Текст книги "Чёрные дни открытых дверей"

8

Шагая по берегу, Егор и его спутники поглядывали в сторону скал, хотя ни дорогу, ни тем более штольню увидеть отсюда было невозможно. Сумерки густели. Под ногами хрустела речная галька. Пока добирались до подступающей к реке рощи, взошла луна. Всматриваясь в неясные контуры берега, по которому они прошли, Егор остановился.

– Думаю, пора в воду, иначе нас скоро догонят.

– Как они нас найдут? Мы уже далеко ушли, а сейчас ночь, – возразил Лок.

– Они охотятся ночью и нюх у них, наверное, не хуже, чем у тарсов, – рассудил Берниум и, помолчав, добавил: – Плавать я не умею, так что плывите вдвоём.

– Смотрите, – Егор указал на посеребрённый луной берег, по которому в их сторону двигались тени. – Легки на помине.

– Плывите…

– Перестаньте, – оборвал агента Егор, – лучше зарядите ваше орудие. А потом побежим по мелководью. Сразу нужно было так сделать.

Как только Берниум передал Егору заряженный пистолет, они зашли в воду и побежали в шаге от берега. На их счастье дно было твёрдым, однако вскоре стали попадаться упавшие в воду высохшие деревья.

Перелезая через приподнятый над землёй ствол, Егор опёрся о сук и едва не упал – дерево накренилось. Он спрыгнул на землю, ухватился за сук, потянул – дерево снова качнулось.

– Сюда, – крикнул он, – попробуем этот ствол в воду столкнуть.

Распределившись у комля высохшего дерева и, чуть приподняв, они передвинули его метра на полтора в сторону. Потом ещё настолько же и корневище погрузилось в воду. Гортанный вопль, раздавшийся неожиданно близко, заставил их остановиться.

– Давайте, может, успеем! – крикнул Лок, обхватив ствол.

В этот момент из-за деревьев выскользнули первые троглодиты. Вскрикнул сбитый с ног Берниум, но в следующее мгновение грянул выстрел. За первым без промежутка последовали ещё три выстрела. Четыре агонизирующих тела, подёргиваясь, лежали на берегу. Не опуская руку с пистолетом, направленным в сторону деревьев, Егор крикнул Берниуму:

– Помогите Локу! Я их придержу…

Берниум бросился к пилоту, а отвлёкшийся на секунду Егор, пропустил момент атаки и был сбит на прибрежную гальку. Плечо опалило болью; уткнув пистолет в бок навалившегося на него троглодита, Егор выстрелил. Он столкнул с себя взвывшего жутким голосом дикаря, вскочил на ноги. У самого лица, обдав его ветерком, пролетело копьё. Ещё одно воткнулось в полуметре от ног.

– Давайте к нам, дерево начинает сносить, – крикнул из воды Берниум.

– Иду, – отозвался Егор, пятясь к воде.

Он развернулся, намереваясь через два – три шага прыгнуть в реку, но шорох гальки за спиной заставил его оглянуться. На этот раз он был готов. Получив удар ногой в голову, летевший на Егора троглодит кувыркнулся на берег. Егор, бросился в воду и поплыл.

Сделав несколько гребков, он вынужден был выпустить из рук пистолет. Через минуту он догнал уносимое течением дерево.

– Ты цел? – прокричал Лок, махая Егору рукой из-за сучьев.

– Всё нормально, а вы как?

– Целы, только вот вода слишком холодная.

– Причалим где-нибудь.

– Слушай, а эти уроды не будут нас преследовать берегом?

– Не знаю, но лучше нам помолчать.

Они замолчали и уже через несколько минут, Егор понял, что им действительно нужно добираться до берега: вода казалась ледяной. Прошло около часа, прежде чем дерево остановилось на мелководье. На лесистый с невысоким обрывом берег вылезли вконец окоченевшими. Первым словами, которые произнёс Егор, был вопрос Локу: не потерял ли тот свою зажигалку.

– Что ты, у меня для неё специальный карман с клапаном. Чего мы стоим? Дрова нужно быстрее искать.

– Пойдёмте, – позвал Егор, направляясь к деревьям, – нужно отойти подальше.

