Текст книги "Портал на Керторию"

– Результаты блестящие. Да, с военной точки зрения, просто блестящие… Самого критического момента вы даже не видели, герцог. После тарана и «Прометей», и станция практически вышли из строя, и тут налетела вторая волна, почти две дюжины кораблей. А японцы могли проходить по туннелю, ясное дело, только по одному. Без всякого прикрытия. Но они молодцы! Действовали очень технично, а уж смелости им не занимать. Так что в итоге п-в-переход был захвачен, попавшая в клещи после подхода «Ямагучи» эскадра противника полностью уничтожена, а основные силы Рэнда, не приняв боя, отошли в глубь системы.

– То есть мы все-таки победили.

– Хм. – Майор смерил меня очень тяжелым взглядом. – Хотите знать, что было потом? Пока вы с Реналдо – ему тоже здорово досталось – валялись в отключке, Принц прямо отсюда, с «Прометея», заказал разговор по мультилинии с другим мерзавцем, Президентом Рэнда. Я даже слышал эту исключительно вежливую и теплую беседу – они по-английски разговаривали, зачем типа того секретничать… Так вот: они заключили мир! К чему, дескать, дальше воевать? Поубивали друг друга, и будет. В общем-то, говорил больше Принц, а второй только соглашался. И знаете, что мне особенно понравилось? Президентик не забыл поинтересоваться, как быть с тем, что Цин оттяпал у них кусок территории, фактически тот самый туннель, за который мы дрались. Так на это Принц с улыбкой сообщил: Небесному Императору данная территория не нужна. Как только корабли Цина произведут необходимые ремонтные работы, они отсюда уберутся. Классно, нет? Вам тоже понравилось, надеюсь?

Признаться, я нисколько не расстроился. Даже наоборот, порадовался – ведь события разворачивались в точном соответствии с моими лучшими ожиданиями… Гнев же майора понять было нетрудно. Во-первых, ему наступили на любимую мозоль – когда в чистое военное искусство вмешивается дурная политика, и все обгаживает. А во-вторых…

– И кто же, по-вашему, победил? Уилкинс прекрасно меня понял и ответил без колебаний:

– По-моему, Принц. А по-вашему?

– Я. Вероятно.

Майор сразу оживился – безусловно, ему было приятно услышать данное заявление, – но большого доверия к своим словам я не ощутил.

– Хотелось бы так думать. Но тогда, герцог, вы намного хитрее, чем… – он запнулся, словно затрудняясь подобрать точное сравнение, и я закончил за него:

– Чем вы сами. Вы это хотели сказать, майор? – Я улыбнулся, не скрывая язвительности. Однако развитие темы могло привести к разговору, в данный момент несвоевременному, поэтому я тотчас невинно пожал плечами:

– Впрочем, мне бы тоже не помешала абсолютная уверенность, а ее не так трудно добиться. Где Принц? Неужели убрался к своим желтым друзьям?

– Нет, – немного озадаченно ответил Уилкинс. – Все эти сутки болтался здесь. Такое впечатление, будто ждет, пока вы проснетесь, а адмирал более-менее придет в себя.

– Еще б ему не ждать! А каково сейчас состояние Реналдо?

– Можно узнать – у меня есть прямой интерком с его каютой.

Не дожидаясь команды, майор поднялся, подошел к вмонтированному в стену аппарату и нажал кнопку вызова. Ответ последовал почти сразу, и после краткого обмена фразами, выяснилось, что Реналдо уже функционирует. Более того, сейчас у него находился Принц… Услышав это, я вскочил и кинулся к двери, а Уилкинс, не проронив ни слова; последовал за мной…

Каюта майора находилась в хвостовой части «Прометея», далековато от адмиральской, и пока мы шли, я вдруг вспомнил один вопрос, который непременно собирался задать. Меня даже удивило, что Уилкинс не заговорил об этом первым делом…

– Майор, а что произошло с нашими людьми? Есть ли потери?

– Есть. – Уилкинс шел сзади, и лица его я не видел, но ледяной тон был достаточно выразителен.

