Текст книги "Таежная фея"

– Они эти места знают. Здесь никто живой никогда не ходил. Видишь, какая паутина? Никто между этих деревьев никогда не ходил.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Игорь, холодея от страха.

– Этот лес стоит на болоте. Здесь небольшой слой торфа, на котором деревья растут, а под ним болотина. Если провалишься, никогда уже назад не выберешься.

– Болото? Глубокое?

– Болото есть болото. Там глубоко, конечно. Так что обратно пойдем осторожно. Да ты не бойся, Игорек, мы выберемся. – Она ободряюще улыбнулась и погладила его по щеке. Снова послышался шум мотора. – Они возвращаются, – понизив голос сказала Настя. – Сейчас они проедут и мы поедем дальше.

Сквозь наваленный ворох веток Игорь вдруг с ужасом увидел, что лодка круто повернула на середине реки и направилась к ним. Моторка подошла к самому краю и рыжий, встав на четвереньки, стал выползать на берег. Игорь оглянулся, пытаясь найти путь к отступлению. Чем дальше в глубь, тем реже и ниже становился карликовый лес, и вдали местами проглядывали блюдца воды, не покрытые болотной порослью.

– Не смотри туда – зашептала Настя – там нет спасения. Там торф все тоньше становиться, туда нельзя идти. Он наш вес не выдержит.

Рыжий вылез на берег и стал во весь рост.

– Ты видишь что-нибудь, Петро? – крикнул один из парней в лодке.

– Пока нет, – послышался грубый, отрывистый голос рыжего. – Тут, однако, есть порванная паутина. Они наверняка где-то здесь.

– Не дури, Петро, – отозвался голос из лодки. – Тут никто живой не может быть.

– Давай, пройдем немного, – скомандовал рыжий. – Они где-то здесь. – Один из его друзей выполз из лодки, недовольно ругаясь. Рыжий сделал несколько шагов, отчего весь лес заплясал на болотных волнах, затрясся паутинными сетками и грозно заквакал. Вдруг раздался крик и Петр рухнул вниз. Его друг стал что-то кричать, заметался в отчаянии и отпрянул назад. – Бросьте мне веревку! – закричал Петр, моля друзей о помощи. – Возьмите ее в лодке, бросьте скорее! Я тут за корень держусь, если он счас пойдет, конец мне. Давай быстрее!

Игорь увидел сквозь просветы в куче хвороста как один из преследователей бросил веревку прямо из лодки. Петр ухватился за брошенный конец, но спаситель его предупредил.

– Осторожно, Петро, – инструктировал он, – не тяни сильно, а то все пойдет под тобой. Ползи потихоньку, осторожно. Вот так. – Петр подполз к дереву, вскарабкался наверх и встал на ноги в том месте, где корни укрепляли почву.

– Надо вон оттуда зайти, – заговорил Петр задыхаясь и показал в сторону тайги. – Они должны быть где-то здесь.

– Не дури, Петр, – ответил голос из лодки. – Если они и пошли сюда, их давно нет в живых. Ты что, не знаешь, что это за места? Я лично туда не пойду, а ты как знаешь.

– А я попытаюсь, – упрямо настаивал Петр. – Они где-то здесь.

– Гляди, Петр, ты пойдешь один, – предупредил тот же голос. – А провалишься, никто тебя не спасет. Счас и засосет тебя болото. Как хош, а мы туда не пойдем. Нет там никого живого.

Наступила тишина, прерываемая только странными крякающими звуками из недр земли.

– Давай, передадим по рации в Гари, чтобы их там искали, – продолжал тот же голос.

– Рация-то не работает второй день, – грубо оборвал его Петр. – Да и где их искать?

– Объявятся, Петр, – продолжал успокаивать тот же голос.

– Хорошо, – резко подытожил Петр. – Поехали домой. Если они выживут, я знаю где их искать. Там Глаша в Свердловске, у нее она наверняка остановится. Я его там найду и задавлю. Вот этими руками я его, гниду, задавлю.

Их приглушенный разговор еще был слышен некоторое время, а потом мотор раздраженно затарахтел и лодка с тремя преследователями тронулась в обратный путь. Вскоре шум мотора смолк вдалеке и снова наступила таежная тишина, нарушаемая только комариным писком.

