Текст книги "Темный Лорд: Темный Лорд. Темное пророчество. Меч Эриджуна. Озерная леди. Клятва Темного Лорда"

Это радостное известие Комби принес во время обеда. Но не успел Битали толком порадоваться, как Ирри Ларак, прихлебнув сока, пожаловался:

– Все руки болят после вчерашнего. Пальцы не шевелятся совсем. Вы когда его сами забирать станете?

– Кого забирать? – не понял недоморф.

– Да молоко это несчастное! – Ирри вытянул руку. – Во как! – Ладонь у парнишки и правда мелко дрожала. – Знаете, как это тяжело? Каждую титьку сожми, да не просто, а каждым пальцем по очереди, сверху вниз, и снова, и снова. Раз, наверное, по тысяче с соска, а то и больше. И давишь, и давишь, и давишь. А их же там четыре животины! И у каждой – четыре соска. Это же сдохнуть можно! Проще камни таскать. Вчера просто устал, с утра пальцы ничего не чувствовали и не шевелились, а теперь ладони будто в кипятке варят, так болит.

– Ладони? – не поняла Анита.

– Ну, и пальцы тоже, – добавил Ларак.

– Значит, вечером ты молока надоить не сможешь?

– Вечером? – удивился парень. – Их, вообще-то, два или три раза доить нужно, не то молоко пропадет. А меня на это уже не хватит.

– И у кого ты собираешься молоко сосать, громила? Выбор-то небогатый! – Белоглазый Карл Уловер, сидевший за соседним столом, довольно расхохотался, решив, что сказал что-то остроумное. Лайтен тоже захихикал, но вот Арно Дожар только покачал головой.

– Что ты сказал, дубина? – Ирри, моментально забыв про боль, сжал кулаки и поднялся со стула. – Тебе башку расколоть, чтобы мысли проветрились?

– По молочку соскучился, дитятко? – опять хихикнул Уловер. – Пусипуси…

– Сейчас узнаешь… – приближаясь, пообещал Ларак.

– Тронешь моего слугу, будешь иметь дело со мной, – глядя в стакан, тихо пообещал молодой граф.

– Твой слуга нуждается в показательной порке, – повернувшись к нему, сообщил Битали. – Если ты этому помешаешь, Арно, я сочту это оскорблением.

Столовая быстро затихла, прислушиваясь к тихой, но весьма рисковой перебранке. Две дуэли между графом и сыном малоизвестного наемника уже успели войти в историю школы маркиза де Гуяка яркими и долго обсуждаемыми событиями. Никто не ожидал, что третий поединок назреет столь скоро.

– В роду Дожаров никто и никогда не уклонялся от суда чести, – сообщил стакану молодой граф. – Но первым я все равно порежу твоего приятеля. Ты не сможешь бросить вызов раньше, чем это сделаю я. Ведь так, Ирри? Ты ведь считаешь себя оскорбленным?

– Тому, кто меня оскорбил, я сейчас разобью его поганую морду, – сообщил Ирри Ларак, но выполнять угрозу не спешил. Попасть под удары стремительного графского меча ему совсем не хотелось.

– Кстати, Карл, – в мертвой тишине все так же тихо сказал Арно Дожар. – Разве ты не понимаешь, что оскорбил не этого тупоголового бугая, а девушек за столом мсье Кро? Извинись, ты был неправ. Ты сказал глупость.

Лайтен глянул на совсем близкого Ирри Ларака, его кулаки, которые однокурсник явно намеревался пустить в ход, сглотнул, привстал со своего места:

– Я прошу прощения. Я сказал глупость. Извините, я отвлекся и говорил не подумав.

– Ладно, живи, шмякодявка, – отступил Ларак.

– Я назвал тебя тупоголовым бугаем, Ирри, – презрительно скривился молодой граф. – Неужели ты не чувствуешь себя оскорбленным?

– Ты соскучился по мечу у горла, Арно? – не дав Лараку ответить, преувеличенно громко поинтересовался Битали. – Так это можно быстро устроить!

– Всегда к вашим услугам, мсье Кро! – так же громко отозвался граф Дожар, допил сок и поднялся. – Пошли, гвардия. Тут стало скучно.

