Текст книги "Прошлое в настоящем"

Мысли о супруге постепенно приводили в чувства политрука. Он успокоился, вытер лицо и повернулся в сторону поляны, на которой разместились его бойцы. Возвращаться сейчас туда он не хотел. Нужно было побыть одному, подождать, когда высохнут слезы на щеках, а потом подойти к ребятам так, чтобы они не видели его лица и, сразу лечь на траву, отвернувшись в противоположную сторону и непременно заснуть, если получится.

Глава 2

Есть в военном приказе

Такие слова,

На которые только в тяжелом бою

(Да и то не всегда)

Получает права

Командир,

Подымающий роту в атаку.

Александр Межиров

«Коммунисты, вперед»

Наше время

Загорелся зеленый сигнал светофора, поток автомобилей устремился по накалившемуся на солнце асфальту. Вишневая тонированная «семерка» свернула с дороги к темно-синим металлическим воротам с калиткой, за которыми высилось четырехэтажное кирпичное здание с большим парадным крыльцом и широкой надписью на козырьке «Аграрный колледж», украшенной гербовыми двуглавыми орлами по краям. Из машины вышли Антон и Володя. Первый, надевая рюкзак за спину, посмотрел на здание колледжа и, повернувшись к товарищу, произнес:

– Оно?

Тот кивнул и медленно, морщась от солнечного света, оглянулся по сторонам:

– То самое.

– Тогда давай, звони дочери.

Володя с удивлением посмотрел на парня.

– А как ты хотел узнать контакт препода? Звони. Пусть скажет его номер телефона. Если не знает сама, то спросит у подруг. Кто-то все равно должен знать то, что нам нужно.

Мужчина закивал в ответ и полез в карман за телефоном.

– Скажи, мол, у друга сына нужно в колледж устроить. Помощь нужна и все такое, – Антон продолжил давать указания и, вдруг сам почувствовал вибрацию своего смартфона в кармане рубашки. Он небрежно извлек его и слегка вытянул от удовольствия уголки губ, вздернув бровями от увиденного. На экране сияло улыбкой милое личико Крошки Енота.

– Ух, ты, связь на турбазе возникла! Эх, Лена, Лена, – парень нажал кнопку отказа приема вызова, – все равно ты ничего не поймешь.

Перед ним промелькнули мгновения жизни, когда несколько лет назад он сам начинал ухаживать за Леной. И именно он, ненавязчиво и ласково, первым назвал ее «Крошкой Енотом». Большеглазая, темноволосая красавица приняла смешное и доброе прозвище и, даже казалось, с некоторой гордостью отзывалась на него, одновременно одаривая ласковой улыбкой дарителя. А потом в ее жизни появился немного нахальный балагур и любитель шумных компаний Димон, который как будто воспользовался частым отсутствием на работе Антона из-за его командировок. Он буквально не отходил от Крошки Енота, заражая ее собой, своим постоянным присутствием рядом. И, как это часто случается, в последствии стал женихом, а потом и мужем. С тех пор, вот уже несколько лет, проходя мимо рабочего места Лены, Антон, бросая добрый взгляд в ее сторону, ловил себя на мысли о сожалении об упущенной возможности. И казалось ему, что именно она является той женщиной, с которой смог прожить рядом всю свою жизнь. Но, видя ответный взгляд ее темных, больших, красивых глаз, он почему-то думал, что и она испытывает то же самое по отношению к нему. А через какое-то время появилась Оксана и, как будто сама навязавшаяся Антону, вошла в его жизнь, сразу начав жестко ломать его характер под свой мир проживания одним днем, без расчета на будущее, без планирования, без построения перспектив. И все это казалось ему прекрасным только поначалу, пока длился так называемый конфетно-букетный период отношений, когда все новое встречалось с радостью, а переполненная счастьем душа пела от наслаждения. Но, когда Оксана всецело вошла в его жизнь, вторгнувшись со своими вещами на его территорию, наведя свой порядок в квартире Антона, он понял, что попал в сети не совсем той, с кем хотел бы связать, в итоге, всю свою дальнейшую жизнь.

