Текст книги "Снежные волки"

22. ТЕНЬ СГУЩАЕТСЯ

– Что он делает?! – отчаянно закричала Рюби.

Хани, морщась от боли в рассеченном плече, вышел на крыльцо Башни Ветров. И сразу же услышал протяжный испуганный крик сотен людей. Из-за полуразвалившейся стены, окружавшей дворец, по небу пробежали черные лучи, точно из красочной картины, прикрывавшей закопченную стену, начали выдирать лоскутья. Редкие снежинки повалили чаще.

Хани стремглав бросился к воротам.

На том месте, где раньше была стела, теперь зияла глубокая яма, испускавшая светящиеся зеленые клубы не то дыма, не то пара. На краю ямы стоял незнакомый человек, точнее, черная тень, стремительно растущая, поднимающаяся над равниной. На голове у него сверкала, разбрасывая колющие, как иголки, сине-голубые лучи, яркая звезда. Один такой луч полоснул Хани по лицу, и тот застонал от боли, щека вздулась, точно по ней провели раскаленным железом. Полосы тьмы, мелькавшие на небе, опускались к этой звезде и втягивались в нее. Она, казалось, поглощала солнечный свет, просачивающийся сквозь тучи, чтобы превратить его в безжалостное ледяное сверкание.

Растерявшаяся Рюби прошептала:

– Именно так было на берегу Холодного моря. Так и даже страшнее.

Но Хани не колебался. Ведь там, где-то посреди этого ужаса, остался его брат. И он решительно побежал на выручку.

Мертвенно-бледный Чани стоял, сжимая обеими руками Черный Меч. Он ничего не видел и не слышал. Когда Хани тронул его ладони, они оказались холодны и тверды, как мрамор. Хани позвал его, но брат не откликался.

Хани отступил на шаг. Почему? Может, причиной та высокая золотая корона, усеянная множеством драгоценных камней, что сверкает на голове брата? Спереди на ней блестел вырезанный из огромного алмаза знак Ледяной Звезды. Когда-то он слышал или читал, что великий король в древности погиб, неосторожно надев поднесенную ему корону с похожим алмазом. Камень собрал солнечные лучи и направил их в мозг короля… Даже в Радужном ущелье Хани не видал таких громадных камней. От алмаза веяло нестерпимым холодом. Режущее сверкание приглушалось тончайшей изморозью, вьющейся вокруг короны. Голубой луч упал на руку Хани, она тоже вспухла…

Он подавил выступившие слезы и схватился было за корону, но сразу отпустил, так как ему показалось, что тонкая ледяная игла пронзила сердце. Сцепив зубы, Хани снова взялся за корону, превозмогая боль, сорвал ее с головы брата и швырнул наземь. Чани не пошевелился, он стоял неподвижно, как статуя.

Тогда Хани, уже в открытую плача от боли и страха за него, ударил корону мечом. Прозвучал приглушенный звон, как от закутанного в толстое сукно хрусталя, затем раздался треск сотен ломающихся сосулек, и перед глазами Хани развернулось полотнище белого пламени, опрокинув его навзничь.

Когда полуоглушенный Хани поднялся, корона все так же валялась на земле. Удар зеленого меча, способный рассечь каменную стену, ничуть не повредил ей, даже не поцарапал. Зато низко под облаками появилось дрожащее и переливающееся солнце.

Хани оторопело уставился на него. Солнце очень напоминало настоящее, но в то же время ощущалась какая-то фальшь. Оно было нематериальным, бесплотным… А может, светилось особенным светом… В этом солнце не было радующей глаз теплой желтизны, скорее металлический блеск полированного золота. Да, точно. Теперь Хани понял, что оно не несло тепла, только светило. И вокруг него медленно вращался молочно-белый лучистый круг.

Хани, не вполне отдавая себе отчет, размахнулся… Откуда-то издалека донесся слабый голос Рюби:

– Остановись.

Поздно, остановить удар он уже не смог. Раз, второй… Корона подскочила, и новые вспышки опрокинули его на мокрый снег. Полуослепший от жжения в глазах, Хани увидел, что в небе загорелись еще два ложных солнца.

– Что ты натворил! – упрекнула подбежавшая Рюби.

– Я только пытался спасти его, – Хани указал на неподвижного брата. – Решил, что виновата корона, и попытался разбить ее.

– А вместо этого создал три фальшивых солнца.

Слова долетали до него, как сквозь толстый слой ваты, перед глазами все шаталось и плавало, вероятно, от потери крови.

