Текст книги "Последнее начало"

Глава 10

– Вставай, девочка! Надо уходить! – наперебой тормошили Раду Ратибор и Валлиса.

Та очнулась и принялась оглядываться вокруг. Но когда сети сна отпустили сознание девушки, то из её глаз хлынули обильные безудержные потоки слёз.

Особенно впечатляюще слёзы беглянки подействовали на её новую подругу. Подругу? Да, конечно. Валлиса теперь уже не сомневалась в этом. Разве может рыдать плохой человек?! И разве способна была бы Рада на обыкновенные человеческие чувства, не будь она человеком? Конечно, всегда возникали в жизни, возникают и будут возникать тысячи вопросов, миллионы проблем, но что все эти проблемы перед мокрыми женскими глазами? Да, женскими! Да, человеческими! Уж в этом-то Валлиса была теперь уверена как никто и никогда. Она достала из кармана припрятанный стилет и протянула подруге. Расчёт оказался верным: слёзы почти сразу высохли, Рада воткнула заколку на место и уже высыхающей улыбкой поблагодарила девушку.

Наконец она окончательно собралась с силами, и вся троица выбежала во внутренний двор, где возле стены, как будто специально для них стояло несколько автомашин. Валлиса побежала было к довольно приличной тачке, но Ратибор на ходу одёрнул её:

– Куда? Ты соображаешь, что мы не на праздничную презентацию едем? За нами погоня будет. Это уж точно. Значит, по бездорожью. Значит, лучше всего вон тот «козёл». Тем более, у меня для джипов общий ключ зажигания имеется.

Прыгнув в первый попавшийся джип, беглецы рванули вдоль здания, вдоль высокого забора, но двор не имел ни ворот, ни дверей, ни даже какой-нибудь завалящей калитки, кроме выхода на чёрную лестницу, через которую наша троица попала в это закольцованное пространство. Джип набирал скорость, но никаких надежд на выездные пути не было.

– А машины как-то въезжают сюда? Не по воздух же их перетащили? – размышляла вслух Рада.

– По воздуху… по воздуху…, – пыталась вспомнить Валлиса. – Точно! Здесь где-то воздушный мост, но как его обнаружить?

Между тем из здания посыпались охранники в чёрной форме – гвардейское подразделение. Обученные и молчаливые, они выполняли команду, смысл которой, вероятно, был один: взять, но лучше неживыми.

– Всё! – взорвалась Валлиса. – Это киборги. Они дело знают. Не то что моя команда! Сейчас нас изрешетят начисто и порежут на бутербродные ломтики! – она с досадой ударила по приборной доске осёдланного джипа. Этот удар оказался как нельзя кстати: в панель управления был вмонтирован дистанционный пульт, выполняющий роль золотого ключика.

Тут же в центре двора появилась светящаяся дорожка, поднимавшаяся прямо от асфальтового покрытия на тридцатиметровую высоту и убегающая за забор, на свободу. Джип рванулся к этой полосе, по которой могла проехать только одна машина, но это не важно. Важно, что проехать всё-таки можно, и Валлиса вовсе не собиралась упускать такую возможность. Спохватившиеся биоэлектронные охранники открыли ураганный огонь по машине. Пули выбивали частую барабанную дробь по бронированным бортам, но особого вреда доставить уже не могли, так как джип нёсся по прозрачному мосту на предельной скорости и был уже довольно далеко от преследователей.

За стеной прозрачный энергетический мост выходил прямо в узкую улочку, и машина, сверкнув на прощание стоп-сигналом, вывалилась вниз, в город.

Площадь Трёх вокзалов ни в какое время года не засыпала. Наверное, засыпание и тишина были исключены в таких местах. Но, нырнув под окружную «железку» возле Казанского, джип чуть не врезался в переходящего, не опохмелённого с утра прохожего. Собственно, откуда ему было знать, что из-за угла вынырнет такая тачка, да ещё с потушенными фарами? Может, действительно по делу спешат, а, может, просто «братки» после загула отрываются.

