Текст книги "Темный Лорд: Темный Лорд. Темное пророчество. Меч Эриджуна. Озерная леди. Клятва Темного Лорда"

– Чего ты меня-то спрашиваешь? Я что, дурак, что ли?

– Нет, ты не дурак. Но твой ответ на уроке должен совпадать с твоим конспектом, если профессор Омар в него заглянет! – весомо ответил Цивик. – Так вот, этот ненормальный с помощью своего заклинания выдернул у себя из-под ног с глубины в пятьсот миль этот самый предмет. То есть кусок обычной земли, но из большой глубины. Ирри, это было из глубины в пятьсот английских миль!

– Сам дурак, – уже без промежуточных фраз ответил Ларак.

– Значит, у него на столе оказался кусок расплавленного металла, из которого вдобавок валил газ. А поскольку было это, как я говорил, полтора века назад, то светил себе этот Сабатини свечами. Палочкой он заклинания творил. От свечей газ тут же вспыхнул и горел ровно два часа и два десятка минут. У тебя это в конспекте записано, Ирри, сам можешь посмотреть.

– Отвяжись!

– Два часа двадцать минут, – повторил для всех Цивик. – Из чего Сабатини Мимисто сделал вывод, что в подземном мире находится некое хранилище энергии. Эта энергия просачивается наверх и дает нам ту самую силу, которой мы и пользуемся. Так он подумал потому, что, если появился огонь, то значит, есть и энергия. Ты спишь, Ларак, или слушаешь?

– Да отвяжись, пока в лоб не схлопотал!

– Потом он отдал этот кусок с глубины в лабораторию. Правда, не людям, а смертным. Он ведь не был признанным ученым, и его никто не слушал. Смертные сказали, что этот кусок – это… – Он открыл тетрадь. – Ну, тут записано. И ничего больше. Сабатини Мимисто все же был уверен, что из недр земли поступает сила, и попытался это доказать. Он стал изучать состояние земной поверхности и вскоре выяснил, что на ней есть трещины, в основаниях которых, в самых широких местах, глубина сквозь корку до поверхности составляет всего четыре мили. В других местах эта толщина за двадцать миль зашкаливает. Двадцать миль, Ирри, это очень много.

На этот раз Ларак не отреагировал вовсе. Словно и вправду спал.

– По странному совпадению, точки, через которые должна идти сила, расположились так: одна в Америке в Чертовой пустыне, одна возле Байкала, одна в Израиле. С тех пор среди ученых кипит спор. Одни уверены, что вытекающая сила сожгла жизнь в Чертовой пустыне, вызвала религиозный взрыв в Израиле, а Байкал плохо изучен. Другие утверждают, что силы нет, что в Чертовой пустыне и на Байкале ничего не происходит, а Израиль – это совпадение. Ирри, ты знаешь, чем Байкал отличается от Америки?

– Не нарывайся, Цивик! Ты еще жив только потому, что я устал. Но я могу и подняться.

– Значит, не знаешь, – кивнул однокурсник. – Ну, а Сабатини Мимисто в этом споре никогда не участвовал. Он попытался добыть еще образец, и его разнесло в клочья вместе с домом и тотемником. Так, во всяком случае, написано в Энциклопедии великих имен. Теперь смотри на меня, Ирри! У тебя в тетради записан результат химического анализа. Запомни, внутри Земля состоит наполовину из кремния, на треть из магния, одна десятая в ней железа, а прочих элементов так мало, что ты имеешь право этого не запомнить. Понимаешь это?

– Нет, ты все-таки напросился! – Ларак поднялся с пола.

– Тогда повтори! Повтори, и если сможешь, я разрешу стукнуть меня в лоб.

– Половина магния, треть кремния, десятая железа. Доволен?

– Неправильно! – обрадовался Цивик. – Кремния половина, а магния треть.

– Ну и что?

– А то, что это у тебя записано, и ты это как бы сам нашел. И должен знать! Как этого подорвавшегося геолога звали?

– Сабатини Мимисто! – Ларак высунул язык: – Что, съел?

– А какой состав Земли?

– Половина кремния, треть магния, десятая железа и всякая мелочь, которую я сходу и не упомню.

– Ладно, можешь стукнуть. – Цивик покорно подставил лоб.