Мозг молодого человека отказывался в данный момент вспоминать тот неудачный период личных отношений и взгляд его сфокусировался на своем новом друге.

Володя, разговаривая с дочерью, медленно удалялся от Антона. Потом, закончив беседу, быстрыми шагами вернулся к нему:

– Сейчас перешлет «эсэмэской» номер его телефона, – расплылся в улыбке мужчина, довольный результатом исполнения задания.

– Свиридов! – неожиданно и громко выпалил молодой человек.

– А! – Володя вздрогнул и растерянно посмотрел на Антона.

– Смотри-ка, работает, не отпускает нас ни как наше наваждение, – парень с прищуром взглянул на мужчину, – всю дорогу я думал о том, что с нами происходит, что за галлюцинации посещают.

Слова Антона прервал раздражительный металлический голос Володиного телефона, прерывая рассуждения о волнующем его больше всего вопросе: «Хозяин, тут эсэмэска пришла. Сами посмотрите или я зачитаю?». Володя, смущенно заулыбавшись, посмотрел на экран телефона:

– Вот, есть контакт!

– Диктуй номер, – молодой человек приготовил свой телефон и, отправив вызов, включил динамик на громкую связь.

Стоявший рядом Володя немного оторопел от молниеносных действий товарища, который, без предупреждений, взял на себя ход дальнейшего дела и разговора с неким «преподом».

– Алло, слушают вас, – отозвался в телефоне после третьего гудка приветливый мужской голос.

– Как его? – Антон спросил шепотом, вытянув руку с телефоном подальше от своего лица.

– Валерий Михайлович, – так же тихо ответил Володя.

– Валерий Михайлович? – строго спросил парень, обращаясь к новому собеседнику.

Начиная разговор, он одновременно подыскивал нужные фразы, что могли дать понять ему: является ли собеседник лицом, относящимся к причастным к происходящему с ним и с Володей.

– Да, да, слушаю вас внимательно, говорите, – отозвался голос в телефоне.

– Меня зовут Антон Куликов. Мы с вами не знакомы, – начал молодой человек, немного пожалев, что полностью выдал свое имя в разговоре, – но мне сорока на хвосте принесла, что вы очень увлекаетесь военной историей.

– Простите, я вас не понимаю, – ответил голос в динамике, – вам точно я нужен?

Антон провел ладонью от затылка до подбородка:

– Видите ли, как вам это объяснить? – интеллигентно и медленно произнося слова, продолжил Антон. – Если вы на меня внимательно посмотрите, то все сразу поймете. А если на вас посмотрю, то увижу не совсем вас, а кого-то другого, в военной форме.

В телефоне отчетливо послышалось дыхание собеседника, а потом почти шепот:

– Этого не может быть! – последовала очередная пауза, после которой голос зазвучал довольно строго и громко: – Где вы сейчас находитесь?

– Возле места вашей работы. Прямо напротив. Метрах в тридцати. – Пояснил молодой человек и продолжил: – Вывеска тут красивая «Аграрный колледж».

– Вообще то я там уже год не работаю, – ответил Валерий Михайлович, – но все равно, стойте на месте и ни куда не уходите. Я живу рядом. Через пять минут буду.

Удивленный изворотливостью Антона в разговоре с бывшим преподавателем колледжа, Володя с неловкостью спросил:

– А с чего решил, что он такой же, как мы?

Молодой человек немного замялся, посмотрел по сторонам и ответил:

– Я как бы решил двух зайцев сразу убить. Во-первых, проверить в теме ли он? То есть сталкивался уже с видом галлюцинаций, какие были у нас с тобой. Если да, а оказалось именно «да» и ты сам это слышал, то теперь надо вытащить из этого препода максимум информации. Я вообще опасаюсь, что это выглядит как чей-то гипноз, психологический эксперимент или, – он затряс головой, пытаясь подобрать нужные слова, – или психотропное воздействие. Извини, я не владею нужными терминами. Да и вообще, – продолжил Антон, совсем снизив голос, – я пока не понимаю вообще ничего.