Лес оказался довольно густым. Идти в темноте, то натыкаясь на валежник, то проваливаясь в рытвины, было затруднительно. Первым запротестовал пилот, Берниум его поддержал:

– Господин Мэдлонг, мы уже достаточно далеко ушли, пора разводить костёр.

– Это вам кажется, что достаточно. Река совсем рядом. Потерпите, отойдём подальше – спать спокойней будете.

Добрались до обширной поляны, пересекли её и оказались у подножья холма.

– Постойте здесь, – сказал Егор спутникам и стал взбираться по склону. Через несколько минут сверху раздался его голос: – Поднимайтесь, нашёл хорошее место.

Скоро они сидели у костра на ровной, присыпанной хвоей площадке. За их спинами возвышался каменный выступ, со стороны склона площадку огораживал громадный в пятнах лишайника валун. Рядом с костром исходила паром развешанная на рогатках одежда, сверху раскинулись плоские кроны хвойных деревьев.

– Да, укромное местечко, – сказал пилот, который в отличие от товарищей решил обсушиваться, не раздеваясь. – Поесть бы ещё, – добавил он со вздохом.

– Хочешь, чтобы я в Силешь за ужином слетал? – поинтересовался Егор. – А в мешок свой заглянуть не желаешь?

Несколько мгновений пилот смотрел на Егора, приоткрыв рот, потом хлопнул себя по лбу.

– Великий Демиург! Какой я всё-таки тупой! – вскричал он, хватаясь за лямку и вытягивая из-за спины мешок. – Надо же… совсем голову потерял с этими дикарями, раздери их угроллы.

В мешке нашлись две плоские банки с консервированным мясом и промокшая пачка печенья.

– Хорошо, конечно, но маловато. Только аппетит разыграется, – посетовал Лок, подвигая к костру раскрытую пачку печенья для просушки.

– Не думай об этом, дружище, – посоветовал Егор. – Поразмышляй лучше о нашей невероятной везучести. Мы ведь с вами по краю ходили. На наше счастье вояки из этих фавнов никакие. Запросто могли бы нас из-за деревьев копьями закидать.

– Это кто, фавны? – спросил пилот.

– Ну, такие сказочные существа. Меня бабушка в детстве ими пугала.

– Да, вы правы, – сказал Берниум, – у них определённо нет военных навыков. По-видимому, на их территорию никто не претендует. Копья им служат исключительно для охоты. И потом, я думаю, их здорово пугали выстрелы. Кстати, у вас кровь, – добавил он, указывая на плечо Егора.

Ткань нашлась в мешке Лока. Её разорвали на ленты, просушили и перевязали довольно глубокий порез. После этого единственным сохранившимся ножом вскрыли консервные банки и поужинали. Несмотря на то, что ужин был скудным, настроение путников заметно улучшилось. Егор попросил Берниума припомнить всё, что тот знал или слышал о стране олиолов.

– Видите ли, до сих пор я представлял себе Логоторию раздробленной на множество феодальных уделов, городов-государств и владений кочевых племён. И, признаться, совершенно не ожидал, что они скатились к такому первобытному состоянию.

– Значит, это были олиолы? – спросил Егор.

– Да, – подтвердил Берниум, – это они. По последним, надо сказать, весьма устаревшим сведениям, в этой стране, после Лютой зимы, оставалось немало больших и малых населённых городов. Но теперь я, честно сказать, не знаю, что и думать. Единственной страной, с которой олиолы контактировали, – опять-таки по устаревшим сведениям – была Лимеккия. Это в основном были торговые отношения. Их страны разделяет внутренне море, но у лимеккийцев хорошо развито судоходство, поэтому их купцы были здесь завсегдатаями. Они, лимеккийцы, и с нами торговали, но последние десять лет через Затоны ходить стало опасно, и они нашли другой рынок. Вот, пожалуй, и всё.

– А что значит Лютая зима? – спросил Егор.

– Странно, что вы не знаете, – покосился на него Берниум, – это ещё в начальных классах проходят.

– Чего странного? – буркнул пилот. – Я, например, только и запомнил, что была какая-то шибко холодная зима и что народа тогда много помёрзло.