– Все! – радостно вскрикнула Настя. – Можем ехать. Сейчас уже никто за нами не погонится. Во всяком случае, мы успеем добраться до районного центра, а оттуда на самолете до Свердловска. Только сейчас пойдем обратно к берегу другим путем, а то Петр там место попортил.

Она обняла Игоря за шею и они застыли в долгом поцелуе. Болото под ними недовольно закряхтело и вдалеке осуждающе крикнула ворона. Настя разжала объятия и прошептала: «Следуй за мной, мой хороший. Все образуется».

Обратный путь до берега показался Игорю гораздо короче. Добравшись до края карликового леса Настя прыгнула в воду и вплавь добралась до того места, где была спрятана лодка. Игорь прыгать в воду не решился и пошел по бурелому, переползая с одного ствола на другой. Настя уже почти вытащила лодку из-под деревьев и Игорь наклонился, чтобы подтолкнуть нос. Не удержавшись на мокром стволе он упал в воду, схватился за борт, отчего лодка перевернулась и вся еда, что была не привязанная к бортам, упала в воду. Игорь, не выпуская ружья из правой руки, схватился левой за ветку. Настя ловко выправила лодку, которая зачерпнула изрядно воды.

– Ничего, Игорек, не переживай, – нежно сказала она, увидев его несчастное лицо. – Все обойдется. Тут нам дня два-три пути, не больше.

– У нас нет еды, – сказал Игорь, барахтаясь в воде.

– Давай выгребем всю воду, а потом будем думать, как быть. Положи ружье на дерево, заберись вон на тот ствол и потяни лодку на себя, вверх. Тогда почти вся вода вытечет. Давай, поживей, нужно торопиться.

Настя руководило умело, без излишней торопливости и нервозности. Они быстро привели лодку в порядок и снова тронулись в путь. А после нескольких часов сплава показался, наконец, настоящий берег.

– Вот здесь и устроим привал, – удовлетворенно сказала Настя. – Мы знаешь что сделаем? Нужно срубить две высокие палки, метра полтора длинной. Я укреплю на них один край одеяла, а другой прикреплю к земле. Напротив разведем костер, и дым будет отгонять комаров. Меня отец так учил делать. – Игорь слушал ее рассеянно, наблюдая за уткой, севшей неподалеку на озере.

– Ты меня не слушаешь? – спросила Настя. – Помоги мне, где твой нож? Нужно палки срезать.

– Там утка села, – сказал Игорь, указывая рукой в сторону озерца.

– Я видела. Это утка, не селезень. Сейчас охота запрещена. Ну, если бы хоть селезень, еще куда ни шло, а утке надо птенцов выводить. Ты ее убить хочешь?

– Кто нам может запретить здесь охоту? – удивился Игорь. – А без еды мы здесь погибнем. – Настя ничего не ответила.

Игорь взял ружье и пошел к озеру, где величаво плавала утка, за которой следовал большой выводок крошечных птенцов. Игорь прицелился, но утка вдруг заметалась, быстро поплыла от птенцов, запетляла на воде, пытаясь оторваться от глупого выводка, упорно следовавшего за ней. Попасть в нее было почти невозможно. Вдруг она поднялась в воздух, перелетела на другой край озерца и стала петлять по воде совсем близко, под прицелом его ружья.

– Не стреляй, – услышал он рядом жалобный голос Насти. Игорь оглянулся.

– Ты за мной шла? – спросил он.

– Хотела посмотреть, может селезень есть где поблизости. Видишь, утка как мечется? Это она детенышей своих спасает, собой жертвует. Не убивай ее. – Игорь вдруг вспомнил ее слова: – Если они не так, как мы мыслят, стало быть совсем не мыслят? Стало быть, ничто другое уважать не надо?

– У нас совсем нет еды, – напомнил Игорь. – Что же будем делать?

– Я сготовлю чего-нибудь, не беспокойся, Игорек, – ласково, неторопливо увещевала его Настя. – Я знаю много трав, из которых можно суп сварить. Может где немного грибов найдем. Да в этом озере много рыбы водится. Мы сейчас попробуем ее рубахой поймать. Сейчас как раз время, когда рыба у берега спит. Сыми рубаху, я научу тебя рыбу ловить.

Игорь опустил ружье и положил его на траву. Потом снял рубаху, отдал ее Насте и она тут же ловко завязала в узел ворот и рукава, сделав из нее мешок.

