Текст книги "Справочник по мировой мифологии. Боги и герои Греции, Рима, Скандинавии, Германии, Индии и Египта"

Гера, или Юнона, является божественным воплощением того, что можно назвать женской силой неба, то есть атмосферы с ее неустойчивостью и способностью влиять на плодородие. Зевс при этом олицетворял те свойства неба, которые можно связать с мужским началом. Их союз сулил природе процветание, поэтому, когда они встречались, например, на горе Ида, в золотом облаке, вокруг них появлялись прекрасные цветы. Во время их свадебного пира выросло дерево с золотыми яблоками, а рядом с их ложем, расположенным на западе, на счастливом острове, текли потоки амброзии. Греки верили, что их бракосочетание состоялось весной, и ежегодно устраивали в это время празднество в его честь. Подобно внезапным и сильным ненастьям, которые в определенное время года нарушают мирное существование Греции, встречи божественных супругов часто заканчивались ссорами и спорами, причиной которых обычно была Гера. Поэты, особенно Гомер в Илиаде, нередко характеризовали ее как богиню ревнивую, злую и сварливую, высокомерную и горделивую, холодную и обидчивую. В Илиаде несколько раз упоминаются разногласия между супругами. Так, Зевс бьет ее и сбрасывает ее сына Гефеста (Вулкана) с Олимпа (Илиада. I, 586), или, возмущенный тем, что она организовала заговор против Геракла, бог прикрепил к ее ногам два огромных груза (землю и море) и, связав ее руки золотой веревкой, свесил с Олимпа (Илиада. XV, 18). Этот сюжет является свидетельством того, что эллины признавали, будто видимое небо висело по воле верховного божества. В другой раз (Илиада. I, 396) Гера вместе с Посейдоном (Нептуном) и Афиной попыталась сковать Зевса. Они преуспели бы, если бы Фетида не привела ему на помощь морского великана Эгеона. Богиню штормов Геру часто называли матерью Ареса (Марса), причем иногда она сама принимала участие в войнах, подобных Троянской; в ее честь устраивались празднества, сопровождавшиеся военизированными соревнованиями, такие как в Аргосе, где призом был священный щит.

Гера, или Юнона

Ее постоянными спутницами в мирное время были хариты (грации) и оры (сезоны), причем последние сопровождали также ее мужа. Ее постоянной служанкой была Ирида, богиня радуги. Ее священными животными были павлин, в его прекрасном наряде, и кукушка, провозвестник весны. Главное празднество, центральным событием которого была имитация свадьбы, – статую богини наряжали в свадебное платье и клали на ложе из ивовых ветвей, а вокруг него разбрасывали венки и гирлянды из цветов, так как считалось, что она их очень любит, – в ее честь также проводилось весной. Другое празднество проводилось в ее честь через четыре года в Олимпии, расположенной в Элиде. Во время него богине показывали богато украшенную мантию (пеплос), а затем устраивались соревнования в беге, в которых могли принимать участие только девушки и незамужние женщины. Во время бега их волосы развевались, а на них самих были надеты короткие платья. Судьями на этих состязаниях были шестнадцать замужних женщин.

Чаще всего Гера представала в облике небесной царицы и верной супруги Зевса, пользовавшейся самым глубоким почтением. Она сочетала в себе все женские благодетели и считала своим основным долгом сохранять их в мире смертных, сурово наказывая всех тех, кто преступал установленные ею законы морали. Однако никого она не преследовала так жестоко, как женщин, ставших предметами страсти ее супруга, например Семелу, мать Диониса, и Алкмену, родившую Геракла. Ей поклонялись только женщины, причем в зависимости от возраста они почитали разные ипостаси богини: некоторые видели в ней невесту, Парфению; другие – жену, называя ее такими эпитетами, как Гамелия, Зигия, Телейя; а некоторые под именем Эйлития поклонялись ей как помощнице при родах. В облике невесты она, очевидно, была связана с весенним небом, дарящим яркий свет и тепло, благодаря которым везде царят веселье и расцветает новая жизнь. Как царица небес и супруга Зевса, согласно легендам Аргоса и его окрестностей, она питала ненависть к ночному небу, особенно к луне, являвшейся воплощением скиталицы Ио, за которой она велела следить Аргусу – существу с бесчисленным количеством глаз, олицетворявшему, очевидно, звездное небо.

