Текст книги "Челноки. Роман"

– Вот вы чем тут заним-а-етесь? Дочка-а, как ты могла-а? – спрашивала она у Насти. Та в этот момент с головой укрылась одеялом. Женщина осуждающе покачивала головой из стороны в сторону.

– Он тебе не му-уж, а ты с ним у-же в посте-ели…

Сергей бочком протиснулся мимо неё, бросив на ходу:

– Здрасте!

Валентина Прокофьевна последовала за ним. Пока Сергей обувался, она не сводила с него пристального взгляда. Он бегом выскочил из квартиры.

…Прошёл месяц. Сергей поработал в охране на военном заводе. Тот к этому времени перешёл с производства военной продукции на выпуск кастрюль и сковородок. На завод его по старой памяти устроил отец Олега. В техникум Сергей поступал без особого желания, так что отсутствие работы по специальности его не испугало и трагедией, как для большинства выпускников, не стало. Начальник охраны – он же заместитель директора по безопасности, устанавливал заработную плату на своё усмотрение, выходные дни то и дело подменял рабочими. Не обижал он только себя, замов и родственников. Про отпуск ему сказали, чтобы лучше не заикался и забыл навсегда, разве что за свой счет, но не раньше, чем через три года.

Такое положение было почти повсюду, особенно в частных конторках, фирмочках и подобиях производств. При приеме на работу сразу писалось заявление на увольнение без даты. Чуть не угодил – сразу говорили: «До свидания». Первую зарплату по новой должности ему выдали с задержкой, и то после скандала. Следующую, как он понял, пришлось бы ждать ещё дольше. После стычки с Кареном Рубеновичем – начальником охраны, Сергею сразу же предложили увольняться, и он, получив деньги, тут же рассчитался, тем более, заявление без даты уже было написано.

От последней встречи с Настей у него оставался неприятный осадок. Даже размышлять на философские темы в последнее время не тянуло. Увидеть девушку не хотелось. То, что произошло между ними, будто носило формальное исполнение должностных обязанностей, было случайной связью чужих друг другу людей, которых не сближало ни взаимное чувство, ни сладость произошедшей близости. Несколько раз у него появлялось желание позвонить ей, чтобы окончательно прояснить ситуацию и распрощаться. Он даже тянулся к телефонной трубке, но, не находя нужных слов, отходил от телефона.

Однажды под вечер, вернувшись с прогулки, он обнаружил в своей комнате письмо. Нераспечатанное, оно дожидалось его на письменном столе. Сергей торопливо вскрыл конверт.

Дорогой Сергей!

Мне приходится обращаться к тебе, к твоему благоразумию, к твоей порядочности. По твоей милости случилось то, чего я больше всего боялась, но ты настоял на своём – и вот результат: я беременна. Мама моя вся в расстроенных чувствах. Мне пришлось ей всё рассказать. Что мне теперь делать? Мне приходится посещать женскую консультацию, а я ведь не замужем. Все интересуются, что да откуда? А что я отвечу? Дорогой мой, я всё время думаю о тебе, вспоминаю твои глаза, твои нежные руки. Милый, береги себя. Мне без тебя так плохо. Ждем тебя, родной. Нас теперь двое.

Крепко, крепко целую.

Любящая тебя Настенька.

Каруселью завертелись перед его глазами мелкие ровные буквы. Несмотря на то, что письмо показалось Сергею надуманным, с неискренними чувствами, как ядовитые змеи поползли нехорошие мысли: «А вдруг и правда будет ребёнок? Будет расти без отца?» Он скомкал конверт вместе с письмом и сунул в карман.

Мама накрывала в кухне на стол. Когда он вошёл, она как-то странно на него посмотрела. Его взгляд упал на широкий подоконник. На нём лежал лист бумаги, исписанный крупным размашистым почерком. Когда Светлана Александровна вышла, он взял листок в руки.

