Текст книги "На колокольный крик"

– Никого нельзя убить. Ты просто отправил Дэгдэ на долгое время туда, где он и должен находиться. Тебе придётся лишать земной жизни злых и коварных людей. Поверь, это тебе предстоит.

– Я знаю, Богдан. С твоего позволения, уже давно прочитал твои мысли. Наше с тобой Дэгдэн-давори может плохо завершится и для нас. Пусть людей убивать проще, чем духов, но… Дэгдэн многое знал, потому и решил разделаться с нами.

Верганов согласился с доводами Тараса. Всё верно, силы зла не так уж и глупы, какими пытаются их изобразить некоторые маги и экстрасенсы. Теперь уже и Тумали знал, что главная переправа в пространстве у них впереди. Меньше недели до неё остаётся, и время это неотвратимо приближалось.

Путешественники во времени и пространстве выпили по чашке крепкого чая, и Тумали предложил своему новому другу прямо сейчас посетить его несравненную жену Нэликэ. Она ведь хотела видеть генерала и учёного Верганова, может быть, и пообщаться с ним. Одно дело – наблюдать за происходящим со стороны, но совсем другое – открытый разговор. Их встреча с Нэликэ должна была состояться не на «нейтральной зоне», находящейся между несколькими обителями, а в мире, где сейчас относительно постоянно обитала и Нэликэ.

Здесь особо ничего не удивляло Верганова. Вокруг такие же люди, как и земляне, только с относительно разряжёнными оболочками. Только звери, птицы, рыбы, растения были немного другими, но сходство имелось почти во всём. Миров бесконечное множество, но многие из них чем-то похожи друг на друга. Но имеются и существенные отличия, и вот они, для нас, временно находящихся в земных телесных оболочках, кажутся чем-то невозможным и даже не реальным.

В данном случае, Богдана поразило только одно: великое и ни с чем несравнимое чувство привязанности, обожания и взаимного уважения Тараса и Нэликэ. Их любовь была не такой, которую характеризует смысловое понятие «до гроба», ибо она уходила далеко за пределы определённого отрезка Бесконечной Жизни. Их любовь слилась с Вечностью и сама стала таковой. Такие души, духовные субстанции, не расстаются нигде и никогда. Здесь всё определено и предначертано Мирозданческой Судьбой.

Они сидели на невысоком бугре, заросшем ярко зелёной невысокой травой. Да и светло синий цвет широкой реки тоже предрасполагал к спокойной и рассудительной, размеренной беседе.

– А ведь я так никого и не полюбил, и меня дамы не баловали своим вниманием, – с сожалением заметил Верганов. – Нет, я не завидую… Я радуюсь за вас.

– Совсем не о том ты говоришь, Богдан, – сказал Тарас. – Какие дамы? Какое внимание? У меня только одна… дама, моя жена Нэликэ.

– Иначе ведь для тех, кто любит и не меняет своей любви на ненависть, – заметила Нэликэ, – не может быть.

– Для многих вы оба навсегда останетесь загадкой, – сказал Богдан. – Но это хорошо. Он истинной любви во всей Вселенной станет светлее. Такое время придёт.

Тарас и Нэликэ промолчали. Немного продумав, она заметила, что их грядущая Дэгдэн-давори – беда и радость… одновременно. Ещё она сказала, что добрые люди, верящие друг в друга, не расстаются на мирозданческих дорогах.

– По-всякому бывает, – возразил ей Богдан. – Очень часто это зависит не от человека, а только от Высших Сил. Но у вас – особый случай. Вы, Тарас и Нэликэ, неразлучны.

– Я знаю, – согласилась с ним Нэликэ. – Мы уже с Тарасом несколько лет тому назад родились в земном мире. У нас даже кроватки стояли рядом… в одном родильном доме. Мы с ним пока здесь, но уже и там. Я вернусь в земную жизнь, а мой Тарас в ней и останется, но с новым телом. Там время летит, может быть, и быстрее…

Ещё она сказала, что пройдёт, каких-то четыре-пять лет, и всё, что происходит сейчас здесь с ними, троими, даже в памяти у них не останется.

