Текст книги "Контакт"

Мои пальцы осторожно сжались на рукояти пистолета. Я ощутил такое знакомое и давно забытое чувство. Помнится, в институте я неплохо стрелял. И пусть это были не боевые пистолеты, но принцип действия схож. Если здесь нет отдачи, а прицеливанию помогает лазерный луч, то проблем со стрельбой не будет.

– Значит, охрана исследовательской станции имеет стрелковое оружие. Не слишком ли круто для усмирения дебоширов?

Альфред на миг задумался.

– Алексей, вы знаете что-нибудь про «Свидетелей первого контакта»?

– Да, слышал о них.

– И слышали об откровениях их пророка?

– Про космический корабль и разговор с пришельцами? – уточнил я.

По губам начальника охраны скользнула улыбка.

– Все верно. Сейчас на станции собраны все, кто никак не связан с этим… культом. Мы с начальником станции особо проверяли биографии. Таково было указание правительства. Дело в том, что эти фанатики в последнее время стали проявлять активность. В общем, они могут попытаться захватить корабль с пришельцами. Именно поэтому охрана станции была усилена и вооружена, а также сюда направили спецназ.

– Рельсотроны на станции – не опасно ли это?

– Не беспокойтесь. Штука, конечно, мощная, но, чтобы пробить дыру в станции, нужно стограммовый шарик разогнать до семи-восьми километров в секунду. Корпус станции, знаете ли, довольно толстый. Так, Алексей, вот защелка, сдвигаете ее – включается питание.

– Странно, что в наш век в оружии все еще имеются механические переключатели.

– Для оружия надежность всегда была на первом месте. Ты его можешь ронять, забивать им гвозди, топить в грязи – а оно должно продолжать исправно работать. Как-то так.

Я хмыкнул, повертел пистолет в руке. Не нравится мне все это, но отступать уже поздно.

Глава 5

Я вгляделся в видеопроекцию с камеры, находящейся на внешней стороне обшивки. Стенки ангара плавно поплыли и вскоре исчезли, взору открылась чернота космоса. Чуть левее виднелся край Юпитера. Но вот корабль повернулся, и я увидел большую станцию, светящуюся и мигающую, словно какое-нибудь мегаздание казино на Марсе, где помимо самого казино множество баров, борделей и стриптиз-клубов. И каждое из заведений зазывает цветной вывеской: где-то обещают скидки на выпивку, где-то голограмма красотки, призывно танцующей у шеста, манит пальчиком.

Я глянул на сумку. Там, рядом с личными вещами, лежит электромагнитный пистолет, отданный мне в пользование Альфредом.

Корабль резко ускорился, но благодаря гравитационному каркасу, что поддерживает постоянную гравитацию, не давая ей отклоняться ни в сторону увеличения, ни в сторону уменьшения, я никак не ощутил последствий. Обычно без таких вещей даже ускорение в 5g могло привести пусть и генно-модифицированного, но неподготовленного человека в состояние, близкое к обморочному. Да, после долгих тренировок человек способен выдерживать и 20g в течение длительного времени, но я-то таких тренировок не проходил. К тому же современные корабли набирают крейсерскую скорость в 8000 километров в секунду всего за пару минут. Не будь гравитационного каркаса, при таком ускорении пассажиров размазало бы по стенкам тонким слоем.

Вообще, предела разгона кораблям нет, и при желании можно достичь и бо́льших скоростей, только в таком случае навигация будет невозможна. Проще говоря, если по курсу корабля обнаружится метеорит или какой-нибудь космический мусор, то пилот просто не успеет среагировать. А попадание куска камня размером с кулак в обшивку корабля на таких скоростях гарантирует сквозную пробоину.

Все упирается в работу сенсоров, у них дальность обнаружения объектов такова, что только на скорости 8000 километров в секунду позволяет вовремя замечать опасность, и тогда пилот сумеет ее избежать. Конечно, вероятность встретить в столь огромном космическом пространстве какой-нибудь объект невелика, но все же исключать такую возможность нельзя. Тем более что прецеденты уже имели место, хорошо хоть без фатальных последствий.

Корабль тем временем сделал вираж и начал сбрасывать скорость.

– Быстро. Я от спальни до столовой иду дольше, – заметил Кшиштоф.

– Станция висит в десяти тысячах километров от поверхности Европы, так что ничего удивительного.

