Текст книги "Киану Ривз: победы, печали и правила жизни"

Позже Петти и Ривз выходят на пляж вслед за командой Суэйзи на импровизированный заплыв на серфах. Киану ловит свою первую волну. Суэйзи кричит: «Ну, что может быть круче?» Бигелоу переключается на Петти: та смеется вместе со всеми, но плывет чуть поодаль, и для нее требуется отдельный кадр, – она здесь третий лишний, а перед нами внезапно первое свидание. Разумеется, после этого Петти с Киану впервые занимаются любовью на пляже, но здесь важно, что сближение происходит после первого совместного выхода в море Киану и Суэйзи. В сценах серфинга главную роль играют мужчины, и точно так же Киану позднее наблюдает, как четверо «Бывших президентов» вместе ловят волну, отмечает, до чего слаженно, как одно целое, они двигаются, и понимает, что они и есть банда, за которой он охотится, – в этом моменте он одновременно мысленно раскрывает дело и постигает их братство, зная, что он, фэбээровец, никогда не сможет стать одним из них. Возможно, все, что в отношениях Суэйзи с Киану чересчур раскалено и граничит с кэмпом, объясняется тем, что Бигелоу тоже смотрит с позиции стороннего наблюдателя, рисует и утрирует силу связей между мужчинами – связей, катализированных физическим риском, запретностью и формирующихся там, куда ей навсегда нет ходу.

Бигелоу говорила, что во всех своих работах возвращается к «моменту, где главный герой попадает в зазеркалье и не может вернуться назад». В «Почти стемнело» зеркало используется почти буквально: когда кочующий вампирский клан Ланса Хенриксена как снег на голову сваливается на захудалую придорожную забегаловку, чтобы прикончить укрывающихся там панков и байкеров и поживиться их кровью, вампир на испытательном сроке (Эдриан Пасдар) колеблется, а затем слетает с катушек, бушуя и выпрыгивая в окно в погоне за удирающим горемычным деревенщиной.

Пасдар влюблен в одну из спутниц Хенриксена, Мэй (ее играет Дженни Райт), но его слегка влечет и к Северину, психопату-мордовороту Хенриксена (Билл Пакстон). Северин, берущий от жизни все, что ни пожелает, воплощает дух вампирской жизни, представленной в фильме гипермаскулинным миром вне социальных ограничений, лежащих в основе традиционной маскулинности.

В «Почти стемнело» вампиры должны быть уничтожены, так как представляют угрозу человечности Пасдара в частности и человечества в целом, потому что они вампиры. «На гребне волны» усложняет дилемму своего центрального персонажа, допуская, что, возможно, мир по ту сторону зеркала менее враждебен и более принципиален. В мире Суэйзи насилие есть, но по большому счету это борьба за территорию, животное насилие – насилие из необходимости и ради выживания. Вспомним рабочие характеристики банды грабителей, перечисленные Бьюзи в первом акте: 27 ограблений за три года, ни одного погибшего. Мы видели, как «Бывшие президенты» угрожают рядовым клиентам банков, ставших целью их ограблений, и совершают преступления против собственности с нарастающим градусом насилия. Но это преимущественно преступления против капитала. Насилие ФБР продиктовано моральной правотой, но после открытого столкновения Киану начинает сомневаться, на чьей же стороне правда.

Посреди фильма Киану с Бьюзи проводят захват замызганной ночлежки, где живет группа серферов-дикарей. Как это часто бывает, нам известно то, что скрыто от Киану: эти парни на самом деле не имеют отношения к «Бывшим президентам», хотя один из них – Роузи, своего рода связующее звено с командой Бодхи. Но и они не паиньки: мы уже видели, как однажды они пытались надрать задницу Джонни Юте за катание на их пляже без разрешения; в тот раз положение спас Бодхи, который этих ребят не ставит ни во что. «Мозги у них настроены на плохую волну, они всякую срань мутят, – рассказывает он Джонни. – Им только экстрим подавай. До моря им дела нет, и его духовной силы им познать не дано».

Рейд начинается с маленького зеркальца на палке, в которое Киану ловит отражение обнаженной женщины в ду ше, пытаясь выяснить, кто же находится в доме. Наци-серферы понимают, что готовится штурм, и достают оружие. Бьюзи едва не ловит пулю на пороге. Следующие три минуты – сплошная кровь, крики, разлетающееся стекло, хаос и боль. Наци-серфер, значащийся в титрах как «Тоун» (Энтони Кидис в серферских шортах с изображением британского флага), выстреливает в собственную кроссовку[163]163
  Наци-серфер… выстреливает в собственную кроссовку. – На самом деле в ногу персонажу стреляет один из участвующих в захвате агентов ФБР. – Примеч. перев.


[Закрыть]. Голая женщина из душа отбрасывает Киану к стене и врезает ему коленом между ног. Киану выкидывает из окна парня – отсылка к тому, как Пасдар выходит из байкерского бара в «Почти стемнело», – и они борются на газоне. Парень одерживает верх, почти вжимает лицо Киану в лезвия работающей газонокосилки (словно пытаясь содрать с Киану маску – как буквально, так и символически), пока не вмешивается Бьюзи.

