Текст книги "Укрощение дракона"

– Вы нас что, за идиотов считаете? У того, кто полетит в этом гробу, шансов выжить нет! Сами на нём летите! Если Бог с вами, он вас спасёт! – пилоты заржали.

– Отлично! – немедленно согласился Смит, изрядно этим их удивив. – Я лечу на прототипе. Если прототип приземляется, ко мне претензий нет. А если он разобьётся, то ваши претензии ко мне будут полностью удовлетворены самим этим фактом.

– Разве вы умеете управлять истребителем?

– Нет, конечно. Я возьму с собой своего пилота. Насчёт претензий – мы договорились? Если нет, я их буду улаживать иным способом, вы сами понимаете, каким именно.

– Договорились, – сквозь зубы, нехотя, подтвердил каждый из шестерых пилотов.

– Отлично, – одобрил Смит. – А теперь, ребята, идите отсюда. Раз никто из вас не полетит, делать тут вам абсолютно нечего.

Пилоты, ворча, покинули комнату.

– Полковник, кто вам дал право отдавать приказания моим людям? Да ещё в моём присутствии! – генерал вновь был страшно возмущён.

– Простите, генерал, я совсем забыл, что вы здесь. Вы были совершенно незаметны. Впрочем, неважно, кто из нас выгнал из комнаты этих шестерых дармоедов. Если вы ещё не поняли, я лечу на этом прототипе со своим пилотом. Представитель контроля в курсе.

– Полковник, вы с ума сошли! Ваш пилот – эта девочка?

– Что вас смущает? Её пол или возраст?

– Она же ребёнок!

– Взрослые дяди уже сделали четыре попытки, результат этих попыток не напомните?

– Разве она умеет управлять реактивным самолётом? Не морочьте мне голову!

– Мисс Линда, вы сможете управлять реактивным самолётом не хуже предыдущих четырёх пилотов?

– Да, мистер Смит.

– Вы не разобьёте пятый прототип сильнее, чем взрослые дяди разбили четыре предыдущих прототипа?

– Нет, мистер Смит.

– У вас есть ещё возражения, генерал?

– В королевских ВВС нет пилотов-женщин!

– Так я и не собираюсь переводить её под ваше командование. Она так и останется сотрудницей конторы. А вы что, генерал, в самом деле считаете, что большие яйца чем-то помогли разбившимся пилотам?

– Полковник, вы просто скотина. У меня нет слов. Я разрешаю ваш полёт по одной единственной причине – я уверен, что вы разобьётесь. Полагаю, это будет единственным положительным результатом этой серии испытаний.

– Контроль наш полёт санкционировал. Так что ваше разрешение – пустая формальность, – с этой претендующей на эффектность фразой Смит, сопровождаемый Линдой, покинул кабинет генерала.

– Сейчас мы пойдём позавтракаем, – сообщил Смит. – Потом посмотрим самолёт, на котором нам предстоит сегодня лететь. Вот что я вам ещё хочу сказать. Мисс Линда, если мы взлетим и сядем, будет очень хорошо. Просто великолепно. Если мы взлетим и не сядем – это вполне достойная смерть. Но если мы не взлетим – это будет позор. Если вы не сможете или не захотите взлететь, я немедленно покончу с собой. Ваша смерть вслед за этим воспоследует очень скоро. Вы меня хорошо поняли, мисс Линда?

– Да, мистер Смит.

* * *

Холмсон был неимоверно ленив. Возможно, именно поэтому он постоянно находился на грани банкротства. Получив задание раздобыть фото Драго, он не испытывал ни малейшего желания отправляться в другой город, чтобы лично его сфотографировать. Фотографировать он, конечно, умел, это было ему просто необходимо по работе. Подавляющее большинство дел, за которые он брался, заключались в слежке за подозреваемыми в неверности супругами. И лучшим приложением к отчёту по таким делам была фотография неверных супруга или супруги в момент совершения супружеской измены.

Когда в его детективных делах царил застой, а так бывало почти всегда, Холмсон подрабатывал фотографом в городской газете. Правда, из-за той же его общеизвестной лени привлекали его весьма неохотно, только в самых крайних случаях.