– Это произошло приблизительно тысячу лет назад, – начал Берниум. – По Апогосс прокатилась волна землетрясений. Жёлтый Демиург пропал за плотной пеленой туч. Одни учёные считают, что виной тому стало извержение сразу нескольких вулканов, другие – падение огромного небесного тела. Короче говоря, настала зима, которая продолжалась полтора десятка лет. Посевы и многие виды животных погибли, наступил голод. Люди вымирали целыми городами, а те, что сумели выжить, потеряли человеческий облик – каннибализм стал обычным делом. Наступили тёмные века. Человечество многое потеряло, но всё же сумело выкарабкаться. А олиолы, которые опережали нас по развитию на сотни лет, оказались, как вы сами могли видеть, менее приспособленными.

– Вы ещё что-то о звёздах говорили? – напомнил Лок.

– Зачем вам об этом знать? Вы же уверены, что звёзды – это отражение Жёлтого Демиурга, – усмехнулся Берниум.

– Ну, все так говорят…

– Так говорят люди невежественные, господин пилот. Жёлтый Демиург действительно в некотором смысле наш создатель, но он не божественная сущность, а обычная звезда, которая даёт нам тепло и свет. Звёзд во вселенной мириады и многие из них имеют планеты подобные нашей. Вот к таким звёздам, по легенде, и летали олиолы. И судя по лаборатории, что мы с вами видели, в это можно легко поверить.

– Постойте, постойте, – загорячился Лок, – по-вашему, выходит, что никакого Демиурга-творца не было? Божественного начала не было?

– Скажу вам честно, господин пилот, я в этом вопросе нейтрален. Я просто не знаю. Хотя мне лично наиболее симпатична древняя религия иглисси.

– В чём же она заключается?

– В поклонении женщине, которая родила человека равного Богу.

– А почему они поклоняются женщине, а не самому этому человеку?

Берниум вздохнул и ничего не ответив, направился к развешанной одежде.

– Смотрите, почти сухая, – обратился он Егору, – можно одеваться. А то как-то неуютно в кальсонах, знаете ли… – приговаривал агент канцелярии, натягивая штаны.

Егор тоже оделся, подкинул в костёр и, усевшись на своё место, достал из кармана медальон. Он открыл крышку и при неверном свете пламени стал всматриваться в миниатюрное изображение. Молодая женщина была похожа на Юми.

– Господин Мэдлонг, я случайно увидел у вас миниатюру Великой Матери, о которой я только что упоминал. Но вы ведь, насколько я понимаю, не иглисси. – Берниум смешался, кашлянул в кулак. – Простите старика за бестактность. Просто неожиданно… только об этом говорили – и вдруг этот образ.

– Подарили перед отъездом.

– Можно и мне взглянуть? – попросил Лок.

Егор снова раскрыл медальон, протянул пилоту.

– Какая красивая женщина. Но… ведь мать бога, должно быть, жила в незапамятные времена. Кто же может знать, как она выглядела? – Лок вопрошающе смотрел на Егора.

– Понимаете, господин пилот, – с неожиданной горячностью начал Берниум, – женщина давшая жизнь существу, для которого все существующие физические константы представляют не более чем, скажем, подручный материал для ремесленника, не могла умереть, исчезнуть как обычные люди. Её бессмертная сущность может иметь бесчисленное количество ипостасей. И, конечно же, любая девушка или женщина в чьём обличии явится или являлась Великая Мать – прекрасна. Кстати сказать, – продолжал он, бросив на Лока испытывающий взгляд, – разве вы не знали о том, что Светлейшая Леди и есть воплощение Великой Матери.

– Как?! – Лок вытаращил глаза. – О Светлейшей Леди знают все на свете, всегда знали. А об этой… женщине, храни её Жёлтый Демиург, только иглисси упоминают.

– Вот вам, пожалуйста, господин Мэдлонг, пример народного благочестия: поклоняются, не ведая кому, зачем и почему, – с горькой усмешкой заметил Берниум. И снова обратившись к Локу, заговорил с назидательными интонациями: – Запомните, господин пилот: иглисси – коренной народ страны, а мы все по большому счёту – пришельцы. И очень многие наши традиции проистекают из их культуры.

