Текст книги "Люди Икс. Дни минувшего будущего"

Алекс Ирвин
Люди Икс
Дни минувшего будущего

Глава 1

Холодный ветер дул с севера по пустынному участку Парк-авеню, где-то в районе восточных 70-х улиц. Кэтрин Прайд вспомнила, как еще девочкой гуляла здесь с Людьми Икс – ей было, кажется, тринадцать, когда она к ним присоединилась.

За последние двадцать лет многое изменилось. После того как она стала одной из Людей Икс, все так быстро стало разваливаться. Братство убило сенатора Келли, вскоре последовали смерти Чарльза Ксавьера и Мойры Мактаггерт, а проект «Пробуждение» обеспечил скорый и трагический переход мира к тому состоянию, в котором он находился сейчас.

Однако прошлое уже не изменить. И она, как и все остальные мутанты, все еще живущие по законам Стражей, – не могла позволить себе думать о прошлом или о будущем. Все, что мутанты могли, – это изо дня в день пытаться выжить.

Но возможно – возможно, – они таки нашли способ все изменить. Она, и Ороро, и Питер, и Франклин, и Рейчел, и Магнето.

И Логан. Все зависело от Логана.

Кейт ускорила шаг. Она спешила с очередной доставки, пытаясь опередить график, чтобы Стражи ни о чем не заподозрили. Они могли легко отследить ее местонахождение по ошейнику-ингибитору, поэтому девушка не рискнула выбрать кратчайший путь, пролегающий между Хантерским колледжем и автобусной остановкой на углу 5-й авеню и 79-й улицы, с которой можно было вернуться в Южный Бронкс.

Автобусы теперь не останавливались как раньше, на каждом углу, а большинство линий подземки вообще не работало. За передвижение по заброшенным туннелям или большинству иных мест в городе мутантам грозила смертная казнь: в лагере они были куда менее опасными.

Кейт находилась в районе, подконтрольном Шельмам – банде, образованной для борьбы с мутантами в начале 2020-х годов и превратившейся сегодня в преступную структуру. Для встречи Логан выбрал именно это место, что было логично: Стражам не было смысла контролировать эту часть города – бандиты делали эту работу за них.

Нью-Йорк во все времена изобиловал туннелями и извилистыми подземными коммуникациями. И теперь, когда поверхность города патрулировали Стражи, подземка стала очень важна. Шельмы контролировали множество подземных дорог, но были и места, куда они не добрались. Бандитам не нравились Стражи, но мутанты нравились им еще меньше.

Чтобы опередить график, Кейт последние полмили, или чуть больше, пробежала; она тяжело дышала, но была рада, что запланированная встреча не заставит ее опоздать в лагерь.

Во времена, когда люди все еще сопротивлялись Стражам, эта часть Парк-авеню была местом отчаянных партизанских войн. Сейчас она была сплошь усыпана обломками зданий и строительным мусором. Многие участки тротуара просто исчезли, а над зияющими ямами пестрели листы фанеры, шифера, гофрированных панелей – всего того, что удалось отыскать обитающим здесь людям. Осторожно ступая, Кейт пробиралась среди руин. Нью-Йорк, некогда одно из величайших достижений человечества, превратился в нескончаемую сеть смертельных ловушек, особенно для мутантов.

Вот к чему привело правление Стражей. Безжалостно выполняя собственную директиву по контролю за мутантами, они сокрушали любое сопротивление, уничтожали целые города, чтобы искоренить врагов, и оставляли после себя одни развалины. Большинство мутантов уже были убиты, а многие из оставшихся в живых были интернированы в концентрационный лагерь в Южном Бронксе, куда Кейт должна была вернуться к строго определенному времени. Насколько она знала, только один мутант все еще оставался на свободе, но как долго это продлится, если Стражи уже сужали петлю вокруг шеи Логана? Судя по всему, осталось слишком мало мутантов, и они вряд ли смогут изменить свою участь. По крайней мере, так ей казалось.