Володя, с неподдельной взволнованностью смотрел на молодого человека, ожидая услышать продолжения сказанного. Тот, заметив некоторый упадок духа у товарища, решил сменить тему:

– Давай-ка, мы с тобой встанем в той стороне, среди тех маленьких березок, справа от магазина, – Антон перевел взгляд Володи на одноэтажное кирпичное здание с надписью над входом «Продукты», – там нас не видно будет и, в случае чего, можно будет ходу дать. Видишь, там дорожка к домам ведет и растительности много. Уйдем спокойно от погони.

– От какой погони? – мужчина от растерянности смотрел на собеседника широко открытыми испуганными глазами.

Антон, почувствовав, что перебрал с юмором в неспокойной для них обоих обстановке, решил тут же исправиться:

– Да это я так, подбодрить тебя пытаюсь. А получается наоборот. И вообще, чего нам бояться? Мы с тобой в таком окружении побывали в сорок втором, – успокаивал и, одновременно веселил он друга, – давай лучше посмотрим на Валерия Михайловича, что это за фрукт такой, который в теме.

Антон стал манипулировать пальцем на экране телефона и, спустя минуту, произнес:

– А вот и наш герой, полюбуйся, – он показывал на экране серьезного мужчину с узким лицом и шевелюрой вьющихся волос, одетого в белую рубашку и галстук, указательным пальцем руки держащего пиджак на плече за лямку.

– Точно, на препода похож. Прям, типичный такой, – заключил Володя.

– Ты лучше скажи мне: это он или нет? – уточнил Антон.

Его товарищ закивал в растерянности, мысленно отметив для себя, что прокололся, не дав своевременно нужного ответа.

Едва друзья оценили и засвидетельствовали внешность их вероятного нового знакомого, как Антон заметил, глядя сквозь тонкие стволы молодых березок, почти бегущего вдоль здания колледжа мужчину с фотографии в телефоне:

– Смотри, пришел!

– Так пошли к нему, сейчас выясним все, – ответил Володя и уже почти сделал первый шаг, как молодой человек остановил его за руку.

– Подожди-ка, понаблюдаем сначала, – Антон стал всматриваться вперед и по сторонам, пытаясь увидеть кого-либо, помимо пришедшего на их встречу Валерия Михайловича.

Тот уже быстро ходил по аллее взад и вперед и взволнованно смотрел по сторонам, как будто пытался увидеть что-то важное.

Молодой человек стал разглядывать окрестности здания колледжа, пробуя отыскать кого-либо или что-либо подозрительное. В представляемом им сговоре группы неких гипнотизеров-психологов или проделок спецслужб, он надеялся заметить третьих лиц или тонированный микроавтобус скрытой слежки, как это обычно показывают в шпионских или детективных фильмах. Однако ничего подобного рядом не было. Ни одно транспортное средство не находилось поблизости, ни один человек не попадался на глаза, кроме группы играющих в футбол вдали на площадке мальчишек. Пустынными выглядели и окна здания колледжа, которые Антон решил осмотреть на всякий случай из своего укрытия.

Он еще раз кинул взгляд на Володю и решительно произнес:

– Ну, все. Пора. А ты следом. Только дистанцию держи метров двадцать. Так, на всякий случай.

Глядя в сторону Валерия Михайловича, молодой человек зашагал через небольшую березовую рощу, что находилась возле территории колледжа, и, уже почти миновав ее, наткнулся на узкую полоску клумбы, которую следовало перешагнуть. Антон отвел взгляд от мужчины, оценил ее размер, потом перепрыгнул и снова посмотрел вперед. На этот раз он увидел перед собой молодого темноволосого солдата в немного замасленной гимнастерке с распахнутым воротом, без головного убора на голове. Он сбавил шаг и почти остановился, с удивлением глядя на стоящего к нему боком солдата.

– Климов! – крикнул ему Антон и снова зашагал вперед.

Солдат повернулся и, изменившись в лице, подбежал ему на встречу.

– Товарищ политрук! – красноармеец буквально бросился с объятиями на Антона, сам, в ответ, охватив его руками.

Они обнялись так крепко, как могут обняться только люди, давно друг друга не видевшие, которые прошли вместе долгий и невероятно трудный путь.

