Текст книги "Кто Вы, «Железный Феликс»?"

Опасаюсь, что иначе отдел долго будет идти ощупью».⁵⁰.

В конце июня 1920 г. Ф.Э.Дзержинский писал И.К. Ксенофонтову о важности усиленного внимания политической обработке польских военнопленных – «это дело мирового значения. Необходимо: во-первых, кроме отделения рабочих и крестьян от дворян, интеллигенции и офицерства поставить внутреннюю разведку в самих лагерях; во-вторых, в самом лагере вести коммунистическую пропаганду и оказать им свою заботу о них для того, чтобы пленные, вернувшись в Польшу были нашими; в-третьих, дать возможность спропагандированным сбежать из лагеря и вернуться в Польшу и, в-четвертых найти среди них агентов для разоблачения шпионажа польского. Необходимо под видом сбежавшего из плена посылать наших агентов ксендзам и др. подозрительным полякам»⁵¹.

В процессе вербовки очень часто нарушались элементарные права граждан. Таких примеров было немало. Дзержинский же считал вербовку агентуры делом крайне важным и «глубоко политическим»⁵², о чем свидетельствует дело инженера Гинзбурга.

20 мая 1925 г. председатель ОГПУ ознакомившись с его заявлением, писал Г.И. Благонравову о нарушении порядка вербовки секретных сотрудников и, прежде всего принципа добровольности: «…Очевидно, это правда. Я уже дал инструкцию, что подобные действия не только недопустимы, но и преступны. Прошу Вас лично произвести расследование, отстранив обвиняемых Шмерлинга, Витебского и Кропотова от исполнения своих обязанностей до результатов расследования и доклада мне. Поручаю Вам одновременно ознакомиться с постановкой дела вербовки секр. сотрудников и проконтролировать, как были завербованы все секр. сотрудники в Эконупре. Это дело столь важное, что я предпочитаю не иметь вовсе в ОГПУ секретных сотрудников, чем иметь их в таком порядке,… прошу мое распоряжение строго выполнить. Прошу Вас предупредить всех, что Гинзбурга от всякого возможного мщения я беру под свою защиту». ⁵³.

16 марта 1926 г. Председатель ОГПУ писал Г.Г. Ягоде: «Дело вербовки и вообще секретных сотрудников в ЭКУ должно быть срочно упорядочено. Прошу Вас представить мне, как это дело поставлено у нас, а также разработать конкретные предложения»⁵⁴.

В некоторых случаях Дзержинский лично занимался подбором агентуры. Так, 23 марта 1918 г. на заседании ВЧК был рассмотрен вопрос о Похопине, который по предложению Дзержинского был утвержден негласным сотрудником по собиранию сведений среди польских легионеров⁵⁵. 9 апреля 1918 г. на заседании ВЧК была заслушана информация Дзержинского об осведомителе А.Ф. Филиппове, юристе, бывшем издателе ряда газет и журналов. В декабре 1917 г. он сообщил А. В. Луначарскому об угрозе покушения на В. И. Ленина, в связи с чем был принят Ф. Дзержинским. После добровольно давал различную информацию в ВЧК. Действовал под псевдонимом «Арский». Филиппов предложил комиссии «свои услуги в том же деле». Было предложено «Принять под ответственность тов. Дзержинского»⁵⁶.

Костяк агентуры составили не отбросы общества, за спасенные жизни и продовольственные пайки решившие стать секретными сотрудниками, – как нередко пишут «доброжелатели» органов безопасности, – а люди, прошедшие большую школу жизни, не очень-то верившие в мировую революцию, но как русские патриоты, видевшие в большевиках людей, которые боролись за сохранение мощного государства – наследника Российской империи. Но среди секретных сотрудников было немало случайных людей.

