргон и его преемники должны были с помощью аккадского войска защищать от внешних и внутренних врагов территорию, гораздо большую, чем современный Ирак. Для того чтобы сохранять над ней контроль, правители были вынуждены предпринять ряд шагов, в том числе превратить энси в наместников и назначать на эту должность «сынов Аккада». Выше уже говорилось о том, к какому результату это привело: постоянные восстания были проверкой державы на крепость, которую она не прошла, а вскоре ее слабость стала очевидна. Однако возникла сама идея о возможности существования единого сильного государства, воспринятая впоследствии шумерами и кутиями.

Данная глава посвящена III династии Ура (именно под этим названием вошедшие в нее правители объединены в Шумерском царском списке) и державе, созданной ею в Месопотамии. Администрация этого государства во многом была обязана опыту, который шумерские писцы накапливали на протяжении нескольких столетий. Однако Аккаду пришлось управлять гораздо более обширной территорией. Письменные источники по истории Месопотамии данного периода слишком немногочисленны и не позволяют делать какие-либо выводы об использовавшихся для этого методах. Следовательно, мы не можем определить, чем бюрократическая машина времени правления III династии Ура была обязана своим предшественникам; понять, была ли строгая централизация, достигнутая в исследуемый нами период, с ее идеально выстроенным документооборотом, позаимствована у слуг царей Аккада. Однако, насколько нам известно в настоящее время, во время правления Саргонидов административный аппарат был гораздо менее развит.

Однако превращение правителя в бога – защитника своей страны, несомненно, является заслугой царей Аккада, взятой на вооружение представителями III династии Ура и приведшей к обожествлению царского сана.

Шумер, частично распавшийся на изначально существовавшие города-государства, частично оказавшийся под властью Лагаша, сумел достичь modus vivendi с кутиями. Аккад и Северная Вавилония, очевидно, оказались в значительной степени зависимыми от них. Во главе кампании против этого иноземного владычества встал шумерский город Урук. Его царь Утухенгаль победил чужеземного правителя Тирикана и его полководцев Ур-ниназу и Наби-Энлиля. С тех пор кутии перестали играть какую-либо роль в истории Месопотамии.

Разбив иноземцев, Утухенгаль решил расширить свои владения и принял титул «царь четырех сторон света», напоминающий о погибшей державе. Несмотря на устремления Утухенгаля, его семилетнее правление оказалось в тени достижений царя, ставшего его преемником.

Центральная и Южная Вавилония: конец 3-го – начало 2-го тыс. до н. э.

Ур-Намму (2111–2094 до н. э.)

Во времена вторжения кутиев во главе Ура стояли энси, периодически захватывавшие власть в Лагаше. В правление Утухенгаля некий Ур-Намму был назначен шагином (военным или обычным наместником) Ура. Путь Ур-Намму от военного поста к трону напоминал тот, который впоследствии пройдет правитель Исина Ишби-Эрра. Каким-то образом военачальник Ур-Намму сверг царя Урука. В Шумерском царском списке о потере этим городом власти говорится следующее: «Когда Урук был повержен (в сражении), престол был перенесен в Ур». Но это стандартная формула, применявшаяся в царском списке для обозначения смены династии, поэтому нам она ничего не говорит.

Став царем, Ур-Намму основал новую династию, представитель которой, желая сделать свою власть более легитимной, стремился доказать свою связь с Уруком и его древними героизированными правителями. Каждый царь Ура называл себя «сыном, рожденным Нинсун», божественной матерью Гильгамеша, или «братом Гильгамеша». Лугальбанда, земной супруг Нинсун, который, подобно Гильгамешу, был героизирован после смерти, считался мифологическим прародителем правителей Ура. Вероятно, это было больше, чем попыткой нажиться на исторической роли Урука или связать себя с династией Утухенгаля. Возможно, сам Ур-Намму происходил из этого города. В те времена Урук был резиденцией цариц – представительниц III династии Ура. В хозяйственных текстах, содержащих пометку «вместо царицы», речь идет именно о нем. Город Утухенгаля в державе, которой правили представители III династии Ура, занимал особое положение.