– Говорите уж!

– В живых остались четверо. Еще двое могут выжить.

Честно говоря, я не ожидал, что на таком отчаянном задании потерь не будет вовсе, но столь колоссальная цифра – три четверти группы! – меня потрясла. Я едва смог пробормотать:

– И кто уцелел?

Майор назвал имена и фамилии, по большому счету ни о чем мне не говорившие, настолько, что я с трудом мог сопоставить их с внешностью…

– А Тэд? Гэлли? – Я отчаянно не хотел верить.

– Майор Грэхем погиб в самом начале операции. Из-за глупой ошибки. Сказалось отсутствие опыта, он ведь на другом специализировался, вы знаете. А Гэлли… – Уилкинс помолчал, а потом также ровно произнес: – Фактически он подорвал собой двери в зал управления. Говорят, это был стопроцентно самоубийственный поступок.

– Но почему?! – Я даже остановился, но оборачиваться побоялся. – У него же не было никаких признаков самоубийственных наклонностей!

– Не знаю, – очень сухо ответил майор. – Но могу кое-что предположить. Вы забываете о том, что миллион баксов – большие деньги. Для десантников в отставке – очень большие, огромные. А у большинства из них – и у Гэлли, в том числе – есть семьи, дети. Я думаю, все они посчитали, что в случае их смерти вы не откажетесь выплатить боевую премию родственникам. Вы, конечно, не откажетесь?

– Да уж! Не откажусь. Это точно!

Стартовав вторично, я помчался на встречу с Его Высочеством с удвоенной энергией. Смерть почти всех моих телохранителей и то, что об этом сказал Уилкинс, задели меня сильнее, чем… Чем я мог себе позволить. Особенно тягостна была потеря Тэда. Несмотря на предательство, где-то в глубине души я хорошо к нему относился. И должен был хотя бы поговорить с ним еще разок… А теперь он был попросту мертв. Только потому, что Его Высочество счел галактическую войну наиболее подходящим средством для достижения своей цели. Нет, с себя определенной вины я не снимал, но искушение проломить Принцу череп вместо «здрасьте» было чрезвычайно велико…

И разумеется, я этому искушению не поддался. Струхнул слегка, когда застал Принца в каюте Реналдо столь же уравновешенным, уверенным в себе, как и всегда… Однако момент нашего с майором появления оказался так удачен, будто был подстроен нарочно. Я даже не успел сесть в кресло, на которое указал мне хозяин, потому как произошел следующий обмен фразами.

Реналдо (с кислой миной). …Ситуация для меня очень тяжелая: «Прометей» поврежден и не способен двигаться, а я оторван от своих ресурсов.

Принц (очень мягко). Не беспокойтесь, герцог. Техники Цина прекрасно отремонтируют ваш корабль.

Реналдо (как будто давясь лимоном). Но мне нечем им заплатить!

Принц (как будто протягивая халву). Они не потребуют платы. Более того, обещаю вам, герцог, что я сам останусь на «Прометее» до тех пор, пока он не будет полностью восстановлен.

Еще на середине последней реплики я застыл рядом с креслом, а когда Принц высказался, не выдержал:

– Извините, что вмешиваюсь, господа. Но неужели вы до сих пор не сообразили, Реналдо? По мнению Его Высочества, у него есть еще одно важнейшее дело на «Прометее»! Только, боюсь, мне придется его разочаровать!

Говорить о Его Высочестве в третьем лице при нем живом было ужасным хамством. Но на этот раз Принцу даже не потребовалось делать вид, будто он ничего не заметил – он и впрямь был очень занят. Я буквально увидел, как в бешеном темпе завертелись его мысли, и почувствовал: мгновение, и он поймет все сам… Лучше было не предоставлять ему такой возможности.

– В самом деле, Ваше Высочество, у Реналдо нет ни файлов, ни документации со станции «Бантам». И у меня их тоже, знаете ли, нет. Их кто-то забрал оттуда еще до нас и Вольфара. Вы немного просчитались!