Может быть, когда-нибудь и где-нибудь всплывёт в подсознании кого-то из них. Не больше, и то ведь покажется, всего лишь, глупой фантазий.

– Скрывать не стану, – признался Верганов, – я тоже чувствую, что меня фактически уже нет в земном мире. Осталось лишь краткое отражение уже… совершённого. Но то радует, что до конца текущей недели, как говорится, на автопилоте, наша переправа в пространстве будет удачной.

В глазах Нэликэ стояли слёзы. В них читалась печаль и одновременно радость. Близилась её разлука с Тарасом, но только для того, чтобы снова встретиться в новых земных образах и оболочках. А дальше – бесконечное количество перевоплощений, рождений и смертей, и через всё это надо пройти. Правда, конца этому не будет, да и начала не имелось.

Она обняла Тараса. На мгновение показалось Богдану Верганову, что они, вечные муж и жена, стали единым целым. Нет, не показалось. Так и было на самом деле.

Ужин у Богдана и Тараса был довольно плотным. На столе стояла большая алюминиевая чашка-тазик. В ней находилась сиговая тала, нанайское национальное блюдо, которое давно уже стало общероссийским. Это мелко-нарезанные пластики замороженной рыбы с луком, солью, перцем и в уксусе малой концентрации…

Далеко не все сорта рыбы пригодны для приготовления такой еды, пожалуй, только сиг, ленок и таймень, изредка, в ход идёт калуга или осётр. Некоторые умудряются готовить талу даже из тихоокеанской селёдки. Терпимо, но не то. Фантазии гурманов нет предела. Если они солят яблоки и готовят варенье из свежих огурцов, то… Впрочем, это их дело. Каждый желает отличиться, как может, но не всегда удачно.

На столе стояли чашки с паюсной (чёрной) и лососевой (красной) икрой, лепёшки из сушеной мясной (кабан или сохатый) муки, таксан (рыбий паштет) и многое из такого, о чём пока почти не знают и не ведают любители самых изысканных блюд. Ведь вряд, к примеру, ли кто-нибудь из здравомыслящих людей откажется от запеченного в глине муксуна (толстолоба).

– Я в курсе, что нанайцы умеют делать то, на что не способны самые «продвинутые» европейские нации , – увлечённый талой сказал Верганов. – Гольды выделывают, к примеру, не только шкуры животных, но и рыб.

– Не просто выделывают, но и шьют из них самую разнообразную одежду. На каждой рубахе или платье замысловатый цветистый орнамент. Со смыслом и значением. Но это уже бытовая национальная магия.

Но, оценив гостеприимство Тараса, Верганов вернулся к самой основной теме разговора, к тому, что его всегда волновало и волнует сейчас. Разумеется, речь он вёл об истинном, а не показном и даже дешёвом патриотизме или о негодяях, отрицающих и оскорбляющих не только всё русское, но и российское.

Русофобия не в одночасье, а уже давно стало основной ценностью ряда заокеанских и европейских стран. Они ещё очень хотят, чтобы и россияне сами себя считали людьми второго, а то и третьего сорта.

Убеждённо Богдан говорил о том, что если вы, к примеру, живёте в России и ощущаете себя россиянином, а не «гражданином мира», который легко и свободно меняет свои убеждения (ради личной выгоды) и служит чужим «ценностям», то вы уже богаты. Понятно, хотелось бы большего. К примеру, равенства, справедливости, хотя бы, относительного благополучия. Но что есть, то есть. Цари и президенты приходят и уходят, а Родина остаётся.

Она ведь, в конечном счёте, и помогает вам понять, что вчерашний ваш день был периодом не процветания вашего, а жестокого ограбления и унижения. За счёт вас припеваючи жили бандиты и тунеядцы, и те, которые посчитали себя «государством». Но им, как раз, и невдомёк, что совершенно ничего не стоит заокеанский бургер, из-за которого они попытались обгадить свою Родину, ту землю, то сообщество людей, которое доверилось им. Но пока не пожалело об этом. Всему своё время… ещё горько пожалеет.