Столовая разочарованно загудела – зрелище не состоялось. Граф с прихвостнями направился через толпу к выходу, и волшебным образом перед ним сам собой образовался проход. Попасться под горячую руку второму по мастерству дуэлянту не хотелось никому.

– Не стоит обсуждать наши трудности в столь шумных местах, – тихо сделал вывод недоморф. – У нас же есть собственный кабинет!

– Я его все-таки поймаю, – пообещал Ирри Ларак, но не стал уточнять, кого именно.

– Нужно или в библиотеку бежать, или к мадам Кардо, – совершенно невпопад сказала рыжая отличница. – Спросить проще, но наверняка придется объяснять.

– Ты о чем? – не понял Цивик.

– О молоке, о чем же еще? Если Ирри доить коров больше не может, нужно быстро делать ведьмин наговор. Ну, чтобы молоко отбирать. Только как это учительнице объяснить?

– Можно сказать правду, – пожал плечами Битали. – Директор поручил мне кормить домовых или нет?

– Вот это да! – расхохотался Надодух. – Правду сказать! Такой способ мне точно в голову не приходил. А сработает почти наверняка. До демонологии еще почти час. Айда в подвал?

– Думаешь, она там?

– Конечно, там! – уверенно ответил недоморф. – Ей же сборы для зелий чуть не к каждому уроку готовить нужно. Так что эта ведьма завсегда заранее приходит! – И уже менее уверенно добавил: – Наверное…

– Пошли, – поднялся Кро, и остальные последовали его примеру.

Столовая находилась под двором замка, поэтому бродить по этажам не понадобилось. Надодух, который лучше всех знал замок, повернул вправо, к стене за лестницей, прошел сквозь нее, через пахнущее влажным мхом овощехранилище, потом через пустой подвальчик, где под ногами захрустела какая-то крупка, шуганул стремительным «вьюром» крупную мышь, опять прошел в стену – и ученики оказались в уже знакомом, широком сводчатом коридоре.

– Как ты во всех этих лазах разбираешься? – удивилась Анита.

– Где на звук, где по запаху, – буднично пояснил недоморф и стукнул палочкой о стену. Послышался мелодичный звон, которым в школе предупреждали друг друга, что собираются войти. Ученики подождали несколько мгновений и, поскольку никто не ответил, один за другим просочились в класс.

– Разве уже время занятия? – Эджени Кардо спрятала руку за спину, но едкий запах дыма, витающий под потолком, все равно выдавал ее маленький секрет.

– Нет, мадам, простите мадам, – одна за другой чуть присели девушки, и Анита продолжила: – Нам очень хотелось бы получить ваш совет по теме из вашего курса.

– Очень, очень интересно… – Мадам прошла в дальний угол, где в аудитории располагался камин, передернула плечами. Запах и дым под потолком мгновенно исчезли. Учительница сложила руки на груди: – Какой же у вас вопрос?

– Нам нужно получать свежее парное молоко, мадам. В южном корпусе содержатся четыре коровы. Их молоко мы и хотели бы вытягивать в кабинет профессора Налоби. Мне кажется, ваша наука позволяет делать это без особого труда.

– Молоко от коров замка? – удивилась учительница. – Вы уверены, что это правильный поступок?

– Да, мадам Эджени! – наконец-то смог вставить слово и Битали. – Директор школы, профессор Бронте, поручил мне угощать домовых. Это молоко предназначено им.

– Вот как? Подойдите ко мне, юноша… – Преподавательница взяла его за подбородок, пристально посмотрела в глаза и согласно улыбнулась: – Ты не лжешь. Это хорошо. Так как вы намерены получать сие лакомство?

– Я буду ведьмой, а он, – Анита указала на Кро, – моим коловертышем.

– Я буду ведьмой! – сделала шаг вперед Генриетта. – Мы договаривались, что я.

– Ты уверена, что у тебя получится? – ехидно усмехнулась рыжая отличница. – Это не платья выбирать.

– Получится, можешь не беспокоиться!

– Не думаю, что в таком деле нужно рисковать. Так как нам вытянуть молоко, мадам?

– Молочный заговор очень интересен, молодые люди, – довольно потерла ладони учительница. – Обычно он идет по специализации на седьмом курсе, но раз уж так сложилось… Вы вполне способны справиться. Пожалуй даже, я поставлю вам учебный зачет за полугодие, если вам удастся правильно провести это заклинание. Кто из вас намерен в нем участвовать?