Хотя, возможно, шанс все же был! Боясь поверить самой себе, Кейт Прайд подумала, что на самом деле все не так безнадежно. Не все ненавидели мутантов. Не все поддерживали Стражей. Не все…

Кейт споткнулась об обломок деревяшки. Лист фанеры под ее ногой треснул, и она, скользя по наклонной плоскости, куда-то провалилась. Она сильно ушиблась и поняла, что попала в ловушку. На территории Шельм это означало только одно – массу неприятностей: из противоположного угла подвального помещения, в котором она оказалась, на нее в упор смотрели трое мужчин.

Судя по всему, она угодила в какую-то берлогу, где вдоль стен валялись грязные матрасы. Мужчины стояли вокруг стола с подтеками от сотен сгоревших свечей и смотрели на нее со злобным ликованием. Вдоль стен комнаты тянулись ржавые и искореженные металлические стеллажи, на некоторых из них все еще стояли банки с древними консервами. Токсины в этих банках, вероятно, мутировали до такой степени, что могли бы соперничать с Людьми Икс, если бы тем взбрело в голову оказаться здесь.

– Ух ты, смотри, что у нас здесь! – сказал один из мужчин.

Внешность всех Шельм во все времена отличалась странностью, и он не был исключением. Он носил ирокез с вставленными в него перьями, а лицо его было разрисовано. Рядом стояли Безумный Шляпник и невозмутимый тип с внешностью вышибалы. Все держали в руках дубинки.

– Маленькая мутанточка споткнулась и упала. Что ты делаешь за пределами лагеря, маленькая мутанточка?

– Выполняю поручение Стражей, – сказала она, понимая, что это – плохой ответ.

Кейт говорила правду. У нее действительно было официальное разрешение от Стражей покинуть лагерь для доставки образцов мутировавшей органической ткани. Она достала такие образцы на экспериментальной установке, созданной некогда в научной лаборатории Хантерского колледжа. Это место все еще оставалось научной лабораторией, хотя теперь работающие там люди учеными не были. Стражи выбрали их по двум критериям – непримиримая враждебность к мутантам и наличие хоть какого-нибудь опыта наблюдений.

Первым качеством, судя по всему, вполне обладали и окружившие Кейт бандиты. Все трое внимательно смотрели на ее ошейник-ингибитор, хорошо различимый под расстегнувшимся при падении комбинезоном.

– Ошейник-ингибитор говорит, что ты не врешь, милая мутанточка, – вступил в разговор Безумный Шляпник. Все трое подошли ближе, угрожающе замыкая вокруг Кейт кольцо. – Но какое нам дело до Стражей, мы ненавидим их почти так же, как вас!

Обладатель ирокеза также сделал шаг в ее сторону: – Можешь кричать, милая. Кричи все, что хочешь.

Даже если тебя услышат, на помощь никто не явится! – Он сделал еще один шаг. – Твоя смерть будет долгой и мучительной, мутанточка!

«Возможно, и так, – подумала Кейт, – но я не собираюсь ждать, когда это произойдет».

Пытаясь запугать ее, Ирокез подошел слишком близко. Кейт резко ударила его в солнечное сплетение – давний рефлекс на опасность сработал на уровне мышечной памяти. Это был классный удар; Ирокез ойкнул, согнулся пополам и рухнул на колени. И тут где-то за ним, в темноте, которую не могли разогнать стоящие на столе свечи, раздался грохот. Тут же послышался второй звук – мясистый хруст удара, который она часто слышала в нынешние годы насилия. Это был звук драки двух оставшихся бандитов? Они дрались из-за нее?

Кейт отшатнулась от Ирокеза. Он все еще стоял на четвереньках и хрипел:

– Роббо, Джордж, схватите ее и крепко держите. Сначала я сдеру с нее кожу заживо и начну веселиться!

– Не начнешь, братишка, – раздался еще один голос, и из темноты вышел Логан. Он отбросил в сторону головной убор Безумного Шляпника, который укатился в темноту по замысловатой траектории. – Ты оставишь даму в покое или предпочитаешь присоединиться в реанимации к своим приятелям с черепно-мозговыми травмами?

