Текст книги "Дураки умирают последними"

Глава 7

В который раз, пересмотрев документы, баронесса поднялась и, пройдясь по кабинету, остановилась возле книжного стеллажа и погрузилась в свои невеселые воспоминания. Вспоминать было неприятно, слишком болезненными они были, душевная травма, нанесенная четыре года назад, кровоточила до сих пор. Исчезновение самолета под управлением ее супруга с секретным донесением наделало немало шума, а потом разразился грандиозный скандал… Пропавший неведомо где самолет искали, искали долго, но не смогли найти, а потом… Потом прокатился слух, как будто ее супруг дезертировал и с секретным донесением перелетел на ту сторону, оказавшись скрытым республиканцем, о чем так умело распространяли средства массовой информации и не только Республики Ганза, но и имперские СМИ.

Началась самая настоящая травля, ее перестали приглашать на приемы, балы и рауты, даже во дворец на государственные праздники перестали приходить пригласительные открытки, она стала отверженной, и это продолжалось до сих пор. Все ее попытки хоть как-то исправить положение и восстановить репутацию исчезнувшего супруга никоим образом не смогли что-либо изменить, хотя и несколько смягчили положение. В обществе ее воспринимали не иначе как женой изменника, и с этим грузом она жила все эти годы… Быть отвергнутой – тяжкий груз, особенно для молодой женщины, но она свыклась с этим своим положением, прекратив всякие попытки хоть как-то реабилитировать себя. И тут вдруг приходят двое неизвестных, сообщивших о геройской гибели ее супруга, сумевшего ценой своей жизни спасти секретные документы… Нет, она и раньше подозревала, что с исчезновением ее супруга дела обстоят далеко не просто, но чтобы до такой степени, и вообразить себе не могла. Перехваченное донесение практически прямым текстом указывало, кто стоял за гибелью ее супруга и травли ее самой. Этот человек, без всякого сомнения, занимал очень серьезную должность, и это пугало до дрожи в коленках, особенно учитывая, какую баснословную сумму гальзианская разведка выделила своему агенту…

Это был шанс… отомстить тем, кто все это устроил, если только все это было правдой и переданные ей документы являлись оригинальными и не являлись качественной подделкой. И если все, что ей сообщили, было правдой, то она сделает все от нее зависящее, чтобы красиво отомстить. Плавно текущий поток мыслей неожиданно прервал осторожный стук в дверь. Медленно обернувшись, баронесса подошла к столу и негромко произнесла:

– Войди, Ольга…

Молодая девушка вошла и, выдержав короткую паузу, отчиталась:

– Миледи, гости спят. Никаких разговоров между собой не вели, видно они с дальней дороги очень устали.

– Благодарю, Ольга иди, отдыхай, на сегодня все.

– Как скажете, миледи, – чуть склонив голову, проронила девушка и удалилась. Постояв в задумчивости несколько минут, баронесса, собрав документы в папку и закрыв кабинет на ключ, прошла в гараж, взяла видавшую виды машину и поехала к своему троюродному брату, он был единственным человеком, кому она могла в какой-то мере доверять. Проехав по объездной дороге полгорода, баронесса добралась до нужного адреса и, поднявшись по ступенькам, позвонила в звонок. Дверь открыл дворецкий и, увидев, кто стоит, тут же пропустил ее в дом и передал лакею, который и провел баронессу в рабочий кабинет хозяина дома. Лакей постучал в дверь и, получив разрешение, открыл ее и отошел в сторону, пропуская гостью в кабинет.

– Добрый вечер, братец, – поприветствовала она своего троюродного брата, служившего в третьем департаменте тайной полиции в звании штаб-майора.

– Добрый вечер, сестрица, – удивленно отозвался штаб-майор Игнатий Берг, поднимаясь из-за стола. – Давненько мы не виделись, надеюсь, ничего плохого не случилось?

