Текст книги "Брокингемская история. Том 6"

– Меня прямо зависть берёт: Как же всё-таки удачно "Махорка" подобрала участников своей команды! – не удержался от комментария Доддс, тоже ненароком бросив взгляд на стан соперников, – Сандерс со своими длинными руками и долговязыми габаритами просто идеально подходит на роль подавальщика инструментов. Ему ничего не стоит подобрать с пола любой предмет в радиусе полутора метров (не отходя при этом от лестницы) и передать его наверх Прайсу…

– Доддс, перестаньте отвлекаться на посторонние дела! – поторопил его Маклуски, – Мы уже и так отстали от "Махорки" на целую дырку… Сверлите же наконец!

Вставив в конце концов сверло в нужное место, Доддс включил дрель и приступил к процессу сверления. Навалившись всем телом на дрель, а дрелью – на ржавый косяк, он довольно быстро добился нужного результата: Не прошло и пяти минут, как на косяке уже зияло первое просверленное им отверстие.

– Почин сделан! – объявил он, выключая дрель и слезая с малого стола, – Пока наши соперники что-то скоблили, мы догнали их по количеству просверленных дырок. Если мы и далее продолжим в том же темпе, то к концу дистанции непременно вырвемся вперёд… Маклуски, теперь очередь – за вами!

После того, как столы были передвинуты немного правее (под следующую дырку), на верхний стол с дрелью в руках полез Маклуски, а Доддс остался его подстраховывать на нижнем столе.

– Вот так номер! – озадаченно высказался он, в очередной раз посмотрев на лагерь оппонентов, – Я не верю своим глазам: Прайс уже начал прикручивать свой плакат за левый угол! По нашим подсчётам, он пока просверлил лишь одну дырку… Не рановато ли он приступил к завинчиванию гаек? Ведь в правилах ясно сказано, что дырок должно быть не менее четырёх…

– Доддс, перестаньте меня отвлекать! – не выдержал Маклуски, – Очень не по-товарищески с вашей стороны!

Напряжённые сверлильные мероприятия возобновились с ещё большим напором и визгом. Минут пять спустя Маклуски проделал в косяке вторую дырку, и детективы поспешили передвинуть свои столы ещё немного правее, чтобы приступить к сверлению третьего отверстия… Строго соблюдая порядок очерёдности, теперь на верхний стол запрыгнул Доддс. Оказавшись в столь выгодной стратегической позиции, он не преминул ещё раз прозондировать обстановку в противоборствующей команде.

– Так-так-так… – в задумчивости произнёс он, с интересом наблюдая за манёврами конкурентов, – Прайс прикрутил плакат к косяку за левый конец, а теперь передвинул лестницу к правому концу, прислонил плакат к косяку и собирается сверлить прямо через правую дырку в плакате… Так вот почему эти ребята отказались от разметки! При таком методе развески им и не требуется ничего размечать…

– Доддс, вы ещё долго будете стоять на месте, как мраморный истукан? – потерял терпение Маклуски.

Спохватившись, Доддс включил дрель и приступил к сверлению третьего отверстия. На сей раз рёв и визг его дрели наложился на ответные звуки из противоборствующего лагеря, где Прайс как раз начал просверливать свою вторую дырку… Пять минут спустя соперники почти одновременно закончили каждый со своим делом, и на месте соревнований опять временно воцарилась напряжённая тишина, нарушаемая лишь бодрой жизнеутверждающей музыкой из радиодинамиков. Впрочем, к тому моменту, когда прославленные детективы передвинули свои столы к месту заключительного просверливания, до их чуткого слуха из стана соперников донеслись уже знакомые скобляще-шебуршащие звуки.

– А ведь правда: Что же они там такое скоблят? – задумался Маклуски, стоя на верхнем столе с дрелью в руках, – Неужели и нам тоже придётся брать в руки напильник, когда мы начнём прикручивать плакат к косяку?