– Я, – поднял руку Битали.

– И я, я! – одновременно подняли руки обе девушки.

– Мы же договаривались, что я! – опять заявила Генриетта.

– Мне все равно, о чем ты там договаривалась, – отрезала Анита. – Мне коров жалко. Они ведь опять с полным выменем мучаются.

– Вы уж решайте, будете колдовать или нет? – поторопила их мадам Кардо. – Все же зачетная работа.

– Я буду им помогать, мадам! – нахально заявил Надодух. – Мне это вместо зачета пойдет?

– И я! – тут же встрепенулся Цивик.

– Как вас много получается, – снисходительно кивнула учительница. – Тогда вы наверняка справитесь.

– И мы тоже? – поднял руку Ирри Ларак.

– Что у вас с ладонью? – тут же заметила неладное опытная ведьма.

– Корову вчера доил, – пожаловался парень. – Теперь пальцы совсем не действуют.

– Сам доил? – изумилась мадам. – Тогда, конечно, без твоей помощи будет не обойтись. Ты тоже получишь зачет. И остальные… Если, конечно, исполните урок.

– А что для этого нужно? – задала вопрос отличница.

– Нужно… – хитро улыбнулась Эджени Кардо. – Нужны шерстинки коровы, которую хотите доить, нужна непользованная плетеная веревка, нужны ведро и лягушачья лапка, нужны одолень-трава, байбаков лист, горчичное зерно, цыплячий глаз… Цветок, конечно, а не стебель. Бычий рог и, наконец, само молоко. От каждой коровы. Зелье варите травяное с молоком, коровью шерсть заплетаете в веревку, вешаете к балке у потолка. На первый раз, как заговор читать, зелье с молоком вместе пьете, ведьма коловертышу на руки, спину и грудь молоком свой знак ставит. Коли четыре коровы – так и четыре знака.

– На рубашку можно или на голую грудь рисовать? – уточнила Горамник.

– Экие вы бестолковые, – всплеснула руками мадам Кардо. – Пять лет отсидели, а вопросы задаете дитятские! Ведьмины обряды всегда без одежды творятся. Начисто обнаженными то есть. Нам, с заклятиями природными нашими, от природы отделяться нельзя. Что попроще, глядишь, и так выходит, а как дело серьезное – отступать от сего правила нельзя.

Анита притихла, покосилась на Кро, коснулась пальцами подбородка, стрельнула взглядом на однокурсницу:

– Ну что, Генриетта, не передумала?

Та кашлянула, потом мотнула головой:

– Нет.

– Можно глаза завязать, – предложил Битали.

– Завязывать нельзя, – отрезала учительница. – Это одежда. Зажмуриться можно.

– Трава, волосы, веревку сплести, зелье сварить, – один за другим загибал пальцы Ирри Ларак. – За сегодня не управимся. И завтра как, не знаю.

– Травы я вечером соберу, – пообещал недоморф. – Остальное не знаю.

– Бычий рог у меня есть, я дам, – пообещала мадам. – Прочее сами делайте, коли на зачет трудитесь.

– Что дальше нам с коловертышем делать нужно, мадам? – спросила уже Генриетта.

– Как заговор закончите, ведьма свободный конец веревки помощнику отдает, а сама ее доить начинает. По ней, веревке-то, молоко и пойдет. Только тут внимательным быть нужно. Ведьма после зелья в раж часто входит, ничего округ не видит, остановиться не может. Вот тут коловертыш, коли ведро полно или кровь там покажется, ее остановить и должен. Разбудить как бы. Это словно будить и получается. Толкнешь в плечо, а то и просто прикоснешься – она в себя сразу возвращается. Только и всего. Когда второй раз молоко тянете или третий… В общем, потом. Так потом знаки молоком ставить уже ни к чему, и заговор не нужен. Только зелье выпьете – и по веревочке, по веревочке… – пальцы учительницы заскользили в воздухе по чему-то невидимому. – Вот и вся наука. Теперь бегите, ко мне скоро второй курс придет. Как зачетную работу выполните, позовете меня, я проверю. Вам все понятно?

– Понятно, что сегодня мне опять доить придется, – хмуро ответил Ирри Ларак. – Спасибо вам, мадам Кардо. Мы попробуем справиться.