Именно в редакцию этой газеты и направился первым делом Холмсон. Где-то примерно с полгода назад он то ли слышал, то ли читал что-то о мальчишке Драго, как-то связанном с драконами, хотя толком ничего не запомнил, уж очень это всё было далеко от его интересов. Читал Холмсон только эту газету, да и разговор о драконах он, скорее всего, мог услышать именно в редакции. По крайней мере, начинать стоило именно там.

Редактор отдела науки не очень понимал, чего же от него хочет внештатный фотограф, но был готов помочь.

– Скажи, Джек, наша газета когда-нибудь писала о драконах?

– Холмсон, каждая газета когда-нибудь писала о драконах. Наша писала не раз и не два. Ещё мы писали про НЛО, йети, телепортацию и бермудский треугольник. Мы печатаем то, что люди хотят читать, какие к нам могут быть претензии?

– Джек, а есть в мире специалисты по драконам?

– Как ты себе это представляешь? Драконов нет, а специалисты по ним есть?

– Мамонтов тоже нет. Но, я уверен, что по мамонтам найдётся пара-тройка учёных, способных толково ответить на вопросы.

– Понимаешь, Холмсон, в чём разница… Мамонты были. Точно были. Есть скелеты, и даже есть сохранившиеся туши в мерзлоте. А что по драконам? Рассказы магов и больше ничего! Ах, да, ещё хроники, где половина – ложь, а остальное – выдумки!

– Так, значит, говоришь, специалистов по драконам нет?

– Ты спрашиваешь об этом меня, сотрудника провинциальной газетёнки? Почему бы тебе не расспросить кого-нибудь из Би-Эм? В смысле, из Британского музея?

– Ну а маги о драконах что-то знают?

– Ты так спрашиваешь, как будто маги – какая-то отдельная раса. Они такие же люди, как и остальные, только с некоторыми дополнительными способностями. Знание о драконах в число этих способностей не входит.

– Но маги верят в то, что драконы – не выдумка?

– Я откуда знаю? Я что, маг? Наверно, одни верят, другие – нет. Как и всё остальное человечество.

– А кто среди магов самый большой специалист по драконам?

– Говорю же тебе, спроси в Би-Эм. Там и магов много работает.

– А если поискать среди любителей?

– Холмсон, хватит морочить мне голову! Скажи прямо, что именно тебе надо?

– Я слышал, что какой-то мальчишка-маг просто фанатик этой темы и добился каких-то успехов в доказательстве реальности драконов.

– Это, наверно, некий Драго. Действительно мальчишка, курсант какой-то из магических академий. Полгода назад мы о нём писали. Такой псевдоним трудно не запомнить.

– Что писали? С чего вдруг?

– Он выдвинул и обосновал гипотезу, что именно маги на драконах сожгли испанский флот у наших берегов в конце шестнадцатого века.

– А на самом деле?

– Никто достоверно не знает, что и как там было на самом деле. Но согласно бритве Оккама, не нужно вводить в рассмотрение излишние сущности.

– Джек, ты с кем разговариваешь? Я тебя не понимаю.

– Ну, в общем, гораздо логичнее предположить, что вражеские корабли были сожжены при помощи брандеров или огнём корабельной артиллерии, чем атакой мифических зверей.

– Чёрт с ними. Говоришь, он что-то там обосновал?

– Да. И получил какую-то там премию для школьников по истории. Посмотри в архиве эту статью.

В архиве Холмсон с восторгом рассматривал статью о Драго, снабжённую чудесной фотографией. На первый взгляд, задание было выполнено. Но на самом деле ещё оставалась самая сложная часть детективной работы – получить с Мортона за эту фотографию как можно большую оплату.

* * *

Завтрак явно не удался, и вины поваров базы ВВС в этом не было. Линда ужасно нервничала, и кусок в горло ей не лез.

– Всё будет хорошо, мисс Линда, – попытался хоть немного успокоить её полковник. – Я вам это как ясновидец говорю.

– Мистер Смит, четверо опытных пилотов погибли при посадке. Какие шансы выжить у меня?

– Вы опять за старое. Как ясновидец, я утверждаю, что наши с вами шансы выжить превышают девяносто три процента. Майк Стоун мог посадить любой самолёт. Он говорил, что если самолёт летит, значит, посадить его всегда можно. И действительно совершал посадки на очень сильно повреждённых машинах. Поверьте, дефект этого истребителя, а он, несомненно, имеется, не идёт ни в какое сравнение с повреждениями в воздушном бою. Так что истребитель посадить возможно.

