Текст книги "Дикая роза"

ПЕЧАЛЬНОЕ ИЗВЕСТИЕ

Роке в гостиной читал газету, когда услышал шаги сына. Пабло быстро поздоровался с отцом и хотел было пройти к себе наверх. Но Роке остановил его:

– Ты откуда?

– Из Акапулько.

– Почему ты не предупредил об отъезде?

– Торопился и подумал, что вы сами догадаетесь.

– Ты причиняешь слишком много волнений маме.

– Я извиняюсь перед ней. Прости, папа, я спешу.

– Тебе придется ненадолго задержаться. Я должен поговорить с тобой. Это очень серьезно.

Пабло неохотно остановился, готовясь к нотации.

– Могу ли я считать тебя мужчиной? Или ты по-прежнему безответственный подросток?

Пабло поморщился, но промолчал.

– Ты думаешь только о развлечениях. Неужто тебе приятно быть совершенно бесполезным существом, недочеловеком?

– Ты чересчур раздражен, папа. Но если я, как ты только что выразился, недочеловек, то нет ли в этом и твоей вины, а?

Роке взглянул сыну прямо в глаза. Ему часто приходило в голову, что он мало времени уделяет сыну, что, возможно, глубокое чувство к Паулетте так захватило его, что у него не осталось ни достаточно горячих слов, ни достаточно пристального внимания для этого доброго, как будто, но взбалмошного и очень своенравного паренька.

Пабло, в свою очередь, совсем не интересовался делами отца и Паулетты, которую даже мысленно никогда бы не смог назвать мачехой: так он был близок с ней, гораздо ближе, чем с родным отцом.

– Я принимаю твое обвинение… Но ты должен знать, что вскоре должен будешь возглавить наше дело, – сказал Роке.

Пабло широко улыбнулся и беспечно махнул рукой.

– Да ладно, папа, забудь об этом. Спасибо, конечно, за предложение. Но у меня нет ни желания, ни знаний.

Роке продолжал смотреть в глаза сыну, как бы насильно удерживая его взор.

– Это не предложение, сын, это приказ.

– Почему? – перестал улыбаться Пабло, пораженный тоном отца.

– Потому что мне осталось недолго жить, – сказал Роке.

– Поклянитесь перед Девой Гвадалупе, что женитесь на Розите, – произнесла наконец Томаса, все еще не в силах поверить в новость.

Рикардо взглянул на изображение святой. Похоже, он нервничал.

– Вот! Вы же не решаетесь дать клятву… – Томаса всем видом показывала, что иного она и не ожидала.

– Клянусь! – сказал Рикардо. – Клянусь вам перед Девой Гвадалупе, что я серьезно прошу руки Розы.

Роза ликовала.

Томаса перекрестила Рикардо.

– Во имя Бога и Пресвятой Девы Марии! Только вы с ума сошли.

– Но почему?

– Да вы на нее поглядите как следует.

Томаса взяла Розу за руку, как бы приглашая Рикардо оценить всю несостоятельность девушки из Вилья-Руин в качестве невесты богатого и знатного сеньора.

– Я сделаю ее другой, не беспокойтесь, – сказал Рикардо.

– Ты-то что молчишь? Ты-то хочешь замуж за этого молодого человека?

– Я-то? Я-то – да!.. – Роза счастливо рассмеялась.

– Ну, благослови вас Господь!

Паулетта сидела на диване, а рядом на корточках примостился Пабло.

– Я обещаю тебе больше не делать этого, – говорил он, и Паулетта, привыкшая к легким обещаниям Пабло, на этот раз с тревогой увидела в его глазах выражение, совсем для него не характерное: в них была боль.

– Ты уж не раз обещал, – упрекнула она Пабло.

– На этот раз все серьезно.

Пабло поднялся и вдруг с отчаянием ударил кулаком по секретеру.

– Ты не представляешь, как мне больно, что я совсем не уделял внимания отцу. Я должен быть взрослым. Особенно сейчас…

– Почему особенно сейчас? – с тревогой подошла к нему Паулетта.

– Потому что… потому что я вижу, как озабочен моим поведением отец и как огорчена ты.

– Какой-то ты необычный сегодня, Пабло… Паулетта смотрела на него, пытаясь понять, что с ним происходит.

– Просто совесть заговорила, – попытался улыбнуться Пабло.

