Текст книги "Кодекс боя. Книга 2. Кровь гривара"

Сего сглотнул.

– Я научил их тому немногому, что сам знал о способах ведения боя, – продолжал профессор. – Конечно, у них был и свой местный стиль, довольно интересный. Суть его состояла в нанесении ударов дубинкой по ушам противника. Технику такого кругового удара мы рассмотрим позже. Я познакомил их с другими ударами и с грэпплингом, показал мои любимые тейкдауны. Горцы быстро учились, особенно дети, впитывали все, как губка. Я и сам не заметил, как они стали называть меня катарду Драккен. Дядя Драккен.

Профессор отвернулся и, казалось, еще крепче сжал пальцами кроваво-красную монету.

– А потом все рухнуло, – прошептал он. – С восточного перевала пришли враги. Соперничающее племя гриваров. Они говорили на другом языке и поклонялись другим богам. Как будто нагрянули из иного мира. Власти посулили им щедрую цену – продукты, напитки, рабов – за груз рубеллия. Тамошний рубеллий считался самым лучшим, самым чистым. Говорили, что он светится красным, как закатное солнце над Уропанским морем.

В той деревне жили мирные люди. Они знали, как защитить себя, но враги напали неожиданно, и принесли их птицы рок. Они не соблюдали Кодекс и были вооружены булавами, копьями, топорами. Их вождь, восседавший на самой огромной птице, которую я когда-либо видел, держал в руке спектральный жезл. – Голос Драккена дрогнул. – Я пытался организовать жителей, подготовить их к обороне. Я изучал наиболее воинственные племена десовийцев, поэтому знал, что им нужно. Я пытался отправить детей, стариков и немощных в безопасное место, вниз по реке, чтобы они укрылись на стоящих у берега кораблях. Я пытался… пытался…

Драккен повернулся к Сего – из глаз текли слезы.

– Но я ничего не мог сделать, – прошептал он. – Враги устроили настоящую бойню. В тот день у меня на глазах погибли все до единого – мужчины, женщины и дети.

Сего затаил дыхание.

– Меня, однако, они оставили в живых. Увидели, что я не местный, и, наверное, приняли за разведчика Киротийской империи. Я сидел среди трупов… Мои друзья, моя возлюбленная – все были мертвы. А те, чужие, несколько часов рубили камни. Набивали рубеллием мешки, грузили на своих птиц. Потом, когда закончили, их вождь подъехал ко мне. Посмотрел сверху вниз и протянул большой кусок. Драгоценный самородок, по весу, наверное, стоящий целой деревни, которую они только что вырезали. Я никогда не забуду его слова: «Отвези это своему народу, и пусть он увидит богатства десовийских горцев». – Драккен поднял мерцающую кроваво-красную монету перед Сего. – Вернувшись в Эзо, я поступил в рыцари и приказал выплавить эту монету. Я храню ее, и она никогда не покидала меня.

– Почему? – тихо спросил Сего. – Почему вы напоминаете себе о том страшном дне?

– Потому что я не хочу забыть, – ответил Драккен. – Каждый раз, когда я смотрю на эту монету, она напоминает мне о людях, с которыми я провел целый год. О людях, которые изменили мою жизнь к лучшему. Я живу с печалью в сердце и по сей день просыпаюсь в поту от ночных кошмаров. Но вот так я их помню. Вот так я их чту. Чтобы они не исчезли бесследно. Чтобы их судьбы, их дела не были утеряны. Я могу с этим жить.

Сего кивнул. Он понял.

– Вот почему меня беспокоит, что ты что-то скрываешь. Не позволяя себе помнить об случившемся, ты позволяешь ему гноиться.

Сего посмотрел на Драккена. Он доверял этому человеку. И все же не мог заставить себя раскрыть свое прошлое. Это было бы слишком. Но кое в чем он мог признаться.

– С того дня, когда я потерял контроль на арене, я чувствую, как во мне что растет. Что-то похожее… на тьму. И оно как будто овладевает мной.

