Текст книги "Врата скорби – 4. Книга четвёртая: Последняя страна"

Кательников был пока жив – но это пока: первый раз он был ранен при налете, второй раз – при обстреле местности налетевшими палубными истребителями – бомбардировщиками. Последнее ранение было самым тяжелым – правую руку оторвало почти по локоть. Но он – прижег рану порохом, хряпнул водки с перцем и шел вместе со всеми.

Велехов – ранен не был. Вообще. И потому – ему было стыдно перед своими людьми, которые те или иные ранения получили почти все и сейчас были похожи на инвалидную команду. Но он знал, что ранить его – не так то просто. Как-то давно… так давно, что лица почти стерлись из памяти – садясь в Константинополе на пароход в порту он повстречал гадалку. Это было давно… Константинополь еще назывался Истамбулом, его переименовали только в тридцать седьмом… в порту толпился народ, у касс третьего класса – перехватывали с рук билетики… жили тогда не особо что хорошо и в третьем классе всегда не хватало мест – но билет у него был, по воинской брони. Он курил, облокотившись на свежепокрашенные перила… а рядом шныряли мальчишки, торговали папиросами, газетами, халвой, жареными с солью семечками, щербетом… и надо было опасаться за свой кошелек, потому что помимо торга, пацаны были опытными карманниками и могли стянуть бумажник у зазевавшегося богача за милую душу. Но Велехов за своим карманом не сказать, чтобы следил, потому что в кармане особо ничего и не было…

Тогда то к нему и пристала цыганка. Он имел дело с цыганами в Багдаде – а их там была тьма тьмущая – и выучил выражение «Джа, ромалэ, лавэ нанэ», что значило «отстаньте, цыгане, денег нет». Он и тогда сказал то же самое – а цыганка вцепилась ему в руку, а потом на русском и говорит: Смерть тебя, добрый молодец, не возьмет, будет мимо ходить, да не возьмет – только и жизни тебе не будет. А потом – бросила руку и скрылась в толпе, не взяв ни полушки денег.

Он теперь хорошо понимал ее. Если бы он мог – он бы отдал свою жизнь за жизни тех, кто сгорел или был искалечен, как Кательников. Он помнил, как вцепилась в него жинка Петра… как чувствовала. Как чувствовала…

– Атаман…

Петро – словно почувствовал. Сбавил шаг и пошел рядом. Просто удивительно было, сколько в этом богатыре – было силы, что даже оторванная рука – не сшибла его с ног…

– Чего нос повесил…

– Того…

Петро кашлянул.

– Ты не вздумай…

– Чего?

– Сам знаешь, чего. Грех это…

Странно – но Велехов даже не думал о том, чтобы покончить с собой. Даже после такого. Казаки верят в Бога. Верят в то, что если и остались в живых – то для того, чтобы отомстить…

 
Ах, если бы она была жива,
Я всё бы отдал за неё, всё бросил.
Слова, слова, слова, слова, слова.
Мы все их после смерти произносим.
И пишутся в раскаянье стихи,
Но в глубине души навеки будут с нами
Грехи, грехи, грехи, грехи, грехи,
Которые не искупить словами…3939
  В оригинале – это стихи Валентина Гафта.


[Закрыть]
 

– Ты, чего, атаман… откуда?

– Не помню. Читал где-то…

Кательников – только и смог, что промолчать

– Что, брат, скверно совсем…

– Да, чего. Живы будем, не подохнем.

Кательников вздохнул и заключил

– Сдали нас, атаман… Сдали.

– Кубыть и нет. Радировали… подняли самолеты. Не знал я… який ад будет.

– Бензин, кубыть. Бомбы с бензином.

– Кубыть, так.

– Как будем?

Жизнь – ответила за Григория, как всегда – неожиданно и страшно. С горной гряды – секанул пулемет – и тут же, с тыла – ему ответил второй.

Врюхались!

– Сотня, к бою! – привычно заорал Григорий, падая на землю – огонь на ответ!