Пабло обещал Паулетте уделять больше внимания Норме, хотя и сказал, что не хотел бы жениться так скоро.

– Почему?

– Потому что не хочу расставаться с вами: с тобой и папой.

Пабло ушел, а у Паулетты остался тревожный осадок от разговора с ним. Она разыскала Роке.

– Ты был не очень суров с ним? Он так любит тебя… Роке улыбнулся.

– Ты всегда готова броситься на его защиту. Порой я думаю, что… что ты любишь его больше, чем я. Ты всегда была идеальной матерью для моего сына… Как мне грустно, что у нас с тобой – нет общих детей. Такая, как ты, никогда не будет счастлива, пока у нее на руках не появится грудной ребенок.

– Прошу тебя, Роке… Мне больно об этом…

– Просто жизнь несправедлива к тебе, любовь моя.

– Хватит, прекрати! Умоляю тебя.

Паулетта встала и отвернулась, пытаясь скрыть слезы. Стоя спиной к мужу, она сказала:

– О какой несправедливости ты говоришь? Все эти годы я была счастлива с тобой. Очень счастлива.

– Ты старалась быть счастливой, – печально ответил Роке. – Но сколько раз я заставал тебя плачущей. И ты никогда не объясняла мне причину этих слез. Я знаю: ты испытываешь ко мне добрые чувства, уважение, но… Господи, как я люблю тебя, Паулетта.

Он нежно поцеловал ее склоненную голову.

Томаса и Рикардо сидели за столом, на котором лежали метрики Розы, необходимые для устройства свадьбы. Томаса усадила Рикардо за стол, попросив выслушать ее.

– Я хочу вам рассказать историю Розы… Я не мать ей.

– Но я уже знаю об этом.

– Я даже не бабушка… Мать-то у нее богатая была, очень богатая… Да что я говорю: была – она небось и есть, потому как нестарая еще.

Рикардо взял в, руки метрики.

– Отца звали Педро Луис Гарсиа, – прочел он, – мать Паулетта Монтеро…

Томаса смотрела куда-то вдаль, за стены своего дома, за стены и крыши других домов «затерянного города», куда-то туда, где прошла ее молодость…

ДРАМА СЕМЬИ МОНТЕРО

Когда дон Карлос и донья Росаура Монтеро де ла Рива обнаружили, что их дочь увлечена шофером, служившим в их доме, возмущению их не было предела. Но Паулетта и Педро Луис любили друг друга и не прекратили встреч, несмотря на угрозы дона Карлоса.

И однажды случилось ужасное: донья Росаура внимательным своим взглядом определила: их дочь беременна. Забеременеть вне брака! И от кого: от простого шофера! Большего позора попросту нельзя было представить.

Скандал, разразившийся в доме, закончился заточением Паулетты под замок, ключ от которого находился у ее непреклонной матери. Какое-то время Паулетта была все равно что замурована.

Но подходил срок рожать. Паулетта, обливаясь слезами в своей комнате, перебирала крохотные распашонки и носочки, которые готовила для будущего ребенка. Было решено отправить ее рожать в фамильную усадьбу Монтеро в Куэрнаваке. Сопровождала ее кормилица Эдувигес.

Когда Паулетта вместе с маленькой дочкой вернулась в Мехико и все несколько поутихло, Педро Луис повел молодую мать в контору регистрации гражданских актов. Там маленькая Роза была записана их общей дочерью, в подтверждение чего нотариус взял крошечный пальчик Розиты и прижал его к бумажному листу, сделав оттиск в нотариальной книге.

После этого жизнь Паулетты превратилась в ад. Родители не знали, как сделать дочери побольнее, чем еще уязвить ее. Особенно усердствовала Росаура.

Однажды в комнату измученной родителями молодой матери вошла работавшая в доме прачка с кучей перестиранного детского белья. Как бы между прочим она достала из фартука какую-то записку и протянула Паулетте.

– Ты почитай, а я пока постелю, – сказала она молодой сеньоре, с которой у нее были доверительные отношения.

Паулетта начала читать записку, но в это время в комнату вошла Росаура,

– Нам надо поговорить, Паулетта, – сказала она. – Томаса, оставь нас одних.

Томаса вышла, успев незаметно взять у Паулетты записку.

Росаура пришла потребовать у Паулетты, чтобы она избавилась от дочки. Она, правда, употребила слово «освободиться».