Но это ведь уже было… Кто не успел обменять свою шкуру на банку немецкой тушёнки и глоток шнапса во время Великой Отечественной войны, успешно выступает в роли предателя сейчас. При этом ведь и не считает себя таковым, а прикидывается той самой рыбой, которая «ищет, где глубже». Странная какая-то демократия, не правда ли? А ведь многие, даже умудряются бороться за чужие «ценности» на российской территории, но до поры и до времени…

Земная жизнь такова, что не всегда тешит человека надеждами, и не стоит верить тому, что если вы богаты, знамениты или обладаете неограниченной властью над людьми, то вас обойдут беды и несчастья. Такого не бывает, такого просто не может быть… А если, к тому же, вы – ещё и мелкая, грешная и пакостная тварь, к примеру, яркий и активный представитель «пятой колонны» в России, то там, в одном из сопутствующих миров, вам будут заданы очень неудобные и неприятные вопросы.

Вы на них не ответите, не сможете. Ссылка на то, что вы – очень особенный и поэтому ублажали свою ненасытную плоть за счёт чужих страданий, на заседаниях Вечного Суда не состоятельна.

– Некоторые человеческие слабости, – сказал Тумали, – скорей всего, болезнь.

– Такую патологию можно и нужно лечить или пулей, или специальными процедурами за колючей проволокой.

– А не слишком ли ты жесток, Богдан?

– Не слишком. Я прошёл и поехал по многим сотням деревень и городов, где уничтожены государственные предприятия, которые раньше процветали. Миллионы россиян преждевременно ушли из этого мира в иные. Страшные причинно-следственные связи, и этот беспредел не просто крепчает , но и продолжается, подводиться под нелепую, так сказать, бесплановую базу.

– Согласен. Любое действие «частной лавочки» зависит от прихоти воров-компрадоров, причём, не только отечественных. Мощный интернационал! Это уже похоже на преступление… перед народом и, наверное, перед государством.

– Оно и есть. Причём, без срока давности. Я рад тому, Тарас, что ты понимаешь и трезво оцениваешь происходящее. Приятно иметь дело с умным человеком.

Понятно, что самодеятельная организация Комиссия нетрадиционных методов защиты окружающей среды (КНМЗОС) при таких обстоятельствах не могла и не может быть государственной структурой.

Слишком уж много господ и дам среди самых ответственных чиновников, которые с нескрываемой заботой и даже любовью относятся к тем, кто откровенно считает подавляющее большинство россиян, вообще, не сортовой продукцией. По их устоявшемуся мнению, более двухсот миллионов людей природа создала по-ошибке.

– Но тем, кто так считает, – сказал Тарас, – я не доверил бы даже прополку брюссельской капусты.

– Все верно. Кому мало взяток, тот ещё и приворовывает. Их мы тоже… приговариваем. Жаль только, что гибель негодяев многие воспринимают, как роковую случайность. Не больше.

Тарас прекрасно понимал то, о чём говорит Богдан. Легко и свободно Верганов и его ученики занимались ликвидацией «двуного мусора» не только в современном мире, но и проникали в минувшее, в будущее. Входили в тело приговорённого, сжимали пальцами его сердце и возвращались в то место, откуда начинали свой полёт.

Можно было отключать и головной мозг с помощью обычного удара невидимого, но уплотнённого кулака.

– Значит, смерть некоторых бандитов и очень крупных чиновников, продавшимся США, не случайна. Я догадываюсь и могу назвать десятки фамилий…

– Не надо, Тарас, ничего такого мерзкого… произносить вслух. Пусть твой язык будет чистым. Но ещё задолго до создания КНМЗОС почти каждый из нас, способный уничтожить опасного внешнего и внутреннего врага, делал это. Ты знаешь или догадываешься, о ком идёт речь, и этого, вполне, достаточно.

– Все мы – только гости в земном мире и добрые люди, и злодеи.