– Да я, в общем-то, слышал, что иглисси тут ещё до нас были, но про Светлейшую… что она воплощение, не знал. Зато сразу приметил, что она на этот портрет похожа. Правда? – простодушно улыбнулся Лок.

– Нет, не похожа, – отрезал вдруг помрачневший Берниум.

Егор поднялся с места и предложил укладываться спать.

– Дежурить будем? – спросил Берниум.

– Думаю, не стоит: спать этой ночью мы будем чутко.

Наломали хвойных веток, собрали сушняка для костра. Улёгшись на источающую запах свежести подстилку из веток, Егор хотел запахнуть на груди куртку, но не успел этого сделать – пальцы разжались. Когда руки его безвольно сползали с груди, он уже спал. Однако, как он и предрекал, сон был некрепким – снились скверные сны. Он, то срывался со скал и со скоростью неимоверной скользил вниз по гладким как стекло склонам, то словно в паутине застревал в вязкой тьме пещер, слыша гортанные голоса олиолов. Несколько раз за ночь просыпался, подкидывал в костёр дрова и снова проваливался в неспокойную дрёму. Настоящий, крепкий сон пришёл только под утро.

Над головой жизнерадостно пощёлкивала птица, о чём-то в полголоса разговаривали Лок с Берниумом. Открыв глаза, Егор увидел мшистый бок валуна. Он потянулся, сел и поздравил товарищей с добрым утром.

– Утро-то доброе, – согласился Лок, а вот спалось плохо.

– Это всё мелочи, – заметил Берниум. – Подумать только, ещё позавчера, там, на скалах, я решал, что лучше: выстрел в голову или прыжок в пропасть, а теперь? Посмотрите, какая красота! И поверьте мне, господин Мэдлонг, я понимаю, кому я обязан возможностью всем этим любоваться. Вопреки мнению многих моих недругов, агент тайной канцелярии Берниум Юге умеет быть благодарным. – Он смущённо кашлянул, поднялся и с деланно заинтересованным видом стал рассматривать верхнюю часть склона.

– Надо осмотреть окрестности, да решать, куда двигаться дальше, – сказал Егор. – Кто со мной?

Все вместе поднялись на вершину холма. Егор присвистнул.

– Смотрите-ка, там, кажется, город. Как думаете, дойдём до вечера?

Холм полого спускался к широкому поросшему разнотравьем полю. С левой стороны вилась серо-голубая лента реки. Почти у самого горизонта виднелись две островерхие башни.

Вглядываясь, Берниум поднёс ладонь ко лбу.

– Дойдём, если поторопимся.

– Подождите меня минуту, я за мешком спущусь, – сказал Лок. – Там кое-какая мелочь осталась, может пригодиться.

Дождавшись Лока, пошагали вниз по мшистому с одиночными деревьями склону. Когда спустились, башни пропали из вида. Егор забеспокоился, что без ориентиров они могут заплутать.

– Я сумею определить направление по солнцу, – заверил его Берниум

– Может, до реки дойдём. Умоемся хотя бы, – предложил Лок. – Времени это немного займёт.

И Егор и Берниум эту мысль одобрили. Отправились к реке. Идти полем оказалось труднее, чем даже по лесу: трава доставала до пояса, а местами – до груди. Солнце приближалось к зениту. Становилось жарко, поэтому, когда они вышли на пологий песчано-галечный берег, идеально подходивший для купания, разделись все молниеносно. Течение – не такое быстрое, как у скальной гряды – позволило Егору с Локом поплавать, не напрягаясь, в расслабленной манере. Берниум хоть и не отходил далеко от берега, тоже накупался вволю. В конце концов, все трое улеглись на небольшом островке горячего песка. Лежали недолго – оделись и берегом реки отправились дальше. Пологий берег сменился обрывистым. Идти по верху обрыва, где трава едва доставала щиколоток иди было куда легче, чем полем, поэтому шагали быстро. Дошли до места, где река начинала плавно поворачивать.

– Берниум, мы, кажется, наугад идём, – засомневался Егор.

Агент тайной канцелярии развернулся, выискивая глазами холм, откуда они спустились, потом развернулся к солнцу.

– Немного отклонились. Берём правее. – Берниум указал рукой направление.

