Текст книги "Магия белых ночей"

Не удержавшись, подалась вперёд и коснулась кожи. Как будто опасалась, что это мне приснилось. Вдруг рана ещё есть, и я не справилась.

Арт шумно вдохнул и поймал моё запястье, останавливая исследования.

– Не надо.

– Прости.

Вырвав руку, я вскочила с дивана и отступила. Щёки полыхали от смущения, и я неловко принялась убирать волосы с лица.

«Боже, что он обо мне подумает? Чокнутая девица, которая сама бросается на мужиков, целуется и лапает! Стыд-то какой! Может… может, сказать ему, что я не такая. Что никогда не целовалась раньше, чем на третьем свидании? И вообще…»

– Спасибо, – прервал Арт мои мысленные терзания.

Он поднялся и подхватил футболку, которая лежала на соседнем кресле. Несколько секунд изучал дырку на животе с подпалёнными краями и красно-чёрными разводами. Потом бросил её на пол и направился к шкафу.

– Я… я была рада помочь.

Я стояла, убрав руки за спину и покачиваясь с пятки на носок.

Арт достал из шкафа чёрную футболку со сверкающим черепом.

– Разве тебе можно такое носить? – удивилась я, взглянув в чёрные провалы глазниц арт-объекта.

– Это просто футболка, – пожал он плечами.

Мы застыли друг напротив друга. Очевидно, следовало что-то сказать, но я не находила слов. И Арт молчал, внимательно за мной наблюдая и не делая попыток уйти.

– Что ты видела? – внезапно спросил он.

– Немного… тебя и себя, – призналась я тихо.

Упоминать о том, что не только видела, но и чувствовала его эмоции, я не стала. Наверное, он и сам об этом знал.

– Прости, мне не стоило тебя целовать. Я обычно так не делаю, – поспешно произнесла я. – Ты не подумай, я не…

– Не думаю, – возразил Арт. – И знаю, что ты не ветреная и на шею первому попавшемуся не вешаешься. Честно говоря, я польщён.

– Что? – выдохнула я, растерявшись от его обаятельной улыбки.

– Ничего, – он покачал головой и рассеянно потёр затылок. – Будем надеяться, что всплеск силы не засекут и всё можно будет вернуть.

– Да.

Мы снова застыли друг напротив друга. Тишина окружила нас, усиливая эмоции и запретные желания, от которых всё сильнее колотилось сердце и вспыхнули румянцем щёки.

«Да что же это такое!» – с досадой подумала я.

– Думаю, нам пора.

Арт обошёл меня и первым покинул комнату.

Я сделала глубокий вдох и последовала за ним, очень надеясь, что никто не догадается о том, как мне удалось вылечить Арта. И не станет задавать вопросы, поскольку я сама не поняла, как всё произошло. Я до сих пор ощущала свет в теле и вокруг себя. Как будто внутри меня жило маленькое солнышко, которое до этого было скрыто за тучами, а сейчас начало ярко сиять.

Пока мы занимались… спасением, Влад с Максом успели накрыть на стол: мясо жареное, ещё раз мясо, на этот раз запечённое, и мясо с овощами. В углу нашлось немного места для салата из огурцов и помидоров. М-да, сразу видно, что в этом доме обитали большие прожорливые хищники.

Вопросов никто не задавал, многозначительно не смотрел и не ухмылялся. Появление и излечение Арта парни восприняли легко и спокойно. Их больше интересовал ужин, чем Светлячок, который в первый раз призвал силу.

Сирена сработала, когда мы приступили к аппетитной шарлотке с румяной карамельной корочкой.

– Всем оставаться на месте! – велел Влад, выбегая прочь из гостиной.

Вернулся он быстро: мрачный, я бы даже сказала злой, бледный и напряжённый.

– Клыки. Двадцать штук.

– Это же нападение на старейшину, – взвился Макс. – Совсем ополоумели?

– На кону сильный Светлячок, так что неудивительно, – мрачно заметил Арт. – Надо звать на помощь.

В следующую секунду дом вздрогнул от мощного удара. От неожиданности я свалилась на пол. Я опасалась, что сейчас стены не выдержат, и на нас сверху рухнет потолок, однако всё осталось на местах, даже вазы с полок не посыпались. По стенам прокатилась лёгкая рябь, но они устояли. Похоже, это была какая-то защита.