– Да. В кратковременной командировке, можно сказать. Вполне, реально, что и мы с тобой скоро уйдём в иной мир. Но есть люди, которые способны продолжить доброе, благое дело.

– Всех злодеев не уничтожить.

– Согласен. Всех и сразу не ликвидировать. Но стремиться к этому надо. Но добрые люди вынесут им свой приговор… А потом пусть идиоты и вечные рабы несут к их чугунным статуям цветы и молятся на мерзких идолов. Это уже дело десятое.

Предательство российской «элиты» не ведает границ. Немного подумав, Верганов рассказал Тарасу невероятнейшую историю. Она поучительна и, в данном случае, то, что происходит, они с Тарасом не должны пускать на самотёк.

Ныне в Москве проживает в мире и спокойствии владелец большого состояния, официально, мультимиллионер гражданин, скажем так, Рудольф Борисович Сабнагаев. Но грабил он население страны, проживающие далеко, за Уралом, здесь, на Дальнем Востоке России. Его агенты и хорошо прикормленные лакеи пока продолжают это делать… на законном основании.

За счёт засекреченных оффшоров в ряде зарубежных стран и прямой поддержке ЦРУ этот «скромный» гражданин давно уже является обладателем нескольких миллиардов долларов. Может быть такое? Не просто может… К сожалению, так оно и есть. Кроме того, Сабнагаев не единственный из числа тихих и улыбчивых воров, кто, фактически, работает, мягко сказать, на благо и процветание заокеанской страны. Но тут без некоторых подробностей никак не обойтись. История не простая и не однозначная. В подобных давно уде назрела необходимость разбираться правоохранительным органам.

А начать бороться со злом Тумали и Верганову следовало, по мнению учёного и генерала, с необычного американского объекта, который находится на Аляске, не так далеко от Анкориджа, на военной базе Гакхона. Да, речь идёт о базе ХАРП («HAARP»), об огромном участке территории – огромное количество двадцатипятиметровых антенн. Американские учёные активно утверждают, что занимаются изучением, исследованием северного сияния и, вообще, погоды. Вряд ли.

Если бы это было на самом деле так, то база не охранялась весьма и весьма усиленно. Ясно, что здесь не совсем обычный метеорологический объект. Ведь база основательно обнесена колючей проволокой, под усиленным присмотром, по всему периметру, вооруженными патрулями, морскими пехотинцами. Да и воздушное пространство здесь закрыто для всех видов гражданских и военных самолетов комплексами ПВО.

– Да, я слышал, что их установка ХАРП, по сути, климатическое оружие, – сказал Тумали. – На их совести ливни, смерчи, ураганы, землетрясения во многих странах мира. Есть предположение, что катастрофа на японской атомной станции, Фукусиме – Один, – тоже дело их рук… Возможно, неумышленно всё это и было совершено.

– Нас спасает пока то, что этим мощным оружием располагают, именно, американцы. У них, к нашему счастью, всё идёт через пень-колоду. Техника в руках дикаря, одним словом. Они своими экспериментами больше всего бед принесли, именно своей территории. Там не обходится без жертв. Просто они скромно молчат об этом.

– Но у нас же имеется что-то подобное?

– Конечно, всё есть. Но я пожелал бы нашим учёным и военным специалистам более заметных успехов в этом направлении.

Верганов заметил, что ХАРП – не только перспективное геофизическое оружие, но и высокоразвитый шпионский и диверсионный комплекс. Он способен создавать помехи на станциях обнаружения баллистических ракет при их запуске, отслеживать подземные и подводные объекты, уничтожать искусственные спутники Земли и т. д. Скорей всего, пока это у них находится в зачаточном состоянии, то есть в перспективе.

Но таких возможностей не должно быть у Пентагона и, в целом, у НАТО.

– Пока наши специалисты не могут доказать, что ХАРП и подобные объекты являются, по сути, оружием массового уничтожения, – сказал Богдан. – Это, на самом деле, трудно сделать. Что ж, в таком случае они будут не в состоянии доказать нашего участия в… незримой и надёжной обороне нашей страны.