Кроме того, Киану убивает парня в майке с надписью «Венис Рок» – и выясняется, что до этого ему не доводилось ни в кого стрелять по долгу службы. Но все было зря. Бандит во фланелевой рубахе без рукавов (Том Сайзмор) оказывается сотрудником службы по борьбе с наркотиками, уже несколько месяцев копавшим под эту банду. Его жене так это надоело, что в выходные она его «домой ночевать не пускает». И он в курсе, что наци-серферы не могут быть «Бывшими президентами», потому что в день последнего ограбления банка они были, ёпта, в Форт-Лодердейле.

«Что, до этого, поди, бил только по картонным мишеням? По сути, разницы никакой, Джонни, – говорит Бьюзи, стараясь его успокоить. – Уборки чуть больше, вот и все. Ты сегодня был молодцом. Отлично справился». Киану не слишком в этом уверен.

В ванной у наци-серферов, глядя на свое отражение в разбитом зеркале, он не узнаёт себя.

«Нас никогда не интересовали деньги, – сообщает Суэйзи своим подельникам перед последним, как потом выясняется, ограблением банка. – Мы боролись против системы. Системы, убивающей в человеке дух. У нас есть идеалы. Всем этим мертвым душам, ползущим как улитки по шоссе в своих металлических гробах, мы показываем, что в человеке еще жив дух!» Это манифест: Суэйзи расценивает преступления «Бывших президентов» ни много ни мало как программу духовного раскрепощения. В «Крепком орешке»[164]164
  В «Крепком орешке»… – Die Hard, режиссер Джон Мактирнан (20th Century Fox, Gordon Company, Silver Pictures), 1988.


[Закрыть] Ганс Грубер требует освобождения заключенных в тюрьмы «братьев и сестер по революции» в Северной Ирландии, Квебеке и Шри-Ланке в обмен на жизни заложников в «Накатоми-Плаза». Он бывший член западногерманской радикальной группировки, но в конце фильма выясняется, что он просто заурядный грабитель банков, для которого язык политического терроризма лишь дымовая завеса. О шри-ланкийской группировке «Азиатский восход» он знает из журнала Time. Идеологически он очередная продажная тварь из 80-х в деловом костюме. Это значительно упрощает моральную вселенную «Крепкого орешка». Мы можем болеть за Брюса Уиллиса, желая, чтобы он сорвал план Грубера, вне зависимости от нашего отношения к борьбе леваков на международной арене.

В фильме «На гребне волны» этого уточнения не предлагается. Суэйзи действительно отступает от собственной программы в ходе последнего нападения на банк. Он приказывает своим парням обчистить сейф, чего в предыдущих вылазках они ни разу не делали. Один из «Бывших президентов» немедленно получает пулю от копа не при исполнении, лежащего на полу вместе с остальными заложниками. Решение Суэйзи косвенно приводит к гибели еще двоих «Бывших президентов». А чтобы вынудить Джонни помочь ему с ограблением, Суэйзи подвергает Лори Петти риску погибнуть от рук Роузи, серфера, у которого талант к пустоте; так что по меньшей мере Суэйзи допускает насилие. Но он ни разу не предает своих подельников ради спасения собственной шкуры. Его даже приходится уговаривать бросить тело одного из «Бывших президентов» в Мексике, когда он хочет остаться и его захоронить.

Ничто не обязывает Киану сбить со Суэйзи спесь, кроме его самоопределения как агента фээээ бээээ эррррр, долга перед этическими абстракциями службы и того факта, что он в фильме герой, а Суэйзи – плохой парень. В «Форсажах»[165]165
  В «Форсажах»… – The Fast & the Furious, режиссер Роб Коэн (Universal Pictures, Original Film, Mediastream Film GmbH & Co. Productions KG, Ardustry Entertainment), 2001.


[Закрыть] Пол Уокер поначалу выступает Джонни Ютой, который привязывается к банде, куда должен внедриться, но эту метафору авторы подводят к утешительному для зрителя выводу, когда Пол Уокер увольняется из ФБР и вступает в клан стритрейсеров Вина Дизеля. «На гребне волны» не заходит настолько далеко. Однако в коде, уже после ограбления, когда Киану наконец настигает Суэйзи на побережье Австралии, где на пляж вот-вот обрушится шторм века, вместо того чтобы арестовать, Киану отпускает его поймать последнюю волну – то есть, разумеется, вместо тюрьмы отправляя на смерть в океане. После этого Киану бросает в волны свой значок, словно говоря: что бы ни пробудилось во мне благодаря полученному опыту, от этого уже невозможно отвернуться. Если это боевик, то боевик, где экшн – способ избавления от ложного «я». Если это фильм о любви, то о трагической: о двоих влюбленных, дарующих друг другу свободу, которую им не суждено разделить.

10
Юноша, спустившийся с холма

По-моему, мы с Киану – самые милые парни на свете, если не считать Джорджа Буша и Рональда Рейгана[166]166
  «По-моему, мы с Киану – самые милые парни на свете, если не считать Джорджа Буша и Рональда Рейгана». – Paige Powell and Gini Sikes, «My Own Private Idaho», Interview, 28 сентября 2011 года (Пейдж Пауэлл и Джини Сайкс, «Мой личный штат Айдахо»).