Пошагали, постепенно удаляясь от реки. Каменистое взгорье, у подножья которого протянулась полоса невысокого леса, заметно приблизилось. Трава под ногами становилась всё ниже, стали попадаться камни. Когда до леса оставалось не больше сотни шагов, увидели дорогу.

– Дорога! – воскликнул пилот. – Наверное, в город ведёт. Повезло нам.

– Как знать, как знать… – протянул Берниум.

Дорога была давным-давно заброшена. Только заросшие канавы по её сторонам, да две прерывистые узкие колеи, на которых так и не выросла трава, выделяли её из окружающего ландшафта. Подошли к лесу, состоящему из невысоких кряжистых деревьев с похожими на зонтики густыми кронами. Дорога уходила в неширокую просеку.

Шли по просеке, будто по коридору со сводчатым потолком: кроны смыкались, закрывая от путников небо. В одном месте дорога разветвлялась; на минуту остановились, подумали и свернули вправо. Через пару сотен шагов перед ними открылась поросшая молодняком поляна. За ней, в непролазной чащобе, угадывались стены строений.

С трудом продираясь сквозь заросли, путники двигались вдоль ряда зданий почти до верха погребённых в зелёной массе. Дома выглядывали из расплывшихся конусов почвы, сформированных многими поколениями растений. Однако площадь, к которой путники вскоре вышли, каким-то чудом оставалась почти в первозданном виде. То там, то здесь на неё заползали языки ползучих растений, но между плотно пригнанными плитами трава не смогла пробиться. В середине площади на низком постаменте возвышалось что-то похожее на абстрактную скульптуру.

Изваяние оказалось искусно вырезанным из белого камня цветком двухметрового диаметра, который «вырастал» из середины чашеобразного углубления. Круглый постамент с тремя окружающими его ступенями был сооружён из чёрного полированного камня. Егор поднялся по ступеням, ступил на чёрную плиту и вздрогнул: раздался громкий мелодичный перезвон. Через пару секунд по опущенным вниз лепесткам каменного цветка заструилась вода.

– Здорово! – восхитился Лок.

– Видите дерево, что растёт у третьего с края дома? – заговорил Берниум. – Судя по вертикальным образованиям по обе его стороны, оно выросло посредине ворот. Это борд золотистый. Окрас и толщина ствола указывают, что ему не меньше трёхсот лет. А вон за тем домом, по-видимому, на заднем дворе, есть деревья и постарше. Так что без преувеличения можно сказать: селение заброшено много веков назад. А механизм подачи воды работает без перебоев. Нет, просто не укладывается в голове. – Подняв брови, агент тайной канцелярии покачивал головой.

Лок набирал воды в кожаную флягу. Егор с Берниумом, не уставая удивляться искусству неведомого мастера, осматривали изваяние. Отходившие от стебля листья и края лепестков казались не толще листа бумаги и просвечивали на солнце.

Чаша под цветком наполнилась до верха. С гомоном прилетела стайка дымчато-серебристых птичек и, не обращая внимания на людей, принялись утолять жажду.

– Пора двигаться. Боюсь, не успеем до ночи, – с озабоченным видом сказал Берниум.

Егор кивнул.

– Идёмте.

Пилот с флягой в руке стоял к ним спиной и не трогался с места.

– Лок… – начал Егор, но в этот момент Берниум схватил его за руку.

– Смотрите!

Егор перевёл взгляд в ту сторону, куда смотрел Берниум. В обвитой зеленью арке стоял одетый в шкуру старик. Обширную лысину обрамляла жидкая гривка волос, на лице выделялся нос, формой напоминающий баклажан.

– Эй, дедуля, ты откуда взялся? – крикнул Лок. Нос «старика», словно хобот, пришёл в движение, над головой поднялись кожистые полукружья ушей-локаторов. В следующее мгновенье существо исчезло.

Берниум попятился, бросая по сторонам встревоженные взгляды. Махнул спутникам.

– Пойдёмте скорее. – Он развернулся и быстро пошёл к дороге.

– Что такое? – спросил Егор, когда они шагали, удаляясь от поселения. – Чего это вы всполошились?

– Это крэдлы – шпионы олиолов. Как бы они… – Берниум не договорил и оглянулся.