Здравствуйте, уважаемая…

К сожалению, не знаю вашего имени-отчества. Никогда не обратилась бы к вам: но как мать, Вы должны меня понять. У моей дочери будет ребёнок от вашего сына. Случившееся не должно повлиять на наши отношения: невинное дитя тут не причём. Оно страдать не должно. Его надо растить. Я, мать Анастасии, рада иметь внука или внучку, но ребенку нужен родной отец. Просим, чтобы Вы со своей стороны повлияли на своего сына, так нехорошо поступившего с моей дочкой – честной и хорошей девочкой. Не для того я её растила, чтобы она жила матерью-одиночкой.

Хорошего от мужчин не дождешься. Где они только воспитываются такими черствыми и жестокими? Нет им прощения за их подлости и нехорошие дела.

Воздействуйте на своего сына. Пусть одумается, пока не поздно, возьмётся за ум. Я, со своей стороны, окажу вам в этом всяческое содействие.

С большим уважением: Валентина Прокофьевна – мать девушки, обманутой Вашим сыном.

У Сергея перед глазами снова закружилась буквенная карусель. Промелькнула мысль: «Сволочи, обложили со всех сторон».

Под письмом Настиной мамы он увидел листок со знакомым почерком.

Уважаемая Валентина Прокофьевна!

Мой сын рос добрым и послушным мальчиком. Не могу точно знать, что могло произойти между ним и Вашей дочерью. Но я никогда не слышала от него грубого слова. Ещё маленьким он и кровать сам заправит, и в доме приберётся. Мы жили нелегко. Отец долгое время работал на Севере. Всё лежало на моих плечах, и мой сын всегда помогал мне. Может, для вас это не имеет значения, и вы считаете его плохо воспитанным, а для меня дороже его нет. У меня он лежал под сердцем. Сколько трудностей мы с ним видели. Как долго он болел в детстве. Не думаю, что он мог поступить плохо. Пишу Вам, а слёзы застят мне глаза: что дороже собственного ребёнка? Для Вас она самое дорогое, а для меня – мой сын. Пусть они встретятся, поговорят и сами во всём разберутся. Надеюсь, что всё обойдется…

Он еле сдержал слезы оттого, что мама с такой непосредственностью встала на его защиту. Держа в руках исписанные листки, Сергей посмотрел в окошко. В конце двора у детской песочницы росла рябина. Её крона при каждом дуновении ветра шевелилась, навевая тихую грусть. Он почувствовал, что за спиной стоит мама. Она неслышно вошла на кухню. Не поворачивая головы, Сергей негромко произнес:

– Мама, ты не отправляй, пожалуйста, своего письма. Эти люди всё равно не поймут. Я сам во всём разберусь.

– Хорошо, сынок, – так же тихо ответила она.

Сергей положил письма обратно на подоконник, без аппетита поковырялся вилкой в тарелке и, отодвинув её в сторону, поднялся.

– Спасибо.

В своей комнате он набрал телефонный номер закадычного друга.

– Привет, Олег.

– Серёга, ты?

– Я.

– Здорово, дружище! – Олег поприветствовал его, как ни в чём не бывало.

– Ты, кажись, оказал мне медвежью услугу, – насмешливо проговорил Сергей.

– О чём речь? – насторожился приятель.

– Да, наша с тобой общая знакомая – Анастасия – требует, чтобы я на ней женился.

– Вот это номер?! – искренне удивился Олег. – Но я думаю – тут всё не так страшно. Давай-ка с этого момента поподробнее.

Сергей обстоятельно рассказал о своих отношениях…

– Мать прямо в дверях стояла и наблюдала? – спросил Олег.

– Ну да.

– Ты знаешь, не ссы. Мне кажется, – это не её затея. Скорее всего, это мамочкиных рук дело. У неё мамаша – будь здоров! Кстати, и тёща будет неплохая. – Он шутливо добавил: – Может, одумаешься?