Принц, конечно же, просек тему сразу. Будь мы вдвоем, я мог бы повернуться и уйти. К счастью, были еще зрители: Уилкинс, смотревший на меня с непритворным восхищением, и Реналдо, явно мало что понимавший. Но видя, что Принцу, похоже, здорово врезали по морде, он пришел в заметное возбуждение и попросил:

– Не были бы вы столь любезны, Ранье, слегка пояснить свою мысль? – Не сочтя степень вежливости вопроса достаточной, Реналдо даже поклонился.

А мне только того и было нужно. Я разразился речью, как будто подготовил ее загодя… Хотя отчасти так и было.

– Начнем с того, что, впервые узнав о станции «Бантам» и соответственно технологии бессмертия, Его Высочество сразу возжелал прибрать их к рукам. Скорее всего с той целью, о которой он недавно заявил открыто: помочь престарелому Небесному Императору. Первоначально они с бароном Детаном собирались использовать Вольфара – чтобы тот, одерживая в своих мечтаниях победу, сам выкатил «Бантам» в Галактику, а они бы затем так или иначе устранили болвана. Но вмешался я, и при вашей непосредственной помощи, Реналдо, Вольфар сдох несколько раньше желаемого, а станция осталась в никому не известной звездной системе, куда, как казалось, кроме нас, никто не может добраться… Могу поверить даже, что Его Высочество со своим даром ясновидения допускал провал их плана – иначе мне трудно объяснить заключение им договора о дружбе с Империей Цин, послужившего прекрасной прелюдией к войне. Да, нисколько не сомневаюсь, что небольшой запасной вариант с галактическим конфликтом был разработан Его Высочеством еще тогда… А после смерти Вольфара и особенно после моего выступления на Совете приведен в исполнение. Нет нужды описывать замысел детально, поскольку до последней минуты все развивалось в соответствии с задуманным. Нападение на Рэнд, захват нескольких п-в-туннелей, контратака графа Таллисто, поставившая флот Империи на грань катастрофы, – так все и должно было идти; всякая болтовня о недостаточной расторопности имперской контрразведки попросту смехотворна. Его Высочеству нужно было создать ситуацию, при которой обращение ко мне за помощью – совершенно определенной – выглядело логичным и обоснованным. На тот случай, что такой простой ход меня обманет…

Когда подходящий момент наступил, Его Высочество выдернул меня с Веги Прайм и попросил привести «Прометей» в систему Таксиса. Я ничуть не обманулся и тем не менее согласился, не долго думая. Ведь, как я уже сказал, мне было наверняка известно, что ни у меня, ни у Реналдо нет документации со станции «Бантам», нет самой технологии бессмертия. Не может быть, чтобы Его Высочество начисто проглядел столь важный компонент стоящей перед ним задачи, а значит, он был уверен, что мы контролируем технологию. Возможно, к такому мнению его подтолкнуло мое излишне уверенное поведение на Совете. Если так, могу сообщить – это вышло непреднамеренно, на тот момент судьба технологии была мне неизвестна… – Я почувствовал, что меня понесло куда-то не туда, и постарался акцентированно завершить выступление. – В итоге же получилось следующее: я буквально за руку отвел Его Высочество в систему Вольфара и показал, где находится «Бантам» и как он выглядит. Иными словами, сделал все, чтобы Его Высочество впредь мог беспрепятственно попадать туда при помощи портала. Но едва ли теперь это доставляет ему много радости, ведь к главной цели он фактически не приблизился ни на шаг – имея в руках описание технологии, можно построить десяток собственных «Бантамов», а получив лишь шарик, набитый сложнейшей аппаратурой, нельзя сделать ничего. Меня удивляет, что, располагая знанием будущего, Его Высочество мог так проколоться. Но, видимо, это знание не абсолютно, есть кое-какие прорехи. В одну из таких прорех он и угодил!