Профессор внимательно слушал.

– Это началось, когда я был в круге с Шиаром. Я хотел разделаться с ним. Убить его. Я помню, что он сделал с моими друзьями, со мной, и каждый раз, когда вижу его, мне хочется покончить с ним раз и навсегда. Я боюсь, что это повторится, что я снова не смогу контролировать себя. И не только с Шиаром, но и с другими, с кем встречусь в круге.

Драккен кивнул и протянул руку. Сего схватил ее и почувствовал что-то гладкое на ладони.

Рубеллиевую монету.

– Я не могу, – с трудом выговорил Сего. – Не могу взять это у вас. Она слишком многое для вас значит.

– Эй! – донесся голос с лестницы. Дозер. – Ты теперь приходишь на занятия пораньше?

– Оставь ее себе, – прошептал Драккен. – И помни: что бы ни происходило вокруг, мы всегда можем контролировать себя.

Сего кивнул и опустил монету в карман ровно в тот момент, когда Дозер хлопнул его по плечу.

Сол выглянула в окно в дальнем конце столовой.

Туманы и дожди – частые гости в Эзо, но сегодня ни те ни другие не пожаловали. Хотя солнце скрывалось за облаками. И все же она предпочла бы тренироваться в роще, а не сидеть в комнате с этими людьми.

Сегодня Халберды принимали посетителей, причем не тех, которые ей нравились. Сол была рада, когда отец приводил в дом партнеров по тренировкам. Они рассказывали ей самые разные истории, связанные с кругами. Рассказывали, как получили свои шрамы, сражаясь в далеких краях, от островов Бесайд до пустыни Грамальдус.

Но сегодня явились другие. Даймё. В последнее время они приходили чаще. Знать, политики, градоправители, работорговцы – все те, чьи занятия приносили хороший доход. Чаще других в доме Артемиса Халберда бывали даймё, так или иначе имевшие дело с гриварами, которых они покупали, продавали, обучали, кормили, оснащали и совершенствовали.

Конечно, Артемис Халберд всегда сражался за лазурный флаг. Он вырос и прошел обучение на земле Эзо, и его верность не подвергалась сомнению. Но посланцев других стран это не останавливало, и попытки привлечь его под иное знамя не прекращались. Нередко соблазнительные предложения делали состоятельные люди, содержавшие собственные команды гриваров. Эти действовали откровеннее – просто обещали Артемису золотые горы.

Сол становилось не по себе, когда она вспоминала разговоры за столом. Всегда одно и то же. Обычно даймё начинали с комплиментов.

Этого звали Себелиун.

– Какой у вас замечательный дом, – говорил он, делая широкий жест. – И какими необычными произведениями искусства вы украсили стены. – Под последними он имел в виду семейные портреты, развешанные по всей столовой. – Мне очень понравился сад перед домом. Это редкость для гриваров – возможность поддерживать флору столь элегантным образом.

Попытки проявить сердечность никого не обманывали, поскольку даймё всегда видели в гриварах только бойцов, выполняющих их приказы.

– Я считаю важным поддерживать баланс с миром природы, – ответил Артемис Халберд. Голос у него был глубокий и звучный. – И пытаюсь научить этому дочь.

– Да-да, конечно. – Гость даже не взглянул на Сол.

После обмена любезностями посетители переходили к сути дела, и здесь они уже вели себя как гончие, вцепившиеся в кусок мяса.

– Итак, – прошипел даймё, вены на лице которого напоминали натянутые жилы, – мы знаем: вы только что завершили большое турне. Семь стран, семь боев, семь побед. Как и полагается гривару вашего калибра.

Артемис хмыкнул в знак согласия. Ее отец никогда не обсуждал прошедшие бои.

– Теперь, после столь изнурительного тура, вам, конечно, не помешало бы немного расслабиться. Сменить темп. Провести какое-то время с семьей. – Даймё бросил взгляд на Сол, впервые показав, что ее присутствие не осталось незамеченным.