– Плохого точно не случилось, а вот хорошее ли, пока непонятно, для этого требуется твоя консультация. Вот, посмотри эту папку…

– Все-то ты сразу с рыси, да в галоп, нет бы поговорить, ведь давненько мы с тобой не виделись, уже более года прошло, – с огорчением проворчал штаб-майор и, взяв из рук баронессы папку направился к своему рабочему столу.

– Я бы с радостью, но те материалы, что находятся в папке, мне не позволяют этого, – хмыкнула она, внимательно наблюдая, как меняется лицо ее троюродного брата по материнской линии, когда он открыл папку Спустя пару минут он нервно дернулся и, пристально вглядевшись в глаза своей родственницы, хриплым голосом задал вопрос:

– Откуда у тебя эти документы?

– Игнатий, ты сначала скажи, подлинные они или подделка? – отозвалась баронесса вопросом на вопрос.

– Без всякого сомнения все здесь подлинное, что вызывает массу вопросов, в особенности, откуда у тебя они взялись.

– Три часа назад ко мне в дом пришли двое мужчин и передали эти документы, взамен попросив только новые удостоверения личности с новыми именами. Кстати, они помимо документов рассказали еще кое-то интересное. С их слов, они нашли сбитый самолет моего пропавшего супруга, и теперь он хранится в каком-то схроне как вещественное доказательство. Помимо этого, они утверждают, что мой супруг отрывался от преследования, во время которого и получил смертельное ранение, но, несмотря на это смог оторваться от погони и даже посадить самолет где-то в заповедном лесу, где эти двое его тело и захоронили. Он машину каким-то чудом посадил, но уже не смог выбраться и, потеряв сознание, скончался от потери крови. Также они утверждают, самолет этот в заповедном лесу ищет до сих пор некая вооруженная группа мужчин, и вот их-то они опасаются в первую очередь.

Внимательно выслушав родственницу, штаб-майор в глубокой задумчивости потер затылок и взял в руки карту с указанием маршрута, от которого был вынужден отклониться штаб-капитан барон Амадей Фихтель. Прикинув в уме, как могло занести самолет столь далеко, он был вынужден признать: опытный пилот, каким и являлся супруг Фаины, свободно мог увести самолет так далеко. Легенда складывалась более чем убедительной.

– Все это очень похоже на правду… На страшную и крайне опасную правду, – был вынужден признать штаб-майор. – Мне даже страшно представить, каковы последствия, если и вправду в Генеральном штабе находится высокопоставленный агент гальзианской разведки. Все это требует самой тщательной проверки, но негласной.

Резко поднявшись, штаб-майор нервно прошелся по кабинету и спустя пару минут, остановившись возле своей гостьи, произнес:

– Эти материалы пусть останутся у тебя, я опасаюсь держать их у себя, а уж на службу категорически не понесу и даже никому не заикнусь, что знаю об их существовании. Если все так и есть, то мы имеем дело с крайне опасной агентурной сетью гальзианской разведки на территории Империи. Значит, так, документы я этим двоим сделаю, но… Ты же понимаешь, что у меня нет людей, чтобы провести такую негласную проверку, а посему этим делом придется заниматься тебе вместе с этими двоими. Для облегчения работы, я скопирую материалы уголовного дела, возбужденного военной прокуратурой на твоего супруга, будет с чем сверяться, там ведь показания всех должны быть. Вообще, конечно, странно, что все это всплыло в тот самый момент, когда наш монарх Казимир VII плох. Быть может, это очередная внутриэлитная интрига, хотя и не уверен…

– Когда ты им личные документы, удостоверяющие личность, сможешь сделать? – спросила баронесса, которой страсть как не терпелось приступить к проверке документов и слов двух неизвестных, а также материалов из уголовного дела, возбужденного на ее супруга после его исчезновения.