При виде Логана Кейт почувствовала облегчение. Должно быть, он следил за ней. Но не выследили ли Стражи и его? Если он не использовал свои когти, то, скорее всего, они не заметили никакой мутантской активности. В то же время оставалась вероятность появления новых технологий, о которых она могла не знать. Стражи постоянно создавали новые способы обнаружения и уничтожения мутантов, сочувствующих им людей или кого-либо еще, кто, по их мнению, мог противостоять установленному порядку.

– Ты приказываешь Большому Алексу? На его собственной территории?! Я правильно тебя понял, коротышка? – Ирокез достал нож. – Круто. Мне нравится бороться за удовольствие. Ты хочешь маленькую мутанточку, старик? Попробуй заполучить ее!

– Как скажешь, – произнес Логан. – Только не жалуйся, что я тебя не предупреждал. – Он шагнул к Большому Алексу.

Сердце Кейт было готово выскочить из горла, когда она увидела, что его руки опустились на уровень пояса, а кулаки сжались так, как бывало, когда он готовился выпустить когти. «Нет, Логан, пожалуйста! – мысленно взмолилась она. – Не делай этого. Ты приведешь Стражей!» Однако она не услышала характерного звука и не увидела когтей. Старые, почти двухсотлетние рефлексы Логана были глубоки, но не настолько, чтобы их нельзя было перебороть.

В это время переполненный ненавистью Большой Алекс резко взмахнул ножом. Логан молниеносно отреагировал на движение бандита: слегка отклонился назад, и лезвие просвистело в дюйме от его подбородка. Переместив вес на одну ногу, другой он мощным ударом выбил из рук мужчины клинок. Ирокез по инерции продолжил движение в сторону Логана, чей локоть с хрустом угодил в голову бандита. Этот звук заставил желудок Кейт болезненно сжаться, а Логан завершил дело прямым ударом колена в спину Большого Алекса и еще двумя хуками, которые она не разглядела в темноте, но ясно расслышала.

Затем он встал, повел плечами, чтобы расслабить мышцы, и обернулся:

– Ты в порядке, Кейт?

– В порядке. Но я вполне могла бы обойтись без этого.

– Понимаю, что ты имеешь в виду. – Он посмотрел наверх и прислушался. – Давай. Пошли.

Когда они снова оказались на поверхности, Кейт начала расслабляться. Насколько это возможно для мутанта, находящегося в Нью-Йорке под контролем Стражей.

– Как жизнь в Канадской Армии Сопротивления, полковник Логан?

– Сплошные перестрелки, дорогая, – ответил тот. – Из Лондона сообщают, что все идет по-прежнему. В ту минуту, когда Стражи попытаются покинуть пределы Северной Америки, все мировые ядерные державы нанесут по ним удар.

– Тогда это дело Людей Икс, – сказала Кейт. Ей было приятно произнести эти слова, словно они могли вернуть Людям Икс былую силу.

– Как всегда, верно? – Логан повернул руку ладонью вверх и показал маленький металлический предмет. Это была короткая трубка с набором катушек и диском. – Ну вот. Последняя модель Глушителя. Умники из СКА сделали его из сплава, который не улавливают сканеры Стражей. Ты сможешь пройти с ним прямо в лагерь.

– Легко сказать.

– Не сомневайся, – сказал Логан. – Вторая фаза начинается ровно в полночь. Вы увидите оставленное мною сообщение. Будьте готовы.

– Будем.

Кейт сделала паузу, желая оттянуть время прощания. Видеть свободного мутанта было замечательно и даже вдохновляюще, но знание того, что ей снова скоро придется вернуться в лагерь, заставляло ее мечтать о побеге. Может, в Канаду. Но она не могла бросить друзей. И ведь это она сама сказала, что предстоящее – дело Людей Икс.

– Думаешь, сработает? – спросила она, просто чтобы еще что-то сказать.

