Текст книги "Полдень Грифона"

Теперь многое прояснилось. Оказывается, не зря вечно нагонявший ужас Моргот вызывал у Лорана столько вопросов и опасений. Маг действительно давно прогнил, вот только было непонятно, почему все еще оставался жив. Возможно, он, как ведьмы стихий, питался источником своей силы, но если маги элементов подпитывались огнем, водой, землей или воздухом, выходит, Моргот пожирал энергию Самаэля? Это даже звучало ужасно. Лоран слишком запутался, чтобы самостоятельно во всем разобраться, поэтому решил поразмышлять над этим вопросом позднее.

– Почему ты думал, что найдешь Сэма в Фенри? – продолжил Лоран.

– Я не думал, – признался маг. – Знал. Если Самаэль действительно уцелел, то будет искать меня. Когда торговец сообщил мне, что мальчишка вместе с ведьмой укрылся в Когтистом лесу, я принял решение оставить Самаэлю послание в ближайшей к бору деревне, чтобы он знал, что я готов прийти на помощь. Когда-нибудь он все равно вышел бы из леса.

– Допустим, – согласился Лоран. – Кто еще отправился на поиски Сэма, помимо тебя? Сколько вас?

– Я был один… Тех, кто не успел спастись бегством, ты казнил.

– Всех? Нет, Моргот, всех казнить я не мог. Хочешь сказать, что больше никого не осталось на стороне моего брата? – Лоран готов был рассмеяться. – Слабо верится, учитывая, что до моего возвращения из похода на Клык Сэма тут возвели в ранг духа-защитника по твоей милости.

– Остерегись, король… – сказав это, Моргот замолчал, и повисла напряженная тишина.

Маг по-прежнему старался держаться как можно ближе к стене, казалось, он хотел слиться с ней и полностью исчезнуть в тени, избегая островов света от факела Хеши. Понимая, что безмолвие может затянуться, Лоран недобро покачал головой, напоминая Морготу, что разговор не закончен.

– Я не знаю, кто еще отправился на поиски принца Самаэля, – в конечном счете сдался маг. – Могу говорить только за себя. Но не думай, шакал, что твой брат остался без поддержки.

На этот раз Моргот сказал Лорану достаточно. Он кивнул, но и не подумал оставлять начатое. Специально толкнув свою скамью чуть вперед, Лоран приблизился к наставнику, вынуждая того снова отшатнуться от себя как от огня.

– Второй вопрос, Моргот, – Лоран зловеще улыбнулся, – что тебя так напугало во мне?

Тот покачал головой, отчего волосы, сбившиеся в сосульки, звучно хлопнули его по щекам. Чего такого увидел маг разума, если впал в такой ужас? Лорану сделалось дурно. Он чувствовал изменения в себе, но разве их может не быть, если ты умер и вернулся к жизни?

– Меня напугали перемены, мальчик, – наконец ответил наставник.

– Перемены вгоняют в панику многих, самое глупое решение – поддаться страху изменений. Не говори мне, что этого ты испугался. Не забывай, я больше не принц, перед тобой король. Перемен было не избежать.

– Не-е-ет, – с шипением протянул мужчина и его лицо исказила страшная улыбка. – Лоран умер.

– Я жив, – громче, чем хотел, ответил он. – Выражайся конкретнее, Моргот.

– Ты еще не понимаешь? – Бывший наставник с очувствием посмотрел на него, и Лоран ощутил зарождающуюся тревогу.

– Так объясни, – грубо отрезал он и схватил Моргота за воротник, рывком дернув к себе. – Мне надоели загадки.

– Я не выйду отсюда живым? – спросил маг и голос его задрожал.

– Конечно, нет, – честно ответил Лоран. – Поэтому нет смысла лгать.

– Ты скоро поймешь, что перемены бывают разными, щенок. И не порадуешься тому, что происходит. – Моргот осклабился.

Лоран выпустил его воротник и отшвырнул мужчину к стене. Ударившись плечом о шероховатый камень, Моргот хрипло захохотал. Его смех со свистом рвался из груди, глаза блестели. Все это время стоящие неподалеку Хеши и Алира молчали, не в силах что-либо сказать. Глядя на мага, Лоран и сам понял, что этот человек давно лишился рассудка. Осознавая, что в нем таится куда больше опасности, Лоран задал еще один, последний вопрос, на который мог ответить только соглядатай отца:

– Что за лабораторию держал Кастор под замком?