– Маклуски, не транжирьте драгоценное время! – призвал его к порядку Доддс, – Ещё какой-то древний философ говорил: Все проблемы следует решать в порядке поступления… Сверлите скорее последнюю дырку! А когда мы доберёмся до закручивания гаек, тогда и поймём, для чего "Махорка" скоблила свой косяк…

Пока Маклуски разыскивал на ржавом косяке следы недавней разметки, Доддс не удержался от того, чтобы бросить ещё один взгляд на лагерь соперников. Прайс по-прежнему стоял на лестнице, упёршись коленями в плакат, и методично водил напильником по только что просверленной им дырке, производя довольно нудный и неприятный лязг. Что же касается Сандерса, то он всё с тем же умиротворённым видом подпирал лестницу снизу и что-то невозмутимо насвистывал в такт весёлой песенке из динамиков… Впрочем, вскоре Маклуски приступил к сверлению очередной дырки и заглушил своим грохотом всю музыку. Как и в случае с тремя предыдущими отверстиями, с последним было покончено примерно за пять минут.

– Отбой сверлильным работам! – с облегчением выдохнул Маклуски, скидывая уже ненужную дрель на пол прямо с четырёхметровой высоты, – Доддс, что там слышно у оппонентов?

Вместо Доддса ему наглядно ответили сами оппоненты: Из стана "Махорки" снова раздался энергичный визг дрели – это Прайс приступил к просверливанию одной из средних дырок.

– Сдаётся мне, мы уже преодолели самый сложный участок дистанции, – прокричал Доддс в ухо коллеге, когда тот спрыгнул с верхнего стола на нижний, – Очевидно, что прикручивание болтов – гораздо более лёгкое и приятное занятие, чем сверление этого дурацкого косяка… Возможно, вы назовёте меня оголтелым оптимистом, но мне почему-то кажется, что мы выходим на финишную прямую впереди соперников, – попытался воодушевить товарища по команде он.

– Постучите по деревяшке, чтобы не сглазить! – прокричал ему в ответ Маклуски, – Давайте сперва повесим плакат – а радоваться победе будем уже потом… Кстати, прикручивать первый болт будете вы! (Сегодня это положено вам по штату.)

– Не стану увиливать от того, что мне положено! – проявил сознательность Доддс.

Детективы оперативно передвинули оба стола под крайнее левое отверстие. Доддс снова забрался на верхний стол, а Маклуски, стоя на нижнем столе, подал ему левый край плаката. В конце концов Доддсу удалось совместить дырку на плакате с дыркой на косяке. Далее он попытался продеть сквозь эти отверстия первый из болтов…

– Да чтоб их всех…! – донёсся сверху его возмущённый возглас, – Я так и знал: Болт не пролезает в нашу дырку, чтоб ему пусто было! В ней столько всяких заусенцев, что хоть бери пистолет и стреляйся… Так вот что, оказывается, скоблил Прайс на своём косяке!

– Вы хотите сказать, что и нам теперь без напильника не обойтись? – поставил вопрос ребром Маклуски.

– Боюсь, нам уже поздно соскабливать заусенцы! – взглянул правде в глаза Доддс, – Пока мы будем с ними возиться, Прайс уже десять раз успеет повесить свой дурацкий плакат… Но, может быть, нам удастся как-нибудь впихнуть этот несчастный болт в дырку и без помощи напильника? Например, для чего у нас под столом лежит молоток? А ну-ка подкиньте его сюда! (Вы верно подметили, что хорошая кувалда ни в одном серьёзном деле не помешает!)

Маклуски поднял с пола молоток и подал его коллеге. После нескольких могучих ударов Доддса болт действительно прошёл сквозь оба отверстия (на плакате и на косяке) и даже слегка показался по ту сторону косяка.

– Я был прав: При помощи кувалды мы управились куда быстрее! – обрадовался Доддс, – И вот наш плакат уже висит одним концом на нужном месте…

– Вы ещё не закрутили на болте гайку! – напомнил ему Маклуски.

– А куда вы собираетесь её закручивать? – возразил Доддс, заглядывая по ту сторону косяка, – Наш болт вылез из дырки немного кривовато, да и резьба на нём почти полностью сорвана… Нет-нет, накручивать на болт гайку лишено всякого смысла! (Она всё равно на нём не удержится.) А посему я предлагаю оставить всё так, как есть, и приступить к заколачиванию второго болта…

– А нас часом не дисквалифицируют за нарушение правил? – высказал опасение Маклуски.

