Текст книги "Избранные труды"

Первый этап становления судоустройства в России характеризуется двойственностью судебных органов: наряду с государственным судоустройством в России формируются и частные судебные инстанции. К частному суду относилась судебная власть главы семьи или рода, господина и землевладельца. Судебная власть главы семьи или рода включала в себя и право судить челядь, т. е. зависимых на основе патриархального рабства людей. Право суда даровалось жалованными грамотами князя владельцам вотчин – это был так называемый вотчинный суд. Компетенция такого суда не имела практически никаких ограничений.

В период Древней Руси судебная власть принадлежала частным лицам, общине и государственным органам. Судебная власть частных лиц проявлялась в праве господина судить своих рабов и зависимых от него людей. Община судила за преступления, совершенные ее членами и только на ее территории. Потребность решать споры между общинами мирными средствами, а не войной, вызвала необходимость создания государственных органов судебной власти, которую разделяли князь и вече. Княжеский суд осуществлялся лично князем или его наместниками. Вече, или народное собрание, первоначально рассматривало всякие иски, но постепенно ограничилось делами об измене. Со временем наиболее серьезные преступления, такие как убийство и грабеж, стали прерогативой княжеского суда. Однако в княжеском суде самое активное участие принимали представители общины со стороны как истца, так и ответчика.

Судебная власть общины возникает как обязанность соседей помогать обиженному. В эпоху Русской Правды община обсуждает уголовные дела, представители общины «добрые люди» решают иски, возникающие при нарушении договоров, они же принимают участие и в княжеском суде.

Во времена Киевской Руси судебный процесс был близок к состязательному. Ему присущи такие отличительные черты, как относительное равенство сторон и их активность при рассмотрении дела в сборе доказательств и улик. Судебные функции выполняли органы власти, как в центре, так и на местах. Суд не был отделен от администрации – судили князья, посадники, волостели, представители княжеской власти. Их помощниками были тиуны и многие другие вспомогательные лица. Так, Русская Правда упоминает мечника (он присутствовал при испытании железом), метельщика. После того как киевские князья стали сажать в наиболее крупные центры Киевского государства своих сыновей, судебные функции стали выполняться ими. В наиболее крупных городах суд отправляли представители княжеской администрации – посадники. В городах, где находились князья, посадников не было, а вместо посадников ближайшими помощниками князей в этих городах являлись тиуны. На местах – волостях и погостах – суд отправляли представители местной администрации – волостели.

В период феодальной раздробленности Древняя Русь развивается как раннефеодальное государство. Появляется новая форма правления – республика (эта форма существовала в Новгороде и Пскове). В это период судебная юрисдикция подразделяется на две следующие сферы:

1) судебная власть вообще (она защищала государственные интересы);

2) судебные права местных феодалов (они рассматривали взаимные споры людей, живущих на территории, собственником которой являлся определенный феодал).

В целом порядок судебного разбирательства в каждой земле был свой. Одновременно во всех княжествах для рассмотрения дел, выходивших за пределы местной юрисдикции, были созданы «поместные суды».[224]224
  Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 53.


[Закрыть] Они представляли собой сочетание двух судебных систем:

– суда землевладельца, пользующегося иммунитетом;

– суда княжеского наместника.

Княжеские наместники посредством жалованной грамоты князей получали ряд прав, позволявших им осуществлять судебные функции на местах, в частности на исполнение судебной власти, право суда в отношении всех, проживающих на данной территории.

В новгородском судопроизводстве существовало разделение подсудности между княжескими и общинно-вечевыми органами суда. В соответствии с Новгородской Судной грамотой княжеские органы, т. е. сам князь и его наместники, решали преимущественно уголовные иски. Общинно-вечевые органы суда ведали решением тяжебных дел по искам о земельной собственности, а также спорам, возникающим из торговых договоров.

В разделении на инстанции существовали следующие высшие судебные органы: пересуд и доклад. Пересуд, или новое рассмотрение дела в высшей инстанции, принадлежало органам княжеского суда. Доклад или перенос дела самим судьей, при неясности закона или факта, делается коллегией, состоявшей из представителей общин, судей, назначенных сторонами, и княжеских чиновников.