– Иди по берегу вон туда, метров тридцать отсюда, – указала она рукой, – и двигайся по направлению ко мне. Гони сюда рыбу. Бей палкой по воде. А я тут ее рубахой ловить буду.

Игорь послушно побрел пугать рыбу, слабо веря в успех предприятия. Зайдя в воду он спугнул стаю рыб, выпрыгнувших спросонья у него из-под ног. Почти каждый его шаг производил тот же результат: вспуганная стая рыб выпрыгивала из воды, оставляя расползавшиеся круги маленьких волн. Настя держала рубаху, как открытый мешок, готовясь поймать рыбу в капкан. Когда Игорь был уже совсем близко, она вдруг сделала резкий рывок вперед, подняла вверх рубаху и Игорь увидел, как что-то трепещется в мешке.

– Есть! – победно вскрикнула Настя, радостно потрясая добычей. – Сейчас будет вдоволь еды. Я тебе такой обед на костре сготовлю, что и не снилось. Тут килограмма на два будет, видишь, какая здоровая?

Настя умела создать лесной уют: растянула одеяло, привязав верхний край к двум вертикально установленным палкам, а нижний к кольям, вбитым в землю. Перед навесом развела костер, приготовила еду, а потом принесла лапник под навес, на котором раскинула спальники. После еды они легли рядом, и Настя стала рассказывать Игорю про свою учебу в школе, своих подруг, свои мечты о большом городе.

– Я взяла с собой аттестат, – похвасталась она, подбрасывая в костер ветки с зелеными иголками, чтобы дым от них прогнал комаров под навесом. – Как всё здόрово! – Она прильнула к нему в бесконечно долгом поцелуе, а когда Игорь стал вести себя слишком вольно, решительно высвободилась из его объятий.

– Давай, поспим немного, – предложила она, забираясь в спальник. – Нужно отдохнуть перед дальней дорогой. – Настя накинула на голову накомарник и закрыла глаза. Игорь закрылся с головой и моментально уснул.

Все последующие дни были похожие один на другой; они гребли изо всех сил, натирая руки до крови и почти не вылезая из лодки. Нужно было спешить, ибо рано или поздно связь в деревне восстановится и их начнут искать люди из районного центра, и вот тогда не избежать скандала и больших неприятностей. На четвертый день пути их старания принесли, наконец, результат. Берега стали резко меняться, бурелом, наползающий на воду, кончился и появились большие прогалины твердой, гостеприимной земли. Болота исчезли, и на смену им появились пригорки и обрывы и вот, наконец, показался настоящий, большой причал.

– Приехали! – радостно закричала Настя. – Я узнаю эти места. Отсюда можно улететь на самолете, больше ничего отсюда не ходит. Только дорого это стоит.

– Не беспокойся, у меня денег хватит, – успокоил ее Игорь и стал закрывать ружье в чехол. – А это все барахло мы оставим здесь, пусть кому-нибудь достанется. Не хочу ничего брать с собой. – Они вытащили лодку на берег, взбежали на холм и огляделись. Небольшой поселок начинался прямо от берегов, с настоящей дорогой, обрамленной выстроившимся друг против друга деревенскими хибарами. Совсем близко, возле пристани, сидел небритый старик и курил трубку, с любопытством рассматривая подозрительных пришельцев.

– Эй, дед, – крикнул ему Игорь, – где тут аэропорт?

– Вон там, на краю деревни. – Старик вытащил трубку изо рта и указал ею в сторону поселка. – Видишь отсюда самолет? Поспешай, если хочешь. Счас он улетать будет.

Игорь и Настя побежали в указанном направлении и вскоре, за домами, увидели аэропорт. Он состоял из поля, покрытого аккуратно скошенной травой, и одинокой избы, служившей административным центром и залом ожидания. Небольшой одинокий самолет уже двигался по полю, готовясь к разгону. Игорь подбежал к кассе, но там его встретила надпись: «Ушла на обед».

– Побежали к самолету, – торопливо произнесла Настя и замахала какой-то тряпкой, надеясь привлечь внимание пилота. К удивлению Игоря ее старания увенчались успехом. Самолет развернулся, подрулил к ним близко, и из окна высунулся улыбающийся парнишка в летной форме.

– Куда надо? – спросил он, как спрашивают таксисты.

– В Свердловск! – закричал Игорь.

– Залезай. – Окно закрылось и через несколько мгновений парень открыл дверь и выставил лестницу.