Да, США – страна неоднозначных и сомнительных легенд, даже не двойных, а тройных и более стандартов. Элитарных господ и дам Штатов даже не смущает то, что их «голливудские» сказки уже не пользуются особым доверием даже у некоторых ответственных чиновников блока НАТО. Прежде всего, не котируется. Не проходит совершенно не состоятельная байка о множестве великих военных «побед» янки…

Многое в их массовой пропаганде рассчитано на слабоумных людей, которые, к сожалению, существуют. Хватает таковых и в России. Они ведь тоже пытаются под диктовку доброжелателей чужой и, по сути, враждебной страны, её интересов убедить мировую общественность в том, что ХАРП (HAARP) – рядовая научно-исследовательская лаборатория. Она, якобы, всего лишь, улучшает радиосвязь. Не больше.

Авторы почти всех техногенных катастроф, по мнению ряда американских правительственных структур, их подпевал из стран-вассалов и, скорей всего, россияне и, наверняка, засекреченные военные и разведчики со станция СУРА. Об этом американцы говорят и пишут в своих странноватых СМИ прямо. Фактов и доказательств не имеют, поэтому, им, вполне, достаточно вымыслов и домыслов.

– Но и наших отечественных паникёров следует, как говориться, останавливать на поворотах, – заметил Богдан Петрович. – Я говорю о тех, кто нагнетает обстановку, утверждает, что ХАРП способен в один момент вывести всю радиосвязь России. Недооценивать возможности врага, конечно, не стоит, но и создавать массовые панические настроения, пожалуй, почти преступно.

– Бережёного бог бережёт. Нам, понятно, следует что-то предпринимать, что-то делать. Только активные действия приносят ощутимые результаты.

– А мы и делаем, без рекламы и суеты. Пусть наша организация КНМЗОС стоит в России, по сути, вне закона. Но мы, Тарас, не сидим, сложа руки. Всю ответственность берём на себя. Нас, как бы, нет. А если мы и существуем, то, по мнению ультра-либералов, лишь говорим, говорим, говорим… Пусть так и считают.

– И продолжают верить в американские сказки. Правда, кое-что и там – не всегда ложь. Но так они… намешали, что и сами уже не в состоянии разобраться, где кислое, а где – пресное.

– Мы им поможем. Разберутся.

– Насчёт ХАРПа мне почти всё ясно, Богдан. Но причём какой-то там полуподпольный миллиардер Сабнагаев? Для народа далеко не новость, что немало представителей такой вот странной государственной элиты в конце минувшего века, как бы, повылезало из-под земли.

– Их продолжают плодить большие чиновники. Как же! Они – их родственники, друзья, добрые знакомые… Тут налицо не только круговая порука, но и создание мерзких кланов и даже каст. И это у нас, в России! Представь себе! Подобное я отказываюсь понимать и принимать!

– А Сабнагаев?

– Про Сабнагаева я сейчас тебе кое-что расскажу. Этого… уважаемого господина в живых оставлять нельзя. Ни в коем случае! Слишком уж много он нанёс вреда и ущерба нашей стране. Но его в некоторых кругах… уважают.

Краткая биография Рудольфа Борисовича Сабнагаева, пожалуй, мало чем отличается от жизнеописаний подобных ему хорошо прикормленных «двуногих флюгеров». В молодости, естественно, ещё на студенческой скамье он был принципиальным «борцом за справедливость», потому и вступил в ряды КПСС. А там уже, после завершения учёбы в институте, поднапрягся и очень быстро сделался вторым секретарём горкома комсомола в одном из дальневосточных регионов Советского Союза.

Во время так называемой перестройки и весьма странного раздела страны Сабнагаев моментально сориентировался, отрёкся от партийного билета, стал активным пропагандистом, по сути, преступной «рыночной идеи». А стремительно сделаться безумно богатым, преуспевающим и счастливым при активной поддержке уголовных элементов и странного рода «рулевых» на всех уровнях для таких, как Рудольф Борисович, для некоторых тогда не составляло большого труда. Бери в свои руки то, что до конца не разрушено, и… приватизируй, владей.