Далее последовал ещё один удар и ещё. От грохота слегка заложило уши. Прижав к ним ладони, я зажмурилась и попробовала успокоиться.

«Когда же это всё кончится?»

Мгновение спустя меня схватили за плечи, рывком подняли на ноги и потащили прочь из вздрагивающей от ударов гостиной. Открыв глаза, я увидела Арта. Он вёл меня куда-то, кажется, в глубь дома, чтобы хоть как-то защитить.

– Защита долго не продержится, – сообщил выбежавший за нами Макс.

– А помощь будет здесь минимум через полчаса, – мрачно добавил Влад, разминая руки.

Неужели решил обратиться? Прямо сейчас.

– Придется сражаться, – кивнул Арт. – Врукопашную.

– Ага. Нас трое, а их два десятка. Хороший бой получится, а главное, быстрый, – съязвил Макс. – Сам понимаешь, полчаса мы не выстоим.

– И что ты предлагаешь? – огрызнулся Арт. – Отдать её?

Я сжалась от одной только мысли, что попаду в руки к этим… Клыкам.

– Успокоились, – рыкнул Влад. – Ещё не всё потеряно.

«Нет. Это конец. Они правы, им не выстоять. И всё из-за меня. Господи, и чего мне дома-то не сиделось, а?»

Я тихо рассмеялась, вызвав странный взгляд со стороны Арта. Видимо, он подумал, будто меня вновь накрывает истерика.

– Знаешь, есть такая фраза: «Увидеть Париж и умереть». Я, приехав сюда, думала: «Увидеть Питер и задохнуться от счастья». На самом деле всё не так. Совсем не так. – Я горько улыбнулась. – Увидеть Питер и умереть…

– Ты не умрешь, – отрезал Арт и повернулся к медведю. – Влад, дай ключи.

«Он что, решил всё-таки отдать меня? Вот так сразу? Для этого ему нужны ключи?»

Медведь обернулся и смерил его таким взглядом, что даже мне захотелось тут же провалиться сквозь землю.

– Сдурел?

– Это наш шанс.

– Я не пущу тебя к ней.

– Надо.

– Забыл, кто она?

– Помню. И ты помнишь. А ещё понимаешь, что это шанс.

Они застыли друг напротив друга и устроили битву взглядов. От очередного взрыва пол под нами дрогнул и пошёл волнами. Арту удалось выиграть в этом коротком противостоянии. Влад выругался и достал из кармана ключ. Большой и очень старый. Настолько, что медь покрылась зелёными пятнами.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Я тоже.

Арт схватил ключ, а потом меня и потащил по коридору. Мы остановились, лишь оказавшись у каменной стены.

– И что дальше?

– Подожди. Дай мне свой кулон.

Я послушно достала цепочку из кармана. Арт схватил её и что-то быстро пробормотал, а потом сжал её в кулаке и почти сразу вернул мне.

– Надевай и больше не снимай. Теперь цепочка точно никогда не сломается, а кулон и дальше будет оберегать тебя от иных.

– Спасибо, – прошептала я, надевая цепочку на шею.

Арт развернулся к стене и постучал по красным кирпичам. Совсем как Хагрид в «Гарри Поттере». И те тоже начали разъезжаться в разные стороны, открывая проход вниз.

– Куда мы идём? К кому? – спросила я.

Вдруг парень собрался скормить меня тому чудищу, которое охраняет Влад.

– К ведьме.

Едва не споткнувшись на первой же ступеньке, я сильнее уцепилась за руку Арта.

– К кому? Ведьме? Они существуют? Настоящие?

Хотя чему я удивлялась? Как выяснилось, оборотни существуют, душнилы тоже, почему не существовать ведьме.

– Настоящие. И этой пошла уже третья сотня.

– Ого. Разве столько живут?

– Она живёт. И знаешь почему? – поинтересовался Арт, продолжая утаскивать меня вниз по бесконечной лестнице. – Оплату за свои услуги она берёт годами.

– Это как? – не поняла я.

– Вот, скажем, тебе предначертано прожить восемьдесят пять лет. Но тебе надоела твоя бедность, ты жаждешь славы и успеха. Чем больше хочешь, тем больше отдаёшь. Лет двадцать, например. И до восьмидесяти пяти ты не доживаешь, умираешь в шестьдесят пять. Богатой и счастливой.

