Текст книги "Гонка за горизонтом"

Глава 4. Наукограды

Дубна была создана как наукоград, хотя самого слова в то время не было. Наверное, и не появилось бы это слово, если бы специально созданные в СССР для ведения исследований и разработок города в начале 90-х не оказались вне основных направлений государственной политики. Сообщество руководителей и активистов из городов науки и технологий начало формироваться в преддверии распада Советского Союза в 1991 году. Наиболее заметным организатором сообщества был Владимир Александрович Лапин, председатель Совета депутатов города Жуковского. В том же 1991 году известный ученый в области теории систем Спартак Петрович Никоноров и доцент физтеховской кафедры прикладных концептуальных методов Наталья Константиновна Никитина придумали и ввели в обращение термин «наукоград».

Проблем с наукоградами было много. Градообразующие предприятия остались без работы и без денег. Города управлялись с федерального уровня и не были «вписаны» в областные системы хозяйствования. И «вписывать» их – со сформированными сообществами ученых и инженеров, каждый из которых привык иметь свое мнение – было тяжеловато. В то время председатель Мособлсовета Андрей Александрович Поляков с трибуны областной администрации предложил передать такие города опять на федеральный уровень. Может быть, в этом и был смысл, да только заниматься наукоградами не федеральном уровне уже было некому – отраслевых министерств больше не существовало.

В конце 1995 года Госдума приступила к рассмотрению проекта закона о наукоградах. Собственно, законопроектов было два, один из которых внесен председателем думского комитета по местному самоуправлению Анатолием Яковлевичем Сливой, а второй – Советом Федерации. Рассмотрение в Госдуме заняло больше трех лет, после чего принятый Госдумой и Советом Федерации закон был отклонен – президент Б. Н. Ельцин наложил вето.

17 марта 1999 года при повторном рассмотрении законопроекта в Госдуме представитель президента А. А. Котенков заявил о вредности закона о наукоградах. На том же заседании все присутствовавшие 300 депутатов единогласно поддержали преодоление вето. Закон был принят. Президентское вето, видимо, было связано в том числе с аппаратными вопросами: 7 ноября 1997 года был издан Указ Президента РФ «О мерах по развитию наукоградов как городов науки и технологий», которым поручалось правительству России определить порядок отнесения муниципального образования к наукоградам, а также формы государственной поддержки наукоградов. Возможно, администрация президента считала, что государственная поддержка наукоградов и в дальнейшем должна регулироваться президентом и правительством без вмешательства законодательных органов.

6 мая 2000 года в России появился первый наукоград – Указом президента этот статус получил Обнинск, были утверждены приоритетные направления деятельности в сфере науки и технологий и программа развития города как наукограда на пять лет. Тем же указом федеральному правительству по истечении пятилетнего срока поручалось разработать федеральную программу развития Обнинска как наукограда. Последнее поручение, однако, не было выполнено и позже отменено Указом президента.

В ходе обсуждения в Госдуме закона о наукоградах Дубна и Обнинск чаще всего назывались в качестве примеров городов, которым должен быть присвоен статус наукограда.

Перед принятием законопроекта в первом чтении думский комитет по науке и образованию провел выездное заседание в Дубне. В общем, это можно было рассматривать как намеки на то, что и Дубне пора готовить документы.

Первым делом вместе с В. Э. Прохом поехали посоветоваться к начальнику отдела науки в аппарате правительства А. С. Кулагину. Результат разговора можно было предсказать по содержанию таблички на стене кабинета Андрея Сергеевича: «Если знаешь – не говори, если говоришь – не пиши, если написал – не подписывай, если подписал – не удивляйся».

Разговор и вправду вышел какой-то вязкий. Суть: не нужно тратить время, статус наукограда Дубна всё равно не получит, так как Объединенный институт ядерных исследований – международная организация. И еще много чего в том же духе. Услышав наши возражения и решение все-таки готовить документы, Андрей Сергеевич заметил, что наша работа по присвоению Дубне статуса наукограда будет проходить под девизом «не догоним – так согреемся». На том и расстались…

Полную поддержку предложение о подготовке заявки Дубны на получение статуса наукограда получило у губернатора Б. В. Громова. Без этой поддержки ничего сделать было нельзя – область по закону должна была принять функции государственного заказчика, а также обеспечить финансирование мероприятий по развитию наукограда в равных долях с федеральным бюджетом.

