Текст книги "Выносящая приговор"

– Хватит! – рявкнул он зло. – Катись отсюда, ненормальная!

Руслан хлопнул дверцей, а я, фыркнув, завела двигатель и, ударив ногой по педали газа, покинула автосервис.

Но уже вечером я приехала в клуб, осознавая свою вину. Мне было очень стыдно перед Кургановым, за свое поведение. Я никогда не умела контролировать гнев, мгновенно выходя из себя.

Войдя в помещение «Каймана», я улыбнулась охраннику и, как всегда, продемонстрировала ему пропуск, соблюдая формальности. Мужчина отрицательно покачал головой, а я, растерялась, нахмурившись.

– Руслан Юрьевич аннулировал ваш пропуск, – сообщил он, зачем-то пожимая плечами.

– Что значит, аннулировал?

– Запретил вас пускать в клуб, – не поленился объяснить он.

Я подошла к окну и, достав из кармана мобильный, набрала номер Курганова, но он не стал отвечать на звонок, сбросив вызов, но я не намерена была отступать. Коснувшись зеленой иконки с изображением телефонной трубки, я вновь прижала мобильный к уху. В динамике послышалось недовольное кургановское «да», а я вздохнула с каким-то облегчением.

– Извини, – шепнула я в микрофон, не зная, что еще сказать.

Руслан не ответив, отключился, а я пожала плечами, понимая, что мой план стремительно рушится, будто карточный домик. Мобильный охранника противно взвизгнул. Мужчина поспешно принял вызов, прижав его к гладковыбритой щеке. Он пару раз кивнул и, опустив телефон на стол, нажал кнопку, открыв турникет.

– Проходите, – сказал охранник, кивнув в сторону лифта.

Я даже не сразу поверила своим ушам, продолжая стоять неподвижно и смотреть на ожидающий взгляд мужчины.

Пару раз стукнув по глянцевому полотну, я опустила ручку и вошла в кабинет. Курганов поднял на меня глаза и, откинувшись на спинку кресла, замер в ожидании. Я прикрыла за собою дверь и, пройдя вглубь помещения, опустилась в кресло. Он все еще пристально смотрел на меня, храня молчание. Взгляд скользнул по столу, а я заметила газету «Затмение», лежащую перед ним.

– Я была не права, – тихо произнесла я, чувствуя, как дрожит мой голос.

– Твоя статья великолепна, – не обращая внимания на сказанные мною слова, произнес Руслан, рассматривая глаза, а я ощутила неловкость, то ли от взгляда, то ли от похвалы.

Курганов поднялся с места и, оказавшись рядом со мной, наклонился вперед. Он сжал мое запястье в пальцах и потянул тело на себя. Поднявшись, я опустила смущенно взгляд. Его горячая сухая ладонь легла на лицо, а я все же осмелилась взглянуть в его глаза, погружаясь в такое знакомое возбуждение. Тело вздрогнуло, а Руслан тем временем успел опустить вторую руку на лицо, пылающее жаром. Наклонившись к губам, он аккуратно их поцеловал, а я перестала дышать, объявляя войну непроизвольной дрожи. Губы его становились все более настойчивыми, а дыхание ускорялось. Я ощущала его горячий выдох на своей чувствительной коже, понимая, что в этой войне с собой не одержу желанную победу. Сомкнув плотно веки, я ответила на поцелуй, позволяя дрожи оккупировать все тело целиком.

– Я хочу тебя, – шепнул еле слышно Руслан.

Губы его скользнули вниз, он аккуратно откинул прядь волос с плеча, коснувшись поцелуем шеи. Вцепившись пальцами в его крепкие напряженные руки, я жадно вдохнула воздух, желая ощутить то, что когда-то дарило наслаждение.

Громкий звонок мобильного заставил нас синхронно вздрогнуть. Курганов недовольно скривился и, отстранившись, подошел к столу. Прижав динамик к уху, он что-то тихо буркнул в микрофон, рассматривая мое растерянное лицо. Вслушиваясь в слова, Руслан все больше хмурил брови, а затем, кивнув, вернул мобильный на место. Усевшись в кресло, он выдохнул напряжение и снова посмотрел на меня. Мне ничего не оставалось, как опустить тело на мягкую подушку.