С ходу было понятно – попали. Узкая, ведущая в горы тропа, слева обрыв – метров десять и там – пересохшее русло реки, вади. У них метров пять земли, и ни туда, ни сюда. Только летящий градом свинец – к пулеметам, присоединились еще несколько автоматов. Автоматов… глухой, солидный кашель автоматов Григорий запросто различал на слух. Автоматы – могли быть либо у САС, либо…

Додумать он не успел – плескучий взрыв гранаты отправил его в небытие…

Княжество Бейхан, Шук Абдалла. Дворец. 21 августа 1949 года

Как это обычно и бывает… у победы много отцов, поражение же всегда сирота.

Разгром идаратовских и племенных банд на подступах к Шук Абдалле, срыв планов казаков-наемников Аль-Хабейли – вызвал в городе небывалое оживление, равного которому старожилы не помнят… наверное, со времен интронизации4040
  Торжественная церемония вхождения на трон.


[Закрыть].

Первым делом – эмир Абу послал своих людей собирать тела. Тел было много… даже с учетом того, что многие сгорели до пепла из-за применения напалма, а кого-то – горцы утащили обратно в горы – удалось найти более трехсот относительно неповрежденных тел. Их стащили в город и положили на площади рядом с базаром, выставив оцепление. Эмир Абу запретил их хоронить, тела – на глазах у людей терзали собаки и крысы. Так эмир давал понять всем, что тот, кто восстанет против него – не будет иметь покоя даже к смерти, он не будет похоронен по обряду, а будет разорван собаками и обречен на вечные скитания в пределах ада.

Сам эмир – в первый же день – прибыл к этому месту в сопровождении сильной охраны. Он ничего не говорил, просто смотрел на поругание своих врагов даже в смерти – а его люди бросали в толпу монеты…

Сэр Роберт, смертельно уставший и еще не пришедший в себя после боя – выпил спирта, который был у авиатехников и лег спать. Проспал он – мертвецким сном, больше суток.

На следующий день – его вызвали во дворец. Над дворцом на многочисленных флагштоках были развешаны флаги, зеленый – ислама и флаг княжества – три полосы, коричневая, зеленая и желтая. Что это значило – сэр Роберт не знал и знать не хотел…

Церемониймейстер – от него пахло джинном и потом – обмахнул сапожной щеткой его повседневный мундир и пошел вперед, открывая двери…

Тронный зал. Свет лампочек, старинный трон, который человек, на нем сидящий занимает отнюдь не по праву и столпившиеся «военачальники», каждый из которых к одержанной победе не имел никакого отношения.

Торжественные слова награждения: сэр Роберт Брюс, скводон-лидер КВВС – подлежит награждению Орденом Чести, а так же денежной премией в размере десяти тысяч фунтов стерлингов. Видимо, премию объявили специально ради него – и именно в британских деньгах.

Жгущие спину, ненавидящие взгляды «маршалов» – кстати, знаете о том, что в княжестве Бейхан аж три маршала? Правда, один из них сам эмир – но это дело не меняет. Хорошо, что никто не сказал эмиру о наличии еще более высокого звания – генералиссимус. Иначе бы он непременно ввел это звание здесь.

Кислая рожа советника-резидента4141
  Одно из советнических званий, главный советник при дворе для зависимых государств. Резидент – обозначает, что этот человек живет постоянно в стране, в которую он назначен. Его права немного ниже, чем права политического агента Короны: если политический агент является самостоятельной фигурой и сам принимает решения, то советник имеет право лишь советовать. Такая вот тонкая разница.


[Закрыть], прибывшего с утренним самолетом. Явный знак того, что Британская Империя не одобряет происходящего и этот бой – был ей не нужен, пусть даже в нем и одержана столь важная для безопасности этих мест победа. Они помогли, прислали самолеты – но все это было им не нужно. Тут тонкая политика: до сего дня он был одновременно резидентом британской разведки, военным и наверное даже гражданским советником при дворе. Сейчас – прислали гражданского советника, очевидно, для того, чтобы сдерживать его и не допустить новой бойни, подобной той, которая уже произошла. Потом – пришлют еще и резидента – а его самого тихо отзовут назад. Ему намекнули, там, в Омане, когда он крайний раз туда летал – не обострять обстановку. Он обострил. И хотя добился полной и безоговорочной победы – это ни хрена не важно. Значит, его уберут. То, что он победил – не важно. Того, кто неуправляем и не понимает намеков – убирают без вариантов.