– А где кассирша? – спросил Игорь.

– Залезай, говорю. Кассирша пьяная, не работает. Мне заплатишь.

Игорь и Настя поспешно вскарабкались по лестнице и через несколько минут самолет взлетел в воздух. Настя вдруг обмякла, доверчиво положила ему голову на плечо и уснула. Он тоже уснул, и проснулся только тогда, когда самолет приземлился. Настя сонно улыбалась, а потом, в такси, с детским любопытством разглядывала город из окна.

– Какой адрес? – спросил шофер. Настя назвала улицу и дом, и как зачарованная погрузилась в изучение незнакомого ей мира. Но поездка на такси длилась недолго.

– Приехали, – сказал шофер, останавливая машину. Настя вышла и оглянулась.

– Я подожду, – кивнул ей головой Игорь. – Дай знать, что все в порядке. – Настя скрылась в подъезде, и вскоре показалась в окне, радостно улыбаясь и размахивая рукой. Рядом с ней показалось озабоченное, неприятное женское лицо.

– А теперь меня отвези, – сказал Игорь шоферу.

Влюбленные не отпускают друг друга даже во сне. Снилось ему в эту ночь, что Настя убегала с ним куда-то, увлекая распущенной волной русых волос и голубой улыбкой лучистых глаз. А потом он попал в магическое кольцо ее обнаженных нежных рук и что-то шептал ей, как безумный. Его разбудил настойчивый, раздраженный звонок телефона. Цепляясь за улетающий мираж сладких сновидений, он поднял трубку.

– Алло, – недовольным голосом произнес он.

– Отозвался, наконец, – услышал он укоризненный голос отца. – Почему не поднимаешь трубку? Опять с какой-то девицей? Мы уж с матерью тут с ума сходим. Хотел тебя спасать ехать на вертолете. Когда прийдешь?

– Могу сегодня.

– Приходи. У меня, правда, преферанс сегодня. Все равно, приходи, покажись.

– Хорошо, папа. Кстати, у меня к тебе просьба.

– Ну? Говори.

– Тут… Я познакомился с одной девушкой. Она живет там, на севере. Можно ей устроить паспорт?

– Что еще за девушка? Тебе что, городских мало? Нужно деревенскую?

– Ты ее не видел, потому так говоришь. Она мне жизнь спасла. Если бы не она, я бы утонул.

На другом конце провода наступило короткое молчание.

– Сегодня у меня будет начальник городского отделения милиции. Он хорошо в преферанс играет. Вот, его и попроси.

– Спасибо, папа, – поблагодарил Игорь. Отец ничего не ответил и повесил трубку. Значит, поможет. Игорь окончательно проснулся и пошел умываться.

На работу он опоздал часа на два, но был встречен сотрудниками, как герой, который вернулся из преисподней и может многое рассказать о страстях небесных, чтобы скоротать скучный рабочий день. Но тут вмешался Сергей и, пользуясь правом собственности, как непосредственный начальник, увел его к себе в кабинет.

– Как добрался? – спросил он дружелюбно, широким жестом отодвигая деловые бумаги в сторону.

– На барже. Без приключений, – сообщил Игорь заранее заготовленный ответ.

– Как нога? Как здоровье?

– Я уже на следующий день пришел в себя. А нога зажила, там кожа была содрана, да небольшой порез, невелика беда. Как тут дела? Ничего, что я опоздал?

– Ничего. Только вот нужно тебе срочно в командировку ехать. Некого, кроме тебя, послать.

– Ох. Очень неудачный момент. – Игорь сразу же подумал о Насте: расставаться с ней в такое время, когда все опасности остались позади?

– А что тебе? Ты ведь холостой. Я думал, ты обрадуешься. Нужно ехать в Москву на пару недель. Послезавтра вылетаешь. Кстати, как там Настенька? Такая очаровательная девочка. Савва утверждал, что ты ей понравился. – Игорь пожал плечами.

– Может быть. Что толку? Все равно к ней не подберешься.

– Я бы для нее даже на скрипке сыграл, – улыбнулся Сергей. – Я пытался как-то раз выразить таким образом жене свои чувства, когда мы женихались, но тогда она решила что по-видимому период ухаживания кончился и мне пора на ней жениться. Очень воспитанная и деловая женщина, моя жена.

– Можно я не буду составлять часть твоей аудитории во время концерта? – ехидно поинтересовался Игорь.