Помимо нас летят Валентина и два инженера. Вадим остался на станции разбираться со сбитым дроном и прибудет только вечером.

Все одеты в скафандры, больше похожие на водолазные костюмы середины двадцатого века. Современная ткань из нановолокна обладает невероятными свойствами: выдерживает температуру от минус двести семьдесят три градуса до плюс двести, не разъедается кислотами, обладает невероятной прочностью. У шлема, что больше похож на мотоциклетный конца двадцатого века, есть несколько свойств: на стекло перед глазами выводятся все данные о состоянии здоровья, параметры скафандра; можно переключить обзор из обычного в инфракрасный режим; присутствует функция ночного видения. Также можно приближать изображение.

По кораблю прошла легкая вибрация, в «иллюминаторе» я увидел большие ледяные поля и горы на фоне черного неба.

– Мы прибыли. Пожалуйста, приготовьтесь к выходу и помните: гравитация на Европе соответствует лунной, так что будьте осторожны.

Дверь наружу открылась. Я осторожно спустился по трапу к небольшой дорожке, справа от которой в лед вбиты перила. Во всем теле ощущается какая-то легкость, но я двигаюсь очень осторожно, держась за перила. От посадочной площадки до первого здания мобильной лаборатории – метров десять. Само здание напоминает жилье эскимосов как цветом, так и куполообразной крышей. Всего зданий три, соединены они прозрачными переходами.

Стоило подойти к лаборатории, как двери бесшумно открылись. Едва мы вошли в первый отсек, показалось, что на плечи навалилась гора. После недавней легкости возвращение в привычную земную гравитацию чуть не заставило мои ноги подкоситься. Двери позади бесшумно закрылись, в отсеке загорелся красный свет, с шумом стал нагнетаться воздух.

– Добро пожаловать, господа, – раздался из динамиков незнакомый голос.

Наконец мы вошли в лабораторию. Большая просторная комната. В центре ее – квантовый компьютер и крупный передатчик. Судя по надписи «Соединение установлено», Рустаму удалось-таки установить сеть между лабораторией и станцией. Помещение заполнено приборами и столами, похожими на те, что я недавно видел. У меня даже появилось чувство, что лабораторию просто перенесли со станции на поверхность Европы.

Здесь присутствуют несколько человек: трое инженеров, двое программистов и пара спецназовцев. Одного я узнал сразу: Рустам Аббас, обвешавшись разного рода гаджетами, налаживает работу анализатора материи и проверяет его соединение с основным компьютером. Оба спецназовца сидят в сторонке со скучающим видом, в руках по рельсотрону. Оружие похоже на снайперскую винтовку, только отсутствует оптический прицел и ствол толще, на всем его протяжении имеются металлические диски, соединенные металлическими трубками. Рельсотрон в боевых условиях синхронизируется со шлемом, так что нужды в прицеле нет – на прозрачном забрале шлема отображается место, куда нацелен ствол винтовки.

– Здравствуйте, меня зовут Диего Гонсалес, я заместитель Вадима Крутикова.

К нам подошел невысокий упитанный мужчина, у него доброе лицо, темные глаза смотрят приветливо. Волос на голове у него почти не осталось, добрую ее часть занимает обширная лысина. Облик Диего необычен для нашего времени, ибо современная медицина позволяет не только легко избавиться от лишнего веса, но и вернуть волосы.

– Кшиштоф Вуйчик. Приятно познакомиться, – улыбнувшись, сказал Кшиштоф и пожал ему руку.

– Алексей Большаков, – представился я.

Рукопожатие инженера оказалось крепким, но не настолько, чтобы причинить мне боль.

– Что-то не видно остальных спецназовцев, – заметил Кшиштоф.

– Трое сейчас на кухне, оставшиеся пятеро с капитаном снаружи охраняют периметр базы. Ну что, господа, готовы к небольшому походу до корабля? Посмотрим на красавца, а?

– Только бросим вещи.

– А, это в жилой отсек, – произнес инженер, махнув в сторону одного из выходов. – Там две раздевалки: женская и мужская. Можете занять любой свободный шкафчик. Из раздевалки два выхода, в душевые и спальные отсеки. К сожалению, база компактная, так что на личную комнату можете не рассчитывать – только на ячейку с кроватью.

Руководствуясь направлением, указанным Диего, мы ушли в сторону жилого отсека.