– Какие солнца? – слабо ворочая языком, вымолвил Хани. Он уже не слышал, что отвечала ему Рюби, и приготовился нанести новый удар, но девушка перехватила его руку и легко вывернула меч из ослабевших пальцев.

– Подожди же ты, – с досадой сказала она. – Почему ты всегда сначала пытаешься что-то сделать, а только потом думаешь?

– Да, конечно…

Наконец он опомнился.

– Что случилось?

Рюби с горечью ответила:

– Твоего брата подвела непомерная гордыня. Он почему-то всерьез вообразил себя наследником королей Анталанандура. И когда ему подсказали, как найти корону Хозяина Тумана, Чани, не колеблясь ни минуты, решил взять ее. Но магическая корона оказалась сильнее. Наверное, сказалось и влияние Черного Меча, не должен он был хватать это оружие. Спасло его лишь отсутствие солнца. Воистину, не было счастья, да несчастье помогло. Иначе, собрав солнечный свет, корона сожгла бы ему мозг. Хозяин Тумана хорошо рассчитал, только не предвидел, что найдется такой брат, как ты. – Рюби ласково улыбнулась. – Этот слабенький свет не может убить человека, но свести с ума…

– Почему брат не двигается?

– Только когда разобьешь корону, освободишь его.

– Что для этого нужно? Я готов на все!

– Неужели ты забыл так быстро? Нужны три меча.

– Они здесь.

– И еще нужен третий человек.

– Кто?

– Кто угодно. Хотя бы наш проводник…

Хани посмотрел на нее слезящимися глазами, потом просветлел и хлопнул себя ладонью по лбу, подбежал к стоящему в беспамятстве поодаль Дъярву. Встряхнул его, как кошка пойманную мышь.

– Идем быстрее.

Ошеломленный Дъярв не сопротивлялся и волочился за Хани, как тряпичная кукла. Ему приводилось видеть разное, но события этого дня превзошли прежние ужасы. Он безвольно перебирал ногами, слегка покачиваясь. Странное это было зрелище, особенно если учесть, что Дъярв был вдвое шире и на целый локоть выше Хани. Юноша поставил его перед Рюби, та вложила ему в ладонь меч. Рука северянина крепко сжалась – оружие он держать умел.

– Что я должен делать? – сиплым, как спросонья, голосом поинтересовался Дъярв.

Когда все три меча вонзились одновременно в Ледяную Звезду, над равниной прокатился истошный вопль боли. Камень начал дергаться, как живой, в разные стороны от него полетели дымящиеся черные капли. Попав на землю, они выжигали глубокие лунки. Звезда затряслась мелкой дрожью и с тихим щелчком исчезла, оставив после себя кольцо сероватого дыма. На том месте, где лежала корона, поднялся столб голубого пламени, но сразу погас.

Хани некогда было смотреть на эти чудеса, он кинулся к брату.

Медленно, не открывая глаз, Чани поднял правую руку и провел по лицу. Потом поглядел на Хани, не узнавая его.

– Где я? Что случилось? – подозрительно спросил он.

Хани отшатнулся – с такой ненавистью заговорил брат. А тот взмахнул мечом.

– Я убью тебя!

– Ты меня не узнаешь?! – с отчаянием спросил Хани.

– Нет.

– Я же твой брат, – неуверенно произнес Хани, оглядываясь на Рюби, как бы ища у нее поддержки.

– Брат? Ах, да… Я очень рад, что снова встретил тебя, – холодно сказал Чани. – Где моя корона?

– Она разбита.

– Разбита?!

– Она околдовала тебя, превратила в камень. Если бы мы не уничтожили Ледяную Звезду, ты остался бы здесь до скончания веков.

Хани ожидал новой вспышки бешенства, даже приготовился отражать удары меча, но против ожидания Чани довольно спокойно бросил:

– Да, конечно.

По его лицу было понятно, что он мучительно раздумывает, как поступить. Но здесь к Чани подскочил притаившийся где-то Сноу Девил, поднялся на задние лапы и лизнул в нос. Хани даже не успел схватиться за меч, так быстро это произошло. Чани машинально потрепал волка по загривку и крикнул брату:

– Не смей трогать моего слугу! – Глядя прямо в глаза пораженному Хани, он повторил, тщательно выговаривая каждое слово: – Не смей трогать моих друзей!

Совершенно запутавшийся Хани отступил.

Дъярв смотрел на три сверкающие солнца, открыв рот, как ребенок. Он тряс головой и протирал глаза, утомленные непривычным светом.

