Текст книги "Последнее начало"

– Протекцией я обязана вам?

– Ну, не хмурься, не стоит, – заворковал мастер. – Ведь лучше тебя никто с этим не справится. Будь умницей. Мы не один год с тобой знакомы, и никто ещё с таким вниманием, с таким пониманием, с таким умом не относился к своим повседневным делам.

– Когда мужчина называет женщину умницей, это всегда надо понимать: сказано тебе, значит, выполняй, дура. Так? – кисло констатировала Валлиса.

– Ты опять всё утрируешь! – покачал головой шеф. – Сама посуди, есть ли в нашем ордене кто-либо лучше тебя владеющий создавшейся ситуацией? Нет. Даже сейчас услышанную от меня информацию ты восприняла как мудрость, в которой необходимо разобраться для того хотя бы, чтоб стать избранной. Ведь так? Далее. Есть ли кто, умеющий управлять народной толпой? Нет. Есть ли кто, умеющий на месте анализировать лабораторную и психогенную информацию? Нет. Да и тебя уже давно пора переводить в высший градус. Или я не прав?

– Хорошо, мастер. Но команду я подберу сама.

– Не вопрос. Что хочешь, сколько хочешь, но чем быстрее, тем лучше.

Глава 3

– Странное дело, Ратибор, – в пещеру, устеленную звериными шкурами, вошла Рада. – Я наконец-то настроилась на мозговые каналы шестерых пришельцев. Оказалось, что пятеро из них – живые машины для уничтожения живых существ, этакие киборги, и только женщина имеет функции живого мыслящего существа, хотя её развитие несколько заторможено и частично стёрто каким-то психотропным воздействием или кодом. Возможно, эта женщина – учёный, которого используют как рабочую лошадку архантропы-людоеды.

Ратибор – высокий атлет, покрытый белой шелковистой шёрсткой, покрывавшей его торс вместо рубашки, что-то писал, склонившись над резным письменным столом морёного дуба. Пещерная келья или кабинет атлета выглядел бы не очень уютно, если б не множество шкур различных животных, разбросанных по полу и висящих на стенах. К тому же кое-какие предметы обычной мебели, изготовленной ещё в человечьем мире украшали грот.

Собственно, насельников этих пещер мог бы назвать пришельцами из другого мира или измерения любой современный житель планеты, потому что большинство из новых обитателей планеты недвусмысленно смахивало на гомеровских циклопов, с той лишь разницей, что эти выглядели поприличней, несмотря на единственный глаз во лбу да шёлковую шёрстку по телу. У некоторых вдоль позвоночника топорщилась даже густая щетина, всё равно как стриженая грива у коня.

Надо сказать, циклопы были очень разномастные по физической оболочке, но их объединял ум. То есть цель циклического присутствия в этом мире у них звучала как существование для ближнего, для окружающих, для обустройства планеты. Что касается последнего, то это жителям зон пока не всегда удавалось. Но каждый из них уже что-то делал для обеспечения жизни всей планеты в целом, а остальное нарастёт, как мясо на костях.

Никто пока не ставил пред собой выполнения глобальных задач, не планировал возрождение цивилизации и не стремился к победе технократии. Просто очередные положительные или отрицательные решения возникали из коллективной телепатическо-мозговой атаки на возникшую проблему, в которой принимали участие все подземные жители без исключения. Но без этого и нельзя было настроиться на биологический ритм планеты.

Новые жители Земли могли подсоединяться к различным энергетическим потокам, в которых планета плыла по Космосу, как щепка по реке в половодье.

Новые русские, точнее, новые «зондерлюпусы», так как активные пятна зон были разбросаны по всему свету, не нуждались в помощи внешнего мира, поскольку все бытовые проблемы решались в подземных центрах, построенных ещё задолго до возникновения зон и начала физического разрушения планеты. Возможно, поэтому никто из внешних землян не подвергался сколько-нибудь серьёзному общению с новой цивилизацией. Только смысл своего происхождения циклопы пока что не могли понять, поскольку не считали себя наследниками существующего населения и не предполагали замены одной части человечества на другую. Просто это выглядело бы, в конечном счете, бессмыслицей, а в природе нет ничего бессмысленного.