Доддс вытащил из кармана спецовки листок с правилами и углубился в его изучение. Полминуты спустя он не без оптимизма произнёс:

– Надеюсь, что не дисквалифицируют… Строго говоря, ни в одном пункте правил прямо не сказано, что гайки требуется в обязательном порядке закручивать на болтах. Здесь говорится лишь о просверливании четырёх отверстий на косяке и закреплении плаката через эти четыре отверстия – а далее упомянуто о выдаче участникам соревнований четырёх болтов с гайками… Но ведь ничто не обязывает нас использовать эти гайки при развеске плаката! Если нам удастся закрепить плакат без помощи гаек, это лишь сделает честь нашей высокой профессиональной смекалке… Наш болт и без того капитально увяз в этих дырках. Организаторы бизнес-конференции по её окончании замучаются снимать этот плакат обратно…

– Доддс, оставьте вашу демагогию! – потерял терпение Маклуски, забирая у коллеги молоток, – Следующий болт буду заколачивать я. Слезайте скорее со стола и освободите мне место!

Второй болт удалось вбить в нужные дырки чуть с большими издержками, поскольку отверстие на плакате не совсем точно совместилось с отверстием на косяке. Болт пролез сквозь них в наклонном положении и не слишком охотно, но всё-таки пролез…

– Высший класс! – не стал переживать Доддс, поглядев снизу на итоги работы коллеги, – Ваш болт напоминает мне Винни-Пуха, застрявшего в кроличьей норе… Будем надеяться, что плакату удастся успешно довисеть до конца конференции – а потом его всё равно придётся снимать… А как там поживают наши соперники? – он обернулся к смежной стене, – Ага, "Махорка" только заканчивает скоблить третью дырку? Не будем же сбавлять оборотов! А ну-ка дайте мне сюда молоток…

Передвинув столы чуть правее, детективы приступили к заколачиванию третьего болта. На сей раз на верхний стол забрался Доддс… Ему пришлось изрядно потрудиться, поскольку дырки на косяке и на плакате довольно заметно не совпадали ни по высоте, ни по длине. Но в конце концов болт благополучно пролез в нужное место… И хотя на плакате кое-где появились небольшие трещинки, сам плакат пока вроде бы висел прочно и падать явно не собирался.

– Сойдёт и так! – махнул рукой Доддс, – Издалека ни один бизнесмен не разберёт, на чём эта штука держится… Ну, Маклуски, дело за вами! "Махорка" всего лишь сверлит четвёртую дырку – а мы уже набегаем на финишную ленточку! До победы нам остался всего-то один болт! Если не случится ничего непредвиденного, соперникам за нами уже не угнаться…

– Постучите по деревяшке! – ответил Маклуски, отбирая у коллеги молоток и торопливо запрыгивая на верхний стол.

Близость спортивного триумфа придала прославленным детективам дополнительные силы. Они уже ощущали себя непревзойдёнными мастерами по просверливанию дырок и закручиванию гаек… Но тут с четырёхметровой высоты вдруг донёсся отчаянный голос Маклуски:

– Да чёрт бы побрал эти дырки – одна отстоит от другой сантиметров на двадцать! (Ну и угораздило же нас так криво разметить этот косяк!) Боюсь, что наш болт сюда не пролезет…

– Не может быть! – не смог поверить Доддс.

Он поспешно забрался на верхний стол и лично осмотрел дырки на плакате и на косяке. Ему пришлось скрепя сердце признать, что коллега в целом недалёк от истины.

– Ваша правда! Забивать сюда болт лишено смысла, – не без досады согласился он, – Но как нам тогда быть? Поможет ли нам ещё раз спортивная смекалка? – он вытащил из кармана листок с правилами и снова принялся его изучать, – Ну да, так и есть: Здесь сказано, что плакат должен быть прикреплён к косяку через четыре отверстия. Попутно говорится и о четырёх болтах с гайками, которые выдаются каждой команде… Но строгая причинно-следственная связь между болтами и отверстиями нигде конкретно не оговаривается. (Это без труда докажет любой, даже начинающий, филолог.) Стало быть, мы имеем полное право закрепить наш плакат не болтами, а, скажем, тем самым куском верёвки…

– А не снимут ли нас с соревнований за нарушение правил? – забеспокоился Маклуски.