– Завтра с самого утра приедет мой человек и сделает фотографии тех двоих, а уже вечером тебе доставят готовые документы. Тебе, уж прости, документы делать не буду, тебя и так хорошо знают, больно тебя ославили на всю империю. И вот что еще… держи ухо востро с этими двумя. Мой тебе совет, прежде чем с ними начнешь работать, кого-нибудь себе возьми, телохранителя например. Ситуация реально смертельно опасная, потому как непонятная, ожидать можно буквально всего чего угодно, спрогнозировать ничего невозможно.

Умолкнув, штаб-майор в глубокой задумчивости прошелся к окну и, вглядевшись в вечернее небо, произнес:

– Фаина, если все, что ты добыла, подтвердится, я даже не представляю, к каким последствиям это приведет, но в любом случае империю тряхнет основательно, да и вот еще что… Когда будете проводить расследование, необходимо будет все четко фиксировать согласно процессуальным требованиям закона и не лезь первой, пусть первую скрипку играют те двое, ведь они должны отработать новые документы и доказать тебе, что предоставленная тебе информация является достоверной. В общем, будь предельно осторожной, пойми, ты ввязываешься в игры, где цена твоей ошибки – твоя жизнь. Тут нет адвокатов и нет законов, правил и ограничителей, здесь действует только один закон: проигравшим – смерть. Также имей в виду, с этой минуты, ты сюда больше не приезжай. Если необходимо лично встретиться, отправь телеграмму от имени Марты Фольцинии с указанием даты и времени и название города. Встречи будут в ближайшем почтамте от железнодорожного вокзала.

– Хорошо, я поняла, – выдохнула Фаина и взялась складывать документы в папку.

– Поезжай домой, Фаина, и помни: будь предельно осторожной, это не игры, это смертельно опасные игрища, – вновь предупредил штаб-майор и лично проводил к машине свою дальнюю родственницу. Баронесса Фихтель уехала, а штаб-майор еще некоторое время стоял и задумчиво смотрел ей вслед. Когда машина исчезла из поля видимости, он неторопливо вернулся в свой кабинет и, присев за письменный стол, погрузился в тяжелые размышления. В случайность появления документов, привезенных его дальней родственницей штаб-майор не верил, особенно в тот самый момент, когда монарх был плох и в любой момент мог отправиться в мир иной. Наследник был, но кронпринц Михаил был мал и за влияние на него в жестокой схватке сошлись сразу несколько группировок. Все это сопровождалось адским выбросом компроматов. И то, что его дальней родственнице подбросили один из таких компроматов, он не сомневался, единственное, что его смущала сумма на анонимном счете в банке города Буров. Участвовать в разборках элиты он не собирался, слишком это было опасно, но вот понаблюдать со стороны он собирался непременно, и то только ради подстраховки, мало ли, а вдруг и вправду все так и было, как рассказали эти двое неизвестных мужчин.

Он уже собирался пойти спать, но в этот момент зазвонил телефонный аппарат. Подняв трубку, он внимательно выслушал поступивший приказ и, вернув трубку на место, про себя ругнулся. Его срочно вызывали, в очередном храме Логоса произошел взрыв. Быстро собравшись, штаб-майор третьего департамента тайной полиции, занимающего должность начальника следственного отдела, сел на служебную машину и набирая скорость, понесся на службу.

Спустя час штаб-майор, припарковав машину недалеко от центрального офиса третьего департамента и поднявшись на второй этаж, направился к своему непосредственному начальнику, графу Мильке. Войдя в кабинет, он поприветствовал его и, услышав разрешение присесть, устроился в кресле напротив начальника третьего департамента и задал вопрос:

– Что, опять взрыв в храме Логоса?

– Да, чтобы этих святош разорвало, молчат и ничего не говорят, что у них там такое взрывается. Наши эксперты уже себе все мозги свернули, разбираясь что это могло быть и не находят ответа. В общем, так, езжайте в храм Логоса, который расположен на Холме Пяти Ветров, арестуйте всех, кого там найдете, и смело допрашивайте, право действовать самым решительным образом получено, Верховный жрец дал свое согласие. И не мелочитесь там, необходимо выяснить, что вообще происходит…

– Я вас понял, сир. Разрешите выдвигаться?