С нашей стороны первым делом требовалось сформировать команду проекта. Кроме главы города В. Э. Проха и меня, в состав команды вошли В. Н. Бобров (в то время зам. главы администрации города по экономике) и директор дубненского филиала Автобанка Е. Б. Рябов. У нас было несколько предложений по разработке программы развития Дубны как наукограда, в том числе от компании «Мега Синтез», которую возглавляла соавтор термина «наукоград» Н. К. Никитина. Решили разрабатывать программу своими силами. Не только и не столько потому, что в городском бюджете не было денег на такую разработку, но, в основном, чтобы не растерять при разработке «дух Дубны».

Среди основных целей реализации программы определили

– обеспечение мирового лидерства в фундаментальных научных исследованиях и создании новых образцов ракетной техники,

– создание новых конкурентоспособных образцов высокотехнологичной продукции и технологий,

– подготовку высококвалифицированных специалистов.

В состав научно-производственного комплекса города наряду с созданными в советское время градообразующими предприятиями были включены

– Институт физико-технических проблем (перебазированный из Риги росатомовский Институт радиоизотопного приборостроения),

– ГУП «Дедал» (бывший отдел радиоэлектроники также росатомовского АО «Элерон»; системы охраны и контроля доступа),

– объединение «АпАТэК-Дубна» (композитные материалы),

– НПЦ «Аспект» (приборы для радиометрии),

– университет «Дубна».

В тот период, несмотря на расширение состава, предприятия научно-производственного комплекса обеспечивали 40,8% доходов городского бюджета, тогда как малые и средние предприятия города – 45%. Общий объем реализованной продукции всех 1090 предприятий Дубны в 2000 году составлял 2,11 млрд рублей, а предприятий научно-производственного комплекса – 1,15 млрд рублей. При том, что уровень инфляции в период с 2000 по 2023 год составил 627% (примерно в семь раз), в современных ценах общий объем реализованной продукции предприятиями научно-производственного комплекса Дубны составил бы 8,36 млрд рублей. Забегая вперед, можно сказать, что в сопоставимых ценах высокотехнологичная экономика Дубны за прошедшие 23 года выросла более чем в 10 раз.

 
***
 

Вернемся к подготовке заявки на получение статуса наукограда.

Проект программы развития Дубны как наукограда и основные направления деятельности в сфере науки и технологий нужно было согласовать с дюжиной федеральных ведомств. Поставили задачу согласование провести в сжатые сроки, так как понимали, что длительное согласование нередко приводит в тупик из-за рисков смены согласовывающих чиновников, или нормативных требований, или взглядов чиновников («…я же не обещал вам не поумнеть…»). Поэтому поездки в разные ведомства в Москву происходили каждый день.

От имени правительства области координацию взаимодействия с федеральными министерствами и ведомствами осуществляла О. В. Баранцева. В сложных случаях помогал Б. В. Громов. Например, он лично позвонил министру иностранных дел И. С. Иванову – подпись министра была получена в течение следующего часа. Реальные шансы положительного исхода мы почувствовали, получив согласование первого зам. министра финансов А. В. Улюкаева. В разгар этой работы Дубну посетил Полномочный представитель президента Г. С. Полтавченко. В результате мы получили надежную точку опоры – по важным вопросам мы теперь могли обращаться за советом к начальнику департамента полпредства Татьяне Алексеевне Штукиной.

Было принято решение о подготовке визита Президента РФ Путина в Дубну. Сотрудники аппарата президента при подготовке визита предложили нам принять упрощенную схему: подготовить Указ президента о присвоении статуса Дубне без программы, а программу утвердить позже другим указом. Такая упрощенная схема к тому времени уже была запущена в отношении города Королёва, в отношении которого указ без программы был подписан в День космонавтики – 12 апреля 2001 года.