– Даже если мистер Стоун мой отец, это не значит, что я смогу делать всё то же, что делал он!

– Сможете. Совершенно очевидно, что способность к техномагии вы от него в полном объёме унаследовали.

– А вдруг эта самая техномагия на реактивные самолёты не действует?

– Это мы узнаем, когда осмотрим самолёт. Раз вы всё равно ничего не едите, полагаю, самое время заняться осмотром.

Возле столовой их ждал джип, за рулём которого сидел или тот же солдат, что и вчера, или другой, но внешне от него неотличимый. Солдат вопросительно смотрел на Смита, ожидая указаний, куда ехать.

– На аэродром, к прототипу, – распорядился Смит, когда он и Линда устроились на заднем сидении. – Парень, раз ты тут наподобие таксиста, так нечего молчать, таксист, помимо прочего, обязан ещё и развлекать пассажиров!

Солдат на это не ответил ни единым словом, только завёл мотор и поехал на аэродром. Возле самолёта он остановился, дождался, пока Смит и Линда из джипа выйдут, и сразу же уехал. Смит ему вслед выкрикнул несколько слов, от которых покраснели бы даже портовые грузчики. Чем солдат королевских ВВС вызвал его неудовольствие, так и осталось непонятным. Линда, погружённая в собственные раздумья, его тираду пропустила мимо ушей.

– Залезайте внутрь, – предложил ей Смит.

– По этой лестнице? – уточнила Линда.

– Я другой не вижу. Лезьте по этой.

Линда забралась в кабину, а Смит обошёл вокруг истребителя с цифрами ноль-ноль-пять на борту. В результате этого экспресс-осмотра Смит обнаружил именно то, что и ожидал обнаружить, а именно – ничего, так что с сознанием выполненного долга тоже полез в кабину.

Примостившись рядом с Линдой, он стал наблюдать за её действиями. Не то чтобы это было ему очень интересно, но больше смотреть всё равно было не на что. Линда, на его взгляд абсолютно беспорядочно, дёргала все рычаги, нажимала некоторые кнопки и крутила штурвал в обе стороны.

Глаза у неё загорелись, движения стали уверенными.

– Мистер Смит, я теперь точно знаю, что смогу управлять этим дракончиком, – уверенно заявила Линда голосом, совсем не похожим на тот, которым она говорила за завтраком.

– Детский сад прямо! «Дракончик»! Это самолёт, вообще-то, мисс Линда, – отреагировал Смит.

– Не скажите, мистер Смит! Знаете, как древние китайцы называли реактивный самолёт? «Огненнохвостый дракон Чен-Хуан», вот как!

– Мисс Линда, откуда у древних китайцев реактивные самолёты? Впрочем, называйте его, как хотите, лишь бы наш полёт закончился нормально.

– Я не знаю, мистер Смит, нормально ли мы полетим. Я только уверена, что смогу им управлять.

– Вот мне всё-таки любопытно, как вы определяете, за какие рычаги дёргать, чтобы самолёт летел так, как нужно?

– Это очень просто. Вот, например, эта штуковина регулирует скорость…

– Вот мне и интересно, мисс Линда, откуда вы это узнаёте?

– Ну а что ещё она может регулировать?

– Ладно, будем считать меня психом, склонным к самоубийству. Я вверяю свою жизнь пилоту, который будет угадывать, для чего нужен тот или другой рычаг. То есть вверяю жизнь своему дару ясновидения и вашему дару техномагии.

– Не переживайте, мистер Смит, я уверена, что всё будет хорошо!

– Мисс Линда, я бы предпочёл, чтобы у вас было поменьше самоуверенности. Из могил тех, кто мне говорил, что всё будет хорошо, можно скомплектовать три-четыре симпатичных кладбища средних размеров. Единственная разница, что тогда смерть этих самоуверенных типов не означала автоматически мою смерть.

– Не волнуйтесь вы так. «Дакоту» я же привела куда нужно. Да и вы мне всё утро повторяете, что нет причин беспокоиться.