Услышав шаги и голос, хозяин пещерной кельи выпрямился, но авторучку не бросил, держал её в одной руке, а другой опёрся о столешницу.

– Женщина-киборг? Это интересно, Рада, – произнёс он, разглядывая девушку единственным глазом. – Я знаю, что во внешнем мире создаются где-то киборги и клоны, иногда даже слишком агрессивные, но все они, как правило, без половых признаков. Да, действительно любопытно, – пальцами поскрёб себя за ухом Ратибор по чисто человеческой привычке, – но, к сожалению, мы с этой женщиной-учёным никак и нигде не познакомиться не сможем. Может быть, просто ни к чему это. Слишком опасно. Я ведь тоже чувствую исходящую от них агрессивность. Хотя ты по духовному сканированию всем нам дала грандиозную фору. Как тебе удаётся такое?

– У каждого свой талант, ты же знаешь, – пожала плечами Рада. – Но, может быть, стоит поговорить с ней и узнать для чего пожаловали? Ведь не просто так к нам гости нагрянули. Согласен? Я бы сама согласилась поработать с этой слишком умной машиной. Что скажешь?

– Напрасно ты её так окрестила, – с сожалением заметил Ратибор. – Она обыкновенный человек из обыкновенного мира. Что с того, что она в умственном развитии превосходит всех остальных своих спутников? Это много лучше, чем разговаривать с особью, у которой интересов никаких нет, кроме набивки утробы едой и удовольствием. Тогда её и человеком назвать было бы стыдно.

– Слушай, таких случайностей ещё не было ни в одной зоне! – воскликнула Рада. – С жителями этой планеты нам всё равно придётся общаться хотя бы потому, что они пришли в этот мир раньше нас. И не говори мне, что нельзя откладывать на завтра то, что можно сделать послезавтра. Эти отговорки можешь оставить для киборгов. Я имею ввиду настоящих, – Рада ядовито улыбнулась. – Подумай, ведь никто ещё из жителей внешнего мира не пытался проникнуть ни в одну нашу зону за исключением тех, кто решил порвать со старой цивилизацией архантропов навсегда. Если эти «исследователи» послужат мостом для связи с остальным внешним миром, то по-моему очень даже стоит познакомиться с ними. Я понимаю, моё предложение более чем авантюрно, но тогда давай обратимся ко всем нашим и большинством голосов решим – стоит ли принимать во внимание моё предложение?

Ратибор на минуту задумался, сомневаясь, стоит ли рисковать и связываться с пришельцами и спрашивать мнения остальных «зондерлюпусов». Но Рада снова попыталась уговорить его, именно потому что из соседнего мира редко кто здесь показывался. А вдруг все они согласятся остаться здесь, ведь приходят же к ним разные люди, из которых многие постепенно превращались в настоящих жителей отравленных зон. Но отравленными пятна эти были только для тех, кто жил снаружи.

– Знаешь, Ратибор, я почти единственная, оставшаяся похожей на людей, – снова принялась убеждать Рада своего собеседника. – Во всяком случае, одна из немногих. У меня даже шерсть не растёт!

Девушка легко провела ладонью по своей обнажённой руке, на запястье которой сверкал камнями широкий браслет; потом по лицу, украшенному глубокими серо-зелёными глазами; по удивительным огненно-белым волосам, напоминавшим игру огня за каминной решёткой. Затем, прищурив бесподобные томные глаза, чуть-чуть запрокинула голову назад. Девушка знала, на мужчин такие женские «завлекухи» действуют одинаково безотказно. История планеты помнит много всяких нескончаемых единоборств, сражений, войн и даже катаклизмов из-за прихоти женщины. Что ж теряться-то?

– И если разрешишь, – продолжила Рада. – Я «случайно» возникну в зоне особого внимания у них на пути, как сбежавшая отсюда. А пообщаться с ними у меня получится, ведь сам же только что нахваливал мои мыслительные способности. К тому же, я немного лучше тебя владею телепатическим гипнозом. Может очень пригодиться. Ну, что скажешь?