Старания гостя не отвлекли Артемиса от стоявшего перед ним блюда.

– Возможно, вам на пользу пошел бы годичный отпуск на островах Бесайд, – продолжал даймё. – Мы предоставили бы вам самую удобную резиденцию. Настоящий дворец, в сравнении с которым даже этот дом покажется старомодным. В вашем распоряжении будет вся роскошь, которой славятся острова. Круглосуточная прислуга позаботится об удовлетворении всех ваших потребностей и желаний. Садовники-гранты избавят вас от забот и обязанностей, на которые вы с дочерью тратите время и силы здесь.

Артемис продолжал есть с увлеченностью человека, считающего именно это занятие своей первейшей заботой и обязанностью.

– Ваша дочь имела бы возможность продолжить свои боевые практики. – Холодные черные глаза даймё снова на мгновение задержались на Сол. – К ее услугам были бы лучшие преподаватели. Она могла бы выучить новые языки или даже математику. При наличии, конечно, умственных способностей, необходимых для таких дел.

Сол сжала кулаки под столом.

– Ваша команда, разумеется, не будет возражать, если вы возьмете годичный отпуск, в течение которого будете тренироваться в моей команде. Покажете некоторые из ваших знаменитых приемов. Возможно, при случае даже встанете в круг от нашего имени.

Сол отключилась. В долгих тренировках она развила уникальную способность блокировать эти монотонные голоса.

Ее взгляд остановился на выцветшей фотографии напротив. Там Сол стояла рядом с отцом. Ей было лет пять, и на лице, измазанном клубничным джемом, сияла беззубая улыбка.

Сол ясно помнила тот день. Отец согласился сделать перерыв в тренировках и отправился с ней на ярмарку. Сол бывала там каждый год, но никогда прежде с отцом. На ярмарке проводились соревнования на силу, скорость и ловкость, и можно было увидеть множество животных, покататься на некоторых верхом и отведать экзотические блюда со всего мира.

Разумеется, в тот день ее отца окружили толпы поклонников, как случалось везде, где бы он ни появлялся. Сол помнила, как возвышалась над толпой, сидя на широких плечах Артемиса Халберда и чувствуя себя в полной безопасности.

Отец даже принял участие в соревновании на ловкость. Он, конечно, мог бы выиграть любой приз, но ловкость была той единственной областью, в которой Сол даже в раннем возрасте не отставала от него.

От участников конкурса требовалось пройти полосу препятствий, проползти по туннелям, перепрыгнуть через стенку и перебраться по жердочкам над грязным оврагом. Сол была тогда почти невесомой, поэтому она прошла дистанцию без проблем. А вот Артемису пришлось нелегко: он с трудом протискивался в узких туннелях и переносил свой немалый вес через высокую стену.

Закончилось тем, что при переправе через овраг Артемис оступился и свалился в мутную глинистую жижу. Сол ожидала, что отец рассердится, но он выбрался из грязи с сияющей улыбкой, а потом рассмеялся, схватил Сол за ногу и потянул ее вниз за собой.

– Видите? – Смена интонации даймё вывела Сол из задумчивости. – Вашей дочери идея с поездкой на Бесайд пришлась по вкусу. Посмотрите, как она улыбается.

Сол поняла, что улыбается, вспоминая день на ярмарке. Она тотчас нахмурилась и уткнулась в тарелку.

Стадион ожил.

Путешествуя с отцом, Сол побывала на нескольких крупнейших аренах мира, видела устремленные в небо купола и расставленные на склонах гор сверкающие клетки, но и у нее при виде арены «Аквариус» глаза расширились от удивления.

Лодки спускались к стадиону по вытянутым, словно щупальца, водоводам. Ширина этих водоводов была такова, что протиснуться по ним могли только узкие суденышки, управляемые нанятыми грантами.

Сол сидела в одном из таких такси рядом с улыбающейся Маури. Поток мягко нес их к входной арке.