Дзержинский лично интересовался состоянием работы с агентурой. «Как дело у Вас с осведомителями? – запросил он З.Б. Кацнельсона 12 августа 1922 г. – Почему не дается мне списков на утверждение? До утверждения не разрешаю издержать ни одной копейки из секретных сумм. Эти осведомители – это наша гибель. Наверное, нет ни одного стоящего? Ожидаю доклада и списка осведомителей с их характеристикой. Сколько в Экономическом управлении расходовалось секретных средств?». Он взял под личный контроль отправку агентуры за рубеж. 12 декабря 1920 г. Дзержинский приказал Ягоде подготовить «секретный приказ за моею подписью о том, что ни один отдел ВЧК не имеет права самостоятельно отправлять агентов или уполномоченных, или осведомителей за границу без моего на то согласия. Дальше, составьте проект приказа об Ин. От. Ос. от. ВЧК (с ликвидацией Ин. отд. Ос. от. ВЧК) и начальнике его и о том, что все агенты за границу от ВЧК (кроме Региструпа) могут посылаться только этим отделом»⁵⁷.

Перед 20 декабря 1920 г. Дзержинский предложил Менжинскому под его руководством созвать совещание из представителей Региструпа и ИНО ВЧК для решения вопроса о едином начальнике всех агентов как ВЧК и Региструпа, а также наметить кандидатов на пост начальников в Эстонии, Латвии, Литве, Финляндии и других районах. При этом начальник всех агентов должен быть подчинен через ИНО ВЧК непосредственно председателю ВЧК.

В подборе чекистских кадров особое внимание было уделено руководящему звену. В его составе должны были быть люди, не только более подготовленные и понимавшие сущность политики партии, но и умевшие воплотить ее в реальные дела, обладавшие организаторскими способностями и навыками работы в коллективе и с коллективом. При этом идейно-политические качества имели решающее значение, а безоговорочная поддержка политики партии обязательна. 3 декабря 1918 г. комиссия Совета Обороны, обсудив вопрос о работе ВЧК, решила: «Членами коллегий губернских и железнодорожных чрезвычайных комиссий могут быть только коммунисты при условии, что во главе должны стоять коммунисты не менее чем с двухлетним стажем⁵⁸.

14 декабря 1918 г. Дзержинский, Фомин и Ксенофонтов подписали приказ всем губЧК: согласно декрету ВЦИК от 2 ноября 1918 г.по положению ВЦИК о ВЧК и местных ЧК, принятое 28 октября и опубликованное 2 ноября 1918 г. председатели ЧК утверждаются ВЧК, а согласно постановление комиссии Совета Рабочей и Крестьянской Обороны, созданной для рассмотрения вопроса о деятельности транспортных органов ВЧК от 3 декабря 1918 г. «все ответственные работники ЧК должны быть коммунистами»; на этом основании ВЧК предлагает Вам в семидневный срок со дня получения данного отношения прислать в Иногородний отдел следующую заполненную ведомость об ответственных работниках в губчека, т. е. о членах комиссии…»⁵⁹.

Следует иметь ввиду, что повышенные требования Дзержинским предъявлялись к председателям губЧК (начальникам губотделов ГПУ).

В одном из приказов председатель ВЧК писал:

«4. Председатели ЧК, отвечая перед ВЧК и Советской властью за работу своих учреждений, а также и члены коллегии ЧК обязаны знать все декреты и ими в своей работе руководствоваться. Это необходимо для того, чтобы избежать ошибок и самим не превратиться в преступников против советской власти, интересы коей мы призваны блюсти. Сборники декретов всем ЧК Президиум ВЧК разослал, а где таковых нет, немедленно сообщить в Президиум для высылки, а также хранить все номера «Известий Советов», где все декреты публикуются.

Президиум ВЧК последний раз предупреждает председателя ЧК и членов коллегий, что неисполнение имя декретов, постановлений Советской власти и приказов ВЧК, а также всякое отступление от точного исполнения будут караться беспощадно.

Копии этих приказов должны быть расклеены в ЧК в каждом отделе, у каждого ответственного работника, у председателя ЧК и заведующего секретным отделом – на столе, и, кроме того, президиуму губисполкома и губкому должны быть посланы копии».⁶⁰ При подборе руководящих кадров важнейшее значение Дзержинского придавал их профессионализму, компетентности. Много претензий он предъявлял к сотрудникам ЭКУ – «С Эк. упр. в его настоящем составе надо покончить. Лучше раньше его целиком раскассировать. Компрометация – неслыханная. При сем безграмотный ответ Мулявко о госфондах. Если не знал, что такое гос. мат. фонд, мог справиться у меня или у компетентных лиц. В своем ответе обнаружил не только полное невежество, но незнание основ нов. эк. политики, рекомендуя централизацию продукции всех трестов и доказал, что и ни чему не сможет научиться, так как подписывает бумаги о вещах, о которых не может не знать, что ни черта не знает. Надо его убрать с этого поста немедленно. Пятакова мы получим. Т. Сталин мне рекомендует Тамарина, который сейчас член коллегии РКИ и Сибревкома. Он сейчас в Москве. Я не возражаю. Во всяком случае будет в тысячу раз лучше Мулявко и установит контакт и дружественные отношения с РКИ».