Спустя несколько минут дверь кабинета распахнулась. На пороге возникла белобрысая девица и, вцепившись пальцами в дверную ручку, уставилась на меня. Ее лицо стало недовольным, а глаза приобрели злобный прищур. Войдя наконец-то в кабинет, она закрыла плотно дверь и взглянула на Руслана.

– Что она тут делает? – шипя, спросила девушка, уперев руки в бока и еще сильнее прищурив глаза.

На моем лице появилась довольная улыбка, с которой я безрезультатно пыталась бороться.

– Зачем приехала? – недовольно спросил Курганов, а в его голосе появились какие-то металлические холодные ноты.

– Ты не ответил на вопрос, – сообщила белобрысая, а он скривился, демонстрируя наглядно недовольство. – Хотела сделать тебе сюрприз, – испуганно и тихо произнесла она, поежившись под злым взглядом мужа, а я, не удержавшись, хмыкнула. Девица перевела взгляд на меня, снова прищурившись. – Эта сука оскорбила меня, а ты мило беседуешь с ней, – недовольно сказала она, глядя с укором на Руслана.

Как же она мило выглядела, изображая негодование и гнев. Словно наивный маленький ребенок, злящийся на родителей, отказавших ему в покупке новой игрушки. Казалось, вот сейчас она топнет ножкой и надует и без того пухлые губки. Закинув ногу на ногу, я снова улыбнулась.

– Я просил не являться в клуб без предупреждения? – рассматривая мое довольное лицо, спросил Курганов супругу.

– Теперь понятно, почему ты просил об этом, – фыркнула она и, стянув полушубок с плеч, кинула его в свободное кресло. – Я сижу дома, а ты таскаешь всяких девок в кабинет, – а вот это белобрысая сказала зря.

В глазах Руслана вспыхнули огни ярости. Он, стиснув зубы, поднялся с кресла, сунув дрожащие от злости руки в карманы брюк.

– Не твое дело, кого таскаю я в свой кабинет! – повысил он голос, всматриваясь в испуганное лицо жены. – Поезжай домой и займись делом, – добавил Курганов.

– Ага, разбежалась! – теперь девица повысила голос, а его глаза приобрели уже знакомый мне гневный прищур. – Я уеду, а ты будешь тискаться с этой?! – ткнула она в мою сторону пальцем.

Поднявшись с кресла, я придала лицу серьезный вид, хотя было это сделать очень сложно.

– Мне пора, – спокойно произнесла я, поправляя полы куртки.

– Куда собралась? – неожиданно спросила белобрысая строго, а я все же не сдержавшись, улыбнулась. – Я еще не все сказала! – произнесла она громко, развернув тело ко мне.

Я осмотрела ее откровенное пошловатое платье цвета спелой малины и хмыкнула с насмешкой.

– Сколько клиентов ты успеваешь обслужить за ночь? – спросила девица, наверняка надеясь на то, что этот вопрос заденет меня за живое, унизит или оскорбит, но я лишь улыбнулась в ответ. – Наверно немного, – не дождавшись негативной реакции, она предприняла очередную попытку спровоцировать меня, – немолодые проститутки не пользуются спросом, – сообщила крашеная кукла с какой-то торжественностью в голосе, не хватало только трибуны с микрофоном, дабы момент выглядел более грандиозно и празднично.

– Тебе видней, – пожала я плечами, а белобрысая раскрыла рот от потрясения и растерянности.

– Ты слышал?! – неожиданно крикнула она, взглянув на мужа, усевшегося в кресло. – Она меня снова оскорбляет! Нравиться, когда твою жену называют проституткой?! – спросила девица, а я прикусила нижнюю губу, сдерживая смех.

Она даже скандалила мило и наивно. Руслан не ответил на вопрос, заняв позицию пассивного наблюдателя. Так и не дождавшись поддержки мужа, крашеная кукла продолжила наступление в одиночку, без участия союзника в великой и судьбоносной, как она считала, битве.

– Что смешного я сказала? – взглянула она на мою улыбку. – Ты мне не соперница! – зачем-то произнесла белобрысая, а я все же рассмеялась, больше не в силах сдерживать распирающее меня счастье.