«Или, попросту говоря, сел в холодную лужу самой ж…ой!» – однако эту мысль я все-таки оставил при себе, уже сказанного было вполне достаточно. На Принца страшно было смотреть – такие гнев и унижение не могло переварить даже его самообладание, Реналдо выглядел… гм… абсолютно счастливым, один только Уилкинс стал как-то слишком уж спокоен. Вяло хлопнув пару раз в ладоши, он тоже слегка поклонился:

– Браво! Можно вопрос?

– Валяйте!

– А на хрена вам-то все это было затевать?

Я на мгновение задумался: неужели действительно не понимает? Или просто подыгрывает? Впрочем, не имело значения – развернутый ответ был наготове:

– Во-первых, я хотел прекратить галактическую войну. Как видите, она кончилась, поскольку потеряла смысл для ее идейного вдохновителя. И не надо, пожалуйста, спрашивать: какое мне было до войны дело… Можете считать, что я пацифист. К тому же мои поступки, пусть и непреднамеренно, послужили причиной ее возникновения. Мне это было неприятно.

Во-вторых, и это самое главное, я оказался в стратегическом выигрыше. Моей основной целью является не борьба с Его Высочеством, а победа над тем, кто стоит за всей этой историей. Тем, с чьей подачи герцог Вольфар Рег решил избавить меня от тягости бытия, и тем, кто предусмотрительно обчистил «Бантам» до появления там незваных гостей, – очевидно, это одно и то же лицо. И сдается мне, сейчас этот таинственный некто нажил себе крупные неприятности. Не знаю, что думал Его Высочество о нем раньше, но теперь он, безусловно, захочет поскорее встретиться с нашим общим благожелателем. И едва ли для того, чтобы подарить букет цветов… Эта мысль будет греть меня долгими зимними вечерами.

Наконец в-третьих. Сомневаюсь, будто вы сочтете это разумным аргументом, но таковой присутствует. Вместо того чтобы сразу прямо изложить свои намерения и вступить в открытые переговоры – к чему все должно было прийти так или иначе, – Его Высочество попытался меня облапошить. Это был в некотором роде вызов. А я поднял перчатку. И в данный момент, не скрою, получаю удовлетворение по полной программе.

Завершая пассаж, я не без тревоги ожидал того, что может за ним последовать. Однако Уилкинс, продемонстрировав прекрасную реакцию, захватил инициативу в свои руки.

– С этим ладно, – твердо заявил он. – Но вернемся на минутку к первому. Войне то бишь. Почему нельзя было прекратить ее сразу же после перехода «Прометея» в Таксис? Ведь, по вашим словам, она уже тогда утратила смысл. Разве нет?

Я вспомнил, как Уилкинс, явно подозревавший нечто подобное, фактически уже предлагал покончить с боевыми действиями. Когда разводил бодягу со специальными полномочиями… Но также я помнил, что он прекрасно усвоил ответ после небольшого разъяснения Принца. Да, несомненно майор мне подыгрывал. Мастерски, надо отдать должное!

– Можно было. Конечно, вы правы, майор. Только тогда Его Высочество немедленно утратил бы интерес к происходящему и при первой возможности удалился под сень струй, а «Прометей» остался бы в Таксисе в окружении. Вместе с японцами, у которых нашлось бы не много поводов с ним дружить. Боюсь, дальнейшая судьба этого прекрасного корабля оказалась бы незавидной… А теперь я собственными ушами слышал, что «Прометею» ничто не угрожает. Более того, японцы даже бесплатно отремонтируют его под неусыпным присмотром Его Высочества! – Я помолчал и все же добавил: – Лично мне это стоило девятнадцать миллионов долларов и пятнадцать жизней людей, меня окружавших. Но ничего. Зато все могут быть довольны. Не так ли, господа?

О да! Все просто светились от восторга. Маленькое шоу герцога Галлего удалось на славу. Триумф прямо-таки убийственный. Настолько, что в качестве финального аккорда мне неплохо было бы убраться с «Прометея» живым!