О способностях П.С. Мулявко и его сотрудников свидетельствовал его ответ на запрос Дзержинского по одному из дел. И получил ответ «прямо возмутительный». Мулявко из НКВТ получил справку не по существу и переслал ее Дзержинскому. Он же требовал расследования. Но никакого расследования не было произведено, не допрошен автор справки, откуда он взял свои цифры, нигде, ничего не проверили. Председатель ВЧК был категоричен:«Нельзя терпеть. Они берут паек и жалование без пользы. Неряшливость величайшая. Прошу Вас наложить взыскание как на Мулявко, так и на других. Прошу назначить лицо, которое выполнило бы срочно мое задание по прилагаемым бумагам»⁶¹.

9 августа 1921 г. Дзержинский писал А.И. Догадову: «В ВЧК нет человека, который мог бы стать во главе Эконом. упр. Задачи этого управл.: 1) Инструктиров. всех местных органов ЧК о нашей хозяйств. политике и текущих ее конкретных задачах, 2) Содействие всем хозяйств. органам и 3) Руководство и регулирование борьбы со спекуляцией.

Не могли ли бы Вы выдвинуть крупного кандидата на эту должность, cвязанного с ВЦСПС и хозяств. жизнью Республики. При авторитетном руководителе это Управление могло бы многое сделать. У нас аппарат сильный и в общем дисциплинированный и крепко связанный от центра до мест. Не подошел ли бы для этой роли т. Куйбышев и могли ли бы Вы его уступить?»⁶²

Дзержинский стремился укрепить специалистами основные участки работы органов безопасности. Так, после отъезда в командировку одного из специалистов по борьбе с антибольшевистскими партиями Агранова, он считал, что в ГПУ «в этой области большое кустарничество. У нас нет с отъездом Агранова лица, достаточно компетентно, который этим делом занимался бы сейчас. Зарайский слишком мал для руководителя. Это подручный. Мне кажется, что дело не двинется, если его не возьмет на себя сам т Менжинский. Переговорите с ним, дав ему эту мою записку»⁶³.

В конце 1921 г. сложным было положение в Петрограде и Украине. Дзержинскому удалось убедить ЦК РКП (б) оставить В.Н. Манцева на Украине, а в Петроград направить С.А. Мессинга, хотя в губком Петрограда настаивал на кандидатуре С.С. Лобова, «прекрасного партийца и чекиста».

Какие же доводы выдвинул Дзержинский? «На Лобова ни ЦК, ни мы не могли согласиться, так как он слишком питерец, хотя прекрасный партиец и чекист. (Сейчас он едет в качестве нашего полномочного представителя на Кавказ). Против Мессинга питерцы выдвигали, что МЧК в борьбе с белогвардейщиной мало опыта. ВЧК, мол, этой борьбой руководила. Я убедился, что опасность в Питере несколько преувеличивали и что нет данных для уверенности, что пожары произошли от поджогов. И что там нужно больше всего так сорганизовать ЧК, чтобы она от нас, т.е. от ВЧК не удалялась и чтобы они там не вели политики, а занимались своим делом. Мессинг с работой справится⁶⁴.

Не очень-то понятно, почему Дзержинский весьма благосклонно отнесся к просьбе Х.В. Пинеса занять руководящую должность в ГПУ. 9 июля 1923 г. он писал ему:

«Уважаемый товарищ!