– Это наше общее с твоим отцом решение, – сказала Росаура, давая понять, что надеяться Паулетте не на что. – Отправь ее в приют, и дело с концом.

– Мама, разве ты смогла бы так поступить со своим ребенком?

– Я никогда не родила бы так, как ты: вне брака, от грубого мужлана!

– Но это моя дочь!

– Ублюдок – вот кто это. И здесь ей не место.

– Я уйду из этого дома вместе с дочкой. Не надо беспокоиться.

– Ах, уйдешь! Ты, стало быть, будешь разгуливать по белу свету, демонстрируя всем, каковы нравы в семействе Монтеро де ла Рива? Этого не будет! Отдай свою тварь в приют или кому хочешь… Или ты пожалеешь. Мы оскорблены и способны на все. Ты поняла? На все!

Это «на все!» заставило Паулетту забиться в рыданиях, едва мать покинула ее, пристальным взором отметив смущенную суетливость Томасы, чего-то ожидавшей в коридоре.

Когда Томаса вновь вошла в комнату Паулетты, та все рассказала ей. Молодую сеньору колотила дрожь. К вечеру у нее началась лихорадка, и она слегла.

Узнав о том, что происходит с его любимой, Педро Луис не побоялся прийти в дом дона Карлоса, чтобы высказать ему все, что накипело.

И тут случилось самое страшное. Взбешенный хозяин дома выхватил пистолет и выстрелил в возлюбленного своей дочери, убив его наповал.

Вот тогда и позвала Паулетта Томасу, чтобы сквозь рыдания проговорить:

– Бери Розу и беги с ней! Беги и никогда не показывайся в этом страшном доме. Теперь я знаю: они и впрямь способны на все!

НЕПРИЯТНЫЙ ВИЗИТ

Норма и Пабло сидели в одном кресле, тесно прижавшись друг к другу.

Норма, кокетливо надув губы, сказала:

– Я не должна была бы с тобой даже разговаривать. А я обнимаюсь.

– Ну прости меня, ей-Богу это больше не повторится. Норма сделала ироническую гримаску:

– Как бы не так!.. Не в первый раз ты это говоришь.

– Теперь все будет по-другому.

– С кем же ты был в Акапулько? С дружками? Без подружек?

Пабло засмеялся и поцеловал ее в лоб.

– Маленькая сцена ревности?.. Напрасно. У меня много недостатков, но я верен в любви.

– А когда мы поженимся?

– Надо закончить учебу…

– У-у, к тому времени я тебе наскучу, и ты найдешь себе другую. Ведь правда?

Пабло сделал возмущенное лицо. Но Норма с грустью отстранилась.

– Я не доверяю тебе, Пабло, – сказала она.

– А ты знаешь, чего добиваются женщины, не верящие другу?

– Чего же?

– Того, что от злости им начинают изменять.

– Ну вот, ты уже готовишь почву для измены. Норма встала.

– Подумай хорошенько, Пабло. Или мы поженимся, или нам пора прервать наши отношения.

Рикардо молча выслушал рассказ Томасы.

– Так вот почему вы никогда не искали мать Розы, – произнес он наконец…

Рикардо уехал, еще раз подтвердив Томасе свое твердое намерение жениться на Розе.

Роза же все это время пребывала во власти внезапно возникших проблем.

– Слышь, Манина, в чем мне жениться-то? – в недоумении спросила она Томасу, когда они оказались вдвоем.

– Что-нибудь придумаем.

– А в храме можно венчаться в любом платье?

– Конечно. Только не припомню я, чтобы он про храм говорил. Странно мне это.

– А без церкви что, я не могу жениться?

– Можешь. Гражданским браком. Только браки должен благословлять Господь.

Роза насторожилась.

– Ну ты, Манина, не встревай. А то еще он на попятный пойдет.

В баре при гимнастическом зале университета было шумно. Рикардо с приятелем пили холодный лимонад.

– Хочешь быть свидетелем на моей свадьбе? – спросил он. Хорхе изумленно посмотрел на него.

– Ты собрался жениться? Кто же невеста?

– Увидев ее, ты скажешь, что я сумасшедший.

– Такая уродка?

– Нет, она далеко не уродка… Короче, мне на тебя рассчитывать или нет?