Курганов растерялся, наблюдая не совсем здоровое веселье, а я, совладав с эмоциями и успокоившись, произнесла тихим мягким голосом:

– Я знаю, детка.

Ее взгляд негодования вцепился в мое лицо, а мне показалось, что еще секунда и девица вцепится в мои волосы.

– Ты на что намекаешь? – сдвинула она брови к переносице, не в силах понять меня.

Похоже, виною ее непонимания являлся цвет волос, а вовсе не возраст.

– Мой богатый сексуальный опыт не предусматривает соперниц, – все с тем же спокойствием сказала я, улыбнувшись еще шире.

– Шлюха, – прошипела она, сделав шаг мне на встречу.

Заметив это, Курганов вновь поднялся с кресла, понимая, что если девица посмеет прикоснуться ко мне, то от нее ничего не останется, естественно, кроме белых локонов.

Мой мобильный завибрировал в кармане, а я поспешила его извлечь на белый свет. Взглянув на незнакомый номер, я перевела взгляд на девицу, наблюдающую за мной.

– Извините, – улыбнулась я, – клиент звонит.

Пока белобрысая анализировала произнесенные мною слова, я покинула кабинет, хлопнув в спешке дверью.

Усевшись в салон купе, я взглянула на дисплей мобильного. Кто-то очень желал услышать мой голос, продолжая вновь и вновь набирать номер, ожидая ответа. Приняв вызов, я прижала мобильный к уху, перестав дышать.

– Дарья? – уточнил мужской голос, показавшийся мне знакомым.

– Слушаю, – тихо произнесла я, чувствуя дрожь в мышцах.

– Это Ян Ветров, – сообщил мужской тембр, доносившийся из динамика, а я вздохнула с облегчением, откинувшись на спинку водительского кресла. – Нужно срочно встретиться.

– Для чего? – вновь напряглась я, рассматривая зеркальную дверь клуба.

– Хочу тебе кое-что рассказать.

– Что именно? – испуганным голосом спросила я, вцепившись пальцами левой руки в рулевое колесо.

– Подпольные бои без правил, – шепнул он в трубку, – в которых участвовал твой брат.

– Брат? – опешила я, пытаясь понять, в какой же момент Ян догадался о моем родстве с Данилой.

– Филатов ведь – твой брат? – спросил он, а я перестала вдыхать воздух.

Сердце содрогнулось в груди от резкого болезненного укола, при упоминании о Даниле.

– Куда мне подъехать? – поспешно спросила я, так и не ответив на вопрос.

– Приезжай в деревню Крылатово, это в двадцати минутах езды на юго-восток от города, – снова прошептал он в динамик. – Одноэтажный дом у самого леса справа от дороги, – объяснил Ветров. – Я вызвал для тебя такси. Белая «Нива» должна быть уже на парковке клуба.

– Для чего? – испугалась я, поспешно осматривая парковку.

«Нива» действительно стояла у входа в клуб с включенными фарами, упирающимися светом в кирпичную стену, и светящейся шашкой на крыше.

– Тут бездорожье, твое купе не проедет.

– Хорошо, – поспешно произнесла я и, отключившись, выскочила из машины.

«Нива» остановилась напротив большущей лужи, так и не доехав до нужного мне дома. Водитель отрицательно покачал головой, сообщив, что автомобиль не преодолеет данное препятствие и непременно пойдет ко дну. Одарив мужчину недовольным взглядом, раздражаясь от неуместной шутки, и сунув ему деньги, я покинула салон, хлопнув громко дверцей. Машина сдала назад и, развернувшись, устремилась в сторону трассы.

Осмотревшись, я замерла на месте, всматриваясь в темную даль. Холодный ветер дунул резко в лицо, откинув волосы с плеч, а я поспешно застегнула куртку, поежившись. Деревня тонула во тьме, а тишина давила на барабанные перепонки, от чего в ушах присутствовал странный гул.

Сдвинувшись с места, я направилась в сторону описанного Яном дома. Среди невысоких деревьев показалась крыша нужной мне старой одноэтажной постройки. «И что Ветров забыл в этом жутком месте?» – спросила я себя мысленно, чтобы страх ни атаковал сознание так активно. Чувствуя опасность нутром, я решила обойти дом и немного понаблюдать за происходящим вокруг.

