Текст книги "Стать героем"

– Стало быть, вот он какой, – убирая свое копье, проговорил страж, – Что ж, добро пожаловать!

Второй страж незамедлительно убрал свое копье, ворота были открыты, и волхв с Пашей вошли в широкое помещение, окутанное легким сумраком.

Волхв, недолго думая, подозвал пробегающего мимо юнца в простом одеянии:

– Эй, постой, – окрикнул он его, – Где бы нам найти свободные покои?

– А… – юноша запнулся, что-то обдумывая, – Пройдемте за мной.

Паша был слегка удивлен подобному, ведь никто их не встречал с фанфарами, и на какой-то миг Паша подумал, что их тут вообще не ждут, а уж тем более не станут предоставлять покои. Но, видимо, все, кто попали в терем, имеют право получить комнату для проживания, именно к такому умозаключению пришел Паша.

Слуга вел за собой гостей, сразу они свернули направо, пройдя из широкого зала по узкому проходу в коридор, который заканчивался узкой винтовой лестницей, идя по которой Паша прижимался к стене, боясь упасть, так как перил не было. С винтовой лестницы они прошли в первый появившийся проход, который, по всей видимости, вел на второй этаж.

Войдя через него в коридор, по стенам которого были расположены обитые сталью толстые деревянные двери, они прошли ровно до середины коридора и остановились возле одной из этих массивных дверей.

Юнец выудил откуда-то из-за пазухи связку ключей, и принялся подбирать нужный, по очереди вставляя их в широкую замочную скважину. Постояльцы терпеливо ждали и вскоре попытки слуги увенчались успехом, дверь протяжно загудела несмазанными петлями и приоткрылась.

– Прошу, эта комната для вас. Гостей много, так что одна на двоих, – заговорил он, услужливо отступая от двери.

Слуга не торопился уходить, видимо, ожидая каких-то возражений.

– Нам так и надо, благодарю тебя, – вынув из сумки кожаный мешочек, а из него монетку, волхв положил ее в протянутую руку слуге, после чего тот довольный утопал прочь.

– Ну, что, пошли, посмотрим на князевы хоромы, – широко улыбаясь, молвил Еремей, и вошел в комнату.

Паша, войдя за ним, чуть не чихнул. Пыль, очень много пыли, и будто бы вся разом она решила ударить Паше в нос. Было видно, что комната приличная, две кровати, стол и лавки, добротный деревянный пол, и достаточно большое по местным меркам окно. Но кто-то явно экономил на уборке ввиду долгого отсутствия постояльцев.

Волхв что-то забормотал, Паша не расслышал ни слов, не разглядел движения рукой, но пыль, под порывами невесть откуда взявшегося ветра, завихрилась, и в этих вихрях устремилась к выходу, чуть не обдав собой вовремя отскочившего Павла.

– Знал, маленький проказник, куда меня селить. Убираться самому ему лень, – стирая пот со лба, проговорил волхв, и, покряхтывая, прошел к одной из кроватей.

– Это что такое было?! – ошарашено воскликнул Паша, широко выпучив глаза.

– Это – уборка, – не оборачиваясь, спокойно ответил волхв.

Он прилаживал свою сумку на тумбу, что стояла рядом с кроватью. Тумба была сложена из четырех досок, и больше похожа на табурет с подпоркой, впрочем, возможно это он и был.

– Ага, мне бы такую уборку дома делать… – почти шепотом, сокрушенно пробормотал Паша и медленно пошел к своей, второй кровати.

В отличие от старца, на тумбу положить Паше было нечего, разве что все еще сохраняемую им зажигалку, однако ее он старался никуда не выкладывать, догадываясь, как она может быть ему полезна. Паша просто сел на кровать, и принялся разглядывать комнату. Ничего интересного на стенах он обнаружить не смог, голые сероватые стены, деревянный пол. Впрочем, кое-что интересное Паша приметил взглянув на волхва, на лбу того проступали крупные капли пота, и выглядел он изрядно уставшим.

– Жарко сегодня, – молвил Еремей, заприметив на себе взгляд.

Украдкой он стер пот со лба рукавом, и отвернулся от Паши.

