Текст книги "Педагогическая антропология в зеркале философии"

1.4. Эллинистическая пайдейя: новые модели образа жизни человека

В историографии эллинизм обычно характеризуется как трехсотлетний период (338–30 гг. до н. э.) в истории восточного средиземноморья и прилегающих к нему регионов, оказавшихся в результате завоеваний Александра Македонского под политической властью македонской аристократии и духовным влиянием греческой культуры и образованности. Наступление эллинизма означало конец эпохи древней демократии и начало периода монархических правлений. В условиях эллинистических монархий человек больше не участвует в управлении государством: из гражданина полиса он превращается в подданного монархического государства, управляемого наследственным монархом. Патриотизм трансформируется в космополитизм как следствие многократно расширившихся границ социума. Привыкший к ощущению свободы за минувшие столетия грек теперь стремится обрести ее внутри собственной индивидуальности и узком окружении единомышленников.

Эллинизм характеризуется распространением философии, проникновением ее в различные сферы человеческой деятельности, изменением социального статуса философа. Эллинистическая философия оказывается по-настоящему востребованной обществом, становясь необходимым элементом образования. «Философы образуют особый класс, пользующийся особыми правами и привилегиями»[26]26
  Трубецкой С. Н. Курс истории древней философии. – М., 1997. С. 455.


[Закрыть]. Философы выступают в совершенно новых социальных ролях, выполняя функции советников, законоучителей, дипломатов, духовников, воспитателей, наставников, проповедников и т. п. Теперь они занимаются решением не только теоретических, но в значительной степени практических задач. Существенно расширяется их ученическая аудитория: с морально-этическими научениями они обращаются теперь и к бедным, и к богатым, правителям и подданным, эллинам и варварам, тем, кто живет в столице и на окраинах империи. О расширении сферы деятельности эллинистических мыслителей можно говорить в нескольких аспектах: социальном, интеллектуальном, жизненно-этическом, педагогическом и историко-географическом.

Возникнув и парадигмально оформившись в Греции, философия стала экспансивно распространяться за ее пределы, осваивая новые территории и находя новые источники вдохновения, укореняясь в новой почве и давая новые всходы. Эллинистическое государство расширялось, нуждалось в сохранении своей целостности, обоснованной новым единым мировоззрением, которое могло бы заменить разлагающиеся во внутренних противоречиях традиционные народные верования. Поэтому основную цель эллинистической философии можно сформулировать как приобщение к новому образу жизни через усвоение определенных правил, норм, идеалов и ограничений.

Образовательная сфера данного периода складывалась из деятельности:

1) двух старых школ (Академии и Ликея, приспособившихся к новым реалиям жизни);

2) двух новых школ (Стоя и эпикурейский Сад, обозначивших новые интеллектуальные стратегии);

3) двух неинституциализированных течений (кинизм и скептицизм).

Востребованные обществом новые модели жизни человека формировались на фоне интеллектуальных споров и столкновения мировоззренческих убеждений различных школ. Старые и новые философские традиции (стоицизм, эпикуреизм, скептицизм, неоплатонизм), находились в состоянии «конкурентной» борьбы, будучи, вместе с тем, определенными единым контекстом античной культуры. Общее состояние данного этапа античной эпохи можно охарактеризовать понятием «эклектизм». Невероятное смешение национальностей в эллинистической ойкумене создавало значительные трудности для власти, стремившейся к объединению множества языческих верований. Но эклектика не является простым, мозаичным объединением разнородных частей, являясь достаточно серьезным философским методом и одновременно показателем степени целостности культуры. Эклектика есть формальное предвосхищающее объединение того, что может быть объединено сущностной связью в будущем.

Переход аналитико-исследовательских интенций в область практических задач осуществлялся через усвоение определенных правил и идеалов. Эллинистические школы и течения продолжали развивать основные пункты античной образовательной парадигмы: интуицию и дискурс, разрабатывая свой собственный категориальный аппарат, систему аргументации и демонстрации, параллельно проповедуя соответствующий стиль жизни и привлекая в свой круг последователей. Рассмотрим основные теоретические и практические нововведения в содержании античной парадигмы на материале деятельности данных школ.