– По-моему, это всего лишь животное.

– Животные, но настолько умные, что умеют выражать свои мысли посредством речи.

– В таком случае – это не животные, – буркнул Лот.

9

Лес остался позади. Они шли едва заметной тропинкой, поднимающейся вверх с небольшим уклоном. Склон покрывали россыпи мелких камней и скальные выступы. Воздух начинал терять дневную прозрачность – приближались сумерки. Берниум, идущий следом за Егором, дёрнул его за куртку. Егор повернулся. Агент поднёс палец к губам и указал на торчащую из земли глыбу, мимо которой они только что прошли. Какое-то время все трое прислушивались. Раздался шорох, другой, затем посыпались камни.

– Так я и думал, – вздохнул Берниум, – идёт за нами.

– Кто? – спросил пилот.

– Крэдл.

Подъём кончился. Невдалеке лежало обширное озеро. Города не было – две башни венчали стоящий на утёсе замок. Расстояние до него было невелико, но дорогу путникам преграждала глубоко вдававшаяся в берег бухта.

– М-да… – протянул Егор, – похоже, на камнях придётся спать. До замка нам сегодня не добраться.

– Не так уж и далеко. Обойдём эту бухту, да и всё, – предложил пилот.

Берниум взглянул на него с раздражением:

– Вы что, плохо видите? Весь берег бухты – сплошь в валунах. Там и при свете дня пройти непросто.

– Надо что-то решать. – Покусывая губу, Егор оглядывал берег. – Прохладно становится.

Берниум вздохнул:

– Дело не в удобствах. Крэдл просто так не ходил бы за нами. У него есть хозяева.

Егор повернулся к склону и выругался.

– Накаркали вы… Берниум.

К ним приближалась группа олиолов. Шли, растянувшись цепью. Все они, в отличие от своих пещерных собратьев, были одеты в куртки-балахоны из выдубленной кожи. В наступающих сумерках они были бы неотличимы от людей, если бы не их нечеловеческая поступь.

– Ну вот, теперь-то уж точно не выкрутиться, – вздохнул Лок.

Егор мотнул головой в сторону озера.

– Отойдём к воде.

– Давайте отойдём, только что это нам даст? – Берниум пошагал к озеру.

Они стояли у кромки воды, бросая взгляды по сторонам, но дороги к отступлению не было. Солнце уже коснулось озера; в одной из башен замка засветились окна.

– Птицы, – сказал Лок. Голос его был мечтательным. Он стоял и смотрел вверх на двух белых птиц, которые кружили над их головами. Через минуту они растворились в густеющих сумерках.

Неровная шеренга звероподобных фигур со светящимися глазами приближалась. В руках они держали короткие копья.

Пилот придвинулся к Егору, тронул его за локоть.

– Может, в плен нас собираются взять?

– Сейчас узнаем.

Сзади, со стороны озера, раздались резкие скрипящие звуки. Егор взглянул через плечо: над водой метались две белые птицы. Они, то приближались к берегу, то, беспрерывно крича, стрелой уносились прочь. Когда он повернул голову в сторону дикарей, те уже не наступали – стояли и смотрели на озеро. Егор снова обернулся. В первое мгновение он заметил быстро приближающиеся к берегу буруны, в следующее – ринувшиеся из воды туши.

Изогнувшись плоскими телами, вытянув головы в сторону олиолов, на прибрежной гальке стояли три исполинских существа. Они балансировали на широких хвостах, раскинув в стороны плавники, напоминающие «крылья» гигантских скатов. С гладких тёмных шкур стекала вода. Животные раскрыли пасти – и в сторону олиолов ударили трассирующие очереди бело-оранжевых шаров. Сквозь крики дикарей слышались негромкие хлопки.

Пару секунд после «залпа» животные стояли с напряжённо вытянутыми в сторону олиолов мордами, затем пригнулись к земле, замерли на мгновенье – и синхронно взлетели в воздух. Пронёсшись по широкой дуге, подняв фонтан брызг, они исчезли в озере.

Солнце уже наполовину скрылось за краем озера. Между каменистым склоном и водой лежали несколько десятков недвижимых тел.

– Чем они их? – охрипшим голосом спросил Лок.