Этот вопрос не давал Лорану покоя с тех самых пор, когда он впервые увидел капли крови на сапогах палача Джодока в подземелье. Ему с Нериссой удалось обнаружить тайную пещеру с жутким содержимым, но для чего все это было создано, так и не удалось выяснить. Все зацепки, которые были обнаружены в лаборатории, пропали после падения замка. Не осталось ничего, кроме воспоминаний. И Лоран готов был пойти на многое, чтобы узнать, какую цель преследовал отец, создавая лабораторию. Если понадобится, он готов был пытать Моргота, пока тот не выдаст ответ.

Стоило Лорану задать этот вопрос, глаза мага разума округлились. Он подавился смехом и закашлялся, его лицо вытянулось в испуге. Бывший наставник сгорбился еще сильнее и снова провел языком по губам.

– Значит, ты обнаружил лабораторию… – подытожил он и понуро качнул головой. – Ожидаемо. – Медленно Моргот выпрямился, и Лоран заметил, что его лицо стало бесстрастным и неживым, словно из воска. Очевидно, он смирился со своей участью.

С ответом маг не торопился. Лоран не стал вмешиваться в ход его мыслей, прислушиваясь к тому, как тихо капает влага с потолка. Почему Нерисса и Беван так задержались у Ренфрида? Лоран обернулся и перехватил взгляды округлившихся глаз Алиры и Хеши: они так же, как и он, не знали, что на этот раз выкинет Моргот. Наконец тот сцепил руки в замок и прочистил горло.

– Кастор ненавидел магию и презирал ее всем сердцем, – проскрежетал маг. – Но понимал, что в противостоянии между людьми и колдунами победят вторые; смертным не под силу бороться со стихиями природы, это и дураку очевидно. – Моргот замолчал, и его глаза забегали.

Лоран напрягся, замечая, что маг надолго задержал взгляд на Алире, а после опять уставился на свои руки. Снова в темнице повисла звенящая тишина.

Оценив все подозрительные детали в поведении мага, Лоран начал догадываться, что за интерес был у отца при создании лаборатории, и кровь в его жилах заледенела.

– Ведьмы стихий – народ непредсказуемый, – продолжил Моргот. – Однако привлечение таких сильных сторонников было бы на руку всякому королю, скажи ведь. Но практика показала Кастору, что союзы людей и чародеев недолговечны. Постоянная дележка территорий, грызня за лидерство… рано или поздно одна из сторон совершит измену, это лишь вопрос времени. Поэтому твой отец придумал другое – не искать среди сброда союзников, а сделать их, взрастить в стенах замка на своих условиях, как цепных псов.

Алира тихо всхлипнула от услышанного, даже восклицание Хеши показалось Лорану чересчур эмоциональным. Снова взгляд Моргота упал на советницу и задержался на ней, лицо мага исказила гримаса.

– Кастор организовал лабораторию под замком и из имеющихся резервов начал скрещивать виды, надеясь создать необходимый продукт.

– Ты говоришь о людях, – напомнил Лоран, замечая, что его голос стал напоминать рычание зверя. – Отец ставил опыты на своем народе и совет ему не препятствовал в этом?!

– Совет его поддержал, щенок, – осклабился Моргот. – Только представь, как бы возвысился Великий Гринфордт, если бы у Кастора была собственная армия ручных магов, которым и в голову не пришла бы идея о предательстве? Мы бы поставили все прочие королевства на колени!

Не узнавая себя, Лоран снова бросился вперед и грубо схватил мага разума за воротник, подтянув его к себе. Громко затрещали волокна рвущейся ткани.

– В той лаборатории были колбы с эмбрионами! – прошипел Лоран. – Это…

– Да… – голос Моргота забулькал в, казалось, подстрекающем смехе.

Лоран не заметил, как разжал пальцы.

Плюхнувшись на скамью, маг ощерился и поднял глаза. Лоран так и остался стоять над ним, надеясь, что сумеет совладать с собой и не свернет шею Морготу раньше времени.