Псковское судоустройство состояло из судов, основанных на соединении княжеских и общинно-вечевых органов. Так, центральное судилище состояло из князя, посадника и сотских (представителей общин). Нераздельно действовали и служебные органы суда: княжий человек и сотский, дьяки княжий и городской и т. д. Такое же судоустройство имели и провинции.[225]225
  Лукичев Ю. А., Вахмистрова СИ. Указ. соч. С. 50–51.


[Закрыть]

Характерной чертой судопроизводства Древней Руси являлось единство процесса, т. е. отсутствие законодательного разделения процесса на обвинительный и следственный. Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный характер: он начинался по инициативе истца, стороны обладали равными правами, судопроизводство было гласным и устным.

Судопроизводство Древней Руси заключало в себе три стадии: 1) установление сторон; 2) производство суда и 3) исполнение решения. Обычно процесс включал в себя все три стадии судопроизводства, но иногда процесс включал лишь отдельные стадии судебного разбирательства.[226]226
  Лукичев Ю. А., Вахмистрова СИ. Указ. соч. С. 51.


[Закрыть]

По завершении периода феодальной раздробленности начался процесс объединения русских земель, который завершился к концу XV в. Создание централизованного государства повлекло проведение ряда реформ (таких, как судебная, военная, земская), а также потребовало централизации всей судебной системы и создания единого для всей страны общерусского законодательства.

Вначале Московское правительство идет по линии сокращения судебных прав бывших самостоятельных земель и унификации их правовых сборников. Так, в 1471 г. после похода на Новгород Иван III потребовал на пересмотр в Москву Новгородскую Судную грамоту. Она была перередактирована, переписана от имени Ивана III и скреплена Московской государственной печатью. Также поступило в 1474 г. Московское правительство с Псковской Судной грамотой. Аналогичная судьба постигла Судебник Рязанского княжества.

Такие ограничения судебных прав ранее независимых земель послужили почвой для создания единого общерусского законодательства, отвечающего требованиям дворянства. Первый общерусский Судебник был издан Иваном III в 1497 г. Как справедливо отмечает профессор Б. П. Белозеров, «этот документ значительно строже и четче определил судебную систему, ее правовое положение и полномочия».[227]227
  Белозеров Б. П. Судебная власть в Русском государстве в XV в. // Ученые записки юридического факультета СПбГУП. 2000. № 4. С. 20.


[Закрыть]

Судебник 1497 г. впервые устанавливает правило, обязывающее судью «жалобников от себя не отсылати, а давать всем жалобникам управа, а всем которым пригоже…», ст. 2 также запрещает судье брать посулы (взятки) и решать дела, исходя из личных выгод судей: «…а судом не мстити, ни дружити никому».[228]228
  Судебник 1497 г. // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 3. М., 1985. С. 25.


[Закрыть] Думается, что этот факт дает основание говорить о принципах равенства суда для всех классов.

1) государственные суды;

2) вотчинная юстиция;

3) церковные суды (церковная юстиция).

По мере создания губных органов, особенно на северо-востоке русского государства, многие уголовные дела (о разбоях, убийстве, татьбе) были переданы им.

А. Смыкалин приводит следующее высказывание одного из дореволюционных русских исследователей профессора Латкина о важности Судебника 1497 г.: «…с его изданием суд и расправа (процесс) сделались однообразными на всем протяжении Московского государства…»[229]229
  Смыкалин А. Зарождение судебной системы Русского государства // Российская юстиция. 2000. № 9. С. 39.


[Закрыть] Таким образом, была установлена единообразная система наказаний на всей территории Московского княжества.

Формируется впервые и своя общерусская судебная система. Особенностью ее было то, что суд не был отделен от администрации, судебные органы сами исполняли назначенные ими наказания, не существовало четко обозначенной структуры, штатов и должностей.

Судьи назначались царем, и нередко эта должность передавалась по наследству. Причем сведений о биографических данных этих людей почти не сохранилось. Помимо государственной юстиции в этот период существовала и так называемая вотчинная юстиция. Феодал-вотчинник, боярин был не только полноправным хозяином в своем имении, но и осуществлял судебные функции в отношении принадлежащих ему людей. Считаем необходимым также отметить, что развитие судебной системы Руси в рассматриваемый период шло параллельно по трем направлениям.[230]230
  Развитие русского права в XV – первой половине XVII в. / Под ред. B. C. Нерсесянца. М., 1986. С. 34.