– И поскорее, время не терпит, – буркнул начальник третьего департамента тайной полиции, ощущая, как у него начинает побаливать голова.

Понимающе кивнув, штаб-майор покинул начальственный кабинет и, пройдя в свой, позвонил заместителю и приказал следственной группе выдвигаться на место происшествия. Спустя пять минут они поехали на трех больших автобусах в сопровождении двух малых броневиков и через час подъехали к Холму Пяти Ветров, где стоял храм Логоса, выполненный в виде треугольной пирамиды. Выйдя из служебной машины, штаб-майор вместе со своими специалистами поднялся в храм и огляделся. Кругом все было в черной саже, окна все выбиты, и даже алтарь Логоса был расколот.

– Вот это да… И что же тут такое рвануло, интересно мне знать, – хмыкнул заместитель штаб-майора, с изумлением оглядываясь по сторонам. – Главное, непонятно, где эпицентр взрыва был, как будто одновременно везде бахнуло, да так, что здоровенная каменюка метеоритная, выполняющая функции алтаря, треснула.

– Вот и будем выяснять. Имей в виду, я получил приказ всех обывателей храма, невзирая на занимаемые должности, арестовать и допросить без всяких сантиментов, – пояснил штаб-майор, жестами давая понять своим людям, чтобы они приступали к работе.

– Это что, шутка? – изумился штаб-капитан, недоверчиво посматривая на своего непосредственного начальника.

– Какие могут быть шутки, я говорю совершенно серьезно. Работаем жестко, безо всяких скидок на то, что это священнослужители, так потребовал Верховный жрец.

– Тогда это все в корне меняет, – хищно оскалившись, бухнул его заместитель, которому дай только волю, любого замордует до смерти.

– Но-но, только без фанатизма! Трупов и членовредительств не потерплю, имей это в виду, – предупредил штаб-майор, пристально посмотрев на своего заместителя, от которого ему сделалось неуютно.

Следственная группа, разбившись, разошлась и занялась изучением последствий внутреннего взрыва. Понаблюдав какое-то время за действиями своих подчиненных, штаб-майор прошелся по храму, с профессиональным интересом рассматривая последствия взрыва. Все внимательно осмотрев, штаб-майор вынужден был констатировать, что последствия произошедшего внутреннего взрыва ничем не отличались от тех, которые произошли в других храмах, за исключением одного момента… Алтарь, вылитый из метеоритного металла, был расколот надвое, а ведь плиту эту не могли пробить даже самые мощные орудия. Тут скорее храм по камню разлетится, чем алтарь, но тем не менее храм практически целый, а алтарь нет, что не должно было быть, но имело место быть… Как такое могло быть, штаб-майор не понимал, он терялся в догадках.

Перестав ломать себе голову, штаб-майор еще раз оглядел работающих экспертов и направился на следующий уровень, где обитал настоятель этого храма. На втором этаже царила тишина, но, приблизившись к кабинету настоятеля, он услышал приглушенную ругань. Не доходя до двери, он остановился и прислушался, настоятель на чем свет стоит костерил, не выбирая выражений, своих подчиненных за халатность во время лабораторных испытаний. Ухватившись за последние слова, штаб-майор рванул дверь на себя и, ворвавшись внутрь, осмотрелся. Удивленные священнослужители умолкли и устремили свои взгляды на сурового штаб-майора.

– Так что это за лабораторные испытания такие? – холодно поинтересовался старший офицер тайной полиции, но, не услышав ответа на свой вопрос, нахмурился и, поглядев на всех присутствующих, повторил свой вопрос: – Если я не услышу объяснений, что это за такие лабораторные испытания в храме Логоса, то очень сильно пожалеете…

Кашлянув в кулак, настоятель поднялся и, стараясь подбирать слова, заговорил:

– Это касается секретов центрального храма Логоса, без дозволения Верховного жреца данная информация разглашению не подлежит.