На первый взгляд ничего подозрительного не происходило. По-прежнему тишина и тьма окружали меня. Сдвинув тело в сторону двери, я, держась за стену, стала передвигать не подчиняющиеся мне ноги. Под ботинками хрустели сухие ветки, а я все сильнее прижимала ладонь к холодным кирпичам. Замерев у окна, я заглянула в дом, желая что-то рассмотреть в темноте. Естественно, рассмотреть мне так ничего и не удалось, и я снова сдвинулась с места.

Внезапно прозвучал громкий звук выстрела где-то совсем рядом со мной, после чего воздух наполнил странный свист, а затем пуля вонзилась в кирпич прямо над моей головой. Машинально пригнувшись, я ощутила, как сердце с силой ударило в грудную клетку, а голова закружилась от его мощного толчка. Не разгибая спины, я рванула в сторону леса, но резко одумавшись, развернулась и побежала по направлению к трассе. Снова раздались выстрелы за спиной, а я поняла, что меня заметили и преследуют. Содрогнувшись от страха, я вдохнула морозный воздух и устремилась вперед.

Бежала я недолго, периодически прячась за высокие кустарники. Очередные выстрелы, раздавшиеся совсем рядом, заставили ускориться. Поспешное дыхание не позволяло полноценно наполнять легкие кислородом, используя лишь их верхние доли. Кусая больно губы, я хватала жадно воздух, абсолютно не понимая, куда же мне бежать, и где именно эта чертова трасса.

Выскочив из-за очередного колючего кустарника, я заметила впереди лесопосадку. Она была неприлично редкой и голой и практически просвечивалась насквозь, но желание найти укрытие, не оставило мне выбора и я побежала в сторону облысевших деревьев.

– Даша, сюда, – послышался голос справа, а я округлила глаза от ужаса, в спешке осматривая ночную темноту. Чьи-то пальцы вцепились в руку, дернув меня влево. – Сюда, – произнес, задыхаясь, мужской голос, а мне удалось рассмотреть в темноте лицо мужа.

Макар практически тащил дрожащее тело в сторону густых зарослей. Автоматная очередь за спиной была настолько громкой, что уши заложило, поместив в них беспрерывный звон. Выстрелы не стихали, а Макар продолжал бежать, тяжело дыша. Он все еще с силой сжимал пальцы на руке, не позволяя мне рухнуть на землю.

– Сюда! – крикнул он, и дернул тело куда-то в кусты.

Мы оказались у черного «Патриота». Одиночный выстрел раздался откуда-то справа, а из груди Макара вырвался хриплый стон. – Садись в машину, – сказал он, резко вдохнув воздух.

Впрыгнув в салон, я захлопнула дверь. Макар с трудом уселся на водительское кресло и, резко повернув ключ в замке зажигания, вжал педаль газа в пол. Внедорожник зловеще взвыл, осветив мрачное пространство, и рванул с места, устремившись в поле.

Периодически подпрыгивая, он перескакивал кочки, рыча диким зверем и подминая под свое высокое брюхо сухую прошлогоднюю траву. Держась крепко за дверную ручку, я пристально смотрела в зеркало заднего вида, пытаясь обнаружить погоню, но никакой погони не было.

«УАЗ» взобрался на высокую гору и выскочил на темную трассу, продолжая завывать, набирая скорость. Макар сжимал рулевое колесо, все еще тяжело дыша. Он хмурил лоб, кусая постоянно губы, а я с опаской поглядывала на него.

Взглянув в зеркало заднего вида, он ударил педаль тормоза ногой, а джип, засвистел колесами, пытаясь немедленно остановиться. В салоне тут же завоняло жженой резиной, а кузов резко дернулся, замерев посреди трассы. Откинув полу куртки, Макар схватился за живот правой рукой и снова издал стон, пытаясь вдохнуть.

– Сядь за руль, – сказал он, не в силах совладать с дыханием.

Выскочив из салона, я оббежала внедорожник и заняла кресло водителя. Сдвинув громадину с места, я вцепилась пальцами в шершавое рулевое колесо и взглянула мельком на мужа. Опустив спинку кресла, он откинулся на нее, продолжая хватать воздух и хмурить лоб. Его рука все еще находилась под полой куртки, прижимаясь к животу.

