Текст книги "Мои кости"

С тобой одиноко, но не так как с ними.

С тобой легко так сидеть на героине.

            DEFECT DEFECT – Куда ты

1

В квартире царил беспорядок. Луч солнца едва попадал в комнату через щель в тяжелых коричневых шторах. Стояла ранняя осень. Сентябрь. Дети только начали ходить в школу. Совсем недавно отгремели линейки, и молодежь расселась за парты. Отзвенел первый звонок для первоклашек. Для них он казался диковинкой, чем-то невообразимым, загадочным. Совсем наоборот было для учеников старших классов. Жуя жвачку, двухметровые парни переминались с ноги на ногу, недовольно бурча. Скоро их мучениям придет конец.

Андрею было двадцать пять. Со школой он расстался давно и сейчас даже не вспоминал те годы. Школа для Андрея была настоящей каторгой. Разве что физкультура как-то разбавляла общий унылый тон, но и то несильно.

Мужчина лежал на кровати и не открывал глаз. Он не спал, просто вставать совсем не хотелось. Кажется, был вторник. Или уже среда? Андрей не следил за календарем, хоть тот и висел в прихожей выцветший и пыльный. На календаре до сих пор красовался лесной пейзаж с надписью «Август». Перевернуть никак не доходили руки.

Маленькая стрелка настенных часов перешагнула за двенадцать и остановилась. Должно быть, села батарейка. Андрей сразу заметил этот нюанс, ибо в комнате воцарилась гробовая тишина. Эта тишина подобно стальному молоту колошматила по мозгам. Мужчина откинул одеяло и приподнял голову. Потом сел рядом с подушкой и провел ладонями по лицу. Жесткая щетина царапал сухие руки, не грубые, но и не нежные – самые обычные. Двигаться было лень. Кровь застоялась в опухших венах, словно застывшая и ставшая льдом. Андрей размял пальцы. Костяшки звонко хрустнули. Потом мужчина тяжело вздохнул и пошел в ванную, оставив постель не заправленной. Из-под крана хлестал кипяток, настоящая лава. Андрей обжегся и громко выругался, выкрутив синий вентиль до предела. Достал бритву, провел пальцем по лезвию. На подушечке остались крошечные бороздки от пореза. Подобные раны заживали всего через пару дней, поэтому ничего серьезного не случилось. Обычные бытовые мелочи. Выдавив на ладонь пены, Андрей намазал ее на лицо и посмотрелся в зеркало. В детстве он иногда баловался и мазался отцовской пеной для бритья, воображая из себя белобородого старика. Тогда ему было смешно, сейчас – не очень.

Управившись за десять минут, Андрей вытер лицо зеленым махровым полотенцем и повесил его сушиться рядом с носками. Когда мужчина вернулся в комнату, раздался телефонный звонок. Андрей всегда с опаской относился к телефону, так как тот был непредсказуемым и опасным предметом в руках умелых людей. Говоря проще, никогда не угадаешь, что произойдет после телефонного звонка и каковы будут его последствия. Переборов себя, мужчина поднес трубку к уху и мрачно произнес «алло».

− Андрюха, это ты? – радостно раздалось с того конца.

− Ну да, я.

− Это Мишка Осипов. Ну помнишь, Костылем меня звали?

Андрей несколько секунд подумал. Кажется, в школе одного из одноклассников звали Костыль за то, что тот хромал на правую ногу.

− Узнал? – спросил голос из телефона.

− Узнал, − соврал Андрей, перебирая в голове людей с именем Михаил.

− В этом году наша классная руководительница выходит на заслуженную пенсию. Вот мы с ребятами и подсуетились. Хотим сюрприз ей устроить. Ты же помнишь Раису Витальевну?

− Нет.

− Да ладно тебе. У нас лучший выпуск был.

Повисло молчание.

− В пятницу, − медленно проговорил Осипов. – В пятницу приходи в школу к шести часам. Там будут все наши. Даже Колька. Он, к слову, только из тюрьмы вышел.