– Боже… – прошептала я. – И ты хочешь заключить с ней сделку? С ума сошёл?

– Я обещал тебе, что ты не достанешься Клыкам, а своё слово я держу.

– Это просто слова.

– Нет, я… ты не понимаешь… это не просто обещание. Я дал клятву. И исполню её.

– Зачем это тебе? – тихо поинтересовалась я спустя пару минут. – Я ведь тебе никто.

Арт молчал так долго, что я думала, не ответит.

– Ты жила нормальной жизнью и будешь жить дальше. Ты не заслужила… этого всего.

– Спасибо.

Лестница закончилась неожиданно. Раз, и мы оказались на небольшой площадке перед одной-единственной дверью.

– Подожди! – Я схватила Арта за руку.

– У нас нет времени ждать. Пойми, Макс и Влад долго их не удержат. Сейчас каждая секунда на счету.

– Да, но… я не хочу, чтобы ты рисковал собой.

Парень замер, недоверчиво на меня взглянув.

– Это моя работа, Светлячок.

– Не ври, – я покачала головой, продолжая удерживать его, – не говори мне про работу. Я же знаю, что это не так. Ты не должен отдавать этой ведьме годы своей жизни.

– Это моё решение, – упрямо повторил он.

– Но это нечестно.

– Честно. И так надо. Не переживай, Светлячок, совсем скоро ты забудешь обо всём.

– И о тебе? – прошептала я.

Арт кивнул.

– И обо мне. Так будет правильно.

– Но… – вновь попыталась возразить я.

– Зато я о тебе не забуду, – неожиданно признался он, заставив сердце в груди болезненно сжаться.

Как же я хотела сказать то же самое. Что не смогу его забыть, что не хочу его забывать. Но это невозможно.

Арт развернулся и достал ключ, который быстро засунул в замок. Трижды повернул и толкнул тяжёлую створку.

– Надо же, сам Арт явился просить о помощи, – проскрежетала тьма неприятным голосом.

Из мрака к нам шагнула старуха. Сгорбленная, с клоками седых волос и безумным блеском в белых глазах. Очевидно, годы она себе добыла, а вот про молодость и красоту как-то запамятовала.

– Явился. Ты поможешь?

– Расценки знаешь? – оскалилась старуха.

– Да.

– Пятнадцать.

Я вздрогнула. Пятнадцать лет жизни… его жизни из-за меня. Я не могла этого допустить!

– Семь! – шагнула вперёд. – Семь с него и семь с меня.

– Наташка! – прошипел Арт и попытался вернуть меня на место.

Но я упрямо мотнула головой и уставилась прямо на ведьму. Та усмехнулась и кивнула.

– Хорошо.

– Нет! Мои пятнадцать лет.

– Сделка заключена!

Ведьма ринулась вперёд и цепко схватила меня за руку. Так сильно, что длинный коготь на большом пальце порвал кожу у меня на запястье и из ранки брызнула кровь. Тело накрыло такой болью, словно меня клеймили раскалённым железом.

Вскрикнув, я резко зажмурилась и провалилась в темноту.

* * *

Просыпалась я медленно. Сладко потянулась, зевнула и только потом открыла глаза, уставившись в незнакомый потолок. Моргнула пару раз и только потом вспомнила.

Я наконец-то попала в Питер! Приехала, заселилась в гостиницу и приняла душ. Так устала, что прилегла на минутку и, по всей видимости, уснула.

Сев в кровати, потянулась к телефону. Часы показывали три часа дня. Ох, хорошо же я отдохнула! А ведь так и не пообедала. Следовало быстро собираться и бежать. Я ведь хотела столько сегодня сделать, столько посмотреть.

Надела джинсы, голубой свитер, волосы причесала и завязала в хвост. Встала, посмотрела в зеркало и… застыла. Ощущение дежавю стукнуло куда-то в грудь.

Странно.

Рука неосознанно скользнула вверх и нащупала бабушкин кулон сквозь ткань свитера. На месте. Всё нормально. Почему это важно, я не понимала, просто чувствовала.

Изучив своё отражение, я подкрасила ресницы, губы, взяла тёплые вещи и выскочила в коридор. Пообедать решила в пельменной, которая располагалась внутри Московского рынка.

Ела быстро, торопясь быстрее отправиться на поиски приключений. Встала из-за столика и уже собралась идти, как внезапно замерла.