Не имел времени подыскать Вам должность. Кроме того меня смущает высота оклада, которую Вы требуете –500 миллионов. Я все-таки привык в Вас видеть чекиста, а не нэписта, который думает не только о себе, но и о будущности своих внуков и наследников. И Вам после стольких лет работы в ЧК как-то не к лицу занимать нэповские позиции. Не согласились ли бы Вы быть у меня для поручений? Первая задача, которую мне хотелось бы Вам дать, это изучение постановки транспортно–экспедиционного дела и нахождение мер успешной борьбы с взяточничеством. Как Вы к этому предложению отнеслись бы?».⁶⁵

Дзержинский возражал против назначения Иванова на должность ПП ОГПУ в Закавказье после трагической гибели Г.С. Могилевского в авиационной катастрофе. 29 марта 1925 г. он писал В.Р.Менжинскому:«Относительно Иванова на место Могилевского я передумал. Опасаюсь, что он нас скомпрометирует, и что мы ни черта знать не будем о Закавказье. А ведь Закавказский объект и арена вожделений и интриг Англии и др. Опасно посылать Иванова.

М. б., послать Медведя?»⁶⁶.

С Закавказьем было связано решение вопроса о дальнейшей работе Ледера, который просил его перевести оттуда, ввиду «невыносимо тяжелой для него обстановки в связи с чисткой профсоюза, на которой опорочили его, поставив публично его под сомнение». 30 января 1923 г. Дзержинский писал, что знает Ледера по отзывам многих людей, как преданного делу работника, «таких у нас мало и ясно, что в такой обстановке Республика скоро потеряет, измотав его». Поэтому он просил откомандировать Ледера в его распоряжение «во имя сохранения работника»⁶⁷.

Дзержинский отвергал кандидатуры на руководящие должности в случае их непригодности по профессиональным качествам. Так, 21 апреля 1925 г. в письме к Фельдману он выступил против назначения на должность представителя ГПУ при Главном управлении принудительных работ одного из сотрудников, потому что он не подготовлен «к серьезной и вдумчивой работе», а незрелость, развязанность, неоправданное самолюбие и упрямство «делают его совершенно непригодным для выполнения ответственных обязанностей»⁶⁸.

Не очень-то доверял председатель ВЧК и лицам, склонным к употреблению спиртных напитков. 10 февраля 1921 г. он писал И.К. Ксенофонтову: «Раковский очень хвалит Портнова для работы по разведке в деревне. Сам Портнов просится из Си6ири. У Портнова слабость – к вину. Если бы он мог урегулировать эту свою слабость и отказаться от того, чтобы когда – л. искать и иметь кампанию для удовлетв. этой слабости, то я думаю, что стоило бы его послать на Украину. Как Вы полагаете?»⁶⁹. 10 февраля 1921 г. И. К. Ксенофонтов сообщил, что решено вызвать Портнова и переговорить с ним, и лишь после это определить место работы.

По мнению Дзержинского, во главе частей и подразделений войск ВЧК-ОГПУ должны стоять твердые, испытанные коммунисты, знающие военное дело и имеющие опыт борьбы с врагами. А поэтому на всех участках важен подбор людей, «все внимание должно быть обращено на подбор людей и технику, которая должна заменить количество». В сентябре 1924 г. обращаясь к первому выпуску Высшей пограничной школы он говорил, что «вам предстоит еще долгое время работать в тяжелых условиях, с удесятеренной энергией, чтобы в кратчайший срок с минимальными затратами материальных средств (которых в Республике так мало), сберегая каждую копейку, поставить работу пограничной охраны на должную высоту.

Чекист – командир и политработник, служащий примером преданности делу рабочего класса, передающий свои знания младшим товарищам, неустанно пополняющий собственные познания, чтобы лучше справиться с порученным делом, помнящий всегда, что он слуга рабочего класса и представитель боевого органа диктатуры пролетариата…»⁷⁰.

26 апреля 1925 г. в речи на открытии Всесоюзного совещания начальников пограничных частей Дзержинский говорил: «…Ваша задача – охранять границы от контрабанды так, чтобы мы могли поставить промышленность на такую высоту, которая помогла бы нам через 2 года сделать ненужными таможенные границы, экономический базис должен сделать ненужной охрану границ от контрабанды.

…Нужно добиться того, чтобы несущий охрану границы был известен населению как на нашей стороне, так и на той, как честный, преданный защитник рабочих и крестьян. Нужно добиться связи и доверия населения. Это необходимо для нашей победы.