– Значит, говорите, так… Ну-ну… Это ваш выбор, за который придется нести ответственность, хотя Верховный магистр дал свое разрешение применять в расследовании самые жесткие меры. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? – сверкнув твердым как кремень взглядом, произнес штаб-майор и, выдержав короткую паузу, в третий раз предложил ответить на поставленный ранее вопрос.

Настоятель, потемнев лицом, задумчиво посмотрел в лицо старшего офицера тайной полиции и понял, что он нисколько не шутит и готов в любой момент использовать не совсем дозволенные методы. Тяжело вздохнув, он заговорил:

– Ну, уж раз сам Верховный жрец дал свое согласие, то я вынужден подчиниться и дать пояснение мирским властям, но имейте в виду, только в общих чертах и не более того, развернутых разъяснений вы не дождетесь, и никакой арест не поможет.

– Продолжайте, я вас внимательно слушаю.

Настоятель, глубоко вздохнув, оглядел задумчивым взглядом своих подчиненных и негромко заговорил:

– Мы работаем уже довольно давно в области генераторов случайных полей, а также принципиально нового источника электроэнергии. Штаб-майор, не знаю, насколько вы осведомлены в вопросах генерации, но должен сказать, наш мир испытывает острую нехватку энергии. Если не предпринять научно-исследовательской работы в этом направлении, прорыва в развитии не будет никакого. Скорее даже наоборот, как такового развития не будет, и это в самом лучшем случае, а в худшем же мы обвалимся, провалившись в дремучее средневековье…

– Так значит, это у вас генераторы взрываются?! – прищурив правый глаз, сквозь зубы прорычал штаб-майор, ощущая подымающуюся волну ярости.

– Нет, ну что вы, это совершенно не так, чему есть немало неопровержимых доказательств, мы считаем, что имеет место быть целенаправленная диверсия, вот только как ее производят, мы до сих пор не можем разобрать. Именно по этой причине и было принято решение пригласить вас и ваших сотрудников как самых квалифицированных следователей в империи. У нас при невыясненных обстоятельствах погибло несколько важных человек, так что разберитесь, кто в храме Логоса воду мутит и, если вы справитесь с поставленной задачей, благодарности Верховного жреца не будет знать границ.

– В чем заключается, по вашему мнению, диверсия? – проигнорировав неприкрытый намек, строго глядя на настоятеля, поинтересовался штаб-майор и через пару мгновений распорядился: – Я хочу прямо сейчас увидеть все материалы, касающиеся ваших экспериментов, а также предположений касательно диверсий. Если мне эти данные не будут предоставлены, вы все, подчеркиваю, все вы будете арестованы и подвергнуты допросу в особом порядке, что это значит, вы сами прекрасно знаете.

Штаб-майор не кривил душой и не строил из себя крутого следователя, берущего на понт своих подопечных, он прямо сообщил, что не собирается разводить всякие политесы, раз уж ему выдали карт-бланш, который и собирался разыграть в полной мере. Ведь такие вот возможности выпадают в жизни исключительно редко, каждый такой случай требовал самой высокой отдачи, и это все присутствующие для себя уяснили сразу. Но настоятель, как оказалось, этому был несказанно рад, так как это снимало с него ответственность за расследование происшествия во вверенном храме Логоса.

– В том-то все и дело, мы никак не можем разобрать механизм диверсии. Кто-то или что-то вмешивается в работу генераторов случайных полей, и в результате происходит объемный взрыв, правда, без разрушений, хотя и с жертвами среди высокопоставленных жрецов Логоса, – буркнул настоятель и, помолчав несколько мгновений, поднялся. Подойдя к сейфу, открыл его замысловатым фигурным ключом, взял в руки толстую папку и передал ее начальнику следственного отдела.