– А что, другого входа нет? – поинтересовалась Сол, удивленная тем, что на арену нельзя просто войти.

– Нет, если ты не богач, который может оплатить флайер.

Словно в подтверждение ее слов черный, похожий на пулю флайер прочертил небо и опустился в разверстую пасть стадиона.

– Там даже есть посадочные площадки для лордов.

Стоящий перед пассажирками гребец оглянулся:

– Любуйтесь видами – летать неинтересно.

– Говорят, когда-то островные лорды выкопали каналы, чтобы одолеть чужеземных гриваров, – объяснила Маури. – Переплыв океан, те сошли на берег бледные как смерть, а лорды специально посадили их в лодку и доставили по воде на стадион к самому моменту выхода в круг.

Сол покачала головой. Даже в те далекие годы, до появления техники и всевозможных усовершенствований, даймё уже стремились любой ценой получить преимущество.

Лодка внезапно нырнула и быстро скатилась по склону. У Сол захватило дух, живот словно стянуло канатом.

Маури усмехнулась:

– Не ожидала, Сайана?

– Нет… просто привыкла к медленному темпу…

Лодка скатилась по еще одному, более длинному склону, и Сол обнаружила, что окружающие стадион каналы имеют одинаковый наклон вниз, а центральная арена находится ниже уровня моря.

– Первоначально «Аквариус» построили на месте гигантского кратера, – объяснила Маури, видя, с каким любопытством Сол смотрит по сторонам. – Когда-то, давным-давно, на планету упал огромный камень. Говорят, древние сражались в кратере.

Сол посмотрела вверх. Они проплывали под сложной системой полупрозрачных труб, по которым посетители, словно крошечные насекомые, распределялись по куполу арены.

Лодка замедлила ход, а Маури продолжила свой рассказ:

– Тот первоначальный стадион просуществовал недолго – море затопило кратер. Но потом на острова пришли лорды даймё. Они и сотворили чудо. Тысячи рабов рыли каналы. Даймё создали стальных великанов для откачки воды и установили щиты, защищающие от моря.

Лодка вошла в светящийся туннель, и ее окутали тени. Глянув за борт, Сол увидела проплывающие под ними стайки спектралов; тогда как над головой звучала какофония голосов.

Она ощущала заключенную в стадионе мощь, душащее давление моря, сдерживаемое только щитами. Понимая, что ей следует держаться подальше от такого рода технологий даймё, Сол не могла не восхищаться достижениями тех, кто подчинил своей воле природу и изменил мир по своей прихоти.

Она ясно представляла, как ее отец проходил под этим самым стадионом много лет назад, по обыкновению спокойный и уверенный в ожидании поединка.

Такси остановилось, застряв в пробке. Впереди некоторые посетители соскакивали с лодок на идущую вдоль канала узкую каменную дорожку, решив, что пешком доберутся до арены быстрее.

– Идем! – выкрикнула Маури и проворно спрыгнула за борт.

Сол последовала за ней, и девушки влились в плотный поток пешеходов. Взбежав по небольшой лестнице, они оказались на одной из залитых светом главных артерий арены. Ослепленная, Сол замерла посреди обтекающей ее толпы. Через полупрозрачный пол под ногами она видела зеленые лозы, цепляющиеся за стекло тонкими пальцами и падающие каскадом в океанские воды.

– Ну же, идем! Чего ты ждешь? – поторопила подругу Маури и побежала.

Сол вздохнула и бросилась за ней. Островитянку переполняла энергия, Маури ни секунды не стояла на месте, постоянно куда-то спешила и не задерживалась даже передохнуть.

На бегу приходилось то и дело уворачиваться от грязных рабочих-грантов, окруженных телохранителями лордов-даймё и седых гриваров со всех уголков мира. Это разнообразие лиц поражало. В Эзо, особенно за пределами Цитадели, население было однородным и состояло в подавляющем большинстве из гриваров, родившихся и воспитывавшихся там же. Здесь, в Бесайде, гривары были одними из многих и заметно отличались, например, от толстых бородатых мирконианцев и высоких гибких десовийцев.