– Почему меня это не убеждает? Но в любом случае отступать уже поздно, – Смит включил радио. – Мы готовы взлетать.

– Борт ноль-ноль-пять, взлёт разрешаю, – откликнулся голос из динамика, принадлежащий, скорее всего, диспетчеру.

– Нет! – выкрикнула Линда. – Не пять! Что угодно, только не пять!

– Почему? – удивился Смит. – Какая разница?

– Четверо погибли, а я буду пятая? Нет! Ни в коем случае!

– Он вас не слышал. Сейчас я ему скажу, – Смит нажал кнопку передачи. – Пилот возражает против номера пять.

– А я что могу сделать? На фюзеляже вашего самолёта написан именно этот номер!

– Дайте мне! – Линда вырвала микрофон у Смита. – Так, где тут передача? Ага, вот. Слушайте, мистер, мне отсюда не видно, что написано на фюзеляже! Если уж на то пошло, я вообще не знаю, что такое фюзеляж и зачем на нём пишут всякую ерунду! Если вам так важно, что там написано, оторвите задницу от стула, возьмите краску и кисточку и переправьте цифру на правильную!

– Что вы тут за детский сад устраиваете? Полковник, угомоните ребёнка!

– Ах ты ж тварь мерзостная! – прежде чем Линда застрелила свою мать, та успела пополнить лексикон дочери огромным количеством ругательств. – После того как четыре взрослых кретина разбили четыре самолёта, тебя, скотину, не устраивает мой возраст? Я требую немедленной замены диспетчера!

– Говорит генерал. Полковник, что за истерика у вашего детсадовского пилота? Что не устраивает? Почему ваша девчонка капризничает?

– Генерал, пилота раздражают три вещи. Номер борта. Он должен быть не пять, а семь.

– Хорошо, пусть будет семь. Мне всё равно, под каким номером вы разобьётесь.

– Спасибо, генерал. Далее, у этого диспетчера противный голос. Замените диспетчера. Подберите кого-нибудь с нормальным, ладно?

– Заменю. Что третье?

– Ваш голос ещё противнее. Не выходите в эфир, пока мы будем в воздухе!

– Она этого не говорила!

– Хотите, чтобы сказала?

– У меня нормальный голос!

– Это вам так кажется. Вам не хватает самокритичности.

– Ладно. Я не буду выходить в эфир. Даже не знаю, что хуже – если разобьётся последний прототип или если вы, полковник, вернётесь из полёта живым. Прощайте, полковник! Я обязательно приду на ваши похороны.

– Вы как-то необычно себя ведёте, мистер Смит, – поделилась своими наблюдениями Линда.

– Решил похулиганить перед смертью, – объяснил Смит. – Очень захотелось.

– Перед смертью? Вы же говорили, что всё закончится нормально!

– Я что, не могу ошибиться? Выдать желаемое за действительное?

– Вы же ясновидец!

– Я слабый ясновидец. На моей могиле так и напишут: «Он дал прогноз, что полёт закончится удачно, потому что всю жизнь был очень хреновым ясновидцем».

– А на моей могиле что напишут? – полюбопытствовала Линда.

– А на вашей, мисс Линда, напишут: «Она скучала по матери и отправилась вслед за ней в Ад на самолёте».

– Мистер Смит, у вас тупые и жестокие шутки! – обиделась Линда.

– Какие шутки, мисс Линда? Я начисто лишён чувства юмора! Так и напишут. Это я вам как ясновидец говорю!

– Хреновый вы ясновидец!

– Вот именно. Так что напишут правду.

– Борт ноль-ноль-семь, взлёт разрешаю, – сообщил новый диспетчер, прерывая их весьма содержательный разговор. – Взлетаете, делаете круг и приземляетесь. Поняли меня? Подтвердите!

– Я ноль-ноль-семь, вас поняла, – откликнулась Линда. – Взлетаю.

Она что-то понажимала, и самолёт чуть ли ни с места рванул в небо.

– Что это за взлёт? Кто вас учил пилотированию? – надрывался диспетчер.

– Я уже стар для таких перегрузок, мисс Линда, – пожаловался Смит.

– Простите, не рассчитала немножко, – смущённо улыбнулась Линда. – Теперь уже освоилась. Впрочем, так вам и надо!