– Я никогда не думал, что снова встретимся. Я уже решил, что вы погибли. Стрельба в деревне стихла и, я сразу начал думать о том, что вас и Самко убили, – взволнованно говорил солдат, сначала уткнувшись в плечо Антона, а потом отпрянув лицом и глядя ему прямо в глаза.

– Мишка! – почти крича, подбежал Володя и тут же обнял стоящих мужчин: – Живой, Мишка, ты живой!

Они стояли так примерно минуту, крепко обнявшись и, теребя друг друга за плечи и волосы, что со стороны могло показаться встречей давно не видевших друг друга старых друзей, дороживших своими отношениями.

Антон вдруг почувствовал резкий несильный удар чем-то по тыльной стороне бедра. Он обернулся и увидел прыгающий по асфальту сильно потертый футбольный мяч. Из-за кустов выскочил полуголый, в одних шортах, мальчишка лет десяти и, быстро и коротко извинившись, схватил мяч, размашисто ударил по нему ногой и закричал ожидавшим его на поляне таким же по возрасту ребятам:

– Ребят, лови!

Потом мальчик повернулся к мужичинам, бросил на них удивленный взгляд и звонко произнес:

– Здрасьте, дядь Валер!

После того, как юный футболист снова шмыгнул в кусты, Валерий Михайлович первым отпрянул из объятий и, вытирая слезы с лица носовым платком, произнес, как бы оправдываясь:

– Соседский мальчик.

Антон повернулся, с удивлением понимая, что снова видит перед собой не солдата, которого минуту назад он буквально узнал, а всего лишь мужчину лет пятидесяти, аккуратно одетого, интеллигентного вида, гладко выбритого и ни как не похожего на хитрого и коварного психотерапевта-гипнотизера. Они переглянулись с Володей, который тоже вытирал рукой слезу со щеки, после чего молодой человек начал говорить:

– Ну, теперь то мы услышим от вас какие-нибудь объяснения? Что это вообще происходит? Мы стали невольными участниками какого-то эксперимента? Сны снятся непонятные.

– Да, хотелось бы услышать, – настойчиво поддержал друга Володя, строго глядя на Валерия Михайловича и часто моргая, от резкой и необычной для сознания смены картины.

Тот, в ответ, сиял широкой улыбкой и нарисованным на лице счастьем человека, только что получившего то, что ждал и искал в течении всей своей жизни. Он почти приплясывал и продолжал улыбаться, вытирая слезы:

– Ребята, братцы! Вы не понимаете, какие же вы молодцы, что разыскали меня! – он начал трясти сжатыми кулаками над головой, откровенно и неподдельно радуясь встрече, продолжил: – Я должен вам многое сейчас рассказать. Я, правда, несказанно рад тому, что вы нашли меня. Это невероятная удача. Я не ждал этого, а тут ваш звонок. Я все вам сейчас расскажу.

Мужчина под взгляды Антона и Володи начал радостно подпрыгивать, тряся кулаками в воздухе над своей головой.

– Седьмой час уже! Время идет, скоро день закончится, – попытался разрядить обстановку молодой человек, поторапливая нового знакомого.

– Да сейчас, сейчас. – Валерий Михайлович наконец остановился и заговорил: – Вы издалека, как я понял. Друг друга уже нашли. Полагаю, что вы где-то случайно встретились и увидели не того, кто вы есть, а того, кем когда-то были?

– Оп-па! – Антон сложил руки на груди и пристально посмотрел на нового знакомого: – Да тут реинкарнацией пахнет. Значит в прошлой жизни я – политрук Красной Армии, попавший в окружение в сорок втором году. А со мной Володя, который тогда был красноармейцем Свиридовым. А вы, значит младший сержант Миша Климов, бывший водитель тягача «Комсомолец». Значит, вы являетесь, в своей прошлой жизни, моим коллегой по окружению.

Новый, не предполагаемый ранее, поворот дела, вынудил Антона начать волноваться еще больше. Но, в ответ на это чувство, он утратил долю беспокойства за свою теорию о действии над ним неких третьих сил, в лице психотерапевтов-экспериментаторов или сотрудников специальных служб. Новый знакомый вовсе не был похож ни на первых, ни на вторых. А его неподдельная радость сияла добротой и желанием довести что-то начатое когда-то, к чему он шел долго и трудно, отыскивая для себя ответы, что сами пришли к нему сейчас, в виде двух простых людей, решивших самим выбираться из той запутанности, в которой они невольно увязли.