Мы, однако, не согласились, полагая, что в случае принятия упрощенной схемы согласование программы нужно будет начинать заново. В итоге Указ президента о присвоении Дубне статуса наукограда и об утверждении Программы развития Дубны как наукограда был издан 20 декабря 2001 года, тогда как программа развития наукограда Королёва была утверждена только 16 сентября 2002 года. Решение «не упрощать» позволило нам выиграть также один год финансирования. В денежном выражении это составило тогда примерно 300 миллионов рублей…

 
***
 

Наиболее заметной среди подпрограмм программы развития наукограда Дубна стало строительство жилья для ученых и инженеров. Подпрограмма развивала возможности действовавшего еще с 1996 года муниципального жилищного займа. Суть механизма: бюджет города за счет наукоградских денег предоставлял ученому или инженеру беспроцентную ссуду на приобретение квартиры в размере 40% от стоимости приобретения или долевого участия в строительстве. Возвращать ссуду нужно было в течение следующих 10 лет. При этом значительные части задолженности списывались в случаях рождения ребенка и (или) защиты диссертации. Обязательным условием предоставления ссуды было участие в софинансировании приобретения квартиры со стороны предприятия-работодателя в размере не менее 5% от стоимости приобретаемой квартиры. Это было сделано для подтверждения заинтересованности предприятия в конкретном ученом или специалисте. Также пятью процентами была ограничена минимальная доля специалиста в случаях, когда предприятие готово было оплатить всю стоимость жилья за вычетом ссуды. Это ограничение было связано с необходимостью убедиться в том, что приобретатель готов тратить свои средства. От тех, кто не готов, вряд ли можно было ожидать возврата ссуды. Применение нулевой процентной ставки по ссуде было взаимоувязано с продолжением работы на предприятии научно-производственного комплекса. В случае увольнения доначислялась рыночная процентная ставка за весь период пользования ссудой.

В принятом Советом депутатов Положении содержалось еще немало важных подробностей. Участвовать в программе имели право ученые и специалисты с профессиональным образованием, не имеющие жилья в Дубне или признанные нуждающимися в улучшении жилищных условий. Параллельно с этим был запущен такой же механизм для учителей, врачей и милиционеров. Через депутатов ссудный механизм для бюджетников было провести труднее – нас убеждали, что учитель при своей зарплате не сможет оплатить 60% (бюджетные учреждения не могли оплачивать даже 5%) стоимости жилья. Мы на это отвечали, что жилье не приобретается за зарплату, а возможность льготного приобретения (дешевле или в рассрочку) запускает механизм консолидации прежде всего семейных средств.

Подпрограмма действовала три года, и за это время ученым и специалистам было предоставлено около 250 ссуд. В отношении врачей, учителей и милиционеров подпрограмма «прожила» дольше – для этого контингента кроме наукоградских средств использовались средства муниципальных инвестиционных контрактов по жилищному строительству.

 
***
 

За счет наукоградских средств построили гигабитную оптоволоконную информационную сеть, связав ею университет и все школы города, оснастили школы компьютерами, переложили вызывающие тревогу канализационные коллекторы (дюкеры) по дну Волги, проложили недостающий большой водовод на левом берегу и сделали много еще чего полезного.

Не забывали и про инновации. Информационную сеть устроили таким образом, чтобы временно свободные ресурсы школьных компьютеров можно было использовать как большую вычислительную машину для обработки данных физических экспериментов. Похоже, у нас получилась первая в мире распределенная вычислительная (GRID) система на основе отдельных компьютеров, а не на основе серверов.

Компанией «АпАТэК» в рамках программы был изготовлен и установлен в городском парке первый в стране композитный пешеходный мост. По конкурсу отбирались лучшие и финансировались перспективные инновационные проекты. Впрочем, в эффективности бюджетного финансирования коммерческой инновационной деятельности я тогда был уверен, а сейчас, по прошествии многих лет и по результатам многих десятков проектов – сомневаюсь. Заниматься этим нужно и можно, но очень аккуратно, понимая тонкую грань между пользой и вредом от бюджетного финансирования инноваций.