Разговор не доставлял Андрею совершенно никакого удовольствия. Хотелось бросить трубку и не отчитываться перед каким-то школьным приятелем за все прошедшие годы. Но делать было нечего. Элементарная вежливость, еще не атрофированная в теле Андрея заставляла его держать трубку у уха.

− Если возникнут вопросы, то звони мне. У тебя же остался мой номер?

− Точно не помню.

− Тогда запиши.

Осипов принялся тараторить какие-то цифры, которые Андрей должен был, очевидно, записать. Но рядом не было ни листка бумаги, ни ручки или карандаша, поэтому мужчина только мычал после каждой третьей цифры, мол, записал их.

− Ну давай, Андрюха, до пятницы. Очень хочу тебя увидеть.

− Пока, Костыль.

− А, чертяга! Помнишь таки.

Андрей положил трубку и облегченно выдохнул. У него не было никаких планов на пятницу, но идти в школу почему-то не хотелось. То ли во всем виноваты дурные воспоминания, то ли текущее его положение в жизни не вызывало восхищенных возгласов. В школе Андрей держался отстраненно. Он ни с кем особо не общался и не обращал внимания на девочек. Учителя были им не довольны за постоянные двойки и прогулы, а директор принимал его в своем кабинете чуть ли не каждый месяц. Матери приходилось отпрашиваться с работы, чтобы прийти к директору и выслушать от него тонну малоприятных слов. За сына гордиться не приходилось. А жаль.

В восьмом классе Андрей серьезно подрался с мальчиком на два года старше его. С того дня на лице остался малоприметный шрам у носа, оставленный ножом. Мужчина точно не помнил, что стало причиной конфликта. Кажется, обидчик нелестно высказался по поводу семейного положения Андрея. Ведь у него не было отца.

Уход из семьи был тихим и даже мирным. В один прекрасный день отец встал раньше обычного и пошел на кухню. Андрею тогда было пять лет. Отец шуршал газетой и молнией сумки, складывая в нее свои вещи. Конечно, все не уместилось, но и не было цели вынести всю одежду из дома. Потом отец допил холодный кофе, вымыл за собой кружку и ушел из дома. Навсегда. Мать долго плакала после того случая и часто кричала на сына. Все осложнялось тем фактом, что мать Андрея была беременна вторым ребенком, и ей нельзя было сильно нервничать. Маленький мальчик не мог понять, что произошло и почему всю вину сложили на него. В семье произошел разлом.

Но все-таки мать любила Андрея сильнее жизни. Просто ей была необходима поддержка, а от сына оболтуса она ее не получала. Запах отца надолго повис в ванной. Пахло его приторным дешевым одеколоном и шампунем. Андрей четко помнил это и иногда вспоминал отца по оставленному им запаху. На работе мать Андрея вертелась, как бешеная белка. Зарплаты все урезали, а цены в магазинах никак не радовали. Приходилось выкручиваться из сложной ситуации. Мать устроилась на вечернюю подработку и появлялась дома только после девяти. Андрей тогда еще смотрел «Спокойной ночи, малыши». После программы он ждал ее у двери, каждую минуту выглядывая в подъезд через дверной глазок. Однажды мать не вернулась в положенное время, после девяти вечера. Андрей сильно беспокоился и не отходил от глазка ни на шаг. Он все ждал и ждал, но мать не возвращалась. В конечном счете, он пошел на кухню и снова включил телевизор. Шли новости. Диктор вещала с голубого экрана о неприятностях в мире, о конфликтах в горячих точках и огромных потерях солдат. Андрей смотрел новости без интереса, но ничего другого ему не оставалось.

Мать вернулась только в двенадцать. Андрей уже спал на диване в зале и не заметил ее прихода. Наутро он заметил, что все лицо мамы было покрыто синяками и ссадинами. Андрей спросил, что случилось, но мать не отвечала. Мальчик стоял и смотрел на нее детскими наивными глазами. Как оказалось, вечером мать подкараулила какая-то шпана и избила, отобрав все деньги. Андрея потряс этот поступок. Он бурлил гневом и хотел отомстить обидчикам.

− Там было темно, сынок. Ничего не поделаешь, придется жить за счет долгов.