Уходили члены братства уже не в столь бодром настроении. Только Надодух, хмыкнув, потер руки:

– Надо же, теперь у нас и учебный зачет за полгода в кармане! Молоко так и так добывать бы пришлось – и нате вам как повезло!

– Ага. Только тебе грудь молоком мазать не должны, – усмехнулся Кро.

– Да ладно, – отмахнулся недоморф. – Поставим какую-нибудь ширму тебе чуть выше пояса – всего и делов. Не бойся, ничего от тебя не убудет. А хочешь, я вместо тебя в коловертыши пойду? Мне все равно, на мне без тряпок только шерсть гуще вздыбится.

– Обойдешься, – лаконично сообщила Генриетта.

– Ну, тогда извини, – виновато развел руками сосед.

Школьники разошлись, чтобы через несколько минут встретиться в просторной аудитории мадам Клеотоу, украшенной огромным количеством живописных полотен. Тут были и репродукции, и подлинники многих мастеров художественного дела всевозможных школ и направлений из разных стран. Объединяло их одно – художники запечатлели на своих картинах демонов всяческих мастей и пород. Тут были и вакхи со сфинксами, и черти с ифритами, и русалки с лихоманками. А также лешие, ангелы, василиски, ехидны, единороги, змеевики, индрики, криксы и много, много иных странных тварей.

Битали закрутил головой, любуясь яркими, впечатляющими изображениями. Каждый раз, созерцая эту коллекцию, он поражался, как людям удалось выжить в мире, где у них столько невероятно сильных врагов. И ладно люди – у них хотя бы есть сила и мудрость. Но как в этом мире выживают смертные? Ведь на смертных большинство демонов и духов охотятся с тем же азартом, как и на людей!

Коротко затрещала стена, в помещение вошла профессор Эления Клеотоу, и в классе моментально повисла тишина. К ее ошеломляющей красоте было невозможно привыкнуть. Семнадцати лет на вид, с длинными золотыми кудрями и большими васильковыми глазами, она тут же приковывала взгляд. Да так, что почти у всех спирало дыхание от восхищения.

– Близится конец полугодия, пора завершать курс и начинать готовиться к экзамену, – кончиками пальцев удерживая палочку сразу в двух руках, учительница прошла по классу. – Начало этого года мы посвятили тому, как бороться с магическими обитателями сред. С гримтурсами и драконами, гаруферами и болотниками, саламандрами и огневками. Основное правило поединка против низших духов стихии нам назовет… мсье Лоран.

– Лишить их контакта с привычной средой! – вскочил со своего места курчавый мальчишка. Судя по тому, в каком углу он сидел, это был член ордена. Хотя треугольника на его воротнике почему-то не было.

– Садитесь, плюс один. Что именно означает этот термин, дополнит… мадемуазель Эгно.

– Это означает, – медленно поднялась черноволосая девушка. – Означает, что… Что демонов из воды нельзя подпускать к воде, а демонов огня – к огню…

– А демонов земли – к земле, – не удержавшись, хмыкнул один из «троллей».

– Рада, что вам весело, мсье Батиас, – моментально повернулась на звук профессор. – Так что, по вашему мнению, нужно делать с водяными духами?

– Выманивать из воды и сушить заклинанием «асугарси». Просто мокрые они силу не теряют, а сухие быстро погибают.

– Садитесь, мадемуазель Эгно, – указала пальцем на переминавшуюся девушку. – Плохо. А вы, мсье Батиас, поделитесь, как именно можно лишить демонов земли доступа к земле под ногами?

– Обитатели подземелий привыкают к темноте и, попав на яркий свет, каменеют. Поэтому днем их достаточно выманить наверх, а ночью можно отпугивать достаточно сильным светом. Ну, и оторвать от земли тоже можно, если заманить на какой-нибудь помост. Но это не так эффективно.

– Минута на размышление, мсье Батиас, – вскинула палец профессор Клеотоу. – Ваш ответ недостаточно точен.

– Ну-у… – «Тролль» замялся. – Гномы… А-а! Я хотел сказать, не все подземные духи каменеют, а очень многие. Гномы, например, не каменеют. Но все подземные духи не выносят свет.