– Разумеется, рассчитывай. Будет торжество?

– Скорее всего, маленькая вечеринка. Этого достаточно, чтобы полюбоваться, как моя сестра Дульсина задохнется от ярости при виде моей жены…

Первая, кого встретил Рикардо, вернувшись домой, была Дульсина.

– Так ты женишься на следующей неделе? – спросила она. Рикардо утвердительно кивнул.

– Боже, какая спешка… Невеста случайно не беременна?

– Пока нет.

Появившаяся Кандида вместе с Дульсиной стала уговаривать Рикардо назвать имя невесты.

«Почему бы нет?» – подумал он и спросил:

– Вам это действительно так интересно?

– Он еще спрашивает! Так как ее зовут?

– Роза Гарсиа.

Сестры недоуменно переглянулись. И тогда Рикардо объяснил им:

– Это та дикарка из Вилья-Руин. Я женюсь именно на ней.

…Когда сестры Линарес обрели наконец способность говорить, Дульсина произнесла, еще на что-то надеясь:

– Снова этот твой черный юмор… Но Рикардо был серьезен.

– Ты ведь хотела женить меня на деньгах Леонелы, чтобы не тратить на меня своих, верно?

Дульсина бросила быстрый взгляд на сестру. Та молча смотрела в сторону. Рикардо продолжил:

– Вчера я попросил руки Розы у ее крестной матери.

– Ну, уж сюда ты ее жить не приведешь! – вскинулась Дульсина.

Рикардо возмутился:

– Этот дом не только ваш, но и мой! Он круто повернулся и пошел к себе.

Дульсина, рванувшаяся было за ним, раздумала и возвратилась к сестре.

– От кого он узнал о моих мыслях? – спросила она, глядя в глаза Кандиде.

– Ну, знаешь ли… Он далеко не дурак.

Дульсина несколько мгновений молчала, затем кликнула Руфино и велела приказать шоферу, чтобы приготовил машину.

– Ты сейчас в обморок упадешь, – честно предупредила Дульсина Леонелу, приготовившуюся услышать новости, связанные с Рикардо.

– Я не слабонервная.

– Леонела, он женится на той дикарке из Вилья-Руин… Ну, на той, которую он пытался усадить с нами за один стол.

– Побойтесь Бога! Он шутит над вами.

– Как бы не так. Он просил ее руки у ее крестной матери.

– Ну, от слов до дел…

– Мы не знаем, что делать, Леонела… Леонела задумалась.

– А вы не знаете, где живет эта девица? . – Что же, нам ехать в ее трущобы?!

– Если бы знать, где она живет, я бы с ней повидалась. Дульсина несколько минут размышляла.

– Можно попробовать, – наконец сказала она.

Роза оживленно обсуждала с Томасой вопрос «в чем жениться».

– Я думаю, доченька, Рикардо купит тебе платье.

– Р-р-рикар-рдо! – подтвердил попугай.

– Все равно, Манина, поговорила бы ты с доньей Леонор, не даст ли она платье Амалиты, в котором Амалита в пятнадцать лет замуж вышла, а?

Ворчание мотора за окном заставило Розу срочно причесаться. Но это был не Рикардо.

Лайме довольно долго крутил по закоулкам Вилья-Руин, то и дело высовываясь в окно или вылезая из автомобиля, пока нашел то, что было нужно его хозяйкам. Окончательные сведения он получил от Каридад, изумленно наблюдавшей за роскошным автомобилем, приехавшим к ее заклятому врагу.

Увидев сестер Линарес, Роза остолбенела. Однако, придя в себя, буркнула:

– Ладно уж, проходите… – И стала объяснять Томасе: – Это сестры Рикардо, сеньоры эти…

– Сеньориты, – поправила ее Дульсина.

– Сенор-р-риты! – гаркнул попугай.

– Не балуй, Креспин, – встревоженно предостерегла его Роза.

– Мы хотели бы спросить у вас, насколько серьезно намерение нашего брата Рикардо жениться на… на Розе, – произнесла Дульсина заранее приготовленную фразу.

– Мы обженимся на этой неделе, – важно сообщила Роза.

– А как вы на это смотрите, сеньора?

– А что я? Раз полюбили – это их дело. Дульсина не выдержала:

– И по-вашему, мой брат и впрямь может влюбиться в подобную… в подобную…

– Да вы что, спятили? – спросила Роза. – Уродина я какая или что?