Бабушка Андрея как могла помогала семье, но ее мизерной пенсии едва хватало на коммунальные затраты и еду. Пенсионерка жила в старенькой квартире на окраине города и добиралась до дома дочки почти час на автобусе. Двухкомнатная квартира, где жил Андрей была куплена в ипотеку и за кредит семья рассчиталась всего год назад. С тех времен удавалось немного подкопить, но сбережения то и дело утекали на обычные нужды и потребности. Андрей быстро рос. Его приходилось одевать в новье каждый сезон, и, понятное дело, это было затратно. После ухода отца жизнь неимоверно осложнилась.

Через полгода родился второй ребенок. Пополнение семья встретила без особого энтузиазма. Радоваться приходилось только первое время, пока ребенок был совсем крошечным и несмышленым. Сестру Андрея назвали Соней. У нее были большие голубые глаза и русые волосы. Андрей не любил Соню. Его то и дело оставляли с сестрой, дабы тот присматривал за ребенком. Мать ушла с постоянной работы, получив возможность проводить больше времени с новорожденной. Денег критически не хватало. Вечерняя подработка приносила какие-то восемь тысяч в месяц. Жить на это было невозможно. Матери приходилось цепляться за любую халтуру, надеясь получить лишнюю копеечку в семейный бюджет. Бабушка обменяла смою квартиру на более маленькую и вырученные деньги отдала дочери. Какое-то время можно было жить на широкую ногу.

Когда Андрею исполнилось семь лет, он, как и положено ребенку его возраста, пошел в школу. В классе было тридцать человек и все лезли в чужие жизни. Даже сложно предположить откуда у семилетних детей такой интерес к другим семьям. Андрея это коснулась в полной мере. Он скрывал отсутствие отца, но продлилось это недолго. Когда одноклассники узнали об этой интересной детали, на него обрушился шквал смешков. Его грубо называли «безотцовщина» и не приглашали в игры. С тех пор мальчик учился жить только ради себя. Он был одинок в толпе незнакомых людей и стыдился этого. Первое время учителя пытались растормошить замкнутого мальчика, но в конечном счете, не получая отдачи, забросили это дело. Андрей был нелюдим и часто сбегал с уроков. Освобожденное время он тратил на прогулки по городу, особенно лелея ближайший от дома парк. Он мог часами сидеть на лавочке и созерцать, как жизнь медленно проходит миом него. Он видел, как родители покупали своим детям мороженное и сладкую вату. Сам он не мог позволить себе такой роскоши, имея в кармане всего несколько тяжелых монет.

Годы неумолимо шли. В двенадцать лет, класс Андрея пополнился на одного человека. Из другой школы перевели мальчика. Он был из неблагополучной семьи, что сразу же сообщила учительница при знакомстве детей с новеньким. Андрей заприметил потенциального приятеля, ибо проблема того была сродни его собственной.

Однажды, Андрей заметил, как новенький курил за школой, у помойки. Мальчика это заинтересовало. Он собрался с мыслями и подошел.

− Что это ты делаешь? – спросил Андрей.

− Ты тот парень из класса, которого называют неудачником? – не отвечая, бросил в лицо вопрос новенький.

− Можно подумать, к тебе относятся лучше, − обиделся Андрей.

− Не бери в голову. Мне на них наплевать. Эти обезьяны только и ищут повода посмеяться. Ты куришь?

− Нет, − осторожно ответил Андрей.

− Попробуешь? Держи сигарету.

− Вообще-то я не хочу.

− Да не трусь. От одной сигареты не умрешь. Все взрослые курят и вон, целехонькие ходят.

− Моя мама ничего такого не делает.

− А моя делает и бьет меня за каждую найденную пачку сигарет.

Андрей осторожно взял бумажную трубочку в руку.

− Поджигай и затянись, − напутствовал его новенький.

Андрей пожег сигарету и взял ее в зубы. В тот момент он чувствовал себя невероятно взрослым. Жутко закашлявшись, мальчик выплюнул сигарету и схватился за колени. Новенький одобрительно кивал.

− Меня Серега зовут.

− Я знаю, − отплевывался Андрей, не поднимаясь.

− А ты, значит, Андрей?

− Именно.