Город Аргос, в легендах которого прослеживается заметный интерес к такому явлению, как свет, был древнейшим и основным центром поклонения Гере. Там стоял ее главный храм, а внутри него – статуя богини, созданная Поликлитом, которая своим великолепием и красотой не уступала статуе Зевса в Олимпии, вырезанной Фидием. Следующим центром культа этой богини был Самос, на котором располагался роскошный храм Геры, возведенный Поликратом. В Коринфе, на Эвбее, в Беотии, на Крите и даже в Лацинии, в Италии было множество ее храмов и почитателей.

Юнона, римский аналог Геры, в первую очередь была покровительницей материнства, в связи с чем ее часто называли Луциной – помощницей при родах. В ее честь возводили храмы и устраивали празднества, основным среди которых были матроналии. Они проводились каждый год 1 марта, и участвовать в них могли только женщины, ходившие в этот день без поясов и получавшие подарки от мужей, возлюбленных или друзей и, в свою очередь, одаривавшие своих служанок. Духов, защищавших женщин, в глубокой древности называли юнонами.

Сначала, судя по всему, Геру, например, в Аргосе изображали в виде высокой колонны, а на Самосе – в виде доски. Человеческий облик ее изображения приобрели только в сравнительно поздние времена. Ее огромная статуя, созданная Поликлитом, о которой говорилось выше, была сделана из золота и слоновой кости. Богиня была изображена сидящей на троне, держа в одной руке гранат, олицетворявший брак, а в другой – скипетр, на котором сидела кукушка. На ее голову была надета корона, украшенная изображениями харит (граций) и ор. Представить себе красоту статуи мы можем благодаря мраморной голове, известной как Юнона Людовизи и изображенной на аргосских монетах, а также по некоторым другим прекрасным мраморным головам статуй. Пракситель создал огромную статую этой богини в облике защитницы свадебных обрядов, а также групповое изваяние, на котором она представлена сидящей, а рядом с ней стоят Афина и Геба. На расписных сосудах чаще всегда изображалась сцена, в которой она появляется перед Парисом, чтобы тот оценил ее красоту.

Выше мы уже говорили о том, что, когда титаны перепробовали все способы, при помощи которых они могли вернуть престол Кроносу, управление миром было разделено между тремя его сыновьями: Зевсом, Посейдоном и Гадесом. Так, Зевс, помимо верховной власти, стал управлять небом. Мы уже видели, что вместе со своей супругой Герой они олицетворяли характерные для него явления и им приписывались свойственные ему качества и непосредственное участие в событиях, происходивших в нем. Посейдон (Нептун) получил власть над всем связанным с водой и также считался богом, в характере и действиях которого отражались свойства этой стихии, в какой форме – широкого судоходного моря, облака, дарующего плодородие земле и способствующего росту злаков и виноградников, или источника, дарующего влагу людям, скоту и лошадям, – она ни была бы представлена. Его символом стал конь, незаменимый как для мирного труда, так и в битве, ведь стремительные пружинные движения этого животного походили на пенные морские волны. Гомер в Илиаде так описывает этого бога:

 
…и запряг в колесницу коней медноногих,
Пару быстрых коней с золотою и длинною гривой,
В золото тело и сам облачил, и сработанный дивно
Бич захватил золотой, и, в блестящую став колесницу,
Коней ударил бичом. Не лениво они полетели,
Между землею паря и усеянным звездами небом.
 

(Илиада. VII, 41–46)

В мифе, в котором говорится о споре между Посейдоном и Афиной за главенство над землей Аттики, могла иметься в виду как способность моря накатывать на побережье сразу в нескольких местах, так и важность достаточного снабжения водой. Чтобы положить конец этому спору, боги решили: тот из противников, кто совершит великое чудо, преподнеся этой области лучший дар, и будет на ней править. Посейдон ударил по земле своим трезубцем, и на афинском Акрополе, скале высотой в 400 футов, на которой раньше не было воды, забил соленый источник. Но Афина сделала так, чтобы на том же голом камне выросло первое оливковое дерево. Совершенное ею чудо посчитали величайшим, и она получила вечную власть над Аттикой, на которую обиженный Посейдон периодически насылал наводнения.