Радикальный отход от классического образа пайдейи с ее рационально-этической системой ценностей предприняли киники. Основателем кинизма является Антисфен (ок. 455 – ок. 360 гг. до н. э.), хотя наиболее яркой и скандально известной личностью считается Диоген Синопский (ум. ок. 330 г. до н. э.), усиливший суровость и радикализм своего учителя и подтвердивший ценностные ориентиры кинизма – материальную бедность, аполитичность, самодостаточность. Эта маргинальная сторона античной культуры была как бы негативным фоном проявления идеальной стороны образовательной парадигмы. Киники были практиками, так сказать, «уличного» воспитания, противостоявшего социально приемлемым нормам. Но, вместе с тем, их опыт имел в себе и некоторый позитивный потенциал.

Существовавшие в среде киников отношения между учителем и учеником и их асоциальность не привели, в конечном счете, к институциализации этих течений, но отразились на исповедуемых ими идеалах и образе жизни. Так, самоопределение киников происходило через противопоставление себя обществу, через обнаружение крайностей человеческого существования. Они сумели ощутить и по-своему выразить новые настроения в развитии современного им общества. Девиз Диогена «Ищу человека!» лишь по форме ироничен, но по существу является извещением о новом человеческом предназначении – свободе, являющейся серьезным испытанием.

Свобода у киников, в большей степени, имеет негативный характер. Они призывали отказаться от всего, что мешает свободному человеку: богатства, наслаждений, изнеженности, власти, славы, культурных условностей. Манифестация свободы, лишенной иллюзий, требует особых методов тренировки души и тела – аскезы. Закалка, самоограничение, нестяжательство, умение противостоять голоду и холоду, порождают идеалы автаркии (самодостаточности) и апатии (безразличия). При этом учитель воздействует на ученика не силой аргумента, а своим образом жизни. Обоснование сводится к демонстрации, дискурс минимизирован, научение осуществляется через призыв к свободной, независимой, самодостаточной жизни. Но при этом нельзя не оценить вклада киников в разработку принципиальных понятий античной философии: аскезы, автаркии, атараксии, апатии, придававших киническому мировоззрению своеобразную форму убеждения.

Переход от аристократического по духу интеллектуализма к просветительству в широком смысле обусловил духовный сдвиг, произошедший в пределах эллинистического мировоззрения. Философия становится достоянием отдельного человека, помещенного в кризисную ситуацию выживания. Человек все больше уходит вглубь себя, осознавая, что для достижения счастья недостаточно государства, социальных образований, богатства и знатности. Чтобы быть счастливым, человек не нуждается ни в чем, кроме себя самого. Мыслители эллинизма в своих учениях исходят из самодостаточности и автономности отдельной человеческой личности.

Изучение физики и логики, как фундаментальных дисциплин, было направлено на разработку этического идеала. Философские концепции эпикуреизма и стоицизма имели достаточно системный характер. Противоречие между «единичным» и «общим» было по-новому осознано в новых исторических условиях. В практике преподавания и жизненного показа идеала мудреца определяющие моменты образовательной парадигмы Античности – интуиция и дискурс – начинают приобретать личностную окраску.

В Эпикуре (341–270 гг. до н. э.) воплотился дар выдающегося учителя, миссионера, проповедника и врачевателя. Известно, что он был учителем «во втором поколении» (его отец Неокл также учительствовал на о. Самос в качестве афинского посланника). Под воздействием сочинений Демокрита Эпикур начал заниматься философией и в 306 г. до н. э. создал собственную школу «Сад» в предместье Афин вдали от городской суеты. В учебном заведении нового типа прямо преследовалась цель не просто обучать философии, но пропагандировать и воплощать в жизнь новые идеалы и соответствующий им образ жизни. Над входом в «Сад» было помещено изречение, настраивающее посетителей на особый лад: «Гость, тебе будет здесь хорошо; здесь удовольствие – высшее благо». Об авторитете наставника говорило еще одно правило, ставшее нормой жизни эпикурейцев: «Действуй всегда так, как если бы тебя видел Эпикур». Эти примеры являются красноречивым свидетельством императивов эпикурейской педагогической этики, отличающихся от девизов Сократа («Познай себя») и Платона («Не геометр да не войдет»).

Вместе с тем, культ учителя не мешал, а в некотором смысле способствовал установлению доверительных отношений между ним и учеником. Данное обстоятельство накладывало отпечаток и на стиль преподавания, практикуемый в школе. Стремление удерживать в памяти важнейшие постулаты учения, восходящие к методам обучения пифагорейской традиции, служило условием преображения человеческой личности. Другим важнейшим элементом эпикурейской пайдейи была дружба, которую представители этой школы ценили наравне с мудростью. «Благородный человек всего более занят мудростью и дружбой: одна из них есть благо смертное, другая – бессмертное»[27]27
  Отрывки из Эпикура: Ватиканское собрание изречений // Лукреций. О природе вещей. Т. 2. М., 1947. С. 625.