Серега протянул свободную руку новому знакомому и тот ее пожал.

− Я живу здесь недалеко. Не хочешь зайти на часок? – холодно спросил Сергей.

− Мне надо домой.

− Что, мама потеряет, если задержишься на один час?

− Наверное.

− Понятно.

Серега докурил и бросил бычок на землю.

− Ладно, мне пора, − тихо сказал Андрей.

− Ты же все равно не пойдешь на уроки.

Андрей замялся.

− Сбежим с уроков вместе. Эти тупицы и не заметят нашего отсутствия, − едва заметно улыбнулся Серега.

− Это ты об учителях?

− А о ком же еще?

− Ну, вообще-то ты прав. На уроки я уже не вернусь, поэтому на часок можно заглянуть в гости.

− Отлично. Одобряю выбор. Бери рюкзак и погнали.

Андрей знал, что его новый друг живет в крайне запущенной семье, но чтобы все было настолько плохо, он даже и не ожидал. Двухэтажные бараки сочились грязью и затхлостью. Крыша, покрытая листами шифера, почернела от времени и дождя. Старая деревянная дверь держалась на ржавых петлях из прошлого века. Андрей зашел в первый подъезд, и его обдало жуткое зловоние. Точно так же пахнет тухлая рыба. Квартира Сергея располагалась на втором этаже дома. Поднявшись по скрипучей лестнице, двое мальчишек остановились у порога. Оббитая дерматином дверь была чуть приоткрыта. Серега первым вошел в квартиру и оказался в тесной прихожей. Бледный линолеум помнил советских вождей, а оторванные плинтусы валялись по углам, затолканные туда неаккуратными жильцами. Воняло куревом.

Андрей хотел выразит свое удивление, но вовремя остановился. Он не думал обидеть нового друга своим неудовольствием. В конце концов, жить приходилось даже в таких ужасных условиях, как эти. Из кухни выплыла толстая женщина с засаленными волосами.

− Кого ты притащил в дом, тупица? – рявкнула женщина.

− Помолчи, дура, − огрызнулся Сергей, повысив голос. – Это мой друг из школы.

− Нечего таскать сюда своих приятелей. Ты что опять курил? Кажется, отец не выбил из тебя всю дурь. Допросишься, я опять возьму ремень.

− Не тебе мне указывать.

− Да как ты смеешь, щенок?

Женщина схватила половник и рванулась на мальчиков. Глухим ударом она огрела сына холодной нержавейкой и оскалила коричневые зубы.

− Будешь знать, как повышать на мать голос. Неблагодарный.

− Пошли отсюда, − ровным голосом сказал Сергей.

Он развернулся и вышел из квартиры.

− Куда пошел? Жрать садись! – кричала из прихожей толстая женщина.

Но Серега был уже далеко. Он скатился на животе по перилам на первый этаж и ногой открыл дверь. Андрей едва поспевал за ним. Оказавшись на свежем воздухе, Серега снова закурил.

− Прости, что все так получилось, − потирал мальчик красноватую шишку на голове. – Как-нибудь в другой раз посидим у меня.

− Знаешь, мне правда уже пора возвращаться.

− А можно к тебе?

− Домой?

− Ну да. Или предки будут орать?

− Мама не кричит на меня.

− А отца у тебя нет. Я забыл.

Повисло неловкое молчание.

− Ладно, − прервал Серега тишину. – Давай хоть провожу тебя. Дома все равно сейчас лучше не показываться. Поброжу где-нибудь до вечера, а там посмотрим, что делать.

− Ты что, так просто можешь ходить допоздна?

− Ага. Иногда на хате друзей ночую.

Андрей и представить себе не мог, кем могли быть друзья этого потерянного мальчика. Хотя он сам с сегодняшнего дня мог называть себя другом Сереги. По крайне мере, так казалось.