 
***
 

В течение 2003 года наукоградов стало уже семь – получили статус рабочий поселок Кольцово Новосибирской области (построен вокруг Центра вирусологии и биотехнологий «Вектор»), город Мичуринск Тамбовской области, а также подмосковные Реутов и Фрязино. Плотно общаясь с федеральным Минфином, уже весной 2003 года, мы сделали вывод о перспективах существенного сокращения средств, выделяемых на развитие каждого из наукоградов. У Минфина не было планов увеличивать сумму средств на поддержку наукоградов в связи с увеличением их количества. К тому же готовилось и впоследствии было принято правило подушевого (пропорционально численности населения наукограда) распределения средств.

Глава 5. Российский центр программирования

Нужно было думать о следующем этапе развития Дубны как города науки и технологий. Выбор был непростым. Что принималось во внимание? Наш давний знакомый Доменик Фаш – один из основателей французского технопарка София-Антиполис – про технопарк или технополис в Дубне нам говорил с начала 90-х. Директор и собственник работавшей в Дубне небольшой шведской компании «Адваком» Пер Страндквист любил говорить, что для развития высокотехнологичного бизнеса нужна подготовленная масштабная площадка.

Мы читали много про Кремниевую долину, Стратегическую дорогу 128, Исследовательский треугольник Северной Каролины, японские технополисы и индийский Бангалор, своими глазами видели тайваньский «город науки» в Синьджу и шведский IT-парк в Чисте, технопарки в голландском Твенте и французском Рене, китайскую зону российско-китайского научно-технического сотрудничества Янтай (в 90-х была такая) и научный парк МГУ. По результатам изучения отраслевых перспектив пришли к пониманию возможности и целесообразности создания в Дубне технопарка информационных технологий. Наиболее интересным казался опыт Бангалора – не просто как технопарка, но как опорной точки роста быстро растущей высокотехнологичной экспортной отрасли большой страны. Индия уже в то время осуществила программу достижения уровня экспорта программного обеспечения в 50 млрд долларов в год. Это более чем втрое превышало наиболее развитый российский высокотехнологичный сегмент экспорта – продажу вооружения.

Начали более подробную проработку. В. Э. Прох доложил об идее создания IT-парка губернатору Б. В. Громову. Получил одобрение и затем – приглашение выступить на заседании Совета по науке при Президенте РФ. Уже на заседании этого совета состоялся первый обмен мнениями с министром экономического развития Г. О. Грефом. Как я понял из рассказа В. Э. Проха, точки зрения не во всем совпали.

 
***
 

В августе 2003 года я, находясь за рулем автомобиля, вместе с женой и дочерью, попал в серьезную аварию. Все остались живы, но переломов было немало. Уже находясь на реабилитации после операции, обнаружил интересное объявление в городской газете. Объявление занимало целую газетную полосу: компания Luxoft («Люксофт») приглашала на работу в Дубне программистов. Это был хороший знак – некоторое подтверждение правильности наших намерений со стороны крупного IT-бизнеса. «Люксофт» была создана в 2000 году группой IBS Анатолия Михайловича Карачинского и Сергея Савельевича Мацоцкого для работы на зарубежных рынках.

Встретились с А. М. Карачинским, договорились о совместной работе по созданию технопарка в сфере информационных технологий в Дубне. У «Люксофта» уже тогда основными заказчиками были Boeing, Deutsche Bank и British Telecom. Группа IBS ставила задачу вырастить «Люксофт» до численности в десять тысяч сотрудников. Это не была «магия цифр» – крупнейшие IT-компании рассматривались заказчиками как более стабильные. Оценка перспектив стабильности значительным образом влияла на выбор разработчика программного обеспечения (цифрового сервиса). Ни в одном городе страны такого или соизмеримого количества квалифицированных программистов нанять на работу было нельзя. Поэтому IBS рассматривала выбор места, достаточно привлекательного для приглашения способных программистов из разных мест. Дубна представлялась перспективным местом.

 
***
 

Для разворачивания проекта IT-парка в Дубне нужно было решить две основные задачи: подготовить площадки для размещения парка и решить вопросы по целевому жилищному строительству для привлекаемых сотрудников компаний в IT-парке.