– Садитесь, два, – согласно кивнула учительница. – Сегодня у нас последняя тема: духи воздуха. Криксы, джины, деогорги. Как лишить стихии тех, для кого хоть малая часть стихии найдется везде?

– Скажи, Анита, – наклонившись вперед, шепотом поинтересовался Кро, – какая разница, одет я или нет, если дело все равно происходит в замке? Какая тут может быть природа? Какое единение?

– Это же обряд, Битали, – не оборачиваясь, ответила отличница. – Здесь важна каждая деталь. Если по обычаю принято быть обнаженными, значит, нужно раздеваться. Иначе может не получиться.

– Кругом доски и камни, а они про природу, – остался при своем мнении молодой человек. – А если я разденусь, но повешу на себя большой, очень свободный балахон – это как? Одежда или нет? Если он к телу не прикасается?

– Похоже, мсье Кро сегодня на нашем занятии скучает. Видимо, с ним придется заниматься отдельно. Оставляю вас сегодня после урока, мсье Кро. Никуда не торопитесь.

– У-у… – не без зависти отозвалась мужская часть класса. Хотя все и знали, чем обычно заканчиваются внеурочные занятия у профессора Клеотоу, желания оказаться с ней наедине это почему-то совершенно не уменьшало.

– Поздравляю, – поддал Битали локтем недоморф. – Расскажешь?

Кро не ответил, но с вопросами к Аните больше не приставал.

Когда занятие окончилось, Надодух похлопал Битали по плечу:

– Не унывай, от этого еще никто не умирал. Хорошо хоть, на корсовинг тебе сегодня не надо. Я до ужина травки в саду и парке поищу, Ирри Ларака мы уговорим еще раз коров подоить. Ну, а ты держись молодцом. Не урони честь нашего братства.

Аудитория постепенно опустела. Дождавшись, пока последний из учеников скроется за стеной, профессор чуть наклонила голову и, пронзив Битали обжигающим взглядом, поманила его за собой, отступила, уходя вполоборота, не отводя от него глаз. От каждого шага Элении в груди возникало странное томление, шелк ее платья струился по телу, а по шелку, виляя разноцветными хвостами, скользили экзотические тропические рыбки. Руки сами тянулись к этому полупрозрачному рисунку, за которым чудилось не тело, а океанская глубина. Стена пропустила учительницу, потом ученика. В животе возникла знакомая слабая тошнота – и они оказались внутри округлой комнаты с шестью выходящими на все стороны, широко распахнутыми окнами. Диаметр комнаты составлял примерно десять шагов, посередине очаг…

«Знакомые очертания…» – Кро понял, что попал в последнюю, третью башню замка.

– У тебя был долгий и трудный день, Битали… – Голос Элении Клеотоу шелестел нежно, мерно и убаюкивающе, шуршал пересыпающимся песком, глаза между тем с жадностью шарили по его лицу, словно не могли остановиться, алые влажные губы чуть шевелились, иногда слабо, еле заметно приоткрываясь.

Молодой человек снова ощутил странное томление, по его телу пробежал слабый холодок, сердце учащенно забилось. Его тянуло к этой восхитительной девушке, ему хотелось стать ближе, ощутить ее дыхание, ее запах, прикоснуться к ней хотя бы кончиками пальцев.

– Я знаю, что тебе нужно. Иди ко мне, я дам тебе то, что нужно. Я исполню любые твои желания, я дам тебе отдых…

Тонкие пальцы Элении коснулись его груди, скользнули по пуговицам, осторожно вытянули и положили на столь волшебную палочку.

– Битали… – невесомо выдохнула она, приближаясь почти вплотную и кладя ладони ему на грудь. – Битали.

– Эле… – закончить слова Кро не успел. Перед глазами, совсем рядом, вдруг возникла ужасающая образина: черная, сухая и морщинистая кожа, облегающая рельефный череп, круглые и бесцветные глаза, из-за верхней и нижней губ навстречу друг другу высунулись коричневые клыки длиной с мизинец. Он ощутил толчок в грудь, взмахнул руками, откидываясь, попытался отступить, но ноги обо что-то ударились, и юноша кувыркнулся спиной в окно, в последний миг каким-то чудом сумев уцепиться пальцами за наружный край откоса. – Пр-роклятье…

Пальцы заскользили. Битали замер, затаив дыхание, потом чуть покачнулся, задвинув их дальше на откос, оглянулся.