[Закрыть].

Ривер Феникс

В «Моем личном штате Айдахо» Ривер Феникс играет Майка, молодого жиголо, у которого при стрессе случаются приступы нарколепсии; герой Киану Ривза – Скотт, жиголо более светский и опытный, сын, как выясняется, мэра Портленда. Вместе они продаются мужчинам, а временами и женщинам, и пускаются на поиски давно пропавшей матери Майка, путешествуя сначала по Соединенным Штатам, а затем и в Риме, где Скотт встречает девушку и бросает Майка странствовать в одиночку. В «Моем личном штате Айдахо», как и в двух первых художественных фильмах Ван Сента, «Дурная ночь» и «Аптечный ковбой»[167]167
  …в двух первых художественных фильмах Ван Сента, «Дурная ночь» и «Аптечный ковбой»… – Mala Noche, режиссер Гас Ван Сент, 1986; Drugstore Cowboy, режиссер Гас Ван Сент (Avenue Pictures), 1989.


[Закрыть], простирающаяся перед героями дорога подобна открытому космосу – там для расставания любому человеку достаточно просто выпустить другого из рук. Оказаться брошенным у шоссе – естественное завершение любви: достаточно вспомнить, как мексиканские парни смеются, удирая на машине Тима Стритера в «Дурной ночи», или сцену в «Аптечном ковбое», где Мэтт Диллон и его семья аптечных грабителей бросают тело несчастной передознувшейся Хэзер Грэм за навесным потолком номера мотеля. В «Моем личном штате Айдахо» мы с самого начала знаем, что к следующему своему дню рождения Скотт/Киану унаследует состояние, и в ходе фильма видим, как он отдаляется от Ривера, готовясь предать его и завязать с проституцией. Это фильм, где двое парней спят за деньги с незнакомцами и с ними ничего особенно страшного не происходит, однако напряжение нарастает, ведь зритель знает, что в какой-то момент Киану разобьет бедному Риверу сердце.

В 2008 году, закончив работу над «Харви Милком»[168]168
  В 2008 году, закончив работу над «Харви Милком»… – Milk, режиссер Гас Ван Сент (Focus Features, Axon Films, Groundswell Productions, Jinks/Cohen Company, Cinema Vehicles), 2008.


[Закрыть] Ван Сента, Джеймс Франко тусуется с режиссером в Портленде. Они ходят по местам, где Ван Сент снимал «Айдахо»; позже режиссер покажет Франко черновые кадры – материалы, которые видели только сам Ван Сент и его монтажеры. В этот момент Ван Сент уже совсем не тот, что в 1991 году: его успели номинировать на «Оскар» как лучшего режиссера за «Умницу Уилла Хантинга»[169]169
  …номинировать на «Оскар» как лучшего режиссера за «Умницу Уилла Хантинга»… – Good Will Hunting, режиссер Гас Ван Сент (Miramax, Be Gentle men Limited Partnership, Lawrence Bender Productions), 1997.


[Закрыть], еще одну номинацию он заслужит за «Харви Милка». Он все больше увлекается долгими непрерывными кадрами в медитативном и/или играющем на нервах духе венгерского маэстро Белы Тарра, а до «Харви Милка» в начале 2000-х успел снять «Джерри», «Слона» и «Последние дни»[170]170
  …успел снять «Джерри», «Слона» и «Последние дни»… – Gerry, режиссер Гас Ван Сент (Epsilon Motion Pictures, My Cactus, Tango Films), 2002; Elephant, режиссер Гас Ван Сент (HBO Films, Fine Line Features, Meno Films, Blue Relief Productions, Fearmakers Studios), 2003; Last Days, режиссер Гас Ван Сент (HBO Films, Meno Film Company, Picturehouse, Pie Films Inc.), 2005.


[Закрыть] – фильмы, которые Роджер Иберт однажды назвал трилогией о «камере, следующей за белыми парнями на пути к фатуму»[171]171
  …Роджер Иберт однажды назвал трилогией о «камере, следующей за белыми парнями на пути к фатуму». – Роджер Иберт, интервью автора, 2006.


[Закрыть]. Франко с Ван Сентом обсуждают, как режиссер монтировал в 90-е свой «Айдахо» и как бы фильм выглядел, если бы его монтировал нынешний Ван Сент. В конце концов Франко, называвший Ривера Феникса своим любимым актером, а «Айдахо» – лучшей его ролью, уезжает из Портленда с материалами Ван Сента и его разрешением перемонтировать их в изощренной манере а-ля Гас Ван Сент и Бела Тарр плюс Джеймс Франко.

В этот момент Джеймс Франко стал также новым лицом мужского аромата Gucci Pour Homme – с нотками кипариса, фиалки, бергамота, жасмина, табака и пачули; Франко продает его в телевизионных рекламных роликах, где расхаживает по шикарной квартире в черном костюме, декламируя строки из песни Брайана Ферри «Slave to Love». Франко уговаривает «Гуччи» профинансировать его проект с «Айдахо» и в результате из черновиков Ван Сента создает не один, а два «новых» фильма – 12-часовой документальный фильм о жизни во время съемок «Бесконечный Айдахо» и «Мой личный Ривер»[172]172
  …«Бесконечный Айдахо» и «Мой личный Ривер»… – Endless Idaho, режиссер Джеймс Франко, 2011; My Own Private River, режиссеры Джеймс Франко и Гас Ван Сент, 2011.