Пытаясь исправить положение, вмешалась Кандида:

– По правде сказать, ты очень мила…

– Но между вами целая пропасть, – вновь вступила Дульсина.

– Рикардо сам предложил мне. Я не напрашивалась.

– У нас, женщин, есть немало способов просить. Один из них – притворно отказываться… Послушайте, сеньора, – Дульсина обратилась к Томасе, – надо, чтобы вы знали: Рикардо обижен на нас и придумал жениться на Розе только для того, чтобы насолить нам. Его именно это и устраивает, что она не нашего поля ягода. Посмотрите на нее!..

Томаса взяла Розу за руку.

– Да, понимаю, оборванка, бродяжка – это вы хотите сказать? Но если Рикардо женится на Розите, значит, он любит ее.

Кандида дотронулась до плеча сестры.

– А если мы предложим…

– А если мы дадим вам большую сумму денег, не согласились бы вы уехать отсюда куда-нибудь подальше? Так, чтобы Рикардо ничего не знал?

В квартале, в котором разместились городские конторы и офисы, была вывеска с надписью «Недвижимость. Мендисанбаль». Пабло почти никогда не заглядывал сюда. И когда занимавшийся делами Роке увидел входящего в его кабинет сына, он радостно заулыбался и вышел из-за стола к нему навстречу, чтобы обнять его.

– Вот это сюрприз!

– Теперь ты частенько будешь видеть меня здесь. И за учебу я берусь всерьез.

– Замечательно. Спасибо, сын. Хорошо, что ты пришел: я хотел поговорить с тобой.

– О здоровье? – Пабло с тревогой взглянул на отца.

– Нет. О Паулетте. Она опечалена.

– Она знает о твоей болезни?

– К счастью, даже не догадывается.

– Она всегда грустна. Еще в детстве я однажды застал ее плачущей втихомолку.

– Ее печаль – моя самая большая беда. Я не знаю причины. Это тайна. И тайна эта достойна уважения, потому что у такой женщины не может быть плохого, низкого прошлого.

– Может, мне поговорить с ней?

– Она не хочет говорить об этом. Не терзай ее. Ты можешь утешить ее только одним: будь поласковее с Нормой. Паулетта любит ее как дочь, которой, у нее никогда не было, и боится, что ты переменился к ней. Я не настаиваю на том, чтобы ты женился на Норме, ты еще молод, но прошу тебя, продолжай считать ее своей невестой.

– Норма требует, чтобы мы поженились.

– Она утром звонила Паулетте и сказала, что раскаивается в том, что была настойчива. Я ведь хочу от тебя немногого.

Пабло пожал плечами.

– Я и не собирался порывать с Нормой. Все остается по-прежнему.

Томаса смотрела на Дульсину спокойно и чуть пренебрежительно.

– Думаете, все можно купить?

– Я предлагаю вам деньги для вашей же пользы. И для пользы вашей Розы. Ведь вы очень бедны.

Томаса отвернулась.

– Честно сказать, мне эта свадьба не совсем по душе. Но пусть решает Роза.

– А я хочу жениться! – без раздумий заявила девушка.

– Подумай, что с тобой будет, – убеждала ее Кандида.

– А ничего не будет. Он меня любит. И я его люблю, удавиться мне!

Дульсина твердила ей, что ее жизнь с Рикардо будет похожа на ад, а о его жизни с ней и подумать страшно, что Рикардо все равно скоро бросит ее, предлагала пятьсот тысяч песо, даже миллион – все было бесполезно.

Роза только озабоченно сказала Томасе:

– Ты, Манина, не слушай их, оглохни, и все! А то слабину дашь…

– Что ж, – сказала наконец Дульсина, – видно, вы рассчитываете получить от этого брака гораздо больше.

Томаса подошла к двери, давая понять этим, что разговор окончен.

– Вы думаете, что сделали выгодное дельце. Но, клянусь, вы пожалеете о сделанном. Пойдем, Кандида.

Сестры вышли из дома и стали через лужи и ямы пробираться к машине. Под ногами у них тут же оказалась свинья, бухнувшаяся в лужу и обрызгавшая их с ног до головы, к буйной радости нищей ребятни «затерянного города».