– Во-первых, признавайся немедленно, откуда у тебя такие соображения по поводу пришельцев, ведь они же совершенно чужие? – рассудительно и довольно жёстко произнёс Ратибор. – Во-вторых, признавайся, может быть, ты хочешь задумку какую-то свою прокрутить? Во всяком случае, я не вижу причин из-за чего представления устраивать? Да и стоит ли?! Между прочим, у меня от тебя секретов нет.

Рада мигом притворилась обличённой, раскаивающейся, но небезынтересной особой.

– Я всё-таки женщина, – кокетливо улыбнулась она. – У женщин всегда найдутся какие-то причуды и даже прихоти.

– Ладно, ладно, – смягчился Ратибор, – займись делом. Нас ещё пока так мало, и работать приходится за семерых, а ты собираешься устраивать бесполезную театральную постановку…

– Кстати, насчёт работы, – перебила его девушка. – Ты вот весь и всегда в работе, всегда занят каким-то делом. А не кажется ли тебе, что ничто так быстро не разрушает живой организм, как работа? И не просто работа, а работа мысли? Необходимость глубокого личного выбора, перед которым ты стоишь каждую минуту? Не ставит ли это тебя в автоматическую зависимость от выбора, чтобы выбор этот не превратился в торжество идиотизма?

– Кажется, – кивнул Ратибор. – Именно для этого я и занимаюсь изучением старинных книг. И знаешь, читая некоторые, вспоминаю, что знакомился с ними уже когда-то давно и даже не я, а кто-то другой. Можно сказать, в прошлой жизни. Словно огонь сгорел, а вместо смоляных сухих головёшек или угля остался только сизый пепел, в котором ещё теплится искра пламени, но и та может угаснуть в самое неподходящее время.

– А ты слыхал, что птица Феникс возродилась из пепла? Если нет, поищи в книгах, пригодится.

– Я тут только что пролистывал именно старинные фолианты, – кивнул Ратибор. – Уже успел виртуально познакомиться с Фениксом, Сирином, Грифоном.

Кстати, Грифон водился только в России в древней Гиперборее. У нас в хранилище отыскались старинные священные книги. Я вот сделал даже кое-какие выписки из святых отцов.

– Это необходимо для дела? – ядовито осведомилась Рада.

– Необходима даже самая малость! – воскликнул Ратибор. – Мы должны не упускать ничего из опыта прошлой цивилизации, но брать из неё только знания, способные превратить нашу планету в жилище радости и творения, а не в полигон вечных войн, где архантропы-американцы до сих пор проповедуют смысл существования: отнять и разделить! А мудрецы одной из уничтоженных архантропами народности Южной Америки предвидели и предсказали наше будущее, что на изломе времён состоится Парад планет, а к власти придёт андрогин.

– Знаешь, Парад планет уже состоялся в 2012 году, но ни обещанного конца света, ни последней битвы чёрных и белых ангелов не произошло. Теперь о власти. Предсказания гласят, что в конце времён всем миром будет править Антихрист, а не андрогин. Ты имеешь в виду приход к власти Антихриста?

– И да, и нет, – Ратибор присел за стол и открыл одну из лежавших там книг. – У блаженного Ипполита сказано: «Возвысившись над всеми царями и над всяким богом, Антихрист построит город Иерусалим и восстановит разрушенный храм, всю страну и пределы её возвратит иудеям. Затем, освободивши их от рабства народом, он объявит себя царём их, как и Христос сказал, что иудеи примут Антихриста за Мессию».

–

Ну и что? – не сдавалась Рада. – Почему бы, в конечном счете, не объявить себя владыкой? Ты выкопал в книгохранилище какого-то блаженного Ипполита и сотворил для себя идола? Что мог твой старец сказать, чего мы не знаем? Причём, мудрец ни словом не обмолвился об андрогине. Что бы это значило? – Нет, ничего, – Ратибор пытался спокойно всё объяснить девушке. – Ничего, если не считать, что Антихрист уже приходил, вернее, его предтеча, – атлет посмотрел единственным глазом на собеседницу. – Всё предсказанное ранее сбывается. И по книгам, доставшихся нам в наследство, можно предсказать будущее вплоть до мелочей.