В аналогичный спор, закончившийся для него так же неудачно, он вступил с Герой за право господствовать в Аргосе. Однако на этот раз свое негодование Посейдон выразил, наоборот, при помощи нескончаемой засухи. Таким же образом заканчивались его споры с Гелиосом за право управлять Коринфом, с Зевсом – за Эгину, с Дионисом – за Наксос, а с Аполлоном – за Дельфы. Однако самыми явными примерами, свидетельствующими о враждебности моря по отношению к земле, были монстры, которых Посейдон подсылал, чтобы те опустошали побережье. Именно этим существам принесли в жертву Гесиону и Андромеду.

В Илиаде Посейдон появляется только в качестве правителя моря, живущего в прекрасном дворце, расположенном в морских глубинах. По поверхности воды он передвигается в колеснице, а порой насылает на берег настолько большие волны, что от их ударов трясется земля. Подобное неполное описание его функций, хотя и вызвано, возможно, особенностями поэмы, примечательно из-за того, что среди древнейших мифов, связанных с поклонением этому божеству, имеются такие, в которых он ассоциируется с хорошо снабженными водой равнинами и долинами. Недалеко от Лерны, находящейся в иссушенном Аргосе, он из любви к Амимоне, которая была очень расстроена, когда, отправившись за водой по приказу своего отца Даная, не смогла найти ее, ударил своим трезубцем по земле, и из нее потекли три источника.

Посейдон, или Нептун

В Фессалии при помощи своего трезубца он расколол высокие горы, прежде огораживавшие всю область, из-за чего ее часто затапливало. При помощи этого удара он создал Темпейскую долину, через которую могла уходить вода, собиравшаяся на холмах. Регион, хорошо снабженный водой, мог использоваться в качестве пастбища и для выращивания лошадей. Вероятно, это стало второй причиной, по которой конь стал символом Посейдона, бога воды не только морской, но и пресной. В гористой Аркадии, с ее прекрасными реками и долинами, ему поклонялись вместе с Деметрой, родившей ему, по преданию, чудесного быстроногого крылатого коня Ариона. В Беотии, где также находился центр его культа, считалось, что матерью Ариона была одна из эриний, перед которой Посейдон явился в облике коня. Медуза родила ему крылатого коня Пегаса, которого в реках мыли нимфы. Этот конь являлся поэтам, символизируя вдохновение. Еще одним примером его двойственной природы как божества моря и текущих на пастбищах рек является рожденный Феофаной, превращенной в овцу, баран с золотой шкурой, за которой плавали аргонавты.

Из числа других его потомков следует назвать великана Антея, получавшего силу, делавшую его неуязвимой, от своей матери земли, пока Геракл не победил его, подняв в воздух, циклопа Полифема, а также Пелия, пославшего аргонавтов в их путешествие, и Нелея, отца Нестора.

Возвращаясь к рассказу о восстании Посейдона против Зевса, следует отметить, что после окончания войны с великанами, очевидно, между ними произошла размолвка, в результате которой Посейдон был отстранен от управления морем на год, а впоследствии обязан вместе с Аполлоном служить троянскому царю Лаомедонту и помогать строить стены Трои. В некоторых источниках говорится о том, что оба бога добровольно участвовали в сооружении стен, решив проверить характер Лаомедонта, который, когда работа была закончена, отказался выдавать Посейдону полагавшееся ему вознаграждение. Разгневавшись, бог опустошил землю при помощи потопа и наслал на город чудовище, чтобы отогнать которое Лаомедонт был вынужден принести монстру в жертву свою дочь Гесиону. Однако Геракл освободил девушку и убил чудовище. Побежденный таким образом, Посейдон не отступился от мести троянцам и впоследствии, когда они сражались с греками, нанес бы им значительный урон, если не вмешался бы Зевс.