– Наверняка предсказать не возьмусь, но надеюсь, что навряд ли, – выразил убеждённость Доддс, – В крайнем случае мы всегда сможем нанять грамотных юристов и оспорить нашу дисквалификацию в спортивном суде… Впрочем, сейчас не время утопать в бесплодных гаданиях! – встрепенулся он, спрыгивая на пол и подбирая с него упомянутый кусок верёвки, – Попробуйте продеть этот шнурок через оба отверстия и завязать его каким-нибудь узлом… И постарайтесь поторопиться! "Махорка" (будь она неладна!) уже скоблит свою последнюю дырку…

Забрав у коллеги верёвку, Маклуски изогнулся в самой невероятной позе в попытках продеть её сквозь обе дырки. Полминуты спустя он доложил:

– Задача в принципе разрешимая, но придётся изрядно повозиться… Говоря начистоту, дело продвигается туговато и вряд ли быстро закончится.

– Но у нас нет времени на долгую возню! "Махорка" уже заканчивает скоблить четвёртую дырку! – воскликнул в отчаянии Доддс.

– Я стараюсь, как могу, – заверил Маклуски, – Однако мои способности, увы, небезграничны…

– Да чёрт бы побрал этого Прайса – он уже начал закручивать последний болт! – схватился за голову Доддс, – Ещё несколько секунд – и "Махорка" закончит к чёртовой бабушке вешать свой плакат и выиграет эти дурацкие соревнования… Но, может быть, для нас ещё не всё потеряно? – он, стоя на большом столе, в последней надежде огляделся по сторонам, – Вдруг сейчас ещё успеет произойти какая-та неожиданная неприятность, которая помешает нашим оппонентам? Например, в Доме Культуры может внезапно отключиться электричество… Впрочем, "Махорке" оно теперь ни к чему – ведь она уже закончила сверлить все свои дырки… Но тогда какой выход у нас остаётся? – задумался он, – Маклуски, а не стоит ли мне начать выкрикивать в ваш адрес какие-либо подбадривающие лозунги? Возможно, это придаст вам ещё немного спортивного энтузиазма…

– Нет-нет, не надо! – решительно возразил Маклуски, продолжая колдовать в согнутом положении над своей верёвкой, – Ваши вопли лишь будут меня нервировать и отвлекать от работы!

– Или, допустим, я мог бы скандировать какие-либо обидные речёвки в адрес наших соперников, – предложил Доддс, – Говорят, среди футбольных болельщиков подобные методы отнюдь не в диковинку…

– Здесь вам – не футбольный стадион! – призвал коллегу к порядку Маклуски, – Доддс, держите себя в руках и не забывайте о своём высоком морально-нравственном облике! В правилах наших соревнований сказано прямо и недвусмысленно: Участникам запрещается вмешиваться в действия команды соперников – как непосредственно физически, так и словесно. Нарушители подлежат немедленной дисквалификации за неспортивное поведение… Имейте в виду: Ходж до сих пор наблюдает за ходом соревнований из дальнего угла холла! От его глаз не укроется ни малейшее нарушение с нашей стороны…

– И это тоже верно, – признал Доддс, – Но неужели наше положение настолько безысходно?

В порыве отчаяния он обернулся назад и бросил взгляд на лагерь соперников. В этот момент Прайс как раз закончил навинчивать гайку на последний болт. Подёргав плакат пару раз вверх-вниз, он убедился, что тот висит прочно, и удовлетворённо хмыкнул… Сандерс, наблюдая снизу за действиями товарища по команде, уже не скрывал торжествующей улыбки. Прайсу оставалось лишь спуститься с лестницы и доложить Ходжу о завершении работ – после чего победа "Махорки" в соревнованиях стала бы свершившимся фактом… На какой-то миг в воздухе повисла напряжённая взрывоопасная тишина. Её нарушал лишь монотонный голос радиодикторши, зачитывавший из невидимых динамиков очередной выпуск новостей:

– Вести с американского континента: В джунглях Гондураса потушен грандиозный пожар, бушевавший более двух месяцев…

И тут плавный размеренный ход информационного выпуска совершенно неожиданно нарушил ликующий крик Доддса:

– Ура-а-а, победа!