– Ты ранен? – с испугом спросила я, снова взглянув на его мокрое от пота лицо, но Макар не ответил, опустив веки. – Макар! – крикнула я, испытывая панический страх, а он тут же открыл глаза и уставился на меня.

Отлепив спину от кожаного чехла, он сел ровно в кресле и поспешно стянул с себя куртку, кинув ее под ноги. Приподняв левой рукой толстовку, он наклонил лицо и осмотрел свой окровавленный бок. Снова этот хриплый стон заставил мое тело вздрогнуть от страха.

– Под твоим креслом аптечка, – задыхаясь, произнес он.

Кивнув, я нагнулась вперед и, держась за руль левой рукой, нащупала пластиковый небольшой кейс. Протянув его Макару, я снова схватилась за рулевое колесо и сильнее прижала подошву к педали газа. Кузов «Патриота» дернулся, и стал стремительно набирать скорость. Откинув крышку аптечки, муж достал небольшой пакет и, с просьбой «открой», протянул его мне.

Вцепившись зубами в упаковку, я оторвала кусок края и вернула пакет мужу. Изъяв окровавленной рукой стерильный отрез марли, он приложил его к коже и, плотно прижав ладонью к ранению, нагнулся вперед.

Джип влетел в город, словно авиаполк «Ночных ведьм» на своих фанерных «швейных машинках», нарушая покой горожан. Еще несколько минут, и я свернула в сторону клинической больницы. Вскоре «УАЗ» взобрался на асфальтированную горку и замер напротив дверей приемного покоя. Выскочив из салона, я распахнула пассажирскую дверь и коснулась плеча мужа. Он вздрогнул и открыл глаза, повернув ко мне белоснежное лицо. Казалось, Макар не в силах понять, кто я и что тут делаю.

Быстро вернувшись в реальность, он выбрался из машины, продолжая прижимать ладонь к животу. Распахнув перед ним тяжеленную металлическую дверь и дождавшись пока муж войдет в помещение, я кинулась к стойке, у которой стояла девушка в белом медицинском халате.

– Помогите, – задыхаясь, произнесла я, глядя на молодую медсестру.

Она, выбежав из-за стойки и оказавшись рядом с Макаром, опустила взгляд на его окровавленную светлую толстовку.

– Что произошло? – поспешно спросила девушка, возвращаясь к стойке.

В ее руке появилась телефонная трубка, она прижала ее к уху и стала быстро жать на кнопки.

– Пулевое ранение, – сказала я, придерживая мужа под локоть.

Девушка что-то неразборчивое буркнула в трубку и бросила ее на аппарат. Оказавшись рядом с нами, она тоже взяла Макара под локоть, помогая ему держаться на ногах. По его белоснежному лицу стекали крупные капли пота, беспрерывно капая на пол, а тело трясло, словно в лихорадке. Спортивные черные брюки мужа были насквозь пропитаны кровью, впрочем, как и весь низ толстовки.

Из лифта выбежала девушка в голубом костюме, а за ней следом – высокий крепкий мужчина. Он, прихватив каталку, стоящую у стены, мгновенно оказался рядом с нами.

– Пулевое ранение, большая кровопотеря, – произнесла поспешно девушка, придерживающая Макара.

Мужчина одним движением руки опустил ложемент каталки чуть ниже и, схватив Макара за плечо, положил его на белоснежную простыню.

– Вызывай полицию, – громко сказал он медсестре.

Врач резким движением поднял ложе каталки как можно выше и защелкнул боковое откидное ограждение.

– Пусть готовят операционную! – произнес он, и толкнул каталку вперед.

Взглянув на синеющее лицо мужа, я ощутила, как тело немеет, начиная с ног. Девушка подхватила меня под локоть и помогла сесть на стоящую у стены кушетку. Двери грузового лифта громко хлопнули, а возле меня возникла еще одна медсестра, протянув пластиковый стаканчик с водой. Отрицательно качнув головой, я прижала ладони к лицу, чувствуя, как тело постепенно погружается в черную холодную бездну.