Сергея сбила машина через полгода. Спасти ребенка не удалось. Водитель бил себя в грудь и кричал, что мальчик сам кинулся под колеса, но ему верили неохотно. По правде говоря, и не было тех, кто встал бы на сторону мертвого беспризорника. Может быть, хоть после этого случая, мать Сергея поймет, что потеряла. Андрей за это время неплохо сдружился с пареньком. Они вместе сбегали с уроков и гуляли по парку, злобно посматривая на влюбленные парочки и мамочек с колясками. Только Сергей мог в полной мере понять Андрея. Они казались братьями, хоть и были рождены разными женщинами. Новость о смерти Сереги пришла неожиданно. В школе перед уроками, в кабинет зашла классная руководительница, Раиса Витальевна и объявила, что ее подопечный скончался в больнице от полученной травмы. Как Андрей не пытался, а найти себе нового друга у него не получалось. Серега был далеко не идеальным, но своими недостатками он сиял ярче прилежных отличников в круглых очках и замусоленных галстуках. Серегу кремировали.

Андрей протер глаза и отогнал от себя дурные воспоминания. Потянувшись за телефоном, простенькой кнопочной Nokia 7230, он глянул на цветной экран. Красовалась надпись « новое сообщение». Андрей открыл его и стал внимательно вчитываться в пиксельные буквы. В сообщении было сказано: «есть пять грамм. Брать будешь?» Немного подумав, Андрей ответил «сейчас нет денег. Прости». Откинув на подушку телефон, мужчина еще раз протер глаза. В свои годы Андрей имел страшную тайну, в которую не посвящал даже родную мать. Он был наркоманом.

Все началось со старшей школы. Сначала в руки Андрея попал клей, который он научился нюхать не хуже заправских токсикоманов. Новые ощущения от принятия толуола нельзя было ни с чем сравнить. Появлялась небывалая легкость, кости словно становились мягкими. Клей всегда был в шаговой доступности и стоил не дорого. В одиннадцатом классе мальчику надоел клей, который уже не так остро ощущался на слизистой носа. Тогда он стал искать более тяжелые дурманы. Выбор пал на грибы. Псилоцин стоил дороже, но кайф от его принятия и рядом не стоял с вонючим клеем. Андрей покупал уже готовую к употреблению смесь и не особо заморачивался по этому поводу. Мать заметила, что из дома стали пропадать деньги. Она несколько раз серьезно говорила с сыном на эту тему, но признания ей так и не удалось добиться. Когда мать стала тщательнее прятать деньги, Андрей попал в непростую ситуацию. Благо он смекнул, что грибы можно не только употреблять, но и продавать. Чистой прибыли выходило немного, но на новую дозу всегда хватало. Ходя по острому лезвию, мальчик понимал, что в любой момент в его дом могут наведаться люди в погонах и прикрыть его бизнес, но он уже крепко сидел на наркотиках и не мог сам с ними справиться. Однажды один постоянный покупатель Андрея предложил нестандартное решение – обмен. Андрей получил за свои грибы дозу героина, с которой мог распоряжаться, как вздумается. Недолго думая, юноша купил шприц и неосторожно вколол в себя яд. Он уже смутно помнил, как пережил первую инъекцию героина, но в памяти четко запечатлелись яркие эмоции. Тогда его било словно сильным током и это было приятно. С тех времен Андрей сидел уже на героине, став грибы только продавать. Выходило налаженное предприятие. Героин стоил дороже, но и Андрей не стоял на месте. Он заметил, что грибы дешевле выращивать самостоятельно. Тогда бабушка уже умерла и ее квартира пустовала. Андрей переехал в новое жилище и оборудовал там подпольную лабораторию. В герметичных колбах росли псилоцины, которые он продавал по завышенной цене. На дозу героина хватало. На небогатую жизнь тоже.

Была ли это жизнь в полном смысле этого слова? Сказать наверняка нельзя. У Андрея была четкая цель – достать новую дозу. Ради этого он существовал, ради этого рисковал здоровьем и частенько попадал в ловушку, построенную собственными руками. Такая жизнь не могла нравиться, но что-либо менять не было ни сил, ни возможности. Руки мужчины покрылись черными точками и болезненными синяками. Кожа приобрела желтоватый оттенок и шелушилась. Десны кровоточили, когда Андрей чистил зубы. Глаза впали.