– Ты – безкультурное чудовище, – провозгласил Сергей. – Тебе было бы полезно знать, что в царское время гусаров насильно заставляли ходить в оперу, пытаясь приобщить к искусству. С тобой прийдется поступить так же.

– Это была одна из причин, почему царский режим свергли, – заметил Игорь. – Возврата к старым временам нет. Не вздумай продолжать царскую политику. Могу я уйти на час раньше?

– Иди, демагог, – махнул рукой Сергей.

Игорь подошел к настиному дому к шести часам, поднялся по скрипучей лестнице, окаймленной грубыми деревянными перилами, на второй этаж, где располагались три квартиры, и постучал. Дверь сразу же отворилась, как будто бы его ждали, и в проеме, как картина в рамке, появилась Настя, сияя радостью и всеми красками, которыми так щедро ее одарила природа. Она сделала шаг по направлению к Игорю, но во время остановилась, отступила назад и, распахнув дверь шире, пригласила: – Проходи. Все в порядке?

– Как видишь, – сказал Игорь, входя. Он бегло осмотрел плохо освещенную комнату с маленьким окном и убогой мебелью. На протертом искривленном кресле сидела женщина неопределенного возраста, с хмурым, строгим лицом. Она не была похожа на деревенскую бабу: черты ее лица были острые и злые, как будто она ожидала от мира одни подлости и неприятности. Она, как видно, была из той большой категории людей, удел которых – неудачи и тяжелый труд.

– Вот, тетя Глаша, это Игорек…, Игорь, то есть. Тот, о котором я говорила.

– Вижу, – холодно отозвалась Глаша. Она подождала, пока Игорь усаживался на пищащий стул.

– Как это ты, милок, решился ее увезти из дома? – строго спросила она.

– Я… мы… – забормотал Игорь, не ожидая такой атаки.

– Тетя Глаша! – с упреком вмешалась Настя. – Это я захотела сбежать. Я уже взрослая, куда хочу, туда и еду.

– Ты еще ребенок, – все так же строго продолжала Глаша. – А он уже взрослый мужчина. Он должен отвечать и за себя, и за тебя.

– Ничего ведь страшного не произошло, – оправдывался Игорь – Вот, Настя в полном здравии. Вы разве не знаете, что она все-равно хотела уехать в город учиться?

– Это их дела, ее и ее отца. Не твое дело. Ты-то тут причем?

– Я ей обещал помочь получить паспорт.

– А как ты это сделаешь?

– Вот, сегодня мы с ней пойдем к моим родителям в гости. Мой отец сможет помочь.

– А кто твой отец? – Глаша спрашивала как большой начальник, или следователь, не ожидая сопротивления и не сводя с него злых, изучающих глаз. Игорь почувствовал, что не может справиться с раздражением. Какая противная тетка!

– Давайте продолжим расспросы в следующий раз, – предложил Игорь с металлическими нотками в голосе. – Вы, может быть, не хотите, чтобы я ей помог?

– Я должна знать, с кем Настя водится, – менее уверенно ответила Глаша. – Она теперь у меня живет. Неровен час, чего случиться…

– Тетя Глаша! – с возмущением вскрикнула Настя, розовея. – Я уже взрослый человек. А не хотите, так я уйду от вас. Я найду, где жить.

– Настя должна быть дома к десяти часам, не позже, – скомандовала Глаша, обращаясь к Игорю. – Понятно? Пока она у меня живет, она будет под моим наблюдением. Я вчера позвонила в районный центр и попросила передать по рации в поселок, ее отцу, что она здесь и все в порядке. Если ее отец сюда приедет, то держись. Ну, ладно. Идите.

Как только они закрыли за собой дверь, Настя бросилась к нему в объятия, сдавила его шею так, что у него перехватило дыхание, и стала его теребить и целовать, как пушистого щенка. Игорь взял ее на руки и снес вниз, не отрываясь от ее жадных губ. На улице он поставил ее на землю и они пошли, взявшись за руки.

– Ах, как я рада, – взволнованно заговорила Настя. – А на Глашу ты не серчай. Она, вообще-то, добрая. И знаешь, я тебе не сказала – она ведь родная тетка Петру. Она все знает, ей очень жалко Петра. И мне его тоже жалко. Но что поделаешь?