[Закрыть] В судах XV–XVII вв. начинает формироваться и вспомогательный, технический аппарат, появляются должностные лица, осуществлявшие вызов в суд, расследование преступлений, исполнение наказаний, взыскание судебных пошлин. Более четко, по сравнению с предыдущим этапом развития страны, определяются судебные инстанции. В сохранившихся документах зафиксированы случаи обжалования приговора суда нижестоящей инстанции.

Рассматриваемый период характеризуется формированием новых слоев общества – поместное дворянство, новая социальная сила, на которую опирался в своих реформах Иван Грозный. Вместе с тем классовая борьба в этот период тоже приобретает особую остроту.

Разумеется, в этих условиях просто необходим мощный аппарат принуждения. Так создаются центральные и местные судебные органы. Появляются судебно-полицейские приказы: Разбойный, Земский, Холопий, Челобитный.

В свою очередь реформирование центрального аппарата привело к изданию группы судных (судебных) приказов в 90-е гг. XVI в.:

Московского (1598), Владимирского (1593), Дмитровского (1595), Казанского (1591). Каждый из этих приказов заведовал судом.

По мнению известного советского историка, профессора СО. Шмидта, в середине XVI в. Челобитный приказ являлся одновременно: а) канцелярией государя, куда подавались челобитные на его имя; б) учреждением, где выясняли обоснованность челобитной, сразу же принимая решение или определяя учреждение, обязанное «учинить управу» по этой челобитной; в) местом апелляции на решения нижестоящих судебных органов; г) учреждением, контролировавшим деятельность других судебных и правительственных учреждений.

Челобитный приказ призван был следить за тем, как остальные приказы выполняют свои функции, следовательно, обязывался контролировать и работу центральных органов контроля над местным управлением.[231]231
  Шмидт СО. Правительственная деятельность А. Ф. Адашева // Ученые записки кафедры истории СССР МГУ. М., 1954. № 167. С. 42.


[Закрыть]

Поскольку среди челобитных встречались и «изветы» (доносы), указывающие на преступление против особы государя, то ясно, что руководителем Челобитного приказа должен был быть особо доверенный человек.

Челобитный приказ предназначался для осуществления контроля над деятельностью приказных судебных коллегий по жалобам (челобитным) – прообраз будущей кассационной судебной инстанции. Челобитный приказ являлся своего рода верховным судом страны. Он рассматривал наиболее важные уголовные дела («изветы») и земельные тяжбы бояр-вотчинников по первой инстанции от имени государя. Выступал в качестве второй – апелляционной – инстанции для местных государственных и помещичьих (вотчинных) судов. И выполнял функции судебного надзора и контроля за всей системой административно-судебных органов русского государства. Приказ принимал апелляционные жалобы на решения должностных лиц и государственных учреждений, т. е. являлся второй инстанцией для системы местных судебных органов.

С определенной долей натяжки можно говорить и о зарождении функций судебного надзора за этими инстанциями. Такой вывод делается исходя из анализа ст. 38 Судебника 1497 г., которая обращает внимание на надзор за представителями наиболее привилегированной части местного населения.[232]232
  Штамм СИ. Судебник 1497 г. М., 1955. С. 62.


[Закрыть] Текст Судебника позволяет говорить о том, что на момент его принятия на Руси сложилась определенная судебная система по территориальному признаку. В Древнерусском государстве действовали боярские (в пределах вотчины феодала-боярина) и городские суды, выступавшие в современном понимании как суды первой инстанции. Во все московские владения государь рассылал законы, судил в них через своих наместников и дворян. В свою очередь наместник назначал дворских (они судили холопов) и сотников (судили поселян).

Тяжбы между подданными двух разных княжений разрешались боярами, избираемыми с обеих сторон, а когда они не могли договориться между собой, назначался посредник, или третейский суд, выносивший решение, обязательное для исполнения. Вышестоящей инстанцией провозглашался Суд Великого князя.

Третьим направлением юрисдикционной деятельности судебной системы Русского государства являлись так называемые духовные (церковные) суды. Параллельно со светской развивалась и юрисдикция церковная, основанная на нормах канонического права. Духовные суды подразделялись на суды епископов, где судьей был епископ или назначенные им наместники, и суды монастырские, где судьей являлся игумен или назначенные им «приказщики». Так же как и кормленщики, епископы и игумены получали вознаграждение с подсудного им населения. Духовные суды рассматривали дела духовенства, а также крестьян, проживающих на территории монастырей и церквей, другими словами, людей, «питавшихся за счет церкви» (ст. 59 Судебника 1497 г.).[233]233
  Судебник 1497 г. // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 3. М., 1985. С. 145.