[Закрыть].

Как учитель и врачеватель человеческих пороков, Эпикур оставил своим ученикам целый свод житейских правил, своего рода заповедей, точно определяющих, как надо поступать в различных ситуациях. Примечательно, что каждое правило было обосновано в рамках учения и опытно подтверждено в жизни учителя. В этом Эпикур следовал античному философскому принципу единства жизни и доктрины. Эпикур пытался вселить своим ученикам уверенность перед лицом грядущей смерти и избавить их от страха перед ней: приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения; ведь все хорошее и плохое заключается в ощущении, а смерть – это бесчувственное состояние, не имеющее к нам никакого отношения; когда человек существует, то смерти – нет, а когда она приходит, то уже нет самого человека.

Сам Эпикур высоко ценил учительские наставления, но при этом видел и большую пользу в дискуссиях, сказав однажды: «При философской дискуссии выигрывает побежденный, – в том отношении, что он умножает знания»[28]28
  Там же. С. 623.


[Закрыть]. Учительство понимается им как духовное целительство. Цель образовательной миссии он видел в том, чтобы научить человека наслаждаться гармонией жизни.

Особый интерес вызывает интеллектуально-этический и педагогический опыт стоиков, интерес к которому неоднократно будет возникать именно в переходные эпохи, «смутные времена», когда человеку, чтобы сохраниться в нестабильных исторических условиях, нужно было черпать уверенность в себе. Общим принципом поздней античной философии является онтологическое единство человека, человечества и мирового целого. Вот почему столь важными для стоиков оказываются физика, логика и этика, рассматриваемые во взаимосвязи и служащие концептуальным выражением этого единства.

Выбор философской школы в период эллинизма означал избрание, прежде всего, образа жизни. Школа стоиков, основанная Зеноном из Китиона (335–263 гг. до н. э.) в афинской Stoia Poikile (Расписном Портике, или галерее), украшенном фресками художника Полигноста, отличалась требованиями высокой нравственности, единства слов и поступков. В Афинах эта школа пользовалась уважением за ее благотворное влияние на подрастающее поколение. Новый импульс развитию стоицизма в середине III века дал Хрисипп (280–207 гг. до н. э.).

Основанием нравственной жизни у стоиков является стремление творить добро. Физика необходима им, так как она повествует о том, что неподвластно воле человека, но подчинено высшей разумной космической необходимости. Человеческий ум и космическая разумность взаимосвязаны, жизнь рассматривается как согласование с всеобщим законом. Космос логичен и все в нем находится во взаимодействии и совершается по необходимости. Человеческий выбор заключается в осознании этой необходимости и выстраивании своих действий в соответствии с ней, что означало «принять судьбу». Стоиками осознавался и возможный обратный ход – «вопреки судьбе», по собственному произволу, но это означало отвержение всеобщего порядка вещей и космической разумности.

Стоиков привлекала идея возможности совершенствования разумного начала в человеке путем упражнений. Своеобразной пропедевтикой этико-педагогического учения была их гносеология. Человек должен принимать все, что посылает судьба. Стоики наставляют своих слушателей оценивать жизненные события с точки зрения космического разума, т. е. всеобщего закона, призывая сообразовывать жизнь с природой, которая сама сообразуется с Логосом[29]29
  Подробнее см: Степанова А. С. Философия древней Стои. – СПб, 1995. С. 193–195.


[Закрыть].

Стоики разработали целостное мировоззрение, соответствующее общей атмосфере эпохи и достаточно широко распространенное в эллинистическом мире, поскольку они провозглашали идеи нравственного универсализма (космополитизма) и всеобщего братства. Эти идеи в дальнейшем были восприняты первыми христианами. Немаловажно обратить внимание и на другие методологические новации стоиков, воспринятые будущими поколениями, в частности, на метод аллегорического истолкования, применяемый ими при объяснении народных мифов. Этот метод позднее будет применен средневековыми богословами-экзегетами для истолкования Библии.