– Да, примерно все так и есть. – Заключил Валерий Михайлович и продолжил: – Только это не просто окружение, как вы выразились, а одна из самых печальных страниц в истории нашей Родины во время Великой Отечественной войны. Харьковское окружение состоялось в мае сорок второго года и в нем, по разным оценкам, сгинуло порядка 270 тысяч бойцов и командиров Красной Армии.

– Мы не на лекции по истории, – парировал собеседника Антон.

– Точно! – поддержал его Володя.

Валерий Михайлович обвел их взглядом и, поняв, что ушел от ответа, продолжил:

– Про реинкарнацию вы, наверное, правы. Вас ведь Антоном зовут?

– А это Владимир, – указал молодой человек на друга, стараясь не прерывать на долго рассказ бывшего преподавателя.

– Володя, – кивнул в ответ тот и протянул руку.

Обменявшись рукопожатием, Валерий Михайлович продолжил:

– Реинкарнация до сих пор толком не изучена и не доказана. И, пожалуй, она все еще находится в стадии домыслов, религиозных верований и учений. Но, в нашем случае именно она и есть. Верить этому или нет – это ваше дело. Но факт происходящего есть на лицо! Мы с вами так и будем, периодически глядя друг на друга, видеть не Антона и Владимира, ну и меня, соответственно, а тех, кем мы были тогда, в сорок втором году.

– А сны? – спросил молодой человек.

– И сны так же, – ответил мужчина, – в них вы будете видеть события того времени. Со мной это уже давно. Сны периодически вижу о войне, об окружении. Вас во сне вижу. Но подробного объяснения я дать не могу. Потому что сам до сих пор не докопался до сути. Я даже и сейчас не понял: при каких обстоятельствах мы с вами видим по-другому. То ли это расслабленность, то ли некое стрессовое состояние. Оно как бы приходит, но стоит немного сосредоточиться или взять себя в руки, то снова видишь все, как обычно. Сны, кстати, тоже не контролируемы. Но я заметил, что прошлая жизнь снится именно после того, как видишь в другом человеке персонажа из прошлого.

После короткого раздумья Антон сказал:

– Из всего вами сказанного, можно сделать вывод, что вы уже с кем-то имеете такой контакт и уже давно.

Валерий Михайлович провел рукой по высокому лбу:

– Да, давно. В нашей группе оставалось найти только вас двоих. Кстати, а как вы меня разыскали? Ну-ка, поведайте мне, это очень интересно.

Володя, замявшись, начал рассказывать:

– Моя младшая дочь училась у вас, в этом колледже. Ирина Шмелева. Может помните?

– Конечно, помню! Очень хорошая девочка и очень хорошо училась. Отличницей была, с кранным дипломом покинула нас! – ответил Валерий Михайлович с характерным для преподавателей тоном, когда подчеркивается сожаление и гордость, одновременно, за выращенного своими стараниями прекрасного ученика.

– Так я ее как-то забирал после экзамена и вас увидел из машины. Потом решил, что от переутомления все у меня было в виде наваждения. Ну, короче солдата разглядел. Но я на усталость тогда подумал. Из рейса только пришел. Устал. Я же дальнобойщиком был. Это я сейчас простой автослесарь. – коротко поведал историю Володя.

– А вчера мы случайно встретились на автовокзале. И, представляете, на одном автобусе ехали! – дополнил рассказ друга Антон и добавил, засмеявшись: – А жена у Володи растаскивала нас, когда мы в обнимку стояли и кричали оба «живой, живой!».

Они посмотрели друг на друга, после чего Валерий Михайлович, обмякнув, как будто после окончания проделанной тяжелой работы, сказал:

– Скоро темнеть начнет. Как у вас со временем?

– Я в отпуске со вчерашнего дня, – первым ответил молодой человек.

– Да и я тоже в отпуске, – с удивлением посмотрев на друга, ответил Володя.