Как же все мерзко…

Мерзкая жирная рожа правителя. Мерзкие рожи его окружения… умильные, когда смотришь им в лицо, но стоит отвернуться – в глазах вспыхивает дикая, звериная злоба. Им плевать… на все плевать. Это их гребаный маленький мирок… дикий, грязный, говенный… где нет ни асфальта, ни телефонов, ни железных дорог, ни горячей воды из-под крана. Но им ничего это не надо, главное – чтобы они были королями здесь, в своем маленьком мирке. Здесь – они главные и больше им ничего и не надо. Короли навозной кучи…

Как болит голова. Очень сильно болит. То ли это последствия жесткой посадки, то ли боя, то ли спирта. Не надо было пить спирт.

И поправляться с утра – тоже не надо было.

Как все-таки болит голова…

Эти медали. Интересно, неужели они думают, что чем награда больше – тем она важнее.

И этот гребаный политический агент… нет, советник – резидент. Из МИД, министерства иностранных дел. Наверное, закончил Оксфорд. Интересно, кто он? Специалист по международным отношениям. Ну-ну, посмотрел бы я на тебя, как бы ты стал улаживать спор двух племенных вождей относительно того, как прадедушка одного из них – плюнул в прадедушку другого – и за время, прошедшее с тех пор они убили друг у друга человек по десять из-за этого.

Сможешь? Ну-ну…

Надо, наверное, все же представиться. Узнать, как его имя. Все-таки они англичане. Англичане вдали от дома.

Хотя нет. Ублюдок останется ублюдком.

И пошло оно все в задницу! Слышите меня! В задницу!

И ты. Такой умный – тоже иди в задницу.

Нет, все-таки не надо было с утра поправляться…

***

Сэр Роберт – пришел в себя… а хрен его знает, когда он пришел в себя. Он, по крайней мере – это не знал.

Было темно… ночь что ли. Горел свет, очень тусклый. И он – лежал на кушетке… да, это британская миссия. Это британская миссия, и это его кушетка.

И рядом с ним его люди. Перед которыми – он не имеет права лежать…

Сэр Роберт – оперся рукой об стенку и приказал себе встать. Это не так то просто было сделать, при каждом движении – голова отзывалась гулом, как старый колокол на ратуше, а перед глазами – вспыхивали и гасли звезды. И еще тошнило. Но ему все же удалось принять перед своими людьми положение, приличествующее командиру.

Справа от него сидел Мэтт Керзон. Слева – Лайам Фергюсон, спец старой школы, один из тех, кому его придали в усиление, и кто остался жив. Штаб-сержант двадцать второго полка особого назначения…

– Что… – прокаркал сэр Роберт – что… происходит

Двое – морской диверсант и спец из авиадесантной службы переглянулись. Потом – Фергюсон отошел куда-то в темноту и вернулся с плошкой среднего размера и яйцом… Яйцо – он прямо на глазах сэра Роберта разбил и выпустил в плошку. Помешал.

– Пейте, босс…

Сэр Роберт взял плошку, принюхался. Булшот. Не классический, классический булшот – это русская водка (ни в коем случае не виски, но можно джинн), жирный говяжий бульон, томатная паста, лимонный сок, если есть и соль. Здесь – не бывает томатной пасты, но вместо нее – очевидно, яйцо. Оригинально.

– Черт… это яйцо… по крайней мере, оно куриное?

– Если это не так, босс… – сказал Фергюсон – я вернусь на базар и оторву яйца торговцу. Я ему это пообещал…

– Пейте, пейте, сэр… – сказал Керзон

Сэр Роберт зажмурился и поднес плошку к губам. Первый глоток – едва не вызвал рвоту, но он приказал себе терпеть и выпил все до конца

– Вот и отлично – САСовец забрал плошку – скоро полегчает…

Сэр Роберт – сфокусировал зрение, чтобы посмотреть на часы. Часы у него были с календарем. Со дня битвы – прошло три дня.

И он ничего не помнил, что за все это время происходило. Черт возьми, совсем ни хрена ничего не помнил.

– Что… произошло?

По тому, как переглянулись его люди – сэр Роберт понял, что все-таки что-то произошло. Вряд ли хорошее.

– Сэр… – начал Керзон

– Черт тебя дери, засранец, ты разучился докладывать?! – крикнул сэр Роберт, что вызвало новую волну тошноты – что ко всем чертям произошло?