– Что это такое?

– Призраки, – недовольно ответила Рюби.

– Они всегда будут светить? Раньше я не думал, что мир может быть так красив. Только в сказках…

– Нет, мы уничтожим их.

– Уничтожите? – испугался Дъярв. – Не надо! Я не хочу, чтобы над нашей землей снова воцарились сумерки.

– Вам не придется больше жить впотьмах, – успокоила Рюби. – Вспомни недолгое время, когда светило настоящее солнце, теплое и ласковое, а не эти начищенные медяки.

– Нет-нет, – забормотал Дъярв. – Не надо. Еще не известно, что получится из вашей затеи. Пусть лучше останутся эти.

Хани возразил:

– Но ведь призраки не могут согреть вашу землю. Она навечно превратится в мертвую ледяную пустыню.

Ответить Дъярв не успел.

Чудовищный храп, рев, треск, грохот и хлопанье оглушили их. Откуда-то сверху забили струи сернистого дыма, перемешанные с языками пламени. А затем с каменным стуком перед ними возникла черно-зеленая стена. Хани схватился за меч, но знакомый голос предупредил:

– Но-но! Давайте не будем!

– Чего не будем? – глупо переспросил Хани, задыхаясь в клубах пара и едкого дыма.

– Не будем драться.

– Успокойся, это всего лишь дракон, – объяснила Рюби.

– Десятикрылый?! – вскрикнул Хани.

– Вы несколько преувеличиваете. Всего-навсего Восьмикрылый, – поправил его дракон.

– Спокойное и мирное создание, – весело добавила Рюби.

Из черной колеблющейся завесы вынырнула исполинская квадратная морда, лукаво подмигнула ярким желтым глазом и дружелюбно пахнула огоньком.

– Не верю, – упрямо сказал Хани. – Мы сражались с ним.

– Вот настырный, – огорчился дракон. – И откуда ты такой взялся? Я, если хотите знать, вообще только и делаю, что сплю в поте… лица своего. А меня злодеем честят. – Дракон заметно обиделся.

– Это он по незнанию, – успокоила Рюби.

– Ладно. Вдобавок, я животное редкое. Как говорит один наш общий знакомый: реликтовое.

– Ну и что ты здесь делаешь, реликт? – спросила Рюби.

Дракон тяжело вздохнул, едва не опрокинув обоих наземь.

– Вы тут Грифончика часом не видали? – в голосе дракона прозвучала тревога. – Он ведь такой маленький, неосторожный, неуклюжий. Постоянно в переделки попадает.

Хани поразился. Дракон говорил с неподдельной нежностью.

– Нет, – автоматически ответил он.

– Видели, видели… – поправила Рюби. – Ты просто не знаешь. Недели две назад столкнулись с ним над ледяной рекой.

– Куда его занесло, – огорчился дракон. – Он у меня такой неприспособленный… Опять разыскивай…

– То-то он жаловался, что ты за ним все время гоняешься, – усмехнулась Рюби.

– А как же? Его нельзя оставлять одного без присмотра. Его беречь надо.

– Вот ты его и разбаловал до полного бесстыдства, – укоризненно произнес Хани.

– Так ведь маленький же, – начал оправдываться дракон, от смущения пыхнув желтым огнем и едва не спалив Хани. – Как с ним не повозиться? К тому же росли вместе. Значит был неподалеку?

– Был, – подтвердила Рюби.

– Тогда он сейчас просто обязательно сидит в подвалах Ледяного Дворца, – досадливо помотал башкой дракон.

– Мы не успели осмотреть подвалы, – виновато потупился Хани.

– Догадываюсь. Тут у вас были великие дела и большие битвы. Кстати, зачем вы повесили эти холодные светильники? Над облаками гораздо лучше. Там солнце. А вы спрятались, неведомо зачем.

– Хорошо, что ты напомнил, – обрадовалась Рюби. – Ты не мог бы уничтожить их?

– Конечно, могу, – равнодушно ответил дракон.

– Сделай, пожалуйста. А мы пока действительно осмотрим подвалы.

Дракон кивнул.

– Найдете шалопая, приструните покрепче. Я не хочу показываться раньше времени, а то сбежит. Сразу догадается, паршивец, что его начнут… воспитывать.

Как и обещала Рюби, сразу после исчезновения ложных солнц тучи начали рассеиваться. И вид настоящего солнца привел Дъярва в совершенный восторг.

– Никакая плата не будет чрезмерной за то, что вы сделали для Свободного Народа, – сказал он.