Но вместе со всем этим мы должны всегда помнить, что мы являемся солдатами революции. Для этого нам нужна военная дисциплина и умение владеть оружием. Основной задачей при вооружении войск должна быть техника вооружения и умение этой техникой овладеть. На вооружение потребуются средства, которыми Республика бедна, но при умело разработанном плане этого можем достигнуть…»⁷¹.

Дзержинский считал необходимым поставить во главе войск ГПУ чекиста, «твердого, испытанного, знающего военное дело». ⁷²

6 июля 1922 г. он обратился к секретарю ЦК РКП (б) В.В. Куйбышеву с просьбой об откомандировании на эту должность Э.С. Кадомцева: «Тов. Кадомцев, как никто, справится с имеющей быть возложенной на него задачей, так как имеет громадный опыт, военный стаж – как в старой, так и в нашей Красной Армии, особенно войсках ГПУ, где тов. Кадомцев был довольно долгое время нач[альником] войск ГПУ Приуральского округа». Как видим, выбор именно Кадомцева на эту должность не был случаен. Следует иметь ввиду, что он в 1902 г. окончил Павловское военное училище, во время русско-японской войны командовал ротой; в период первой русской революции отвечал за организацию боевых дружин Урала; в годы Гражданской войны боролся с бандами атамана А.И. Дутова, был начальником особого отдела Туркестанской армии, возглавлял разведку Восточного фронта[4]4
  А в характеристике начальника СО ГПУ Андреева от 6 июля 1922 г.утверждается, что Э. С. Кадомцев был во главе войск ВОХР Приуральского сектора – командующим войсками ВНУС Приуралья и Башкирской республики, в Туркестане же– заведующим водным хозяйством⁷⁴.


[Закрыть]⁷³.

Работа ведомства безопасности в многом зависела от «команды Дзержинского», прежде всего членов Коллегии, начальников управлений отделов и служб центрального аппарата.

В 1917-1926 гг. заместителями Дзержинского были И.К. Ксенофонтов, В.Р.Менжинский, Я.Х. Петерс, И.С. Уншлихт, Г.Г.Ягода, М.А.Трилиссер. 13 апреля 1921 г. постоянными членами Президиума ВЧК были утверждены И.С. Уншлихт, В.Р. Менжинский и Мессинг⁷⁵.

Постановлением Коллегии ВЧК от 16 марта и приказом Дзержинского от 13 апреля 1921 г. И.К Ксенофонтов был освобожден от занимаемой должности заместителя председателя ВЧК. На эту должность назначен Уншлихт, постоянными членами Президиума ВЧК утверждены Уншлихт, Менжинский и Мессинг.⁷⁶

6 июля 1921 г. Дзержинский внес предложение о назначении Г.Г. Ягоды заместителем В.Р. Менжинского, который нуждался по состоянию здоровья в ограничении времени для работы в ВЧК.⁷⁷ 3 сентября 1923 г., ввиду назначения Уншлихта членом РВСР и невозможностью совмещения должностей, он был освобожден от обязанностей зампреда. С 18 сентября 1923 г. 1-м заместителем председателя стал Менжинский, 2-м – Ягода.

28 января 1926 г. Дзержинский обратился в Политбюро ЦК ВКП (б) с просьбой утвердить его заместителем М.А. Трилиссера, потому что «Менжинский и Ягода чрезвычайно перегружены работой. Им необходим помощник в работе, который мог бы их заменять как в текущей работе, так и в случае болезни или отсутствия одного из них, вступая в исполнение их обязанностей со всеми их правами⁷⁸.

В отдельных случаях Дзержинский расширял права своих замов. Так, 17 декабря 1920 г. Дзержинский поручил Ягоде подготовить приказ о предоставлении ему права подписывать приказы Административно-организационного управления за председателя ВЧК⁷⁹.

Членами Коллегии ВЧК-ОГПУ в 1917-1926 гг. были В.А. Аванесов, В.А. Балицкий, Г.И. Бокий, К.М. Волобуев, Н.А. Жуков, Н.Н. Зимин, М.Я. Кедров, И.К. Ксенофонтов, В.С. Корнев, М.Я. Лацис (Судрабс), В.Н. Манцев, Ф.Д. Медведь, С.А. Мессинг, С.Г. Могилевский, Г.С. Мороз, Я.Х. Петерс, С.Г. Уралов, В.В. Фомин, А.В. Эйдук, И.Д. Чугурин, Г.Г. и Ягода; на правах членов Коллегии работали Г.И. Благонравов, Т.П. Самсонов, И.П. Павлуновский и др.