– Мой отец ждет нас сегодня, – сказал Игорь, с восторгом ее разглядывая. Она была в старом платье, по-видимому из глашиного гардероба: оно было примерно на три размера больше, чересчур длинное для девушки ее роста, и непонятного цвета. Настя подвязалась пояском в талии, и получилось очень хорошо. Ее глаза струились голубыми лучами еще ярче, чем в тайге. Толстая темно-русая коса тяжело легла на спину, а спереди несколько озорных прядей шаловливо атаковали лоб и глаза.

– Я боюсь немного, – призналась Настя.

– Не бойся. Все будет хорошо. Я ведь обещал!

Игорь стеснялся показывать своих родителей друзьям и знакомым. Простые, грубые люди, без образования и манер, его отец и мать были типичные выскочки хрущевского времени, когда партийный аппарат формировался из рабочих и крестьян. Его мать родилась и провела юность в деревне, и большой город не много изменил и добавил к ее деревенскому поведению и образу мышления. Однако родители понимали, что сыну нужно дать образование, и по возможности самое лучшее. В результате Игорь попал в круг людей, где вся правящая клика подвергалась насмешкам и презрению. Но Насте не стыдно было их показать: она было из деревни, из глуши, где хорошие манеры были неизвестны.

Настя с восторженным любопытством глазела по сторонам. Ее внимание привлекало все: и толпа, и дома, и набережная, и даже лотки, где продавалось мороженное. Они подошли к многоэтажному зданию и Игорь, открыв тяжелую дверь, пропустил Настю внутрь. Поднимаясь по большой, широкой лестнице дома, где жила местная партийная и административная знать, Настя оробела. Такого большого, чистого и красивого подъезда она не могла себе представить: высокий потолок, улетающий далеко ввысь, блестящие деревянные перила, аккуратно покрашенные стены и вымытые до блеска каменные ступени – все было, как из мира сказок, которых не успели ей рассказать в детстве.

Игорь нажал на звонок и за дверью послышались приглушенные шаги. Тихо щелкнул замок и на пороге появилась мать. Она быстро перевела взгляд с Игоря на Настю, потом улыбнулась широко, шагнула вперед и обняла обоих. С этого момента она все свое внимание обращала на Настю.

– Вот, какая ладная, – заговорила она, заходя в квартиру и не выпуская Настю из своих объятий. – Откуда это ты, девушка?

– Мама, это Настя, – вмешался Игорь. – Я с ней познакомился на Севере, в походе. Я говорил отцу.

– Знаю, знаю, – приветливо ответила мать, не отрывая от Насти одобрительных глаз. – Отец ждет вас.

Мать привела их в просторную комнату, где за столом сидели четверо мужчин, с веерами карт в руках. На столе стояла бутылка коньяка, содержимое которой проступало багровыми пятнами на лицах игроков. Игорь узнал в одном из них начальника городского управления милиции, частого гостя карточных баталий отца. Как ни странно, у него было самое интеллигентное лицо из всех сидящих. Он единственный из них имел высшее образование.

– Толь, гляди, каких я гостей привела, – громко обратилась мать к отцу. Игроки неохотно переключили свое внимание с карт на вошедших, а когда увидели Настю, морщины на их лбах разгладились и глаза просветлели.

– Проходи, проходи, красавица, – ласково настаивала мать, обнимая Настю за плечи и слегка подталкивая к столу. – Толь, гляди, какая русская красавица. А?

– Вижу, – пробурчал отец, не отводя от Насти довольных глаз. Он поправил отвисшую челюсть и спросил: – Как тебя зовут, девушка?

– Настя.

– И имя-то русское, – радостно сказала мать. Ну-ка, Настенька, распусти косу, дай на себя посмотреть. Распусти, распусти, не стесняйся.

Настя вопросительно посмотрела на Игоря. Игорь утвердительно кивнул и тогда она с улыбкой закинула руки за голову, быстро расплела косу, резко повела головой в стороны и ее огромная копна темно русых волос метнулась, как шаль, и легла на спину и плечи тяжелыми волнами. Отец Игоря медленно провел языком по пересохшим губам. Игроки положили на стол карты и коротко обменялись понимающими улыбками, улыбками заговорщиков-мужчин против всего женского пола.

– Сколько тебе лет, Настенька? – спросил начальник милиции.

– Семнадцать. – Начальник милиции переглянулся с отцом. Один из сидящих издал какой-то странный звук; не то крякнул, не то горло прочищал. Настя слегка покраснела и потупилась.