[Закрыть]

Этапы истории правового регулирования виноделия и винопития в России[234]234
  Чибинев В. М., Пиджаков А. Ю. Этапы истории правового регулирования виноделия и винопития в России. СПб.: Лемма, 2008.


[Закрыть]

<…>

Одной из основных работ по данной теме остается изданная больше ста лет назад книга русского историка, этнографа и публициста И. Г. Прыжова[235]235
  Прыжов И. Г. История кабаков в России в связи с историей русского народа. СПб., 1868. – Книга была дважды переиздана в 1914 и 1992 гг. Из не вошедших в текст книги материалов сохранилась лишь небольшая часть (см.: Пушкарев Л. И. Рукописный фонд И. Г. Прыжова, считавшийся утерянным // Советская этнография. 1950. № 1.С. 185).


[Закрыть], который одним из первых задумал цикл работ о социальном быте России, куда входил и трехтомный труд по истории кабаков, к сожалению, оставшийся незавершенным. Возникновение царева кабака историк связывал со временами Ивана Грозного, видел в его появлении «татарское», азиатское влияние, которое вводилось силой при сопротивлении народа. Прыжов впервые обратил внимание на факты народной борьбы за трезвость.

С конца XIX в. проблема алкоголизации населения стала привлекать к себе интерес широких масс российской общественности. В городах и селах открывались общества трезвости. В печати начали появляться работы, посвященные питейному делу. При Обществе охранения народного здравия была организована Комиссия по вопросу об алкоголизме. Выходили специальные журналы. Вопрос о борьбе с пьянством стал предметом законодательной разработки в Государственной думе и Государственном совете.

О народном пьянстве в России писали представители самых различных профессий: врачи, учителя, экономисты, священники, криминалисты, общественные деятели, что свидетельствует об остроте проблемы, затронувшей все слои общества. Следует отметить, что изучение алкоголизма было поставлено на научную основу, и работы, в которых использовались разнообразные источники (статистические материалы и отчеты государственных ведомств и различных организаций, бюджетные исследования, периодические издания и т. д.), носили исследовательский характер. Также публиковались переводы зарубежных авторов. Все исследования по алкогольной тематике можно разделить на четыре основные группы.

Во-первых, общие работы, посвященные анализу потребления спиртных напитков и государственной питейной политики, которая, по мнению большинства авторов, прямым образом отражалась на экономических и нравственных сторонах питейного дела. Здесь можно выделить следующие издания: С. А. Первушин «Опыт теории массового алкоголизма в связи с теорией потребностей», В. К. Дмитриев «Критические исследования о потреблении алкоголя в России», В. Норов «Казенная винная монополия при свете статистики», Д. Н. Бородин «Итоги винной монополии и задачи будущего», К. К. Толстой «Алкоголизм в России» и т. д.[236]236
  См.: Первушин С. А. Опыт теории массового алкоголизма в связи с теорией потребностей. СПб., 1912; Дмитриев В. К. Критическое исследование о потреблении алкоголя в России. М., 1911; Норов В. Казенная винная монополия при свете статистики. Ч. 1. Потребление вина. СПб., 1904. Ч. 2. Финансовые результаты винной монополии. Организация винного хозяйства. СПб., 1905; Бородин Д. Н. Итоги винной монополии и задачи будущего. СПб., 1908; Толстой К. К. Алкоголизм в России. Санитарно-демографический очерк. СПб., 1896.


[Закрыть]

Во-вторых, специальные исследования, рассматривавшие влияние потребления спиртных напитков в рамках отдельных научных дисциплин, таких как криминалистика или медицина: С. В. Познышев «Алкоголизм как фактор преступности», Н. И. Григорьев «Алкоголизм и преступления в г. Санкт-Петербурге», А. Форель «Алкоголь, наследственность и половая жизнь»[237]237
  См.: Познышев С. В. Алкоголизм как фактор преступности. М., 1915; Григорьев Н. И. Алкоголизм и преступления в г. Санкт-Петербурге: По материалам городских больниц и архива окружного суда. СПб., 1900; Форель А. Алкоголь, наследственность и половая жизнь. СПб., 1907.


[Закрыть].