– Олег, мне не до шуток.

– Да не падай ты духом, что-то здесь не то, так быстро дети не получаются. Мы что-нибудь придумаем, не переживай.

– Я вот только не пойму – они что, совсем дуры, раз таким способом хотят заставить меня жениться?! Что это будет за жизнь из-под палки?

– Вот как раз и не дуры. Как и все женщины, они в меру нормальные. Просто решают проблему удобным для себя способом. Живут сегодняшним днем. Цель у них не такая уж и неблагородная. Другое дело, что они не мыслят высокими материями. Но сейчас так многие поступают. Я не про способы, как выйти замуж. Играют же люди в казино, тоже думают: вдруг – повезёт. И они рассуждают примерно так же: мол, женится, а там, глядишь, всё наладится, и любовь придёт.

– Только любовь – это ведь не тогда, когда смотрят друг на друга, а когда смотрят в одну сторону. А мы с ней и друг на друга не очень засматривались.

– Опять ты прописные истины толкуешь. Я же тебе говорю: не мыслят они высокими материями. А ты, как всегда, из области морали загнул. Живут люди и без любви, и при этом долго и счастливо.

– Разве так бывает?

– Бывает, Серёга, бывает. Не все же, как ты, в облаках витают.

– Мне то, что делать?

– Пургу не гони, будем думать.

– А что за некрасивая история с ней произошла? Помнишь, ты мне говорил после того, как нас познакомил?

– Что это тебя вдруг осенило?

– Сам не знаю. Вспомнилось.

Олег помолчал и тихо проговорил:

– Да… короче, проституткой она была.

– Ни х..а себе! А чё ты молчал?

– А ты не спрашивал! Да и лучше иногда не знать. Думал, у вас что-нибудь получится. И что это так важно, с кем она была до тебя?

– Важно – не важно, а сказать надо было.

– Я, Серёга, заварил эту кашу, я и буду расхлёбывать.

– Расхлёбывать мне придётся.

– Серёга, ну, извини. Чем смогу, буду тебе помогать.

Через два дня Сергей по разработанному с Олегом сценарию заходил в ресторанчик возле дома Насти, где заказал у симпатичной официантки бутылку водки и салатик. Он с удовольствием слушал приятную музыку и размышлял о любви и смысле жизни. Спрашивал себя, что же всё-таки это за ценность – любовь? Потребность для души или для тела? Или это больше дружба? Или всё сразу? Интересно, сколько у неё оттенков? В его случае не подходило ни то, ни другое… Думал он о женском коварстве и о своих мужских проказах. Сергей опорожнил содержимое бутылки, закусил салатом из огурцов и с затуманившейся головой пошёл навестить будущую супругу.

Дверь ему открыла Валентина Прокофьевна.

– Наше вам с кисточкой, – поздоровался Сергей и пьяно поклонился, разведя в стороны руки, точно пловец перед прыжком в воду.

– Заходи, заходи, зятёк, – пригласила его Настина мама.

Он остался у будущих родственников на ночь. Утром, выходя из алкогольного сна, очнулся на раскладушке рядом с кроватью Анастасии. Голова гудела, как большой колокол. Что говорил и делал вечером и ночью, помнил смутно, будто общался не с будущей невестой и её мамой, а с загадочными сфинксами. От предложенного завтрака отказался, а вместо еды с жадностью вылакал бокал холодной воды.

На другой вечер его привёл Олег. Он прислонил друга на лестничной площадке к стене и позвонил в дверь. Как только она открылась, Олег втолкнул в прихожую Сергея и бросил вслед: «Принимайте зятя».

Мама Анастасии выскочила к нему на площадку.

– Олег, подожди. Он что, зашибает? – Она ладонью постучала себя по шее.

– Вы бы меня сразу об этом спросили… Зашибает? – Олег сделал грустную мину. – Это мягко сказано. Пьёт, как мерин. Вытрезвитель ему дом родной. Помучаетесь ещё с ним. – Олег, как бы мирясь с неизбежностью, махнул рукой и пробормотал: – Он из тех, кто пить не любит, но не пить не может.