Спустя десять минут я вернулся в лабораторию.

Диего уже надел скафандр и встретил меня теплой улыбкой, как дорогого друга. Справа и слева от инженера возвышаются два спецназовца. Их скафандры, в отличие от наших, более грубые. Тяжелые металлические пластины, кажется, готовы выдержать попадание из тяжелого рельсотрона. Металл тускло отсвечивает, словно покрытый матовой краской.

– Эти ребята будут нас охранять.

Я пригляделся к одному из спецназовцев и с удивлением узнал за стеклом забрала веснушчатое лицо того парня, что пристал ко мне во время завтрака. Другим же сопровождающим был Кирилл. Мне показалось, что его фиолетовые глаза испускают свет.

– Мы будем оберегать вас, так что не беспокойтесь, – заверил Кирилл.

Вскоре подошли Валентина, Кшиштоф и два инженера. Последним присоединился Рустам.

– Я пойду с вами как оператор систем. Мы возьмем исследовательский дрон, – сказал системный администратор.

– Так, возьмите вот эту обувь и наденьте поверх скафандра, – произнес Диего, протягивая черные металлические ботинки. Металл подозрительно похож на тот, из которого сделаны скафандры спецназовцев. – Они помогут вам передвигаться по поверхности. Покрытие подошв дает экстрасцепление, так что при ходьбе будет чувство, что ботинки присасываются к поверхности. Это обеспечит более комфортное передвижение: не поскользнетесь или если не рассчитаете с силой шага, то не улетите в сторону.

Инженеры взяли несколько приборов, Рустам взвалил на плечи большой чемодан – там дрон и компьютер. Все, что взял я, это небольшой чемоданчик. В нем несколько колб, металлический скребок, портативный анализатор и специальный насос для забора воздуха. Вдруг мы попадем внутрь, тогда потребуется определить состав воздуха.

У Валентины небольшой сканер, наподобие того, что встроен в ее браслет, только более мощный, а также небольшой компьютер. Только Кшиштоф оказался налегке.

– Что ж, вперед.

Вновь тишина окружила меня. Слышал только свое дыхание да редкие сообщения в общей переговорной сети. В теле ощущалась легкость, и, казалось, оттолкнись я от земли, взлечу метра на три-четыре, но подошва и правда хорошо сцеплялась с поверхностью. Шел так, словно отрывал магнитные ботинки от металлической поверхности либо вытаскивал ноги из трясины.

Поверхность Европы в основном гладкая, вдалеке видна пара небольших гор, а справа от нас проходит расщелина. Атмосфера на спутнике Юпитера хоть и наличествует и в основном состоит из кислорода, но она крайне разрежена. Так что без скафандров тут не подышишь, да и температура на поверхности спутника почти минус двести градусов.

Идти пришлось недолго. Буквально через сто метров мы подошли к краю раскопок.

На глубине в двести метров я увидел гигантский корабль. Только узрев его воочию, смог оценить размеры космического судна. Воистину настоящий летающий город! На его поверхности легко уместятся два десятка футбольных полей, и еще останется место, а если учесть, что он выше небоскреба, то страшно представить, сколько в нем может быть пришельцев. Сам корабль гладкий и белоснежный, он гармонично вписывается в пейзаж и выглядит как гигантская ледяная скульптура.

– Если тут отсеки такие же, как на исследовательской станции, то персонала не меньше, чем тысяч десять, – услышал я в наушнике голос Кшиштофа. – А вообще, при более строгом размещении без особого комфорта, сюда можно и раза в два-три больше человек уместить. Корабль совсем не производит впечатление боевого.

– И тем не менее будьте осторожны, – произнес Кирилл. – Вон там спуск.

Подняв взгляд, я увидел небольшую металлическую площадку и антигравитационный лифт. Как все продумано и удобно! Мы проследовали к площадке. Инженер открыл небольшую дверцу, что доходила ему до пояса, и зашел в лифт, мы вошли следом. Рядом с Диего появилась голографическая табличка, по ней пробежали несколько строчек текста. Инженер нажал на одну из них, и лифт стал плавно опускаться.

– Я вижу, тут есть еще несколько площадок? – спросил Кшиштоф.

– Да, мы оборудовали площадку на другой стороне раскопок, внизу позади корабля и сбоку, недалеко от предполагаемого входа.