Маури завернула за угол так быстро, что Сол едва не потеряла ее.

Возвратясь назад, она увидела подругу уже на полпути к лестнице и следом за ней поднялась на пятый уровень, вошла в унылый коридор, совершенно непохожий на светлые нижние ярусы.

Маури ждала ее, уперев руки в бока.

– Может, нам стоит поработать над твоей дыхалкой?

Сол перевела дух.

– Я в порядке, просто не была готова к внезапному спринту.

Маури улыбнулась:

– Надо быть готовой, Сайана. Вы там, в Эзо, все такие? Несобранные?

Сол покачала головой:

– Нет, думаю, только я.

Они остановились в тупике. Как будто архитекторы стадиона забыли о предназначении дорожки. С потолка в нескольких местах капало из открытых протекающих труб на головы двух дюжин гриваров, рассредоточившихся по всему залу. Некоторые сидели, прислонившись к стене, другие растянулись на полу. Двое местных парней отрабатывали приемы, обменивались быстрыми сериями панчей и киков. Скорчившийся в углу седоволосый мужчина громко храпел.

– Будем ждать рекрутера, – сказала Маури.

Девушки нашли место у стены. Сол села, скрестив ноги, закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание. Сейчас нужно отключиться от окружающего мира и сосредоточиться на предстоящей задаче. Просмотр определит, сможет ли она снова увидеть отца.

Один раз – это все, что ей нужно.

– Заблудилась?

Сол открыла глаза и увидела уродливого мужчину с длинными черными усами. Это тот перевозчик, о котором Маури предупреждала ее при первой встрече. Тимолт.

– Смотрины у даймё, принцесса, тремя этажами выше, – сказал он и смачно плюнул в лужу рядом с девушками.

Сол поднялась. Ее макушка оказалась примерно на уровне плеча перевозчика.

Маури тоже поднялась и встала плечом к плечу с подругой.

– Почему бы тебе не зацепить кого-нибудь другого, а, Тимолт? – прорычала она.

– А, да это же девчонка Тусава! – протянул Тимолт. – Так что, дафе так и не вбил в твою башку немного здравомыслия?

Маури не дрогнула.

– Уж лучше быть такой, как я, чем таким уродом, как ты. И почему ты здесь? Почему не продаешь бедных детишек тем, кто больше заплатит?

– Я просто подрабатываю на стороне. А здесь я ради борьбы. В прошлом году прошел во второй тур, – похвастался Тимолт. – Даже немного заработал. Но мне вот что интересно: почему с тобой здесь какая-то принцесса? В этой девчушке течет голубая кровь? Думаете, вас выберут как пару?

– Она не принцесса, – сказала Маури. – В жилах Сайаны течет кровь воина Эзо. Она обучалась в Цитадели.

– Ну конечно, – рассмеялся Тимолт. – Тогда почему она здесь, на отборе в этой дыре? Почему не сидит в какой-нибудь шикарной школе, не учится наносить удары у какого-нибудь старого зануды?

Сол встала перед Маури.

– Я уже имела дело с такими, как ты. – Она посмотрела в темные глаза перевозчика. – Думаешь, возвысишься, унижая нас? Ты не можешь просто взять и выйти в круг, один на один с противником. Тебе обязательно надо покрасоваться.

Тимолт шагнул к Сол и улыбнулся щербатым ртом, выдохнув запах кислого эля. Потом приложил шершавую ладонь к ее щеке.

– Скоро увидим, принцесса, так ли больно ты кусаешь, как громко лаешь.

Прежде чем Сол успела ответить, сидевшие и лежавшие гривары поднялись, и все вытянулись и замерли. В центр зала вышел высокий мужчина с кожей цвета обсидиана и бритой головой. Рекрутер.