«Шапка!»

Медленно обернулась, но на диванчике её не оказалось. Похлопала себя по карманам. Искомое обнаружилось в левом.

«Странно. Что со мной такое? Не выспалась или, наоборот, переспала?»

Надев шапку, направилась к выходу и едва не налетела на двух громил в чёрном, которые как раз заходили в кафе.

– Осторожнее, – бросил тот, что светлее.

Вновь ёкнуло сердце и захотелось бежать. Как можно быстрее и как можно дальше отсюда и от этих странных качков. Бабуля всегда говорила, что своей чуйке надо верить, и я поспешила прочь.

До станции метро добралась без происшествий. Дождалась поезд и села в вагон. Схватившись за поручень, обратила внимание на платформу. Взгляд зацепился за парня. Он стоял чуть в стороне от остальных. Распахнутый на груди серый пуховик, светлый вязаный свитер с горлом, на голове шапка, а глаза… я почему-то не сомневалась, что они чёрные, как сама ночь. Парень просто стоял и смотрел на меня.

И снова это странное ощущение. Захотелось броситься вперёд, выскочить из вагона и подойти к нему. Так сильно, что стало больно. Но я упрямо оставалась на месте.

Двери медленно закрылись, и поезд тронулся. А незнакомый парень продолжал стоять и смотреть мне вслед.

«Да что же это такое?!»

Судорожно вздохнув, я прикрыла веки и попыталась успокоиться.

Сначала хотела выйти на Сенной площади, но в последний момент передумала, решив проехать до Невского проспекта. Сейчас темнеет рано, так что лучше сократить программу.

Очутившись на проспекте, невольно затаила дыхание, когда взгляд упёрся в Казанский собор. Я ведь до этого видела его только на картинках. Но они не могли передать его монументальность и красоту. Полукруглая колоннада из девяноста шести колонн, а в центре находился храм. Перед ним с правой стороны от выхода на постаменте располагалась яркая ёлка. Наверное, поздно вечером, когда загораются гирлянды и огоньки, здесь очень красиво.

Постояв минут пять, я медленно двинулась вперёд, не отрывая глаз от невероятной красоты круглой крыши и золотого шпиля. Именно в этот момент суровое питерское небо словно сжалилось надо мной, тучи слегка рассеялись и луч солнца попал прямо на шпиль.

– Красиво, – прошептала едва слышно и шмыгнула носом.

Шагнула вперёд и едва не упала, поскользнувшись на тротуаре. И свалилась бы позорно у прекрасного собора, если бы меня вовремя не поймали.

– Осторожнее, – насмешливо произнёс приятный мужской голос.

– Простите… я…

Чёрные глаза. Такие чёрные, что в них почти не видно зрачков. И улыбка, от которой внутри всё сжимается от какого-то странного чувства дежавю.

– Залюбовалась красотой, – подсказал он, помогая мне принять вертикальное положение. – Понимаю. Собор построен в одна тысяча восемьсот одиннадцатом году архитектором Андреем Воронихиным в стиле русского классицизма для хранения чудотворной иконы Божией Матери Казанской. Кстати, я Артём.

– Наташа, – представилась я, удивлённая его неожиданным напором.

– Очень приятно, Наташа, – кивнул Артём, продолжая держать меня за плечи. – Знаешь, а за собором на канале Грибоедова находится известный Банковский мост с его золотыми грифонами. Их ещё называют крылатыми львами. Тут совсем недалеко.

– Правда?

– Да. А ещё говорят: «Увидеть Питер и задохнуться от…»

Он замолчал, продолжая прожигать меня чёрными глазами.

– Счастья, – шёпотом закончила я фразу.

«Но никто так не говорит. То есть… это только я так говорю!» – спохватилась я, и тут меня будто по голове кто-то стукнул. Воспоминания… чужие… нет, мои… мои, но те, которые случились и не случились, замелькали в голове.

– Арт… – выдохнула потрясённо. – Арт…

– Артём, – улыбнулся он. – Тебе гид по Питеру не нужен?

– Арт… Артём, но как же?

– Семь на семь, Наташ.

– И ничего не случилось? – всё ещё боясь поверить, спросила я.

– Нет. И не случится. Они не найдут тебя. Я это обещаю, – мгновенно посерьёзнев, ответил Артём.

И я поверила. Он всегда выполнял свои обещания.