– Сэр, после боя вы выпили спирта и отрубились – сказал Керзон – потом, вас вызвали во дворец для награждения. Вы получили награду, после чего стали кричать, что все вокруг дерьмо. А когда советник – резидент Мэнкинз попытался остановить вас, вы ударили его кулаком в лицо и выбили зуб. И еще ударили кого-то из местных…

– Круто погуляли, босс… – сказал Фергюсон

– Мы вытащили вас из дворца и отвезли сюда – продолжил Керзон – если позволите, сэр… я связался со своим отцом, он сейчас секретарь заместителя министра. Мэнкинз не будет подавать жалобу и все это замнут.

Твою мать…

Сэр Роберт просто поверить не мог, что он сумел все это натворить. Посмотрел на кулак… да, он с кем-то дрался. Точно дрался.

– Не переживайте, босс… – сказал Фергюсон – я по этим горам почти десять лет обретаюсь. И как же меня тут все задрало, вы не представляете. Вы просто сделали то, что каждый из нас мечтает сделать, только и всего.

В голове прояснялось, и очень быстро. Может, бычий глоток4242
  Булшот так и переводится – бычий глоток.


[Закрыть] давал о себе знать, а может еще что – но в голове действительно прояснялось.

– Идем на воздух…

Встать удалось нормально. В сопровождении своих людей – сэр Роберт вышел во двор, на улицу. Было и в самом деле темно – ночь. С неба – мириадами глаз на них смотрели серебряные, неправдоподобно крупные звезды…

– Давайте начистоту, парни – сказал сэр Роберт – кто думает, что мы на самом деле выиграли, а? Без чинов.

Повисла звенящая тишина

– Ни хрена мы не выиграли… – сказал Керзон – вы правы.

– Ну, пинка мы им дали – не согласился Фергюсон – и ощутимого.

Но было бы глупо ожидать того, что боец 22SAS согласится со своим коллегой из SBS. Эти подразделения появились только недавно – но уже оспаривали друг у друга место под солнцем. И если бы Керзон сказал – да, мы, черт возьми, победили – Фергюсон тут же стал бы это яростно оспаривать.

– Пинка то пинка… – возразил Керзон – только это ни хрена не значит. Я пару лет провел в Афганистане, знаю как это. Они рожают как кролики. Через лет пять – их будет больше, чем было в холмах Мариба. И они снова придут сюда взять кровь за кровь.

– И снова получат пинка – сказал Фергюсон – это единственная возможная тактика с ними. Раз в несколько лет напоминать, где их место.

– Мэтт прав – сказал сэр Роберт

Спецназовцы замолчали

– Я сам родился в Судане и знаю как это. Они приходят раз за разом. И рано или поздно – им удастся прорвать нашу оборону. Особенно, если им в этом помогут русские. Они уже были здесь. Следующий раз будет еще больше.

Сэр Роберт прервался. Возражений не последовало.

– Кто-то должен все это прекратить. И прямо сейчас – лучшего момента не найти. Кто-то должен договориться с племенами. Раз и навсегда договориться и на условиях, которые устроят обе стороны, не только местного правителя. Даже если сейчас придется чем-то пожертвовать.

Спецназовцы помолчали. Потом – осторожный Фергюсон сказал:

– Лондон будет не в восторге, босс.

– Лондон уже не в восторге! – отрезал сэр Роберт – и знаете что? Я тоже не в восторге от Лондона. Там —почему то думают, что оттуда им видна вся картина в целом. Хотя на деле – они ни хрена не видят, они просто представляют себе, как это должно быть. А потом – возмущаются, что это не так – при том, что местным на их возмущение плевать. Решать проблему надо сейчас – пока ее не решили русские. Вы знаете историю падения Адена?

…

– Его просто сдали. И знаете, что? Никто, ни одно племя – не воспротивилось тому, чтобы британская корона лишилась этого места. И когда Китченера-Хартумского добивали под Багдадом – арабы выдавали раненых англичан русским. Как так?