Часть 3

Глава 1

Разумеется, последняя фраза предыдущей главы была ввернута исключительно ради красного словца – никто на «Прометее» убивать меня не решился. Принц до моего отбытия, состоявшегося непосредственно после сцены демонстрации умственной мощи, просто отказывался воспринимать мое существование, а Реналдо и вовсе с нескрываемой радостью помог мне убраться с его корабля. Кстати, Уилкинс, как и подобает образцовому телохранителю, проследовал за мной без каких-либо вопросов и колебаний…

Теперь же, пять дней спустя, мы с майором отдохнули и находились в прекрасном во всех отношениях состоянии. Удивляться тут особо нечему, поскольку это время мы провели на Аркадии. И раз уж знаменитая курортная планета (или планета-курорт, если угодно) впервые появляется здесь в качестве места действия, надо, наверное, уделить ей немного внимания.

После целиком искусственного Рэнда Аркадия была бы вторым кандидатом на титул творения рук человеческих, ибо в своем первозданном виде она представляла собой океан, лишь кое-где подпорченный крохотными островками, фактически верхушками голых скал. Словом, бросовая планетка, к тому же очень удаленная от развитой части Галактики. Однако после более чем вековой невостребованности она вдруг оказалась сердцем грандиозного проекта, задуманного группой мощнейших земных концернов. Перво-наперво ей дали имя – Аркадия, а затем произвели еще кое-какие доработки: подняли со дна морского некоторое количество суши, завезли грунт, насадили зеленые растения, понастроили фешенебельных отелей, казино, ресторанов и прочая. После чего авторы объявили, что создан курорт, по сравнению с которым сам рай застеснялся бы своей убогости и навсегда захлопнул небезызвестные врата. Народ охотно проглотил наживку и продолжает глотать на протяжении уже почти двухсот лет – провести отпуск на Аркадии являлось заветной мечтой практически любого гражданина Галактики. Заветной и в основной своей массе несбыточной в свете существующих там расценок…

Между тем такой колоссальный успех проекта долгие годы вызывал у меня недоумение. Действительно, климат на Аркадии неплохой, но у любого терраформирования есть свои пределы – на мой вкус, здесь все же было слишком жарко и влажно, а по-настоящему приятно только в помещениях с кондиционированным воздухом. Природа после всех титанических усилий отцов-основателей оставалась скудной. Фауны никакой, а флора… Ну, пальмы такие и пальмы сякие. Немного обрыдло, разве нет?.. Качество моря критиковать, конечно, негоже. Зато в нем жили рыбы, на фоне которых пресловутые акулы не более чем невинные девочки-вегетарианки, и, несмотря на всевозможные ухищрения типа ультразвуковых блокад пляжей, многим туристам довелось познакомиться с этими милашками накоротке… В общем, рай бы ухохотался, услышь он вышеупомянутое сравнение.

Да что рай! Даже Новая Калифорния, которую я давно уже считал для себя родной, была куда привлекательнее с точки зрения туризма, или, скажем вернее, отдыха на свежем воздухе. Прекрасный мягкий климат в разнообразных вариациях, экзотическая природа, и весьма недорого по галактическим меркам. Но желающих посетить Новую Калифорнию было в сто раз меньше. И в один прекрасный день я понял причину данного явления: на нашей с Адрианом Форбсом планете кое-чего не хватало. Чего же? Правильно, развлечений, эдакой мнимой вседозволенности. У нас нельзя было на каждом углу купить любой из созданных наркотиков, а публичные дома не достигали размеров супермаркетов. Я уж не говорю о банальном пьянстве или азартных играх… Приведу один пример. Я, в частности, указал, что на Аркадии нет животных. Но это не совсем точно – лошади, собаки и петухи здесь наличествовали. Разумеется, чтобы устраивать бега или бои. Удивительно, кстати, что никто из местных воротил не додумался импортировать тараканов – тоже ведь, я слышал, те еще скакуны…

В принципе вы можете логично заметить, что все это очевидные вещи, и не совсем ясно, почему я затратил столько лет, дабы понять элементарное? Однако определенная логика в этом есть. Да, в течение своей карьеры я бывал на Аркадии многократно – собственно, опять-таки после Рэнда, своей главной базы, я провел тут наибольшее число боев. Но тогда я воспринимал мир немного по-другому, поскольку сам выступал в качестве развлечения…