– Так тебе нужен гид?

– Нужен… Ты мне очень нужен, – прошептала я, закидывая руки ему на шею и потянувшись к смеющимся губам.

Вероника Ева
Леший в разноцветных кедах

Говорят, что в Ротонде, спрятанной в парадной на Гороховой, исполняются желания. Я не особо верила во всю эту эзотерику, но решила попробовать. Чем чёрт не шутит? Чертей там, кстати, не оказалось, а вот один очень нахальный и ужасно любопытный леший все-таки нашёлся. И он даже готов исполнить мое самое заветное желание в обмен на маленькую услугу! Что я теряю? Всего лишь безобидная прогулка по ночному Питеру с настоящим лешим, который прячется от людей в четвёртом измерении, живёт в парадной с Ротондой и выглядит, как фанат группы «Король и Шут» в разноцветных кедах и с венком на голове. Что может пойти не так?

1

Шесть сообщений. Не прочитано. Один исходящий. Без ответа.

Я здесь, чтобы их не стало семь.

Я здесь, потому что должна испробовать все способы. Даже самые глупые.

Летнее припекающее солнце не стало помехой для холодного ветра, снова растрепавшего волосы. Обычное дело для Питера. Пришлось пожертвовать один из карандашей, закрепив им небрежный пучок на голове. Остальные мне ещё понадобятся.

Сколько я здесь уже? Час? Два? Сколько можно тянуть время?

Грифель снова бегло пробежался по плотному листу скетчбука. Мне нравился вид, который я обнаружила, проходя по Семёновскому мосту. Настолько, что мне пришлось остановиться, чтобы перенести набросок на бумагу. Друг за другом в перспективу уходили дома, так похожие друг на друга и одновременно настолько разные, особенные. Медленно таял закат. Солнце неспешно падало за горизонт, окрашивая Фонтанку в розовые оттенки. Красиво. А у меня с собой даже не было красок, только грифельные карандаши. И ещё один зелёный. Как он вообще здесь оказался?

Что ж, зелёный, так зелёный. Задумчиво покрутив карандаш в руках, я начала рисовать деревья рваными условными штрихами. Но не далеко на горизонте, как это было на самом деле. А прямо на крышах домов. Я улыбнулась, подарив домам небрежные пушистые шапки. Почему бы и нет? Кто вообще решил, что деревья должны расти из земли? Вот бы…

Так, что-то меня снова начало заносить куда-то не туда. Что я вообще здесь делаю? Долго ещё ты собираешься оттягивать момент своей наивной глупости, Ангелина? Зашла и вышла, никто ведь не узнает! А вдруг? Говорят же, много чего говорят. А на войне все средства хороши. Даже такие бредовые.

Собравшись с духом, я сгребла скетчбук и карандаши в рюкзак, безуспешно пытаясь стереть следы грифеля с руки. И наконец, спустя два часа, перешла дорогу и очутилась на Гороховой. Именно сюда мне посоветовала прийти подруга. Она была помешана на всей этой эзотерике и паранормальном. Я – нет. Но кто его знает? У меня была мечта. И мне очень хотелось, чтобы она исполнилась. Поэтому сегодня мой путь лежал к Ротонде. К месту, которое называли и центром мироздания, и временным порталом, и масонским центром. Но, что самое важное – по словам подруги, там исполнялись желания.

Передать бы привет всем тем, кто говорил, что я странная. Вот конкретно сейчас я бы с ними согласилась. Но только сейчас, а так – никакая я не странная! Просто… задумчивая. И ещё немного рассеянная. С кем не бывает?

Кинув взгляд на свои белые кроссовки, с досадой отметила, что на мне снова каким-то образом оказались носки разного цвета. Опять! Вот вечно со мной так, сглазили, что ли?

Попасть в саму Ротонду оказалось не так просто, как я думала. Пришлось ждать под дверью совсем неприметного входа в парадную, пока оттуда не вышла экскурсионная группа. Стараясь не привлекать к себе внимание экскурсовода, я в самый последний момент подставила ногу, не давая двери закрыться. И проскользнула внутрь. Идеальное преступление.

Не думала, что это место произведёт на меня такой эффект. По коже прошёл холодок. Здесь было тихо и прохладно. Шаги отскакивали от выкрашенных в белый и светло-зелёный цвета стен эхом. Здесь пахло пылью и влагой. Не знаю, в чём именно было дело, но здесь чувствовалась долгая и непростая история.