Берниум лишь дёрнул плечами. Он стоял, ёжась, обхватив себя за плечи, но не мог сдержать сотрясающей его дрожи. Егор сделал глубокий вдох, выдохнул и пошагал в сторону поверженных дикарей. По статичным позам разбросанных тел, можно было понять, что живых среди них нет. Выступающие челюсти, щели безгубых ртов и глубокие провалы глазниц придавали олиолам сходство с лицами человеческих мумий. Непроизвольно морщась, Егор присел перед одним из трупов на корточки, потрогал пальцем край шейного выреза куртки. Выдубленная кожа была обугленной. Он поднялся, подошёл к товарищам.

– Электрические разряды. Все мертвы.

Ненатурально закашлявшись, Берниум постучал себя по груди, сплюнул.

– Друзья, я вот что предлагаю…

– Великий Демиург! Смотрите! – Вытянув руку, Лок указывал в сторону озера.

Со стороны замка, высоко над водой, в их сторону двигалось что-то похожее на летающий плот. По углам конструкции горели неяркие огни.

Берниум хотел усмехнуться, но вместо усмешки у него вышла страдальческая гримаса.

– Сидели бы мы лучше на скале, да умирали себе без хлопот…

«Плот» приблизился, но разглядеть что-либо толком мешали густеющие с каждой минутой сумерки. Слышно было монотонное слабое жужжание. Когда же квадратная, площадью с хороший дом, конструкция зависла над берегом, вниз ударил луч света. Свет на секунду задержался на стоявших у воды людях, скользнул дальше и «плот» начал опускаться.

Под весом воздушного судна захрустела галька, жужжание сменило тональность. Через минуту стало тихо. Яркий свет погас, но света фонарей по углам конструкции хватало, чтобы разглядеть ковры, которыми она была задрапирована и выступающие из бортов консоли с пропеллерами.

Егор с товарищами, не зная чего ожидать, молча, переглядывались, когда внимание их привлёк негромкий звук. На высоте в полтора человеческих роста открылась незамеченная ими прежде дверца, на гальку опустилась лесенка. У края проёма возникла фигура. Приглашающий жест.

– Поднимайтесь и будьте гостями.

Егор мотнул головой в сторону лестницы.

– Пойдём?

– Это, кажется, олиол, – прошептал пилот.

– Плевать. – Егор махнул рукой и шагнул к лестнице.

Посреди четырёхугольной палубы огороженной метровой высоты бортами стоял шатёр. Сквозь завешенный лёгкой тканью вход пробивался свет. За шатром у дальнего борта стояли два олиола в светлых одеждах. Третий, стоящий рядом с открытой дверцей, был одет в бежевый халат и шапочку из такой же ткани. Он повторил приглашающий жест, указывая на шатёр, и сказал: «Прошу». Бросив через плечо взгляд на товарищей, Егор направился к шатру. Пилот с агентом двинулись следом.

В кресле за круглым столиком сидел благообразный седобородый старик. Выпростав из рукава халата руку, он указал на стоявший рядом со столом диван.

– Присаживайтесь, господа, – в голосе старика звучали спокойствие и уверенность.

«Ну вот, – усмехнулся про себя Егор, – всё как в доброй старой сказке: в критический момент появляется мудрый аксакал, всё разъясняет, научает, как жить – и благословляет на великий подвиг».

Он оглядел свою изрядно истрепавшуюся одежду, бросил взгляд на топтавшихся сзади спутников.

– Извините, нам хотя бы руки помыть…

– Непременно. А пока устраивайтесь поудобнее. Меня зовут Лого, Последний Венец Логотории. Титул упоминать не обязательно.

Представившись, товарищи присели к столу. Снаружи слышались приглушённые голоса, металлическое звяканье, журчание воды.

– Марги поспели вовремя? Никто не ранен? – осведомился старик.

Берниум покашлял в кулак.

– Марги… это те… гм… животные из озера?

– Да, те самые. Я, признаться, беспокоился, что они не успеют. Мои указания, к сожалению, не всегда исполняются вовремя. Особенно это касается птиц. Не скажу, что они глупее других представителей животного мира, но, знаете ли, своенравные создания.