Сандерс вздрогнул и с недоумением обернулся назад. Он увидел, как Маклуски в согнутом положении производит какие-то манипуляции с задней частью висящего плаката – ну а Доддс, спрыгнув на пол, радостно скачет вокруг стола и торжествующе потрясает кулаками… Озадаченный и сбитый с толку Сандерс отпустил свою лестницу и сделал пару шагов в сторону стана соперников в попытках разглядеть, чем же именно занимается Маклуски и чему именно радуется Доддс.

Это стало решающей ошибкой. Оставленная без присмотра лестница тут же пришла в движение: Её нижний конец начал неторопливо скользить по полу в направлении от стенки, а её верхний конец с Прайсом в том же темпе стал опускаться по стене вниз. Почувствовав, что опора почему-то проваливается под его ногами, массивный и коренастый Прайс машинально ухватился обеими руками за ускользающий нижний край только что повешенного плаката… Раздался громкий треск и душераздирающий скрежет. Задняя металлическая панель плаката, надёжно прикрученная к косяку на четырёх болтах, с честью выдержала испытание и удержалась на месте – однако сам плакат, не вынеся тяжести повисшего на нём массивного работника, оторвался от своей задней панели, разодрался сверху донизу и с головой накрыл Прайса, рухнувшего на пол вместе с лестницей… От всего большого плаката на железном косяке лишь чудом остались висеть два незначительных фрагмента: один – с носом какого-то бизнесмена и второй – с буквами "ЫЕ".

Когда Сандерс, Ходж и Доддс раскопали Прайса под остатками плаката, тот (Прайс) всё ещё продолжал ошарашенно озираться по сторонам и крепко держаться обеими руками за лежащую под ним лестницу.

– Прайс, есть ли у вас совесть? – вскричал Ходж, не в силах сдержать возмущения, – Мы целый месяц корпели над этим плакатом – а вы в один присест его разорвали? Ну как же вам не стыдно!

– Я тут ни при чём, – попытался оправдаться главный виновник произошедшего катаклизма, – Подо мной неожиданно провалилась лестница – вот я и схватился за первый попавшийся предмет!

– Доддс, это вы во всём виноваты! – решил поискать другого виновного Сандерс, – Почему вы вдруг начали скакать вокруг стола и вопить, как недорезанный?

– А вы разве не слышали, что сказали по радио? – Доддс указал под потолок, где должна была висеть невидимая радиоточка, – В джунглях Гондураса наконец потушили большой пожар, который бушевал там целых два месяца! (Представляете, какие молодцы!)

– Да тьфу на вас! – осерчал Сандерс, – Я-то думал, у вас и впрямь стряслось что-то важное…

– Но я был искренне рад за наших далёких гондурасских собратьев! – возразил Доддс, – Теперь они смогут спокойно гулять по своим джунглям, больше не опасаясь изжариться заживо…

– Да провались они все вместе со своими джунглями! – дал волю эмоциям Ходж, – Администрация Дома Культуры дала нашей службе задание подготовить и повесить в холле два плаката на обозрение участникам конференции… И что же они теперь будут тут обозревать? – он растерянно уставился на кусок чьего-то носа и обрывок с буквами "ЫЕ", – За такую работу мне точно впаяют очередной нагоняй!

– Ура-а-а, победа! – донёсся из-под потолка ещё один ликующий крик – на сей раз уже Маклуски.

– Ну а вы-то чему радуетесь? – не понял Сандерс, – Опять что-то услышали по радио?

– Радио тут ни при чём, – опроверг Маклуски, спрыгивая со стола на пол, – Зато я наконец завязал узел на этой несчастной верёвке… Доддс, я от всей души поздравляю вас с нашей победой в этих дурацких соревнованиях!