– Еще как! – ответил Логан. – На нас нацелена тысяча боеголовок, и чьи-то зудящие от нетерпения пальцы уже давно лежат на пусковых кнопках. Европа только и ждет, когда Стражи выйдут за пределы Северной Америки.

Что-то в нарисованной Логаном картине поразило Кейт. Она вспомнила о жизни до появления на ее шее ошейника-ингибитора, когда она могла использовать фазирование. Чувствовать отдельные молекулы, проходящие через ее тело и понимать: она может делать то, что в силах повторить, пожалуй, один-единственный человек в мире.

Многое изменилось.

Но, быть может, им удастся все вернуть?

– Возвращайся домой, маленькая Кит, – сказал Логан. – Ты ведь не хочешь, чтобы Стражи внимательнее пригляделись к тебе.

Кейт застегнула комбинезон, спрятав под подкладкой Глушитель:

– Второго шанса у нас не будет?

– Нет. Если этот план не сработает, мы все умрем, малыш. Все очень просто.

Она кивнула.

– Вот почему он должен сработать. – Логан подтянулся, вылез на улицу и протянул руку Кейт. – Встретимся позже. Ты знаешь, когда и где.

Она снова кивнула. Ей до смерти хотелось еще поговорить, но они и так уже общались больше, чем следовало, учитывая возможности средств наблюдения Стражей.

Кейт чувствовала на себе взгляд Логана все время, пока проходила последние кварталы через 5-ю авеню к автобусной остановке на 79-й улице, исчезающей в лесу. Прошло уже более десяти лет с тех пор, как в Нью-Йорке в последний раз занимались благоустройством парка. Примерно столько же городские автобусы не ездят ни на бензине или дизеле, ни на сжиженном газе или электричестве. Теперь в них запрягали лошадей.

Она села в автобус, инстинктивно стараясь держаться подальше от других пассажиров. Она прекрасно сознавала, что мутанта в ней выдает не столько ошейник-ингибитор, сколько лагерный комбинезон с большой черной буквой «М» на спине. Согласно классификации «Закона о контроле над мутантами» от 2019 года буква «Ч» на спине означала «Человек», или «свободный от активных мутаций или генетической предрасположенности к ним». Принадлежащие к этой группе могли не одеваться по-особенному или вести себя каким-либо определенным образом, но многие из них надевали одежду с буквой «Ч» на спине, гордясь своей «генетической чистотой». Буква «А», в свою очередь, означала «аномальную» категорию людей, чьи гены обладали потенциалом для активных мутаций. Такие люди не имели права иметь потомство и должны были носить соответствующую букву на своей одежде.

Ну и, наконец, «М». Увидеть в общественном месте носителя такой буквы можно было, только если Стражи отправляли кого-то из мутантов за пределы концентрационных лагерей, как в случае с Кейт. Заходя в автобус, она услышала в свой адрес замечания; ей так и не удалось найти места, чтобы присесть: при ее появлении носители букв «Ч» и «A» дружно распределились так, чтобы не оставить ей ни одного свободного сиденья. Отчасти это было проявлением обычной человеческой жестокости, отчасти – защитной уловкой. Стражи очень внимательно контролировали отношения между мутантами и людьми, и малейших подозрений нужно было избегать любой ценой.

Так что Кейт стояла, наблюдая, как город медленно проплывает мимо, стараясь избегать зрительного контакта с попутчиками. Нападения на мутантов вне лагеря были редки только потому, что мутанты старались не покидать его территорию. Кейт дорожила привилегией уходить из лагеря и видеть изменения, которые произошли с Соединенными Штатами Америки. С другой стороны, в случае если их план сработает, такая привилегия ей больше не понадобится.

Она посмотрела на небо, тоскливый моросящий дождь, и попыталась представить, как может выглядеть мир, когда на него падают тысячи боеголовок.

В Канаде, по словам Логана, все было немного лучше, но только потому, что местные мутанты смогли понять, что грядет после активации проекта «Пробуждение». У них было время, чтобы организовать эвакуацию из городов и подготовить места, где их было сложно отыскать. Логан рассказал Кейт не очень много, потому что оба сознавали вероятность ее допроса Стражами, но и из обрывочных сведений она поняла: где-то к северо-западу от Великих озер еще существует и готова к действиям группа канадских супергероев отряд «Альфа».