– Эксперименты показали, что породить мага в лабораторных условиях не так просто. – Моргот наслаждался шоком на лицах собравшихся. – На тот момент у Кастора было лишь пять магов стихий. Король понимал, что любая ошибка приведет к потере ценного источника силы, а ошибки случались одна за другой. Поэтому твой отец успел вовремя остановиться и приберег трех выживших ведьм стихий на более пригодное время. Тогда он переключил свой интерес на чародеев разума, их было больше и ценности в нас он видел меньше.

Медленно, как во сне, Моргот поднял руку и указал пальцем на Алиру, растягивая губы в оскале.

– Но не все эксперименты заканчивались одинаково. – Он негромко захохотал, наблюдая, как девушка опасливо отступает назад.

Звук его смеха напоминал противный шелест, с которым змея складывается в кольца на сухой земле, готовясь к броску. Холод в темнице показался убийственным. Лоран понял, что сегодня ему не понадобится бодрящее снадобье Бардоса, поскольку услышанное отрезвило его лучше любой оплеухи и эликсира.

– Эта мразь выжила, – смеясь, продолжил Моргот, – вот только силы в ней не обнаружилось никакой. Как бы ни старался Кастор, девка родилась простой смертной.

Внутри Лорана будто что-то оборвалось от этих слов. Он коршуном подхватил бывшего наставника за плечи и, одним грубым рывком оторвав его от скамьи, впечатал в стену с такой силой, что из легких мага вырвался воздух.

– Что значит, как бы ни старался Кастор?

– Успокойся, щенок, он не насиловал чародейку. Твой отец знал себе цену и никогда бы не лег вместе с ведьмовским отродьем… – прохрипел Моргот, морщась от боли. – Он повелел ей связать свое сознание с ней, чтобы после зачатия с другим подопытным она понесла ребенка, который носил бы в себе его дух. Так у Кастора появился бы маг, которому он мог доверять больше, чем сыновьям.

Лоран услышал, как у него за спиной опять всхлипнула Алира. Открывшееся и правда было ужасным и выбивало почву из-под ног. Лоран понял, что его трясет от злости, когда он обратил внимание на то, как дрожит подбородок Моргота.

– Но ведьма понесла девочку, – прошипел маг, продолжая рассказ. – Это не понравилось Кастору, он хотел убить ребенка, но вмешалась Кадма, твоя мамаша. – Моргот перевел взгляд на Лорана. – Король пощадил девчонку, сказал, что дождется, когда у нее откроется дар. Но шли годы, а она была все так же бесполезна. Очередной неудачный эксперимент! – эти слова маг почти выплюнул, как яд.

Не контролируя себя, Лоран снова сильно тряхнул его и хотел уже придушить на месте, однако его оттащили от чародея – Алира вцепилась в его руку с одной стороны, Хеши – с другой. Но Лорана давно так не трясло от гнева, и он не мог остановиться, несмотря на попытки друзей удержать его на месте.

– Говори дальше, – сквозь зубы велел он Морготу.

– Дальше ты знаешь, – осклабился тот. – За ненадобностью Кастор убил мамашу девчонки, она знала много и представляла угрозу… – Моргот оттолкнулся от стены и шагнул вперед, отчего Алира и Хеши отступили за спину Лорана. – Потом он хотел убрать ее, – маг указал на Алиру и хохотнул, – но снова вмешалась Кадма. Она портила Кастору все планы много лет подряд… поэтому он отравил эту сволочь. Но и тут нашелся защитник – вмешался ты и забрал девчонку под свое покровительство! Но каждый ученый знает, что неудачным экспериментам место в колбах на полке… – прошипел маг и, видимо, вконец потерял рассудок.

Он выставил перед собой руки и коршуном бросился вперед. Грубо отшвырнув со своего пути Хеши, Моргот вцепился в горло Алиры и свалил ее на землю, сжимая руки все сильнее и сильнее. Девушка захрипела и принялась брыкаться, но Моргот был гораздо сильнее нее. Лоран кинулся к ним, и ему даже удалось оторвать от советницы чародея, но тот совершенно обезумел. Вывернувшись из рук Лорана, он метнулся к Хеши и подобрал выпавший из чужих ножен кинжал. Не глядя, маг ударил клинком по воздуху. Лоран готов был поклясться, что почувствовал резкий запах стали, когда та прошла в опасной близости от его лица. Он вовремя увернулся, но отвлекся, и этого хватило Морготу, чтобы снова броситься на Алиру.