– Да иди ты… – пожалел его Ирри и уселся обратно к шкафу.

Недоморф тем временем, скатывая и скручивая каболки в толстый ворсистый шнур, извел всю кучку заготовок, встал, подбросил конец веревки. Она шлепнулась о потолок – в то время как другой конец благополучно лежал на полу.

– Готово, можно читать заклятие.

– Читать можно, только пользы не будет, – ответила Анита. – Зелья-то нет. Варить нужно. Естественно, в полночь и, само собой, обнаженной. Так что это все я сделаю без вас.

– Мы можем пустить к себе. У нас в комнате есть очаг, – предложил Битали.

– Спасибо, где развести огонь, я как-нибудь найду, – улыбнулась девушка. – Нужны травы.

– Э-э… – Недоморф подтянул к себе холщовую сумку, открыл боковой карман. – Вот, все по списку. Только не сушеное все. Не знал, нужно или нет.

– Хоть завтра-то вы это сделаете? – умоляюще спросил Ларак. – А то я без рук останусь!

– Веревка есть, зелье будет ночью, наговор у меня записан. Наверное, завтра в обед можно будет попробовать, – пообещала отличница. – Пары часов на это наверняка хватит.

– Тогда, ребята, – сказал Битали Кро, – помогите мне разложить угощение для домовых. Им пора ужинать, а нам – спать.

Ведьмы

Первым уроком шло дальномирие. Перед занянием в аудиторию угораздило влететь большую зеленую муху, кто-то из троллей попытался сжечь ее «вьюром», но промахнулся, другой использовал «мартилло» – и тоже неудачно. Уже через несколько мгновений в воздух взметнулись десятки палочек, и юные чародеи, забыв про все, принялись гоняться за вертлявым насекомым, опрокидывая столы, стулья и сшибая друг друга с ног. Муха выигрывала, а заклинания становились все более серьезными. Если поначалу школьники еще опасались повредить потолок или обстановку, то вскоре настолько вошли в азарт, что готовы были пожертвовать всем ради точного удара. Появления профессора Омара ибн Аби Рабиа толпа не заметила и налетела на него с такой скоростью, что с носа мудрого араба слетело пенсне и закачалось ниже пояса на длинной золотой цепочке.

– В-вэк! – рявкнул маг, и удар заклинания раскидал ближних охотников на добрый десяток шагов в стороны, перемешав со столами и учебниками. Кто-то оказался под столом, кто-то на столе, самые везучие были всего лишь присыпаны книгами и конспектами. – Вам здесь не поле для игры в мяч!

Школьники, потирая зашибленные ребра и конечности, стали подниматься. Профессор же, сообразив, что от раздражения несколько погорячился, понизил тон, крутанул палочкой, поднимая столы, кивнул:

– Садитесь и успокаивайтесь. В следующий раз за такое поведение стану снимать баллы.

Муха, с торжествующим жужжанием описав круг под покрытым оспинами и подпалинами потолком, улетела к окну, села на раму и забилась там в какую-то щель. Профессор, к счастью, глаза к потолку не поднял. Наоборот, он наклонился над журналом, потом оглядел класс:

– Дышим ровно? Попрыгать больше не хочется? Тогда начнем занятие. Кто-нибудь догадывается, чему будет посвящен этот урок?

– Доставанию предметов издалека! – сообщил с задней парты Ирри и гордо глянул в сторону Цивика.

– Если вы желаете ответить, мсье Ларак, – двинулся к заднему ряду профессор, – нужно поднимать руку. Но мне нравится ход ваших мыслей. Почему вы так решили?

– Потому что в самостоятельной работе, которую вы задали, говорится о заклинании на добывание земли с очень большой глубины!

Цивик кивнул и показал ему поднятый большой палец.

– Сегодня вы просто удивляете меня своими знаниями, мсье, – признал Омар ибн Аби Рабиа. – Даже не знаю, ставить вам единицу или двойку. Как звали автора заклинания?

– Сабатини Мимисто!

– Невероятно! Вы выучили даже это? Твердую двойку вы точно заслужили… – Профессор пошел было обратно к своему столу, но вдруг оглянулся: – Состав добытой породы вы тоже знаете?

– Половина кремния, треть магния, десятая железа и всякая мелочь, которую мне позволительно не помнить.