Открыв форточку, мужчина глотнул свежего воздуха. Конечно же, относительно свежего. Его квартира располагалась в промзоне, отчего воздух даже утром был тяжелым, словно свинец. Жаловаться было некому. Мать вернулась на прежнее место работы и стала жить чуть уверение. Соня выросла и поступила в медицинский университет. Учась на втором курсе, девочка подрабатывала посудомойщицей по вечерам и жила самостоятельно. Она встречалась с молодым человеком, на два года старше ее самой. У них все было хорошо. Готовились к свадьбе.

Сам Андрей был влюблен в одну девушку, с которой познакомился на одной вечеринке. Кажется, единственный человек, которого можно назвать приятелем мужчины справлял день рождения и пригласил его. Тогда собралось человек двадцать. Была там и Катя. Разговорились. Андрей соврал, что учиться на юридическом факультете, дабы показать себя в более выгодном свете. Не то, чтобы отношения были ему нужны, но так почему-то он чувствовал себя полноценным человеком. Катя нигде не училась, зато работала в одной крупной компании, предоставляющей услуги телекоммуникаций. Андрей взял номер телефона Кати и через три дня сам позвонил ей. Встретились снова, прогулялись по набережной, немного выпили в ближайшей кафешке. Андрею понравилась новая знакомая, но говорить, что он наркоман, не стал. Это бы сразу отпугнуло от себя девушку, а ведь у них все так хорошо начиналось. Катя жила в центре города в квартире, которую ей купили родители. Они были весьма обеспеченной семьей и могли себе это позволить. Андрей несколько раз был у нее дома, но с родителями не был знаком. Все как-то не было времени, да и подходящего случая не попадалось.

Андрей пошел на кухню и поставил на плиту чайник. Достав из холодильника кусок ветчины и початую булку хлеба, мужчина сделал себе простенький бутерброд и уселся на табурет. Чайник засвистел. После горячей кружки чая мысли пришли в порядок. Он вернулся в комнату за телефоном и удостоверился, что все-таки была среда. Если подумать, то до школьной встречи оставалось всего два дня. Андрей не имел ни малейшего желания идти туда. Что он расскажет тем людям, что некогда были его одноклассниками? Что он подсел на героин и жил постоянными приходами? С какой вообще стати он должен перед ними отчитываться? Они были никем. Пустышками. Воспоминаниями не самых лучших времен. Плевать он хотел и на Костыля и на Колю, который только вышел из тюрьмы. Он вообще не помнил никакого Колю. Голова была свежей, настроение еще никто не успел испортить. День начинался неплохо.

Одевшись, Андрей вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. Можно было немного прогуляться, пока погода позволяла. Вроде бы похолоданий не предвиделось.

Стоял обычный серый день. Точно такой же, как и вчера. Скорее всего, такой же будет завтра и послезавтра. У подъезда сидели бабки и трещали между собой о всяких мировых потрясениях. Смерив Андрея недоверчивым взглядом, старухи продолжили свою милую беседу на скамье. Рядом с ними ходили птицы, клюя землю. Какой-то незнакомый мужчина выгуливал собаку и тоже бросил короткий взгляд на Андрея. По большому счеты, мужчине было все равно, что о нем думают. Все равно никто из них не знает главной тайны этого человека.

Андрей вышел из двора и очутился на широкой улице. Автомобили изрыгали клубы черного дыма, проносясь мимо. Несколько рабочих прочищали канализационные стоки, открыв тяжелую металлическую крышку. До боли знакомый пейзаж. Сколько бы раз Андрей не выходил из дома, он всегда попадал в этот мирок, который просыпался раньше него на несколько часов. В окружающем пейзаже почти ничего не изменялось. Дети шли из школы домой, громко споря о чем-то своем. Андрей уже и не помнил, когда он был таким же маленьким и наивным. Лет десять назад, не меньше. В этом районе его совершенно никто не знал. Это было хорошо, ибо Андрей всегда болезненно переносил встречи со знакомыми. Особенно он ненавидел бывших одноклассников. Те не утратили интереса лезть в чужие жизни, все в них анализируя. Это бесило мужчину больше всего. Почему-то Андрею было все равно, какой модный бренд носят те или иные люди, каким шампунем они пользуются, или какое пиво пьют по выходным. Но для других это почему-то становилось смыслом их никчемного существования. Не корми их, дай засунуть нос в чужое дело.