Он выставил перед собой лезвие и упал на колени, прижав своим телом советницу. Алира закричала и попыталась закрыться от ножа, но прямого удара ей было не избежать. Лоран понял, что если не успеет что-то предпринять, то навсегда потеряет ее – единственную, кого он всю жизнь считал действительно родным человеком. Хорошенько оттолкнувшись ногами, Лоран накинулся на Моргота и сбил его с Алиры. Кубарем они отлетели в один из углов камеры. Падая, маг успел замахнуться клинком, и удар пришелся вскользь, зацепив Лорана за плечо, но тот даже не почувствовал боли, только заметил красные дорожки крови на рукаве.

Моргот оказался на удивление сильным. Он крепко хватался костлявыми пальцами за одежду Лорана, а клинок держал так, будто лезвие было продолжением руки. В попытках вырвать у него оружие, Лоран сжал кулак и ударил мага по скуле, но тот лишь засмеялся, сплевывая кровь. Моргот скалился и шипел, как дикий зверь. Одним рывком он оттолкнул Лорана от себя и оказался сбоку; на мгновение его взгляд изменился. Слишком поздно Лоран понял, что задумал маг.

Сжав кулак, Моргот выставил вперед указательный и средний палец и пошел в атаку, пытаясь коснуться кожи Лорана. Он хотел использовать воздействие на сознание! Лоран отшатнулся, но слишком поздно. Маг вцепился ему в ключицу. Лоран почувствовал на своей коже крепкую хватку и приготовился к тому, что сейчас сознание затянет такой же туман, как в тот раз, когда к нему прикоснулась Залия. Но ничего не произошло, и казалось, само время замедлило ход. Моргот опешил не меньше него и испуганно отпрянул. Он быстро осмотрел помещение и на четвереньках кинулся в сторону. В одно мгновение он успел схватить убегающую Алиру за щиколотку и резко дернул ее на себя. Девушка упала, приложившись подбородком о землю, и начала брыкаться, стараясь ногой оттолкнуть мага, но после первого выпада резко обмякла. Моргот, как паук, со смехом принялся подтаскивать ее безвольное тело ближе к себе. Не позволяя ему пустить в ход лезвие, Лоран снова навалился на мага и откинул его в сторону. На этот раз ему удалось выбить из рук Моргота кинжал. Лоран подхватил лезвие и вовремя выставил его перед собой. Бросившийся было в его сторону маг не успел среагировать – он напоролся животом прямо на оружие. Лоран почувствовал, что кинжал легко вошел в мягкую плоть мага по самую рукоять. Моргот разинул рот, не издав ни звука, его глаза округлились и на ресницах сверкнули слезы, но Лоран не почувствовал ни жалости, ни сострадания, хоть и понимал, какую боль испытал чародей. Он был слишком ошарашен словами Моргота, потрясен этим открытием. То, что творил его отец с простыми людьми, окончательно разуверило Лорана в том, что Кастор не был таким уж жестоким. Отец был настоящим чудовищем. И Моргот ему во всем потакал и даже подстрекал его. Он назвал Алиру неудачным экспериментом, назвал ошибкой человека, который был Лорану дороже многих.

Глядя на выпученные глаза Моргота, на страх, плещущийся в них, Лоран хладнокровно надавил на клинок и прокрутил лезвие. Маг захрипел и попытался отпрянуть, но теперь ему было не уйти. Потянувшись за ним, Лоран рванул лезвие вниз, распарывая брюхо неровной линией. Глаза Моргота закатились, сдавленный хрип задержался на губах. Под давлением из раскрытой раны на Лорана полилась горячая кровь. В воздухе повисли клубы пара, волной накатил невыносимый запах.