В-третьих, работы, преследовавшие определенные практические цели, например пропагандировавшие трезвый образ жизни или революционные идеи: Д. А. Дриль «Некоторые из причин массового алкоголизма и вопрос о средствах борьбы с ним», Н. Шипов «Алкоголизм и революция», Р. Фрелих «Алкоголизм и пролетариат», О. Ланг «Алкоголизм и социал-демократия»[238]238
  См.: Дриль Д. А. Некоторые из причин массового алкоголизма и вопрос о средствах борьбы с ним / Доклад чит. в комиссии по вопросу об алкоголизме 24 окт. 1896 г. Б.м., б.г.; Шипов Н. Н. Алкоголизм и революция. СПб., 1908. Фрелих Р. Алкоголизм и пролетариат / Пер. с нем. М., 1906; Ланг О. Алкоголизм и социал-демократия / Пер. с нем. М., 1906.


[Закрыть].

В четвертую группу входят правительственные издания. Обобщающим примером официальной версии питейного вопроса в России служит «Краткий очерк 50-летия акцизной системы взимания налога с крепких напитков и 50-летия деятельности учреждений, заведывающих неокладными сборами»[239]239
  См.: Краткий очерк 50-летия акцизной системы взимания налога с крепких напитков и 50-летия деятельности учреждений, заведывающих неокладными сборами. СПб.: Тип. Киршбаума, 1913.


[Закрыть].

Первые глубокие попытки анализа последствий государственных мероприятий в области питейного дела были сделаны после введения акцизной системы. Она обсуждалась не менее активно, чем винная монополия или «сухой закон».

В «Кратком очерке 50-летия акцизной системы…» реформа, уничтожившая откупа, ставилась в один ряд с Великими реформами второй половины XIX в. Отмечалось, что акцизная система принесла огромные доходы государству, улучшила качество крепких напитков и техническое состояние винокуренной промышленности. Но авторы очерка признавали, что в деле ослабления экономического и морального вреда неумеренного потребления крепких напитков последствия акцизной системы были ничтожны[240]240
  См.: Краткий очерк 50-летия акцизной системы взимания налога с крепких напитков и 50-летия деятельности учреждений, заведывающих неокладными сборами. СПб.: Тип. Киршбаума, 1913. C. 107.


[Закрыть].

Дискуссии развернулись вокруг принципа свободной торговли вином, причин развития тайной виноторговли и влияния количества питейных заведений на развитие пьянства. Наиболее аргументированные ответы на эти вопросы были даны в статье А. Н. Аксакова «О народном пьянстве. Причины его, их историческое развитие и меры к их устранению», вышедшей в «Русском Вестнике» в 1872 г.[241]241
  Аксаков А. Н. О народном пьянстве. Причины его, их историческое развитие и меры к их устранению // Русский Вестник. 1872, ноябрь. С. 142–202.


[Закрыть], и критической работе «Питейное дело и кабацкий вопрос в России», опубликованной в «Вестнике Европы» в 1876 г. под инициалами А. Е.[242]242
  А. Е. Питейное дело и кабацкий вопрос в России // Вестник Европы. Ч. 1. 1876, июль. С. 65–94. Ч. 2. Сентябрь. С. 210–237.


[Закрыть]

А. Н. Аксаков пришел к выводу о том, что принцип свободной торговли вином был нарушен тайной арендой, которую платили содержатели питейных заведений сельским обществам, чтобы те не допускали открытия других мест продажи алкогольных напитков на своей территории. Свободная торговля вином превратилась в «тайную монополию» кабатчиков[243]243
  Аксаков А. Н. Указ. соч. С. 148.


[Закрыть].

Развитию тайной виноторговли, по замечанию Аксакова, способствовали затруднения в открытии законной питейной торговли: получение патента, различных свидетельств, дозволение городских или сельских общественных организаций, наем помещения. Кормчество давало возможность обойти закон, и в нравственном отношении было более вредным для крестьян, чем кабак, куда не решались заходить женщины и малолетние[244]244
  Аксаков А. Н. Указ. соч. С. 153–155.


[Закрыть].

По мнению автора статьи «Питейное дело и кабацкий вопрос в России», пьянство не зависело от числа питейных заведений, а было обусловлено образом жизни населения, условиями его быта и экономического положения. Сокращение количества кабаков привело к развитию тайной виноторговли. Также пьянство не зависело от объема потребления спиртных напитков, которых в России выпивалось значительно меньше, чем в странах Западной Европы[245]245
  А. Е. Питейное дело и кабацкий вопрос в России… Ч. 1. С. 69–75.