[Закрыть], импрессионистский вариант «Моего личного штата Айдахо», совпадающий с ним по продолжительности, но скроенный из неиспользованных кадров и упраздненных сцен. «Мой личный Ривер» – идеальное сочетание искреннего признания в любви Франко к Фениксу и не менее искренней его любви к эксплуатационным концептуальным арт-трюкам с изображениями покойных кинозвезд; это акт поклонения кумиру и кустарное воскрешение вроде сцен аварии и надувных кукол в его арт-шоу в честь Джеймса Дина «Бунтарь» («Rebel») или мемориальных выкидных ножей, которые Франко продавал через художественный ежеквартальный журнал THE THING. Поскольку права на «Мой личный штат Айдахо» до сих пор контролирует студия New Line Cinema, Франко не может официально выпустить ни один из фильмов, но в 2012 году получает разрешение от брата Ривера, Хоакина Феникса, на публичный показ обоих фильмов на выставке в галерее Гагосяна в Лос-Анджелесе. После выставки Хоакин Феникс попросил Джеймса Франко больше не показывать эти фильмы никогда.

«Бесконечный Айдахо» увидеть трудно, зато «Мой личный Ривер» с 2015 года полулегально выложен на «Ютьюбе», где его посмотрели свыше миллиона раз. Как глубокое погружение в иг ру Феникса эта муть берет за душу, но сведение Киану к актеру второстепенной роли убивает динамику, за счет которой оригинал был одновременно зыбким и трагичным, передавал ощущение, будто на самом деле Киану и Феникс – два персонажа из двух разных фильмов, чьи дороги временно пересеклись по пути куда-то прочь. Этот фильм живет в интернете бок о бок с вдохновленным «Моим личным штатом Айдахо» и более прямолинейным в своих интенциях видеоартом, в непрерывно растущей экосистеме фанатских видеотрибьютов, в которых фильм перемонтируется и увековечивает Ривера и Киану как двух друзей, а Скотта и Майка – как вымышленную пару. Сводя фильм к череде объятий, взглядов, тяжелых сбивчивых слов и накладывая на эти образы пронзительные поп-песни – «Young and Beautiful» Ланы Дель Рэй, «Daddy Issues» группы Neighborhood, «You Found Me» группы Fray, «Dreaming of You» группы Cigarettes After Sex, «Kiss Me Through the Phone» рэпера Soulja Boy и даже «Lullaby» группы Nickelback, – новое поколение фанатов переписало «Айдахо» как броман со счастливым концом.

Феникс на шесть лет моложе Киану, но у них много общего. Оба музыканты-любители, у обоих родители кочевали под знаменем 60-х. (Родители Феникса одно время жили с «Детьми Божиими», в секте, переплавившей в своем котле свободную любовь, апокалиптическое христианство и, по некоторым данным, узаконенное сексуальное насилие; Ривер рассказывал однажды в интервью журналу Details, что первый секс случился у него в четыре года.) У Киану никогда не было столько химии в кадре с партнером по фильму, как с Ривером в «Айдахо», и он никогда еще не бывал столь бесстрашен и физически раскован. Ни одна любовная сцена с участием Киану не кажется столь интимной, как момент в «Айдахо», где портлендские копы застают Киану с Ривером в постели и Киану пытается вывести их из себя, нежно дергая волоски на соске Ривера.

«Он как мой старший брат, только пониже», – говорил как-то Феникс о Киану[173]173
  «Он как мой старший брат, только пониже», – говорил как-то Феникс о Киану. ‹…› «Я бы очень хотел сыграть с Ривером Шекспира», – рассказал как-то Киану в их совместном интервью. – Paige Powell and Gini Sikes, «My Own Private Idaho», Interview, 28 сентября 2011 года.


[Закрыть]. Можно – по меньшей мере можно было бы – представить, как они вместе стареют на экране.

«Я бы очень хотел сыграть с Ривером Шекспира, – рассказал как-то Киану в их совместном интервью. – Можно „Сон в летнюю ночь“ или „Ромео и Джульетту“».

«Чур, я буду Джульеттой», – ответил Ривер.

Они знакомятся, когда Киану снимается в «Родителях» и играет бойфренда, а потом и мужа Марты Плимптон. В реальности Марта Плимптон встречается с Ривером Фениксом, братом Хоакина, играющего в фильме брата Плимптон. Будь на месте Киану и Ривера другие парни, в таких условиях мог бы возникнуть напряг, но здесь они стали залогом дружбы. Впервые эти двое оказываются на одной съемочной площадке через пару лет в фильме «Я люблю тебя до смерти». Трейси Ульман и Кевин Клайн играют супружескую пару владельцев пиццерии, а Ривер Феникс – повара, влюбленного в Трейси Ульман; та, узнав, что Кевин Клайн ей изменял, решает заказать его убийство, и как раз Ривер Феникс договаривается об этом с двумя местными забулдыгами. Один забулдыга – Харлан, его играет Уильям Хёрт, второй – Марлон, и его играет Киану Ривз.