Он висел над парком на высоте примерно десятого этажа… Во всяком случае, так ему казалось. Далеко-далеко внизу прогуливались за руку три старшекурсницы, неподалеку от них шептались парень и девушка, возле белокаменной копии скульптуры из Помпеи в цветах искала что-то еще парочка. По другую сторону с визгами гоняли ногами мяч первокурсники. Причем даже не удосужились снять форму. Ниже по ступенькам парка гулял кто-то еще, дальше была отчетливо видна цветастая поляна среди густого кустарника, поблескивали окна воды на болоте, слева под густыми кронами таился дикий заброшенный сад… Наверное, вид сверху был бы даже красив – если бы рассматривать его из другого положения.

– Профессор! – попытался крикнуть Битали, однако безуспешно. Растянутая под весом тела грудная клетка сдавилась, и сделать резкий выдох для крика у юноши никак не получалось. Да еще, удерживаясь на краю откоса, он и так выкладывался изо всех сил. – Профессор…

Нет, позвать Элению Клеотоу не удавалось. Окликнуть же на помощь учеников из парка Кро не стал и пытаться. Пальцы сползали. Он опять качнулся, проталкивая их дальше, потом подтянулся, попробовал помочь себе ногами – но кончики ботинок предательски скользили по стене. Битали все-таки подтянулся, даже смог положить подбородок на откос. Теперь оставалось только выпростать вперед руку и за что-нибудь зацепиться, но как назло в пределах доступности юноша не обнаружил ни единой неровности. Зато была хорошо видна преподавательница. Она сидела за столом полубоком к нему и не спеша просматривала какие-то письменные работы.

– Профессор… – не без труда выдавил Кро, попытался забросить на край откоса локоть, но едва не сорвался и опять повис на вытянутых руках. Покосился вниз. Было высоко.

Краешком сознания он понимал, что, упав, насмерть не разобьется. Тут все же школа, а не лес густой и дикий. Подберут, отнесут к Эшнуну Ниназовичу, тот за пару дней любую травму исцелит. Опять же тотемник у него настоящий имеется. Коли убиться – должен прийти, вернуть душу. Но… Но умирать даже ненадолго ему как-то не хотелось. Да и падение… Пусть потом переломы и вылечат – но сперва это будет очень неприятно.

– Вот… Проклятье…

Вторая попытка забраться наверх тоже не удалась, а при третьей он не смог даже дотянуться подбородком до откоса. Силы убывали, и Кро опять посмотрел вниз, теперь оценивая, куда можно рухнуть с наименьшими последствиями. Статуи, ступени и каменные перила, естественно, отпадали. Зеленая травка, как он знал, росла на твердой, как гранит, сухой земле. На краю газона возвышались две липы, но долететь до них Битали не смог бы, даже толкнувшись ногами изо всех сил. Равно как и до густых кустов сирени, способных хоть немного смягчить удар.

Самым неприятным было то, что Битали не мог увидеть земли прямо под собой. Там вполне могла быть какая-нибудь мягкая копна сена. А могла – ограда с пиками.

Почему-то именно последнее подозрение наиболее глубоко запало ему в душу, и молодой человек сделал еще попытку подтянуться. Ему опять удалось дотронуться подбородком до края откоса – но не более того. При этом пальцы снова стали соскальзывать – и он опустился, чтобы качнуться из стороны в сторону и ухватиться надежнее. В душу все глубже закрадывалась предсмертная безнадежная тоска. Кро понимал, что выбраться наверх не получится, а висеть бесконечно он не сможет. В конце концов, силы его покинут, и…

Когда до этого мгновения оставалось совсем немного, сверху вдруг показалась голова профессора Клеотоу, и изящный взмах палочки перенес Битали в комнату, к самому столу.

– Вам пора, мсье Кро.

Битали не ответил. Он выдохся настолько, что не мог не только идти, но даже стоять. Кро отступил и буквально упал на скамью у стены. Учительницу, надо сказать, такое его поведение ничуть не удивило. Она лишь выложила на край стола его волшебную палочку:

– Не забудьте это, мсье Кро. Разве вас не учили, что со своей палочкой маг не должен расставаться никогда, ни при каких обстоятельствах?