Не то чтобы отряд «Альфа» мог сделать что-нибудь особо полезное из своего далека. Если бы разрозненным остаткам некогда могучих Людей Икс пришлось предотвращать ядерное опустошение Северной Америки, то делали бы они это из Южного Бронкса.

Глава 2

Кейт вышла из автобуса недалеко от стадиона «Янки» и пересекла парковку у лагерных ворот, охраняемых двумя Стражами. Когда она приблизилась, первый из них заговорил:

– Мутант 187, вы отстали от графика. Объясните.

– В районе Парк-авеню на меня напали Шельмы, – сказала она, тщательно подбирая слова, чтобы датчики Стражей не уловили в ее речи неуверенности или малейшего колебания. Возможные вопросы и свои ответы на них она, предвидя возможность подобной задержки, репетировала несколько дней. – Я убежала, и поэтому опоздала.

– Энцефалосканирование подтверждает правдивость вашего ответа. Продолжайте свой путь.

К счастью для Кейт, Страж прекратил допрос. Она могла попасться на лжи, что означало бы незамедлительное уничтожение. Если бы у Стража появилось даже небольшое сомнение по поводу ответа девушки, ее подвергли бы целой серии изматывающих и унизительных допросов, во время которых они могли бы обнаружить Глушитель. Это означало бы крах всех планов на спасение.

Но ничего подобного не произошло. И она твердо решила покончить с безудержными полетами своей фантазии. Не нужно воображать себе альтернативное будущее – возможно, ты скоро будешь в нем жить.

По крайней мере, она надеялась, что это так. И следующие несколько часов должны были подтвердить или опровергнуть эти ее суждения.

Пройдя через контрольно-пропускной пункт у ворот, Кейт старалась держаться вдоль ограды, подальше от лагерных лабиринтов. Там было опасно. Когда-то лагерь строился из расчета на три зоны. Первая, расположенная возле ворот, состояла из нескольких небольших зданий, в которых находились исследовательская лаборатория, медицинские блоки и административные офисы.

Большинство первых заключенных-мутантов теперь покоилось на кладбище, занимающем часть пространства между административным комплексом и основной территорией лагеря. Здесь же, перед развалинами каких-то зданий, стоял двойной ряд казарм. Эта часть лагеря никогда не предназначалась для мутантов: с самого начала тут селили как обычных людей из сопротивления, так и других нежелательных, с точки зрения Стражей, лиц. Некоторые из таких заключенных были участниками экстремистских антимутантных групп, чья патологическая жестокость заставляла Стражей изолировать их. Теоретически они не должны были вступать в контакт с сокращающимся числом заключенных-мутантов. Но на практике Стражам было плевать на происходящее. Поэтому какая-то часть мутантов, погребенных на кладбище, приняли смерть именно от рук таких заключенных. Последней жертвой был Курт Вагнер, мутант по прозвищу Ночной Змей, погибший всего около года назад.

После этого инцидента Стражи перевели всех мутантов в одно здание на задворках лагеря, где охране не составляло труда надзирать за ними. Кейт понимала, что рано или поздно Стражи достигнут цели своих исследований, какой бы она ни была, и окончательно избавятся от всех мутантов. А до тех пор у них было собственное жилье и кухня, которая избавляла от необходимости пользоваться общей лагерной столовой.

Первые здания казарм многократно перестраивались, и прежние фасады обросли самодельными верандами, крытыми переходами и закоулками, которые становились приютом и привычной средой обитания для представителей разных банд и группировок. Пока в лагере было все спокойно, подобный «самострой» мало волновал Стражей, но за любыми беспорядками следовали молниеносные и жестокие репрессии. С тех пор как Кейт попала в лагерь, Стражи несколько раз дотла сжигали все постройки. Но проходило время, и заключенные восстанавливали прежний порядок вещей.