– Да? – хмыкнул преподаватель. – Тогда три балла в аттестат. Скажите, а чем еще известен сеньор Сабатини Мимисто?

– Он открыл трещины в земной коре, через которые наружу сочится сила! Эти три зоны находятся в Чертовой пустыне, в Израиле и у Байкала!

– Насчет силы – это всего лишь ничем не подтвержденная гипотеза, – покачал головой профессор Омар, – но материал вы, безусловно, знаете и полностью заслуживаете пяти баллов… Мсье Цивик, отчего вы все время вертитесь и корчите рожи? Вас что-то не устраивает в ответе вашего товарища?

– Нет, все верно, профессор! – поднялся со своего места школьник.

– Вы это услышали только что или знаете из подготовленной самостоятельной работы?

– Сабатини Мимисто… Израиль и Байкал… – несколько стушевался Цивик, не зная, что говорить.

– Это мы слышали от мсье Ларака, повторить чужие слова дело не сложное. Покажите ваш конспект!

Преподаватель раскрыл тетрадь, пролистал ее, внимательно просмотрел последние записанные страницы. Лицо его посерело:

– Как вы смеете, мсье, приходить ко мне на занятие без домашнего задания?! Это просто… Неслыханно!

– Как без задания? – Цивик привстал на цыпочки, заглядывая в собственный конспект. Битали схватился за голову: разумеется, бедолагу с его извечным невезением угораздило заполнить все конспекты, кроме своего собственного!

– Мне придется…

– Простите, профессор, – кинулся выручать товарища Ирри Ларак, – но это именно он помог мне изучить тему! У него был конспект, точно был! Это, наверное, чья-то шутка.

– Никогда не слыхал о таких шутках, – сурово отрезал араб.

– А вы отдайте ему половину моих баллов! Это его заслуга, честное слово!

Профессор Омар ибн Аби Рабиа задумался, потом на его губах появилась зловещая улыбка:

– А ведь правда, мсье Ларак, за сегодняшний день вы добавили себе в аттестат больше баллов, нежели за все предыдущее полугодие. Если это и вправду заслуга мсье Цивика, его талантом нужно обязательно воспользоваться. Я поверю в вашу честность, мсье Цивик, если вы сможете так же успешно, как сегодня, подготовить мсье Ларака к полугодовой зачетной работе. Вы получите за нее такую же оценку, как и мсье Ларак. Сами можете не сдавать. Если материал хорошо знает ученик, я могу быть уверенным и в подготовке учителя. Садитесь, молодые люди.

Теперь уже Цивик схватился за голову, представляя, сколько баллов потеряет через три недели.

– А чего, я каждое полугодие сдаю, – не понял Ларак. – Ничего особенного…

Мысль о том, что простой зачет, без оценки, кому-то может показаться неудачей, ему в голову не пришла.

– Однако теперь мы воспользуемся советом мсье Ларака и обратим свое внимание на уникальное заклинание, составленное сеньором Сабатини Мимисто и навеки прославившее его имя. Полагаю, это станет первым трехопорным заклинанием в вашей практике. Оно так и называется: «И-итрибейс», – что и является опорным словом заклинания, создавая в маге соответствующий эмоциональный последовательный настрой. Важным требованием данного заклинания является абсолютно точное знание места пребывания и облика искомого предмета. Например, сейчас на моем столе находится скульптура мадам Таис в уменьшенном одна к десяти к оригиналу размере. Видите?

Курс в немалом изумлении воззрился на стол преподавателя, на котором не имелось ничего, кроме журнала, обернутого в кожу иберского ифрита, а также нескольких старых курсовых работ и пересохшей чернильницы. Профессор вытянул вперед правую руку, левую поднял вместе с зажатой в ней палочкой, плавно выдохнул, а затем:

– И-и-и-итрибейс! – И непонятно откуда прямо в его раскрытую ладонь прыгнула белоснежная статуэтка Венеры Милосской размером в локоть. Греческая богиня одной рукой придерживала тогу, а другой донельзя знакомым жестом поправляла короткие кучеряшки. Профессор удовлетворенно кашлянул: – Вы меня неправильно поняли, мадемуазель и мсье. Скульптура находилась на моем столе в комнате, а не здесь в аудитории. Но мы это сейчас поправим.