– Зачем? – выдохнул Битали. – Зачем вы это сделали, профессор?

– Зачем вытащила вас из-за окна? Потому что вам пора на ужин. Время вашего урока истекло.

– Зачем… Зачем все это… – подобрать слова Битали не смог и лишь неопределенно взмахнул руками.

– Вы не забыли, мсье Кро, что я ваш преподаватель по демонологии? – Губы молодой профессорши разошлись в легкой улыбке. – Вы только что узнали, как именно на человека нападает суккуб. Он вызывает в мужчине самые чистые и нежные эмоции, чувство влечения, добивается тем самым послушания и душевной открытости, обезоруживает, а затем убивает. Или пользуется своей победой как-то иначе. Например, связывает и подвергает пыткам, чтобы узнать некую тайну. Или продает тем, кому интересна его жертва. Случаются всякие ситуации. Но ни одна из них жертве обычно не нравится.

– Но за окно-то зачем?!

– Смею вас уверить, – улыбнулась Эления Клеотоу, – таким образом урок усваивается намного, намного лучше.

Что верно, то верно: перед Битали сидела все та же прекрасная девушка, которая улыбалась той же зовущей улыбкой и скользила по нему тем же взглядом, что и до урока – но теперь эти уловки не вызывали в душе у молодого человека ничего хорошего.

– Я пойду, профессор. – Он встал и забрал свою палочку.

– Разумеется, – кивнула Эления Клеотоу, возвращаясь к чтению. – Но советую вам в течение ближайшего часа все-таки ничего не есть. Желудок может не удержать пищи. Сначала немного полежите.

От этих слов Битали остановился. Он знал, что чувствуется при перемещении с помощью заклинаний. Но уже через миг решил рискнуть и, не попрощавшись, вошел в стену, чтобы тут же выйти в аудитории. Желудок колдовского переброса даже не заметил. Немного успокоившись, Кро добрел до сфинкса, ткнул его палочкой в нос, скомандовав:

– Верхний боевой ярус!

В комнате было тихо и пусто. Битали бросил учебники на стол и с облегчением рухнул на постель.

Сосед появился как раз где-то через час. Водрузил возле очага объемистую сумку:

– Вот, набрал. Анита сказала, из шерсти веревку плести нельзя, потому как коровье заклятие может подействовать и на животное, из которого остальная шерсть. Если оно не дойное, то колдовство вместо молока всю кровь высосет. Так что я крапивы набрал, из нее веревку сделаем. Тогда точно непользованная будет, никто не придерется. – Надодух принялся выгребать из сумки сочную зеленую добычу. – По уму, ее ранней весной нужно собирать или в конце зимы. Но ведь нам на этой веревке не вешаться, и так сойдет. А ты как? Доказал дамочке, как круты парни с нашей башни?

– Еще как, – не поднимая головы, ответил Кро.

– Эк она тебя вымотала! – оценил Надодух, раскладывая стебли на полу ровным слоем. – Поможешь? Только аккуратно, чтобы подсыхала, а не жарилась.

Битали присел, достал палочку, указал ею на пол, произнося под вдох опорное слово:

– Асугарси.

Зеленые стебли почти по всему полу мгновенно превратились в потрескивающую серую солому. Зеленый цвет сохранили только две полоски справа и слева, не попавшие под действие заклинания.

– Ничего себе, ты даешь, – изумился недоморф, только-только поднявший свою палочку. – У меня меньше полусотни воздействий не получается.

– Так ведь я корсовинг только вчера проводил, – напомнил Кро и двумя движениями досушил траву: – Асугарси, асугарси…

– Положим, я обряд до конца прошел, а ты еще нет, – почесал подбородок Надодух. – Хотя, конечно, ты Темный Лорд, а я так, последний проклятый.

– Зато ты знаешь, что из крапивы можно веревку делать. А я и не знал, – попытался утешить его Битали.

– Про крапиву на курсе колдовства еще два года назад рассказывали. И про то, как разделывать, и что от низших духов помогает. Они на нее не ступают и не дотрагиваются. Хм, все уже сухое… А я думал… Ладно. Ты уже поел?

– Нет.

– Тогда пошли. Я Лараку обещал не отвлекаться. Они с Генриеттой ужинать еще до дойки собирались, потом в кабинет придут.