У меня перехватило дыхание, когда я подняла голову, рассматривая могучие колонны, уходящие высоко вверх. Они словно устроили тайное собрание, собравшись в центре округлой парадной, перешёптываясь между собой, охраняя мистические силы, которые здесь обитают. Или сдерживая их внутри. По обе стороны вдоль стен поднимались винтовые лестницы. Причем одна из них вела в тупик. У меня даже мурашки по спине прошлись от этого места. Наверное, я заранее сама себя накрутила. Это просто парадная. Волшебная, которая исполняет желания. Этим и стоит заняться. А после поскорее уходить.

Пройдя в самый центр круга из колонн – где, если верить интернету, и находился тот самый портал в другое измерение или ещё куда-то, – собравшись с мыслями, я взглянула вверх, на идеальной формы купол с люстрой по центру, и прикрыла глаза, загадывая своё желание. Возможно, этого будет достаточно, но лучше перестраховаться.

Не без опаски и как можно бесшумнее поднявшись по винтовой лестнице, я на ходу достала из рюкзака скетчбук и первый попавшийся карандаш. Он оказался зелёным – единственным цветным среди десятка грифельных. Буду считать это хорошим знаком. Добравшись до тупика короткой лестницы, которая уходила влево, я быстро пробежалась взглядом по стене, где друг на дружке висели десятки листов бумаги с чужими желаниями. Думаю, никто не будет против, если я добавлю сюда ещё одно.

Не глядя вырвав из скетчбука первый же попавшийся лист, я написала на той стороне, что была чистой, одну короткую фразу:

«Хочу поступить в медицинский».

Поколебавшись, дописала:

«И чтобы Кирилл поступил тоже».

Кирилл – друг моего детства и теперь уже бывший одноклассник. Я была влюблена в него с восьмого класса. Он очень долго не обращал на меня внимания, мы общались с абсолютно разными компаниями. Но вот недавно, на выпускном, мы поцеловались. Это было очень спонтанно и символично, на Поцелуевом мосту! И теперь он собирался поступать в медицинский. И я тоже. Но с моими баллами… Если меня не возьмут туда, моя жизнь будет закончена. Я разочарую родителей и, скорее всего, наши пути с Кириллом разойдутся. Я этого не переживу.

Аккуратно спрятав листочек за чужое послание, я решительно развернулась, чтобы уйти. Но что-то заставило меня остановиться. Раз уж я сюда пришла, почему бы не подняться наверх и не посмотреть, что же такого особенного в этой Ротонде? Говорят, раньше здесь собирались легенды русского рока и устраивали небольшие концерты-посиделки. Якобы здесь какая-то особенная акустика. Эх, умела бы петь, спела бы, чтобы проверить.

Не спеша поднимаясь по винтовой лестнице и слушая приятное эхо собственных шагов, я прикрыла глаза, снова проговаривая про себя своё желание. Кто бы ни исполнял их, пусть, пожалуйста, услышит.

Вдруг эхо усилилось, и мне начало казаться, что звук шагов двоится. Словно я делаю не один шаг, а сразу два. Что это, особенности акустики знаменитой Ротонды? Но вскоре ощущение чужого присутствия усилилось. А после я заметила сбоку и чуть позади движение. И едва не вскрикнула от ужаса, но вовремя сдержалась. Это всего лишь человек. Парень. Он шёл чуть позади от меня, шагая в том же темпе, что и я. Как я… его не заметила?

Интересно, он живёт здесь или тоже пришёл посмотреть на Ротонду? А может, и загадать желание? Украдкой обернувшись через плечо, я заметила, что он держит что-то в руках и внимательно рассматривает, даже не замечая меня. Вот было бы неловко, если бы я всё-таки заорала от ужаса!

Внезапно ускорившись, парень поравнялся со мной и теперь шёл рядом, даже не пытаясь обогнать. Я смутилась.

Только сейчас заметила, что в его небрежно растрёпанных волосах виднелся сплетённый из листьев венок. Как у какого-то хиппи. И на фоне всего остального его неформального образа это смотрелось ещё страннее. В ухе кольцо, одет в кожанку и рваные джинсы, а на ногах… кеды разного цвета. Вот же странный! Ну эту Ротонду, пойду-ка я лучше домой. Но не успела я замедлиться, чтобы незаметно развернуться и уйти, как парень вдруг заговорил.