СЮРПРИЗ ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ

Возвратившись домой, Дульсина не совладала с яростью и устроила Рикардо скандал. Она кричала, что на его паршивую свадьбу он не получит ни гроша. И пусть не вздумает приводить свою оборванку в их родовой дом.

Рикардо сначала слушал хладнокровно. Но угрозы Дульсины рассердили его. Он сделал шаг к ней, настолько решительный, что Дульсина невольно отступила.

– Моя жена будет жить здесь. И все в этом доме будут уважать ее. Иначе вам придется иметь дело со мной!

– Но, Рикардо, пойми… – вступила Кандида.

– Не хочу ничего понимать!

– Тогда ты не получишь ни сентаво! – Кандида решительно встала рядом с сестрой.

– Что ж, я достану деньги другим путем. Пусть на это и понадобится время.

Что-то в этой фразе заставило Дульсину взять себя в руки. И она холодным тоном спросила:

– Сколько тебе надо?

– Пятьсот тысяч песо.

– Такой суммы наличными у меня нет.

– У тебя в сейфе есть и побольше. Но мне ты можешь выдать чек.

И он, властно взяв Дульсину за руку, повел ее в кабинет. Кандида изумленно следила за тем, как Дульсина, злобно отшвыривая все, что попадалось на ее пути к сейфу, подошла к дверце, достала из сумочки ключ, отшвырнула заодно и сумочку и вынула из сейфа чековую книжку.

Рикардо взял подписанный сестрой чек и молча вышел из кабинета.

Сестры несколько минут молчали, переживая случившееся. Затем Кандида сказала:

– Ты хорошо сделала, что дала ему деньги.

– Я у него в руках, и он это знает… Откуда-то… Кандида стала прохаживаться по кабинету.

– Ты очень несдержанна, Дульсина.

– А что, я должна молчать?

Кандида попросила сестру сесть: им следует не спеша посоветоваться.

– Послушай, у меня есть план…

На душе у Томасы было тревожно, хотя Роза и объясняла ей, что Рикардо послан им Девой Гвадалупе. «Ну чего ты, Манина, я просила Деву, чтобы она послала мне жениха-красавчика вроде Рикардо – она и послала».

Теперь этот жених-красавчик сидел напротив Томасы и ее воспитанницы за столом и слушал их рассказ о визите его сестер.

– Представляете, молодой человек? Сперва пятьсот тысяч песо, а потом миллион!.. Как будто мы торговались, набивая цену за то, чтоб Розита от вас отреклась.

Рикардо привез им деньги на свадебное платье и обувь. Увидев их, Роза засмеялась:

– Да ты что?! Куда столько? На рынке вон продают дешевую одежду.

Рикардо усмехнулся:

– Этого едва хватит. Томасу волновало другое.

– Я все спросить хочу: вы с Розитой как жениться станете – в церкви или у нотариуса?

– Мы вступим в гражданский брак. А вы бы предпочли храм?

– Конечно! Куда как хорошо. Все браки должны быть одобрены Господом.

– Как-нибудь потом мы сделаем это.

– Да ладно, Манина… Как уж он решил, так пусть и будет.

– Вон как тебе замуж приспичило: обо всем и позабыла! – сердито сказала Томаса. – Ну уж ладно, потом в храме повенчаетесь.

– Может быть, ты и права, – задумчиво произнесла Дульсина, выслушав сестру.

– Конечно, права. Повседневная жизнь, непонимание, одиночество вдвоем. Он сбежит!

– А дикарка останется с нами?

– Ну, ее-то мы живо выкинем! – уверенно сказала Кандида.

– Что ж… Рикардо думает, что он над нами посмеялся. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.

И сестры впервые за последнее время дружно рассмеялись.

Вернувшись в свою комнату, Дульсина первым делом взялась за телефонную трубку. Она набрала номер Леонелы, изложила ей свой план и закончила разговор просьбой обязательно привести с собой Ванессу.

– Мы поставим их в смешное положение, – так она закончила беседу с несостоявшейся невестой брата.

Конец их разговора успела услышать Леопольдина, принесшая хозяйке кофе. Теперь она стояла с подносом в руках, и лицо ее выражало крайнюю степень тревоги и растерянности.

– Простите, сеньорита, но мне показалось, что я слышала, будто…

– Тебе не показалось. Мой братец женится на дикарке из Вилья-Руин.