…

– Грядут очень хреновые времена. И мы с ними не справимся одни. В рядах русских – дети и внуки тех, кого они завоевали. Некоторые стали генералами. Я точно знаю, что в рядах русских казаков в Междуречье – шли мусульманские конные отряды. Вот почему русских – встречали с распростертыми объятьями, вот почему им выдавали наших солдат. Рано или поздно – мусульмане на русской службе – придут сюда. И возглавят новый штурм Бейхана. Если в наших рядах не будет местных племен, и не только тех, что развратили подачками эти ублюдки – мы проиграем. А этот сукин сын, которому я зарядил добрую плюху – будет писать, что все в порядке и внедрять здесь новые сорта пшеницы, пока дело не дойдет до экстренной эвакуации…

После паузы – заговорил Мэтт Керзон

– Сэр, мне не привыкать находить общий язык с аборигенами.

– Хрен тебе – отреагировал Фергюсон – уступи старшим. Этим займется САС

– Да, папочка… – съязвил Керзон

– Аминь – подвел итог сэр Роберт – мне плевать, кто именно это сделает. Но это должно быть сделано, черт побери.

Сплюнул на землю и добавил.

– Тем более что они сами сейчас – тоже думают, как быть дальше.

Регион Хадрамаут. Горы, неконтролируемая территория. Несколько дней спустя

Как обычно и бывает, как это и предполагал сэр Роберт – натолкнувшись на серьезное сопротивление, потеряв своих людей и поняв, что достичь поставленных целей будет не так то просто – племенные вожди остановились и начали торг. Снова – что никого не удивило и не возмутило. Бессмысленно было – называть это предательством: здесь очень ценили свою кровь. Англичане и войска Абу – показали свою силу, и пришло время новых встреч и нового торга. Все договоренности с Касимом аль-Хабейли были забыты, и в этом была какая-то сермяжная правда. В конце концов – все это было оплачено очень большой кровью…

Через четыре дня после сражения – в Шук Абдалле удалось выйти на контактера, который имел выходы на племена юга. Это был купец, осторожный, торгующий контрабандой и знающий, когда надо остановиться. Произошедшая бойня – а до того таких боен тут не было, даже свержение старой династии и интронизация новой прошла без большой крови – испугала купцов и всех деловых людей княжества. Потому что когда льется такая кровь – под шумок грабят, а то и сводят счеты. А с купцами и деловыми – свести счеты хотели очень и очень многие…

Так что купец – взял деньги, которые ему предложили англичане и пообещал сделать все возможное для организации встречи. Сэр Роберт – оценил слова купца как серьезные: все знают, что снабжение племен зависит от купцов, они и скупают то, что у племен есть, устанавливая цены, и продают то, что племенам нужно. Поссориться с купцами, пойти против их мнения – не могло ни одно племя, каким бы крупным оно не было…

Удочка была заброшена. Оставалось ждать поклева.

С очередным самолетом – прибыли еще четыре бойца САС (сэр Роберт просил двадцать человек, хотя бы из парашютистов, морской пехоты или Гвардейской бригады), некоторое пополнение в оружии и припасах, а так же строгий приказ ничего не предпринимать. Сэр Роберт и не мог: его запасы боеприпасов составляли треть от минимально необходимых. Хорошо, что противная сторона так же пребывала в весьма и весьма разгромленном состоянии.

В этот же день – на сэра Роберта было совершено покушение.

Оно было совершено в лучших традициях троцкистов – два стрелка, пистолеты и гранаты. Одним из стрелков была женщина… но рядом были бойцы САС и СБС. Ни один из стрелков – не успел бросить гранату, они были мгновенно расстреляны. Сэра Роберта поразила молодость девушки, которая умышляла на него – лет пятнадцать – шестнадцать. Но кто-то дал ей Смит-Вессон тридцать восьмого калибра и осколочную гранату.

Было очевидно, что Идарат продолжает действовать, и по-прежнему представляет серьезную опасность. Другого – ожидать было глупо: Идарат подрывная организация сетевого типа, рассчитанная на длительную работу.

Деваться было некуда. Сэр Роберт продолжал работу, даже несмотря на то, что ему грозила серьезная опасность, опасность похуже, чем от исламистов.

Еще через несколько дней – прибыли представители племенной федерации Мунассир. Они были согласны на встречу на нейтральной территории, примерно в двадцати морских милях от столицы княжества. Сэр Роберт – согласился на встречу. И, взяв с собой небольшой, состоящий только из британцев отряд – он отправился в путь вместе с посланцами, которые вызвались быть рафиками и провести англичан по враждебной им земле. Пока они рядом – с англичан не упадет ни один волос, потому что таково было решение Племенного совета…

***

Дорога – заняла два дня.