Здесь Киану Ривз удостоился одного из самых эффектных появлений на экране за всю свою карьеру. Ривер Феникс отправляется в бар обсудить с Хёртом и Киану убийство Кевина Клайна. Как заказчик убийства, он приходит на встречу замаскировавшись – в фетровой шляпе и приклеенных усах. Он напоминает брата Снупи из комиксов Peanuts – Спайка, живущего в пустыне и болтающего с кактусами. Когда он находит Уильяма Хёрта, тот уперся лицом в сукно бильярдного стола; сквозь редеющие светлые волосы просвечивает розовая кожа. О том, что он не спит, можно догадаться лишь по кию, до сих пор лежащему точно между большим и указательным пальцем. Не то чтобы Хёрт так и просится на роль местного хиппи, готового убить за деньги, зато прикид его очень красноречив: старомодные солнцезащитные очки с откидными стеклами, медный браслет, серебряное кольцо с бирюзой и борода, от которой наверняка несет травой. Если бы на канистрах с веселящим газом нужен был портрет, как на продуктах Newman’s Own[174]174
  …портрет, как на продуктах Newman’s Own… – Newman’s Own – линия продуктов, выпускаемая компанией актера Пола Ньюмана с его рисованным портретом на упаковках.


[Закрыть], за основу стоило бы взять образ Уильяма Хёрта в этом фильме.

И тут из-под бильярдного стола, словно руки Находкинса в «Лораксе»[175]175
  И тут из-под бильярдного стола, словно руки Находкинса в «Лораксе»… – The Lorax, режиссеры Крис Рено и Кайл Балда (Universal Pictures, Illumination Entertainment, Dr. Seuss Enterprises), 2012; полнометражный анимационный фильм, снятый по одноименной книге американского детского писателя Доктора Сьюза. Имя антигероя книги переводилось по-разному (в том числе Однажд-Лер, Мак-Глот и Раз-И-Готово). Находкинс – вариант перевода его имени, звучащий в русском дубляже фильма.


[Закрыть], возникает рука Киану с бильярдным шаром, а вслед за ней и сам Киану в велюровом свитере. В носу у него кольцо, на шее вытатуирован лист конопли, стрижка выглядит так, словно он сам себя обкорнал, и при этом обкурен он до чертиков, как редко кто бывал в кино. Обкурен он в этой сцене, быть может, и не по методу Ли Страсберга, но дальше на экране развернется лучший образец обкуренного актерского мастерства из почтенного списка обкуренных ролей, что ему выпадали. Уильям Хёрт спрашивает: «Ты знаком с моим двоюродным братом Марлоном?» И Ривер Феникс отвечает: «Разумеется. Как поживаешь, Марлон?»

Дальше повисает пауза. Долгая – хватит, чтобы взять экземпляр «О гашише» Вальтера Беньямина[176]176
  …«О гашише» Вальтера Беньямина… ‹…› «… и вечность продолжается недостаточно долго»…. – Цитируется эссе «Гашиш в Марселе» (Haschisch in Marseille) из посмертно вышедшего сборника Вальтера Беньямина «Озарения» (Illuminationen, 1977), перев. Н. Берновской.


[Закрыть], если охота, и прочитать отрывок, где автор пишет: «Наступает момент, когда проявляются пространственные претензии потребителя гашиша. А они, как известно, абсолютно королевские. Версаль для потребителя гашиша не слишком велик, и вечность продолжается недостаточно долго»; вы даже успеете положить книгу обратно на полку, пока Киану наконец не заметит, что к нему обращается Ривер Феникс. «Что», – произносит он с презрением полного идиота, словно услышал вопрос, но тратить силы на ответ не намерен.

В готовящемся фарсе Киану – одна из многих шестеренок. Все будут пытаться убить Кевина Клайна, но ни у кого не будет получаться. Это один из последних фильмов, где Киану появляется во второстепенной роли. Вот-вот на экраны выйдет «На гребне волны», и Киану станет слишком знаменит, чтобы болтаться на отшибе фильма, не перетягивая на себя внимания зрителя. В «Я люблю тебя до смерти» он как будто искренне наслаждается последними считаными моментами на земле в амплуа характерного актера. Вдобавок фильм важен и по другой причине: именно на этих съемках Киану с Фениксом получают сценарий к следующему проекту Гаса Ван Сента.

Присланный текст отличается от обычных сценариев. Это документ на 72 страницах, набранный всевозможными эксцентричными шрифтами раннего «Макинтоша». В нем собраны идеи из отложенных сценариев Ван Сента предыдущих лет: фильм об уличных геях-проститутках, который Ван Сент бросил, обнаружив книги Джона Речи на эту тему; фильм-путешествие о двух персонажах из «Дурной ночи»; адаптацию шекспировских хроник «Генрих IV» и «Генрих V», особенно тех частей, которые Орсон Уэллс соединил в «Полуночных колоколах»[177]177
  …Орсон Уэллс соединил в «Полуночных колоколах»… – Chimes at Midnight (Campanadas a medianoche; Falstaff), режиссер Орсон Уэллс (Internacional Films, Alpine Films), 1965.