Ему поклонялись по всей Греции, хотя именно в морских портах ему оказывали наибольшие почести. В его честь строились храмы и святилища, организовывались общенародные празднества в Фессалии, Беотии, Аркадии, Эгах и Гелике, на побережье Ахайи, в расположенном в Мессении Пилосе, в Элиде, на острове Самос, в Коринфе, Науплии, Трезене, на островах Калаврия, Эвбея, Скирос и Тенос, на мысах Микале, Тенар, в Афинах и на Истме, перешейке, соединяющем Пелопоннес с остальной Грецией. На острове Тенос в его честь проводилось ежегодное празднество, во время которого ему поклонялись как божеству-целителю. Для того чтобы принять участие в этом торжестве, сюда приезжали жители соседних островов, принимавшие участие в общих пиршествах, жертвоприношениях и собраниях.

Но основное празднество в честь Посейдона проходило дважды в период каждой Олимпиады осенью на Коринфском перешейке. По легенде, это торжество, по своему значению не уступавшее Олимпийским играм и предназначенное для того, чтобы эллины, живущие в разных регионах страны, могли ощутить общность своего происхождения, установил Тесей. Жители Коринфа получили права организовывать и управлять им, также некоторыми привилегиями обладали афиняне. Во время этого торжества ему поклонялись как владыке моря и первому, кто стал обучать и использовать лошадей. Его храм, как и другие святилища, стоял в сосновой роще, причем венок из веток этих деревьев служил призом для победителей проводившихся во время этого торжества состязаний. Изначально их награждали венком, сделанным из петрушки. В этой священной сосновой роще стоял «Арго», корабль аргонавтов, посвященный Посейдону и напоминавший о первых попытках человека выйти в море. Там также располагалась огромная бронзовая статуя этого божества, изготовление которой греки заказали в честь блестящей победы, одержанной ими над персами при Саламине.

В жертву ему приносили лошадей и быков, бросая их в море, а те, кому посчастливилось выжить при кораблекрушении, оставляли что-либо в его храме в благодарность за спасение. Таким же образом в Риме даже во времена республики украшались храмы Исиды, которой в Греции поклонялись под именем Пелагии. Гораций, Вергилий и другие поэты часто упоминают моряков, оставлявших в храмах свои мокрые одежды, в которых они были спасены во время кораблекрушения, в качестве вотивных подношений, иногда сопровождавшихся табличкой, на которой могли быть написаны имя и дата.

У римлян, занимавшихся в древности в основном скотоводством и земледелием, бог-покровитель моря не пользовался особенной популярностью. Вероятно, именно из-за этого храм, возведенный на Марсовом поле, был в первую очередь посвящен Нептуну как повелителю рек. Ему в этом же обличье поклонялись во время празднества, сопровождавшегося соревнованиями, пиршествами и развлечениями, чем-то напоминающими ярмарочные.

В искусстве Зевс и Посейдон изображались очень похожими, хотя это неудивительно, если учесть, что они всегда считались братьями. Но Посейдон всегда выглядел более сильным физически – его облик, подобный телосложению Геракла, предполагает наличие у него огромной силы. Однако он выглядит не как атлет, а как бог. Особенно заметно это становится, если взглянуть на головы его статуй. Черты его лица напоминают те, что свойственны Зевсу, но его густые волосы, вместо того чтобы ниспадать волнистыми прядями на лоб, опускаются на виски, будто они намокли. Почти на всех изображениях он появляется с трезубцем и дельфином. Возможно, его статуи, находившиеся в посвященных ему храмах, выглядели следующим образом: бог, одетый в ионийский хитон, сидел на троне. Однако колоссальные статуи этого божества, установленные на мысах и в гаванях, чтобы сохранить его благорасположение, были другими: Посейдон изображался стоящим, на нем была лишь легкая накидка, не скрывавшая его могучего тела; в левой руке он держал дельфина, а в правой – трезубец. Нередко он попирал ногой нос судна. На произведениях искусства, напрямую не связанных с его культом, он изображался пересекающим море на колеснице, запряженной гиппокампами – представителями еще одной разновидности морских чудовищ. На одном из фронтонов Парфенона была изображена сцена спора между Посейдоном и Афиной.