Проводники – в первой половине дня второго привели их в красивое место в горах, словно самой природой предназначенное для таких дел. В этом месте – видимо, когда-то очень давно сошло что-то вроде селя, или обвал, большой обвал – и он сошел, оставив что-то вроде природного амфитеатра, в котором каменные валуны – запросто могли служить креслами. Холодно… подстелил свернутую вдвое баранью шкуру и сиди. А с обеих сторон – были невысокие каменные стенки и что-то вроде ограды из кустарника. Кустарник был низкорослый – но цепкий, он цвел какими-то желтыми, мелкими цветами. Что-то похожее на акацию – но не акация. Может быть – горная акация…

Люди уже собрались. Их было достаточно много: кто-то молодой, кто-то постарше, кто-то и вовсе – почтенный, седой старец, что большая редкость в горах. Все с оружием – это здесь символ независимости, с накидками из верблюжьей шерсти или овечьих шкур – многие шли к этому месту не один день, а по ночам в горах холодно, иногда от перепада температур даже камни взрываются. Они сходились небольшими группками, приветствовали друг друга, обменивались новостями – в горах только так ими и можно обменяться. Привязанные к кустарнику, блеяли несколько барашков: в конце собрания их зарежут, чтобы накормить гостей.

Сэр Роберт был в сопровождении только одного человека – огромного и сильного как медведь Ирландца Фергюсона – он не носил открыто оружие, но имел при себе большой мешок на лямках и мрачно смотрел на собравшихся. У шейхов охрана тоже была – но небольшая и вся она – сгрудилась вверху у пещер. Выше этого места – были пещеры…

Кто-то уже занимал места, чтобы слушать того, кто выступит. Кто-то – ее оживленно разговаривал друг с другом. Сэр Роберт рассматривал собравшихся, пытаясь понять, знает ли он кого-то и что ему ожидать…

Святой Господь…

Сэр Роберт вдруг узнал одного из людей… одного из тех, кто сидел на камне природного амфитеатра… это же был тот самый человек, с которым он встречался в мечети в Шук-Абдалле. Военный амир ваххабитов! Шейх Муслим! Тогда он дал наводку на идаратовцев – из-за которых сам сэр Роберт едва не погиб и его люди едва не погибли.

Тот человек, который возглавлял ячейку Таухид и Джихад в Шук Абдалле! И тот, который пытался его убить.

И шейх тоже посмотрел на него. По глазам было понятно – узнал…

Первым делом – сэр Роберт машинально проверил наличие пистолета. Он был на месте, заряжен, взведен. Вторым – он подал условный сигнал «опасность» и «один ко мне».

Лайам – оказался рядом.

– Справа от валуна. Борода и очки.

– С винтовкой?

– Да, он

У шейха – была десантная автоматическая винтовка германского образца, с магазином, вставляемым сбоку. Видимо, контрабандная.

– Этот сукин сын экстремист. И благодаря нему мы вляпались в дерьмо. Будь наготове.

– Понял, босс…

***

Потребовалось еще четверть часа для того, чтобы шейхи племен и главы кланов обсудили то, что им требовалось обсудить и уселись по своим местам. Вперед… точнее, так получалось, что вниз, ибо место выступающего было внизу, ниже всех присутствующих – выступил шейх Хаджи Усман, нетипично высокий для горца, красивый мужчина лет пятидесяти. Он совершил хадж в Мекку, что по тем временам был очень не простым занятием и имел девятнадцать жен и наложниц.

– Хвала Аллаху, милостивому и милосердному, Господу миров, что привел нас сюда, и да вложит он в наши головы достаточно мудрости, дабы решить то, что требует решения, и сделать это во благо нашего народа.

– Омен… – все синхронно совершили вуду, проведя ладонями по щекам.

– Все мы знаем, что произошло не более чем несколько дней тому назад, и скорбь за погибших наполняет мое сердце непередаваемой болью. Однако кроме погибших есть еще и живые, и мы должны решить, как нам жить дальше в полном соответствии с законами шариата и нуждами нашего народа. Каждый из вас должен принять такое решение, и все мы должны принять такое решение, которое будет в пользу всем, а не только кому то из нас. Наши деды и прадеды – объединились, чтобы отстаивать наши земли и наши неотъемлемые права, и мы не вправе подвергать сомнению их решение. Все вы знаете, что вервь, отпавшая от дерева – несомненно, засохнет. Кто-нибудь сомневается в этом?