– Ноль-ноль-семь, что вы вытворяете? Идите на посадку! – потребовал диспетчер.

– Не торопите, – попросил Смит. – Мы, скорее всего, живём, только пока мы в полёте.

Линда набрала высоту. Внезапно двигатель перестал работать, и самолёт рухнул вниз. Смит закрыл глаза и приготовился к смерти. Но двигатель снова заревел, и Смита вновь с огромной силой вдавило в сиденье.

– Этот дракончик не хочет лететь с выключенным мотором, – пожаловалась Линда.

– Что это было? – поинтересовался диспетчер.

– Это был важный научный эксперимент, – проинформировал Смит. – Выясняли, может ли истребитель летать без двигателя. Знаете ли, если самолёт не комплектовать двигателем, он станет значительно дешевле. Плюс к тому, без двигателя значительно уменьшается расход горючего. Но увы, истребитель спроектирован неправильно и без двигателей летать не хочет. Считаю это очень существенной конструктивной недоработкой.

– Ноль-ноль-семь, вы там что, оба с ума сошли?

– Обстановка способствует, – объяснил Смит. – Нас спасёт только немедленная эвтаназия. Поскольку прислать к нам для этого санитаров затруднительно, я тут поиграю в русскую рулетку. Играть буду до победы.

– Мистер Смит, я попытаюсь сымитировать посадку. Мне кажется, могут быть проблемы, – предупредила Линда.

– Ну да, – безразлично согласился Смит. – В прошлые разы у пилотов возникали некоторые проблемы при посадке. Совсем небольшие. Они все почему-то разбились и умерли.

Двигатель снова заглох, но на этот раз Линда запустила его очень быстро.

– Я так и знала, – похвасталась она. – Если наклонить дракончика вперёд и снизить скорость, мотор глохнет.

– И что будем делать? – вяло поинтересовался Смит.

– Снижаться без наклона я не смогу. Значит, будем садиться без торможения.

– А это возможно?

– Скоро узнаем.

Линда повела самолёт на посадку.

– Ноль-ноль-семь, снижайте скорость, вы же разобьётесь! – орал диспетчер, но никто его не слушал.

Смит выключил радио. Диспетчер его раздражал, хотя Смит с его прогнозом теперь был полностью согласен.

Истребитель на огромной скорости коснулся аэродрома и понёсся по полосе.

– Приготовьтесь, мистер Смит, – предупредила Линда.

– Я уже помолился, – сообщил Смит. – Так что можно считать, что к смерти я готов.

– Тогда держитесь. Просто так затормозить не получится.

– Я знаю, что затормозить не получится.

– Я буду делать бутлеггерский разворот. Давай, дракончик! – Линда резко крутанула штурвал одной ей ведомым образом, и истребитель завертелся. Просто физически чувствовалось, что шасси держатся на последнем издыхании.

Линда выровняла самолёт, теперь он мчался вперёд хвостовой частью и быстро терял скорость. В какой-то момент Линда выключила двигатель и включила систему торможения.

– Мы прибыли, – сообщила Линда.

– Это Ад? – поинтересовался Смит. – Я представлял его иначе.

Не отвечая ему, Линда включила радио и сообщила в микрофон:

– Я ноль-ноль-семь, приземлилась. Будьте любезны прислать нам джип.

– Что это за посадка? Вы же были на волосок от катастрофы!

– Иногда волосок – это очень много, – Линда была собой очень довольна.

– Этот диспетчер ничем не лучше предыдущего, – высказал своё мнение Смит и снова выключил радио.

* * *

– Итак, джентльмены, – начал Мортон импровизированное совещание, – пора приступать к конечной фазе акции возмездия. Вы втроём отправляетесь в тот город. Девки там сейчас, скорее всего, нет. Вот, кстати, её фотография. Но теперь она наверняка выглядит иначе. Это её фотографировали в полицейском приюте. С тех пор она некоторое время провела среди магов. Наверняка внешность ей изменили, маги – мастера по этой части. Особенно маги, работающие на разведку. Вот именно её и нужно пристрелить.

– Молодец, Мортон! Нужно, стало быть, пристрелить девку, изображённую на фотографии. Только девка выглядит совсем не так и вообще неизвестно как. И вдобавок её нет там, где мы будем её искать. Мы просто в восторге! – сержант МакКеннон был старше всех по возрасту, а об его скверном характере ходили легенды далеко за пределами участков, где он служил.