Законная супруга Посейдона (Нептуна), богиня моря, заботившаяся о живущих в нем существах. Считалось, что она может поднимать огромные волны и швырять их на скалы и утесы. Она была дочерью Океана и Фетиды (или, согласно другим источникам, Нерея и Дориды).

Амфитрита

Обычно она (порой одна с морскими животными и водорослями, а иногда в обществе Посейдона) изображалась со струящимися волосами и ногами крабов, торчащими из ее висков, иногда сидящей на спине тритона или какого-либо другого обитателя моря. Ее можно сопоставить с римскими богинями моря: Салацией, Неверитой и Венилией.

Мы уже говорили о том, что Зевса, Геру и Посейдона стали считать великими богами, управлявшими небом и землей, а также о том, что характер каждого из них отражал качества и явления, свойственные той стихии, которую он олицетворял. Однако есть область, которая не могла остаться без внимания такого народа, как греки, столь тонко ощущавшие явления природы. Правда, она была невидима, так как находилась под землей, на поверхности которой поднимались вверх растения, будто движимые какой-то силой, действующей снизу. Бесценные металлы можно было добыть, только углубившись в толщу земли. Туда же возвращалось все живое, когда заканчивался отведенный ему срок. Бог, управляющий подземным миром, должен был обладать двойственной природой: быть, во-первых, источником всех сокровищ и богатств, которые таит в себе земля, о чем свидетельствует его имя Плутон, а во-вторых, правителем темного пространства, населенного невидимыми тенями умерших, что подтверждается его именем Аид (Гадес).

Как тот, кто дает растительности богатый урожай, поглощает зерна, брошенные во вспаханные на земле борозды, и дарует бесценный металл, он считался добрым и положительно настроенным по отношению к людям богом. Однако не стоит забывать о существовании другой, зловещей, его ипостаси, в которой он предстает как неумолимый, безжалостный бог, которого никакими жертвоприношениями нельзя убедить вернуть вступившего в его врата. Из-за этого считалось, что каждому смертному рано или поздно суждено умереть, войти в дом Гадеса, исчезнуть, затеряться во тьме подземного царства. Однако, вероятно, эллины утешали себя мыслью о том, что жизнь, которую он таким образом забирал, со всеми ее удовольствиями и комфортом, отсутствующими за гробом, является его даром. Позднее, когда люди стали обращать большее внимание на его благосклонную ипостась, в их сердцах зародилась вера в возможность счастливого посмертного существования, благодаря которой смерть перестала восприниматься как нечто ужасное. Подобные надежды питали те, кто был посвящен в элевсинские таинства.

Более понятно, как в одном божестве могли сочетаться почти совершенно противоположные друг другу качества, становится, если вспомнить миф о его женитьбе на Персефоне, олицетворявшей, как мы увидим ниже, юную, цветущую жизнь. Страшный бог мертвых силой уводит молодую богиню, полную жизни. Но в результате этого брака не зарождается новая жизнь. Кажется, она любила мужа, ведь, когда ее мать Деметра (Церера) предложила ей вернуться на землю, Персефона ответила, что приняла и съела преподнесенную им половину граната, или яблока любви, как назывался этот плод. Вероятно, именно из-за этого и Гадес, и Персефона изображались с фруктом в руке.

Гадес на троне

Гадес считался сыном Реи и Кроноса и после свержения последнего был призван разделить со своими братьями Зевсом и Посейдоном управление миром. Они бросили жребий, и Гадесу досталось подземное царство. О том, насколько важны были его владения, можно судить по тому, что их владыка был братом Зевса и его иногда называли «Зевсом подземного мира».

Античные авторы по-разному представляли себе царство Гадеса: одни – как настоящий подземный мир, расположенный под земной поверхностью, другие считали, будто он находится где-то далеко на западе, в океане, где стоят мрачные рощи Персефоны. Попасть туда из мира живых можно было из любого достаточно мрачного или пустынного места, особенно из глубоких расселин, на дне которых, внушая ужас, плескалась темная вода. Согласно наиболее распространенному поверью, вход в загробный мир находился в Авернском озере, расположенном в Италии, к северу от Кум. Считалось, что ни одна птица не может перелететь его, – все они замертво падали в его воды. По ту сторону этих проходов находились открытые врата, через которые должны были пройти все посетители, которые, как правило, уже не могли вернуться назад. Исключения из этих правил делались для героев, таких как Геракл и Орфей, которым позволили посетить обитель мертвых и вернуться на землю.