– Что предсказать? Когда приходил Антихрист?! Мне кажется, ты немножечко зачитался!

– Отнюдь нет, – возразил Ратибор. – Лучше послушай, что мне известно. Ещё за тридцать лет до скончания девятнадцатого столетия, святой старообрядец Серафим Саровский сказал, что Антихрист пришел в мир, то есть родился от живой матери.

– Так это Ипполит сказал или Серафим Саровский?

– Не перебивай, – рыкнул Ратибор на девушку. – Так вот, подрос мальчик, удивляя всех окружающих не просто нелюбовью ко всем без исключения, а самым отпетым человеконенавистничеством. Вероятно, не мог он иначе. Жизнь такая или судьба такая, кто знает. Потом, с годами, пришел к власти над Государством Российским и царствовал три с половиной года, как предсказывали многие мудрецы правление Антихриста и многие святые старцы во все века существования этого мира. Именно с его приходом пришло начало разрушения не только России, но и всего мира. А в России с уходом новоявленного владыки не исчезло царство его, не исчезло разрушение. В столице России был отстроен разрушенный коммунистами храм Христа Спасителя. Но вот что интересно: новый храм строился на деньги американских архантропов-людоедов. Вокруг центрального креста и в мозаике пола этого храма присутствуют еврейские шестиконечные звёзды, к тому же во внутренних помещениях есть зал для концертов и ресторан. Выходит, храм отстроен, но не в Иерусалиме, а в Третьем Риме. Всем миром правят сейчас андрогины – бесполые и бессмертные существа. Вот тебе настоящий антихрист. Пусть он коллективный, но истинный. Кстати, место, где отстроили разрушенный храм, не имеет значения. Наоборот, отвлекает внимание.

– Ура! Мы на границе открытия: андрогины бессмертны, значит, царство своё тоже считают бессмертным? – глаза у Рады искрились задорной искоркой от полученной информации. – Надо же, иногда совершенно случайно узнаешь такое, от чего весь мир окрашивается в другой цвет!

– Бессмертие, – синтез жизни и смерти, – наставительно произнёс Ратибор. – Об этом не знают и не догадываются даже андрогины, поскольку Божественное знание им недоступно.

– Надо же! А мы? Кто же мы, в таком случае? – глаза девушки продолжали лучиться лукавством. Собеседник её немного стушевался, поскольку никак не мог привыкнуть к необычному поведению девушки.

– Это я и сам хочу узнать, – он машинально раскрыл подвернувшийся под руку очередной фолиант, которых на столе было предостаточно. Начал листать его, будто вот прямо сейчас наткнётся на многоумное высказывание, которое убедит его помощницу в истинности слов. Ведь ничто в этом мире не происходит просто так, значит, слова и фразы, вычитанные в книгах, явились в этот мир тоже не просто так. Любой человек состоит только из того, что он может или не может в этой жизни. И откровения приходят только к тем, кто может донести их до сознания жаждущих истины.

– Одно знаю точно, – оборвал Ратибор свои полемические умствования, – ответ надо искать в священных книгах, ведь для кого-то их писали. И ещё знаю, андрогины рано или поздно попытаются уничтожить нас, так как наше существование превращает в бессмысленность все их цели, стремления, да и всю жизнь. Они никогда не оставят нас в покое хотя бы потому, что рано или поздно обязаны будут уступить планету нам ибо Земля – наш дом и архантропам-людоедам здесь не место.

– Что же ты предлагаешь?

– Послушай, девочка, ты меня заинтересовала не на шутку своим встречным предложением знакомства и объединения с нашими соседями, – Ратибор пытался сформулировать свои мысли. – То есть, рано или поздно нам придётся знакомиться с людьми, обитателями планеты. Ведь не все же они андрогины или их безоговорочные служивые киборги. Это подтверждает постоянное посещение простых людей, из которых мало кто не хочет остаться среди нас насовсем. А ведь мы никого не зовём, не заманиваем, не приглашаем. Здесь, похоже, на человека оказывает действие инстинкт самосохранения. Но это всё только мои личные соображения. Вполне возможно, что я очень и очень ошибаюсь. А зачем они тебе понадобились именно сейчас? Ведь общение с ними может просто развратить твоё сознание!