– Ну, вот и славно! – обрадовано сказал их новый знакомый и добавил: – Я чувствую от вас не очень сильный запах алкоголя, значит вы оба без машины.

– Именно так, – заключил Антон, отмечая для себя наблюдательность собеседника, которой, к сожалению, для него, не обладал Володя и, добавил, – тачку поймали.

Валерий Михайлович, не снимая радостной улыбки с лица, продолжил:

– Тогда мы идем ко мне. Я все вам постепенно расскажу. У меня очень много всякой информации. У вас то все только вчера началось, а я уже почти десять лет с этим живу. Сейчас мы пойдем ко мне в гараж, – он немного засмущался, – супруга дома чемодан собирает. Через три часа за ней такси заедет. Она в отпуск к морю уезжает. Поэтому мы сначала в гараже посидим, – он еще шире заулыбался, – ну а потом уже перейдем в квартиру. Кстати, можете заночевать. А в гараже у меня там все есть, с чем посидеть. За это можете не волноваться. Ну, пойдемте же скорее.

Валерий Михайлович быстрыми шагами пошел по аллее, периодически оборачиваясь для продолжения разговора:

– Удивительное дело, Володя! Ваша дочка была моей студенткой, а мы с вами, как оказалось, уже как бы очень близко знакомы, по нашему общему прошлому. До сих пор не могу это себе представить. Ребенок столько лет у меня учился, а ее папа был моим другом и товарищем по оружию.

Володя шел молча и ничего не отвечал. Они остановились на углу девятиэтажного дома. Валерий Михайлович посмотрел на друзей и сказал:

– Это мой дом. Я сейчас поднимусь за ключами от гаража. Что-нибудь, в оправдание своего отсутствия придумаю и, подойду к вам. А вы идите в том направлении, – он начал показывать рукой, – дойдете до частного сектора и, слева увидите ряды гаражей. Мой во втором ряду, под номером пятьдесят девять.

Володя и Антон, не спеша, двинулись в указанном направлении. Первым заговорил молодой человек:

– Наш однополчанин так и ничего нам толком и не сказал. Надо будет все же раскрутить его на всю имеющуюся у него информацию. Мне что-то все не нравится.

– А я ему верю, – неожиданно заключил Володя, – видно же, что не врет человек! А радуется как? Улыбается во все лицо!

Немного придя в себя после новой встречи, Антон все еще сохранял в душе небольшую долю опасения. И, не смотря на то, что видел в новом знакомом очень искреннего и порядочного человека, все равно никак не мог полностью расслабиться и продолжал видеть некий подвох. Он постоянно аккуратно, чтобы не волновать своими действиями Володю, казавшегося ему излишне пугливым и излишне доверчивым, оглядывался назад и смотрел по сторонам, будто все еще опасался слежки или нападения. Но, как только начинал снова анализировать все услышанное от Валерия Михайловича, то успокаивался и утешал себя тем, что скоро услышит ответы на целую кучу накопившихся у него вопросов.

Друзья дошли до нужного гаража и стали ждать. Каждый из них погрузился в свои мысли. Сказывалась усталость, накопившаяся за день и напряжение последних двух дней. Антон, решив отвлечь себя, достал из кармана телефон и еще раз посмотрел на фото Крошки Енота, думая и сожалея об упущенной когда-то возможности. Он ловил себя на мысли, что именно эта девушка не дает его сердцу покоя. Ему стало страшно влюбиться в жену друга. Он поднял глаза к небу и, глядя на проплывающие облака, почувствовал себя беспомощным в создавшихся в его жизни ситуациях, из-за которых он уже едва ли не полностью уверовал в свою невезучесть на личном фронте. Антон медленно опустил взгляд и увидел выходящего из-за угла крайнего гаража младшего сержанта Михаила Климова. Молодой человек быстро набрал в легкие воздуха, сжал веки и, привычным для себя жестом, провел ладонью от затылка до подбородка. Он снова открыл глаза: прямо на него быстро шел и широко улыбался Валерий Михайлович.

– Все в порядке. Жена меня отпустила. Сейчас открою ворота, мы присядем и, я буду вам все рассказывать, – в беглом темпе отчитался мужчина.