Начали с выбора площадок. Первым делом нужно было определить масштаб проекта. На эту тему велось много разговоров. Один из них состоялся в офисе еще одного партнера проекта – АФК «Система» в Москве

Отвлекаясь, замечу, что в создании и развитии партнерства с АФК «Система» со стороны Дубны принимали участие Объединенный институт и администрация города. Мы пытались найти механизм взаимодействия крупной высокотехнологичной корпорации (годовой оборот АФК «Система» уже тогда составлял около 10 млрд долларов) и крупнейшего в стране гражданского исследовательского центра ОИЯИ.

Упомянутое совещание в АФК «Система» было посвящено обсуждению концепции создания технопарков в Сарове и Дубне. Масштаб площадки в видении Сарова ограничивался площадью пять гектаров. А мы уже тогда говорили о площадке от 100—150 до 200 гектаров. За этими цифрами стояли разные подходы и даже разное понимание задач, для решения которых создается технопарк.

В Сарове это был внутригородской парк «для своих» с задачей создания рабочих мест в сфере программирования и технологических инноваций. Возможно, это было правильно – Саров и тогда был, и в перспективе будет оставаться закрытым городом.

В Дубне идеология была другой: создать привлекательную прежде всего для иногородних компаний площадку развития информационных технологий – как в смысле «железа», так и разработки софта.

Выбирая масштаб, мы прежде всего принимали во внимание примеры успешных зарубежных проектов. Думали больше о том, что даже 200 гектаров может оказаться недомасштабированным проектом. Недомасштабированным в смысле влияния количества участников на снижение транзакционных затрат за счет развития кооперации, а также в смысле формирования имиджа места размещения. С другой стороны, перемасштабирование на первых этапах могло сказаться отрицательно на возможности привлечения средств для освоения участков, а затем привести к фактическому «замораживанию» вложенных средств на длительный период. В общем, был выбран масштаб проекта: площадка общей площадью около 200 гектаров.

Было еще одно соображение. Хотелось бы иметь два участка, один которых вдали от жилой застройки – для размещения производств с возможным формированием санитарно-защитных зон, другой – для офисной работы и «чистых производств», не производящих выбросов в атмосферу.

Для «производственного» участка был только один вариант – предусмотренная в действовавшем тогда Генплане (утвержденном в 1985 году) Новая промышленная зона в правобережье общей площадью 124 гектара. Территория включала два участка городского леса, разделенные коридором двух линий электропередачи 110кВ. Неопределенность оставалась с возможностью застройки территории, занятой городским лесом. Да и перспектива рубки леса не вызывала энтузиазма. Но в Дубне изначально практически все научные и производственные площадки размещались на месте прежних лесных массивов. К тому же значительная часть Новой промышленной зоны была заболочена. Сосны здесь не росли – только ели, ольха и осина.

«Зеленая» общественность Дубны не приветствовала разработку и последующую реализацию планов по освоению Новой промышленной зоны. Впоследствии, правда, лидер дубненских «зеленых» Э. А. Тагиров мне сказал, что они решили не протестовать, так как были уверены в неосуществимости наших затей. Не знаю почему, но у нас, напротив, при отсутствии видимых источников финансирования уверенности в успехе было значительно больше.

Попробовали поговорить о размещении технопарка на месте городского леса в областном правительстве. И лесники, и юристы отвечали, что вопрос в законодательстве не урегулирован. Написали запрос в Минэкономразвития (которому тогда подчинялся Рослесхоз). Получили два практически дублирующих друг друга ответа от министерства и от Рослесхоза: капитальное строительство на территориях, занятых городскими лесами, возможно, если такое строительство предусмотрено Генеральным планом. Вопрос, таким образом, был юридически решен.

 
***
 

Для размещения участка офисов и чистых производств рассматривались два варианта, оба из состава земель сельскохозяйственного училища. Поля сельхозучилища занимали на территории города около 1000 гектаров, использовались нерегулярно. Мы исходили из того, что для образовательной деятельности такой земельный массив не нужен (и это подтверждалось практикой) и что земли училища – естественный резерв для развития города. Руководство училища, скажем так, не разделяло нашу позицию.

Тем не менее, о двух вариантах.