Мужчина остановился у газетного киоска. Рассматривая витрины, Андрей пошарил в кармане и достал несколько круглых монет. Он купил газету «работа» и сунул ее в нагрудный карман, предварительно сложив пополам. Что и говорить, а деньги были ему нужны. Мысль о необходимости поиска работы, словно назойливый комар копошилась рядом. Да, Андрей был тунеядцем. Да, он зарабатывал на жизнь, торгуя наркотиками, но что с того? Каждый выживает, как умеет. Наиболее слабые слетают с огромной беговой дорожки и попадают на тот свет. Те же, кто посильнее, до седьмого пота роются в буднях, закапывая себя с головой. Это простой принцип жизни, который Андрей усвоил с младых ногтей. Он бы и хотел жить иначе, но этого не получалось. Каждый раз доза наркотика уносила его в небеса, а следующее утро разбивало его о землю. Собирая себя по крупицам, мужчина начинал новый день, ругая себя за неспособность что-либо переменить. Было уже слишком поздно. Героин крепко вошел в жизнь двадцати пяти летнего самоубийцы и не собирался ее покидать.

Вернувшись домой под вечер, Андрей упал на кровать. Еще один день прошел бессмысленно. Он ни насколько не продвинулся к глобальной цели изменений самого себя. А оно вообще надо было? Выпив кружку холодного чаю, мужчина бросил на стол купленную за двадцать рублей газету и сложил голову на ладони. Отчего-то хотелось с кем-нибудь поговорить. Ближе всего была Катя, которая находилась на расстоянии одного телефонного звонка. Она работала по вечерам, поэтому сейчас, скорее всего, занята. Подавившись этой мыслью, Андрей горько проглотил истину. Матери звонить не имело смысла, а больше у него и никого не было. Телефонную книгу занимали, в основном, номера клиентов, которым мужчина продавал галлюциногенные грибы. С ними у него были чисто деловые отношения. По обыденным вопросам он их не беспокоил. Более-менее надежного друга Андрей так и не нашел. Память по Сереге не уходила даже спустя много лет. Труп мальчика давно разложился и превратился в прах, но его душа до сих пор была где-то рядом. Может быть, она попала в рай и сейчас отдыхает на перистых облаках. Это было бы идеальным сценарием, но насколько правдоподобным? Самую малость.

Немного подумав, Андрей все же набрал номер матери. Почему бы не спросить, как у нее дела? Спустя десять гудков никто не ответил. Андрей сильнее прижал трубку к уху и продолжал ждать. Раздалось громкое «абонент не отвечает. Оставьте сообщение после сигнала». Мужчина занервничал и набрал еще раз. Ничего ровным счетом не изменилось. Щелкнув пальцами, Андрей позвонил на домашний телефон, но мать не взяла. Что-то случилось. Мама всегда отвечала. На памяти Андрея не было случая, когда она не ответила бы. Настенные часы остановились на двенадцати, поэтому узнать по ним время оказалось невозможным. Телефон показывал семь вечера. Чисто теоретически, еще можно было сесть на трамвай и доехать до маминого дома. Все равно никаких других планов у мужчины не было. Достав из ящика в прихожей сто рублей, Андрей оделся, сунул руки в карманы и вышел на улицу. Уже было темно. Одинокий фонарь освещал двор скудным матовым светом. Скамейки перед подъездом пустовали. Отправившись на остановку трамваев, Андрей не переставал обыгрывать всевозможные сценарии развития событий. Сердце колотилось с бешеной силой.

Доехав до знакомого с детства дома, мужчина шмыгнул носом и набрал на домофоне нужную цифру. Раздался приглушенный гудок. Нажав на кнопку сброса, Андрей стал теребить рукава куртки. Неожиданно дверь подъезда распахнулась, и из темного помещения вышел пожилой мужчина с седой бородой. Андрей придержал за ним дверь и прошмыгнул в подъезд. В нем, как всегда, пахло чем-то протухшим. Родной запах не покидал этого места даже спустя много лет. Пренебрегая лифтом, мужчина решил размять ноги и пройтись пешком. Подняться нужно было на пятый этаж. Знакомая деревянная дверь стояла на месте. Сначала Андрей позвонил в звонок, а потом несколько раз постучал. Он уже не верил, что мать откроет, но слабая надежда еще теплилась в сердце. Постучав костяшками пальцев еще три раза, Андрей выкрикнул:

− Мама, это я. Ты там?