– А я – вас! – не остался в долгу Доддс.

И два прославленных мастера сыска, розыска и развески плакатов обменялись между собой крепким дружеским рукопожатием по случаю своего очередного закономерного творческого успеха.

LIV. Скользкое место

– Ага, Доддс-Маклуски! Явились? – встрепенулся шеф Отдела Расследований, заметив вошедших в кабинет подчинённых, – Берите стулья и рассаживайтесь! Я жду от вас отчёта о проделанной работе…

Доддс и Маклуски, два прославленных детектива лондонской Центральной полиции, послушно отправились за стульями в дальний угол кабинета… В тот день внешний облик хорошо знакомого помещения настораживал их некоторой новизной: На середине прохода стояли два каких-то посторонних стола, а на них громоздились в перевёрнутом виде две тумбочки, которых до сего дня в кабинете не наблюдалось. Помимо этого на поверхности столов возвышались груды каких-то мудрёных документов… Да и сам шеф, сидевший за своим собственным столом, имел чересчур деятельный и энергичный вид.

– Не нравится мне это дело, Маклуски! – прошептал в ухо коллеге Доддс, с опасением покосившись на незнакомые столы и тумбочки, – Похоже, Махони и Конелли ещё не закончили перенос мебели и разбор документов. Боюсь, этот процесс был лишь временно приостановлен по случаю обеденного перерыва… Чёрт бы побрал этот сектор Уайтлока с его дурацкими реорганизациями! – не смог сдержать раздражения он, – Я с детства насторожено отношусь ко всяческим новшествам. Во времена перемен повсюду царит лишь одна бессмысленная суета и бестолковая беготня… Как бы шеф не заставил нас сейчас заново таскать все эти столы и тумбочки!

– Типун вам на язык! – так же шёпотом ответил Маклуски, – Вам бы только накаркивать неприятности на нашу голову… Давайте не будем раньше времени терять оптимизма и нагнетать ситуацию! Мне почему-то верится, что все наши проблемы сейчас каким-то образом разрешатся, а напряжение само собой рассосётся…

– Хотелось бы надеяться! – не без скептицизма ответил Доддс.

Наконец, два знаменитых детектива подтащили два наименее облезлых стула к столу шефа (обогнув по дороге два других стола) и уселись на них напротив начальника.

– Ну, я вас слушаю! – шеф бросил на подчинённых вопросительно-недоверчивый взгляд, – Чем вы занимались сегодня всю первую половину дня?

– Маклуски, вам слово! – толкнул коллегу под локоть Доддс.

– Шеф, мы готовы предоставить вам подробный и беспристрастный отчёт о проделанной работе! – твёрдым уверенным голосом произнёс Маклуски, – Первую половину рабочего дня мы с Доддсом провели в нашем Доме Культуры. Мы полностью выполнили весь поставленный перед нами объём работ. (Зам по кадрам высказал сдержанное удовлетворение их итогами.) Теперь мы окончательно разделались с этим несчастным плакатом и наконец вернулись на своё рабочее место, – с лёгким сожалением подытожил он.

– Подождите! – поспешил вмешаться шеф, – Разъясните-ка мне самое главное: А при чём здесь вообще какой-то плакат? С какой стати вы занимаетесь его развешиванием? Зам по кадрам уже второй день подряд выдёргивает вас с основного места работы под какими-то странными предлогами… А у вас, между прочим, хватает дел и в родном отделе! – он указал на две перевёрнутые тумбочки, – Махони и Конелли уже четвёртый день надрываются вдвоём с этими столами и шкафами. Ваша помощь им, мягко говоря, не помешала бы… А вы всё плакаты развешиваете и даже не дуете в усы! – укоризненно добавил он, – Кстати, вы ведь работаете в Отделе Расследований, а не Развешиваний; не так ли?

– Истинная правда! – вынужден был признать Доддс, – С другой стороны, мы также не работаем и в Отделе Перетаскивания Шкафов и Столов… (Сокращённо – ОПШиС.)