Кандидатуры на руководящие должности в ВЧК-ОГПУ помимо Политбюро и Оргбюро ЦК всесторонне рассматривались и на совещаниях заведующих отделами ЦК. Это позволяло более предметно обсуждать каждую кандидатуру⁸⁰.

Все кандидатуры на должности председателей губЧК (начальников ГО ГПУ) подбирались при участии председателя ВЧК-ОГПУ, согласовывались с губкомами и обязательно утверждались ЦК компартии. Назначение на эти посты и посты ПП ВЧК-ОГПУ, как правило, сначала рассматривалось на заседаниях Политбюро и Оргбюро ЦК, а затем утверждалось высшими органами советской власти (ВЦИК РСФСР, ЦИК СССР, СНК РСФСР, СНК СССР).

После подавления левоэсеровского мятежа СНК удовлетворил просьбу Ф. Дзержинского об отставке с поста председателя ВЧК, оставив его членом Коллегии ВЧК. Во главе ВЧК был поставлен Я. Х. Петерс. 22 августа 1918 г. СНК под председательством В. И. Ленина, заслушав вопрос о назначении Дзержинского председателем Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности, решил, что «председателем ВЧК вновь назначается т. Ф. Дзержинский, отставка которого была принята больше месяца тому назад по собственному его прошению»⁸¹.

В ноябре 1918 г. президиум Моссовета назначил Дзержинского председателем Московской ЧК; 18 августа 1919 г. Оргбюро рекомендовало утвердить его председателем Особого отдела ВЧК.⁸²; 17 декабря 1920 г. Пленум ЦК РКП (б), обсудив постановление Оргбюро об освобождении Дзержинского от работы в ВЧК и направлении его на хозяйственную работу, отменил это постановление⁸³; 14 апреля 1921 г. Дзержинский по предложению В.И. Ленина назначен народным комиссаром путей сообщения с оставлением председателем ВЧК и народным комиссаром внутренних дел⁸⁴.

Являясь Председателем ВЧК-ОГПУ, Ф.Э. Дзержинский все большее внимание уделял сначала работе в НКПС, а с 1924 г. в ВСНХ, совмещая эти должности. Практика совмещения должностей была широко распространена в ВЧК-ОГПУ. Одной из этого была нехватка квалифицированных кадров и по политическим мотивам – «надежности». Хотя уровень подготовки некоторых начальников управлений и отделов центрального аппарата, которые подбирали себе кадры, не был высоким.

Желающих же работать в ведомости безопасности было немало, и они обращались к Дзержинскому с просьбами принять их на различные должности. Так, 23 марта 1918 г. в ВЧК поступило прошение бывшего старшего помощника комиссара по уголовно-следственной части Сущевского комиссариата г. Москвы, студента 3 курса Александра Александровича Оприца, проживавшего в Москве по Долгоруковской ул. в доме № 14. кв.7.:«Желая вступить в число сотрудников Чрезвычайной Следственной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией, приемлю сметь ходатайствовать о предоставлении мне какого-либо места в Комиссии.

С ведением следственного процесса знаком хорошо, т.к. в течение трех лет работал в камере судебного следователя по особо важным делам и в канцелярии прокурора окружного суда…Ныне, желая принести посильную пользу своим трудом и знанием дела – приемлю долгом предложить свой труд». Дзержинский запросил ВЧК, «кто лично его может нам рекомендовать»⁸⁵.

18 июня 1921 г. С. И. Махмуд–бек просил Ф. Э. Дзержинского дать ему работу, чтобы не умереть с голоду большой семье. 23 июня 1921 г. Дзержинский дал распоряжение В.Л. Герсону запросить Мороза, можно ли взять на работу Махмудбека. «Я думаю, что должен», – добавил он ⁸⁶.