[Закрыть], пересказав пьесы о Генрихах с точки зрения Фальстафа. Квазишекспировские фрагменты «Моего личного штата Айдахо» – по сути, квир-гранж-ремейк «Полуночных колоколов», вплоть до выбора Уильяма Ричерта, режиссера, снявшего фильмы «Зима приносит смерть» и «Одна ночь из жизни Джимми Рирдона»[178]178
  …Уильяма Ричерта, режиссера, снявшего фильмы «Зима приносит смерть» и «Одна ночь из жизни Джимми Рирдона»… – Winter Kills, режиссер Уильям Ричерт (Winter Gold Productions), 1979; A Night in the Life of Jimmy Reardon, режиссер Уильям Ричерт (Island Pictures), 1988.


[Закрыть], на роль Фальстафа.

Скитающиеся жиголо в сценарии Ван Сента не считают себя геями, несмотря на свой способ заработка. Но в начале 90-х Ван Сент все еще предполагает, что ни один именитый актер не захочет связываться с таким проектом. Ван Сент планирует отдать роль Майка своему другу Майку Паркеру, которого описывает в интервью журналу Rolling Stone[179]179
  …своему другу Майку Паркеру, которого описывает в интервью журналу Rolling Stone… – David Handelman, «Gus Van Sant’s Northwest Passage», Rolling Stone, 31 октября 1991 года (Дэвид Хандельман, «Северо-западный проход Гаса Ван Сента»).


[Закрыть] как «портлендского беспризорника: жил в приютах для подростков, шатался по боулингам, ширялся и время от времени торговал телом». Роль Скотта, сына мэра, Ван Сент предполагал отдать актеру Родни Харви, уроженцу Филадельфии, снявшемуся в двух фильмах выпускника Фабрики Уорхола Пола Моррисси и игравшему Содапопа Кёртиса в телевизионной версии «Изгоев»[180]180
  …в телевизионной версии «Изгоев»… – The Outsiders, создатели С. Э. Хинтон, Джо Бёрн и Джеб Роузбрук (Zoetrope Studios, 20th Century Fox Television), 1990.


[Закрыть] – в одноименном фильме эту роль сыграл Роб Лоу. (В «Айдахо» он оказывается в роли Гэри, жиголо, который помогает Киану вытащить потерявшего сознание Феникса из дома Грейс Забриски.) Брюс Вебер даже делает рекламные снимки Ван Сента с обнаженным по пояс Паркером в мотеле «Шангри-Ла» в Санта-Монике, где режиссер намерен объявить о своем следующем фильме («Мой личный штат Айдахо») и представить Паркера как исполнителя главной роли.

Ван Сент отправляет сценарий Киану и Фениксу, ожидая получить отказ. Агент Ривера Феникса Айрис Бёртон – открывшая Феникса и его младшего брата Хоакина, когда те подрабатывали, устроив уличный концерт у торгового центра в Сенчери-Сити в 1981 году, – воротит нос и даже не показывает сценарий своему подопечному. Ван Сент связывается с Ривером и Киану напрямую – и тут ему везет больше.

«Не знаю, чувак, Гас Ван Сент мне просто позвонил, – рассказывает Киану в интервью Дарио Скардапане из Us Weekly в 1991 году[181]181
  «Не знаю, чувак, Гас Ван Сент мне просто позвонил…» – Dario Scardapane, «Lost Boys», Us Weekly, ноябрь 1991 года (Дарио Скардапане, «Потерянные мальчики»).


[Закрыть]. – Мне показалось, что это потрясающий сценарий. Да просто с точки зрения повествования – там и коровы, та-дам! – и порнолавки, и лосось плавает, и минеты, и налик в уплату, и вдруг я раз – и на воле в Айдахо, бац! А тут Шекспир. „Генрих IV“, и я озвучиваю закадровый текст на камеру. Типа монологи. У меня там куча монологов».

Ван Сент придумал, что Скотта должен играть Киану – а именно в его сценах много стилизованных шекспировских диалогов, – потому что пришел в восторг от «Невероятных приключений Билла и Теда». «У них было свое красноречие, ложное красноречие, их собственный диалект, – будет он рассказывать впоследствии. – Поэтому я увидел в них персонажей, говорящих на собственной тайнописи, когда они вместе – они так развлекаются».

Оказывается, к тому моменту, когда позвонил Ван Сент, Киану уже некоторое время хотел сняться в малобюджетном фильме. Его манили шекспировские мотивы проекта. Он как-то говорил в интервью, что не прочь однажды сыграть Меркуцио или Генриха V, а Скотт Фейвор во многом и есть Генрих V – паршивая овца в стане отца-правителя, юноша, завлеченный старым пьяницей и его фрондой, медлящий перед возвращением к богатству и власти. Ссылаясь на ландшафт Портленда, где анклав представителей высшей прослойки обитает, как правило, на возвышении, Ван Сент называет персонажа Киану «юношей, спустившимся с холма».