Вход охранял пес Гадеса, ужасный Цербер, чудовище с тремя головами и змеиным хвостом. Он ласкался ко всем входящим, но начинал скалить свои ужасные зубы, как только кто-то пытался повернуть обратно. Нижний мир от верхнего был отделен не только этими вратами, но и реками с сильным течением, наиболее известной из которых был Стикс. Он обладал столь ужасными свойствами, что даже верховные боги клялись им, доказывая, что говорят правду. Через эту реку умерших перевозил старый перевозчик по имени Харон, назначенный на эту должность богами. Однако брался за дело он только после того, как тела покойных со всеми необходимыми церемониями и почестями были преданы земле. До этого души умерших вынуждены были безучастно скитаться по берегу Стикса. Такой участи древние греки очень боялись. Харон брал с покойных плату (naulon), поэтому в рот им во время похорон клали монету (danake).

Другие реки подземного мира назывались Ахеронт, то есть река «вечного горя», Пирифлегетон, или «огненный поток», и Кокит, река «плача и воплей». Позднее к этому списку прибавилась Лета, река «забвения», получившая такое название из-за того, что ее вода, по легенде, заставляла выпившего ее покойного забыть всю его жизнь на земле. Суть этого мифа заключается в том, чтобы объяснить и утвердить представление, согласно которому умершие не могли взять с собой в обитель вечного покоя воспоминания о боли и сожалениях, перенесенных ими в мире живых. Выпивая воду Леты, они предавались счастливому забвению, навсегда прощаясь с прежними страданиями, стремлениями и бедами. Это представление о необходимости забыть горести впоследствии часто использовалось поэтами.

В последней книге Одиссеи души убитых женихов превращаются в маленьких крылатых существ, которых Гермес (Меркурий), считавшийся психопомпом, ведет в царство Гадеса. Путь их был «темным и затхлым». Они движутся мимо струй океана, белой скалы, врат Гелиоса, страны сновидений и, наконец, попадают на асфодельский луг, где в подземных пещерах живут духи умерших.

Существование умерших во владениях Гадеса, по легенде, было неким, хотя и призрачным, подобием земной жизни. Души считались всего лишь отражениями своей прежней сущности. Они продолжали выполнять привычную работу и прибегать к своим повседневным земным занятиям, действуя при этом будто во сне и не проявляя каких-либо признаков сознания. Лишь некоторые покойные, такие как фиванский пророк Тиресий, о котором мы более подробно поговорим ниже, получали право сохранять его и после смерти. Таковы были печальные условия существования умерших; о том, как они относились к выпавшей им участи, можно судить по приведенным в Одиссее словам Ахилла, обращенным к Одиссею:

 
Я б на земле предпочел батраком за ничтожную плату
У бедняка, мужика безнадельного, вечно работать,
Нежели быть здесь царем мертвецов, простившихся с жизнью.
 

(Одиссея. XI, 489–491)

Иногда душам умерших было позволено посетить своих оставшихся на земле друзей. Также их можно было призывать при помощи жертвоприношений, кровь которых, выпитая покойными, позволяла им вернуть сознание и возможность говорить, чтобы они могли общаться с живыми.

Однако следует различать ту часть загробного мира, где обитали умершие, и две другие его области, в которых также находились духи покойных – элизиум, или елисейские поля, где располагались острова блаженных, и Тартар. Считалось, что первая область находится на далеком западе, а вторая – глубоко под землей, причем над ней высятся небеса. В древнейшие времена, очевидно, считалось, что элизиум и острова блаженных предназначались не столько для благочестивых и добрых людей, сколько, в первую очередь, для определенных любимцев богов. Там под властью Кроноса они снова жили, наслаждаясь всеми радостями своего рода второго золотого века, длившегося вечно. Однако со временем все более распространенным становилось представление о том, что боги даруют счастливое вечное загробное существование всем добрым смертным, а особенно посвященным в элевсинские мистерии. В Тартаре находились все те, кто в земной жизни совершил какое-либо преступление против богов и был приговорен ими к тому или иному наказанию. О том, насколько плачевным было их состояние, можно судить по нескольким хорошо известным примерам – легендам о наказанных таким образом Тантале, Иксионе, Сизифе, Титии и Данаидах.

