Текст книги "Онтология православия. Мышление. Топологический материализм"

Архангел Гавриил и Пресвятая Богородица: «Мария же сказала Ангелу: кáк будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим.» (Лк. 1:34) Что ответила Дева? «Тогда Мария сказала: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел.» (Лк. 1:38)

Дала Пресвятая Богородица свое свободное согласие. Зачем же еще Архангелу благовестить? Если все предопределено, то механические куклы и без благовестий отработают свои механические роли (ток кому и зачем это надо?) Вся линия событий ведущая к воплощению Христа, есть последовательный свободный выбор людей.

Авраам свободно отдал Богу в жертву кровь потомков, родители Богородицы свободно посвятили ее Богу (трехлетнюю кроху отдали в храм), сама Дева свободно избрала послушание такому непростому волеизъявлению Всевышнего. Истина другими путями не ходит. Бог есть любовь, а любовь не насилует. Любовь – любит.

В этом ключе осмысленно говорить не о предопределении, а о «промысле Божьем». Вот Сиддха́ттха Гота́ма (или Гаутама) свободным выбором под дерево сел решать задачу избавления человечества от страданий, как он их понял. Но промысла Божия не было и его гордостный порыв остался без ответа вращаться сам в себе. Это великий человеческий эксперимент весьма полезный нам, как «отрицательный опыт пребывания вне промысла Божия».

Мне же, как «писателю стихов изредка», то есть моему семантическому чутью, ясна внятная связь: «Авраам отдал сына» и «Бог отдал Сына». Ничего не могу поделать с очевидной цельностью двух заветов. Ведь нет поэта большего, чем сказавший: «Да будет свет!».

Итого, Бог хочет нашего свободного обращения к Нему, как к подателю благ, в том числе и «блага свободного изменения к лучшему», блага изменения в праведника способного свободно пребывать в «анархии» прямого царства Божия, блага восстановления образа Божьего в человеке. Бог хочет нашего свободного благочестия. Отсюда любое «принуждение к благочестию» человека человеком, есть богохульство, потому как уничтожает в другом Божий Дар (свободу). Не надо путать с искренним, свободным (добровольным) послушанием. Вот задачка для православного царства, ежели оно будет, но не ходить по лезвию – сидеть в грязи.

Всепобеждающая тайна православия, это дарованный Богом человечеству «прокол извне в мир», Сын Божий (Слово Божие) Иисус Христос, чья двуединая природа абсолютно логично вытекает из «нежелания Бога превращать людей в марионеток». То есть ни один человек в истории не был «изнасилован» Богом, не был превращен в бессмысленный репродуктор, некритичный механизм вещания божественных истин. Но Сам пришел (из чистого извне) и прожил «икону слов и дел» бережно сохраняя драгоценную суть человеков – свободу воли. И что может быть честнее в этом деле, чем «самоограничение человеческой природой»?

Если вспомнить о стыде, как инструменте познания добра и зла, то крайне полезно проверить, вызывает ли у вас чистый, мучительный стыд ряд следующих обстоятельств: Бог создал человека и даровал ему свободу воли. Затем пришел в мир (родился от Девы) и позволил реализовать людям свободу, которую дал им на Себе. Кто хотел у Него учился, кто хотел от Него лечился, кто хотел Его хулил и бил, и плевал в Него, кто хотел Его распял и от Него отрекся.

А еще Бог сына Авраамова пожалел, а люди Сына Божия – нет. Не стыдно копошиться и бровки хмурить перед Абсолютной Честностью Бога, перед Его Бережной Кроткой Любовью? Если кому стыдно, значит процесс познания добра и зла еще идет на земле и «православный смысл» существования мира еще не растворился окончательно в аморфном безбожии (свобода воли в своем абсолютном смысле еще не окончательно утеряна людьми).

Прокол извне в мир

«О обладатели Писания! Не излишествуйте в вашей религии и не возводите на Аллаха клевету, отрицая послание Исы или делая его богом наравне с Аллахом. … … Довольно Аллаха Единого как поручителя и покровителя!» (Ан-Ниса. 171-й аят в переложении Аль-Мунтахаба) Свободные люди мусульмане вправе решать чего им довольно. А вот «обладатели Писания» не могут отвернуться от формул Священного Писания, которые внятно, прямым текстом описывают встречное движение Абсолюта, простой и точный смысл спасения.

«Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1:18) Популярная цитата, которую обрывают на слове «никогда» иконоборцы разных конфессий. Однако целиком ее смысл как раз в том, что Бог был явно явлен людям как «сущий в недре Отчем». То есть как «Вечный, Единородный Богу Который Вне Мира».

Помните ветхое «веяние тихого ветра в котором Господь»? Там перед ним землетрясение и огонь и многое, что человеку не пережить. Как же Богу явлену быть людям без катаклизмов? Да вот как Единородному Предвечному Слову Божию ограниченному человеческой природой и потому в нише «человеческих диапазонов восприятия» породившему катаклизмы исключительно мировоззренческие.

«И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому.» (Ин. 1:51) Спаситель называет себя когда Сыном Божиим, когда Сыном Человеческим потому, что является в равной мере и тем и тем. Соединение двух природ, вечной и конечной породило естественные изменения в какой из них? Разумеется в человеческой.

Потому православные говорят, что Христос «изменил в Себе» или «изменил Собой» природу человека и она обрела «вышеестественный шанс на вечность». Пресвятая Богородица в этом ключе является физической точкой соединения человечества и Абсолюта. Тут и тысячи восклицательных знаков не хватит. Мир и «вне мира» теперь связаны надежнейшим из мостов – Волей Всевышнего воплотившейся таким неприемлемым для «иудеев и эллинов» образом. Но что они знают о Воле Его, если позволяют себе ее ограничивать человеческими представлениями о приемлемом?

«Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут. Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе. И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть и Сын Человеческий.» (Ин. 5:24) Абсолютно прямой и понятный текст. Помимо еще одного свидетельства двуединой природы Христа, это и уточнение сути Его божественной (вечной) половинки – «имеет жизнь в Самом Себе» (церковнославянское – и́мать живóтъ въ себѣ́).

«Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит также.» (Ин 5:19) Здесь оглашается единомыслие и единодержавность (единосущность) Отца и Сына. То, что Бог один, дорогие инославные, это утверждение не отрицает, но провозглашает.

«Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен; ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца.» (Ин. 5:30) Здесь оглашается единомыслие и единодержавность (единосущность) Отца и Сына. То, что Бог один, дорогие инославные, это утверждение не отрицает, но провозглашает.

«Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною.» (Ин. 6:53) Каждая православная литургия, это не «воспоминание о Тайной Вечери», а собственно сама Тайная Вечеря и есть.

«Технология» усыновления Богу через Воплощенное Слово Божие Иисуса Христа проста и как часы реализуется вот уже две тысячи лет православной церковью. Это заявление («технология», «проста») грубо по форме, но забивать 12 страниц восклицательными знаками я не стану, как бы мне этого не хотелось. Бог издевается над «гордыми чистоплюями» последовательно и неуклонно. Пожалуй исключительно ради шанса достучаться до «чистого сердца их». Где-то там, глубоко под «гордыми дурями» оно (чистое сердце их) все же, наверное, есть?

Следующий восходящий ряд формул Священного Писания в комментариях особо не нуждается.

«Дух животворит; плоть не пользует нимало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь.» (Ин. 6:63)

«Тогда сказали Ему: кто же Ты? Иисус сказал им: от начала Сущий, как и говорю вам» (Ин. 8:25)

«Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно» (Ин. 8:29)

«Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин. 8:58)

«Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет» (Ин. 10:9)

«Я и Отец – одно» (Ин. 10:30)

Священное Писание однозначно, что бы не утверждали основатель ислама или писатель Лев Толстой. Православие называет монофизитами отрицающих двуединую природу Христа. Монофизиты бывают двух видов, гордые – отрицающие божественную природу Христа и «не гордые» – отрицающие человеческую природу Христа. И те и те свободны трактовать Писание вопреки очевидному. Бог даровал им эту свободу и кто я такой, чтобы отнимать богоданное. Но продолжим ряд свидетельств о «проколе извне в мир».

Помните «Бога не видел никто никогда»? «Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его.» (Ин. 14:6)

«Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела. Верьте Мне, что Я в Отце и Отец во Мне; а если не так, то верьте Мне по самым делам. Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду. И если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю. Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет» (Ин 14:10)

Вот и Святой Дух православных объявлен в Писании, как Утешитель и Дух Истины. Мало того, как «Другой Утешитель» (не Христос). Что же это за Дух?

«Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин 14. 26) То есть Дух Святой не станет нас учить чему-то своему, отдельному, и напоминать что-то свое, отдельное, но только «все, что Я говорил вам» – все Христово. Дух сей единосущен Христу.

«Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне» (Ин. 15. 26) «От Отца исходит», а от Отца исходит только то, что «было прежде всех век» и «будет по скончании веков» (то, что исходно внемирно). Вспомним ветхое «пошлешь Дух Твой – созидаются, и Ты обновляешь лице земли.» (Пс. 103:27)

Дух Святый «от Отца исходящий» единосущен Отцу. По простому, то, что солнце и светит, и греет – не превращает его в «три солнца», но там где нужно тепло, говорят: «хорошо, что греет», а там где необходим свет, говорят – «хорошо, что светит». Православные же говорят: «Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу. Пресвятая Троица, Боже наш, слава Тебе». И обвинения в троебожии списывают на традиционное «не желание размышлять» обвинителей.

«Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам» (Ин. 16:12) Мы не брошены в мире опираться «только на Писание». Обетован нам Христом Дух Истины, который «берет от Меня», а «Мое», это «все, что имеет Отец». То есть Дух Святый в мире и есть Отец «греющий», как Сын есть Отец «освещающий». Пусть эти аналогии и слишком грубы.

Зачем же это дробление Внешнего Миру Целого нисходящего в созданный Им мир? Ведь наполняясь Духом Святым, мы говорим: «Боже!» и следуя за Христом, мы говорим: «Боже!», то есть и там и там видим Целое (Единого Бога). Да и одно без другого не происходит никогда. Но Священное Писание «разделяет утверждая единосущность» именно там, где описывает «прокол извне в мир» дарующий спасение в вечности всем дерзающим занести ножку для шага к нему.

Зачем? Затем, что мы тут разделены с Богом (свободным выбором не только Адама, но и своим ежедневным), но не единосущны Ему. А чего хочет Бог от Своего «прокола в мир»? «Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы» (Ин. 17:11) «Едино, как и Мы» Вам не страшно взирать на разверстые врата «единосущности Богу», на врата во вне, в философическое «ничто», в реальную, а не абстрактную «внегоршечность»?

«Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла. Они не от мира, как и Я не от мира» (Ин. 17:15)

«Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их, да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены́ воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня. Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира» (Ин. 17:20) «Да будут в Нас едино» – Пресвятая Троица, это «открытая единосущность разных лиц», без понятия о которой вечным, единосущным Богу, способным жить вне конечного мира «имеющим жизнь в самом себе» не стать.

«Тайна сия велика есть». Не все и православные в состоянии спокойно выслушать грубость типа: «Пресвятая Троица – Единый Бог и одновременно образ нашей вечности в Едином Боге». Но даже если догмат о Троице принимается православным не критично, по послушанию и любви (беспричинной возлюбви), все едино, это «свободное согласие на такое расположение дел данное Богу сердцем человека», согласие, без которого спасение невозможно, так как насильно Бог людей не спасает (возлюбил чего другое – с другим и оставайся, свободный человек).

Такова онтология православия, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас грешных.

Мышление

(1)

Начнем с уточнения – рефлекторное (внедренное в школе, институте, цирке или у кинолога) умодвижение мышлением не является. Чем меньше на 1000 чел. актов настоящего мышления в сутки, тем тверже эта тысяча уверена – собаки, шимпанзе, лошади и дельфины тоже мыслят. Они не мыслят, потому что повторить миллионный раз в своей голове «2х2=4», это не акт мышления – это акт повторения чужой мысли (заучил – имитирую).

Пожалуй первый, осознанный шаг к мышлению, это обретение стойкой брезгливости к теплому чувству – «я разумен» (не все теплое хорошо пахнет). Такая простая вещь, как обучаемость прямо зависит от «сердечных устремлений». Если главное – греться зажмурив нос, ты не обучаем. Любая безупречно убедительная, «рационально доказанная» умозрительная схема останется слепым пятном (чушью) для ума, сердце которого против.

Невозможность беспристрастного мышления не болезнь некоторых, а пыльный мешок на голове каждого (всех). Потому до «типа рациональных» разговоров и необходимы, собственно, реверансы. Первый честный реверанс – вы читаете сейчас русскую православную философию, совершенно не референтную, то есть работающую с онтологией за «красными флажками» развешанными в моем лесу позитивистами Российской (и не только) Академии Наук.

Наблюдаемый вокруг кризис некоторых былых автоматизмов (чести, бесстрашия, беспощадности к себе) порождает сегодня необходимость учитывать мотивы «типа непредвзятых мыслителей» (их неосознанные сердечные устремления). Нежелание (до кровавых соплей) отдавать себе отчет в собственной иррациональной сути убивает не только «непредвзятость», но и (как следствие) возможность честного последовательного мышления.

Второй реверанс – здешние рассуждения не богословие. Здешние рассуждения напитаны чистым, необыкновенно сложным и точным мирозрением, которое добыли святые отцы семи соборов из Откровения и молитвенного богообщения. «Неслиянно нераздельное», «двуединая природа», «всеприсутствие абсолютно Внешнего» и прочее, осмыслены здесь как конструктивные особенности мира.

Осмыслены не как абстрактная метафизика, а как онтологические основания вполне предметной и простой (не парадоксальной) физики. «Предметная физика» эта подробно описана в следующей главе (Топологический материализм). Трагикомический разрыв между метафизикой и физикой топоматом преодолен чисто и корректно (названы причины этого разрыва и предложена к осмыслению цельная модель мира).

Здесь же произойдет простая попытка мыслить о мышлении. Популярные изыскания о мышлении страдают одним пороком – процесс воспринимается, как нечто тотальное, в чем можно классифицировать некоторые, прости Господи, «дхармы» (категории). Этой классификации и отдавали 98% своего времени разные замечательные философы. Хим. состав выхлопа подавался как схема устройства автомобиля.

Анализируя элементы этого выхлопа, древние авторитеты находили в нем апории, антиномии и прочие «противоречия». Делали это они опираясь на логику «состоящую из элементов этого выхлопа», логику, что при неизбежном осознании собственной тавтологичности – мертва (бесполезна). Этот восхитительный воздушный замок прекрасен (утешает), но не лечит, не кормит, не ведет к новому, не увеличивает познавательную силу ума потому, что опирается сам на себя, висит в пустоте механическим «псевдомиром», не нужен автомобилю.

Топологический материализм не находит в мире ни одной антиномии. Гегелевские «язвы противоречия» – это «язвы Гегеля», а не наши (проблемы псевдомира, а не топомата), потому нам легко увидеть мышление, как топологический процесс, процесс созидания топологических аналогий. Аналогия – стартер понимания (раз уж мы используем автомобиль в качестве аналогии состояния дел). И начинать изучать этот процесс надо не с выхлопа (противоходом), а с зажигания, с первой искры в недрах чуда под названием «только что возникший ум».