[Закрыть].

Проблема реализации казенной винной монополии в той или иной степени волновала большинство исследователей конца XIX – начала XX в.

После введения казенной винной монополии уровень потребления алкоголя в стране начал расти, что, по мнению ряда исследователей, являлось доказательством бессилия реформы в борьбе с пьянством. В особом приложении к трудам комиссии по вопросу об алкоголизме «Алкоголизм и борьба с ним», изданным под редакцией доктора медицины М. Н. Нижегородцева говорилось, что при акцизной системе, под влиянием повышения акцизного и патентного сборов, потребление водки довольно быстро сокращалось. С установлением монопольной системы продажи начался рост потребления крепких алкогольных напитков. Но в работе это более связывается с уровнем промысловых заработков и колебаниями урожаев.

Необходимо отметить, что комиссия имела официальный статус[246]246
  См.: Алкоголизм и борьба с ним. Особое приложение к трудам комиссии по вопросу об алкоголизме / Под ред. М. Н. Нижегородцева. СПб., 1909. С. 33, 46–47.


[Закрыть]. Как позднее писал Л. Грановский, свободно рассуждать о последствиях введения казенной винной монополии было затруднительно и стало возможным только после ее отмены[247]247
  Грановский Л. Алкоголизм и кооперация. 3-е изд. М., 1919. С. 3.


[Закрыть].

Другую точку зрения высказал известный экономист В. К. Дмитриев. Увеличение спроса на спиртное в начале XX в. он связывал с ростом «регулярных потребителей спиртного», чему способствовали причины, обусловленные развитием капитализма. Дифференциация деревни – приближение крестьянских хозяйств к крайним типам, что приводило к повышению расходов на личное потребление, в том числе на алкоголь. Рост фабрично-заводского населения, что было равнозначно увеличению группы «привычных» потребителей алкоголя. Появление нового обширного класса потребителей алкоголя – сотни тысяч крестьянских женщин были вынуждены порвать с домом и идти в крупные промышленные центры в поисках работы, что приводило к возрастанию потребления спиртного. Согласно теории В. К. Дмитриева, уровень потребления алкоголя в стране определял «господин Капитал», а не различные запретительные меры или колебания урожаев[248]248
  См.: Дмитриев В. К. Критические исследования о потреблении алкоголя в России. М.: Русская панорама, 2001. С. 28, 50.


[Закрыть].

В «Кратком очерке 50-летия акцизной системы…» отмечалось, что за исходную точку при введении казенной продажи питий была принята позиция, что борьба с пьянством необходима и возможна как в нравственных, так и в финансовых интересах. Кроме того, было признано, что государственная борьба с пьянством допустима лишь при условии устранения частного интереса в питейной торговле. Одна из задач монополии состояла в приучении населения к домашнему потреблению алкоголя[249]249
  См.: Краткий очерк 50-летия акцизной системы… С. 110.


[Закрыть].

В чем же состояли, по мнению исследователей, реальные цели правительства и к каким экономическим и социальным результатам привело введение монополии?

В соответствии с точкой зрения большинства авторов, винная монополия носила на себе явные следы фискальных расчетов министерства финансов. Основной принцип реформы – устранение частного интереса на торговлю вином – был нарушен допущением комиссионной продажи. Это свидетельствует, что в первую очередь питейная реформа была направлена на пополнение ресурсов казначейства, а не на выполнение общественных и просветительских задач. Стремление государства ограничить частную виноторговлю и личную заинтересованность в сбыте вина проявилось лишь в сельской местности. В городах частные заведения продолжали играть заметную роль в снабжении населения вином[250]250
  См.: Норов В. Казенная винная монополия при свете статистики. Ч. 2. Финансовые результаты винной монополии. Организация винного хозяйства. СПб., 1905. С. 111.


[Закрыть].

Л. Грановский, опираясь на отчеты управления неокладных сборов и казенной продажи питей, писал о монополии как об очень выгодном предприятии, доходы от которого постоянно росли. В 1903 г. валовой доход казны составил 541 млн рублей, а чистая прибыль равнялась 387; в 1913 г. – соответственно 893 и 675 млн рублей. При этом Грановский подчеркивал, что на борьбу с пьянством правительство отпускало лишь около 0,4 % от чистой прибыли, приносимой монополией[251]251
  Грановский Л. Алкоголизм и кооперация. С. 10.