– Мне, конечно, льстит, что вы считаете меня лучшим в своем деле, но вы слишком много от меня хотите, я ведь следователь, а не технарь, да и среди моих подчиненных экспертов подобного уровня нет и близко, так что на многое не рассчитывайте. Единственное, что я вам могу гарантированно обещать, так это объективное и непредвзятое расследование, большего, поверьте, никто не даст… – предупредил штаб-майор и, взяв в руки толстенную папку и присев в кресло, погрузился в изучение предоставленных материалов.

Первый случай взрыва произошел три недели назад в одном из храмов, настоятелем которого был второй помощник Верховного жреца. Взрыв произошел ночью, во время которого погиб второй помощник жреца Тригари-он. Все последующие взрывы происходили как под копирку и всякий раз в одно и тоже самое время, правда, в разные дни и на сегодняшний день таких взрывов произошло шесть, при этом погибло пять человек, то есть, во время каждого взрыва кто-то погибал, за исключением сегодняшнего происшествия.

Внимательно перечитав несколько раз и выписав себе в блокнот отдельные моменты, на которые следовало обратить внимание, штаб-майор поднялся и, взглянув на задумчивого настоятеля, заговорил:

– С большинством приведенных фактов я по роду службы хорошо знаком, хотя о некоторых из них я не знал, но в данном случае это несущественно. Самое главное в другом, я не вижу здесь никакой диверсии, от слова вообще, а вот ваши эти самые генераторы как раз по всей вероятности непосредственно являются причинами взрывов и гибели жрецов. Или вы что-то не договариваете, или сами толком не знаете, здесь что-то одно из двух, в другие трактовки происходящего я не верю, и это мое твердое убеждение. Мы, конечно, проверим все, но что хотите со мной делайте, но я убежден, вам необходимо проверить свои генераторы, по всей вероятности, где-то имеются ошибки в расчетах. В принципе, ошибки могут быть как неосознанными, так и сознательно допущенными, и вот тут-то и можно уже говорить о диверсии.

– И все же мы считаем, что имеет место быть диверсия. Что касается ошибки в проектировании генераторов, то этого не может быть, мы уже столько раз перепроверили все расчеты, что проводить дальше уже не имеет смысла, они точны и безупречны, – категорично заявил настоятель, хмуро посматривая на штаб-майора.

Штаб-майор пытался сообразить, что это может быть такое: то ли это подстава, то ли какая-то непонятная игра с далеко идущими целями. Это ему категорически не нравилось, ему не оставляли выбора, его хотели направить в какое-то заранее определенное русло, и это настораживало. Святоши что-то задумали, не иначе…

– Вот только не надо на меня давить, – жестким тоном произнес штаб-майор, – будет так, как оно есть на самом деле, и только. Никаких подтасовок я не потерплю и не позволю, как и давления на себя и своих подчиненных. Сейчас я ничего не утверждаю, для этого необходимо провести целый ряд экспертиз, и уже тогда можно будет делать первые выводы.

Священнослужители, между собой переглянувшись, пристально посмотрели на штаб-майора, и настоятель, нахмурив брови, тихо заявил:

– Осторожнее надо быть, гибче и дипломатичнее, офицер, здесь вам не заговорщики, а служители Логоса и этим сказано.

Равнодушно пожав плечами, штаб-майор подхватил переданную ему для ознакомления папку, покинул кабинет и, найдя своего заместителя, отдал приказ всех находившихся в храме служителей культа Логоса арестовать и доставить в специзолятор, разместив каждого задержанного в одиночной камере. Его заместитель, внимательно выслушав поставленную задачу и задав несколько уточняющих вопросов, ушел. Проводив его взглядом, штаб-майор в сумрачном настроении продолжил наблюдать за своими подчиненными, но придраться было не к чему, работали профессионалы, самым тщательным образом фиксируя последствия взрыва, эпицентр которого так до сих пор обнаружить не удалось. Это было в высшей степени странно, с таким еще штаб-майору сталкиваться не доводилось, хотя видывать ему по роду службы приходилось много чего.