Назидания стоиков направлены на то, чтобы инспирировать в человеке осознание собственного места и назначения в мироздании, на основе чего он должен действовать в своей жизни. Правила человеческого действия включают в себя практические рекомендации, имеющие глубокий физический и психологический смысл. Марк Аврелий (121–180 гг. н. э.), представитель «римского стоицизма», в трактате «Размышления» дает перечень подобных правил: признавать себя частью целого; давать всему физическое определение, т. е. рассматривать все согласно природе; рассматривать вещи в процессе превращения; стремиться видеть начала и последствия всего; мысленно представлять зло и приуготовлять себя к испытаниям; вырабатывать готовность пройти через трудности жизни; предвосхищать будущие беды и заранее готовиться к ним; никогда не терять внимания и бдительности; быть аскетичным; ничего не принимать близко к сердцу; ко всему относиться одинаково бесстрастно[30]30
  См: Марк Аврелий. Размышления. – М., 1985. С. 24.


[Закрыть].

Перечисленные правила и следование им действительно формировали определенный образ жизни, видимый человеком изнутри. Внутренняя жизнь начинает становиться напряженным самоотчетом, доходящим до исповеди перед собой и Богом. Стоическая философия открывает новые глубины внутреннего мира человека, не ограниченного только познавательными запросами. Духовный поиск и движение навстречу будущему сближает это течение с христианской традицией.

Оппонентами стоиков по целому ряду вопросов в эпоху эллинизма были скептики, чье течение не привело к созданию устоявшейся школы, хотя их идеи повлияли на современников и развивались на протяжении всей истории. В частности, при Аркесилае и Карнеаде в Академии последовательно отрабатывалась скептическая методология и система аргументации. Основатель течения Пиррон (365–275 гг. до н. э.), личность во многом легендарная, принял участие в походе Александра Македонского на Восток, где познакомился с мировоззрением индийских аскетов, отличающихся бесстрастием, невозмутимостью и отрешенностью от суетности мира. Историками отмечается, что Пиррон не организовал специальной школы, именно в силу скептической жизненной позиции, которая побуждала сомневаться в важности каких бы то ни было социальных образований, но был связан с учениками нетрадиционными узами.

Пиррон отрицает возможность познания истины, но при этом считает, что можно жить счастливо и в ее отсутствии. Он призывает не доверять суждениям и ощущениям, так как они не дают истинного знания. Но на чем должно быть основано познание и научение? К чему может апеллировать педагог, общаясь с учеником? В качестве поучительной модели скептики создают интуитивно представляемый образ мудреца, жизнь которого идет сообразно законам, обычаям и здравому смыслу, без пустых вопрошаний и поиска оснований. Скептического мудреца отличает философское равнодушие, внутренний покой, полное безразличие к вещному миру. Он хотя и сомневается, но и сомнение не допускает в душу, без рефлексии принимая, что природа человека божественна и поэтому нейтральна к преходящим ценностям.

Рассмотренные философские школы периода зрелой классики и эпохи эллинизма отличаются по целому ряду признаков. Поэтому возникает необходимость уточнить понятие «философская школа», так как оно, как правило, употребляется не строго в различных контекстах. Философская школа в античности является постоянно действующим учреждением с необходимой системой отношений «учитель – ученик» и разработанным комплексом внутренних правил, обоснованных онтологическими принципами данного философского учения. Крупнейшие школы на много веков пережили своих основателей (Академия, Ликей, Сад, Стоя).

Сравнительный анализ показывает, что проверенные историей философские школы, различаясь по метафизической ориентации и конструированию различных антропологических моделей, находятся друг к другу в отношении дополнительности, выделяя и развивая до предела те или иные аспекты основных философских методов – интуиции и дискурса. Эллинистические философские доктрины впитали в себя и обобщили все значимые подходы древнегреческой философии: космологизм натурфилософов-досократиков, этический интеллектуализм Сократа, универсальный рационализм Платона и Аристотеля. Эллинистическая образовательная парадигма сохранила преемственность и триединую основу ее идеальных составляющих: космическо-онтологическую, рационально-этическую и назидательно-практическую.

2. Духовно-нравственные искания в средневековой антропологии

2.1. Идеалы духовного совершенствования в христианской антропологии

Античная культура оказала огромное влияние на развитие европейской и русской культуры, в том числе на образование. Переход к христианской культуре существенно изменил антропологические приоритеты, они сосредоточились на идеальном человеке. Учительство начинает все больше ассоциироваться не с греческими философами, а с Отцами церкви, их стали называть Учителями Церкви.