– Ну, давайте начнем и закончим! – прокричал он. – К стене!

Маури и Сол по примеру других встали у стены.

– В первом туре отбора есть места только для половины из вас, – рявкнул рекрутер.

– Слышал, мест на три дюжины, – проворчал ветеран-гривар.

– Не то услышал. Лорд Кантино возьмет десяток, может быть, чуть больше, если кто-то произведет впечатление. А теперь давайте упростим задачу.

Проходя вдоль шеренги претендентов, рекрутер остановился перед седоволосым мужчиной с обветренным лицом.

– Ты. Иди домой, старик.

Мужчина упал на колени:

– Господин, у меня больше ничего нет! Это мой последний шанс добиться успеха, по-настоящему послужить лорду. Я всю жизнь сражался на невольничьих рынках. Пожалуйста!.. Еще один шанс, а иначе мне останется только броситься в воду, на прокорм акулам.

– Ты слышал, что я сказал, – твердо ответил рекрутер. – Убирайся, пока я не вызвал стражу. Поверь мне, в тюрьму лорда лучше не попадать. Это даже хуже, чем кормить рыб.

По щекам старого гривара покатились слезы, но он молча повернулся и побрел по длинному коридору.

Рекрутер же, продолжая обход, задержался перед двумя высокими, но худыми братьями.

– Прежде чем приходить сюда, нарастите мяса. Вы на отборе едва стоите, а что будет, если с моря ветер подует?

Отсеяв еще несколько претендентов, он подошел к Тимолту, стоявшему рядом с девушками.

– Хочешь попробовать еще?

Сол подумала, что рекрутер удалит и работорговца, но вместо этого он пожал ему руку и ухмыльнулся.

– Сил тебе, брат. Давай как-нибудь отведаем эля в храме наслаждений.

Он бегло взглянул на девушек.

– Вы слишком мелкие и слишком… женственные. Убирайтесь.

Он отвернулся и двинулся дальше.

– Подожди! – выкрикнула Маури, и в ее обычно уверенном голосе прозвучало отчаяние.

Рекрутер резко обернулся.

– О, ты тоже будешь умолять? Может, еще скажешь, что хотела бы заглянуть ко мне как-нибудь вечерком?

Сол видела, как Маури застыла, словно лишилась дара речи. Никакие мольбы на этого человека не действовали, но оставался еще один способ. В его эффективности она убедилась на собственном горьком опыте.

Сол шагнула вперед.

– Если мы не годимся для просмотра, то и никто здесь не годится, – смело заявила она. – И особенно странно, что от испытаний нас отстраняешь ты. Ты, с таким гладким, как у ребенка, лицом. Ты, который и в круг-то, похоже, не выходил.

Рекрутер вернулся к девушкам и встал перед Сол, угрожающе выпятив грудь.

«Сила – вот что главное. Все хотят знать, у кого она есть, а у кого ее нет».

– Твоя подружка вела себя правильнее. А ты лучше бы тоже умоляла. Но поскольку сегодня я настроен милосердно, вы обе все еще можете ходить. Иди домой и приготовь своему дафе что-нибудь вкусненькое. Забудь, что была здесь. И вообще никогда не возвращайся, разве что посидеть на трибуне.

Сол знала, что он скажет, еще до того, как слова слетели с его губ, и уже спланировала свою контратаку.

– А может, забудем о нас и поговорим о тебе?

Работа рекрутера заключается в том, чтобы проверять навыки гривара и оценивать его выступление в отборе. Этому рекрутеру работа давала некоторую власть, а к власти он, как все мужчины, относился серьезно. Для таких людей вся жизнь вращается вокруг подобных ценностей.

Сол намеревалась отнять у него эту власть.

Рекрутер молчал, но Сол чувствовала, как гнев поднимается в его груди. Он напрягся, затаил дыхание и сжал кулаки.