– Как вы раскопали такую махину? – поинтересовался я, глядя на корабль. По мере приближения он становился все больше и больше, отчего захватывало дух.

– С помощью лазеров нарезали лед на куски, потом цепляли грузовыми кораблями. Раскапывали две недели по двенадцать часов в сутки. Из-за низкой гравитации удавалось поднимать глыбы, которые на Земле весили бы шесть-восемь тысяч тонн. В день вытаскивали по паре тысяч глыб, вот и раскопали, – объяснил Диего.

Спустя пять минут мы наконец опустились к лифтовой площадке, что расположилась сбоку от корабля. И все же теперь стало видно, что раскопали его не до конца. Где-то еще метров пятьдесят остались во льду.

Вблизи корабль приводил в еще больший трепет. Он грозно навис над нами, накрыв своей тенью. Воистину небоскреб. Шутка ли – полкилометра в высоту?

– Если вы приглядитесь, вон там можно различить широкую пластину, которая, как мы подозреваем, закрывает вход в корабль. Проследуем к ней.

Мы пошли за Диего, словно туристы за экскурсоводом, но не успели одолеть и половины расстояния, как в наушниках раздался предостерегающий голос Кирилла:

– Стоять! Что-то приближается!

Глава 6

Я потянулся к сумке на поясе, где спрятан электромагнитный пистолет. Кирилл и его напарник вскинули рельсотроны, всматриваясь вверх.

– Дрон, похож на вчерашний, – услышал я голос парня с веснушками.

– Следи за ним, но не стреляй. Леонид сказал, чтобы никаких агрессивных действий не предпринимали, пока нет угрозы для жизни, – предупредил Диего.

– А как мы определим, есть ли угроза? – спросил Рустам.

– Я способен предвидеть опасность и нейтрализовать ее заранее, – произнес псионик.

Да, именно так и была достигнута победа над искусственным интеллектом, хотя он был прекрасным тактиком, просчитывающим ситуацию до мелочей. Казалось, его невозможно победить, и только благодаря псионикам это удалось. Одно дело, когда ты все просчитываешь до мелочей, а другое, когда враг учитывает не только все твои действия, но и предвидит их последствия. Осознавший себя ИИ, всегда побеждавший, внезапно начал терпеть одно поражение за другим. До самого последнего момента он не мог понять, как людям удается превосходить его в ситуациях, когда он, просчитав действия на несколько шагов вперед, имел все шансы на победу. Он не сумел выявить, как люди раскрывают его планы, разоблачают его внезапные хитрые тактические маневры, как успевают реагировать. ИИ так и погиб в неведении. Умение заглядывать в будущее – вот одна из сильнейших способностей псиоников. Но не единственная. Только вот я не особо ими интересовался, так что почти ничего о них не знал. Надо все же как-нибудь расспросить Кирилла…

Тем временем дрон приблизился, завис в десяти метрах над нами. Даже отсюда, глядя на небольшой объектив камеры, я разглядел, как что-то в нем то сужается, то расширяется, фокусируя изображение. Несколько долгих секунд он наблюдал за нами, потом развернулся и, стремительно набрав высоту, исчез.

– Полагаю, можно идти дальше, – произнесла Валентина.

– Почему так думаете? – спросил один из инженеров.

– Потому что если бы они хотели запретить нам подходить к кораблю, то сделали бы какое-нибудь оповещение, – предположила девушка.

– Не стоит мерить логику и мышление пришельцев нашими мерками, – сказал Кшиштоф. – Даже если они, предположим, похожи на нас, то могут думать совсем иначе, у них иные моральные принципы и отношение к окружающей действительности.

– Как бы то ни было, нам все равно придется подойти к кораблю, – произнес Диего. – Спецназ, прикройте нас, если что. Пойдемте, господа.

Из-за размеров корабля мне представилось, что идти до него не так далеко, но, как оказалось, расстояние от лифта до корпуса инопланетного судна около ста пятидесяти шагов. Это похоже на эффект с горами на горизонте. Кажется, что они не так далеко, но в реальности до них десятки и десятки километров.

Вскоре мы подошли к кораблю. Белая поверхность гладкая и ровная, без единой царапинки.

– Вы говорили, тут есть потенциальный вход? – уточнил Кшиштоф.

– Да. Вот.

Диего подошел вплотную, коснулся поверхности обшивки.