Современные задачи духовно-нравственного воспитания требуют внимательного отношения к патристике, к ее учениям о духовном совершенствовании человека, рассматриваемого в горизонте вечности. Только при таком подходе возникает проблематика спасения человека, его духовного бессмертия.

Глубокий знаток патристики Г. В. Флоровский в своих опубликованных лекциях отмечал, что в раннем византизме определяющей была христологическая тема. И в то же время – тема человека. Можно сказать, в христологических спорах в действительности обсуждалась и решалась антропологическая проблема[31]31
  Флоровский В. Г. Восточные отцы V–VIII веков. – Париж: YMCA-PRESS, 1990. С. 5.


[Закрыть].

В славянской ранней письменности встречаем слово «философ», но оно имеет иной смысл, чем в греческой традиции, философ здесь – наставник в делах совести, мастер экзегезы, то есть истолкования библейских текстов[32]32
  Громов М. А., Мильков В. В. Идейные течения древнегреческой мысли. – СПб., 2001.


[Закрыть]. Философами в XV и последующих веках на Руси именовали монахов, углубленных в духовную жизнь и становящихся духовниками для других людей. Славянского просветителя, первоучителя Кирилла (Константина) называли философом, в древнейшем Остромировом Евангелии (1056–1057 гг.) отмечена память Константина Философа. Такое соотнесение слова «философ» с подвижниками веры свойственно не только русской традиции, но и более ранней греческой – Иустина Мученика (II век) именовали философом[33]33
  Сочинения святого Иустина философа и мученика. – М., 1892.


[Закрыть]. Философ – это человек, способный врачевать, исцелять собственную душу и души других.

Философ в византийской и русской традиции сосредоточен на тайнах бытия человека. Ф. М. Достоевский обобщенно-афористически выразил задачу жизни любого человека – не только философа: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время, я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком»[34]34
  Достоевский Ф. М. Письмо к М. М. Достоевскому от 18.08.1893 г. // Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Т. 28. Л.: Наука, 1985. С.61.


[Закрыть].

Без православия не было бы того исторического явления, которое именуется «русский народ», «русский человек». Что бы ни утверждали ревнители языческой основы русского человека и шире – славянства, но тысячелетняя история становления русской государственности и русской духовности определялась православной верой. Не отделить побед Дмитрия Донского от святого Сергия Радонежского, а побед Суворова и Ушакова от укорененности в отеческой вере, не случайно адмирал Ушаков канонизирован как святой.

Византия на многие века определила судьбы учения о человеке, о воспитании. Возникла христианская антропология. Духовной преемницей Византии стала Россия. Без России невозможно представить судьбы православия после падения Константинополя (1453). Но и русскую судьбу, русскую культуру, философию, образование невозможно представить без влияния Византии.

Не философы Византии, не самый известный из них Пселл, определяли специфику философствования на Руси, а затем и во всей исторической России, а византийские Отцы Церкви, восточные Отцы Церкви: Василий Великий, Григорий Нисский, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Ефрем Сирин (это все IV век); Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин (из Сирии) – это VIII век[35]35
  См. Флоровский Г. В. Восточные отцы IV века. – Париж: YMCA-PRESS, 1990; Восточные Отцы V–VIII веков. Париж, 1990. 2-е издание.


[Закрыть].

Католики ограничивают хронологически принадлежность к Отцам Церкви, утверждая, что последним из них был Иоанн Дамаскин. У православных иной подход: не древность определяет носителей Духа Святого, и по праву почитают Отцом Церкви Григория Паламу, жившего в XIV веке[36]36
  См. Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византийское богословие. – Минск, 2001.


[Закрыть].

Культура Древней Руси формировалась под непосредственным влиянием Византии. В свою очередь Византия – преемница греческой культуры, возвысившая себя не только имперской военной мощью, но и мощью духовной. Константин Великий перенес в 330 г. в Византию столицу Римской империи, Константинополь стали называть Новым Римом, а на Руси в дальнейшем укоренилось наименование «Царьград».

В славянских текстах Византию называли страной греков. Действительно, греческий язык был языком ее культуры, хотя это не была особая национальная культура: византийской нации не существовало, Византия сформировалась как мощная империя, соединившая многие народы, а главным ее достижением в культуре стало христианство. Именно православие было связующим звеном между Русью и Византией в средние века. Византия на многие века определила судьбы учения о человеке, о воспитании. Характер и смысл философствования в Византии принципиально отличался от древнегреческого. Разумеется, византийские мыслители владели греческой философией, не случайно многие из них в своих текстах обращались то к Платону, то к Аристотелю, а тем более к неоплатоникам, восставшим против язычества, таким как Ориген и Плотин.