– А дело тут, собственно, вот в чём, – перешёл к сути Маклуски, – Завтра в нашем Доме Культуры должна пройти некая бизнес-конференция с участием многочисленных гостей и журналистов. Наша Центральная полиция, наряду с "Махоркой", официально шефствует над этим Домом Культуры. Вот потому-то нас и привлекли к развеске этих плакатов… По замыслам организаторов, всего плакатов должно было быть два. К началу конференции они должны были висеть на стенах главного холла первого этажа… Вчера мы занимались их развешиванием наперегонки с профессиональной бригадой "Махорки". Мы проявили себя с наилучшей стороны и выиграли это состязание. (Зам по кадрам может это подтвердить – он лично подписывал протокол об итогах соревнований.) К сожалению, в пылу борьбы "Махорка" неудачно разорвала свой плакат и рухнула с ним на пол с четырёхметровой высоты… А сегодня утром администрация Дома Культуры, осмотрев итоги наших трудов, приняла решение демонтировать и второй плакат, который мы с такими сложностями повесили вчера. (Оказалось, что плакат, разодранный "Махоркой", восстановлению не подлежит. В связи с этим терялся смысл висения и второго плаката, который был тесно связан по содержанию с первым, а в отсутствие того мог вызвать лишь недоумение у участников конференции.) Снять второй плакат со стены без нашей помощи сотрудникам Дома Культуры не удалось, поскольку тот был прикреплён к ней на славу и не совсем обычным способом. Вот и пришлось нам с замом по кадрам сегодня утром повторно отправляться на место вчерашних соревнований… К обеду мы успешно справились с поставленной задачей и сумели-таки отодрать эту штуку от стены примерно таким же методом, каким Прайс накануне расправился с первым плакатом. Ну а после обеда мы снова явились на своё основное место работы, – закончил свой рассказ Маклуски.

– Всё это я прекрасно понимаю и без вас! – нетерпеливо махнул рукой шеф, – Но вы можете мне объяснить: Для чего зам по кадрам десять минут назад опять позвонил мне и ещё раз потребовал прислать вас двоих к нему?

Доддс и Маклуски переглянулись между собой в искреннем недоумении.

– Вот это номер! – только и смог сказать Доддс, – Как говорится, у начальства – всегда по семь пятниц на неделе…

Может быть, администрация Дома Культуры ещё раз передумала и решила заново повесить наш плакат?

– У меня больше нет сил вникать в ваши дикие проекты! – вздохнул в изнеможении шеф, – Короче говоря, вы сию же минуту отправляетесь к заму по кадрам и до конца дня поступаете в его полное распоряжение! Вопросы будут?

– Нет! – поспешно ответили детективы, стремительно поднимаясь из-за стола.

Несколько минут спустя они уже входили в хорошо известный им кабинет, расположенный в том же главном корпусе этажом ниже… Зам по кадрам, одетый в свой традиционный костюм синего цвета, встретил их на пороге собственных владений. Помимо него тут же находились ещё два персонажа – долговязый Уолсингем из Отдела Анализа и низкорослый Трейси из Отдела Разработок. Но новоприбывшим так и не удалось разглядеть, какими делами занимаются здесь эти двое… Зам ненавязчиво вытолкнул новых гостей обратно в коридор, сам вышел следом и загадочно произнёс:

– Не будем мешать этим разгильдяям! Пройдёмте в курилку и там спокойно побеседуем! К счастью, Директор уехал до конца дня в Министерство, и нас теперь в курилке никто не застукает…

Вскоре все трое уже стояли в знаменитой большой курилке второго этажа у всем известной мраморной пепельницы. Зам нервно курил сигарету, а детективы дымили своими бывалыми трубками. Наряду с табачным дымом в атмосфере витала напряжённая задумчивая тишина… Доддс и Маклуски тактично не спешили её прерывать и терпеливо дожидались, пока зам сам объяснит им причину, заставившую его снова вызвать их к себе.

– Ну и паршивая жизнь пошла! – вздохнул зам, выпуская под потолок очередное табачное колечко, – Каждый день у меня очередное беспокойство: то соревнования, то плакаты, то Большая Установка, то ещё что-то… Кстати, вы ещё помните эту огромную поржавевшую конструкцию в антенном зале?