В истории Вавилонии неоднократно случалось так, что некий чиновник захватывал престол и переносил столицу страны в другой город. Так поступили бывший виночерпий правителя Куша Саргон Аккадский; Ишби-Эрра, военачальник, восставший против правителя Ура Ибби-Сина и перенесший столицу в Исин. Ур-Намму стал третьим в этом перечне. Он стал независимым царем Ура, но ему не удалось тотчас же свергнуть своего прежнего повелителя. Первые годы правления Ур-Намму отстоят по времени от последних лет царствования Утухенгаля. Так, в одном из источников третий год пребывания Ур-Намму на престоле описан следующими словами: «Царь Ур-Намму направил свои стопы снизу доверху». Этот текст датируется 8-м или 9-м годом царствования Утухенгаля. В нем также содержится намерение нового правителя распространить свою власть на север.

В следующем году «сын Ур-Намму был назначен жрецом-эном Инанны в Уруке». Следовательно, к этому времени Урук уже вошел в состав владений нового правителя. «Корабли Магана и Мелуххи возвращены в руки бога Нанны» – так назван один из первых годов правления Ур-Намму, что свидетельствует о восстановлении роли Ура во внешней торговле, весьма прибыльном занятии, приоритет в котором ранее принадлежал Лагашу. Возможно, это стало следствием победы, одержанной Ур-Намму над Наммахани, энси Лагаша, упомянутой в предисловии к разработанному им своду законов.

Надписи Ур-Намму, к сожалению недатированные, были найдены в Уре, Эриду, Уруке, Лагаше, Ларсе, Адабе и Ниппуре. Из текста на пограничном камне мы узнаем, что местность, расположенная к северу от Ниппура и ставшая частью Аккада, также оказалась под властью правителя Ура. В литературных памятниках говорится о победе над кутиями, но к этим сведениям следует относиться скептически. Однако то, что границы владений Ур-Намму вышли за пределы Вавилонии, несомненно. Его имя найдено в Телль-Браке и в верховьях Хабура.

Создав новую державу, Ур-Намму взял себе и новый титул – «царь Шумера и Аккада», который стал первым кратким словесным выражением того, что множество народностей, живших в Вавилонии, теперь оказались обитателями единого государства.

С точки зрения географии словосочетание «Шумер и Аккад» подразумевает Северную и Южную Вавилонию, а также местность в нижнем течении реки Диялы. С этнической точки зрения ситуация, сложившаяся в те времена в данном регионе, напоминает современную: аккадцы больше не были вынуждены ограничиваться севером территории, но большинство населения южных областей продолжало говорить на шумерском языке.

Сведения о достижениях Ур-Намму в области государственного управления содержатся в двух источниках, которые дошли до нашего времени в виде копий, созданных в ранневавилонский период. Однако никаких сомнений в их подлинности у нас нет. «Кодекс Ур-Намму» сохранился лишь фрагментарно. Большая часть этого судебника, как и более поздние законы правителей Западной Азии, представляет собой набор условных предложений следующего содержания: «Если человек (поступит так-то), ему следует (понести определенное законом наказание, возместить такие-то убытки и т. д.)».

Основной части кодекса предшествует длинное предисловие, в котором, помимо всего прочего, содержится восхваление царя за то, что он озаботился об установлении правосудия в своей стране, и упоминаются различные события. Важная с точки зрения идеологии фраза «установил правосудие в стране» впоследствии снова появилась в кодексах правителя Исина Липит-Иштара, Хаммурапи и датировочных формулах царей ранневавилонского периода. Мы не знаем, была ли эта фраза во времена Ур-Намму связана с прощением долгов (по крайней мере, в кодексе правителя Вавилона Амми-Цадуки (1646–1626 до н. э.) она приобрела именно такое значение).

Немногочисленные сохранившиеся фрагменты текста судебника в значительной степени походят на более поздние кодексы, где также содержатся, например, положения об испытании водой и о последствиях нанесения телесных увечий. Таким образом, кодекс Ур-Намму стал первым в череде законодательных актов. Однако здесь не идет речь о кодификации законодательства в том смысле, который мы вкладываем в это понятие сейчас. Как будет сказано ниже, древние ближневосточные кодексы заметно отличаются от современных.