Первый – в правобережье между улицами (бывшими деревнями) Александровка, Юркино и Козлаки общей площадью примерно 350 га был расположен на значительном удалении от городской застройки вдоль берегов рек Сестра и Дубна. Участки имели вытянутую форму с длинной стороной более 4 км и короткой около 1 км, по конфигурации это напоминало сложившуюся жилую застройку правобережной части города.

Второй вариант участка для площадки технопарка – вдоль левого берега Волги, имел площадь около 420 га, по форме напоминал черепаху размерами примерно 3х1,5 километра.

Риски затопления существовали у обоих вариантов. У правобережного участка на значительной части территории отметки были выше: на уровнях от 117 до 119 метров, а на левом берегу – в диапазоне от 115 до 117 метров. В обоих вариантах требовалось сооружение защитной дамбы или сплошная подсыпка территории, поскольку расчетный уровень однопроцентного (раз в сто лет) паводка составлял 119 метров. Это, однако, не означало, что паводок может быть раз в сто лет – раз в сто лет глубина затопления могла достигать от двух до четырех метров. Для правого берега опасность представлял подъем воды выше 117 метров, местами – выше 115 метров, а для левого берега – выше 116 метров. Позже, в 2013 году это наше понимание, к сожалению, получило подтверждение – при отметках весеннего паводка 117,3 были затоплены значительные части и правобережного, и левобережного вариантов размещения технопарка.

 
***
 

Для выбора площадки мы привлекали специалистов как из областного института генпланов (НИиПИ Градостроительства) так и из градостроительных организаций Москвы. Итоговое совещание по выбору площадки проходило в зале ученого совета университета «Дубна» и собрало примерно 80 человек – как из Москвы, так и из Дубны. Стульев не хватило – часть участников обсуждения расселась на полу. Обсуждение было обстоятельным. Рассматривались аргументы «за» и «против» по каждому из двух вариантов. В итоге пришли практически к единому мнению: левый берег.

Мне тоже этот вариант представлялся предпочтительным, в том числе по следующим соображениям.

Первое. Исторически в части науки и технологий (в большей степени – технологий) левобережная часть города начала развиваться раньше правобережной. В период строительства Канала имени Москвы авиаконструктор А. Н. Туполев, родившийся в сельце Пустомазово Корчевского уезда (ныне – соседний с Дубной Кимрский район Тверской области) предложил на дамбе образуемого Иваньковского водохранилища (Московского моря) построить авиационный завод, ориентированный на производство гидросамолетов с использованием акватории водохранилища в качестве гидродрома.

Правда, площадка не стала базой для создания гидросамолетов, несколько раз меняла специализацию, но в итоге обеспечивает стране мировое лидерство в области создания крылатых ракет.

Но левобережная часть на момент создания города в 1956 году входила в состав Тверской (тогда Калининской) области. Создавалась же Дубна вокруг ОИЯИ – как город науки без каких-либо промышленных «излишеств». Принятое в 1962 году решение о присоединении к Дубне левобережной части воспринималось научной общественностью ОИЯИ скорее негативно. И понимание того, что левый берег «тоже Дубна», складывалось долго. Уровень инфраструктуры в правобережной части фактически до начала нового века существенно превосходил левобережную. Да и к моменту разворачивания работ по созданию технопарка различия всё еще оставались. Размещение большой площадки технопарка в левобережье должно было способствовать «выравниванию берегов».

Была и вторая причина. Единственная автодорога, соединяющая расположенные на разных берегах Волги две части города, проходила через гидросооружения Канала имени Москвы – тоннель под шлюзом и плотину Иваньковской ГЭС. Дорога была перегружена – и через тоннель, и по мосту осуществлялось реверсивное движение, регулируемое светофорами. Кроме того, и тоннель, и мост плотины требовали ремонта. А на время ремонта город мог остаться вообще без надежного сообщения. Размещение же большой площадки технопарка на левом берегу увеличивало шансы строительства моста. Правда, для этого еще должен был состояться сам технопарк.

Если на территории Новой промышленной зоны был лес, то на выбранной левобережной площадке – местами заросшее кустарником пустое поле, на котором временами паслись коровы. Ни дорог, ни инженерных сетей (за исключением ЛЭП 110 кВ, проходящей по северной границе) здесь не было. Классическое «green field».