– Сделай ей укол, – послышался женский голос, и после этих слов все вокруг погрузилось в тишину.

Очнулась я на кушетке в каком-то маленьком кабинете. Рядом стояла медсестра, та, что пыталась напоить меня водой там, в коридоре больницы. Резко поднявшись, я села на жестком полиэтиленовом матрасе, постепенно возвращаясь в реальность.

– Где он? – спросила я, чувствуя что-то вращающееся в голове. Это что-то вызывало тошноту, заставляя меня морщиться.

– В операционной, – тихо ответила девушка, снова протянув пластиковый стаканчик.

Сделав небольшой глоток воды, я встала на ноги и, вернув стакан медсестре, осмотрела ее уставшее лицо.

– Как он? – поправив джемпер, я откинула волосы с плеча.

– Не знаю, – честно ответила она. – Там полицейские приехали, – аккуратно сказала девушка, кивая на запертую дверь, – они хотят поговорить с вами.

– Хорошо, – кивнула я, и, прихватив куртку, направилась к выходу. – А муж? – резко обернулась я, замерев у двери.

– Я вас потом проведу к операционной, – произнесла она тихо, осматривая бледное лицо. – Как только закончится операция, хирург вам все расскажет.

– Он умрет? – зачем-то спросила я, чувствуя, как слезы появляются в глазах, лишая четкости зрения.

– У нас лучший хирург города, все будет хорошо, – как-то неуверенно сказала девушка, глядя на меня с сочувствием.

На общение с представителями власти я потратила не более десяти минут. Услышав, что Макар – сотрудник ФСБ, они принялись куда-то звонить, вручив меня в руки медсестры.

Девушка довела меня до двери операционной и удалилась, а я, опустившись в кресло, откинулась на мягкую спинку и закрыла глаза. Вращение в голове не прекращалось, напоминая детскую карусель с лошадками, бегущими по тошнотворному кругу.

За окнами давно рассвело, а из операционной так никто и не вышел. Начиная нервничать, я периодически смахивала слезы с лица, поглядывая в окно на лысые макушки деревьев. Желтобрюхие синицы, прыгая с ветки на ветку, попискивали так громко, что слышно их было даже в коридоре больницы.

Наконец-то дверь распахнулась. На пороге возник мужчина средних лет в белом медицинском костюме, сразу же обративший на меня свое внимание. Взглянув на его уставшее лицо, я поспешно поднялась с кресла и подошла ближе.

– Вы – супруга? – спросил он тихим голосом, а мое сердце перестало биться.

Положительно кивнув, я опустила взгляд на свои дрожащие руки, боясь взглянуть в глаза мужчине. Он коснулся моего плеча, а я перестала дышать, готовясь к самому страшному «приговору».

– Не переживайте, – произнес он все так же тихо, – операция прошла успешно, состояние тяжелое, но стабильное.

– Тяжелое? – испугалась я, вновь ощущая слезы, касающиеся кожи лица.

– Паниковать раньше времени смысла нет, – сказал врач, опять дотронувшись до плеча. – Все будет хорошо. Ваш муж – спортивный крепкий мужчина и здоровье у него отменное, организм справится. Вы лучше позаботьтесь о себе. Поезжайте домой и отдохните.

– Я останусь здесь, – покачала я отрицательно головой.

– Нет смысла, – попытался убедить меня он, – в реанимацию вас все равно не пустят, а сидеть под дверью незачем. Поезжайте домой, – повторил мужчина, а я положительно кивнула.

Ровно через сутки Макар пришел в себя. Его перевили в палату и мне позволили посещать мужа в приемные часы. Сидя в салоне «Доджа», стоящего на больничной парковке, я размышляла над тем, что же скажу Макару при встрече? Как объясню свои ночные «прогулки»? Ведь это из-за меня он оказался на грани жизни и смерти.

Спустя несколько минут раздумий, в голове возник новый вопрос: что делал Макар в Крылатово и как он нашел меня? С подозрением поглядывая на мобильный, зажатый в держателе, я покусывала губы, начиная догадываться о его осведомленности. «Он следит за тобой», – сказал кто-то мне на ухо, а я вздрогнула и поспешно осмотрелась по сторонам. Не обнаружив никого рядом, я пожала плечами, снова повернув голову к телефону и одарив его недружелюбным взглядом, будто подлого предателя и доносчика.