Еще в эпоху перехода язычества к христианству, когда рождалась византийская культура, появляются образцы подлинно христианской антропологии, в IV веке написан классический текст Григория Нисского «Об устроении человека» – это синтез знаний о человеке, где выражена четкая позиция о формировании души человека, то есть позиция педагогической антропологии, если оценивать ее с современной точки зрения.

Григорий Нисский – младший брат родоначальника малоазийского монашества, святого Василия Великого. В молодости он увлекался греческой философией, в зрелые годы стал называть ее внешней философией. Антропология Григория Нисского – это учение о внутреннем совершенствовании человека, о стремлении к образу Божиему. Только в человеке природное одухотворено. Следовать за высшим, прекрасным, совершенным – это и значит уподобляться Богу, становиться его отображением. В человека не вселяются попеременно разные души: душа младенца, душа зрелого человека или душа старика – это одна и та же душа, но в разной степени совершенства, причем эта степень не определяется возрастом, ибо душа может и возрастать, и деградировать.

Мысли Григория Нисского о способах духовного возрастания личности и сегодня воспринимаются поучительно – не следует увлекаться паломничествами по святым местам, перемена места не приближает к нам Бога. Человеку самой природой дано стремление к красоте невидимой и к добру. У добродетели, – указывал он, – один предел – беспредельность; остановка в движении к добру опасна, так как всякая остановка – это уже движение к пороку. Мятеж страстей бороздит поверхность души, препятствуя раскрытию глубин души. Душа может возрастать бесконечно. Зло в любых проявлениях ограничено, оно «необходимо объемлется пределом, вслед за которым преемство добра сменяет предел зла»[37]37
  Святой Григорий Нисский. Об устроении человека. – СПб., 1995. С. 68.


[Закрыть].

Назидания Григория Нисского предвосхищают те учения нестяжателей, которые обращены были не только к монахам, но ко всем людям: «Многостяжание есть смертоносное поражение»[38]38
  Там же. С. 102.


[Закрыть].

Ошибочно думать, что христианская антропология возвышала исключительно духовность человека в ущерб телесности. Напротив, еще Григорий Нисский видел преимущество человека над ангелами в том, что ангелы обладают лишь духовной природой (субстанцией), а человек – и духовной, и телесной. Творение мира завершилось человеком как вершиной сущего. Человек – не раз и навсегда совершенное создание, следовать за высшим, прекрасным – это возможность, которую человек либо реализует в своем становлении, либо погасит, загубит. Как в осколке зеркала может отразиться солнце, так и в человеке, в его микрокосмосе может сиять совершенство высшего Образа. «Ничто другое из сущего не уподобляется Богу, кроме человека»[39]39
  Святой Григорий Нисский. Об устроении человека. – СПб., 1995. С. 8.


[Закрыть], а это уподобление, согласно Григорию Нисскому, проявляется в духовной чистоте, уме, слове, любви, в стремлении к небу, то есть к высоте духовной. «Как душевный превосходит плотского, так аналогично этому духовный выше душевного»[40]40
  Там же. С. 24.


[Закрыть]. Духовность человека не может состояться без свободного выбора, ничто «вынужденное и насильное не может быть добродетелью»[41]41
  Там же. С. 54.


[Закрыть]. Человек от рождения – это лишь возможность стать человеком в его совершенных проявлениях, таков ход размышлений всех христианских мыслителей.

В XX столетии философы, богословы оценили вклад в духовную антропологию Григория Паламы, которого иногда называют основателем исихазма, хотя практика монашеского священнобезмолвия существовала задолго до XIV века, еще у первохристианских пустынножителей.

Греческое «исихия» означает молчание, тишину, покой. Исихазм – это священнобезмолвие, подвижнический способ христианской жизни, направленный на созидание храма души человека, формирование «внутреннего человека». Философия исихазма в этом смысле противоположна «внешней» философии Древней Греции. Исихазм учит духовной жизни, он неотделим от монашеского подвига, от «умного делания» отдельной души человека.