Он водрузил Венеру на стол, обошел его кругом:

– Итак, нам нужно знать, где именно находится цель заклинания, как она выглядит. Готовясь к заклинанию, вы должны в точности представить, как будет происходить перемещение, откуда и в какую точку. Ваша сила будет проходить по подготовленным таким образом линиям и осуществлять искомое действие. Опорное слово позволяет легко осознать все этапы действия, делясь в произнесении на три части. На протяжном «и-и» вы тянете предмет к себе, корнем «три» резко вкладываете в это желание силу, и последним, расслабляющим «бейс» опускаете его в нужное место. И-итрибейс! – И статуэтка опять прыгнула со стола в руку учителя.

– Ух ты, здорово! – не выдержал кто-то из землячества «троллей». – А золото из сейфа так же тягать можно?

– Вопросы защитных заклинаний и наказания воров мы будем изучать в следующем полугодии, мсье Тинтаголь. – Профессор поставил скульптурку на край стола. – Если других вопросов нет, разрешаю три попытки. Три балла за первый успех, два за второй и один за третий.

– И-итрибейс!!! – тут же зазвучало со всех углов класса. – Итрибейс! Итрибейс!

Битали же для начала сосредоточился на Венере, почему-то обозванной арабом мадам Таис, попытался хорошо проникнуться ее обликом, оценить силу, нужную для ее перемещения, и…

И тут статуэтка исчезла, а с соседней парты раздался громкий вопль, по классу прокатилась волна хохота.

– Мсье Цивик получает свои законные три балла, – невозмутимо сообщил профессор Омар ибн Аби Рабиа, снял пенсне и тщательно протер стекла. – Всех же остальных прошу обратить внимание на то, что назначение места, куда вы перемещаете предмет, не менее важно, нежели само перемещение. Будьте внимательны, если не желаете так же получить в лоб золотым слитком из соседнего сейфа. И-итрибейс! – поймал учитель Венеру в ладонь и вернул ее на угол. – Продолжаем.

– И-и-итрибейс!!! – вновь взвыли по всему классу юные чародеи. И вдруг – статуэтка опять исчезла!

– Два балла получает мсье Дожар, – кивнул профессор, выхватывая Венеру обратно. – Последняя попытка.

– И-итрибейс! – взвыл у Битали над ухом недоморф. И цель его заклинания действительно пропала! Вот только…

– Мсье Лоран, один балл в аттестат, – кивнул Омар ибн Аби Рабиа. – Теперь приступаем ко второй части занятия… – Поставив «мадам Таис» на стол, он провел над ней палочкой, и статуэтка оказалась накрыта большой матово-черной коробкой. – Как выглядит предмет, известно всем, место его пребывания – тоже. Как всегда, мадемуазель и мсье, три попытки. Начинайте.

– И-итрибейс! Итрибейс-итрибейс! И-и-и-итрибейс… – загомонил курс, старательно размахивая палочками.

Битали тоже сосредоточился, глядя на коробку со статуэткой. «Составить образ, определить место, обрисовать путь движения. Втянуть, наполнить силой…» Кро вскинул палочку и чуть дернул ее назад, словно выдергивая статуэтку леской:

– И-итрибейс!

Тут же со стола перед ним разлетелись конспекты и учебники, и под общий хохот их место занял черный деревянный короб. Венера же осталась красоваться на своем месте. Дожар хлопнул ладонью по столешнице, с улыбкой мотнул головой:

– Тупой полукровка… Тебе только ботинки чистить.

– Ты что-то сказал? – отпихнул короб Битали, готовый прямо тут порезать заносчивого графинчика на куски, но между ними уже оказался профессор Омар:

– Спокойнее, молодые люди, гендерный урок будет следующим. А вам, мсье Битали, рекомендую первые опыты с этим заклинанием проводить с закрытыми глазами. Вас отвлекает внешний облик.

– Есть! Получилось! – восторженно закричала Генриетта.

– Неплохо, мадемуазель Вантенуа. Но баллы за перемещение статуэтки в пределах созерцания больше не назначаются. Сейчас я накрою ее коробкой, и попробуете снова.

Преподаватель отошел, но теперь вместо глумливой ухмылки юного графа Кро увидел лишь его затылок.