[Закрыть].

В. Норов рассуждал о финансовых результатах винной монополии критически. Винное дело, по его мнению, столь прибыльное в руках частных лиц, оказалось не таким доходным предприятием в руках казенного управления. Казна вынуждена была нести огромные расходы по производству и продаже питей, содержать в исправности имущество стоимостью в десятки миллионов рублей. В результате этого прибыль была крайне низкой. Монополия связала огромные материальные ресурсы, которые могли быть использованы на народные нужды.[252]252
  См.: Норов В. Казенная винная монополия… Ч. 2. С. 112.


[Закрыть]

Казенная монополия повлияла на общественно-политическую жизнь страны. С помощью монопольного хозяйства целая армия агентов правительственной власти была разбросана по всем краям Империи. Сеть монопольных учреждений, тесно связанных между собой, являлась отличным проводником государственной политики. Монопольное управление сосредоточило в своих руках интересы большого количества частных лиц (заводчиков, поставщиков, содержателей питейных заведений и пр.), так или иначе причастных к винному промыслу. По мнению В. Норова, введение монополии отвечало исконному тяготению российской политики к возвышению центральной власти, обеспечивало возникновение новых рычагов воздействия на общественную жизнь.

Исследователь добавлял, что в России, стране, где была слабо развита общественная инициатива, возникновение новой бюрократической машины, тем более такой внушительной по своим размерам и финансовым последствиям, как монопольная, – не могла заслуживать приветствия со стороны тех лиц, кому была дорога идея общественного самоопределения[253]253
  См.: Норов В. Казенная винная монополия… Ч. 2. С. 113.


[Закрыть].

Общественные учреждения потеряли значительные поступления, которые использовались на удовлетворение местных потребностей, а стали расходоваться на общегосударственные потребности. Сельские общества лишились столь необходимых средств от права получения дохода с питейных заведений. За время существования монополии их убытки составили примерно 100 млн рублей, что отрицательно сказалось на уровне народного благосостояния и просвещения[254]254
  См.: Норов В. Казенная винная монополия… Ч. 2. С. 112.


[Закрыть].

Почему правительству не удалось приучить население к домашнему потреблению вина, и в чем действительно выразилась забота правительства о народной нравственности?

Правительство не смогло осуществить свое желание – приучить народ к домашнему потреблению вина. Согласно точке зрения Д. Н. Бородина, «домашнее потребление вина было не в обычае русской деревни: крестьянин пил дома только в праздничные дни (масленица, свадьба, поминки, крещение и т. д.) и вовсе не склонен был делать семью участницей и свидетельницей выпивки, всего того, что совершалось раньше в кабаках»[255]255
  Бородин Д. Н. Итоги винной монополии… С. 95.


[Закрыть].

В. Норов, занимавшийся различными аспектами казенной винной монополии, писал, что несовершенство реформы – массовое закрытие питейных заведений без учета местных условий, резкие колебания в их количестве послужили причиной развития шинкарства и широкого распространения обычая распивать вино на улицах. Рост тайной виноторговли практически ничем не сдерживался. В продажу, кроме водки, поступал спирт 57 и 90 %, что развивало у населения привычку к потреблению крепких напитков. Продажа казенного вина в мелкой посуде сделала его более доступным по сравнению с домонопольными ценами в рюмочных[256]256
  См.: Норов В. Казенная винная монополия… Ч. 2. С. 111.


[Закрыть].

Появление при казенной монополии большого количества тайных мест продажи вина привело к тому, что сокращение легальных питейных заведений потеряло смысл. Уличное потребление, а также тайные притоны, в которых вино распивалось в условиях дореформенного кабака, заменило традиционное – распивочное. Произошла замена одних форм внедомашнего потребления – в стенах трактира другими – уличным распитием и распитием в тайных притонах[257]257
  См.: Дмитриев В. К. Критические исследования… С. 304.


[Закрыть].

На самом деле для виноторговли не предполагалось создавать настолько затруднительных условий, чтобы резко понизить расход вина. Предполагалось ограничить злоупотребление крепкими напитками и приучить население к домашнему, европейскому потреблению алкоголя, что принесло бы больший доход казне[258]258
  См.: Алкоголизм и борьба с ним… С. 35–36.


[Закрыть].