Вера в человека – основа исихастской антропологии. В том числе и антропологии Григория Паламы. Причем человек понимается целостно, в нераздельном единстве души и тела. В молитве, в богообщении участвуют и душа, и тело. Это принципиально отличает учение Паламы (паламизм) от платонизма. Если у Платона душа находится в теле, как в тюрьме, то у Паламы весь человек участвует в общении с Богом. Он прекрасно владел платоновским и аристотелевским наследием, но советовал обращаться с греческой философией так, как фармацевты обращаются со змеями: извлекают из них яд и приготавливают противоядие. Например, он подвергал убедительной критике учение Платона о переселении душ.

Христианская антропология многократно усилила идеи античной философии о внутреннем человеке. В исследовании русского грека Авраама Позидиса (Позова), осуществившем синтез богословия, психологии, медицины, раскрыто становление в истории понятия «внутренний человек». А. С. Позов считал, что в «Филебе» Платона уже содержалось представление о внутреннем человеке: «Человек своей монадой связан с Единым, своим интеллектом – с Мировым разумом, а своей душою – с Мировой Душою. Все эти три части составляют внутреннего человека Платона»[42]42
  Позов А. С. Основы древнецерковной антропологии. СПб., 2008. Т. 1 С. 136.


[Закрыть]. У А. Ф. Лосева встречаем мысль о том, что Аристотель тоже акцентировал внимание на внутреннем человеке[43]43
  Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. Глава IX «Общее обозрение воспитательной системы».


[Закрыть].

Если в античной литературе исследователям приходится отыскивать ростки учения о внутреннем человеке, то в христианской антропологии оно становится центральным, доминирующим. Внутренний человек – носитель Духа Святого, в молитву погружен именно внутренний человек. Внутренний человек стремится к духовному совершенствованию. «Тленный человек получает бессмертие, если он служит внутреннему»[44]44
  Позов А. С. Основы древнецерковной антропологии. СПб., 2008. Т. 1. С. 307.


[Закрыть]. Так истолковывает христианская антропология слова Христа: «Ищите Царствия Небесного, которое внутри вас».

В святоотеческой литературе разработаны многие философско-антропологические темы: происхождения человека, свободы, творчества, ответственности, богоподобия человека, нравственной чистоты и греховности, его связи с миром падшим и идеальным. Кроме того, христологическая тема (Христос-Богочеловек) – это тоже в значительной степени антропологическая проблема[45]45
  Киприан (Керн). Тема человека и современность // Православная мысль. Париж. Вып. VI. 1947. С. 127.


[Закрыть].

Христианская антропология обосновала надприродность человека, раскрыла ограниченность натуралистических антропологических учений. При этом в патристике, то есть в учении Отцов Церкви, никогда не отрицалась телесность, здесь не было дуализма души и тела. Подчеркивалось лишь главенство духа над телом, необходимость духовного совершенствования человека. Тело может жить в согласии с высокими стремлениями души, быть достойным души. Монашеская аскеза – это не борьба с природой, а с противоестественностью, противостояние греху возвышает и душу, и тело.

Традиция исихазма направляла философию к духовной сосредоточенности, к духовному деланию, эта традиция противостояла всякому пустословию. Русская философия изначально следовала завету Григория Паламы: «Великое имя любомудрия (философии) осуществляется в образе твоей жизни»[46]46
  Святитель Григорий Палама. Слово святителя Григория Паламы к Иоанну и Федору философам // Беседа. Т. З. М., 1994. С. 243.


[Закрыть]. Духовное совершенствование личности, народа стало основной задачей русской философии, поэтому русскую философию называют духовной философией.

Духовность – это проявление устремленности к совершенному, целостному. Духовность преодолевает утилитаризм, чисто практическое, прагматическое бытие человека. Духовность рассматривается в русской философии как метафизическое ядро личности.

Христианская антропология определила принципы формирования человека не только в эпоху средневековья, вся подлинная европейская и русская культура укоренена в христианстве. Значение христианской антропологии для воспитания остро осознал выдающийся русский философ, педагог, психолог и богослов Василий Васильевич Зеньковский, столкнувшись с задачами образования в условиях зарубежья, в 30-е годы XX столетия в Париже, он подготовил книгу «Проблемы воспитания в свете христианской антропологии»[47]47
  Зеньковский В. В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. М., 1996. Более широко работы Зеньковского по данной теме представлены в издании: Зеньковский В. В. Педагогические сочинения. Саранск, 2002.


[Закрыть], которую по праву мы можем включить в золотой фонд литературы по педагогической антропологии.