Скинув с себя обмякшего Моргота, Лоран поднялся на ноги и пошатнулся. Он был весь в чужой крови, в руках блестел острый клинок, дыхание с трудом вырывалось из груди. И страшнее всего ему стало от того, что он чувствовал не страх, лишающий возможности сделать вздох, это была полная его противоположность. Лоран беззвучно смеялся, потому что давно душившая его злость наконец нашла выход. Он почувствовал какое-то давно желанное успокоение, последовавшее за убийством.

Его пробил озноб. Ликование все-таки сменил страх. Лоран выронил клинок из дрожащих рук и поднял ладони к своему лицу, глядя на них невидящим взглядом и пытаясь понять, почему ему было так приятно забрать чью-то жизнь.

Глава V
Доверие

С потолка капала вода, собираясь в мелкие лужицы. Нерисса подняла глаза на влажный потолок и поежилась, непроизвольно вспомнив, как сама сидела взаперти в подземелье Кастора некоторое время назад. Забавно до дрожи: она надеялась больше никогда не спускаться под Великий Гринфордт, но по воле бесов-пересмешников снова загнала себя в подземелье. Опираясь плечом о холодную решетку, Нерисса старалась отогнать те воспоминания и вслушивалась в разговор Ренфрида и Бевана, искоса поглядывая на второго. После того как ребята помогли ей с Ниорин в день битвы с проклятием, она больше его не видела. Сейчас перед ней стоял совершенно другой человек.

Нерисса знала, что игры с Ниорин добром не кончаются, но то, что сделала Посвященная с Теневым стражем, было ужасно. Глядя на множество витиеватых ожогов на открытых участках его тела, Нерисса поняла, что во время схватки с ним Ниорин орудовала огненными хлыстами. Кожа Бевана пестрила множеством полос и завитков светлого оттенка – белые ожоги ярко проступали на насыщенно-кофейном фоне. Нерисса даже представить не могла, какую боль испытывал Теневой страж тогда и что терпел сейчас. Вряд ли воспоминания о схватке с ведьмой огня так быстро исчезнут из его памяти. Очевидно, что встать на ноги через столь короткое время он смог только благодаря мазям Галин. Замечая, что всякое движение отражается на лице Бевана выражением му́ки, Нерисса знала, что не ошиблась – он храбрился, но до сих пор испытывал лютую боль, и как бы ни старался скрыть ее, выходило не очень. Жестокая битва с проклятием Одханы на всех наложила свой отпечаток.

Опустив глаза на ладони, Нерисса гневно сжала кулаки. Вопреки всем ее усилиям, воззвать к стихии земли не получалось! Но почему? Она могла бы обратиться с этим вопросом к Галин и Гилмору, но маги остались на Клыке. Нерисса будто получила тупой удар по голове и не представляла, как реагировать на это и что делать дальше. Если в прошлый раз стихия не откликалась по объяснимой причине – проклятая змейка превосходно делала свое дело, – то как быть теперь? Удастся ли без способностей и связи с землей как-то почувствовать энергетический след родительского духа? Снова вопрос, на который могли ответить только Старейшины. Нерисса задумчиво закусила щеку.

Судя по рассказу Бевана Ренфриду о последних событиях, гоблинов не интересовали никакие населенные пункты, кроме сердца Великого Гринфордта. Получается, маги могли бы обосноваться где угодно, хоть в Грифо, хоть во Фреро или Фенри, но они не оставили Клык. Нерисса надеялась отвоевать им свободу, чтобы они могли перемещаться, путешествовать и осваивать новые земли, но Старейшины выбрали иной вариант. Их поступки всегда было трудно понять. У Нериссы накопилось слишком много вопросов к наставникам, и она решила в ближайшее время наведаться на Клык.

– Получается, он меня казнит, – снова повторил Ренфрид, упираясь лбом в решетку. – Надо было оставаться на стороне Самаэля.

Услышав это из уст брата, Беван быстро просунул руку сквозь прутья и, схватив того за воротник, грубо потянул на себя. Молодой Теневой страж сильно прижался щекой к железным прутьям и попытался отодвинуться, но Рафтмур держал его крепко, не позволяя этого.

– Думай о том, что говоришь, малец! И так загремел сюда по своей глупости, – огрызнулся Беван и отпустил брата, тряхнув рукой.