– Я бы так не сказала, – глаза Рады горели тёмным, но живым огнём. – В своих размышлениях часто прихожу к тем же мыслям: зачем? что мы можем для них? что значат они для нас? будет ли толк в сближении такого рода? не лучше ли всё предоставить потоку времени? Вот сколько вопросов сразу. Но сейчас меня больше всего радует другое: ты заинтересовался посетившей нас путешественницей. Она одна сможет дать нам ответы на множество вопросов, да и мы ответим на любые интересующие её темы. Думаю, пришла пора подружиться. Весь вопрос, как лучше?!

– Ох, Рада, самостоятельная ты наша! Я ведь ничего ещё не решил и не разрешал тебе организовывать опасное свидание.

– Но ведь ты же не будешь очень против? – замурлыкала Рада и для убедительности погладила приятеля по шерстяному плечу. – Единственное, что может не очень положительно сыграть на нечаянный случай знакомства, то, что меня распознают или, на худой конец, заподозрят, что я из чужой стаи, но это…

– …но это вполне реально! – подхватил Ратибор. – Хотя откуда они могут узнать, что ты наша? Ведь ты единственная, или почти единственная, физически похожая на людей уходящего века. В крайнем случае, представишь дело так, что отстала от людей, приходящих сюда и остающихся с нами, или даже сбежала, потому что новое население Земли тебя не устраивает.

– Сомневаюсь, что всё примут на веру, – покачала головой Рада. – Однако ты согласен и, значит, попробовать можно. Я права?

– Ох, коза-егоза…

– Что это такое? – удивилась девушка.

– Кажется птица… или… В общем, это не имеет значения. Лучше займись делом.

– Хорошо, – лукаво согласилась Рада. – Прямо сейчас примусь выискивать по словарям определение «коза-егоза». Пора обновить словарный запас, а то мы скоро вообще друг друга понимать перестанем.

Ратибор покосился на девушку. Та стояла, потупив глаза, и выглядела такой скромной и послушной, что атлет принял её слова за чистую правду. Но Рада сама не выдержала и откровенно фыркнула, чем смутила Ратибора ещё больше.

– Послушай, я не давал тебе повода для смеха, – попробовал выяснить отношения атлет, только Рада опять выглядела скромной и послушной. Вот разве что повелительный начальнический тон девушке не очень-то понравился, и она не говоря больше не слова отправилась выполнять приказание, накинув на обнажённые плечи огромный пуховый платок. Рада часто так делала, поскольку в подземных казематах держалась искусственная погода средней тёплости, укрыться под платком от которой всегда было в кайф. Ратибор тоже попытался вернуться к ваянию текста, но вскоре бросил перо на стол и заскользил по окружности грота, то ли измеряя его шагами, то ли кабинетная прогулка помогала решать наиболее важные безотлагательные вопросы. А, скорее всего, обаятельная насмешка девушки вывела его из благополучного равновесия и, чтобы вернуться в рабочее состояние, необходимо было размяться физически.

Кружа по пещерному кабинету, Ратибор вынул наугад из книжных стеллажей, заполнявших свободное пространство, какой-то том и также наугад открыл, как недавно сделал это, сидя за столом. Он так поступал всегда, если необходимо было принять срочное решение, либо утрясти в собственной голове сразу несколько противоположных позиций, каждая из которых казалась правильной, но не допускала никакой другой. Наугад открытая книга обычно всегда помогала атлету найти необходимое решение, ибо Ратибор умел по-своему истолковывать прочитанное или как это частенько называют – читать между строк. А страница открытой книги начиналась словами:

«Когда-то Бог изрёк Своим святым Словом: „Растите в рост и размножайтесь во множество, вы все Мои создания и творения; и пусть тот, в ком есть разум, знает, что он бессмертен и что причина смерти есть последняя любовь, и пусть он знает всё сущее“. Когда Бог сказал так, Пронойа[11]11
  Пронойа (др. греч.) – Провидение.