Конечно, данный элемент в моей профессии присутствовал всегда, но здесь, на фоне вакханалии праздности, он ощущался особенно сильно. Честно говоря, я прямо-таки терпеть не мог выходить на ринг Гран-Казино. Никогда не склонный к преувеличению собственной значимости, я не мог не признавать, что быть героем, идолом толпы намного приятнее, чем чувствовать себя большой дрессированной обезьяной…

Именно поэтому мне понадобилось много лет не бывать на Аркадии, дабы составить о ней новое впечатление. Правильное в целом, хотя наш с Уилкинсом визит и опроверг некоторые его положения. Я предполагал, что находиться на Аркадии, в гнезде несвойственных мне пороков, будет противно или, по меньшей мере, скучно. Но на деле это оказалось приятно, весьма приятно. Ешь-пьешь в охотку, ходишь, глазея по сторонам, – по контрасту с тем, чем мне пришлось заниматься в предыдущие месяцы, такой образ жизни вполне мог доставлять удовольствие. А когда тебя не пытаются убить тем или иным способом, это не так уж скучно, как может показаться невооруженным взглядом.

Естественно, подобные каникулы изначально в мой план не входили. Напротив, сразу по прибытии на место я намеревался присоединиться к своим – Гаэли, Бренну, Креону – и вплотную взяться за чужих, то есть за Князя Марандо Д'Хур… Только вот поступить так оказалось немного затруднительно. Ни свои, ни чужие почему-то не встречали нас у трапа с оркестром, а найти хоть кого-то из них среди нескольких миллионов аборигенов и туристов было практически нереально. Во всяком случае, у нас с Уилкинсом не получалось… Как так, можете спросить вы? Ну хорошо, отыскать приезжих еще может стать проблемой (особенно, если они сами того не хотят), но у Марандо должен иметься как минимум адрес! О, безусловно, он имелся – я даже собственными глазами его видел на письме, которое Князь некогда отправил в мой замок и которое где-то и когда-то затерялось. Беда заключалась в том, что я напрочь его не помнил, а навести справки, как выяснилось, попросту негде… Такая странность прямо вытекала из государственного устройства Аркадии, достаточно оригинального, чтобы уделить ему несколько строк.

С внешней, астрополитической точки зрения, Аркадия как самостоятельная единица входила в так называемый Союз Трех Планет, самое, пожалуй, необычное межгосударственное образование в Галактике. Необычное, поскольку все остальные союзы и альянсы возникали на основе исторически сложившихся корней – грубо говоря, выходцы с европейского и американского континентов Земли дружили между собой и не дружили с азиатами. А вот в союзниках у Аркадии оказались две планеты, колонизированные и заселенные религиозными фанатиками-мусульманами. Между ними и разбитной Аркадией было так мало общего, что вся Галактика уже давно ждала, когда же в Союзе разразится война или какой конфликт помельче… Но если внешней политике планеты-курорта еще можно было подыскать логичное объяснение (территориальная общность хотя бы), то ее внутреннее устройство было по-настоящему парадоксально. Думаю, самое подходящее слово для определения государственного строя Аркадии – анархия. Здесь не было президента, парламента, правительства, армии, полиции, спецслужб… Короче, проще назвать, что было: кланы, контролирующие ту или иную отрасль индустрии развлечений. Подозреваю, между собой они вели жесточайшую борьбу, но наружу это никогда не вылезало. Такого порядка и безопасности, как на Аркадии, не было даже в самых благополучных мирах. Достигался он чрезвычайно просто: каждый клан вводил на подконтрольной ему территории свои собственные Правила Поведения и содержал достаточное количество людей для их обеспечения. Причем знание данных кодексов было личным делом туристов – мера пресечения не менялась в зависимости от того, известно ли вам, что именно и как вы нарушили. Наказания же варьировались от высылки с планеты (за попытки мухлежа в азартных играх, к примеру) до убийства на месте (за что-нибудь более тяжкое типа изнасилования или вооруженного грабежа)… В общем, веселье на Аркадии было воистину непринужденным.