Коммунист В. Григорьев после службы в бронечастях, командиром и комиссаром бронеотряда и комиссаром армии обратился к Дзержинскому помочь ему устроиться на работу. 1 декабря 1921 г. Дзержинский писал А.Я. Беленькому: «Срочно справьтесь у Абалова о Григорьеве. Отзыв о нем и на какую работу годится и сообщите мне.⁸⁷

Часто приходиться читать статьи некоторых авторов о засоренности ЧК-ОГПУ разного рода авантюристами и более того, преступными элементами. Так Э. Хлысталов пишет о том, что «начиная с января 1918 г., в органы ВЧК хлынули селевым потоком убийцы-фанатики, психопаты, параноики, откровенные садисты и сексуальные маньяки»⁸⁸. Оставим на совести заслуженного работника МВД СССР такое категорическое утверждение. В органах ВЧК, особенно на местах, могли быть и такие сотрудники. Обратимся к письму В.И. Ленина от 4 июня 1919 г. председателю Всеукраинской ЧК М.Я.Лацису: «Дорогой товарищ! Письмо Ваше и приложения получил. Каменев говорит – и заявляет, что несколько виднейших чекистов подтверждают,– что на Украине Чека принесли тьму зла, будучи созданы слишком рано и впустив в себя массу примазавшихся.

Надо построже проверить состав,– надеюсь, Дзержинский отсюда Вам в этом поможет. Надо подтянуть во что бы то ни стало чекистов и выгнать примазавшихся.

При удобной оказии сообщите мне подробнее о чистке состава Чека на Украине, об итогах работы»⁸⁹.

В ответном письме М. Я. Лацис сообщал о неоднородном составе ЧК на Украине, о значительном количестве примазавшихся лиц, в частности ранее изгнанных из ЧК в Москве, как малоспособных и малонадежных. Он также указал, что решено принимать в ЧК только коммунистов, упразднены уездные ЧК и приняты другие меры⁹⁰.

Как видим, уже в те годы начал вырабатываться механизм противодействия, который бы изгонял подобных из чекистской среды. Не подтверждается утверждение и Ф.А. Щербины о том, что «большевистские чрезвычайки полны бывшими царскими жандармами, членами «Союза русского народа», полицейскими чинами»⁹¹.

По вполне понятым причинам при Дзержинском была поставлена задача «беспощадно и неуклонно отбрасывать от себя слабых и наказывать жестоко совершивших преступление». Руководство ведомства старалось освобождаться от одиозных фигур, от людей, злоупотреблявших своим служебным положением, от всякого, дискредитирующего звание сотрудника органов безопасности. Оно не могло игнорировать и сотен жалоб, которые поступали от граждан на нарушения норм и установленных правил, на ставшими привычными для многих чекистов грубость и хамство. В органах и войсках было немало таких людей, которые не только не обладали необходимой правовой культурой, но и нарушали законы и элементарные права граждан.

Информация о таких случаях становилась известной руководителям, и она была одной из причин того, что начальники управлений, отделов и служб в кадровой политике не отказались от принятия крайних мер. Не кто иной, а Председатель ВЧК-ОГПУ говорил: «… жуликов и всяких контрреволюционеров в моем аппарате вы смело можете найти 1000 человек, которые работают для корыстных целей,…без карательной системы нельзя аппарата исправить».

26 апреля 1918 г. на заседании ВЧК был заслушан доклад Дзержинского о необходимости некоторой чистки личного состава комиссии, ввиду обнаружения злоупотреблений с арестами и освобождениями. При обсуждении М.Н. Гуркин отметил, что «арестованные освобождаются и вещи выдаются иногда по явно подозрительным документам. Необходимо в дальнейшем, чтобы это делалось лишь по точно запротоколированным постановлениям отделов». Было решено «поручить комиссии в составе Дзержинского, Фомина и Полукарова выяснить деятельность заподозренных лиц, разрешив в случае надобности привлечь в помощь и других членов комиссии, а «по отдельным расследованиям и надежных членов из отделов»⁹².

1 августа 1921 г. Ф. Дзержинскому сообщили, что органы ЧК Крыма находятся в стадии разложения, в них проникло много лиц, не заслуживающих доверия -«уголовщина, пьянство, грабежи».. Он предложил провести массовую чистку личного состава, усилить ЧК новыми сотрудниками⁹³.