– Вообще-то, я думаю, что ты взялся за эту работу – говорить нам, что мы не годны, – только потому, что сам недостаточно хорош. Почему не участвуешь в отборе? Доволен своим нынешним невысоким положением? Ты как собака, подбирающая объедки у обеденного стола.

Стоящие у стены гривары молча наблюдали за происходящим, ожидая, что будет дальше.

– Ты, сучка, идешь туда, откуда не сможешь вернуться, – прорычал вербовщик сквозь зубы.

Но этого было мало, требовалось надавить еще.

– Куда я иду? Да уж всяко не туда, куда пойдешь ты, мусорщик, после того, как здесь все кончится. В какой-нибудь закуток, где будешь пресмыкаться перед настоящим бойцом, умолять, чтобы удостоил тебя хотя бы взглядом. А что, если мы посмотрим, как ты справишься с девушкой? Есть такая игра – «прими удар». Уверена, у вас на Островах в нее играют, как и у нас в Эзо. Так что?

Вот и все. Сол рассчитала верно и даже уловила момент, когда самолюбие взяло верх над осторожностью. Теперь он уже не мог отступить.

– Давай сыграем. – Рекрутер отошел от стены и принял исходную стойку – ноги на ширине плеч, длинные руки вытянуты перед собой.

Сол встала напротив и тоже расставила ноги, причем ее макушка оказалась под его вытянутыми кулаками. Руки она опустила, открывшись для любого удара. Когда-то они с отцом играли в эту игру едва ли не каждое утро, хотя, конечно, Артемис Халберд никогда не бил в полную силу и всегда задерживал руку.

– Ты первый, – спокойно сказала Сол, хотя чувствовала, как сердце колотится где-то в горле.

Краем глаза она поймала взгляд Маури.

Сол ждала. Она уже раскусила этого человека. Он предсказуем, как прилив. Ему нужно продемонстрировать силу перед стоящими у стены зрителями, а значит, снести ей голову. Она выдохнула и посмотрела ему в глаза, ожидая удара.

Его выдало веко, дернувшееся за долю мгновения до атаки. Сол увидела все, но не могла ни поднять руки и защититься, ни отступить в сторону и уклониться. Это означало бы проигрыш. Все, что она могла, – это принять удар с наименьшим ущербом.

Сол повернула голову как раз в тот момент, когда кулак достиг цели, но лишь скользнул по подбородку. Это умение принимать удар и определяло разницу между, условно говоря, синяком и нокаутом.

– И это лучшее, на что ты способен? – Сол с вызовом посмотрела на рекрутера, вытирая кровь со рта.

Он зарычал в ответ, шагнул к Сол и опустил руки.

В этой игре, по крайней мере в той ее версии, которую знала Сол, разрешались только удары руками. Она знала, что наверняка уложила бы противника киком, но сомневалась, что может сделать это одним-единственным панчем. Конечно, он ожидал, что Сол будет бить в лицо. И готовился повторить ее прием. Даже попав в цель, она вряд ли собьет его с ног. А он получит право на второй панч.

Глядя противнику в глаза, Сол сделала несколько глубоких вдохов. Рекрутер стиснул зубы в ожидании удара. По его лицу катился пот. Жаль, что врезать по физиономии уже не придется.

Сол ударила с разворота, вложив в панч вес всего тела. Удар пришелся в правую половину живота, чуть ниже грудной клетки. Туда, куда она и целила.

Рекрутер даже не вздрогнул, а только посмотрел на Сол сверху вниз и улыбнулся, как будто ничего не почувствовал. Но уже в следующее мгновение его глаза расширились, а дыхание перехватило. Он пошатнулся, упал на колени и замер, подтянув колени к животу.

Удар в печень всегда приносит результат, что и доказал ей Сего на многочисленных тренировках.

Она посмотрела на поверженного противника сверху вниз.

– Нас обеих допустят на просмотр. Или мы уйдем, и о том, что здесь случилось, узнают все, кого мы встретим. Весь остров.

Старательно избегая взгляда Сол, рекрутер медленно поднялся с пола и кивнул.