– Ладно, кончится урок, поговорим…

Урок, однако, длился долго – мудрый араб ходил между рядами, давал советы ученикам, обращал внимание курса на общие ошибки. И злость постепенно остыла. А когда статуэтку один за другим вытащили Дубус и Анита Горамник, Битали и вовсе забыл про ссору.

Гендерный урок прошел скучно. Сэр Ричард Уоллес больше не отправлял учеников в сад для случайных схваток, заставляя будущих магов сражаться на мечах, топорах и копьях в одиночку против двух или трех врагов. Это было трудно для Дубуса, Цивика или недоморфа – но Кро с малых лет занимался с отцом, и подобные хитрости уже давно закрепились у него даже не в разуме, а в руках и ногах. Схватка приносила особый интерес, если против него выступал сам учитель. Вот тут Битали приходилось повертеться, побегать, прикрываясь от сэра Ричарда Уоллеса спинами других противников, загоняя их в угол, уворачиваясь от уколов. Три раза учитель дотянулся кончиком клинка до него, один раз – он рубанул преподавателя поперек спины. Разумеется, виноват в этом оказался неповоротливый Артур Тинтаголь, заслонивший напарнику обзор, но факт оставался фактом – достал!

– В следующий раз не забудьте взять на урок свои палочки! – заканчивая занятие, неожиданно предупредил сэр Ричард Уоллес. – До конца полугодия у нас еще четыре урока. Как раз хватит, чтобы обеспечить вас заданием на каникулы. Все свободны, мсье!

В кабинет покойного Налоби молодые люди пришли первыми. Цивик и Дубус убрали столы – с опустевшими мисками и прочими следами трапезы домовые справились до них. Ларак и недоморф прикрепили веревку к потолку, сперва сделав там, а потом зарастив небольшую дырочку. Затем Надодух натянул от стены к стене полотенце, выращенное с помощью «трунио» в длинное полотнище:

– Встанешь к нему вплотную, и все будет в порядке, – сказал он. – Пусть Генриетта таращится, сколько угодно. Что-то они не идут. Может, обедать отправились?

Но минуты через три девушки появились, одетые в спортивные костюмы, и Анита, беглым взглядом оценив приготовления, заявила:

– А ведро где?

– Чачас, – как-то суетливо ответил Ларак и тут же притащил откуда-то большую резиновую грелку.

– Ведро вроде нужно, – засомневалась Анита.

– Тут горлышко удобное… Трунио! – взмахнул палочкой Ирри, мгновенно превратив грелку в большущую, пусть и мягкую, емкость. – Удобно очень. Поднял просто – и она полная. Вот, а здесь, во фляжке, молоко. Я еще вчера смешал, это ничего?

– Не страшно, – успокоила его Анита. – В общем, говорить нужно только наговор. В разных справочниках есть всякие ритуалы предварительные, но везде разные, а значит, это не существенно. Генриетта читает, ты повторяешь, потом она тебя…

– Да я сама знаю! – громко оборвала ее Вантенуа. – Все, уходите. Дальше мы сами.

Члены братства один за другим вышли из кабинета в сторону коридора.

– Стену бы чем закрыть… – проводив их взглядом, сказала Генриетта.

– Никто не войдет, – покачал головой Битали. – Наверняка ведь наши в коридоре ждут. Так что не пропустят.

– Да, пожалуй, – согласилась девушка.

В комнате ненадолго повисла тишина. Кро, глядя в окно, спросил:

– Ну что, раздеваемся?

– Раздеваемся… – согласилась она.

Молодой человек скинул пиджак, расстегнул и откинул на составленные столы рубашку. Потом подошел к полотняной загородке, плотно к ней прижался и стянул штаны. Генриетта тоже расстегнула курточку, вскинула пальцы к пуговицам сорочки. Битали плотно зажмурил глаза, повернул голову немного в сторону. Некоторое время слышался только шорох ткани, потом – осторожные шаги. К его ладоням прикоснулись пальцы девушки, сунули в них веревку.

– Я буду читать наговор, ты повторяй его за мной. Как я на тебе знаки начерчу, можешь уже не повторять, дальше я сама. Ты, главное, веревкой мимо ведра не промахнись.

– Понятно, – кивнул Кро невидимой собеседнице.