Нерисса заметила, что даже на его ладони и пальцах были ожоги.

– Я уже признал свою ошибку и все рассказал, – запротестовал Ренфрид. – Второй раз перед Лораном я так унижаться не стану. Пусть лучше казнит.

– Казнит… – фыркнул Беван. – А обо мне ты подумал? Что будет со мной, если тебя не станет? Как это воспримет дядя Тэйкер?

– Дядя переживет, а тебе-то что? Было бы тебе до меня дело, давно бы вытащил меня отсюда…

– Как ты не понимаешь! – вспылил Беван. – Лоран непреклонен в таких вопросах. Нужно думать, как обелить твою репутацию до того, как он примет какое-то решение.

– Мне казалось, что принимать решения для него секундное дело, – вслух задумалась Нерисса, привлекая внимание парней. – По крайней мере, так было раньше, но сейчас Лоран как будто изменился.

Теневые стражи обернулись к ней, затем переглянулись между собой. Понимая, что пропустила целую неделю, Нерисса хотела наверстать упущенное и во всем разобраться. Если они планировали вытащить Ренфрида, убедив Лорана в добрых намерениях молодого стража, нужно было сначала понять, что происходит с самим Лораном.

– Почему ты так думаешь? – спросил ее Ренфрид и попытался просунуть лицо сквозь прутья решетки, чтобы лучше видеть.

– Честно, не знаю. Мне показалось, он стал каким-то отстраненным, – заметила она. – И цвет глаз… Когда только он пришел в себя в тот день, зеленое кольцо вокруг радужки было не таким отчетливым.

– Может быть, дело в магии твоей наставницы? – задумался Беван. – Бардос рассказал мне, что было в тот день, когда Самаэль ударил его клинком, – пояснил Теневой страж. – Если Лорана поддерживала Галин, то вполне понятно, почему в нем произошли какие-то перемены. Сила земли, если я не ошибаюсь, это сосредоточие гармонии. Может быть, когда Галин его поддерживала, он слишком напитался всем этим?

– Ты сам-то в это веришь? – скептически спросил Ренфрид.

– Честно, я не знаю, во что верить, – признался Беван. – По крайней мере, насчет отстраненности я согласен. А может быть, Лоран просто вымотался. Он все эти дни не сомкнул глаз. Думаю, его чем-то поит Бардос, но они оба молчат.

Нерисса ничего не ответила, снова в задумчивости закусив щеку. Она была согласна с Беваном, магия действительно накладывает отпечаток на любого, кто к ней взывает, но она не может в корне изменить существо человека. Не магия меняет людей, а обстоятельства.

Молчание затянулось. Стоя без действий, Нерисса остро почувствовала пронизывающий холод подземелья, который брал в тиски, ничуть не уступая по силам лозам Галин. Это место угнетало и медленно убивало абсолютно все, теплящееся где-то внутри, оно было способно забрать даже сердцебиение. К своему ужасу, Нерисса осознала, что уж лучше погибнуть от лап бестии, чем до смерти замерзнуть здесь.

– Я не хочу умирать, – тихо признался Ренфрид, будто прочитав ее мысли.

Беван тяжело вздохнул и передернул плечами, и Нерисса поняла, что вовсе не от холода. Он хотел помочь брату, но как это сделать, чтобы в результате не усугубить положение?

С потолка сорвалась крупная, долго набухавшая капля воды и тяжело ухнула в лужицу на земле, стрельнув крошечными брызгами в разные стороны. Нерисса опустила глаза и еще долго всматривалась в глянцевую поверхность, где отражался свод подземелья. Она будто впала в транс, и от размышлений у нее даже разболелась голова. Тут на успокоившуюся поверхность лужи прилетела еще одна капля и заставила Нериссу вынырнуть из омута мыслей. Внезапно ее осенило. Если Беван не хотел подставляться перед двором и короной, то ей уже было нечего опасаться, она ничего не должна была ни Грифонам, ни Лорану. Тем более теперь, когда лишилась сил.

– Ты не умрешь, Ренфрид, – твердо заявила она.