Поначалу мы с майором не хотели мириться с таким положением вещей, ведь, помимо отсутствовавших справочных служб, на Аркадии в изобилии наблюдались шоферы, гостиничные портье, официанты и прочий обслуживающий персонал, обычно покладисто расстающийся с любой информацией при виде скромных сумм наличности. Но и этот метод не сработал – денег почему-то никто не брал, и отказы нередко сопровождались грубостью…

Промыкавшись таким образом пару дней, я пришел к выводу, что не остается ничего, кроме как диаметрально изменить собственную стратегию. Прибыв на Аркадию, мы не пытались целенаправленно прятаться, маскироваться и т. п., но в то же время и не афишировали своего присутствия. Однако я рассудил: если мы не можем никого найти, то приходится надеяться, что кто-нибудь найдет нас, и поэтому нужно демонстрировать себя чаще и активнее. В результате мы отправились в затяжное турне по самым злачным местам, стараясь привлекать к себе максимум внимания. Дозволенными способами, разумеется, главным из которых было выкинуть на ветер столько денег, чтобы это запомнилось окружающим. Нелегкая задача, но я достойно с ней справлялся (за счет ресурсов вездесущих банков Креона). Более того, абсолютно равнодушный прежде к азартной игре, я начал потихоньку входить во вкус и даже получать извращенное удовольствие – в стремлении проиграться как можно крупнее крылось нечто необыкновенно притягательное… Вероятно, проницательный Уилкинс заметил происходящую во мне перемену. Вечером пятого дня, когда мы сидели после обеда на террасе небольшого кафе и якобы любовались панорамой безбрежного океана (на деле я углубился в процесс переваривания пищи), майор с очевидным сарказмом поинтересовался:

– Ну, что теперь? Опять в казино? А может, в ночной клуб со стриптизом зарулим? Я тут видел один: названия не запомнил, но в рекламе было сказано – самый дорогой на всем этом побережье. По-моему, как специально для нас.

Находясь в приятной послеобеденной прострации, я только вяло покачал головой:

– Пока подышим свежим воздухом. Это полезно.

– Кому? Вашим легким, давно почерневшим от любимых сигар? – Уилкинс обвиняющим перстом указал на предмет, благоуханно дымящийся между моих пальцев, но я промолчал. Немного подумав, он продолжил псевдозадушевным тоном: – Нет, лучше все-таки взять флаер и махнуть обратно на ту сторону, в Гран-Казино. Там сегодня бокс, знаете? Титульный бой супертяжеловесов за звание… Черт, не помню за какое, но шумиха что надо. А? Что скажете?

Я понимал – он злит меня совершенно намеренно, поэтому не поддался и терпеливо объяснил:

– Майор, вы помните, чем мы занимаемся? Мы предоставляем нашим друзьям возможность нас обнаружить. Поэтому ни на стриптиз, ни на бокс мы не пойдем – любой из тех, кто меня мало-мальски знает, сразу скажет вам, что я никак не могу оказаться в подобном месте. Улавливаете?

– А то нет. Этот любой на вопрос: «Где же может быть герцог Галлего?» – сразу скажет: «Блин, да за рулеткой, конечно! Где ж еще?!»

Наконец-то я стал раздражаться. По-видимому, оттого, что он был прав… Без особой надежды я поинтересовался:

– У вас ничего не болит? Зубы или там ноготь большого пальца левой ноги?..

– Нет, – заулыбался Уилкинс, довольный, что явно достигает цели.

– То есть это протест против нашей стратегии?

– Стратегии? – он нахмурился. – Вы не оговорились? Страдания – вы, наверное, это хотели сказать! Причем страдаем мы херней.