Опять послышалось долгое шуршание, матерчатая перегородка пару раз качнулась, совсем рядом ощутилось дыхание, что-то легко коснулось его губ.

– Готов? Тогда я читаю… Землей-прародительницей, водой-поительницей, женским началом, огненным кресалом, тебя зову, час ночной власти, час общей страсти, час моей воли. Отдай во власть мою небо синее, ветер чистый, траву зеленую. Отдай мне, прародительница, всему утвердительница… Отдай в руку женскую плоть человечью, натуру звериную…

Веревка дернулась в руке Битали, и наступила тишина. Молодой человек повторил последние услышанные слова, замолчал – но продолжения не последовало. Кро подождал еще немного, опасаясь испортить заговор, потом все же осторожно окликнул:

– Генриетта? – В ответ не донеслось ни звука, ни шороха, ни дыхания. Он позвал снова: – Вантенуа, ты в порядке?

Ответа не было. Битали, поколебавшись, поднял голову и приоткрыл левый глаз. Затем, медленно опуская взгляд, осмотрел кабинет. Он был пуст.

– Что за гниль болотная? – не утерпев, выругался Кро. – Генриетта, ты так шутишь?!

Однако девушка не откликалась. Битали торопливо натянул штаны, выскочил в коридор:

– Вантенуа пропала! – тут же вернулся обратно. Следом в кабинет ввалились все друзья.

– Тут и обыскивать нечего! – покрутил головой недоморф. – Может, в соседний кабинет ушла?

– С какой стати? – не поняла рыжая отличница. – Она ведь сама этого хотела.

– Ну, может, передумала? За женщинами это водится.

– А как она пропала? Когда это случилось?

– Когда заговор читала, – ответил Битали. – Про это… Женское начало, прародительницу, утвердительницу, про тело человеческое…

– Натура звериная! – перебила его Анита и громко хлопнула себя ладонью по лбу. – Как я могла забыть! Она же метаморф, куница! Естественно, как звериную натуру призвали, так она тут же и явилась.

– Куда же она делась? – развел руками Ларак. – Здесь же все заперто!

– Куница, она вертлявая и ловкая, в любую щель пролезет, – утешил его Надодух. – Наверняка уже в саду где-то скачет.

– И чего теперь? – зачесал в затылке Ирри.

– Чего-чего… – Анита куснула губу и кивнула на стену. – Уходите отсюда.

Она подергала полотнище рукой и стала раздеваться. Битали, прижавшись к ткани, стянул штаны и честно зажмурился.

– Держи, – сунула ему веревку Анита. – Повторяй за мной: «Землей-прародительницей, водой-поительницей, женским началом, огненным кресалом…»

В этот раз заклинание прошло быстро и без единой запинки. Молодой человек ощутил влажное прикосновение к груди и рукам, а затем легкий щелчок по носу:

– Повернись ко мне спиной. Потом можешь открыть глаза.

Битали послушался. Очутившись лицом к шкафам, свесил разлохмаченный конец крапивной веревки над резиновым ведром. Анита совсем рядом что-то бормотала быстрым речитативом и покачивалась из стороны в сторону – он чувствовал движения ее тела. Слова слились в невнятный тихий скулеж, даже вой. Рыжая мелко задрожала, вой стал заметно громче… и вдруг – кончик веревки начал набухать, белеть и с него закапало, закапало молоко, сливаясь в тонкую струйку.

– Сколько брать-то? – вслух подумал Кро. – Когда останавливать?

Анита, завывая на одной ноте, не ответила.

– Ларак по три грелки за раз набирал? Тогда и я столько же возьму, – решил Битали. – Интересно, а кто коров кормит? Я ведь этим не занимаюсь. Наверное, мадам Лартиг. Им сено нужно. Его должны привозить. А кто, кроме нее, может сено получать и распределять?

Горамник никак не реагировала, и он замолчал. Наполнил одну грелку, подставил вторую. Потом третью. Теплая, пахнущая паром жидкость быстро поднималась к краям.

– Анита, хватит, наверное. Анита, хватит. Анита! – повысил он голос, но отличница не реагировала. Битали пихнул ее локтем: – Проклятье, Анита, перельешь!