Исследователи предлагали в корне преобразовать монопольное дело. Д. Н. Бородин считал необходимым разрешить раздробительную продажу вина в казенных лавках при непременном условии продажи горячей пищи и закусок, вернуть сельским обществам доходы с питейных заведений путем отчислений из питейного дохода казны, отказаться от комиссионной продажи водки, вновь разрешить населению закрывать питейные заведения, вести решительную борьбу с тайной продажей вина и дать возможность обществу принимать участие в проведении реформы[259]259
  См.: Бородин Д. Н. Итоги винной монополии… С. 6–8.


[Закрыть].

В. Норов полагал возможным возложить заботу об организации виноторговли, согласно интересам народной трезвости, на общественные учреждения – земства и городские думы, им же передать обязанности попечительств о народной трезвости, которые подлежали закрытию как не оправдавшие своего предназначения[260]260
  См.: Норов В. Казенная винная монополия… С. 117–119.


[Закрыть].

Ученые уже во время реализации казенной винной монополии выявили основные проблемы, вставшие на ее пути. Особое место занимала критика деятельности правительства в деле борьбы с народным пьянством. Подчеркивалась заинтересованность казны в питейном доходе и отходе от провозглашенного курса на народное отрезвление. Следует особо отметить, что основные предложения по поводу будущего монопольного хозяйства сводились не к требованию его немедленного упразднения, а к постепенной перестройке.

Летом 1914 г. перед правительством встала задача в самый короткий срок провести мобилизацию огромного количества людей. Как писал Л. Грановский, все помнили те буйства и скандалы, с которыми проходила мобилизация перед войной с японцами. С запрещением продажи питей все прошло тихо и серьезно. Было решено продлить запрет до конца войны[261]261
  См.: Грановский Л. Алкоголизм и кооперация… С. 5.


[Закрыть].

Последствия введения «сухого закона» в России оживленно обсуждались в печати. Так, в 1915 г. обществом заводчиков и фабрикантов московского промышленного района было сделано статистическое исследование о влиянии прекращения продажи спиртных напитков на производительность труда рабочих. Руководству предприятий была предложена анкета с вопросами о рабочем составе предприятий, рабочем времени, прогулах, несчастных случаях и штрафах. Сравнивались два трехмесячных периода: с августа по ноябрь 1913 г. и тот же отрезок времени в 1914 г.[262]262
  См.: Отрезвление рабочих. Статистическое обследование влияния прекращения продажи спиртных напитков на производительность труда рабочих. М., 1915. С. 4.


[Закрыть]

Администрации фабрик и заводов с большим энтузиазмом откликнулись на проведение исследования. Опросники, возвращавшиеся в отдел статистики общества, были дополнены замечаниями руководителей самых различных предприятий, отмечавшими благоприятные последствия введения «сухого закона» для российской промышленности[263]263
  См.: Отрезвление рабочих. Статистическое обследование влияния прекращения продажи спиртных напитков на производительность труда рабочих. М., 1915. С. 64–77.


[Закрыть].

С помощью анкеты было установлено, что, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства, связанные с военным временем, отрезвление населения имело положительное влияние на развитие производительных сил[264]264
  См.: Отрезвление рабочих. Статистическое обследование влияния прекращения продажи спиртных напитков на производительность труда рабочих. М., 1915. С. 63.


[Закрыть].

М. Фигурина в статье «К вопросу о влиянии прекращения продажи спиртных напитков на преступность», опубликованной в «Журнале министерства юстиции», рассуждала о причинах сокращения справок о судимости в 1914 г. По ее предположению это было вызвано двумя причинами: мобилизацией и прекращением продажи спиртных напитков[265]265
  См.: Фигурина М. К вопросу о влиянии прекращения продажи спиртных напитков на преступность // Журнал министерства юстиции. 1915. № 2. С. 176–185.


[Закрыть].

По замечанию Л. Грановского, народ сам проявил колоссальное напряжение воли и духа, пытаясь сбросить с себя «алкогольное иго». Со всех концов страны и от всех слоев общества приходили ходатайства о воспрещении продажи алкоголя. После введения «сухого закона», писал Грановский, у крестьян и рабочих появились деньги. Отсутствие водки избавило деревенские и городские улицы от ругани, драк и пьяного безобразия[266]266
  См.: Грановский Л. Алкоголизм и кооперация… С. 5–6.


[Закрыть].