«Ну, видимо, он – это я, – рассказывал Ван Сент Грэму Фуллеру. – Я могу брать за основу собственное прошлое для создания прошлого Скотта, а порой прибегаю и к бэкграунду Киану[182]182
  «Ну, видимо, он – это я», – рассказывал Ван Сент Грэму Фуллеру… – Graham Fuller, «Gus Van Sant: Swimming Against the Current» в: Gus Van Sant, Even Cowgirls Get the Blues & My Own Private Idaho, 1993 (Грэм Фуллер, «Гас Ван Сент: плыть против течения» в: Гас Ван Сент, «„Даже девушки-ковбои иногда грустят“ и „Мой личный штат Айдахо“»).


[Закрыть]. Он ведь и сам вырос в благополучной обстановке и использовал это при подготовке к роли. Мы старались докопаться до сути Скотта. И иногда он был, наверное, и мной, и Киану».

Выбор на роли главных героев двух кумиров молодежи добавит подрывного элемента, скажем, сцене у киоска с прессой, где оживают обложки порножурналов для геев, а среди самодовольно охорашивающихся моделей мы видим Ривера и Киану. Кроме того, заручившись согласием на съемки от Киану и Ривера, Ван Сент получает шанс снять «Мой личный штат Айдахо» на студии New Line Cinema c бюджетом в два миллиона долларов. Компания тогда знаменита в основном своими «Кошмарами на улице Вязов», и Ван Сенту нравится мысль, что его фильм о мужчинах, за деньги занимающихся сексом с другими мужчинами, попадет в залы мультиплексов, как кино о Фредди Крюгере. Но New Line как раз только что запустила Fine Line, а «Мой личный штат Айдахо» оказывается первым фильмом этого нового подразделения и сразу попадает на рельсы артхауса – хотя в интервью, сопровождающем выпуск фильма компанией Criterion, режиссер Тодд Хейнс рассказывает Ван Сенту, что помнит истории о том, как ничего не подозревавшие юные девушки отправлялись в кино и возмущались при виде Киану, целующего мужчину[183]183
  …режиссер Тодд Хейнс рассказывает Ван Сенту… – Тодд Хейнс и Гас Ван Сент, аудиокомментарий, «Мой личный штат Айдахо», DVD, Criterion Collection.


[Закрыть].

«Мы ехали на машине по бульвару Санта-Моника[184]184
  «Мы ехали на машине по бульвару Санта-Моника…» – Paige Powell and Gini Sikes, «My Own Private Idaho», Interview, 28 сентября 2011 года.


[Закрыть], наверное в клуб, и тараторили, обсуждая всю эту затею, – так Ривер Феникс позднее расскажет, как они оба решили сниматься. – Мы были в восторге. Могло выйти, как в дурном сне, который никак не доходит до финала, потому что никто не говорит ясное „да“, но мы просто сами друг друга приперли к стенке. Мы сказали: „Ладно, я это сделаю, если ты сделаешь. И не буду, если ты не будешь“. Пожали руки. Вот и все».

В 1990 году в журнале Interview Деннис Купер[185]185
  В 1990 году в журнале Interview Деннис Купер… – Деннис Купер, «Киану Ривз», Interview, сентябрь 1990 года.


[Закрыть] – уточняя, что он интересуется, поскольку друзья просили узнать, – спрашивает Киану: «Так ты гей или как?» А потом добавляет: «Да ладно, чего тут стесняться, говори».

Ответ приводится в Interview в следующем виде: «КР: Нет. [Продолжительная пауза.] Но мало ли что».

После этого ответа вопрос как бы продолжает висеть в воздухе. Он так никуда и не девается, и сам Киану никогда не говорит ничего, что сняло бы вопрос с повестки, ведь таким образом он бы невольно высказал негативное отношение к гипотезе о его негетеросексуальности. Разумеется, когда на вопрос Купера отвечаешь «нет», напоминающее «может быть», в этом тоже есть своя прелесть: не развеиваешь ничьих фантазий.

На вопрос о решении сниматься в «Айдахо», несмотря на вероятный риск для имиджа из-за сексуального содержания роли, он отвечает: «Мне-то что, я же вам не политик». Но по словам Ланса Лауда в журнале American Film, Киану «срывается в ответ на вопрос, как он готовился к роли проститутки: „Хер сосать мне не приходилось, если вы об этом!“»[186]186
  …Киану «срывается в ответ на вопрос, как он готовился к роли проститутки…» – Lance Loud, «Shakespeare in Black Leather», American Film, сентябрь/ноябрь 1991 года (Лэнс Лауд, «Шекспир в черной коже»).


[Закрыть] Тем не менее процесс подготовки – начинающийся, едва Киану, еще загорелый после гавайских съемок «На гребне волны», приезжает в Портленд – на самом деле отчасти сопряжен с погружением в подробности жизни жиголо.

«Я возил Ривера и Киану туда, где ребята занимаются проституцией, – мы просто сидели на углу и наблюдали», – рассказывает Скотт Грин в нашумевшей посмертной биографии Феникса «Потерявшийся в Голливуде», написанной Джоном Глаттом[187]187
  «Я возил Ривера и Киану туда…»… посмертной биографии Феникса «Потерявшийся в Голливуде»… – John Glatt, Lost in Hollywood: The Fast Times and Short Life of River Phoenix , 1995.