– А чтобы ваш восторг усилить, я приготовил ещё одну фотографию. Это некий Драго, её дружок. Когда она появится, они обязательно пойдут в город отметить встречу. Вот тут её и надо пристрелить. Напротив ворот академии есть отличное круглосуточное кафе. Из его окна чудесно видны эти самые ворота. Как только появится этот парень, выходите и следите за ним. Девчонка, которая будет с ним – та, что нам нужна. Имейте в виду, она может присоединиться к нему уже в городе, поэтому за ним нужно следить, даже если он выйдет один. Покончим с ней, и можем считать, что мы по этому делу больше никому ничего не должны. Я бы и сам принял участие, но девка знает меня в лицо.

– Меня очень беспокоит этот парень, – проворчал МакКеннон. – Если действовать так, как ты предлагаешь, он будет свидетелем, и нам его нельзя оставлять в живых. А я не хочу его убивать. Он в смерти моего сына не повинен. Как же тут быть?

– Сержант, вы уж простите, но меня этот парень не беспокоит. Сможете оставить его живым – хорошо. Не сможете – я оплакивать его не стану.

– Если парень погибнет по нашей вине, я буду чувствовать себя не меньшей скотиной, чем эта самая девка!

– Как раз девка себя скотиной не чувствует. А я буду себя чувствовать последним мерзавцем, если она останется жива! Наш долг – устранить её из общества! Убийцы не должны свободно ходить среди людей! Особенно убийцы полицейских!

– Знаешь, Мортон, полицейские твоего участка – редкое дерьмо!

– Не спорю, сержант. Но это же не причина, чтобы их убивать при исполнении и уж совсем не причина прощать это убийство.

– Это точно, Мортон, тут у меня нет возражений. Пошли, ребята! Каждый едет на своей машине, останавливаемся в разных гостиницах. Встречаемся в том кафе.

* * *

С аэродрома к зданию Смита и Линду доставил на джипе очередной, а может, тот же самый молчаливый солдат.

– Я всё никак не могу понять, – поделился своим недоумением Смит. – Это один и тот же глухонемой военнослужащий ВВС, или эта база обслуживается десятком глухонемых близнецов? Вряд ли это один и тот же. Джипы ведь разные!

– А вам не всё равно? – равнодушно осведомилась Линда.

Ей как раз это было абсолютно безразлично. Как, впрочем, и всё остальное. После предельной концентрации, требуемой для экстремального полёта на аварийном истребителе, её накрыла апатия.

– Ну интересно же! – возразил ей Смит. – Мне казалось, что глухонемых в армию не берут. А вот теперь я в этом сомневаюсь. Может, и мне в контору брать глухонемых? У них есть одно преимущество – противнику будет тяжело их допрашивать. Вот представляете, мисс Линда, уходит в рейд группа из трёх глухонемых, и один из них попадает к противнику в плен. Так пока они его допросят, полдня пройдёт. Двое других успеют скрыться.

– Тогда вам нужны не глухонемые, – вяло возразила Линда. – Для этого лучше подойдут заики.

– Точно! – обрадовался Смит. – Пленный заика не только неимоверно растянет время допроса, но и сведёт с ума любого, кто его будет допрашивать!

– Приехали, – сообщила Линда.

– Отлично! – одобрил Смит, покидая джип. – А сейчас – немедленно в душ! В самолёте мы обильно потели, не то от жары, не то от нервного напряжения, и всё это необходимо немедленно с себя смыть. Но этого мало! Увы, душ всех наших гигиенических проблем никоим образом не решит. Нам ещё обязательно нужно сменить одежду. Та, что на нас, пропитана потом и вызывает отвращение даже сейчас, пока мы грязные. После душа я это ни за что не надену!

– Мне переодеться не во что, – сообщила Линда. – Запасную одежду я не брала. Вы, полковник, не предупреждали меня, что я покидаю академию надолго.

– Виноват, – признал Смит. – Не предусмотрел такого развития событий. Говорю же, я хреновый ясновидец. Хотя, с другой стороны, кто бы смог такие события предвидеть? Что-то я стал слишком болтливым. Это возрастное.