Конечно, Уилкинс брюзжал и раньше. Во-первых, потому как не брюзжать не мог, а во-вторых, метод выставления себя напоказ был глубоко чужд укоренившейся в нем психологии телохранителя. Соображения о том, что Князь Д'Хур, даже узнай о нашем присутствии первым, не попытается меня убить в силу бессмысленности (и опасности) такого поступка, урезонивали его, но и только. Теперь же это не было дежурным ворчанием – Уилкинсу по-настоящему надоело. Или, подумалось по привычке, у него есть особые причины устроить небольшой бунт…

– Хорошо, майор. Что вы предлагаете? Я серьезно.

– Не знаю… Придумать что-либо здесь, на Аркадии, я не могу. Но и гулять, как два петуха, – это тоже не дело. Поэтому я бы предпочел отсюда убраться. Но боюсь, у вас найдутся веские причины… э-э… отклонить такое предложение.

Намек был ясен – Гаэль. Я действительно хотел ее найти и не то чтобы очень уж сильно беспокоился за ее судьбу, а скорее просто соскучился. Но существовало и более объективное возражение:

– Вы знаете другой способ приблизиться к цели, майор? Раскопать эту историю, обойдясь без Князя Д'Хур?

– Возможно. По крайней мере, он ничем не хуже.

– А чем наш плох? Кроме того, что мы пока топчемся на месте.

Уилкинс усмехнулся:

– Сдается мне, после нашего лихого наезда на Президента Рэнда вы решили, будто расколоть кого бы то ни было – сущая ерунда, лишь бы объект заловить. А я вот вовсе не уверен, что этот Князь нам скажет что-нибудь, даже если мы ухитримся его прищучить. Керторианцы ведь крепкие ребята, не так ли, герцог?.. А вообще я считаю, что нам следовало с самого начала заняться другим. Тем, чем сейчас наверняка занимается Принц.

– Да? И чем же он занимается? – скептически поинтересовался я. – Мне кажется, он обещал сидеть на «Прометее». Или вы полагаете, корабль Реналдо уже отремонтирован?

– До этого еще далеко. Японцы работают как психи, но они не волшебники… Нет, просто в этом вопросе Принц и Реналдо найдут взаимопонимание.

– Ну? – подтолкнул я его после небольшой паузы, размышляя над тем, почему никто никогда не может сказать что-то важное, вдоволь не пожеманившись…

– Я на сто процентов уверен: Принц вместе с Реналдо и кучей разных спецов заняты тем, что разбирают по кирпичику станцию «Бантам»! Помните, как мы едва не отыскали Вольфара по одной-единственной оброненной ампуле? А ведь «Бантам» даже при отсутствии самой важной составляющей все еще битком набит всяческим хламом. Если квалифицированно собрать информацию и хорошенько ее проанализировать, то обязательно отыщутся ниточки, ведущие ко всем, увязанным в этом деле. Надо только правильно определить нужные… Реналдо ведь и сам потихонечку двигался в этом направлении, но ребята из его контрразведки слабоваты в экспертно-криминалистической подготовке. Зато теперь, под руководством Принца, дело должно пойти на лад. А мы, между прочим, вполне могли бы к ним присоединиться.

Все-таки приятно сознавать, что запудрить тебе мозги не всегда удается даже такому матерому пройдохе, каким безусловно являлся Уилкинс. Мне, в частности, было совершенно очевидно, что при всей кажущейся убедительности его доводы высосаны из пальца. Безделье тоже было не при чем – майор категорически не хотел, чтобы мы находились на Аркадии. То ли вместе, то ли он либо я по отдельности… И если раньше он ограничивался мелким подзуживанием, то теперь грамотно выбрал момент для решительной атаки – я, даже сознавая это, не мог поручиться, будто у него ничего не выйдет… Но прежде всего стоило кое-что узнать. За пять дней мы, несмотря на обилие продолжительных бесед, ни разу и словом не коснулись событий, происходивших на «Прометее». Настолько, словно мы с Уилкинсом там никогда я не бывали вовсе… Заново раскурив потухшую было сигару, я погрузился в раздумья, теперь уже старательно имитируя сытое оцепенение. А потом решил, что от добра добра не ищут – надо использовать против майора его же собственный прием. Лениво выпустив пару колечек дыма, я равнодушно заметил: