Текст книги "«Сказка – ложь, да в ней намек…» Социально-педагогический анализ русского сказочного фольклора"

Старуха старается прагматизировать отношения бескорыстной благодарности, вводя своеобразную калькуляцию добрых дел. За доброе дело, даже совершенное другими (Стариком), Золотая рыбка должна пожизненно расплачиваться. Сколько стоит «доброе дело»? Столько, сколько захочет сама Старуха.

Старуха в своей гордыне так и не может смириться с тем, что она вынуждена у кого-то что-то просить. Нельзя не вспомнить в этой связи любимое цитирование многими представителями либеральной интеллигенции слова известного персонажа Булгакова «Никогда ни у кого ничего не проси» в противоречии с евангельской нормой о необходимости умения просить у Бога и стучать в двери к Богу. Чтобы уйти от роли просящего у Высшего благодетеля, Старуха, в результате, просто хочет приватизировать его (желание превратить Золотую рыбку в свою служанку, став при этом владычицей морскою). Здесь отражается распространенная потребность дорвавшихся к власти плебеев к приватизации и подчинении себе даже сферы сакрального.

В этом и состоит плебейская психология: вместо благодарности – хамство и самоутверждение за счет унижений других. Вместо прикладывания собственных усилий для «движения наверх» – эксплуатация чужих усилий и возможностей, присвоение того, что плебею не принадлежит. Вместо чести и чувства собственного достоинства – стремление присвоить себе мнимые заслуги в виде присвоения чужого достоинства, включая пожалованное дворянство, отнесение себя к элите общества. Впрочем, чувства собственного достоинства нет и у Старика, который фактически своим холуйским поведением превращает себя в одного из челяди Старухи. Если есть самоназванные господа, то есть и подчиняющиеся им слуги, обеспечивающие институционализацию и упрочение этого господства. Характерно в этой связи навязывание в нашем обществе обращение «господа» в качестве нормы социального поведения, поощряющего стремление многих субъектов к социально-иерархическим отношениям, основанным на эксплуатации одних членов общества другими.

В этой сказке, таким образом, раскрыты такие распространенные механизмы возникновения социальных отклонений как стремление любой ценой к власти над себе подобными и стремление к служению «хозяевам жизни», чтобы снять с себя ответственность за последствия своей безвольности и безынициативности.

«Жили были дед да баба. Была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, не простое – золотое.

Дед бил, бил – не разбил.

Баба била, била – не разбила.

Мышка бежала, хвостиком задела, яичко упало и разбилось.

Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:

– Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам яичко, не золотое – простое!»

Социально-педагогический комментарий. В этой сказке достаточно эффективен прием использования прямых ассоциаций. Как и во многих других сказках эти ассоциации с самого начала задают исходную проблемную ситуацию. Дед и Баба, имеющие всего одну курочку Рябу, ассоциируются с людьми, ведущими натуральное хозяйство, достаточно патриархальными и небогатыми. И вдруг произошло неожиданное – курочка снесла золотое яичко. Здесь также присутствует прямая ассоциация с неожиданно свалившимся богатством и источником этого богатства («курица, несущая золотые яйца»). Дед и Баба обращаются с этим богатством как люди, никогда ранее не имевшие дело с золотыми изделиями или золотом. Они начинают бить яйцо, скорее всего, для того, чтобы употребить его в пищу, что является немыслимым по отношению к яйцу как к драгоценности («яйцо Фаберже») или к золоту как к непосредственному источнику пищи. В этом поведении Деда и Бабы заложены некоторые глубокие поучительные смыслы:

1. Не может разумно распорядиться богатством тот, кто никогда не имел с ним дело, особенно если оно «свалилось на голову» случайно, без затрат усилий на его приобретение. Таких примеров в современном обществе – масса. Многие, быстро обогатившиеся в силу случайных обстоятельств индивиды, не вложившие усилия на приобретение этого богатства, не умеют дорожить этим богатством, обращаются с ним варварски, стремясь превратить его в непосредственный продукт потребления. «Шальное» богатство также легко уходит, как и приходит. В сказке роль такого прихотливого случая выполняет сначала курочка Ряба, через которую такое богатство приходит, а затем Мышка, через которую это богатство исчезает.

2. Бессмысленно желать большого богатства тому, кто ведет образ жизни, далекий от роскоши и наполненный обычными трудовыми буднями. Соответственно, нет объективных оснований для зависти к тем, кто привык жить в роскоши, расточительно, для кого богатство, деньги являются самостоятельной ценностью. Если принять золотое яичко просто за предмет ювелирного искусства, то и здесь срабатывает правило неуместности его приобретения теми, кто привык ориентироваться на другие эстетические критерии, свойственные данному социальному слою: Дед и Баба не могут быть тонкими ценителями ювелирного искусства, поскольку они никогда не имели с ним дело.

3. Социальное отклонение в поведении Деда и Бабы заключается в том, что они так и не сумели извлечь выгоды из свалившегося на их головы богатства, действуя по собственной социальной логике – разрушая то, что не относится непосредственно к сфере потребления, как варвары. Отсюда можно сделать важный вывод – социальные отклонения могут провоцироваться созданием искушения перед людьми в виде поведения на основе привычных поведенческих паттернов по отношению к новым ситуациям и объектам, к которым индивиды могут быть не готовы, прежде всего, из-за отсутствия соответствующего социального опыта. Девиантное поведение Деда и Бабы по отношению к золотому яичку есть проявление их фрустрации перед неожиданно возникшей трудностью. Таким образом, для социальной педагогики одной из главных задач является нахождение источника фрустрации, который достаточно часто провоцирует соответствующее антисоциальное поведение. Именно это и понимает курочка Ряба, обещая снести Деду и Бабе простое яичко вместо золотого.

Вопросы для самоконтроля:

1. Какова основная стратегия противостояния субъектам с устойчивыми социальными отклонениями?

2. В каких случаях жертвы девиантов несут персональную ответственность за возникшую ситуацию социального отклонения?

3. Какова связь социальных отклонений с социальным положением носителей этих отклонений?

1.4 Социально-педагогические проблемы семейного воспитания

 
«Посадил дед репку.
Выросла репка большая-пребольшая.
Пошел дед репку рвать:
тянет-потянет, вытянуть не может!
Позвал дед бабку:
бабка за дедку,
дедка за репку —
тянут-потянут, вытянуть не могут!
Позвала бабка внучку:
внучка за бабку,
бабка за дедку,
дедка за репку —
тянут-потянут, вытянуть не могут!
Позвала внучка Жучку:
Жучка за внучку,
внучка за бабку,
бабка за дедку,
дедка за репку —
тянут-потянут, вытянуть не могут!
Позвала Жучка кошку:
кошка за Жучку,
Жучка за внучку,
внучка за бабку,
бабка за дедку,
дедка за репку —
тянут-потянут, вытянуть не могут!
Позвала кошка мышку:
мышка за кошку,
кошка за Жучку,
Жучка за внучку,
внучка за бабку,
бабка за дедку,
дедка за репку – тянут-потянут,
– вытянули репку»!
 

Социально-педагогический комментарий. Как отмечалось выше, во многих сказках начальная ситуация, первые образы сказки символизируют ту проблемную ситуацию, которая потом разворачивается, раскрывается в содержании сказки. В сказке это ситуация выросшей «большой Репы». Удивляет не только размер Репы, но и нежелание Деда вовремя эту Репу выдернуть. В самом деле, трудно представить себе земледельца, который спокойно наблюдает за тем, как у него в огороде вырастает громадная «Репа-мутант», которую потом невозможно будет вытащить. Уже здесь скрыто некоторое поучение – «Прежде чем что-либо сеять, подумай – сможешь ли потом воспользоваться плодами своих трудов».

Вероятней всего, выросшая Репа символизирует беспечность и лень Деда, не привыкшего в нужное время завершать начатые дела. В условиях семьи такое поведение особенно недопустимо, потому что от такой беспечности и небрежности страдают другие члены семьи, что и происходит в сказке. Дед, не обращая внимания на чудовищный рост Репы, заставляет расплачиваться ближних за свое невнимание. В вытягивании Репы вынуждены принимать участие все члены семьи и ее домашние животные. Отметим, что именно серьезное отношение к семейно-бытовым обязанностям составляет одно из фундаментальных требований и проблем семейного воспитания, что часто описывается в педагогике русских народных сказок.

Не менее важен в сказке мотив семейной взаимовыручки и любви друг к другу. Именно эти отношения и помогли разрешить данную проблемную ситуацию. При этом характерна следующая деталь – в сказке каждый появляющийся персонаж, участвующий в вытягивании Репки, меньше предыдущего, включая совсем «микроскопическую» Мышку, завершающую общую цепочку участников этого действа. Это также нарушает некоторый привычный стереотип – на помощь все время призывается все более слабый персонаж. Причем решающий конечный вклад в общее дело вносит маленькая Мышка, чей потенциал в сравнении с другими персонажами сказки ничтожен. Здесь напрашивается еще одно поучение: «Для успешного завершения начатого дела важным является пусть незначительное, но последнее усилие, умение терпеть до конца в своих трудах и заботах». Семейная педагогика на примере этой сказки может быть успешной, если она является «школой терпения», умения доводить до конца начатое дело, поскольку в семье невозможно спрятаться в трудах за чью-то спину, здесь все на виду и все вольно или невольно подотчетны друг перед другом. Если этого нет, то налицо намечающийся распад или проблемность в семейном сосуществовании. Соответственно, именно наличие чувства ответственности, желание помочь другим в любом совместном труде является в значительной мере показателем хорошего семейного воспитания.

Уменьшающаяся последовательность появления персонажей в сказке также является еще одним символом. Она символизирует важность вовлечения в общий семейный труд всех домочадцев, включая даже самых физически слабых для достижения общего успеха. Этот «дух артельности», всеобщности семейного труда компенсирует беспечность и лень Деда, создает атмосферу взаимной ответственности за общий результат. Причем эта «артельность» не носит характер обезличивающего коллективизма. Те или иные персонажи в сказке привлекаются к общему труду в соответствии с возникшей ситуацией. Соответственно, обращение к новому персонажу в качестве помощника появляется только тогда, когда эта помощь действительно необходима. Поэтому здесь никогда не может возникнуть известная анекдотическая ситуация «Кто шил костюм?».

Обращает на себя внимание также альянс в сказке людей и животных, объединенных общим трудом. Здесь налицо известный принцип коэволюции, предполагающий органичное единство человека с природой, ее флорой и фауной на основе сотрудничества, партнерства. Очевидно, что без заботливого отношения к себе хозяев Собака, Кошка и Мышка вряд ли бы присоединились к общим усилиям по вытягиванию Репки. Причем этому трудовому энтузиазму не помешало даже близкое соседство сказочных животных, традиционно являющихся антагонистами по отношению друг к другу (собаки и кошки, кошки и мышки). Это также символично. Даже при, казалось бы, заведомой биологической несовместимости членов семейства (например, расхожее выражение «живут как кошка с собакой»), наличие совместных забот и трудов способно преодолеть эту несовместимость через соответствующую «семейную корпоративность». В вовлеченности всех членов семьи в домашний труд заключается один из «секретов» сохранения семьи, обеспечения ее прочности, поскольку дорожат обычно тем, что выстрадано и дается через усилия и радость общих успехов.

При этом важна определенная соподчиненность членов семьи в выполнении общих семейных обязанностей – авторитету главы семьи (в этом случае Деда) подчиняется его «половина» (Баба) и далее – по степени уменьшения персонажей. Таким образом, в народной семейной педагогике на примере этой сказки можно сделать вывод о том, что каждый член семьи получает важный социальный опыт умения подчиняться более старшим или главным членам семьи и управлять более младшими или неглавными членами семьи (по старшинству). Этот опыт является крайне бесценным для последующего его использования во внесемейном социальном взаимодействии. Можно предположить, что именно дефицит таких отношений в семье является одной из причин обострившегося конфликта «отцов и детей» в нашем обществе, распространенной тенденции неуважения к «старшим» и их социальному опыту.

Еще одна педагогически значимая деталь в сказке заключается в оказании помощи более слабыми персонажами более сильным. На первый взгляд, это выглядит несколько абсурдно. Но в реальной семейной педагогике вовлечение более слабых, более беспомощных в физическом отношении персонажей более сильными для выполнения общих заданий имеет огромный педагогический смысл – устраняется основа для избалованности и эгоизма младших членов семьи и создаются предпосылки для их ответственности, умения переносить трудности и желания помогать окружающим.

 
«Построила муха терем и живет в нем.
Бежит блоха-попрыгуха
и стучится:
– Кто. Кто в терему? Кто, кто в
высоком?
– Я, муха-горюха. А ты кто?
– А я блоха-попрыгуха.
– Иди ко мне жить!
Стали они вдвоем жить.
Летит комар-пискун и стучится:
– Кто, кто в терему? Кто, кто в
высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха. А ты кто?
– А я, комар-пискун.
– Иди, к нам жить!
Бежит мышка-норушка и стучится:
– Кто, кто в терему? Кто, кто в высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха.
– Я, комар-пискун. А ты кто?
– Иди к нам жить!
Скачет мимо лягушка-квакушка и стучится:
Кто, кто в терему? Кто, кто в высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха.
– Я, комар-пискун.
– Я, мышка-норушка. А ты кто?
– А я лягушка-квакушка.
– Иди к нам жить!
Идет зайчик-побегайчик и
стучится:
– Кто, кто в терему? Кто, кто в
высоком?
– Я. муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха.
– Я, комар-пискун.
– Я, мышка-норушка.
– Я, лягушка-квакушка. А ты кто?
– А я зайчик-побегайчик.
– Иди к нам жить!
Бежит мимо лиса – стук-постук: —
Кто, кто в терему? Кто, кто в высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха.
– Я, комар-пискун.
– Я, мышка-норушка.
– Я, лягушка-квакушка.
– Я, зайчик-побегайчик. А ты кто?
– А я лисичка-сестричка.
– Иди к нам жить!
Идет волк и стучит в дверь:
– Кто, кто в терему? Кто, кто в высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я, блоха-попрыгуха.
– Я, комар-пискун.
– Я, мышка-норушка.
– Я, лягушка-квакушка.
– Я, зайчик-побегайчик.
– Я, лисичка-сестричка. А ты кто?
– А я, волчище – серый хвостище!
– Иди к нам жить!
Вот они в тереме живут, песни поют.
Вдруг идет медведь косолапый и ревет во всю мочь:
– Кто, кто в терему? Кто, кто в высоком?
– Я, муха-горюха.
– Я. блоха-попрыгуха.
– Я. комар-пискун.
– Я. мышка-норушка.
– Я, лягушка-квакушка.
– Я, зайчик-побегайчик.
– Я, лисичка-сестричка.
– Я волчище – серый хвостище.
Все из теремка:
– А ты кто?
– А я медведь косолапый!
– Ну, полезай к нам!
Вот медведь полез в теремок.
Лез, лез, лез, лез, и никак не
мог влезть и говорит:
– Я лучше у вас на крыше поживу!
– Да ты нас раздавишь!
– Нет, не раздавлю!
– Ну, полезай на крышу.
Сел медведь на крышу – и
раздавил теремок. Насилу звери
успели из него выскочить».
 

Социально-педагогический комментарий. В этой сказке по сути речь идет о нравственном выборе между целостным неразрушимым миром, прячущимся от реальности и миром хозяина этой реальности (Медведь). Издержками независимой силы (Медведя) является невозможность размещения себя в коллективной жизни, неумение соотносить свою мощь с возможностями окружающих. Независимая сила сама лишает себя дополнительной защиты, убежища от окружающей действительности. Она может рассчитывать только на саму себя. Сила не может уживаться со слабостью, уподобляться ей, как это делает Медведь, прося убежища у маленьких существ. С независимой силой надо держаться на расстоянии.

Притягательность Теремка для все более крупных обитателей объясняется их малодушием, выражающимся в поиске защиты от внешнего мира у более слабых. Складывается парадокс – каждый новый более крупный обитатель Теремка не прибавляет этому теремку надежности, а делает его все более хрупким, пока этот Теремок не разрушается самым крупным персонажем.