В душе появилась крошечная надежда, на фоне которой даже головная боль показалась пустяком. Одной не слишком разумной выходкой Нерисса могла решить две проблемы, и, если все выйдет как надо, Ренфрид останется жив. А если дело обречено, то у него будет шанс умереть хотя бы не от холода в темнице и уж точно не от руки Лорана.

Молодой Теневой страж подался вперед, снова силясь протиснуться сквозь прутья решетки.

– Что ты задумала?

– Нерисса, подумай хорошо. – Беван предостерегающе помотал головой и опустил руку ей на плечо, чуть сдавив пальцы. – Что бы ты ни решила – не делай этого сгоряча.

– У меня есть план, – успокаивающе ответила она и положила руку на предплечье Бевана, слегка пожав его в ответ. – Ты ведь хочешь спасти Ренфрида? Так доверься мне.

– Я хочу, чтобы он жил, а не проживал жизнь за другого человека, – голос Бевана стал глухим. – Если ты сделаешь то, что, как я полагаю, задумала, расплачиваться придется тебе.

– Возможно, – согласилась Нерисса, – но вообще-то, я никому ничего не должна, и расплачиваться тем более. А если мы все спланируем правильно, то Ренфрид еще сыграет не последнюю роль и точно обелит свою репутацию.

Теневые стражи переглянулись, но не спешили отговаривать ее. Нерисса почувствовала уверенность в своей задумке, но ей нужно было убедиться в том, что игра стоит свеч.

– Парни, как вас пытал Самаэль?

Беван и Ренфрид одновременно переглянулись и как по команде потупили взгляды. Очевидно, им было неприятно вспоминать то унижение и боль, которую они вынесли, к тому же на глазах у Алиры. Но Нериссе нужно было знать наверняка одну деталь, чтобы сделать выводы.

– Зачем тебе это? – спокойно спросил Беван.

– Просто ответьте, – настояла Нерисса. – Хочу кое в чем убедиться. Ренфрид?

Тот прижался щекой к железной решетке, и холодный отблеск металла неровно отразился на его пересеченном шрамами лице. Ренфрид опустил глаза и пожал плечами.

– Крысы, раскаленные клещи, потом вот это, – он небрежно указал на свое лицо. – Я плохо помню, что было после… кажется, Самаэль хотел отсекать фаланги пальцев один за другим, потом уши, ноздри, но велел оставить меня и приказал взяться за Бевана.

Нериссу передернуло от одних только описаний. К горлу подступила желчь, благо она ничего не ела с момента своего пробуждения, поэтому удержалась от того, чтобы сложиться в рвотном позыве. Она кивнула и перевела требовательный взгляд на Бевана. Рафтмур прислонился плечом к решетке и прочистил горло невеселым смешком.

– Попытался сделать «кровавого орла», – ответил он. – Северяне называют это крыльями смертника.

Нерисса нахмурилась, не понимая, что это могло бы значить, а от догадок к горлу подступила судорога. Должно быть, Беван понял ее недоумение, поэтому спокойно объяснил:

– Это древний способ казни у северян. Уверен, Самаэль не хотел меня убивать, но он был довольно близок к этому… Чтобы разговорить одного из нас, было достаточно просто начать. Он приказал порезать мне спину вдоль позвоночника, но после остановился. Если бы нет, то точно убил бы: «кровавый орел» требует, чтобы палач отсекал от позвоночника ребра одно за другим и после вытащил легкие наружу и разложил их, как крылья. Изощренный способ казни, как ни назови его. Алира спасла меня, не позволив ничего этого сделать.

Перед глазами Нериссы все поплыло. Она пожалела о том, что спросила ребят об этом, уж лучше бы придержала язык. Что Самаэль за чудовище, если отдает приказы делать такое с людьми? Нерисса вспомнила, с какой ненавистью относилась к Лорану, считая его выходки ужасными, а его самого – чудовищем. А что было бы, выбери она тогда сторону Самаэля? Ей стало противно от одной только мысли об этом.

– Так зачем ты спросила? – Дав ей время переварить услышанное, Ренфрид осторожно потянул ее за рукав, привлекая внимание.