Рюби пристально поглядела на него и ответила:

– Нам еще понадобится ваша помощь. Ведь вы отлично умеете сражаться, а впереди у нас жестокие бои.

– Приказывай, мы готовы. Здесь собрались не все воины, почтенный Хвис не успел оповестить всех старейшин, но это не займет много времени.

– Ну, не так скоро, – улыбнулась Рюби. – Пока лучше помогите найти Грифона. Вы знаете, кто это?

– Конечно.

– А вот и мы! – совсем весело прокричал Хани, волоча за крыло упирающегося Грифона. Тот имел весьма сконфуженный вид.

– Где обнаружилось это чудо? – спросила Рюби.

– Неподалеку. Сидел на цепи возле малых ворот дворца.

Грифон обиженно насупился и отвернулся.

– Ничего, ничего, – назидательно сказал Хани. – Будешь теперь знать, как летать, сломя голову. Вот сейчас мы твоим воспитанием займемся, – вспомнил он слова дракона.

– Меня нельзя обижать, – быстро встрепенулся Грифон. – Я животное редкое, реликтовое.

Рюби расхохоталась от души.

– Тебя не будут обижать, тебя будут воспитывать, – объяснил Хани.

– Это кто «будут»? – с тревогой поинтересовался Грифон.

– Есть некоторые… желающие. – Хани призывно свистнул.

– Ой! – взвыл Грифон. – Дракоша! Миленький! Не надо! – Он затрепыхался, пытаясь вырваться из когтистой лапы. – Я больше не буду!

Чани, угрюмо насупившись, исподлобья глядел на брата. Все время, что Хани возился с Грифоном, Чани провел в беседе с Ториль. И сейчас принцесса стояла у него за плечом. Хани, стараясь казаться как можно более спокойным, тихо произнес:

– Идем.

– Куда?

– Нам предстоит много дел. Неужели ты забыл об ушедшем отряде Ледяных? Мы не должны оставлять семена зла, их надо уничтожать сразу.

– Дурак! – раздраженно бросил Чани. – Ты уничтожил лишь блестящую возможность без малейших усилий подчинить себе этих чудовищ и стать самым могучим властелином, какого видел мир. Теперь тебе предстоит жестокая борьба с ними. Зачем? Зачем ты это сделал? Уже второй раз глупцы встают на моем пути к короне. Сначала эта каменная девка…

Пощечина прозвучала хлестко, как удар бича. Голова Чани мотнулась. Он схватился за щеку и отпрянул, изумленно глядя на брата. Потом глаза его почернели, Чани снова начал превращаться в берсерка.

– Ты за это заплатишь! – крикнул он. – Дорого заплатишь! Я не посмотрю, что ты мой брат.

– Правильно, – поддакнула Ториль. – Светлый принц не имеет права прощать такое чудовищное оскорбление. Если как человек ты можешь его забыть, то твоя корона не может. Никто не имеет права поднимать руку на священную особу наследника Алмазного Венца.

– Не вмешивайся, – одернул ее Чани. Теперь он не пытался вести себя, как король, но высокомерия у него все равно хватало на троих. – Я сам решаю, как мне поступать.

– Как хочешь, – пожала плечами Ториль. – Если светлый принц разрешит, я напомню его же слова: королю нужны помощники.

– Когда понадобишься, я позову тебя. А пока уйди.

– Слушаю, повелитель, – принцесса торжествующе усмехнулась. Сейчас она была Чани гораздо нужнее, чем полчаса назад.

– Подняв руку на наследника королей, ты обрек себя на страшную, долгую и мучительную смерть, – медленно заговорил Чани. – Но ты совершил трикрат худшее преступление, ты осмелился поднять руку на корону. Сам в том признался! Ты напрасно надеялся захватить ее, она по праву принадлежит мне. Я победил Хозяина Тумана, значит это моя добыча. Ты же дерзнул разбить ее. Я пока не решил, какой именно смерти тебя предать, но трепещи.

– Опомнись, брат.

Ядовитая улыбка заиграла на губах Чани.

– Ты рассчитываешь на снисхождение? Напрасно… Злоумышление должно быть наказано. В таких делах нет и не может быть братьев.

– Что ты городишь? – На лице Хани проступила боль в сто раз более сильная, чем от раны.

– Где ты был, когда мы пробивались к Ледяному Дворцу? А может, ты сам предался Хозяину Тумана и лишь потом изменил ему, когда понял, что мы сильнее? Мне многое про тебя рассказали, открыли глаза.