– Тут, пусть это и не видно обычным глазом, есть небольшая щель. Она идет вверх на три метра, затем поворачивает под углом несколько раз и в итоге образует подобие двери шириной в семь метров и три метра в высоту.

– Учитывая, что до самого низа корабля еще метров пятьдесят – не высоко ли для выхода? – спросил я.

– С первого взгляда располагать выход так высоко – нелогично, но теперь представьте, что корабль жестко приземлился и выход оказался ниже поверхности? Или если приводнился, то оказался под водой? Также выход должен быть расположен так, чтобы пассажиры с верхних этажей добирались до него быстрее. Ну и, как мы успели убедиться, выходов тут несколько. Возможно, этот не предназначен для выхода путешественников. Может, это выход из ангара каких-нибудь гравилетов? Как бы то ни было, перед нами явно вход в корабль.

– Вопрос только в том, как его открыть, – произнес Кшиштоф.

– Если честно, мы обследовали все вокруг. Если бы это был обычный вход, то, по логике, он должен был открываться как изнутри, так и снаружи. Иначе как попасть в корабль? Но никакой панели управления или чего-то иного не нашли. Вообще-то у нас есть один способ, но господин Браун настоял, чтобы сначала псионик осмотрел это место. Кирилл, вы можете как-нибудь помочь?

– Мне потребуется время, – сказал спецназовец, – и в таком случае я не смогу обеспечивать вашу защиту.

– Я справлюсь, командир, – прозвучал голос веснушчатого парня.

– Хорошо, Вилфред, не подведи.

Кирилл подошел вплотную, коснулся обшивки рукой и замер.

– Мы пока запустим дрон, просканируем сектора двенадцать и тринадцать, – сказал Рустам.

– Что за сектора? – спросил я.

– Мы всю поверхность корабля условно поделили на сектора. Проводим детальное сканирование в надежде найти вот такие же проходы или что-то иное.

Инженеры вместе с Рустамом поставили небольшой стол, на нем разместили портативный компьютер. Дрон тем временем выплыл из ящика, поднялся на небольшую высоту. Форма дрона выполнена в виде двух тарелок, накрывающих одна другую. Камера небольшая, но дает четкое изображение. Помимо нее есть маленькая дверца под днищем. Когда она открывается, из дрона выдвигаются манипуляторы, лазерный резак и небольшой сканер, схожий с тем, что имеется у Валентины.

Дрон плавно поднялся и улетел в сторону нужного инженерам сектора. Сами инженеры и системный администратор уставились на изображение, передаваемое с него.

В отличие от поверхности, здесь, на глубине, атмосфера не столь разреженная, но все равно звуков почти не слышно.

– Интересно, это ведь краска? – раздался голос Кшиштофа. – Ни за что не поверю, что из сплава меди можно получить такой белоснежный цвет.

Я присоединился к астрофизику. Обшивка корабля настолько белая и блестящая, словно покрыта эмалью.

– Удивительно, что нет ни единой царапины. А ведь этот корабль предназначен для путешествия меж звездами, – произнесла Валентина, подходя к нам.

– Межзвездное пространство пустое, так что ничего с его обшивкой не должно было случиться. Разве что если бы он пролетел сквозь туманность со скоростью света. Возможно, есть что-то предохраняющее его от повреждений. Может, какой-то гравитационный щит? У нас уже созданы гравикомпенсаторы и гравитационный каркас, а также антигравитационные двигатели. Может, инопланетяне научились использовать гравитацию для защиты корабля? – предположил Кшиштоф.

– Дело даже не в этом, – сказал я. – Понимаешь, он ведь бухнулся на этот спутник, а потом сотни, а может, и тысячи лет его поливало водяными выбросами, пока над ним не образовался слой льда в двести метров.

– Ну, такое могло произойти и за пару-тройку сильных выбросов или из-за смещения льда. Знаешь ли, приливные силы из-за близости Юпитера тут очень сильны. Так что здесь вполне могла лопнуть кора, корабль мог провалиться в расщелину, и сверху его просто залило водой, вырвавшейся из недр. Конечно, на станции предполагают, что корабль лежит тысячу лет, но может быть и так, что он здесь находится всего лишь лет двести, – возразил Кшиштоф.

Я заметил, что Кирилл отошел от обшивки.

– Ну как? – раздался голос Диего в общем канале.

– Это выход из ангара. Там расположена планетарная техника, – сказал Кирилл. – Открывается только с той стороны либо с пульта управления на самом корабле.