– Не важно, сколько лет, – горячо вмешалась мать, поднаторевшая в такого рода молчаливом обмене мыслями своих гостей. – Что за беда! Через год будет восемнадцать.

– Я о ней тебе говорил, папа, – напомнил Игорь. – У нее паспорта нет. Можно сделать?

Отец вопросительно посмотрел на начальника милиции.

– Я тебе говорил, – пробурчал он. Начальник милиции едва заметно кивнул головой в ответ.

– Какие у тебя с собой документы? – спросил он Настю.

– Аттестат зрелости.

– И все?

– И все.

– Не важно, – сказал начальник милиции, снова взяв карты в руки. – Ты, Игорь, приведи ее завтра ко мне к одиннадцати утра.

– Сделаете? – спросил Игорь.

– Посмотрим, – тихо, как будто бы про себя, сказал начальник милиции. Игорь и Настя переглянулись. Игорь радостно улыбнулся, Настя тихо взвизгнула и пролепетала: Спасибо. – Отец слабо махнул рукой, дав знак уходить.

– Ну, хватит с ними, – обратилась мать к Насте. – Пойдем отсюда, пусть мужичье пьют и в карты играют. – Выйдя в коридор мать прикрыла за собой дверь и сказала: – Он сделает. Это не просто, но он сделает. – И, обращаясь к Насте: – Не беспокойся, моя хорошая.

– Она мне жизнь спасла, – сказал Игорь. – Нужно сделать все возможное, чтобы ей выдали паспорт.

– Жизнь спасла, – насмешливо повторила мать. – Ты не должен мне объяснять. Такая может жизнь и спасти, и погубить.

– Да ты пойми… – начал было Игорь, но мать перебила его.

– Поняла, поняла. Хорошая она. Идите, гуляйте. Чего уж тут не понять.

По дороге домой Настя шла рядом, вприпрыжку, и тихонько повизгивала, как щенок.

– Я как получу паспорт, так сразу же подам документы в институт, – сказала она. – Представляешь? Я буду учиться! Я обязательно поступлю, вот увидишь! Буду зубрить дни и ночи.

– Пойдем ко мне, – предложил Игорь. – У меня есть своя квартира.

– Не нужно сегодня, – смущенно сказала Настя. – Давай лучше немного погуляем. Скоро мне домой.

– Жаль, – сказал Игорь. – Знаешь, завтра я уезжаю в командировку, по делам. На две недели.

– На две недели? – жалобно вскрикнула Настя. – Как же так?

– Ничего не поделаешь, работа, – обреченно объяснил Игорь. – Завтра утром я тебя приведу к начальнику городского отделения милиции, и он все устроит. Ты, быть может, уже получишь паспорт к тому времени, когда я приеду.

– Я тебя буду ждать дни и ночи, – поклялась Настя. – Ох, как я тебя люблю! Я совсем не стесняюсь это говорить. Если бы ты знал, как. А ты? – Игорь сжал ее руку и притянул к себе.

– Я бы тебя сейчас раздавил в своих объятиях. Я еще никого так не любил. Это какое-то помешательство. Пойдем ко мне.

– Не сейчас. Не торопись. Уже пора домой.

– Завтра я тебя встречу, а из милиции поеду сразу в аэропорт. Я оставлю тебе рабочий и домашний телефоны, и ты мне позвони ровно через две недели. Хорошо?

– Хорошо.

Игорь расстался с ней у подъезда, а прийдя к себе в квартиру долго не мог заснуть. Не хотелось расставаться, не хотелось уезжать, не хотелось ничего на свете, только видеть ее, быть с ней, и чувствовать, что жизнь вечна, что время остановилось в тот момент, когда попутная волна принесла его на остров любви, где правят только двое: Адам и Ева, без одежд, без паспортов, без денег, без забот и обязанностей.

На следующий день он уехал в аэропорт, оставив Настю с начальником милиции, так как времени оставалось очень мало. В Москве было много дел. Задача по увязке автоматической линии, проектируемой их организацией, была не из легких, опыта в этих вопросах у него было мало, поэтому приходилось работать допоздна, а вечерами читать специальную литературу, чтобы подготовиться к следующему дню. Появились, как всегда, новые знакомые, помогавшие скоротать те немногие часы, которые оставались вечерами после необходимых дел. Были среди них, как всегда, кокетливые женщины, любительницы легких романов и безопасных, волнующих приключений. Но на этот раз Игорь был сдержан: дальше смелых шуток и двусмысленных высказываний он не шел, несмотря на то, что физическое, животное желание порой душило его и порождало дикие фантазии.