– Кто ещё такой этот Кирилл?

Я резко остановилась, прислонившись к холодным перилам. И во все глаза уставилась на этого наглеца, который…

Держал. В руках. Моё. Желание.

Точнее, лист, который я вырвала из артбука и оставила там, на стене!

– Не твоё дело! Зачем ты это взял? – разозлилась я, пытаясь вырвать у него из рук листок. Но парень лишь нахально ухмыльнулся и отдёрнул руку, с наглым любопытством взирая на меня с высоты своего роста.

– Так кто он?

– Мой друг, – растерянно выпалила я, стушевавшись под его напором и невозмутимостью. Его, казалось, ничуть не смутило то, что его уличили в воровстве.

Уголок его губ едва уловимо дёрнулся, он чуть сощурился, беззастенчиво уставившись на меня в упор. Внимание тут же привлекли его глаза. Такие светлые-светлые, зелёные, с густыми тёмными ресницами. Не бывает таких глаз, линзы, что ли?

Чуть склонившись к моему лицу, нахал оборонил короткое:

– Неправда.

Я почувствовала, как к лицу прилил жар, отводя взгляд. Да что с ним вообще не так? Какое ему дело, зачем вытащил листок с моим желанием? А вообще… неважно! Нет смысла разговаривать с сумасшедшими парнями, которые носят на головах венки из живых листьев, выглядя при этом, как фанаты группы «Король и Шут». Нахмурившись, я спустилась на ступеньку ниже, собираясь уйти. И вдруг лбом уткнулась в чужое плечо. Как он…

– У тебя нет друзей с именем Кирилл. Есть подруги. Две близкие, и одна просто хорошая.

Вот пристал!

– Откуда ты… – растерялась я, подняв на него испуганный взгляд. – Что тебе от меня надо?!

Парень тяжело вздохнул, будто я его страшно утомила. А после дёрнул плечом и вальяжно закинул локоть на перила, окончательно отрезая мне путь к отступлению. И вдруг улыбнулся во весь рот. Легко и искренне.

– Как я должен исполнять твоё желание, если не понимаю, про какого такого Кирилла ты пишешь, глупая? – Парень снова достал из-за спины лист с моим желанием и внимательно осмотрел сразу с двух сторон, словно хотел убедиться, нет ли ошибки. А после задержал взгляд на той стороне, где был рисунок. Только сейчас я заметила, что это был лист с тем самым наброском, который я сделала полчаса назад на Семёновском мосту. – Красиво, кстати. А почему это деревья растут на крышах, а не внизу?

Воспользовавшись моментом, я всё-таки вырвала у него из руки лист, победоносно отступив назад. А когда бросила на него взгляд, вдруг осознала, что он… чист. А в руке у парня всё ещё был тот самый лист с моим желанием! Как это… так?

Заметив мою растерянность, парень приглушённо хохотнул, пряча лист во внутренний карман джинсовки. И вдруг достал оттуда же мой… скетчбук! И начал с интересом листать страницы.

– Как ты его достал? – возмутилась я, снова предприняв попытку отобрать то, что он у меня наглым образом украл. Но нахал, явно наслаждаясь своим положением, поднял скетчбук так, чтобы я со своим ростом не могла его достать, продолжая перелистывать мои рисунки.

– Голубь с горящими крыльями, – усмехнулся он, рассматривая один из моих рисунков. – Интересно. Ого, стеклянный пристрой у Эрмитажа с зимним садом? А ещё там в брусчатке не растут цветы, а у тебя они нарисованы. Сама придумала?

Чувствовала себя ребёнком, которого дразнит вредный старший брат, всё ещё пытаясь дотянуться до своего скетчбука.

– Это вообще-то личное! Я не разрешала тебе смотреть! А ну отдай!

Наглец, будто сжалившись, опустил на меня насмешливый взгляд. А после отдал скетчбук. Я прижала его к груди, намереваясь впредь защищать его от любых посягательств.

– И зачем тебе становиться врачом?

Я едва не задохнулась от возмущения.

– Прошу прощения?

– Да не стоит, я не обижался. Спрашиваю, зачем становиться врачом, когда у тебя совсем другой талант? И очень полезный, между прочим.

– Что может быть полезнее помощи людям?

Парень беспечно пожал плечами.