Одним из путей избавления органов безопасности от ненужных людей были партийные и административные чистки.

Первичные партийные организации при решении вопроса о конкретном коммунисте не очень-то считались с его занимаемой должностью, и исключали из партии не только за неумение или нежелание работать, но и за неумение строить отношения со своими подчиненными. Именно за это в ноябре 1921 г. был исключен из партии начальник войск ВЧК В.С. Корнев. В дело вмешался Дзержинский, считая, что данное решение несправедливо. 7 декабря 1921 г. он обратился в Центральную проверочную комиссию с просьбой пересмотреть это решение. «Тов. Корнева я знаю по его работе в войсках ВЧК, ВОХРа и ВНУС и по Комитету Обороны г. Москвы. У него есть недостатки, но партии и делу рабочей революции он предан до глубины». Постановлением губернской проверочной комиссии В.С. Корнев был восстановлен в партии ⁹⁴.

Проведение чисток не раз рекомендовал своим подчиненным сам Дзержинский. Так, 1 апреля 1922 г. он писал Г.И. Благонравову: «В связи с положением на дорогах Поволжья, прошу усилить Ваши аппараты на участках Сызрань– Батраки, Сызрань-Рузаевка. На узле Инза тов. Антонов-Овсеенко передавал мне, что там при чистке исключено 95% коммунистов (железнодорожников и ортчекистов) и все они остались на местах. Вам необходимо назначить Вашего уполномоченного в Самару как помощника ПП ГПУ на 4 губернии. Сговориться с Уншлихтом и Самсоновым на предмет принятия действит[ельных] мер по борьбе с контрреволюцией»⁹⁵.

Но чистки зачастую приводили к ухудшению положения дел в чекистских подразделениях. Так, 2 декабря 1921 г. Дзержинский отметил, что тяжелое положение сложилось на Самаро-Златоустовской железной дороге в связи с тем, что «чистка вырвала очень много работников»⁹⁶.

В приказе от 9 сентября 1922 г. «О чистке секретных сотрудников органов ГПУ» говорилось, что при проверке местных органов выяснилось, что руководители на это «обращают слишком мало внимания, вследствие чего таковая теряет смысл и часто приводит к совершенно обратным результатам… В состав агентуры проникло много чуждого и непонимающего своей задачи элемента. Систематическая чистка негодных элементов не проводится, а если и проводится, то в недостаточной мере. Секретные сотрудники инструктируются слабо, от чего не понимают стоящие перед ними задачи, культурно-просветительная и партийная работа ведутся слабою, местами не ведутся совершенно. Более хорошие сотрудники по долгу не меняются, вследствие чего во многих случаях себя расконспирировали и реальной пользы принести не могут…». Поэтому было решено назначить комиссии из трех человек под председательством начальников секретных частей, «которой немедленно приступить к чистке» При этом особое внимание обращать не «а) пригодность, б) политическую благонадежность и в) классовое происхождение».

При рассмотрении каких-либо вопросов Дзержинский считался с точкой зрения других руководителей. Так, он выступает против чистки специального отдела ГПУ, «поскольку т. Бокий возражает и ручается, чистку спецотдела прошу приостановить до его возвращения… Вопрос решим после его возвращения». А в ходе чистки порой вносил свои коррективы, в частности, в работу Центральной комиссии ГПУ по чистке сотрудников. В сентябре 1922 г. комиссией были уволены « как чуждый элемент» вахтеры Выборнов и Зубов и машинистка Клюквина. Дзержинский распорядился отложить увольнение и представить данные о том, что они «не признают советскую власть законной и считают большевиков захватчиками»⁹⁷.

Проведя личное расследование, Дзержинский писал 12 сентября 1922 г. председателю комиссии А.А. Андреевой, что ее справка об увольнении Выборнова, Зубова и Клюквиной – неверна. «Допрошенный Выборнов заявил, что никому, никогда не говорил о том, что Соввласть незаконна и большевики захватчики». Клюквину он знает как «скромную, трудолюбивую работницу машинистку: видел сам ее при моей поездке в Сибирь. Никакого большого круга посторонних знакомств не ведет. Политическая грамотность от нее не требуется. Она ведь не коммунистка. Требуется честность и умение работать. Обвинение в легкомыслии не обосновано.