[Закрыть] с помощью судьбы и строения законов природы наладило связи и установило поколения. И все существа расплодились, каждый согласно своему виду, и тот, кто познал себя самого, достиг Совершенного Блага,[12]12
  Совершенное Благо – Всевышний.


[Закрыть] избранный среди иных; но тот, кто, по заблуждению любви, лелеял тело, тот существует, блуждая во мраке, преданный ощущениями страданий смерти».[13]13
  Mainard louis. Hermes Trismegiste. Traduction complete, precede d’une etude sur l’origine des livres hermetiques. Paris, 1867.


[Закрыть]

А ведь верно. Иногда судьба прямо отвечает через книгу на возникающие жизненные вопросы. В этот раз мудрец древности Гермес Трисмегист указал Ратибору принцип жизни людей внешнего мира. Избранный через Пронойа человеконенавистник разрешил каждому любить только себя, ибо, как ему казалось, во все века он будет живее всех живых и его учение останется догматом среди времён и народов. Но люди познали через такую «любовь» только истинное сладострастие, выражающееся чаще всего через насилие, похоть, зависть, жадность, смертоубийство. «Пронойа… наладило связи и установило поколения». Значит всё живое на этой планете и в этой жизни должно исполнить какую-то свою роль в развитии, в осуществлении… А в осуществлении чего именно? Кто-то из старцев обронил мимоходом: «…Познай себя – познаешь Бога…». Эта фраза стала крылатой и многие мудрецы хватались за неё, как утопающий за соломинку.

Но почему люди, стремящиеся познать истинную Божественную Любовь, всё же достойны смерти? Так же наугад Ратибор достал со стеллажа ещё одну книгу, открыл и принялся читать вслух:

«В свободную высь стремитесь вы, звёзд жаждет ваша душа. Но ваши дурные инстинкты также жаждут свободы. Новое хочет создать благородную, новую добродетель. Старого хочет добрый и чтобы старое сохранилось. Но не в том опасность благородного, что он станет добрым, а в том, что он станет наглым, будет насмешником и разрушителем.

Разрушители – это те, кто ставит ловушки для многих и называет их государством: они навесили вам меч и навязали сотни своих желаний. Государством зову я, где все вместе пьют яд, хорошие и дурные; государством, где все теряют самих себя, хорошие и дурные; государством, где медленное самоубийство всех называется „жизнь“.

Посмотрите на лишних людей – основу государства: они крадут произведения изобретателей и сокровища мудрецов, культурой называют они свою кражу. Посмотрите, как лезут они, эти проворные обезьяны! Они лезут друг на друга и потому срываются в грязь и пропасть.

Все они хотят достичь трона: безумие их в том – будто счастье восседало бы на троне! Часто грязь восседает на троне – а часто и трон в грязи. В человеке важно то, что он – мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель. Но вы должны любить тех, кто не умеет жить иначе, как чтобы погибнуть, ибо они идут по мосту.

Вы должны любить великих ненавистников, ибо они великие почитатели и стрелы тоски по другому берегу.

Вы должны любить тех, кто не ищет за звёздами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою, а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землёй сверхчеловека.

Вы должны любить тех, кто трудится и изобретает, чтобы построить жилище для сверхчеловека и приготовить к приходу его землю, животных и растения.

Вы должны любить тех, кто любит свою добродетель, ибо добродетель есть воля к гибели и стрела тоски.

Вы должны любить тех, кто не бережёт для себя ни капли духа, но хочет всецело быть духом своей добродетели: ибо так, подобно духу, подходит он к мосту.

Вы должны любить того, кто не хочет иметь слишком много добродетелей. Одна добродетель есть больше добродетель, чем две, ибо она в большей мере есть тот узел, на котором держится напасть.

Вы должны любить того, чья душа расточается, кто не хочет благодарности и не воздаёт её, ибо он постоянно дарит и не хочет беречь себя. Вы должны любить того, кто бросает золотые слова впереди своих дел и исполняет всегда больше, чем обещает.