– Помогать людям можно по-разному, знаешь ли.

Окончательно растерявшись, я уставилась на наглеца во все глаза, пытаясь понять, почему мы вообще это всё обсуждаем. Какое ему дело?

– Ты кто вообще такой? – осторожно спросила я. Осторожно, потому что мало ли, вдруг сумасшедший.

На мой вопрос парень вновь нахально ухмыльнулся одним уголком рта, выпрямившись во весь рост и расправив плечи. Чуть склонив голову, он представился:

– Меня зовут Мирослав. Леший в десятом поколении. И это, – он обвёл взглядом всё пространство парадной, – мой дом.

Всё это он говорил серьёзно без усмешки. А я вот не удержалась, приглушённо рассмеявшись. Парень на это состроил возмущённое лицо.

– Что смешного?

– Леший, да? Это что, какое-то новое направление? Не слышала о таком.

– Да ну! – закатил глаза парень. – Всё ты слышала, все знают про леших. «Леший пошутит – домой не пустит». «Из пуста дупла либо сыч, либо сова, либо сам леший». И всё такое прочее, – Мирослав сощурился, разглядывая моё лицо. Вид у меня, должно быть, был ошарашенный. – Ой, да брось, девчонка! Я понимаю, что немодно это сейчас стало, всем драконов и эльфов подавай. Но сказки-то тебе в детстве читали, нет?

Я примирительно вытянула перед собой ладони, пытаясь сгладить ситуацию и не будить это лихо, пока… Ну вы поняли.

– Ладно, допустим. Но если ты леший, тогда почему ты живёшь здесь, в парадной, а не в лесу, где и должны жить все лешие? Если ты живёшь здесь, – я задумчиво обвела взглядом куполообразный потолок последнего этажа, – тогда, может быть, ты… домовой?

Лицо Мирослава тут же возмущённо вытянулось.

– Да как ты смеешь! – оскорблённо выдохнул он, тут же снова запуская руку себе за пазуху. И вот я снова вижу в его руке… мой скетчбук.

В этот раз я испугалась не на штуку, скидывая с плеча рюкзак и пытаясь расстегнуть молнию трясущейся рукой.

– Как ты… Как? Как ты это сделал?!

– Домовой! – будто бы не слыша меня, возмущённо фыркнул парень, листая страницы артбука. – Я тебе сейчас такого домового покажу! И как только язык повернулся? Меня! Потомственного лешего! Что за девчонка?

Его было так много, он находился в постоянном движении, говорил и говорил, активно жестикулируя. Я не могла даже слово вставить, лишь испуганно попятившись выше на ступеньку. А он будто и не замечал ничего вокруг. Вдруг, найдя в моем скетчбуке то, что искал, он шлёпнул его на ступеньку между нами, рывком скинул с себя джинсовку и… вывернув её шиворот-навыворот, нацепил обратно. Я даже пикнуть не успела, когда он рывком притянул меня к себе, крепко прижимая к груди.

А после прыгнул. На мой. Скетчбук.

И мы тут же ухнули вниз.

В лицо ударил прохладный влажный воздух. Карандаш выпал из волос, и они взлетели вверх, пока я, визжа в крепких руках ненормального психа, падала вниз.

Приземление вышло на удивление мягким. Нога скользнула по покатой крыше типичного питерского дома, но плод моего сошедшего с ума воображения продолжал крепко меня держать. И тогда, чуть отдышавшись, я решилась открыть глаза.

Мы и правда оказались на крыше одного из домов набережной. Под нами тихо плескалась Фонтанка, отражая едва появившуюся на небе луну. Шелестели колесами редко проезжающие мимо машины.

Но больше всего меня удивило не то, где и каким образом я оказалась, а что меня окружало вокруг.

Выпутавшись из лап то ли лешего, то ли домового, я с трепетным восторгом уставилась на живописный сад, выросший прямо на крыше. Ступенчатые клумбы, заполненные землёй, сделали крышу более устойчивой, и я сразу же перебралась в тень от кроны чуть покосившейся берёзы. Щиколотки тут же намокли от чуть влажной травы. Здесь так пахло… Свежестью, землёй, мокрой после дождя. У меня над головой щебетали птицы. А под ногами лениво переступал с ноги на ногу голубь с горящими, как у жар-птицы, крыльями. Это ведь… я всё это нарисовала.