Что мы знаем о «первой искре»? Что это такое же получение прошлого из настоящего, как и последняя. Если ум, это, прежде всего, самофиксация (движение во времени), то «возникновение ума» – просто начало этого движения (время малыша включилось и его понесло по кочкам ТОООПП).

ТОООПП – точки осознания одновременно опыта полученного последовательно (Топологический материализм)

От своего абсолютного начала свободный ум изучает два капитальных состояния. Назовем их: комфорт – дискомфорт, а еще проще: хорошо – плохо. «Хорошо» и «плохо» – это состояния мира, который воспринимает дитя, а вовсе не «сложные логические оценки младенцем физических ситуаций». Весь мир целиком плох или целиком хорош. Рудиментарные реакции подобного рода знакомы каждому внимательному к себе взрослому.

С точки зрения топологического материализма, новый ум (как и все остальные) – часть опыта «умов большей мерности» и якает всеобщим чистеньким (до качественным) «я», то есть сразу по возникновении фиксирует не только, например, голод, но и, например, страх, легко распознает отношение к себе, сразу осязает (умозрит) многомерный мир целиком, а не только свое трехмерное тельце и его трехмерное окружение.

С точки зрения топомата, ум постигает мир целиком, занимая позицию в естественной иерархии всех умов (всех мерностей) и разделяя с ними общее до качественное (нульмерное) «я». То есть «частью мира» назвать живой ум мы не можем. Частью мира мы можем назвать только его «не абстрактную» часть.

Механизм же, это часть мира не связанная с естественной иерархией умов и, соответственно, не имеющая общего всем нам живого, нульмерного «я». Генератор случайных чисел не дарует ни свободу, ни индивидуальность. И генератор генераторов случайных чисел тоже. Для механической макаки «случайно напечатавшей Брема», Брем такая же бессмыслица, как и все, что она печатала до того.

Почему это важно? Потому, что крах организма (добровольное вырождение в рефлекторный механизм) = краху мышления, как возможности = потере свободы, как принципа. Почему мы не желаем терять способность мыслить (желаем сохранить свободу)? Ни чем это не обусловлено в трехмерье. Это вообще ни чем не обусловлено (не рефлекс).

Вернемся же к новенькому уму, к нашей первой искре и рассмотрим начало ее начала. Самым глубоким и тотально одинаковым впечатлением для всех умов является «возникновение». «Все есть» первый раз на границе с «нет ничего». То, что первое «все есть» четко видит рядом с собой «нет ничего» – единственное и необходимое условие всех дальнейших приключений растущего ума.

Все, что он (ум) станет осязать как «присутствие», будет всегда очерчено границами «своего отсутствия». Проще, первое впечатление «нет – есть» является (на всю дальнейшую жизнь) единственным «топологическим кирпичиком» из которого ум строит все, что он строит.

А строит он от простого к сложному чрезвычайно громоздкие «дворцы топологических аналогий». И кленовый лист и стремление наций к самоопределению – образы одного порядка конструктивной сложности, возведенные умом из очень простых и надежных т-кирпичей «нет – есть». Обучающая активность среды, кстати, измеряется количеством предоставляемых уму аналогий, то есть увеличивается в геометрической прогрессии по мере роста.

Можно назвать это естественное основание всех построек ума: «неизбежность дихотомии», но я бы назвал это просто: «базовой дихотомией восприятия». Мышление без четкого опознания «отсутствий» невозможно. Мало того, вся познавательная сила мышления направлена в разного рода «отсутствия». Можно сказать: «мышление, это усилие видеть то, чего нет». Существует два популярных пути развития ума в этих ужасных обстоятельствах. Хороший и плохой.