– Затем, чтобы убедиться, что моя идея не лишена смысла. – Видя в глазах Бевана неподдельный интерес, она шагнула ближе к решетке Ренфрида и понизила голос: – Если бы Алира не проговорилась, Сэм велел бы убить тебя, Беван, – без обиняков сообщила она и взглянула на Теневого стража в упор, а после перевела взгляд на пленника. – Но Ренфрида он пощадил.

Внимательно слушая ее, Беван начал хмуриться, но Нерисса заметила проблеск понимания у него в глазах.

– Ты хочешь сказать…

– Возможно, только возможно, он вовсе и не хотел убивать Ренфрида, ведь он на него работал.

– И загремел сюда из-за этого, – всплеснул молодой Теневой страж, постучав пальцами по решетке.

– Это даже нам на руку, – подхватил Беван и одобряюще кивнул Нериссе. – Теперь твое сотрудничество с Самаэлем может принести пользу Лорану. Только если Нерисса не ошибается.

– Я ошибаюсь редко, – заметила она.

– Мне сейчас надо сделать вид, что я все понял, хотя на самом деле ничего не понял? – недоумевающе нахмурился Ренфрид. – О чем вы?

– О плане. – Нерисса вцепилась в прутья решетки. – Если все получится, ты поможешь Лорану и получишь помилование.

– Какой ценой? – с сомнением осведомился Ренфрид.

– Тебе придется заслужить второй шанс и вернуть доверие человека, который тебя пытал.

Глаза Ренфрида округлились, и он непроизвольно шагнул в глубь темницы. Нерисса видела, как на его лице сменяются паника, надежда, страх и вера. Наконец молодой страж покачал головой и, подойдя к решетке, обхватил холодные прутья руками.

– Ни за что, – отрезал он. – Ты предлагаешь шпионить для Лорана! Самаэль никогда мне не поверит, он сразу меня убьет.

– Вообще-то, Сэм не настолько глуп… – рассудил Беван и сложил руки на груди.

– Да, ты это шрамам на моем лице скажи, – съехидничал Ренфрид.

– Самаэль знает, что ты общаешься с нами, – продолжил Беван. – А мы приближенные Лорана, от нас ты мог бы узнать многое, ему сейчас нужны любые сведения.

– Ты предлагаешь мне продать вас? – Ренфрид непонимающе хлопнул глазами. – Не буду я этого делать, хватит с меня подобных игр. Я просто хочу жить, но если единственный шанс уцелеть – это снова дать собой манипулировать, то лучше я умру.

– Ренфрид, ты можешь помочь всем нам. – Нерисса попыталась использовать прием Залии и коснулась его руки, но Теневой страж тут же ее отвел. – Сэм ушел в Когтистый лес с Ниорин, – не отступила она. – Ты бился с ней и знаешь, на что способна эта женщина. – Решив сыграть на больном Ренфрида, Нерисса припомнила старую ведьму и магию, которой всегда остерегался молодой Теневой страж. – Заслужив доверие Самаэля, ты попадешь в Когтистый лес и сможешь узнать, что затевает Посвященная.

– Но я не хочу, Нерисса, – шепотом признался Ренфрид и опустился на голый пол, стиснув голову руками. – Ты делаешь на меня ставки, забывая, что я – всего лишь я. Не Беван, не Лоран и не Бардос. Я не настолько опытный воин, я не умею строить планы и хитрости на ходу, я многого не знаю. Твой план обречен на провал. Вы ничего не узнаете, меня там просто убьют, ко всему прочему вы подставитесь из-за меня. Я не прощу себе, если из-за меня накажут кого-то из вас.

– Останешься, и здесь тебя казнят раньше, – отрезвляюще хлестнула Нерисса, устав применять мягкие уговоры. Все-таки было глупой идеей копировать манеру Алиры или приемы Залии с прикосновениями, лучше использовать свой метод – идти напролом. – Если тут тебя не ждет ничего, кроме смерти, может, имеет смысл рискнуть там? Подумай хоть раз не о ком-то, а о себе. О том, как очистить свою репутацию и заслужить помилование.

Беван опустился на холодную землю напротив решетки. Рафтмур протиснул руку сквозь железные прутья и опустил руку на плечо брата.

– Ты недооцениваешь себя, малец. Вот увидишь, у тебя все получится. Ты будешь жить. Только не сомневайся в себе.