[Закрыть].

Иногда, по словам Грина, они были не только наблюдателями.

«Ривер никогда никого не клеил, – говорит Грин, – но, бывало, садился со мной в машины, смотрел, как я договариваюсь с клиентами. Порой даже сам с ними разговаривал, уточнял, на что согласен, а на что нет. Но уже после того, как мы соглашались, я говорил: „Простите. Не получится“. И мы выпрыгивали из машины, а эти мужики недоумевали, что же это, блин, такое было».

Единственный кадр в «Моем личном Ривере» Джеймса Франко, где, кажется, запечатлен «личный» Киану, как раз связан с одной из таких бесед. Феникс, в солнцезащитных очках с красными стеклами и в бушлате, закуривает сигарету и догоняет идущего по тротуару Киану; тот в оранжевой рубахе с диско-принтом, заправленной в черные джинсы, у него красная спортивная сумка. Он обнимает Феникса за плечи. Жует жвачку. Две кинозвезды, сведенные к анонимности длиннофокусным объективом, просто парочка уличных жиголо. Начинается дождь, некоторые прохожие поблизости раскрыли зонты. Киану, давая знак Риверу: «Погоди-ка минутку», сворачивает к проезжей части. На мостовой притормаживает белый фургон «мицубиси», Киану подходит к водительской двери. В лобовом стекле отражается серое небо – водитель открывает окно, но его лица не видно. Киану свободной рукой проводит по груди, касается соска, потом живота, а потом и члена через джинсы. Отвернувшись от фургона, еще не убрав руку с паха, он уходит, хохоча. Ривер, тоже отходя от фургона, говорит: «Двадцать баксов», и тут Киану встречается глазами с камерой, словно только сейчас вспомнил, что за ним наблюдают, или помнил все время и теперь ему любопытно узнать, что осталось на пленке.

Незадолго до начала съемок Ван Сент покупает дом с шестью спальнями в районе Портленд-Хайтс. Раньше это была резиденция промышленника Джеймса У. Кука; из дома открывается вид на гору Худ, гору Святой Елены, реку Уилламетт и центр Портленда. На стадии подготовки к съемкам Феникс и Ривз вместе с другими актерами и членами съемочной группы заваливаются туда как к себе домой. В конце концов Ван Сент возвращается ночевать в свою старую квартиру в центре города, предоставив дом в Портленд-Хайтс в распоряжение своих актеров. Те не спят ночами, вместе играют музыку, порой к ним присоединяется Фли из Red Hot Chili Peppers, в фильме играющий прихвостня Уильяма Ричерта. (Ван Сент потом снимет для Red Hot Chili Peppers видеоклип на песню «Under the Bridge» – еще одно визуальное стихотворение о гетеросексуальном красавце, увязшем в уличной жизни и наркотиках.)

Сохранилась фотография этого периода, где на веранде дома тусуются Киану, Феникс, Родни Харви, Майк Паркер и Скотт Грин – бывший портлендский беспризорник, который значится в титрах ассистентом Ван Сента, а в кадре рассказывает о неудачной попытке подцепить клиента. Скорее гранж-музыканты на перекуре при записи прорывного альбома, чем актерский состав. Если они группа, то Феникс и Ривз – неотразимые, медиагеничные солисты. Позже, в ходе совместных промотуров фильма, на интервью они будут обмениваться шуточками для своих и раскованно, не позируя, обниматься на снимках Брюса Вебера, который фотографирует юных и красивых псевдонатуралов так же умело, как Ансель Адамс – Йосемитскую долину.

В период съемок в журнале Movieline появляется анонимная статья, намекающая, будто один из актеров «Моего личного штата Айдахо» вживается в образ, «деля дом и постель с уличными наркоманами»[188]188
  …«деля дом и постель с уличными наркоманами». – David Handel man, «Gus Van Sant’s Northwest Passage», Rolling Stone, 31 октября 1991 года.


[Закрыть]. Позже, рассказывая журналу Rolling Stone о Ван Сенте, Киану пояснит Дэвиду Хэндельману, что никакого беспредела за кадром не творилось: «Мы иногда дули, выпивали красного вина». Зато Мэтт Иберт, ассистент картины, работавший с Фениксом над «Дурацким пари»[189]189
  …работавший с Фениксом над «Дурацким пари»… – Dogfight, режиссер Нэнси Савока (Warner Bros.), 1991.


[Закрыть] Нэнси Савоки, а потом и над «Айдахо», сообщит одному из биографов Феникса, что члены съемочной группы «безудержно употребляли героин». «Он заявлялся ко мне, и мы вместе ширялись[190]190
  «Он заявлялся ко мне, и мы вместе ширялись…» – Gavin Edwards, Last Night at the Viper Room, 2013 (Гэвин Эдвардс, «Последняя ночь в „The Viper Room“»).


[Закрыть], – расскажет он о Фениксе. – И знаете, он довольно быстро перешел вроде как от обычного баловства к серьезной зависимости».