– Да, помним, – подтвердил Маклуски, – Мы с Доддсом каждый квартал составляем отчёты о работах на Большой Установке. Отчёты за текущий, предыдущий и будущий кварталы уже лежат у нашего шефа в столе…

– Ваши отчёты по сравнению с моими – просто детские шалости! – пренебрежительно отозвался зам, – В этом году пришёл и мой черёд курировать эту старую железяку… Если вы ещё не забыли: Кураторы над Большой Установкой назначаются сроком на полгода. Моё кураторство приходится на этот и следующий квартал… Между прочим, окончание нынешнего квартала уже не за горами – оно наступит как раз в конце будущей недели. К этому сроку я обязан предоставить Директору свой первый отчёт о текущем состоянии Большой Установки… Отдел Разработок и Отдел Анализа обещали состряпать мне этот отчёт ещё на прошлой неделе. Как водится, вместо отчёта я получил от них одни отговорки… Оба отдела жалуются, что не могут согласовать свой вариант отчёта друг с другом. Отдел Разработок утверждает, что во всём виноват Отдел Анализа – а тот, разумеется, валит все шишки на Отдел Разработок. Встретиться вместе им до сегодняшнего дня не удавалось. Оба отдела уверены, что их коллеги намеренно уклонялись от этой встречи… Но сегодня у меня всё-таки лопнуло терпение: Я вызвал к себе в кабинет сразу и Трейси, и Уолсингема. Они не выйдут из него до тех пор, пока не подготовят мне окончательный вариант отчёта… Попутно мы сегодня провели в антенном корпусе контрольный запуск Большой Установки. Этим всю первую половину дня занимались Айвз и Флэк из Отдела Разработок…

– Надеюсь, вы вызвали нас безо всякой связи с этими работами в антенном корпусе? – настороженно поинтересовался Доддс.

– Нет, ваш вызов никак с ними не связан, – ответил зам; детективы с облегчением перевели дух, – Вернее, связь-то он с ними имеет… – уточнил зам; детективам пришлось снова насторожиться, – …но совсем не такую, как вы полагаете, – закончил свою мысль зам, ввергая собеседников в окончательное недоумение.

– Давайте говорить без обиняков: Вы хотите послать нас в антенный корпус на помощь Айвзу и Флэку? – поставил вопрос ребром Маклуски.

– Об этом речи пока не идёт, – внёс необходимую ясность зам, – Вы понадобились мне по своей основной специальности, в качестве следственных работников. Должен сразу предупредить: Вам предстоит расследовать одно важное, интересное и очень секретное дело…

– Отлично! – воспрял духом Доддс, – У нас в Брокингемских вкладышах как раз имеется отметка о допуске к секретным делам и материалам!

– Мы были бы непрочь сгонять в какую-нибудь секретную командировку куда-нибудь подальше от Лондона, – не стал скрывать Маклуски, – Было бы неплохо растянуть её на парочку недель, пока в нашем отделе не закончится вся эта суета с перетаскиванием шкафов и тумбочек…

– Никакой парочки недель! – сразу предупредил зам, – Расследование должно быть завершено сегодня к концу дня, иначе оно потеряет всякий смысл. И гонять дальше антенного корпуса вам тоже не придётся… А суть заключается в следующем, – он извлёк из бокового кармана своего синего пиджака небольшой матерчатый предмет, – Знакома ли вам эта штука?

– Ага! – смекнул Доддс, – Это – тряпичная хозяйственная сумка с двумя ручками; не так ли?

– Она самая, – кивнул головой зам, раскладывая предмет на полную длину, – А теперь попробуйте вспомнить, где и когда вы видели её в последний раз…

– Это было сегодня утром, в начале рабочего дня, – мгновенно догадался Маклуски, – Когда мы перед уходом в Дом Культуры явились к вам в кабинет, вы встретили нас на пороге с этой сумкой в руках. В тот момент внутри неё, судя по всему, находилось какое-то содержимое…