Сергей в этот момент плашмя лежал в прихожей.

Валентина Прокофьевна и Настя с трудом заволокли его в комнату. Он при этом, как мог, помогал, отталкиваясь ногами и мыча что-то нечленораздельное. Поутру, не добежав до туалета, облевал постеленные в коридоре самотканые дорожки.

Вечером Олег вновь прислонил нетрезвого приятеля к стене рядом с квартирой Насти. Он потянулся рукой, чтобы нажать кнопку звонка. В этот момент за дверью раздался злой голос будущей тещи:

– Убери его отседова, чтобы глаза мои не видели! И чтобы ноги его здеся отродясь не было!

– Так он жениться пришёл на вашей дочери, – поддерживая под руку друга, ответил Олег.

– На какой хрен… – чуть не задохнулась от возмущения и гнева Валентина Прокофьевна, – нам сдался такой жених?!

– Но у них же ребёнок должен быть?

– Какой ребёнок?! Поверил тожа, дурак! Моя дочь не такая глупая, чтобы рожать от кого ни попади!

Удовлетворенный ответом, Олег доставил Сергея на такси до дома и заботливо уложил в постель. Взглянул на его безмятежное лицо.

– Вот и кончилась твоя опупея.

Сергей очнулся на следующее утро, усиленно припоминая, что с ним произошло накануне. Он тут же потянулся к телефону, чтобы набрать номер друга. Слушая подробный отчёт, Сергей с наслаждением поднял руки над головой и, продолжая держать трубку возле уха, сладко потянулся.

В ванной он открутил кран на полную мощность, чтобы ледяной душ навсегда или хотя бы на долгое время отбил у него охоту вступать в близкий контакт с нелюбимыми женщинами. С этой минуты Сергей в очередной раз намеревался начать новую жизнь.

На утренней прогулке он любовался безоблачным небом, неуклюжими разноцветными троллейбусами и многоэтажными домами. Казалось, он скинул оковы на руках и ногах, увидев другой мир. Сергей шёл по заполненной людьми мостовой, которым совершенно не было до него дела. Грудь полнилась хмельным воздухом личной свободы. Он словно вернулся на землю с другой планеты, и ему опять приходилось привыкать к силе земного тяготения.

В душе, будто острым лезвием поскребло чувство жалости к Насте и её маме. Было какое-то неосознанное признание вины перед ними, но он понимал, что не смог бы поступить иначе и связать свою жизнь с нелюбимой девушкой.

Возле кинотеатра Сергей не сдержался и подмигнул первой встреченной симпатичной девчонке. Та сделала большие круглые глаза и неожиданно улыбнулась в ответ. Под белым парусом надежды он был снова готов отправиться в плавание на корабле своей судьбы. Жизнь продолжалась…

Глава третья

Под вечер Сергею позвонил Олег с новостью, что приехал друг детства Игорь Лесовский. После года службы тот получил долгожданный отпуск. Олег предложил друзьям поехать вместе с ним, как он загадочно выразился: «чиграши потрошить».

Они встретились возле дома Олега, в когда-то родном каждому дворе. Игорь изменился: возмужал, раздался в плечах. Из-под коротких рукавов белой майки проглядывали бугорки мускулов. Вместо длинных тёмно-русых волос у него была короткая спортивная стрижка. Но взгляд, как и прежде, оставался прямой и открытый, а лицо то и дело озаряла добродушная улыбка.

Трое друзей обменялись крепкими рукопожатиями.

– Куда служить-то попал? – поинтересовался Сергей.

– Можно сказать, в Тьмутаракань, – иронично усмехнулся Игорь. – Командиром взвода метровых рлс – отдельной радиолокационной роты. Добираться надо на поезде до Брянска, потом километров сто на автобусе до райцентра. Дальше час по узкоколейке до штаба полка в посёлке и потом ещё километров девять пешком. Близкая даль, короче.