Подобно тому как никакой мутант по собственной воле не отправился бы в город на подконтрольную Шельмам территорию, так ни один мутант не захотел бы добровольно войти в этот лабиринт. Кейт направилась к медицинскому блоку, стараясь передвигаться только по открытому пространству в пределах видимости Стражей, стоявших вдоль забора. Она прошла мимо могилы Курта, стараясь не смотреть в ту сторону. Прошлое не вернуть. Нужно сосредоточиться на будущем; хотя бы для того, чтобы оно наступило.

Она передала свою посылку в лазарет, где врачи отпустили ее, не заговаривая и не глядя в глаза. Для них она была не человеком, а некой «аберрантной нагрузкой», генетическим тупиком, который вскоре будет уничтожен. Возможно, некоторые из них в это не верили, но здесь их мнение не имело никакого значения. Значение имели только действия, и работающие на Стражей люди класса «Ч» принимали самое непосредственное участие в продолжающемся геноциде мутантов в Северной Америке. Размышляя об этом, Кейт решила, что, возможно, Магнето и не был так уж неправ.

С другой стороны, сам Магнето сегодня лишь цинично торговал своей прежней воинственностью. Мутантов в этом мире осталось слишком мало и они были слишком разрозненны, чтобы поверить в смысл активных боевых действий.

Если только не сработает Глушитель. Он был их последней надеждой.

Остальные Люди Икс… Кейт поймала себя на мысли, что продолжает думать о них как о Людях Икс, хотя… Не было ли это мертвым названием мертвой группы из мертвой истории? Люди Икс на самом деле умерли вместе с Чарльзом Ксавьером. А та небольшая часть выживших мутантов стала последней надеждой своей расы в Северной Америке и, возможно, во всем мире. Сейчас они с нетерпением ждали ее в своих сборных металлических бараках.

Кейт вошла внутрь и среди друзей сразу почувствовала себя увереннее.

Ее встретила Ороро Монро. Она стала первой наставницей Кейт, когда много лет назад та впервые пришла к Людям Икс. Годы слегка округлили ее черты и фигуру, но она по-прежнему была сильной, изящной и энергичной – то есть наделена качествами, определившими ее грозное для врагов имя – Шторм. За ней стоял Франклин Ричардс, достигший среднего возраста и имевший теперь такие же седые виски, как и его отец, почивший Рид Ричардс из Фантастической Четверки.

Рейчел Саммерс оторвала взгляд от стола, который стоял прямо напротив входной двери. У нее были рыжие волосы, которые она стригла сама, и очень бледное лицо, словно она не спала по крайней мере пару десятилетий. Рейчел была тайной для остальных мутантов, даже для Франклина, который в заключении стал ее мужем. Кейт ничего не знала о прошлом Рейчел, остававшемся своего рода запретной темой, и это всех настораживало: Рейчел была телепатом, и – еще до того, как Стражи напялили на нее ошейник-ингибитор и бросили сюда – наверняка знала про остальных мутантов все, что хотела.

Самым выделяющимся из группы мутантов был Магнето, сидевший в инвалидном кресле, – последствие нападения Стражей на его секретную базу на Карибах, когда он потерял всех своих ближайших помощников по Братству. Он выглядел так же, как много лет назад, подумала Кейт, – твердое лицо и неизменный непослушный венчик седых волос. На фоне изрядно постаревших остальных это смотрелось необычно.

Рядом с Магнето стоял муж Кейт, Питер Александрович Распутин. Его уже давно никто не называл Колоссом. Кейт подошла и прижалась к нему, чтобы привычно расслабиться под защитой тех силы и уверенности, которые веяли от крупной фигуры Питера. Уже много лет его тело не трансформировалось в блестящую органическую сталь, но мощная энергия чувствовалась в каждом его движении.

– Извините за опоздание, – сказала Кейт. – Я наткнулась на засаду Шельм, которым пришлось иметь дело с Росомахой.

Питер нахмурился, когда Кейт упомянула Шельм, но лицо мгновенно разгладилось при упоминании Росомахи.