Володя подмигнул Антону, показывая ему тем самым, что тот зря волнуется.

Заскрипел ключ в замке, послышался металлический хруст шестерней, после чего ворота распахнулись, обнажая гостям свое содержимое. Хозяин гаража включил свет и любезно показал рукой в глубину кирпичной постройки, приглашая войти.

– Ого! – окинул Володя взглядом помещение гаражного бокса, выдавая в себе знатока таких строений и заядлого автолюбителя. – Это же сколько, шесть на шесть?

– В длину да, а в ширину даже больше! – довольный похвалой ответил Валерий Михайлович и тут же продолжил: – Антон, не сочтите за труд. Вы самый молодой у нас. Видите в углу крышка? Под ней погреб находится, ныряйте в него и тащите сюда все, что вам нравится. Там слева на верхних полках вино послаще, а на нижних покрепче. Выбирайте на свой вкус. Справа соленья.

– Два дивана, сервант, стол, кресла, телевизор, холодильник, винный погребок, – Володя заигрывая продолжал нахваливать гараж, – А машина где?

– В кузовном ремонте, – без единой капли грусти ответил Валерий Михайлович, – Недавно в меня на светофоре «Мерседес» с московскими номерами догнал, теперь я временно без машины.

Он открыл дверцы подвесного шкафчика и стал выставлять на стол рюмки, тарелки и столовые приборы, потом взглядом указал Володе на диван и сказал:

– Располагайтесь, сейчас за знакомство знакомиться будем!

– Друзья мои, – серьезным тоном начал говорить с поднятой в руке рюмкой Валерий Михайлович, когда все уже сидели за столом в гараже, – хочу вам сообщить, что теперь вы не будете такими, какими были прежде.

Антон и Володя немного напряглись, почувствовав некоторую важность момента. Они внимательно и, почти не дыша, смотрели на выступающего, который, не меняя тембра, продолжил:

– С этого времени для вас изменится понятие «День Победы». Вы будете совсем иначе относиться к этому празднику и к еще живущим ветеранам войны. Фронтовые сто грамм для вас перестанут быть простым звуком. – Валерий Михайлович сделал короткую паузу и продолжил: – Каждый раз, когда мы собираемся, а теперь мы будем собираться уже с вами, мы всегда первый тост поднимаем за тех, кто остался там, на полях сражений.

Мужчины, молча и не чокаясь, выпили. После чего выступавший, уже другим тоном, продолжил:

– Я правильно понял, что Володя где-то близко живет, если дочка здесь училась? А вы Антон, откуда будете?

Услышав вопрос, мужчина оторвался от тарелки с грибами и ответил:

– Да, не далеко, по ту сторону Воронежа.

Молодой человек уже сам собирался ускорить разговор и услышать ответы на многие интересующие его вопросы, поэтому быстро вступил в беседу:

– Я сам из Белгорода. С коллегами по работе на турбазе отдыхал в Маслово, – он посмотрел на Валерия Михайловича, – может, вы начнете рассказывать об остальных, тем более что уже проговорились. Сами сказали о том, что только мы с Володей оставались не найденными и нашей группы.

Проглотив кусок закуски, Валерий Михайлович обнес взглядом друзей и начал говорить, перед этим чуть вздернув бровями, как бы готовя себя к долгому и подробному объяснению:

– Антон, в сорок втором году, в нашей группе вы были командиром, вы были старше нас по званию, а мы беспрекословно вас слушались как нашего воинского начальника и как человека, являвшегося для нас примером. В этой жизни мы с Володей старше вас, старше вас еще один человек из нашей группы, поэтому я предлагаю всем нам сейчас перейти на «ты» и на имена. Тем более что в прошлой жизни у нас у всех был такой период, когда мы стали более родными, чем братья. И вы, мои новые друзья, еще это поймете.

– Согласен, – сказал Володя, посмотрев на Антона, а потом на Валерия Михайловича, – а кто еще у нас в группе? Этот, как его, – он замешкался, – Лукин, Гриша Лукин, что из плена бежал?