Причём, захват государственной (народной) собственности происходил стремительно, при поддержке тогдашней преступной власти. Многое из того, что ушло в частные руки даже и не продавалось, а просто… присваивалось и дарилось. Чего уж там греха таить, ничего подобного не наблюдалось даже в «демократических» США. Много было бесовщины, но не на таком уровне…

Во имя растущего личного благосостояния и своих родственников взрослеющий и дальновидный Сабнагаев без малейшего колебания сделался не просто богатейшим компрадором, владельцем того, чем владеть не имел права. Он стал, так называемым внутренним иммигрантом. А проще говоря, предателем российского народа и его национальных интересов. На всякий случай переправил свою жену и уже взрослых детей в Англию (то есть в Британию) и продолжил свой «демократический» путь, ибо в России ещё и поныне осталось много до конца не разграбленных мест.

Для начала через промежуточные структуры Сабнагаев вложил (безвозмездно) несколько сотен миллионов долларов для строительства и развития уже, страшно засекреченной базы – ХАРП-Два. Нет, она находится не в Норвегии и даже не Польше, а там же, на Аляске. Разумеется, предприимчивый Рудольф Борисович в данном случае больше приобрёл, чем потерял.

Ведь то, что он «подарил» своим новым хозяевам, начало давать ощутимые плоды, и потому Сабнагаев в накладе не остался, при этом вошёл в число надёжных партнёров страны, правительство и прочие влиятельные круги которой, никогда не желали добра России и её народу.

Предприимчивый Рудольф Борисович не просто вышел на один из хиреющих российских научно-исследовательских институтов, который, ни шатко – ни валко, но всё же, занимался разработкой некоторых видов климатического оружия. Он совершил великое зло… Ведь не секрет, что из современных научных разработок, «плохо лежащих» в России, оказывается в США, Японии и, пожалуй, в Китае.

В данном случае Сабнагаева и его хозяев и друзей из ЦРУ интересовала подробная схема магнитно-электронной «пушки» или устройства, способного целенаправленно и точно производить по объектам врага «климатический» удар. Особую службу главной администрации интересовали ещё кое-какие разработки в этом направлении.

Ему удалось найти в этом институте великовозрастного младшего научного сотрудника, по сути, лаборанта, который в краткие сроки добыл нужную информацию и передал её одному из надёжных людей Сабнагаева. Понятно, что сделал он это за солидную сумму, потому сейчас почти безбедно проживал в одном из относительно уютных городишек в штате Калифорния вместе со своим семейством. Уже не работал, ибо числился пенсионером.

Таков вот он, Степан Афанасьевич Мараненко, готовый продать за доллары или даже центы не то, что Родину, но даже и папу с мамой. Но Сабнагаев и его заокеанские друзья своего добились.

Рядом с ХАРПом была выстроена ещё одна подобная база, где активно производился монтаж нескольких гигантских установок строго по украденной схеме магнино-электронной «пушки» специального назначения, по той подробной переснятой на фотоплёнку документацией, которая была добыта предателями. К счастью, вся эта информация о действиях Сабнагаева и Мараненко оказалась в руках руководителя КНМЗОС Верганова и его соратников.

Но время терять было нельзя. Ведь даже в России многие из тех, кто объявляет себя вашими друзьями, могут оказаться коварными и жестокими врагами. Запросто. К сожалению, такое случается не так и редко.

– Я через свой смартфон, разумеется, могу найти подробную географическую карту любой точки Земли, определённого населённого пункта, – сказал Верганов. – Но было бы здорово, если бы у тебя в доме, Тарас, имелся какой-нибудь… атлас.

– У меня, всего лишь, обычный сотовый телефон. Этого, вполне, достаточно. Но географических карт в моём доме великое множество. Не забывай, Богдан, что я хоть и не совсем удавшийся, но шаман. Я же говорил тебе, что ни один средней руки нанайский кала не обходится без этого. Да и свои полёты через Дэгдэн-давори я совершаю не наугад.