– Да какая разница, кто виноват? – возмутилась Линда. – Сами же говорите, нужно переодеться! А во что?

– Я этим займусь, мисс Линда. Можете даже не сомневаться. И этим займусь, и кое-чем другим. Вот только приму душ и сразу же займусь.

– Можно вопрос не по теме, мистер Смит?

– Конечно! Что вас интересует?

– Майкл Стоун, мой предполагаемый отец. Скажите, пожалуйста, он был хорошим человеком?

– Вы же понимаете, что ответы на оценочные вопросы такого рода очень сильно зависят от мировоззрения отвечающего.

– Я понимаю. Я спрашиваю именно вас. Мне больше некого спросить.

– В таком случае отвечаю. Майкл был самым настоящим говнюком. И ещё, мисс Линда, запомните на будущее. Или запишите, если на память не надеетесь. Вам теперь известно, чем занимается наша контора. Отсюда со всей очевидностью следует, что в нашей конторе хороших людей нет и быть не может! Если вдруг они к нам по ошибке попадают, то или сразу же увольняются, или погибают, в том числе и от своей руки, или сходят с ума. Но это редко. Чаще всего они просто перестают быть хорошими людьми. Причём происходит это очень быстро. Вам понятно?

– Да, мистер Смит. Я почему-то так и предполагала.

– Пока я вам это рассказывал, у меня мелькнула одна интересная мысль. Если хороший человек, придя работать к нам, быстро адаптируется и становится, как все, то нельзя утверждать, что он попал к нам по ошибке. Но это я снова неумеренно болтаю. Будьте снисходительны к старику.

Оставив последнюю реплику Смита без ответа, Линда вошла в свою комнату, заперла за собой дверь, сбросила грязную одежду и залезла под душ. Сколько времени она простояла без единой мысли под потоком горячей воды, она не знала. Из этого расслабленного состояния её вывел стук в дверь душевой.

Завернувшись в предусмотрительно прихваченную простыню, Линда вышла из душевой, держа в руке свой «Уэбли», с которым почти никогда не расставалась.

Смит, увидев распахивающуюся дверь душевой, смутился и отвёл глаза в сторону. Правда, отвёл не совсем, и поэтому боковым зрением смог увидеть, что Линда задрапирована простынёй вполне совместимо с минимальными правилами приличия, и успокоился. Правда, вновь повернувшись к ней, он увидел наведенное на него дуло револьвера, и спокойствие его было несколько поколеблено, но Линда, узнав Смита, оружие опустила.

– Я же без единой плохой мысли зашёл! – возмутился Смит. – Одежду вот вашу в порядок привели, я её вам и принёс. А вы на меня оружие наводите! Я уже пожилой человек, сердце пошаливает, так и до инфаркта недалеко!

– Простите, мистер Смит! Я же не могла знать, что это вы! – изобразила раскаяние Линда. – Дверь в комнату я, вообще-то, запирала, вот и удивилась.

– Ладно, забыли, – предложил Смит. – Насчёт двери. Вы же не думаете, что кроме вас, никто не умеет открывать замки без ключа? Ладно, у нас ещё много дел. Одевайтесь, пожалуйста. В простыне вы выглядите вполне пристойно, похожи на древнюю римлянку, но здешние солдаты без такого зрелища прекрасно обойдутся.

Линда взяла свою одежду и скрылась с ней в ванной. Через несколько минут она предстала перед Смитом уже в своём привычном образе.

– Я готова заняться теми делами, мистер Смит, о которых вы говорили.

– Очень хорошо. Мисс Джонс, прочитайте, пожалуйста, моё описание нашего полёта, и если необходимо, исправьте и добавьте, что сочтёте нужным. Разумеется, обсудив предварительно со мной, – Смит протянул Линде исписанный листок бумаги.

– Как вы меня назвали, мистер Смит? – удивилась Линда.

– С сегодняшнего дня вы официально работаете в нашей конторе. Контроль ваше назначение утвердил. А то, что Джонс… Надеюсь, вы не ожидали, что сразу станете мисс Смит? Но это так, между делом. Сделайте то, о чём я вас попросил.