Посидев еще немного, собираясь с силами, я поняла, что обязана показаться Макару на глаза, дабы не вызывать еще больших подозрений. Покинув салон авто, я направилась в сторону входа в клинику.

Приоткрыв белую больничную дверь, я вошла в палату, взглянув на неподвижного мужа. Рассматривая его все еще бледное лицо, я снова стала покусывать губы от нервного напряжения. Макар открыл глаза и, повернув голову в сторону входа, посмотрел на меня.

Толкнув дверь, я подошла к кровати и, придвинув легкий пластиковый стул ближе к ней, опустила дрожащее тело на холодное сиденье. Макар по-прежнему молчал, продолжая рассматривать лицо. Что он пытался рассмотреть на нем, было совершенно неясно. Сидя неподвижно, я старалась восстановить в памяти все недавние телефонные разговоры и всех, кто звонил мне. Это были мучительные мысли, от которых я даже вынуждена была вздохнуть, снимая накопившееся напряжение.

Холодный взгляд Макара парализовал мышцы всего тела, и лица в том числе. Разомкнуть губы и что-то сказать я не имела физической возможности, а он, похоже, не желал произносить слова добровольно. Голубые глаза мужа внимательно рассматривали напряженное лицо долго и пристально. Наконец-то утомившись от двустороннего бездействия, я вернула мышцы в свое подчинение и поднялась со стула, направившись к выходу. Макар так ничего и не сказал, не попытался остановить меня, позволяя беспрепятственно уйти.

Оказавшись за дверью палаты, я прижалась спиной к стене и закрыла на мгновение глаза. «Он что-то знает, – подумала я, – но что?» Так и не отыскав ответа, я покинула клинику, вернувшись в салон своего любимого «Демона».

В первую очередь я отправилась в салон мобильной связи и приобрела смартфон и сим-карту с новым номером телефона, оставив старый исключительно для делового общения и общения с мужем. «Пусть думает, что я ни о чем не догадываюсь», – сказала я себе, усаживаясь в салон авто. Заблокировав все номера, которые могли бы пролить свет на мою тайную жизнь, я разослала смс-сообщения тем, кого стоило скрыть от посторонних глаз и ушей. Звонивших на новый номер, я просила забыть о существовании старого, ссылаясь на утерю телефона.

Было необходимо непременно выяснить, что Макару известно о моем круге общения, но как именно это сделать, я даже не представляла, поэтому оставила эту проблему на потом. О состоянии мужа я узнавала теперь исключительно по телефону. Выяснять отношения в больничной палате желания не было, поэтому и мне там делать было нечего.

Очередной день поставил передо мной новую задачу: отогнать «УАЗ» мужа на автомойку. Необходимо было привести салон в порядок и удалить следы крови с чехлов кресел. Покинув территорию дома, я выехала на проспект. Машин на дороге было мало, поэтому особо наблюдать за участниками движения необходимости не было. Сжимая рулевое колесо, я иногда поглядывала на бардачок, имея непреодолимое желание покопаться в его содержимом, но оно, так и осталось всего лишь желанием, не угрожая тайнам мужа быть раскрытыми.

Подъехав к перекрестку, я взглянула на вспыхнувший желтый сигнал светофора и прижала педаль тормоза к полу. Обратив внимание на стоящий впереди синий седан, я слегка прищурила глаза, пытаясь рассмотреть номер авто. Лицо озарила довольная улыбка, а в голове возникла свежая идея, не предвещающая ничего хорошего.

Взглянув в зеркало заднего вида и, убедившись, что за внедорожником никто не пристроился, я, дернув рукоятку переключения передач, сдала немного назад. Снова довольно улыбнувшись, я вернула рычаг в положение первой передачи и аккуратно надавила ногой на педаль газа. «Патриот» подчинившись моему желанию, двинулся вперед, уткнувшись своим передним бампером в багажник впередистоящего «Мерседеса». Правая нога прижалась к педали тормоза, а я с ожиданием взглянула на распахнувшуюся дверцу седана.