– С Генриеттой? – удивился Кро.

– Угу, – кивнул недоморф. – Она ему руки целит. Или обезболивает. Не знаю, это у них по гендерному воспитанию какая-то хитрость дается. Анита в библиотеке по молочному наговору все детали собирает, Цивик на завтра самостоятельную работу делает, по дальномирию, они с Дубусом должны ее по нашим конспектам записать. Потом придут.

– Почерк же один будет!

– Так конспекты все равно никто не смотрит. Это чтобы мы на уроке не сбились. Основные моменты для памяти. В общем, мы решили, как закончим, в кабинете собраться. Вот, теперь и ты вернулся.

На ужин у соседей ушло не больше получаса. После чего, собрав с пола крапиву, они перебрались в бывшую вотчину профессора Налоби. Недоморф сбегал за водой, хорошенько спрыснул только что высушенную траву и вручил Битали ровную деревянную палку:

– Бей.

– Кого?

– Вот так… – Он подобрал пучок крапивы, кинул на низкий стол и принялся старательно лупить. Кро вздохнул и присоединился к его стараниям.

Где-то через полчаса пришла Горамник – и тоже получила в руки палку. Затем появились Ирри и Генриетта с тремя пузатыми грелками. Следом Комби тянул сумку с хлебом.

– Это еще порезать надо, – предупредила девушка.

– Ну, так режьте, – кивнул на подоконник недоморф.

К приходу Цивика и Дубуса главная часть работы была окончена – Надодух опять спрыснул сено водой, собрал пучками и принялся выбивать мусор. Битали, пользуясь передышкой, вместе с Ирри сходил на улицу оставить угощение для садовых гномов, а когда вернулся назад, всякий сор, листья и мелкие веточки с пола оказались уже убраны, а нити в локоть длиной, извлеченные из стеблей, высокой мохнатой кучкой лежали на подоконнике.

– Гребни сотворить нужно, чтобы расчесывать… – как раз говорила Анита, когда он вошел в комнату.

– Не, не нужно, – мотнул головой недоморф. – Это для тонких тканей кудель скребут. А для веревки и так сойдет. Генриетта, тебя четыре каболки устроят?

– Я посмотрю, – кивнула девушка.

– Волосков настригли? Готовьте. Комби, одолжи ботинок.

Третьекурсник снял левую обувку, протянул Надодуху. Тот уселся перед окном, сунул ботинок голенищем меж колен, взял несколько нитей, связал их кончики, другие, наоборот, распотрошил, положил на подошву. Провел сверху ладонью. Закрученные каболки попытались развернуться – и сплелись в единую веревку возле узла. Недоморф подергал нити, снова положил, прокатил ладонью, отпустил, давая скрутиться. Взял из куска нить, добавил кончиком в веревку, прокатил, отпустил, опять прокатил, добавил еще. Поднял голову на товарищей:

– Вы так смотрите, будто я чародейство какое-то неведомое творю! Анита, помоги. Волоски коровьи у основания прикладывай, чтобы их закручивало, когда каболки заплетаются.

– Сейчас.

Отличница забрала у Генриетты стаканчик с пучками шерсти, присела рядом с Надодухом.

– Так! – громко привлек к себе внимание Цивик. – Слушайте внимательно, чтобы на уроке не запутаться. Значит, заданием на самостоятельную работу было узнать состав глубинных земных недр и сделать надлежащие выводы из этого знания. Профессор Омар всегда как задаст, так задаст, голову сломаешь. Теперь слушайте, что я накопал. Ты слышишь, Ирри? Дубус тебе конспект заполнил. Если не ответишь, фальшивку враз раскусят.

– Да слышу я, слышу! – Ларак уселся на пол и откинулся спиной на шкаф.

– Итак, полтораста лет назад странный ученый-самоучка по имени Сабатини Мимисто почему-то начал думать над тем, как устроена земля под ногами. Во всяком случае, ничего более умного в учебнике не написано, а в энциклопедии есть только даты жизни и описание опыта. Мимисто долго гадал, как именно можно удовлетворить свое любопытство и, в конце концов, разработал заклинание «итрибейс», позволяющее переместить любой предмет из известной точки пространства к себе рядом. Ты понял, Ирри?