Интересно, как он это понял? Надо будет по прибытии на мобильную базу расспросить его.

– Тогда сейчас закончим сканирование и вернемся.

Я глянул на индикаторы в левом нижнем углу. Кислорода хватит еще на три часа работы. Надо будет потом попросить заменить у скафандра систему воздухоснабжения на более объемную. Потому что если мы соберемся проникать внутрь корабля, то работать придется часов по десять.

Спустя час мы вернулись в лабораторию. Диего пошел запрашивать разрешение на вскрытие корабля. Как я понял, собираются использовать тяжелый лазерный резак. Вырезать будут ту дверь, потому что уверены, что за ней ангар. Надеюсь, им не придется долго уговаривать Джеймса Брауна. Но вдруг чрезмерно осторожный заместитель председателя правительства решит, что так мы произведем акт агрессии? С другой стороны, не смотреть же вечно на этот корабль – надо что-то делать.

Я уже переоделся в рабочий комбинезон. Двери с легким шипением раздвинулись в стороны, впустив меня в столовую. Внутри оказалось малолюдно. Четверо спецназовцев сидели в углу, играя в покер. Чуть в стороне – Кирилл, перед ним развернута голограмма с текстом, фиолетовые глаза внимательно всматриваются в строчки. Видимо, почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня, губы тронула улыбка.

«Ты что-то хотел спросить, Алексей?!» – раздался в голове его голос.

Я вздрогнул. Все произошло слишком неожиданно, но, похоже, моя реакция только позабавила спецназовца, так как улыбка его стала шире. Не дождавшись ответа, Кирилл опустил взор, продолжив чтение.

– Не знал, что ты умеешь передавать мысли на расстоянии, – произнес я, подойдя спустя две минуты с подносом, полным еды. – Можно?

– Да, присаживайся. А насчет передачи мысли – к сожалению, радиус не такой уж и большой. Я могу это делать метров за сто. Но, несмотря на такое небольшое расстояние, псионики помогали координировать действия бойцов во время войны с искусственным интеллектом без использования передатчиков. ИИ имел достаточные мощности, чтобы быстро и легко перехватить, расшифровать и подменить все виды сигналов, которые люди использовали для связи. Именно из-за этого большинство армий мира и было разгромлено.

Я поставил поднос на стол и присел на стул, который чуть скрипнул ножками по полу, сдвинувшись под моим весом.

– Итак, ты о чем-то хотел меня спросить?

– Да. Как ты определил, что скрывается за дверью и как она открывается?

– Вошел в состояние транса и мысленно представил, что дверь открывается, проник внутрь и все там осмотрел. Внутри два десятка сигарообразных аналогов наших гравилетов на антигравитационных подушках. Я думаю, их используют для полетов в атмосфере планеты. Еще я увидел небольшую рубку управления. Подозреваю, что там есть пульт, который и управляет системами в ангаре.

– Оказывается вы, псионики, очень необычные люди.

Кирилл рассмеялся.

– Да уж, это точно.

– Нет, я знал, что вы необычные, но не думал, что настолько, – засмеявшись, произнес я.

Спецназовцы с интересом поглядывали в нашу сторону. Вначале я подумал: странно, что они играют, а их товарищ сидит в стороне, – но быстро понял, что со способностями псионика он просто обчистит их.

– Я задавал этот вопрос еще на исследовательской станции. Спрошу и сейчас. Что ты еще умеешь?

Кирилл усмехнулся, на миг задумался, потом протянул руку к моей вилке. Внезапно столовый прибор поднялся в воздух.

– В старину говорили, что мысль материальна. Сейчас я доказываю это на практике. Я никак не напрягаюсь, но четко представляю, как вилка взлетает вверх, и мое воображение настолько сильное, мысль настолько ясная, что она как будто материализуется. А еще вот это.

Внезапно, словно само пространство изогнулось, вилка сложилась пополам.

– Может показаться, что я согнул вилку, но это не так, – само пространство в этом месте преломилось, и точки на концах вилки соединились. Псионика – это огромное неисследованное поле. Само ее существование нарушает привычные законы физики, но псионика существует. Более того, пусть религии и исчезли с того момента, когда люди получили доступ к бесконечно долгой жизни, но наш мир не стал аморальным, и люди так или иначе все еще прописывают те нормы в законах, что когда-то были прописаны в главных священных книгах. Все потому, что есть псионика, потому что она отвечает на главный вопрос: «Есть ли душа?».