– Как ты можешь…

– Могу! Я говорю то, что мне подсказывает сердце. Ко мне! – Чани трижды хлопнул в ладоши, и за спиной у него плотной группой встала стая Снежных Волков. Сноу Девил, униженно повизгивая, на брюхе подполз к Чани, и тот торжествующе поставил ногу ему на шею. Волк покорно лизнул сапог.

– Видел?!

– Но ведь именно он хотел тебя убить!

– Он хотел меня возвеличить!

– Он указал тебе путь к гибели!

– Он указал мне путь к власти!

Сноу Девил, вывернувшись из-под ноги Чани, злобно зарычал на его брата. И тотчас, как по команде, вся стая дружно двинулась вперед, приглушенно рыча. Стоило дать знак, и волки кинулись бы на Хани. Однако Чани медлил.

– Есть могущество, которое не по плечу человеку, – сказал Хани, еще надеясь убедить брата.

– Простому человеку.

– А ты?

– Я… На королей не распространяются человеческие законы.

Слушая его, волки начали окружать Хани, но Чани быстрым жестом остановил их. Хани с жалостью качал головой, глядя на него.

– Если светлый принц разрешит, я скажу, – низко кланяясь, произнесла Ториль. Но в глазах ее плескалась ненависть, а не смирение.

– Вот! Учись! – крикнул Чани. – Когда ты обращаешься ко мне, ты должен припасть к земле, смиряя гордыню! Спрячь свой дерзкий взор! За несоблюдение дворцового этикета кара следует незамедлительно!

Хани намеревался сказать, что дворца-то как раз у него нет, но сдержался. Только терпением можно пробить отравленную броню, сковавшую душу брата. Терпением и любовью.

Сноу Девил опять зарычал. Но Чани, взбешенный неповиновением волка, набросился на него, нещадно пиная по голове. На губах у него запузырилась пена, глаза остекленели. Сноу Девил запищал, точно щенок, и только прятал нос от ударов, закрывая его лапами. Наконец Чани, распаленно дыша, повернулся к принцессе.

– Разрешаю говорить.

– Убей его!

Лицо Чани исказили душевные муки.

– Нет. Сегодня мой праздник, и я не хочу омрачать его.

– Убей, иначе ты пожалеешь о своей доброте.

– Нет.

Ториль метнула в Хани свирепый взгляд и круто повернулась.

– Идем. Наши дороги больше не совпадают с их путем. Нас ждет флот, готовый по твоему приказу сокрушить любого врага.

– Разве… – нерешительно произнес Чани, словно споря с самим собой.

– Ладно, идем.

– Куда ты?! – крикнул Хани ему в спину.

– Молчи, презренный, – не оборачиваясь, сказала Ториль. – Один раз тебе повезло. Не искушай судьбу дальше. Наше терпение велико, но не безгранично.

Чани уходил, тяжело сгорбившись и не оглядываясь.

Хани долго смотрел им вслед.

– Он еще вернется, – успокоила Рюби.

– Ты уверена? – безнадежно спросил он.

– Да. Зло только накрыло его своей тенью, но еще не захватило сердце. Разве ты не заметил, как он сопротивлялся? Хотя нам еще предстоит борьба с ним за него.

– Снова борьба, снова война, снова кровь… – горько сказал Хани. – Когда же все это кончится? Уходят один за другим. Сначала принцесса, теперь брат. Разве мы побеждены? Срубаешь одну змеиную голову, но тут же вырастают три новых. Не безнадежна ли наша борьба?

– Нет, – уверенно ответила Рюби. – Вспомни дракона. Я убеждена, что он прилетел не только на поиски Грифона. Если бы нам понадобилась его помощь, он вступил бы в сражение. Власть золота велика, но не всесильна. Однако каждый должен начинать борьбу с себя. Не ищи другого зла, кроме как в себе.

Позади них в тающих развалинах Ледяного Дворца вдруг вспыхнуло пламя. Айсберг начал трескаться, из-под льда хлынула черно-красная пылающая лава, непонятно как там появившаяся. Вверх полетели фонтаны пара. Лед дрожал и стонал, окутанный облаками дыма. Потом айсберг содрогнулся в последний раз, но так сильно, что все попадали. Дымящаяся черная полынья осталась там, где недавно красовался Ледяной Дворец. Он пропал бесследно.

– А ты сомневался в победе, – с торжеством сказала Рюби. – Это еще не конец, но мы видим первый луч занимающейся зари!