– Ну, ничего, – успокаивая, сказал приятель, – тебе всего год остался. Мы с Олегом простыми воинами долг отдавали. Зато кто в армии служил, тот в цирке не смеётся.

– Это точно, – подтвердил с усмешкой Игорь.

Олег выкатил из металлического гаража мотоцикл с коляской. Сергей сел в неё первым. Игорю оставалось усесться на пружинистое сиденье за спиной Олега. Громко треща, мотоцикл под недовольными взглядами прохожих помчался в сторону городского пляжа.

Возле тянувшейся километра на полтора широкой песчаной отмели, Олег заглушил мотор. Со дна коляски он извлёк охапку матерчатых мешков и, не говоря ни слова, подошёл к металлической урне чёрного цвета в форме пингвинчика, в несметном количестве разбросанных по песчаному полю. Он решительно начал доставать из внутренностей «пингвина» пустые бутылки, набросанные туда за целый день посетителями пляжа, и аккуратно опускать их в большой вместительный мешок.

Сергей и Игорь многозначительно переглянулись.

– Так это теперь называется: «чиграши потрошить?» – с иронией поинтересовался Сергей.

– А вы что думали, я вас печенье с пряниками перебирать пригласил или конфеты в фантики заворачивать? – ехидно бросил Олег.

Игорь с удивлением произнёс:

– Это что же он хочет доблестного советского офицера заставить пустые бутылки собирать?

– Для тебя сделаем исключение. Как будущий Главнокомандующий войсками ПВО – ты будешь осуществлять руководство армией бутылкосборщиков. Мы ими вражеские самолёты сбивать будем, – насмешливо проговорил Олег.

Он опустил очередную бутылку в мешок и выпрямился в полный рост.

– Ну что, может, хватит выпендриваться. А то конкуренты опередят. – Он кивнул в сторону мужичка средних лет и двух бабулей с огромными мешками типа тех, в которые укладываются широкие двуспальные матрацы. Облитые лучами вечернего солнца, поблескивая в руках подобранною тарой, они недоброжелательно косились в сторону друзей, ускоряя перебежки от урны к урне.

Олег заметил:

– На кабак мы должны набрать. У Серёги есть что отметить. Мы с ним недавно такой вопрос разрешили. Да и тебе, Игорёк, отпуск не мешало бы обмыть.

– Логично, – ответил Игорь и взял из коляски мотоцикла пустой холщовый мешок.

Сергей тоже улыбнулся и потянулся к другому мешку.

До наступления темноты Олег с коляской, доверху гружёной мешками, успел несколько раз доехать до приёмного пункта стеклотары. Мотоцикл, пробуждая зависть конкурентов, то и дело проносился по низким песчаным барханам туда и обратно. Олег в крагах, чёрных больших очках и шлеме, верхом на мотоцикле напоминал терминатора из фантастического боевика.

После выполнения трудовой повинности, он развёз ребят по домам, чтобы через час встретиться у входа в ресторан на железнодорожном вокзале. Ресторан, хотя и считался привокзальным, но за хорошую музыку и довольно приличную кухню пользовался большой популярностью.

Олег по широкой мраморной лестнице повёл друзей на второй этаж. Неприлично было даже подумать, что деньги он заработал на сдаче пустых бутылок. Олег дал «на чай» скомканную бумажку швейцару с широкими красными лампасами, принявшему деньги с угодливой улыбкой. Потом, молоденькому официанту, и без того сильно озадаченному его респектабельным выражением лица и блатными словечками. Он назвал для начала паренька огольцом, то есть несовершеннолетним преступником, поинтересовался у того насчёт профур, в том смысле, имеются ли у того на примете хорошенькие проститутки. Тот посадил их подальше от сцены и грохота акустических колонок.