Уже под самое утро, обследовав храм Логоса и отправив всех его обитателей в следственный изолятор тайной полиции, штаб-майор подошел к своему ведущему эксперту и, оглядев его измазанное лицо, вздохнул и задал интересующий его вопрос:

– Что-нибудь удалось установить, Карл, или пока что-либо говорить преждевременно?

Ведущий эксперт третьего департамента тайной полиции с кислым выражением лица снял пенсне и вдумчиво протер стекло платком и, глубоко вздохнув, обернулся по сторонам. Убедившись, что рядом никого нет, стал тихо говорить:

– В том-то все и дело, что нет, хотя образцов для исследования взято немало. Одно понять можно уже сейчас, здесь в главном зале произошло некое явление, отчего произошел объемный взрыв, вот только в отличие от остальных храмов, где произошли аналогичные взрывы, здесь он был несколько сильнее, отчего алтарь разбило на две неравные части. Что-то жрецы мутят, помяните мое слово, не к добру это, мне думается…

– Я пока ничего не думаю, – выдохнул после минутного молчания старший офицер тайной полиции, – начальной информации на данный момент не хватает, чтобы можно было сделать надлежащий анализ, но я с тобой полностью солидарен, жрецы что-то мутят и очень вероятно, все это добром не кончится. Единственное, что… Я тебя попрошу, Карл, на эту тему никогда не распространяться, еще не хватало проблем нам с тобой со святошами, они, сам знаешь, с легкостью могут гадостей наделать, и все из-за длинного языка…

– Не дурак, знаю, но ухо держать надо востро, такое ощущение, что все это так просто не завершится… – кивнув, отозвался ведущий эксперт и, подхватив большой чемодан с инструментом, неторопливо направился в автобус, следственная группа, выполнив все дела, собиралась выезжать обратно в департамент.

В задумчивости постояв несколько мгновений, штаб-майор направился к машине охраны, распорядился оставить двоих бойцов в храме и организовать им круглосуточную пересмену с питанием, после чего сел в свою машину и на высокой скорости понесся в департамент. Прибыв через час в свой рабочий кабинет, он позвонил своему доверенному человеку для особых поручений, отправил его сделать несколько фотографий на документы двум гостям его троюродной сестры и хотел было уже поехать домой, но его вызвал начальник департамента. Не хотелось, но пришлось подняться и зайти в начальственный кабинет, куда он имел практически беспрепятственный доступ.

– И что там, в храме? – сходу поинтересовался начальник третьего департамента, пристально всматриваясь в лицо своего подчиненного.

– На этот раз никто не погиб, хотя взрыв был даже несколько сильнее, чем в других храмах, отчего алтарь разбило на две части. Как и в других храмах Логоса, эпицентр взрыва установить не удалось, был объемный взрыв. Правда, на этот раз святоши признались, что проводят какие-то научно-исследовательские работы над генераторами каких-то полей, но при этом категорически отказались признавать свою вину за взрывы, списав их на диверсию. Мое мнение таково: кто-то из святош затеял какую-то большую интригу с далеко идущими планами, сейчас насколько я понимаю, начался первый подготовительный этап, где нас и наш департамент постараются сделать застрельщиками. Именно по этой причине я и принял решение всех, кто находился в храме, арестовать и поместить в следственный изолятор. Разумеется, исключительно в одиночные камеры, – отчитался штаб-майор, сдерживая вырывающуюся зевоту, после напряженной ночи спать хотелось неимоверно.

– Ох, не нравится мне это все… – буркнул граф Мильке, пожевав губами, глубоко вздохнул и распорядился:

– Ладно, держи меня в курсе по поводу расследования, а сейчас поезжай домой и отдохни, но учти, чтобы завтра был на службе в четыре утра как штык, нас хочет видеть вице-канцлер. Для чего, зачем, не знаю, но явно что-то серьезное, давненько нас не вызывали во дворец.

– Я вас понял шеф, ровно в четыре утра буду в вашем кабинете, – лихо отрапортовал штаб-майор, попрощался с начальником третьего и, покинув кабинет, поспешил домой.