– Значит, про Гришу Лукина вы уже знаете, потому что видели его в своих снах. – Отвечая на вопрос Валерий Михайлович посмотрел на друзей и добавил: – Наливайте всем вина, Антон.

– А кто еще? Вы кого-то, простите, – поправляя сам себя, молодой человек взял в руку бутылку, – ты кого-то уже упомянул? Я точно это помню. Еще там перед колледжем.

– Да, действительно. Из вашего, извини, из твоего вопроса, делаю вывод, что про пятого персонажа истории сны еще снились? – заулыбался Валерий Михайлович и продолжил: – Это Павел Самко, пулеметчик. Мы его встретили последним. Но думаю, будет лучше, если вы на него посмотрите, когда спать будете. Я лучше расскажу о том, как начиналось все в моей жизни. Все то, я имею в виду, что связано с нашей ситуацией.

Он встал из-за стола, прошелся по гаражу, сложил руки на груди и, с видом бывалого преподавателя, вдумчиво, начал свой рассказ:

– Я, как вам известно, учил студентов длительное время. Так вот, по своей, можно сказать, «новой» работе, мне пришлось участвовать в организации выборов. Я уже давно это делаю. Даже был несколько раз председателем избирательной комиссии. – Он сделал паузу, взяв в руку рюмку с вином. – Как-то к нам должен был заехать один кандидат в депутаты в областную думу. Ему предстояло выступить перед потенциальными избирателями. А я, из-за занятости с организаторскими вопросами, опоздал к началу и пришел в зал, когда уже все началось. Захожу и вижу на сцене солдата молодого, в форме образца первой половины войны, еще без погон, с петлицами. В пилотке он, с ремнем, на ремне фляжка армейская, сумка противогазная на нем. Я и значения не придал тому, что солдат на сцене выступает. Подумал, что это часть предвыборного плана. Что-то с патриотизмом связано. Только, как бы, заметно было, что солдат молодой, а говорит, как человек бывалый и поживший, да еще и очень образованный, не по годам как бы. Речь у него очень поставленная была, отлаженная. Начитанностью светился, жизненным опытом.

Валерий Михайлович отпил из рюмки и продолжил:

– После него выступали и другие люди. А чуть позже, когда все закончилось, я шел по коридору и увидел этого кандидата. Я ведь его уже видел на фото, на предвыборном плакате, а на сцене не увидел. Точнее сказать: перед моими глазами на сцене был солдат, а не кандидат с плаката. А тут он сам на меня идет. Я еще подумал: «почему он еще не выступал?» Мы почти поравнялись с ним, он из полумрака коридора на свет вышел, смотрю и вижу другого человека. Того солдата со сцены. И он так пристально мне в глаза сморит, даже рот открыл. Мы уже мимо друг друга прошли, потом обернулись, и началось, как у нас возле колледжа сегодня! На весь коридор кричим от радости, обнимаемся. Живой мол, живой! Нас потом женщина из секретариата растаскивала. Кричала: «мужчины, что с вами, успокойтесь!» Мы только тогда отпрянули друг от друга. Конечно, я тогда ничего не понял. Как немного одуревший был. Жене потом все рассказал. Она мне про усталость мою всякого наговорила. Ночью, естественно сон я увидел. Да такой натуральный, как будто все на самом деле. Так этот будущий депутат уже на следующий день к нам в колледж приехал, попросил у директора разрешение на разговор со мной в его кабинете. Так, мол, и так. Ни кто ничего не поймет. Гипноз какой-то. Но, правда, меня он ни в чем не обвинял. Дружбы у нас сразу не получилось. На это тогда еще ни кто из нас не рассчитывал и не думал. Но во вторую ночь опять сон о прошлом был. Причем и мне и ему. Он раздобыл мой номер телефона, мне сам позвонил. Сказал, что к психотерапевту пойдет. А я после второго сна через жену запрос сделал от музея в Подольский военный архив. У меня жена музейный работник. В запросе я указал данные из своего сна, с указанием имен. А когда ответ получил, то сам связался с депутатом. Он меня довольно сухо тогда выслушал. Но, видимо, в ближайшую ночь столкнулся с озарением. С тех пор мы с ним лучшие друзья.