Леопольдина издала не то мычание, не то стон. Наконец ей удалось произнести:

– Если эта оборванка переступит порог вашего дома, я не останусь в нем ни на миг.

Дульсина посмотрела на нее.

– Ну не бросишь же ты нас в такой момент. Долго это не продлится. Жизнь их будет невыносимой. Уж я постараюсь. Они кончат разводом.

Она снова сняла телефонную трубку и набрала номер.

– Алисия? Это я, Дульсина. Хочу пригласить тебя на свадьбу моего брата Рикардо…

Когда Кандида вошла в комнату сестры, она застала ее в гораздо лучшем расположении духа.

– С приглашениями покончено, – сообщила Дульсина. – Леопольдине и Федерико я сообщила о нашем замысле. Для всех остальных он будет сюрпризом.

Дульсина с улыбкой взглянула на Кандиду, со скромным видом присевшую рядом.

– Знаешь, порой мне кажется, что ты еще испорченней, чем я…

Наконец-то основные приготовления к свадьбе остались позади.

Роза и Томаса придирчиво осмотрели все, что могло им пригодиться на рынке. Покупки были сделаны. Платьем Роза осталась очень довольна. Оно, с ее точки зрения, было таким элегантным, что, как она выразилась, «меня за ним и не видно».

Что касается туфель, то Роза сокрушалась, что не купила «те, с блескучими камушками». Эти, без камушков, были неудобны.

Розу очень волновало, понравится ли Рикардо то, во что она будет одета на свадьбе.

Рикардо прибыл в нотариальную контору в сопровождении приятелей, которые должны были выступить в качестве свидетелей. Он долго наставлял их, как они должны вести себя по отношению к его невесте, вид и манеры которой, возможно, удивят их.

Розу сопровождали Томаса, Эрлинда и еще одна подруга.

Нотариус раскрыл книгу записей браков. Рикардо поставил свою подпись. Затем под любопытными взглядами его свидетелей нотариус взял руку Розы и сделал на странице отпечаток ее пальца, после чего поздравил новобрачных.

Эрлинда обняла Розу, признавшись, что это событие было для нее полной неожиданностью.

Томаса довольно хмуро напомнила Рикардо, что теперь он должен оберегать Розу и заботиться о том, чтобы она была счастлива. Роза, понимая, как трудно будет Томасе остаться одной, обещала проведывать ее каждый день.

– А там, глядишь, однажды ты к нам с Рикардо приедешь жить. Правда, Рикардо?

– Отчего же… – неопределенно ответил жених.

…В доме Линаресов в это время тоже царило волнение.

– Все готово? – теребила Дульсина Кандиду и Леопольдину. – Много приглашенных пришло?

– Почти все, – довольно сказала Кандида.

– А машины?..

– А их припарковали на соседней улице. Рикардо ничего не заподозрит.

– Пора бы им приехать. Поглядим, какое у нашего братца будет лицо.

Обе сестры довольно рассмеялись. Дульсина обняла Кандиду за плечи, и они подошли к окну, за которым как раз в это время раздалось знакомое ворчание автомобиля их брата.

Рикардо помог Розе выйти из машины.

– Ну, вот мы и у твоего нового дома. Роза вдруг заплакала.

– Мне Манину жалко, – объяснила она свои слезы. – И туфли очень жмут.

– Да сними ты их.

– Как же, невеста – и без туфель!..

Но Рикардо одним движением посадил ее на капот автомобиля и снял с ее ног туфли.

– Все привыкли тебя видеть без туфель, пусть и дальше так будет.

Роза, почувствовав облегчение, перестала плакать. Они поцеловались.

Рикардо взял ее за руку, открыл перед ней решетчатую калитку, и они пошли к дому. У самого входа Рикардо взял невесту на руки и внес ее в прихожую. Здесь было совершенно темно.

– Ух, как у волка в пасти: ничего не видать.

– Странно, – удивился жених.

Он открыл двери в залу, тоже темную. И в то же мгновение она озарилась ярким светом.

Грянул свадебный марш, который заиграл по знаку Дульсины приглашенный оркестр. Отовсюду на новобрачных посыпались цветы.

Их наперебой поздравляли Федерико Роблес, Леонела Вильярреаль, Ванесса, Леопольдина. Сестры Линарес обнимали любимого брата.

Роза улыбалась. Рикардо стоял оцепенев.