Вы должны любить того, кто оправдывает людей будущего и искупляет людей прошлого: ибо он хочет гибели людей настоящего.

Вы должны любить того, кто крадёт своего Бога, так как он любит своего Бога: ибо он должен погибнуть от гнева своего Бога.

Вы должны любить того, чья душа глубока даже в ранах, и кто может погибнуть при малейшем испытании: так охотно он идёт к мосту.

Вы должны любить того, чья душа переполнена, так что он забывает самого себя, и все вещи содержатся в нём, потому что вещи всегда становятся гибелью.

Вы должны любить того, кто свободен духом и свободен сердцем: так голова его есть только утроба сердца его, а сердце влечёт к гибели.

Вы должны любить тех, кто является тяжёлыми каплями, падающими одна за другой из тёмной тучи, нависшей над человеком: молния приближается – возвещают они и гибнут, как провозвестники.

Вы должны отдавать себе отчёт: смотрите, я провозвестник молнии, то есть Екклесиаст и тяжёлая капля из тучи, но эта молния называется сверхчеловек».[14]14
  Цитаты из книги Ф. Ницше «Так говорил Заратустра».


[Закрыть]

Умные люди, то есть сверхчеловеки, пронёсшие знания через века, говорили о страданиях и гибели? Разве жизнь на земле является страданием? Ратибор видел смерть, знал, что это никакое не страдание, а, скорее, невеста, вручающая жениху себя и свой путь к постижению истины, ведь без этого весь смысл существования исчезает. Почему же люди принимают смерть до сих пор, как страдание? Вероятно потому, что и наше, и людское тело приходит в этот мир из мрачной мглы, которая есть сама смерть. Но из неё также вышла природа, значит, тело тоже принадлежит природе, в которой от рождения присутствует пастбище смерти. Почему же многие люди, приходящие в зону с тем, чтобы отказаться от жизни во внешнем мире скотства и обмана, навсегда остаться с мутантами, боятся смерти? Ведь она – часть нас самих. И если человек поймёт достоинство смерти, то, вероятно, не будет подчиняться неразумию, порочности, злобе, зависти, подлости… каждый будет далёк от глупых страстей, разливающихся по телу буйственным огнём или пламенем онгона.[15]15
  Пламя онгона – адский огонь.


[Закрыть] Просто у человека возникнет собственный огонь, дающий много больше, но и забирающий много больше. Внутренний огонь – как видение летучее, поющее, как стремительный образ изменения внутреннего во внешнее и наоборот.

Причёска у Рады похожа на чёрно-белый огонь. Да и сама она, хоть принадлежала по Зодиаку к знаку воды, но характером своим ничуть не походила на силу воды. Конечно, девушка никогда не была и не будет однообразной, как иногда кажутся однообразными мускулистые водяные потоки. Пусть они выглядят мощными, свирепыми, но им никогда не преодолеть однообразия, которое чуждо огню. Вода в отличие от огня всегда скована в своём движении.

Кусок дерева – часть бытия – попадает в огонь. В голосе, в поцелуях огня рождается смерть. Часть нынешнего бытия исчезает, но это вовсе не растворение в небытии. Это начало новой философии мышления! Умирающее в огне дерево превращается в существо Вселенной. А во всём, что создано вселенской природой, всегда был и будет главной составной частью огонь, независимо от того, изнутри он приходит или же снаружи.

Много, ой много придётся разбираться в неразборчивости этого мира. Во всяком случае, с андрогинами предстоит, вероятно, сразиться и решить, для кого создана планета. Ведь предсказано же это, предсказано не одним человеком! Так что никогда не помешает быть готовым к самым непредсказуемым ситуациям. Какой будет битва, где произойдёт и можно ли назвать всё это Последней битвой за существование или же Армагеддоном? – Ратибору осмыслить пока не удавалось, да и надо ли знать заранее о чём-то, выходящем пока за рамки понимания? Важно быть готовым к неожиданностям, и это главное. Ратибор точно знал, что всему своё время.