Но девушка продолжала выть. Кро вдруг померещилось, что с веревки вот-вот польется кровь, и он откинулся назад всем телом, ощутимо толкнув ведьму. Однако и это не помогло. Молоко подошло к краю – Битали быстро придвинул вторую из грелок, где еще оставалось немного места, вскочил, быстро натянул штаны, повернулся, срывая полотнище, накинул его на обнаженную помощницу, крепко обнял, оторвал от пола и затряс:

– Анита, очнись! Анита! Анита, ты меня слышишь?!

От тряски вой стал переливчатым, прерывистым. Девушка открыла глаза – но они были без зрачков. Тут Кро перепугался уже по-настоящему, отпустил полотенце, схватил ее обеими руками за голову, закричал в самое лицо:

– Да очнись же ты, ведьма несчастная!

– Осторожнее, уши оторвешь! – жалобно попросила отличница. – Дуболом.

– Хвала вечности, жива… – Битали перехватил еще не успевшее опасть полотенце, запахнул вокруг нее, крепко, крепко обнял, прижал к себе: – Анита, милая… Знал бы, лучше бы вместе с Лараком доить ходил.

– Чего знал, чудак? – Горамник положила голову ему на плечо. – Это было так захватывающе. Ощущение – словно летишь, летишь, летишь… Сквозь радугу. Знала бы сразу, ни за… А почему я завернута?

– Тебя было не разбудить. Вот я и обернул, чтобы… Ну, я же обещал?

– А-а… То есть нет… Значит, одежда обряда не прервала?

– Больше не течет. Значит, оборвала.

– Интересно… – Анита вся встряхнулась, поежилась: – Отвернись, я оденусь. Оказывается, ведьмой быть здорово! По справочнику и не поймешь. Понятно, отчего самой никак не остановиться… Поначалу глупо все казалось: веревку ласкать, да еще с мантрами нижних пределов. А потом как-то потянуло, потянуло, словно в омут засасывать начало. Легкость невероятная! Падаешь, как в пропасть, а она все не кончается. И ярко все, и на душе свободно, и такое чувство… Ну… Ну, словно ты всесильна! Словно пределов власти нет совершенно! Вечно бы так летала, если бы не ты. Можешь оборачиваться, я уже. Времени много прошло?

– Около часа.

– Еще куча времени! И домовым угощение разложить успеем, и сами перекусить. Ты тоже готов? Тогда я зову остальных.

– А с Генриеттой что делать? Где она, как ее вернуть?

– Никак, – покачала головой Анита. – Метаморф, как его время заканчивается, сам обратно перекидывается… Наверное. У профессора Традиша можно спросить. Я этим никогда не интересовалась. Мне-то зачем?

Генриетта Вантенуа не появилась ни в столовой, ни на алгебре, ни вечером во время очередного корсовинга.

– Если утром не придет, придется идти к директору, – уже укладываясь, сказал Битали. – Вдруг с ней что-то случилось?

– Придет, – ответил со своей постели Надодух. – Метаморфы на рассвете всегда обратно в людей перекидываются. Даже когда это опасно. Скажи, а Анита – она какая?

– Ты о чем?

– Как о чем? – Недоморф заворочался, повернулся на бок, приподнялся на локте. – Она ведь там… Ну, когда колдовала…

– Я не смотрел. – Битали закинул руки за голову. – Глаза закрыл.

– Что, совсем, ни чуть-чуть не подглядывал? – не поверил сосед.

– Нет. Я ведь обещал.

– Да ведь никто бы не узнал!

– Ну и что?

– Нет, правильно, конечно, – снова откинулся на спину недоморф. – Но я бы, наверно, не удержался. Она ведь очень красивая, правда?

– Анита? Красивая… – согласился Кро.

– Красивая. Очень… – Надодух натянул одеяло до ушей, отвернулся и затих.

* * *

Вантенуа явилась к первому уроку – усталая, осунувшаяся. Уселась за стол перед партой Битали и недоморфа, повернулась к ним:

– Вчера чего-нибудь получилось?

– Все в порядке, – кивнул Кро. – А ты как?

– На нашей поляне проснулась. Долго вспомнить себя не могла, но потом все вернулось. Хорошо, у меня там одежда есть. Ну, ты знаешь.

– Генриетта, прости, – подсела ближе отличница. – Мне и в голову не пришло, что такое случиться может. Про звериную натуру.