Сказав это, Тумали удалился в соседнюю комнату и вскоре вернулся оттуда в горницу с несколькими рулонами географических карт. Одну из них развернул на столе. Тарас прекрасно понимал, что в ближайшее время или сейчас, прежде всего, они отправятся в Калифорнию. Внимательно рассмотрев карту, Варганов ткнул пальцем в то место, с названием населённого пункта, куда они должны были совершить свою очередную, на сей раз, дальнюю переправу в пространстве.

Прошла ночь, и утром Богдан и Тарас удалились в один из амбаров, закрылись в нём изнутри. В данном случае они перестраховались от возможной опасности. Одну из хозяйственных построек, вряд ли, кто-то станет поджигать, взрывать и т. д. Впрочем, для злых и сильных духов, элементалов, сущностей порой открыты самые сокровенные тайны человека. Их способности и возможности преуменьшать не стоит.

Через мгновение они оказались в небольшом и относительно благоустроенном городишке Штата Калифорния. Несколько минут духовные субстанции Богдана и Тараса кружили над крышами невысоких, одно– и двухэтажных домов. Выбирали для себя подходящие временные обиталища. Им долго ждать не пришлось. В поле зрения попали двое смуглых полицейских, приблизительно, лет сорока, вооружённых пистолетами. Прекрасный выбор.

В тело грузного, пожалуй, даже чрезмерно упитанного лейтенанта и улыбчивого Оливера проник Верганов. Телесной оболочкой другого, худого и долговязого, сержанта Томаса воспользовался Тумали. Разговорчивые и приветливо настроенные ко всему окружающему миру копы вдруг внезапно изменились, стали серьёзными, сосредоточенными и хмурыми. Они получили задание от Верганова и Тумали найти русского эмигранта, господина Степана Мараненко.

А чего его долго искать? Город очень маленький. В нём почти каждый встречается друг с другом. Они знали, где находится его уютный двухэтажный дом. Оливер и Томас не однажды заходили в гости к этому доброму старику, и он угощал их не только чаем. Славный и добродушный парень.

Но, почему-то, сейчас они его ненавидели, причём, до такой степени, что готовы были разорвать его даже зубами… на мелкие части. Полицейские ненавидели его, но не знали почему. Они спешили найти его и поговорить с этим мерзким стариком по душам.

Внешне друг американского народа и явный враг российского Степан Афанасьевич Мараненко, выглядел, очень милым дедушкой. В белом летнем костюме, в летних туфлях, широкополой шляпе, в очках… он и, на самом деле, походил на доброго сказочного Доктора Айболита. Так глубоко, в старческом, но пока ещё крепком теле была спрятана его чёрная и продажная душа, что никто из соседей и горожан даже бы и не посмел считать его продажным. Впрочем, для некоторых американцев он, наверное, герой, хотя он и не афишировал своих доблестей и заслуг перед заокеанским народом.

Домочадцы его отдыхали в доме, а вот он, неугомонный и трудолюбивый Мараненко неторопливо, почти бесшумной газонокосилкой постригал траву на своём приусадебном участке. Увидев идущий к нему навстречу полицейских Степан Афанасьевич прекратил работу и пошёл навстречу дорогим гостям, которые уже находились на территории его частной собственности.

Он собрался поприветствовать дорогих гостей почти на чисто английском языке, но на американском диалекте, и даже обнять их. Но не успел это сделать.

– Привет из Москвы! – не очень громко произнёс лейтенант Оливер и ударил хозяина дома дубинкой по шее.

К трудоёмкому, но не долгому процессу подключился и сержант Томас. Полицейские яростно и с большим удовольствием били Мараненко не только дубинками, но и ногами. Он истошно вопил, возможно, только в тайне догадываясь, откуда получает «привет» перед явной кончиной.

Когда же Степан Афанасьевич потерял сознание, полицейские выпустили в его тело из своих пистолетов, каждый – по семь пуль. Всё, что было в обоймах. Для доброго друга ничего не жалко.