Незадачливый прохожий, к счастью, отделался только лёгким испугом.

Привычно матюкнувшись, он, пошатываясь, отправился дальше. Машина по Русаковской вылетела к Сокольникам, повернув на красный влево к «Зениту», и дальше возле паркового забора мчаться никто не мешал. Улицы в этот утренний час были пустынны, и наши беглецы без особых проблем выбрались из города к Лосиноостровской зоне то ли отдыха, то ли заповедника. Но за рулём сидела Валлиса, и она знала куда ехать. За кольцевой, свернув уже на малоезжую бетонку, ведущую к зоне, они заметили, что со стороны Москвы небо темнеет, становится лилово-чёрным. Запад всегда оставался в темноте – это место ему от природы уготовано. Только джип, рвущийся прямо на восток, никто не собирался отпускать. Темнота вырываясь вперёд тремя мутно-серыми сгустками, устремилась за машиной, обволакивая пространство с боков и нависая сверху головой разъярённой кобры.

Ратибор с тревогой наблюдал за погоней. Зона была уже видна, и её темное бархатное небо приветливо мерцало звёздами на горизонте, но расстояние было слишком велико. Слишком. Серебристо-чёрная московская кобра нагонит беглецов много раньше, и спасения искать было негде. Стало ясно, что игра в догонялки будет короткой, что добраться до зоны и спрятаться под её родным покровом не поможет никто. Чёрная пелена настигнет и проглотит выбивающийся из сил джип вместе с угонщиками.

– Класс! – радостно воскликнула Рада.

Ратибор удивлённо покосился через плечо на сидящую сзади девушку.

– Класс! – повторила она. – Я никогда такого не видела!

Глаза у Рады хищно блестели, и на губах плясала радостная улыбка.

– Радоваться нечему, подруга, – Ратибор счёл нужным осадить взбудораженное состояние девушки. Сейчас эта дребедень догонит нас и слопает вместе с накопившимся дерьмом. Ты думаешь, тебе кто-то скажет спасибо? Вряд ли.

Его болтовня также неожиданно прервалась, как и возникла. Вдруг со стороны зоны взвилось в небо алое пламя. Огонь! Именно благодаря огню возник человек, природа да и вся жизнь. Один из ярких языков пламени, издалека похожий на огненного рыцаря с длинным полыхающим копьём, устремился навстречу мутно-чёрной волне, наплывающей со стороны города.

Чёрная кобра резко остановилась, откинула назад хищную голову, будто натолкнувшись на что-то неожиданное, а затем с воем устремилась навстречу огненному красному потоку. Обе силы сшиблись высоко в атмосфере, закрутились в одно красно-чёрное месиво и, казалось, рёв всех бурь, ураганов, грохот штормов, завывание ветров и шёпот тайфунов собрались здесь. Это было межгалактическое полотно вселенского баталиста, мгновенно изобразившего потрясающее столкновение, на дне которого беспомощно замерла металлическая букашка джипа, где, обхвативши головы руками, жались три ещё живые песчинки мироздания, охваченные паническим ужасом.

– О Боже! Армагеддон! – прокричал Ратибор, но его никто не услышал. Да это было попросту невозможно и ненужно.

Меж тем борьба разгоралась. В небе то и дело сверкали вспышки молний, то ослепительно белых, то лилово оранжевых. Тут и там в пространстве проносились огромные скальные глыбы, одна из которых врезалась в землю неподалеку от наших беглецов. Земная кора треснула, проглотив глыбу, а к небу взвился фонтан раскалённой лавы, который расплылся по небу и с огромной высоты рухнул на землю радужным пламенным дождём. Лаву также затягивало в красно-чёрный смерч, и она, раскалённая, шипящая, выбрасывалась в космос, в царство абсолютного холода, где капли её, мигом остыв и затвердев, устремлялись назад, в бурю, в неистовство, царящие в округе. А земля? Где она? Что можно было назвать землёй в этом пенистом урагане, где даже пыль оказывалась неземной хищницей, впивающейся в лицо, горло, глаза. Битва пыталась уничтожить всё попадающееся на пути. Но как внезапно она вспыхнула, так же внезапно и закончилась.