– Голова чего-то болит… – Вантенуа потерла пальцами виски и отсела на соседнюю парту.

– Откуда же я знать могла?! – попыталась оправдаться перед Битали и Надодухом Анита. – Заклятье, оно ведь не на то нацелено было. Кто же знал, что ее натуру наружу вывернет? Это, наверное, из-за заклинания ей сейчас так плохо.

– Я понимаю, – кивнул Кро. – Только, если на нее это так действует, может ее на время колдовства подальше от кабинета держать?

– И веревку, кстати, тоже от нее прятать нужно, – добавил Надодух.

– Что же, ее совсем туда не пускать?

– Похоже, мальчик Битали с компанией неудачников решил поиграть в заговорщиков, – развязно сообщил своим прихвостням Дожар. – Шепоточки, круглые глазки, секретики на ушко. Прямо кровавый двор Борджия в исполнении кроликов.

– Не лезь не в свое дело, Арно, – повысил голос Кро. – Будешь слушать чужие разговоры, ослиные уши вырастут.

– Ой, мне что-то послышалось? – с деланым удивлением покрутил головой графский отпрыск. – Неужели я обращался к кому-то из полукровок?

– Ты ищешь ссоры, Дожар? Соскучился по порезам на шкуре.

– О-о, кого я слышу, Битали Кро! – повернулся к нему юный граф, вскинул брови. – Ты хочешь пожелать мне доброго утра? И тебе того желаю!

Ухоженный, как пудель перед продажей: тонкие черты лица, аккуратно зачесанные волосы, голубые глаза и парусиновая форма с легким бирюзовым оттенком, холеные белые руки, на пальцах три изящных перстня, – Арно Дожар так и лучился доброжелательностью.

– Что ты сказал про моих друзей?!

– Я?! – Дожар округлил глаза, повернулся к своим прихвостням: – Я что-то говорил любезному мсье Битали, Карл? Разве я к нему обращался, Лайтен? – Парочка его слуг, ухмыляясь, отрицательно замотали головами. – Видите, мсье Кро, я ничего вам не говорил, никак к вам не обращался. Никак. Не хотите же вы сказать, что вы подслушивали чужие разговоры?

Битали скрипнул зубами, не зная, как ответить на столь откровенную, но притом безупречно вежливую наглость. Но тут в аудиторию вошла одетая в длинное коричневое платье женщина с белым, как у призрака, лицом и высокой прической, собранной из седых, с редкими черными вкраплениями, волос.

– Мадам Лартиг! – первым заметил ее недоморф. Остальные ученики тоже поднялись.

– Доброе утро, дети. Можете садиться, дети. Мсье Битали Кро, если не ошибаюсь? На вашу службу поступила жалоба, мсье Кро, будьте любезны пройти со мной. Дети, передайте мадам Кроули, что мсье Кро и мсье Завьялов несколько опоздают на ее урок.

– Службу? – недоуменно переспросил Арно Дожар. – У пятикурсника?

– Потом договорим, – пообещал ему Битали, достал палочку и вышел в стену вслед за ключницей замка.

Через несколько минут они оказались во владениях ордена Грифа – товарищество учеников, которому благоволило руководство школы, могло позволить себе отгородить для проживания целый этаж общего корпуса. Правда, обычной во внеучебное время стражи из первокурсников тут сейчас не стояло. Вскинув палочку, мадам Лартиг отсчитала что-то невидимое на ровной стене из мелких неотесанных камней, остановилась:

– Как мне известно, в настоящий момент именно вы, мсье Кро, отвечаете за работу домовых? Тогда полюбуйтесь на это…

Они вошли в комнату, размерами раза в полтора уступающую помещениям в башне, но зато прямоугольную и теплую, с одним выходящим во двор окном, двумя шкафами у стен, двумя письменными столами и двумя постелями по сторонам от окна. В общем, обычная школьная спальня. Если не считать того, что на одном из столов стояло несколько грязных тарелок, валялись скомканные засаленные бумажки, мелкие крошки, обгрызенные корки и даже несколько рыбных костей. Под столом изящным крестиком лежали скрещенные куриные хребтинки, увенчанные тщательно обсосанным огузком. Чуть дальше виднелись еще какие-то кости и бумажки.