– Нет… нет… – пронеслось по рядам…

– Человек, который пришел сегодня к нам, есть человек, убивший многих из тех, в ком течет наша кровь. Однако этот человек победил их в бою, а теперь – хочет сказать нам о том, что хочет он и тот, кому он подчиняется. Наш долг выслушать все, что он хочет сказать, и даже если он хочет сказать нам о новой войне – отпустить его с миром и проводить до границ нашей территории. Ибо он отдался в наши руки и тем самым заключил с нами договор – а Аллах не ведает тех, кто преступает клятвы и нарушает договоры. Даже договор, заключенный с неверными – все равно должен быть исполнен если и неверные исполняют его.

Сэр Роберт смотрел на выступающего, и с болью думал, что будет с этим народом через десять лет. Через двадцать? Далеко не все мусульмане были преступниками и действовали со злом. Встречались среди них и такие как этот хаджи. Вот только получилось как то так, что они когда-то что-то сделали не так и стали отставать… отставать от всего остального мира. И сейчас эти горы – не просто за тысячи миль морем от Лондона, они – все равно, что в другом измерении, другом веке. Но так долго продолжаться не может, и посланцы нового века уже здесь. И это – не он сам, британский разведчик и можно сказать, что миссионер, и даже не вон этот вон урод с германской автоматической винтовкой. Это та девочка, которая несколько дней назад пыталась застрелить его. Вот это – веяние новой эпохи, паровым катком наступающей на горы. Ни веры, ни чести, ни совести. И даже трудоемкий и опасный хадж совершать не надо – чтобы причаститься крови, надо прочитать пару книг. Несколько лозунгов, затверженных наизусть, оловянные глаза, пистолет и граната. Четкое понимание того, что цель оправдывает средство и ненависть – очень много ненависти. Вот это и есть – будущее этих гор. Если только таким как он – вопреки усилиям Лондона – не удастся это изменить…

– Но поскольку для принятия верного и мудрого решения нельзя выслушивать только одного человека, к нам пришел еще один человек, известный своей богомольностью. Мы выслушаем его после того, как выступит победитель наших детей. И примем решение, страшась только Аллаха Всевышнего и никого более…

– Омен… – снова синхронно сказали собравшиеся

Сэр Роберт встал, перед тем как идти – повернулся, посмотрел на того, кто выступит после него. Шейх Муслим улыбался – но в глазах его желтым огнем горела ненависть.

Вот это – и есть шанс. Посмотрим, как ты сможешь его использовать. Как говорил их преподаватель по риторике – приказ поднимает армии, а слово – поднимает народы…

Сэр Роберт спустился по каменистой земле и обратился лицом к собравшимся.

– Люди племен, я приветствую вас от имени моего Короля Георга, рыцаря и защитника рыцарства, Короля Англии. Шотландии, Ирландии и иных принадлежащих ему территорий. Я приветствую вас и от имени всей семьи народов Британского Содружества, из которого вы были вырваны силой и сейчас – скитаетесь во тьме, терпя многие бедствия…

Да, я победил вас в бою, но клянусь Аллахом, я не хотел этого боя. Вы пошли войной на город, который мне был вверен в защиту и я отстоял его, убив многих из ваших сыновей – но сейчас я буду говорить о мире и предлагать вам мир. Ибо только мир – способен изменить вашу жизнь и привести вас к стабильному и благополучному существованию.

Что вы приобрели с тех пор, как английские корабли ушли из Адена? Много ли русские дали вам? Русским не до вас, их империя больше, чем они в состоянии освоить и скоро их ждет крах. Вы же, будучи выведенными из стен Британского содружества – оказались легкой добычей для политических и других авантюристов, негодяев и преступников, не ведающих страха ни перед Аллахом ни перед силой оружия Британской Империи. Эти негодяи – обещали вам золотые горы и бросили вас в бой – но что вы получили в итоге? Ваши сыновья убиты и многие из вас – даже не имеют возможности достойно их похоронить. Но этого ли мы хотим? Этого ли хочет мой король? Нет, не этого. Он хочет, чтобы ваши народы, как бы малы они ни были – заняли достойное место в нашей большой семье – и клянусь Аллахом, там никому не будет тесно.