Тишина.

Соседняя сейф-дверь со скрипом приоткрылась и из нее показалась женщина средних лет в переднике.

− Андрей, что ты здесь делаешь? – тихим голосом спросила соседка.

− Мама почему-то не отвечает на телефон и не открывает дверь.

− Так ты не знаешь, что она попала в больницу? Я думала, ты уже давно там.

− Как в больницу? – что-то оборвалось внутри.

− Сегодня утром ее увезли на скорой с инфарктом. Врачи сказали, дело плохо.

− Как я могу связаться с больницей?

− Подожди минутку. Я сейчас напишу номер телефона. Зайди пока, не стой.

Андрей прошел в прихожую и вытер ноги о половик. Соседка вышла из светлой комнаты и протянула мужчине квадратную бумажку.

− Поспеши к ней, − все так же тихо сказала соседка. – Может быть, все уже наладилось.

− Спасибо за помощь, − поблагодарил Андрей и вышел на лестничную клетку.

Дверь за его спиной закрылась, и через секунду щелкнул замок. Мужчина принялся вдумчиво набирать цифры в телефоне, то и дело проверяя себя на правильность.

− Алло. Приемное отделение слушает.

Андрей замялся.

− Здравствуйте. Сегодня утром к вам поступила пациентка с инфарктом. Скажите, как ее состояние?

На том конце помолчали.

− Фамилия пациентки.

− Гириза, − по слогам проговорил Андрей.

Послышался стук клавиш.

− Да. Сегодня действительно поступила женщина с инфарктом. Ей сделали операцию и перевели в палату интенсивной терапии. Ее состояние пока не стабильно.

− Я могу ее увидеть?

− Это ваша мать?

− Да, − почти шепотом ответил Андрей.

− Пока не могу сказать ничего конкретного, но если все сложится, как нельзя хорошо, то к пятнице ее переведут в обычную палату. Позвоните позже для уточнения деталей.

− Большое спасибо. До свидания.

Андрей нажал красную кнопку и вздохнул.

Опять пятница. Почему все дела откладываются на этот день? Что, звезды неудачно встали или магнитные бури тревожат мозги людей? Мужчина спрятал телефон в карман и спустился по лестнице на первый этаж.

Значит, инфаркт. Мама никогда не жаловалась на сердце. Она наоборот отличалась крепким здоровьем и стальными нервами. Она немного нервничала после ухода из семьи отца, но вскоре от этой тревоги не осталось и следа. Она научилась жить иначе. Жить ради детей.

Андрей не был верующим человеком, но в тот момент он испытал острую потребность исповедаться. Идти в храм, он, конечно же, не собирался, а шелестеть телефонной книгой не имело смысла.

«Бог, если ты есть, то спаси маму».

Сердце болело, не унимаясь в своей костяной клетке. Разум заволокли тучи. Точно такие же тучи сейчас проплывали по небу. Кажется, приближался дождь. Запрыгнув в нужный трамвай, Андрей купил билет и сунул сдачу в карман с телефоном.

«Слишком тяжелый день. Мне надо отдохнуть».

Водитель объявил конечную станцию, и только тогда Андрей опомнился. Кондуктор теребила его за плечо, что-то крича в ухо.

− Молодой человек, конечная. Покиньте вагон.

Андрей пробурчал нечто нечленораздельное и вышел на холодную остановку. Из-за своих мыслей он и не заметил, как уехал дальше обычного. Повезло, хоть деньги остались на еще одну поездку. Откашлявшись, Андрей принялся ходить мимо молчаливых трамваев, изучая их номера. Нужного трамвая на остановке не было. Скромно усевшись на скамейку под пластиковым навесом, мужчина стал ждать, опять погрузившись в себя.