В небольшую щель высунулась белобрысая голова женушки Руслана, а я снова довольно улыбнулась. Она с испугом осмотрела «УАЗ» и резко захлопнула дверцу, а я ткнула пальцем в кнопку аварийной сигнализации. Спустя минуту девица все же покинула салон своего автомобиля, взглянув с испугом на внедорожник. Мое счастье было настолько велико, что попросту не умещалось во мне, вызывая довольную улыбку. Выбравшись из салона, я прыгнула на асфальт и, захлопнув дверь, уставилась на белобрысую.

– Ты? – зачем-то спросила она, щуря глаза.

– Привет, детка, – произнесла я, подходя к капоту джипа.

Осмотрев поврежденный бампер, я перевела взгляд на мятую крышку багажника и разбитую фару седана.

– Ты нарочно это сделала? – спросила девушка, стоя у двери своего авто, похоже, она опасалась приближаться ко мне, испытывая неподдельный страх.

– Нет, что ты, – качнула я головой, расплывшись в довольной улыбке.

– Стерва, – прошипела она со злостью, – что тебе нужно от меня?

– Ничего, – произнесла я в ответ, – просто ты слишком резко тормозишь.

Она ничего не ответила, стиснув с силой зубы. Оперевшись спиной о дверь «Патриота», я скрестила руки на груди, периодически поглядывая на белобрысую. Она, словно лишенный свободы зверь, ходила у своей машины, заметно нервничая, и я догадывалась о причине ее нервозности. Очень скоро вдали показался несущийся черный «Коммандер» Курганова, а я снова улыбнулась, наслаждаясь триумфом. Он проехал мимо наших авто, а затем, развернувшись, пристроился за моим внедорожником.

Покинув салон, Руслан взглянул мельком на меня, а я сразу же заметила в его глазах гневные искры и поспешно спрятала улыбку, дабы не провоцировать и без того раздраженного Курганова. Он прошел мимо, одарив меня недовольным взглядом и, подойдя к капоту «Патриота», осмотрел повреждения седана. Девица, стоящая на месте неподвижно, с испугом наблюдала за мужем.

– Вы что, издеваетесь? – шипя, спросил он, взглянув на нас поочередно, а я пожала плечами, испытывая удовлетворение.

Месть – самое вкусное блюдо, которое можно есть даже холодным.

– Она нарочно въехала в меня, – пискнула белобрысая, глядя на Руслана, будто затравленный дикий зверек.

– Заткнись! – рявкнул зло он, лишившись терпения, и повернул лицо ко мне, наверняка желая услышать мою версию.

– Она остановилась на зеленый сигнал светофора, – спокойно сказала я, используя ложь, как арьергард.

Курганов фыркнул, как необузданный мустанг, раздув ноздри и, подойдя к жене, протянул к ней руку ладонью вверх, а она непонимающе уставилась на нее.

– Ключ, – произнес он, шипя и фыркая.

Девица, мгновенно сунув руку в карман полушубка, опустила на ладонь мужа небольшой черный брелок.

Спрятав его в карман черного пальто, Курганов достал из внутреннего кармана сложенные пополам денежные купюры и сунул их в руку белобрысой. Она непонимающе смотрела на него, сжимая деньги в дрожащих пальцах.

– Там остановка, – указал он рукой в сторону широкой стеклянной будки, расположенной на противоположной стороне улицы, у которой красовался знак с изображением автобуса.

Девица округлила глаза от услышанного. В руке Курганова появился телефон. Ткнув пальцем в сенсорный экран, он прижал его к уху.

– Мне нужен эвакуатор, – произнес он громко, – перекресток Садовой и Вознесенской.

Я расплылась в довольной улыбке, глядя на испуганный взгляд блондинистой куклы.

– Руслан, я…

– Пешеходный переход там, – перебив жену, не желая слушать ее оправдания, он указал рукой в сторону полосатой «зебры».

Из глаз девицы скатились слезы. Она, больше не произнося ни слова, направилась к переходу.

Взобравшись в салон, я хлопнула дверью как можно громче и, повернув ключ в замке зажигания, сдала назад. Вывернув руль вправо, я объехала битый «Мерседес», у которого по-прежнему стоял Курганов, глядя на мой внедорожник, и двинулась в сторону пешеходного перехода.