– Разве ты правоверный? – выкрикнул кто-то

– Правоверный? – переспросил сэр Роберт – о нет, я не правоверный, хотя и уважаю Коран и вашего Пророка. Но в нашей семье – найдется место всем, и никто не будет угнетать вас от того, что вы верите в Аллаха и его Пророка Мухаммеда, а скажем не в Ису.

Присоединиться к нам просто. Принесите клятву верности моему Королю и прекратите злоумышлять против порядка и давать приют в горах бандитам и злоумышляющим. Вам оставят ваших старейшин и ваше оружие и даже добавят, сделав вас горной милицией. В Шук Абдаллу – будет назначен опытный агент и не менее опытные советники, и они будут следить от имени моего Короля, чтобы с вами не обходились несправедливо. Ежели обойдутся – на все будет королевский суд, и он будет скорым и коротким. И кто бы не нарушил закон – он будет наказан.

Если же вы будете, как и раньше разделять людей на правоверных и неверных, если вы будете жить без закона – вам никогда не удастся унять распри, которые бушуют в ваших горах вот уж много десятков лет. И вы будете жить в нищете, голоде и болезнях, в то время как поезд цивилизации будет уходить все дальше и дальше. Разве Аллах хотел такой судьбы для мусульман? Посмотрите на своих детей и скажите – разве же Аллах хотел такого для них? Ответьте мне!

По рядам пронесся щум.

– … Да я победитель. Я доказал свою силу – но пришло время для согласия и доброй воли. Я протягиваю вам руку – и надеюсь, что вы протянете мне свою в ответ!

В рядах шумели. Сэр Роберт поднялся на свободное место и сел. Шейх Муслим встал – но он не пошел вниз, он заговорил со своего места, с высоты…

– Свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха и Мухаммед Пророк Его! Пусть Аллах Всевышний будет свидетелем моим словам – громким, чуть гнусавым голосом начал шейх – и если я скажу то, что соответствует шариату, то это от Аллаха, а если же я отклонюсь от шариата, то все эти ошибки мои. Сказано – крепко держитесь за вервь вашей религии и не распадайтесь – и это верно. И так же сказано – тот, кто ведет себя недостойно, тот кяфир и тот, кто заводит друзей среди кяфиров, тот тоже кяфир. Сейчас мы выслушали гнусную проповедь кяфира, и тот, кто поверил хоть одному его слову – тот уже ступил на дорогу, ведущую к куфару и, в конце концов – в адское пламя.

Сэр Роберт сжал кулаки, но сдержался.

– Только что кяфир похвалялся перед нами, что победил вас, и убил ваших детей. Но вдумайтесь, как такое стало возможно? Ведь англизов было совсем мало, и ваши шпионы показали вам верный путь. Но все равно – вы проиграли битву и понесли тяжкие потери. Разве кому то из вас непонятно, что такое могло произойти лишь по воле Аллаха Всевышнего? Аллах разгневался на вас за то, что вы вняли проповедям кяфиров и приютили в своих домах кяфиров и участвовали в делах кяфиров и пошли на войну не за Аллаха Всевышнего – а за куфарские интересы и золото. И тем, из ваших детей, кто пал за интересы кяфиров – не видать рая. Но разве кто-то из вас не знает, какова доля шахида? Если бы ваши дети пошли на войну за Аллаха Всевышнего, на войну, которую мы, правоверные, называем джихадом – то все они были бы сейчас в верхних пределах рая и получали там вознаграждение большее, чем кто-либо из нас получит на земле или на небесах, кроме тех, что и сам выйдет на пути Аллаха. Настало вам время вспомнить ваше религию и вспомнить, что там написано: каждый, кто умер не испытав намерения выйти на джихад – тот умер с одним из проявлений лицемерия. Ибо ислам – это, прежде всего джихад на пути Аллаха! Каждый мусульманин – будь он беден или богат – обязан сражаться на пути Аллаха, своим мечом и своим имуществом и Аллах – дарует вам победу над кяфирами, будь у них сколько угодно силы! Только Аллах решает – кому дать победу в битве!