– Он не сделал ничего?.. – Ороро так и не закончила вопрос.

– Нет, ничего, что могло бы привлечь внимание Стражей, – отозвалась Кейт. – Логан умен.

– Я не сомневаюсь в его интеллекте, Кейт, – возразила Ороро, – только в характере…

– Как бы то ни было, у нас есть последняя модель, – ответила Кейт. – Логан намерен сыграть свою роль в полночь, а до этого мы с вами должны завершить первую фазу.

– Первая фаза, – сказал Питер. – Мы так легко об этом говорим, но мне план кажется нереальным. Я до сих пор не могу поверить, что такое возможно.

– Странно, Петр Александрович, слышать это от того, кто всю жизнь делал невозможное. – Магнето медленно передвинул через выбоины в заасфальтированном полу свое инвалидную коляску. Он больше не был врагом – осталось слишком мало мутантов, чтобы сохранять различия между ними, – но он все еще сторонился остальных пятерых заключенных. Для того чтобы старая вражда окончательно выветрилась, очевидно, требовалось больше 20 лет…

Питер усмехнулся:

– Я всегда был простым человеком, дружище! В душе я фермер, а не супергерой.

– Может быть, нам как раз и нужны качества нового советского человека, – сказал Магнето, – оптимизм, стремление двигаться вперед, невзирая ни на что… Если бы существовала какая-то альтернатива, мы бы могли выбирать. Но если мы ничего не сделаем, мир завтра окажется в состоянии войны. А еще через день… Северная Америка превратится в прах и пепел. Наши действия могут не улучшить ситуацию ни для нас, ни для всего человечества, но, думаю, мы и не ухудшим ее.

Кейт заметила, как легко Магнето вошел в роль лидера. Сейчас он говорил от имени всех, учитывая заботы и страхи каждого, превращая их группу в неодолимую силу. Неудивительно, что еще недавно он был таким опасным врагом.

– Рейчел, – говорил между тем Магнето, приближаясь к ней и Франклину. – От тебя сегодня зависит многое…

– Я не подведу, Магнето, – сказала она. – Я медитировала весь день, и как только Глушитель заработает, мы будем готовы.

– Тогда чего же мы ждем?! – выпалила Кейт и тут же пожалела о своем тоне: она не собиралась никого подгонять, просто нервы у нее были на пределе, особенно после встречи с Шельмами. Реализация плана зависела от нее не меньше, чем от Рейчел, но бесконечные подготовка, ожидание и все эти разговоры убивали ее.

– Погоди, жена моя, – обратился к ней Питер. Она остановилась и повернулась к нему. Остальные отошли на почтительное расстояние. – Я не уверен, что наш план сработает. Мы собираемся играть с тканью реальности. К чему это приведет? Что произойдет, если у нас не получится? – Он взял ее руки в свои – странный жест для окружающей обстановки концентрационного лагеря, – и продолжил: – Мы, наша любовь… Всего этого может не стать вместе со Стражами…

– Мы обязаны рискнуть, Питер, – сказала она. – Что такое любовь двух людей, когда речь идет о жизни миллиардов? Я даже не представляю, что произойдет с маленькой мной. Может, меня вообще не будет. Но если нашей любви было суждено появиться, она появится. Мы должны верить в это. Только на этот раз мы будем любить друг друга в мире, где наши дети смогут расти свободными и не бояться. Стражи убили это вместе с нашими… нашими детьми. Если есть хоть малейший шанс изменить прошлое, я воспользуюсь им. Вне зависимости от цены, которую придется за это заплатить.

Питер слушал ее, опустив голову, а когда она договорила, просто произнес:

– Я люблю тебя, Кейт…

– И я тебя, Питер… С момента нашей первой встречи…

При этих словах он улыбнулся:

– Замечательно, но тебе было всего тринадцать. Ты была ребенком. Любовь, настоящая любовь, приходит позже.

– Наша настоящая любовь останется и позже, когда я все сделаю, – ответила Кейт. – Мне нужно, чтобы ты поверил. Как я смогу, если ты не веришь?