– Мистер Смит, вот уж не думала, что можно так коротко описать всё, что происходило. Нет, я не вижу, чтобы вы что-то пропустили или написали неправильно. Но я удивлена, что вы всё это уложили на одну страничку.

– Чему тут удивляться? Это я сейчас неумеренно болтлив, а в молодости я был полевым агентом, мне приходилось тайно передавать данные по радио, и лишние секунды в эфире могли стоить жизни. В таких условиях или выучиваешься составлять донесения предельно кратко, или гибнешь. Ничего удивительного. Я ведь не погиб.

– А я так не умею.

– Ещё научитесь, не переживайте. А сейчас мы съездим на диспетчерский пункт, отдадим эту бумагу генералу, и этот идиот наверняка задаст массу абсолютно никому не нужных вопросов. Заодно узнаем, чего от нас ждут в ближайшее время. Лично я предпочёл бы вернуться на свою базу.

– Расскажите, пожалуйста, каким образом моя одежда так быстро стала чистой, – попросила Линда, когда они шли к выходу из здания.

– Постирали её, естественно, – объяснил Смит. – Потом высушили в печке. Знаете, такая печка специальная, для одежды. Во время войны в ней из одежды вшей выжаривали. Вшей в армии уже нет, а печка осталась. Ну а потом одежду погладили. Уж на что я не люблю наши ВВС, но вынужден отдать должное – на этой базе прачечная работает великолепно.

– А как вы обходились без одежды, пока её приводили в порядок? Тоже завернулись в простыню, наверно?

– Нет, как-то даже в голову не пришло. А зачем мне это было делать?

– Ну конечно же! Это на мой размер тут формы не найти, а вы просто попросили здешний мундир!

– Что вы сказали? Чтобы я надел форму ВВС? Да ни за что на свете!

– А во что же вы тогда были одеты?

– Ну… Ни во что, если честно, – смутился Смит. – А зачем?

– Вы что, голый в прачечной сидели? – изумилась Линда.

– Неужели вы думаете, что я лично ходил в прачечную относить тряпьё в стирку? Я полковник, вы не забыли? Конечно же, я послал туда нашего Джонса!

Возле здания стоял джип, за рулём которого сидел солдат, неотличимый от всех предыдущих своих коллег.

– О нет! Только не это! Ещё одного глухонемого таксиста я не выдержу! Вылезай из машины! – потребовал Смит.

Солдат с недоумением смотрел на Смита, не желая понимать, чего от него хотят.

– Освободи джип! – повторил приказ Смит.

Солдат презрительно отвернулся.

– Придётся его пристрелить, – сообщил сам себе Смит и достал пистолет. – А мне так не хотелось этого делать!

Солдат выпрыгнул из джипа и побежал прочь, подальше от этого сумасшедшего.

– Кто же так убегает? – возмутился Смит. – Зигзагами надо убегать! Так его при желании подстрелить ничего не стоит!

– Я бы в него попала, как бы он ни бежал, – похвасталась Линда.

– Ну, мисс Линда, таких, как вы, немного. Пока только вы.

– Правильно он убежал, или нет, но убежал. И ключи от джипа с собой унёс, – сообщила Линда.

– И что теперь делать? – расстроился Смит. – Впрочем, уверен, что вы сможете завести машину и без ключа. Вот только за руль я вас не пущу.

– Почему? – удивилась Линда.

– Хватит! Вы меня покатали сегодня на самолёте, и мне достаточно! Я сам поведу джип, без всяких ваших фокусов.

Поковырявшись немного в замке зажигания шпилькой, Линда завела мотор джипа. После этого Смит взгромоздился за руль, Линда села рядом с ним, и через несколько минут они уже входили в диспетчерскую.

Генерал, как и предполагалось, был там. Там же был и представитель контроля, и они о чём-то ожесточённо спорили. Чуть поодаль от них расположились двое инженеров авиастроительной фирмы, которые в их спор не вмешивались.

– Сэр, – обратился Смит к представителю контроля, – я никогда не видел вас таким раздражённым. Что случилось?

– Не вмешивайтесь, полковник! – отреагировал представитель контроля.

– Есть, сэр! В таком случае, генерал, вот мой отчёт о нашем полёте. Надеюсь, он поможет вон тем джентльменам довести до ума последний экземпляр прототипа, чтобы продолжить испытания.