– И какой ответ? – спросил я.

Вместо ответа Кирилл лишь хитро улыбнулся.

После обеда я вернулся в лабораторию. В ней стало оживленнее, хотя бы потому, что прибыл еще корабль, а с ним главный инженер Вадим Крутиков и заместитель председателя правительства Джеймс Браун. Они привезли с собой мощный лазерный резак. Похоже, Джеймса убедили, что корабль нужно все-таки вскрыть.

– Готовься, Алексей, скоро опять на выход, – услышал я рядом голос Кшиштофа.

– Сейчас, только попрошу, чтобы заменили систему воздухоснабжения. Интересно, как его вообще уговорили?

– Из того, что я слышал: ему вроде как внушили, что вскрытие корабля – акт спасения, ибо корабль потерпел крушение. Мы его откопали, и если пришельцы живы, то заперты внутри, и это будет спасательная операция.

– Похоже, он дал себя уговорить, потому что в правительстве ждут результатов, – предположил я. – Не хотел бы я быть на его месте. С одной стороны, нужно принимать серьезные решения, а с другой – если его решения приведут к негативным последствиям, то на него же и повесят всех собак.

Спустя пару минут мне удалось выловить Вадима. Я сообщил ему, что думаю по поводу системы воздухоснабжения. Главный инженер быстро согласился, отдав приказ о замене. В общем-то, раньше хватало и малой системы, но, учитывая, что сейчас выходы за пределы базы будут более долгими, соответственно и воздуха потребуется больше.

Через час мы покинули базу. Лазерный резак, хоть и именовался большим, но таковым, на мой взгляд, не являлся. По размерам он не намного больше рельсотрона. Вот что действительно большое, так это атомная мини-электростанция – мы взяли с собой две, два таких здоровенных чемодана. Установка способна выдавать постоянный лазерный луч мощностью до одного мегаватта в течение длительного времени. Этого с лихвой хватит, чтобы прорезать корпус корабля, из какого бы крепкого металла он ни был сделан.

В состав группы вошли все те, кто был возле корабля ранее, за исключением Диего, который отправился обратным рейсом на станцию, также к нам присоединились Джеймс и Вадим, а к Вилфреду и Кириллу – еще двое спецназовцев. Лазер и станции перевозили на специальной антигравитационной платформе. Наш караван быстро выдвинулся к лифту. Спускаться пришлось в два захода. Сначала пара человек и техника. Потом оставшаяся группа.

– Быстрее бы вскрыть его, – раздался в общем канале голос Кшиштофа.

Инженеры поддержали его дружным гулом. Я же почувствовал легкий страх, заглушаемый интересом к развитию ситуации. С одной стороны, мне очень не хотелось входить в этот корабль, с другой же – я сгорал от любопытства.

Резак настроили и подготовили к работе в два счета, словно всю жизнь готовились к этому моменту. Лазерный луч хищно впился в обшивку, она тут же покраснела, а затем побелела и стала оплавляться, застывая по сторонам от разреза бесформенной и черной массой, напоминающей комки грязи.

Спустя минуту крышка медленно упала на землю, открыв нашим взорам черный прямоугольник прохода.

– Переведите шлемы в режим ночного видения, – последовала команда Кирилла.

Ангар испортил мое эстетическое представление о корабле. Внешне он был гладким и красивым, ангар же – словно элемент из другого корабля. Повсюду металлические балки, гравилеты стоят как попало, кое-где видны мусор и ржавчина. Стоило нам зайти, как все почувствовали привычную гравитацию. Похоже, на корабле инопланетян работает гравитационный каркас или его аналог. И все же гравитация чуть ниже земной, немного, но ниже.

– Вот, значит, какая сила тяжести у них на планете, – раздался голос Кшиштофа.

– Показатели температуры поднялись, более того, наблюдаю внутри корабля атмосферу. Вдоль стены фиксирую тонкий гравитационный слой. Похоже, именно он не дает воздуху покинуть корабль из проделанной нами дыры, – произнес Вадим Крутиков.

– Давайте тогда проанализируем воздух…

– Тихо! – резко скомандовал Кирилл. – Всем боевая готовность. Я чувствую, несколько живых существ стремительно приближаются к нам с разных сторон!