– Я верю, – сказал Питер твердо.

Час спустя, когда Глушитель был собран, они встретились в небольшой комнате своего барака, чтобы уточнить последние детали.

– Мы не знаем и не можем знать, что произойдет, когда наш план вступит в фазу реализации, – заговорил Магнето. – Но вы можете быть совершенно уверены в одном: Люди Икс, живущие в том прошлом, двадцать два года назад, будут настроены очень скептически. Если я правильно помню, ты попадешь во время сразу после смерти Джины Грей. При этом Команда будет пытаться преодолеть это и препятствовать решению Скотта Саммерса покинуть Людей Икс на какое-то время. Ороро, это соответствует твоим воспоминаниям?

– Абсолютно, – ответила Шторм.

– Мы уверены, что это лучший способ? – уточнил Франклин. – Похоже, мы рискуем всем из-за плана, выполнение которого всецело зависит только от Рейчел.

– Если у тебя есть какая-то идея, Франклин, мы готовы ее услышать, – сказала Рейчел.

Он посмотрел на нее так же, как совсем недавно Питер смотрел на Кейт, как мужчина, которому совсем не приятно осознавать, что ему отведена роль стороннего наблюдателя, а действовать будет его жена, и в то же время как муж, который переживает за нее. Ведь, как и все, он. Также переживал за нее, потому что, как и все, понятия не имел, что с ними произойдет в следующий час. Возможно, последний час их жизни.

– Ни у кого из нас нет идеи получше, – вступила в разговор Ороро. – Мы обсуждали этот план бесконечно. Пришло время действовать. Если нам суждено умереть, давайте умрем, сражаясь!

Магнето кивнул.

– Я провел свое детство в похожем месте, и не собираюсь заканчивать здесь свои дни.

Франклин еще раз взглянул на жену. Затем поднял руки вверх.

– Отлично. Тогда сделаем это!

Магнето повернулся к Рейчел.

– Сколько времени тебе нужно для подготовки?

– Понятия не имею. Я никогда не делала ничего подобного. Дайте мне пару минут полной тишины, чтобы я могла собраться, и тогда… – Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Давайте попробуем.

– У нас нет времени пробовать, – сказал Франклин. – Либо мы это делаем, либо мы все мертвы!

– Ты действительно помогаешь мне сосредоточиться, Франклин. – Рейчел сидела неподвижно, с закрытыми глазами.

Франклин начал было что-то говорить, но Магнето предостерегающе поднял руку. Франклин начал выводить всех из комнаты, бросая тревожные взгляды на жену.

– Не торопись, Рейчел, – сказал Магнето. – Но и не тяни. Приближается полночь, и у нас всего один шанс. – С этими словами он тоже покинул помещение.

Наконец, Рейчел осталась одна. Теперь она могла подготовиться для подвига, который, возможно, и не сможет совершить. Она должна гарантировать, что Кейт выживет после перемещения сквозь последние 22 года жизни и очутится в собственном прошлом.

Она могла также предотвратить свои прошлые преступления и грехи и искупить вину. Сколько понадобится хороших поступков, сколько жизней нужно спасти, чтобы компенсировать годы, что она потратила на охоту за беглыми мутантами по приказу Ахавы и его хозяев – Стражей.

Никто из Людей Икс не знал ее истории, и Рейчел хотела сохранить такое положение вещей. Ее грехи были ее грехами. Они знали ее фамилию, потому что ее использовали сотрудники лагеря, и, читая мысли своих новых друзей, Рейчел понимала – каждый сделал собственные выводы. Но поскольку мутантов и так слишком мало, все они хорошо знали, что лучше не задавать много вопросов, если ответы могут вызвать негодование и разделить их. Иногда она была готова признаться во всем. Но каждый раз останавливала себя, не уверенная в реакции людей на известие о том, кто именно погубил их друзей и близких.

А ведь она всего лишь пыталась сохранить собственную жизнь. Это была простая правда. Которая не давала покоя, но позволяла жить в относительном мире с самой собой.