Наконец, закончилась командировка. В день приезда он звонка от Насти не ждал: было одиннадцать часов вечера, так поздно она не станет его тревожить. Но на следующий день он его ждал с нетерпением на работе и несколько раз спрашивал сотрудников в отделе, не просил ли его кто к телефону. Никто не просил, никто не интересовался, и это было странно. После работы он целый вечер просидел дома, ожидая звонка. Напрасно. Не позвонила она и в этот вечер, и на работу на следующий день. Опять после работы он ждал ее звонка, и опять напрасно: телефон молчал. В восемь часов вечера он решил пойти к ней. Что-то наверняка случилось, не могла Настя забыть, когда он приезжает.

Уже стемнело к тому времени, когда он подошел к настиному дому. Ее окна были освещены: значит кто-то дома. Игорь поднялся по лестнице и постучал. К его удивлению дверь открыла Настя. Она вздрогнула, увидя его, как будто чего-то сильно испугалась, но быстро овладела собой, отступила назад и молча, без улыбки, пропустила его в комнату. Глаша тоже была здесь; она стояла у небольшой керосиновой плиты, приготавливая еду. На приветствие Глаша что-то пробурчала, не посмотрев в его сторону и не прекращая своего занятия.

– Что случилось, Настенька? – тревожно спросил Игорь. – Почему ты мне не звонишь? Ты ведь знала, когда я должен был приехать.

– Тетя Глаша говорит, что ты никуда не уезжал, – тихо ответила Настя. Она едва сдерживала слезы.

– Как это? – удивился Игорь. – Что это ты такое говоришь? Я приехал позавчера ночью. Весь следующий день ждал звонка, и сегодня целый день.

– Тетя Глаша говорит, что видела тебя на улице с какой-то красивой женщиной, – сказала Настя.

– Что? – почти закричал Игорь. – Глаша, что вы такое говорите? Зачем вы все это выдумываете?

– Видела, – уверенно откликнулась Глаша, впервые удостоив его взглядом. – Не видела бы, так и не говорила. Думаешь, мы здесь какие деревенские дуры?

– Это… Это чепуха какая-то. Вы просто ошиблись, Глаша. Вы не могли меня видеть, понимаете? Меня здесь просто-напросто не было.

Глаша упрямо настаивала на своем, а Настя не вмешивалась в разговор, печально и внимательно рассматривая Игоря. В ее глазах были нежность и страдание. Игорь понял, что продолжать оправдываться бесполезно. Глаша либо ошибается, либо намеренно врет, что еще хуже.

– Давайте, прекратим этот разговор, – сказал он. – Это ни к чему не приведет. К сожалению, я уже отдал все свои билеты для отчета. Я постараюсь их вернуть. Ты меня проводишь, Настя?

– Провожу, – тихим голосом согласилась Настя и направилась к двери.

– Не задерживайся поздно, – напутствовала ее на прощание Глаша.

– Это самая настоящая ложь, – горячо начал Игорь, выходя из слабо освещенного подъезда в вечерние сумерки. – Я ведь… – Он не успел закончить фразу. В свете тусклого уличного фонаря метнулась к ним тень, и он увидел перед собой рыжего Петра, с каменным, злобным лицом и застывшими глазами мертвеца. Петр не терял ни секунды. Он пытался схватить Игоря за шею, чтобы задушить, но Игорь во время пригнул подбородок к груди и захват получился не совсем законченный. Игорь все еще мог сопротивляться и дышать, но почувствовал, что надолго его не хватит. Шейные позвонки хрустнули, воздуху не хватало, и сил в руках не было достаточно, чтобы разжать железные пальцы деревенского кузнеца. Настя громко закричала и стала бить Петра по лицу, как безумная, и что-то быстро и гневно говорить. Неожиданно Петр разжал страшный замок своих пальцев и, тяжело дыша от волнения, выдохнул: – Беги отсюда, пока цел. Ее благодари. Беги счас, а то задавлю. – И Игорь побежал. Было бесполезно вести переговоры, а тем более драться с этим обезумевшим чудовищем.