Тантал, который некогда был царем Фригии, оскорбил богов своим властолюбием и вероломством, а также жестокостью, обращенной им против собственного сына. За это он был отправлен в Тартар, где страдает, боясь, что на его голову свалится огромная скала, нависавшая над ним. При этом сам он стоит по горло в воде, мучаясь от ужасной жажды, которую не может утолить, а также от постоянного голода, который тщетно пытается облегчить при помощи соблазнительных фруктов, висящих над его головой, так как они отодвигаются, стоит ему только потянуться за ними.

Иксион при жизни был правителем Фессалии, но, подобно Танталу, разгневал богов и, соответственно, был приговорен к существованию в Тартаре, где змеи прививают его к колесу, которое из-за сильного ветра все время крутится.

Тантал. Сизиф. Иксион

Сизиф, некогда правивший в Коринфе, из-за своего вероломства и враждебности сильно разозлил богов. Его наказание в Тартаре заключалось в том, что он с огромным усилием катил на гору огромный камень, но ему не удавалось достичь ее вершины, потому что тот каждый раз падал обратно.

Титий, великан, живший прежде на Эвбее, попытался применить свою силу против Лето (матери Аполлона и Артемиды) и был приговорен Зевсом к низвержению в Тартар, где два огромных коршуна по очереди выклевывали его печень, которая затем снова вырастала.

Данаиды, дочери аргосского царя Даная, попали в Тартар за убийство своих мужей. Их наказание заключалось в том, что они должны были набирать воду и наливать ее в дырявую цистерну или сосуд. Таким образом, их труд был тщетным и продолжался вечно.

Однако Гадес (Плутон) и Персефона (Прозерпина) не только управляли душами покойных, но и выполняли функции загробных судей. Им в этом помогали трое героев, заслужившие при жизни репутацию мудрых и справедливых людей, – Минос, Радамант и Эак. Помимо этого последний, согласно более поздним представлениям, также служил привратником подземного мира.

Плутону-Гадесу усердно поклонялись как греки, так и римляне, оказывая ему величайшие почести. В Греции его главные храмы располагались в Пилосе, Афинах и расположенной в Элиде Олимпии. Ему были посвящены кипарис, нарцисс и самшит. В Риме в феврале в его честь устраивали грандиозный праздник, во время которого в жертву приносили черных быков (februationes) и коз, а на головах руководивших церемонией жрецов были венки из ветвей кипариса. Все празднество продолжалось более двенадцати ночей. Ему также были посвящены Вековые игры, проводившиеся раз в сто лет и одновременно являвшиеся данью уважения умершим. Они возникли в столь глубокой древности, что уже во времена Августа никто не мог объяснить их происхождение. Однако считается, что впервые они проводились в консульство Валерия Публиколы, чтобы предотвратить вспышку чумы, а в последний раз – в правление Филиппа, в 248 году н. э.

Данаиды

Взглянув на произведения искусства, мы заметим, что Гадес изображался похожим на своих братьев Зевса и Посейдона, отличаясь от них лишь жестким выражением лица. Волосы тяжелой массой ниспадают на его лоб. Он либо сидит на троне, рядом с которым стоит Персефона, либо едет на колеснице, увозя ее от матери. К числу его атрибутов относятся скипетр, похожий на тот, что принадлежал Зевсу, а также шлем, который, подобно облачной шапке Зигфрида, делал своего владельца невидимым. Его спутником был трехголовый пес Цербер.

Сцены пыток, которым души подвергаются в Тартаре, нередко изображались на расписных сосудах. Так, на них встречаются Данаиды, наливающие воду в разбитый сосуд, Иксион, привязанный к колесу, и Сизиф, катящий вверх камень. Помимо этого на них изображались Геракл, уводящий Цербера, и Орфей, спустившийся в подземный мир, чтобы забрать оттуда Эвридику.