С другой стороны, и каждый предыдущий персонаж переоценивает свои возможности перед последующим, постепенно повышая уровень угрозы разрушения своего убежища. Это убежище (Теремок) есть сначала мир обитания первого персонажа. Разрушение этого мира (Теремка), таким образом, означает потерю собственной идентичности через грубое вторжение независимой силы. Нрав (идентичность) Мухи в конечном счете разрушается другой идентичностью (Медведем). Важно отметить, что эта потеря мушиной идентичности совершается постепенно за счет принятия внутрь убежища все более сильных персонажей, тяготеющих к возрастающей силе.

Сюжет «Теремка» позволяет нетрадиционно оценить сущность сострадания, сочувствия к нуждающимся. С самого начала Муха выбирает среду обитания случайно, не на основе сознательного выбора. Она пользуется той экологической нишей, которую создал кто-то другой. Ее беспринципность и неосознанность в выборе убежища потом транслируется на других героев, которые просятся в Теремок. Все новые персонажи бездумно пускают в «свой теремок» следующих персонажей, сочувствуя им. Более слабые персонажи в сказке жалеют все более сильных, даже не вникая в собственные реальные возможности оказания помощи другим. Причем сами жалеющие не прилагают особых усилий для приобретения жилья и также даром пускают в него других. Никто из обитателей ничем не жертвует в своем сочувствии. В результате это сочувствие приводит к саморазрушению среды обитания персонажей.

Важный вывод сказки – реальное сочувствие и реальные позитивные результаты этого сочувствия возможны при условии, если это сочувствие выражается с позиций собственной индивидуальности с учетом ее реальных возможностей. До продуктивного сочувствия, таким образом, надо еще дорасти, обретя предварительно собственную индивидуальность, идентичность, которые являются результатом как врожденных свойств, так и устоявшегося образа жизни, формирующего соответствующий характер персонажа. Тогда можно реально помогать именно родственным, но не чуждым особям.

Это правило действует и в «Теремке». Из всех обитателей Теремка только Насекомые и Мышка-норушка являются наиболее приспособленными для жизни в небольшом домике («Теремке»). Остальные персонажи больше приспособлены для жизни в лесу, чем в закрытом помещении. После Мышки-норушки каждый последующий персонаж является все более «лесным» и все менее «домашним». «Лесной» персонаж не может существовать в замкнутом «микропространстве». Если же он пытается втиснуться в последнее, он неизбежно его разрушает (сначала изнутри, во взаимодействиях с другими обитателями этого пространства), а затем – снаружи (Медведь). Положение не спасает встречаемое иногда добавление к сказке «Теремок» распределения домашних обязанностей между его обитателями. Все равно приходит Медведь и разрушает Теремок. Это происходит потому, что для построения общего безопасного социально-экологического пространства недостаточна специализация функций внутри него. Необходима общая забота об этом пространстве всех его субъектов.

Таким образом, над сюжетом «Теремка» витает идея общего дома, который могут создавать только субъекты, ведущие образ жизни в едином социальном пространстве. В сказке – это микропространство, которому принадлежат только Муха, Блоха, Комар и Мышка. Остальные персонажи не смогут существовать в микропространстве, принадлежа макропространству (открытому лесу). Можно сделать вывод о нежелательности прямого соседства обитателей микропространства и макропространства в едином пространстве обитания. Если проинтерпретировать этот тезис применительно к человеческому обществу, то к социальному микропространству можно отнести взаимодействия индивидов на основе неформальных, интимных, межличностных взаимоотношений. Это пространство близких друзей, родственников, семьи. Социальное макропространство – это пространство «большого социума», основанного на правовых, общесоциальных, ролевых институциональных нормах. Прямое столкновение между этими пространствами приводит к уничтожению социального микропространства как менее устойчивого и защищенного перед макропространством, воздействующим на микропространство с позиции силы (физической, институциональной, правовой и т. д.). Все персонажи «Теремка» предъявляют свое право на жилище, при этом не пытаясь действовать по правилам микропространства (желание подружиться с уже живущими в теремке обитателями, понравиться им, помочь им и т. д.).

Таким образом, если оценивать пространство семьи как создание «Общего дома» ее членами, эта сказка показывает, что только строя этот «Дом», внося в него посильный вклад, можно обеспечить его надежность и защиту от случайных «Лесных» гостей.