Нужно было распланировать территорию, предусмотрев зону технопарка и жилую зону примерно на 10 тысяч семей. Для начала следовало разработать концепцию (мастер-план), определив схему улично-дорожной сети и зонирование территории – где и что должно располагаться. Но для этого вначале предусмотреть вариант размещения моста через Волгу – иначе улично-дорожную сеть не к чему было привязывать. О выборе места для моста и о подготовке строительства самого моста я расскажу позже. Здесь же ограничусь лишь тем, что к моменту разработки мастер-плана место для размещения моста через Волгу удалось выбрать.

 
***
 

В качестве исполнителя для разработки мастер-плана выбрали питерский «Ленгипрогор». Нам казалось, что стиль второй столицы Дубне вполне подходит. Оказалось, однако, что дело не столько в институте, сколько в конкретном исполнителе. Предварительные проработки с имитацией древнерусского города вызвали у нас много вопросов. Что-то доработали. Тем не менее, на заседании коллегии Главархитектуры Московской области проект мастер-плана был буквально разгромлен. И не из-за несовпадения вкусов, а из-за предлагаемых неудачных решений, либо не соответствующих нормативам, либо влекущих неоправданные затраты. Как минимум, это означало для нас потерю времени.

После заседания коллегии Главархитектуры меня и В. Э. Проха пригласили на разговор главный архитектор Московской области А. Е. Фролов и его первый заместитель В. Ф. Зубахин. Основное содержание разговора: российские архитекторы давно не занимались проектированием малых городов – те, кто имел опыт, ушли на пенсию, а современные такие задачи решать пока не научились. Предложили нам поискать для разработки мастер-плана зарубежную команду. Информация о зарубежных архитектурных бюро, имеющих опыт работы или представительства в России, в Главархитектуре была. В списке значилась и британская команда, о которой В. Э. Прох слышал положительные отзывы или даже встречался с ее представителями накануне, во время посещения Великобритании. Но не только это предрешило выбор.

Через директора архитектурного бюро «Группа Арк» О. А. Толкачева связались с лидером британской команды. Им оказался руководитель Академии урбанизации, основатель Архитектурного института принца Уэльского Джон Томпсон. Нам была предложена не просто компания Джона Томпсона как разработчик мастер-плана, но группа компаний-исполнителей, включающая «Джон Томпсон и партнеры», шотландскую Gillespies (ландшафтный дизайн), уже упомянутую «Группу Арк» и Bidwells из Кембриджа. Причем Bidwells в течение предыдущих 35 лет выполняла роль ведущего консультанта Парка науки в Кембридже и участвовала в создании еще шести научных парков Великобритании.

Состав нас устроил. Предложенный срок выполнения работы оказался приемлемым, стоимость работы примерно соответствовала уровню предложений российских компаний. В конце весны 2005 года мы заключили договор, а уже в июне принимали в Дубне команду Джона Томпсона. Команда приехала подготовленной. Уже на первой встрече в университете была заметна осведомленность британцев об истории Дубны, о состоянии науки и технологий в СССР и в России.

Беспилотников тогда в широком употреблении не было, а архитекторам требовалось посмотреть и отснять участок с высоты. Пришлось искать самолет. Нашли. Уже к вечеру второго дня мы увидели первые эскизы фрагментов мастер-плана. Это не были компьютерные картинки – все эскизы выполнялись вручную. Содержание эскизов нам понравилось. К концу июля появился проект мастер-плана. Снова устроили широкие общественные обсуждения в одной из университетских аудиторий. В основном отзывы были одобрительные. Некоторые детали по результатам обсуждения были исправлены. Последующее обсуждение в Главархитектуре также дало положительные результаты.

Кроме предложений по градостроительным решениям, подготовленный разработчиками альбом содержал описание их понимания ситуации, перечня и способов решения задач развития проектируемой территории и Дубны в целом. Начиналась эта часть работы цитатой, высказыванием зам. министра науки Великобритании и будущего ректора Кембриджского университета лорда Сейнсбери: «В 21 веке наиболее ценным экономическим активом является географическая концентрация знаний передовых специалистов совместно с предпринимательской культурой и возможностями бизнеса высшего класса».