На этом разговор был прерван. В шатёр зашли два олиола. Один занёс маленький круглый столик, другой – ведёрко и блюдо с ковшом. Старик указал на слуг.

– Прошу вас. Можете умыться.

Один из олиолов зачерпывал из ведёрка воду и поливал подходившим по очереди гостям из ковшика. Пока они умывались, стол был накрыт. Снова расселись. На столе стояла фаянсовая посуда, бокалы тонкого стекла, два серебряных кувшина.

– Давайте поужинаем, а потом, если у вас не пропадёт охота, продолжим беседу, – предложил гостеприимный старец.

Все дружно закивали. Егор старательно отводил глаза от прислуживающего за столом олиола. Лица его мёртвых собратьев стояли у него перед глазами. По той же причине пропал аппетит. Он вяло ковырялся в сочных кусках тушёного мяса и с раздражением ткнул локтем чрезмерно увлёкшегося едой пилота. Вдобавок к неприличному причмокиванию, тот начал издавать что-то вроде сладострастного урчания.

После ужина хозяин извинился и вышел из шатра. Осоловевшие от обильного ужина Лок с Берниумом клевали носами. Понятно было, что беседа сегодня не состоится. Егор же твёрдо решивший переговорить с хозяином, боролся со сном. Прошло около часа. Наконец, послышалось тихое гудение, которое почти сразу перешло в жужжание. Воздушное судно дрогнуло. Егор растер лицо, сделал несколько разминочных движений руками и вышел из шатра.

Две луны: одна – в чёрном небе, другая – в чёрной воде озера. Егор стоял, положив руки на покрытый ковром борт, и смотрел на приближающиеся огни замка.

– А вы покрепче своих товарищей, господин Мэдлонг, как, впрочем, я и предполагал, – заметил незаметно подошедший Лого.

– Предполагали?

– Ну да, я ведь знаком с вашим экипажем. Заочно, так сказать.

– И как давно?

– С тех пор как вы вылетели из Силеша. О вас лично я узнал немного раньше.

– Не знаю, что и сказать… Вы можете объяснить?

– Секрета тут нет. Мои друзья из Силеша, тавлинки, сообщили, что в городе появился человек извне. А затем пришли тревожные известия о портале. Я, естественно, заинтересовался. Вот и всё.

Подошёл олиол, поклонился.

– Ваша Светлость, куда будем опускаться?

Старик махнул рукой.

– Во внутренний двор. Чтобы быстрее устроить гостей.

Они подлетали к замку. Света луны хватало, чтобы разглядеть комплекс из нескольких примыкавших друг к другу зданий и двух башен, расположенный шагах в пятидесяти от края утёса. Судно замедлило ход, зависло над двором центрального П – образного здания и стало снижаться.

– Вот мы и прибыли. Вас проводят в спальни. Располагайтесь, – сказал Лого, после того как они приземлились.

Егора и его сонных товарищей провожал один из олиолов. Они прошли несколько хорошо освещённых, отделанных деревянными панелями коридоров, затем поднялись на третий этаж, где каждому из них была приготовлена отдельная спальня.

Егор попросил слугу принести таз горячей воды и когда тот вышел, снял кроссовки и истрепавшиеся грязные носки. С удовольствием ступая по застилавшему пол ковру, подошёл к окну. Внизу сквозь листву деревьев просачивался свет одинокого окна, а дальше начиналась блестевшая под луной бухта. Постояв минуту, Егор почувствовал, что у него закрываются глаза. Он подошёл к широкой кровати, возле которой горели два светильника, разделся. Превозмогая себя, он всё же дождался слугу с горячей водой, вымыл ноги, но воспользоваться полотенцем не смог – уснул с мокрыми ногами.

Проспали почти до полудня. После утренних процедур, включавших в себя парную с бассейном, слуги проводили гостей на террасу, где их ожидал накрытый стол. Терраса выходила на выкошенный луг, сразу за которым начинались меловые поросшие лесом сопки.

Трое путешественников были одеты в выданные им после парной халаты из светлой шелковистой ткани. Едва они успели обменяться впечатлениями, как по винтовой лестнице с примыкавшей к третьему этажу галереи спустился хозяин. Тотчас у стола возник слуга, подвинув старику стул с высокой спинкой.