Не было ни красно-чёрного урагана, ни оживших скал, ни взбесившейся лавы, хотя поверхность планеты вокруг напоминала даже не пейзаж зоны: это было фантасмагорическое нагромождение хрустальных глыб с рассекающими их скальными породами, которые, в свою очередь, рассечены были во всех направлениях струями застывшего металла. Картина, достойная кисти величайшего абстракциониста! Но, глядя на возможные и невозможные переплетения линий, разглядывая проникновение неживых структур друг в друга, постепенно приходишь к выводу о неспособности человеческого ума создать этот космический хаос.

Беглецы выбрались из автомашины уже давно превратившуюся в груду оплавленного металла. Удивительно, что никто из троих не пострадал. И сейчас каждый старался кое-как привести себя в порядок. Ратибор посмотрел в сторону зоны. Её не было. Она исчезла вместе с незаметно промелькнувшим в сражении днём. Там, где раньше на горизонте мерцало ночное звёздное небо, плыли розовые вечерние облака, и над ними висел молодой месяц. Обычные сумерки обычного дня.

– А где же?..

– Уже нет, – тронула его за рукав Валлиса. – Уже ничего нет. Это была Последняя битва.

– Последняя? Так кто же победил? – не унимался Ратибор.

И вдруг, словно ответ на его слова, небо прочертила сверкающая алмазными искрами комета. Хвост её протянулся с востока на запад, укрывая этот мир своим тёплым ласковым светом, словно мать, укутывающая младенца.

– Вспомни, – снова обернулась к собеседнику девушка, – ведь в Благой Вести сказано: «Якоже бо молния исходит от восток и является до запад, тако будет пришествие Сына Человеческого».

– И сказано там же, – прозвучал голос Рады. – «Ибо где будет труп, там соберутся орлы. И вдруг после скорби дней тех солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с неба, и силы небесные поколеблются».[40]40
  Евангелие, (Мф. 24:27–29).


[Закрыть]

Пока она это говорила, утреннее солнце действительно стало гаснуть. На темневшем небе вспыхнул звёздный дождь и вперемежку со струями мрака хлынул на землю.

Валлиса и Ратибор смотрели на Раду, открыв рты. А та в этот миг показалась им обоим даже выросшей в мгновение ока на голову. Во всяком случае, она стояла, выпрямившись, обратившись лицом к востоку, видимо, Евангелие знала тоже хорошо. Но не было в этот момент явления Сына Человеческого верхом на облаке! Не было! Оказывается, не всё, что в Писании сказано, должно обязательно исполниться.

Рада, видимо, ждала предсказанного, но что-то в природе вещей сыграло по-другому. Она зарычала. Рёв девушки походил на львиный, когда тот раненный и яростный, готов лицом к лицу столкнуться с противником.

Валлиса испуганно схватила Ратибора за руку:

– Смотри!

Но того даже не надо было просить. Он стоял и никак не мог понять происходящего. А Рада вдруг выдернула кинжал-заколку из своих волос, протянула руку в сторону восхода солнца, и с конца кинжала на восток пространство прорезал тонкий огненный луч. Браслет в это время опять слетел с её руки, и Валлиса с Ратибором увидели на запястье сверкающие три шестёрки.

– Ничего себе – клеймо!

– Это он, Валлиса, – Ратибор старался перекричать грохот ветра, возникший вслед за рычанием Рады. – Это он!

Ратибор показывал рукой на Раду. Та, не обращая внимания ни на кого, полосовала кинжальным огненным лучом наплывающие с востока облака. Ни одно из них не уцелело: при соприкосновении с тонким энергетическим лучом облака взрывались, рассыпались тысячью капелек, превращающихся в утренний дождь.

– Конечно, он, – опять закричал Ратибор, – Антихрист!

– Конца надо?! – опять зарычала Рада. – Не будет вам конца! Силы небесные поколеблются предо мной! Я так хочу, и так будет! Это только начало!

Последнее начало!