Вторым важным источником, составленным во времена Ур-Намму и посвященным его деятельности в сфере государственного устройства, является надпись на пограничном камне, в котором устанавливаются территории четырех областей к северу от Ниппура: Шид-таба, Абиака, Марада и Акшака (?). (Вероятно, они были административно-территориальными единицами державы Ур-Намму.) Раздел, посвященный каждой из областей, заканчивается словами: «Ур-Намму закрепил поле бога Х за богом Х». Таким образом, царь подтвердил древнее представление о том, что истинным владельцем территории города является божество. Вполне возможно, что в период правления кутиев, когда в стране царила неразбериха, эти области спорили друг с другом из-за местонахождения границ, а при Ур-Намму было проведено обследование местности, призванное разрешить данный конф ликт, результаты которого были зафиксированы на пограничном камне. Границы пролегали по руслам рек и каналов, а также вдоль линий, обозначенных какими-либо значимыми объектами (например, крепостями или храмами), и подробно фиксировались. Каждая из этих столь тщательно описанных местностей, несомненно, представляла собой отдельную область, во главе которой стоял энси. Нам неизвестно, делались ли подобные инспекции и в других частях царства Ур-Намму.

О том, что царь стремился совершенствовать административный аппарат, свидетельствует его активная деятельность по приведению в порядок старых каналов и рытью новых. Они служили артериями, по которым жизненно важная вода попадала на поля, а также, наряду с реками, основными путями сообщения. Перевозка всех тяжелых грузов и войск осуществлялась по воде, с помощью лодок.

Одним из наиболее выдающихся достижений Ур-Намму, производящих особое впечатление на потомков, стали результаты его строительной деятельности. На протяжении всего своего правления этот царь занимался обновлением старых общественных зданий и возведением новых. Храмы и связанные с ними отдельно стоящие постройки нуждались в постоянном ремонте, так как, подобно всем остальным сооружениям в Вавилонии, были построены из кирпича-сырца, сильно подверженного погодному воздействию и быстро изнашивающегося. Ремонтные работы в таких крупных сооружениях, как храмовые комплексы, были приоритетной задачей, но на них требовались огромные средства, поэтому позволить себе их могли только сильные правители. Из-за этого в период господства кутиев многие храмы оказались в состоянии упадка.

Ур-Намму решил исправить ситуацию. Свершения этого правителя, продолженные его сыном Шульги, увековечены в многочисленных строительных надписях. Отдельное внимание он уделял своей столице – Уру, Уруку и священному городу Ниппуру. Именно Ур-Намму придал расположенному в Уре зиккурату бога луны Нанны, а также зиккурату в Уруке их окончательный облик. Как архитектурная форма зиккурат представляет собой огромную квадратную башню, которая сужается кверху. На ее вершине находилась плоская терраса со святилищем («высокий храм»). Происходит зиккурат от архаического террасного храма. Благодаря существованию обычая, в соответствии с которым новые храмы строились на продолжавших считаться священными руинах старых, подобные здания становились все более высокими, и одна терраса устанавливалась на другую. Однако в правление III династии Ура (а возможно, и раньше) это бессистемное увеличение высоты строения стало моделью для строительства огромных башен, которые теперь стали проектироваться и возводиться как единое целое. Вполне вероятно, что это произошло уже в аккадскую эпоху, но в нашем распоряжении нет археологических данных, способных подтвердить или опровергнуть данное предположение.

Одним из лучших образцов скульптуры того времени стала стела Ур-Намму, найденная на руинах храма Нанны в Уре. На ней изображена так называемая сцена представления, которая впоследствии постоянно повторялась на цилиндрических печатях. Божество-покровитель представляет царя (а на печатях – любого верующего) и просит за него одного из верховных богов, сидящего на троне. Этот памятник свидетельствует о том, что искусство резьбы по камню достигло нового уровня своего развития, однако по сравнению с искусством, характерным для аккадского периода, ему не хватает творческой новизны и разнообразия используемых мотивов.

Ур-Намму и его преемники стали излюбленными персонажами шумерских авторов. Так, в «Путешествии Ур-Намму в загробный мир» описывается прибытие покойного правителя в «землю без возврата», где он располагает к себе божеств подземного мира, включая Гильгамеша, сделав им роскошные подарки. Тогда же появился новый литературный жанр – царский гимн. В отличие от более ранних сходных произведений его автор обращается не к богам от имени царя, а к самому царю. Это отличает такие гимны от адресованных к богам и существовавших (по крайней мере, известных нам) со времен Гудеа, в которые в лучшем случае вставлялась молитва за правителя. Соответственно, представители III династии Ура занимали особое положение, причем не только в литературных произведениях, но и, как будет показано ниже, в жизни.