Духовные субстанции, основные прозрачные тела тут же вылетели из оболочек копов, наблюдали за тем, что происходило дальше. Понятно, первыми на крики и звуки выстрелов выбежали из особняка родные господина Мараненко. Появились и соседи.

– Зачем вы убили моего папу?! – громко кричала черноволосая дама в халате и в тапочках на босу ногу.– Зачем вы его убили?

– Я не знаю, – пожал плечами грузный лейтенант полиции. – Я даже не понимаю, почему и как это случилось.

– Мне просто очень захотелось сделать, именно, так, – честно признался сержант. – Сам ничего не понимаю.

Но Верганов и Тумали понимали всё. Они через несколько минут уже вернулись в свои тела, находящиеся в амбаре. Открыв глаза, Тарас тихо сказал:

– Я первый раз в своей жизни убил человека. Злого духа и поджигателя Дэгдэна мне не жаль. Он уничтожил много людей.

– Из-за подлого предательства и воровства важнейшего изобретения господином Мараненко могут погибнуть десятки миллионов людей, не только в России. Американцы не пощадят и союзников своих. Англосаксы, одним словом.

– Это понятно, Богдан. Я просто говорю, что впервые убил человека.

– Не ты убил, а мы. Но это был не человек, а мерзкий шакал.

– Да. Наверное, не человек…

Они встали и направились в дом. Верганов сказал, что нет уже смысла тянуть время. Завтра утром они полетят на самолёте в Москву. Телесные оболочки оставлять здесь не имело никакого смысла. Авиабилеты уже давно были на руках. Верганов всё рассчитал. Им предстоит действовать, причём, не одним, а группой. Впереди Тараса и Богдана ожидали новые заботы.

В пятилитровой алюминиевой кастрюле Тумали поставил на газовую плиту варить юколу (сушенную, несолёную кету) своим собакам Туману и Ветру. Быстро закипела и вода в электросамоваре.

За чаем, вполне, серьёзно Верганов сказал своему юному товарищу, что у них в ближайшее время есть шанс совершить самый настоящий подвиг, возможно, посмертно. Кивнув головой, Тумали сообщил, что оставит своего друга до вечера, а ему предстоит обделать кое-какие свои дела, важные и неотложные.

– Понятно. У тебя имеются обычные удочки? – сказал Верганов. – Займусь рыбной ловлей. Надо расслабиться.

– Всё имеется – и удочки, и спиннинги, и перемёты, и даже две резиновые лодки с мотором. Можешь взять, если хочешь, мою «Казанку» и сетки, Богдан.

– Нет. Я признаю только удочки. Посижу на берегу Амура, подумаю.

– Продукты в холодильнике, лопаты – в сенях, в кладовке. В моём огороде, вдоль заборов, много дождевых червей. За полчаса заполнишь ими пол-литровую банку. Меня, пожалуйста, не теряй!

Не дожидаясь ухода хозяина дома, Богдан направился в сени, нашел пустую банку, взял лопату и отправился добывать дождевых червей.

Добавив в кастрюлю холодной кипяченой воды, Тумали вышел с ней во двор. Отправился к вольеру-загону. Надо было покормить своих питомцев, верных друзей Ветра и Тумана. Он неторопливо наполнил густой и жирной пищей кормушки, потрепал своих питомцев и четвероногих друзей по загривкам. Собаки не притрагивались к еде, в их глазах стояли слёзы. Не выдержал и Тарас, заплакал. Махнув рукой, вышел из вольера.

Пошёл Тумали ни куда глаза глядят, а в лачугу соседа Ильи Вальдю. Семья не нанайцев, а ульчей. Да какая разница! Хорошие люди, но бедные. Илье и жене его Зое и по сорок лет обоим нет, но вот детей – полная лачуга, семеро, мал, мала, меньше… Тут как ни работай, концы с концами свести трудно. Конечно, не голодают, на Амуре ведь живут. Но на одежду для них много денег требуется. Вот и старался Илья, из кожи лез. Днём и ночью в тайге и на Амуре. Хорошо быть «специалистом» на акционерных и частных предприятиях.