– Ага, парит немного – безучастно подтвердил Павел, утратив интерес к внезапной усталости доселе бодрого старика.

Впрочем, сидеть в комнате долго не пришлось, вскоре прибежал тот самый служка, что проводил их до комнаты. Чуть отдышавшись, он обратился к гостям:

– Вас князь приглашает посетить его в личных покоях, а оттуда выдвинуться на пир!

– Понятно, спасибо тебе, можешь идти, я дорогу знаю, – отправил служку Еремей, и уже поворачиваясь к Паше, сказал, – что сел, как кура на насесте, вставай, али не насиделся в темнице еще?

Усмехаясь, волхв взял свой посох, который был оставлен возле стены, и зашагал к двери. Как-то хило улыбнувшись на шутку волхва, Паша поднялся с кровати, что жалобно скрипнула прощаясь с новым хозяином, и поплелся вслед за Еремеем.

Волхв, когда они оба вышли из комнаты, выудил откуда-то из рукава ключ от комнаты, и запер ее. Паша уже начал привыкать к подобным фокусам, и ничего не спросил. Ведь он отчетливо помнил, что слуга ключей не оставлял.

Извилистые лестницы и мрачные коридоры сменяли друг друга, как понял Паша, они двигались в противоположную сторону терема. Он хоть и был сложен из дерева, но размерами впечатлял, вероятно, не уступая своим каменным аналогам, которые было принято называть замками. Волхв, казалось, знал каждый уголок резиденции Князя, хотя, когда их вел служка, этого сказать было нельзя. Из-за скорости передвижения, и не всегда начисто обработанных бревен, слагающих пол, Паша часто спотыкался. Упершись взглядом под ноги, он лишился возможности разглядывать устройство терема, запоминать дорогу.

Вскоре запах от чадящих факелов, встречающихся висящими на стенах, стал дурманить Пашу, заставляя глаза слезиться, а нос чесаться.

– Скоро мы придем уже?– жалобно спросил Паша у проводника.

– Скоро, скоро, не переживай, – ответил волхв не оборачиваясь.

Как только он это сказал, он вывернули из узенького коридора, выйдя в более просторный коридор. Горящих факелов на стене не было, а свет давали узкие окна, расположенные чуть выше Пашиной головы. Коридор не был длинным, и упирался он в массивную дверь, обитую железом. Подойдя к ней, волхв взялся за металлическое кольцо на двери, и постучал им по металлическому выступу под кольцом. Ждать пришлось недолго, дверь мягко приоткрылась, скользя хорошо смазанными петлями. За дверью стоял воин в полном доспехе с мечом наголо, окинув взглядом пришедших, он спрятал меч в ножны, и шире раскрыл дверь. Все это происходило в полном молчании. Волхв, не ожидая особого приглашения, прошел мимо воина, следом за ним, словно хвост прошмыгнул и Паша, как-то сторонясь стражника.

Комната была просторной и светлой, к тому же, казалась богатой, в сравнение с прочими помещениями, которые довелось видеть Павлу доселе. Дальнюю стену разрезали большие окна, правая стена была увешана красивыми мечами, щитами и прочим холодным оружием вперемежку с охотничьими трофеями, в виде голов диких животных. Левую стену полностью закрывала полка с книгами, статуэтками и прочими безделушками, вероятно имеющими ценность. В центре комнаты стоял большой стол, походящий на письменный. Правда, столов в комнате имелось еще два, в разных углах комнаты, понять предназначение каждого было бы довольно тяжело. Пол под столами покрывали ковры, в которых нога, казалось, могла утонуть по щиколотку. Однако эти самые ноги туда попадали крайне редко, как понял Павел, и, вероятно, только княжьи.

Встав из-за большого стола посреди комнаты, к гостям двинулся высокий, одетый в расшитый золотой нитью кафтан, мужчина. Лицо его обрамляла аккуратно постриженная борода, волос носил он короткий, в отличие от большинства здешнего населения. Взгляд у человека был уверенный и строгий, даже сейчас, когда лицо его озаряла улыбка. Походка его отдавала величественностью, которую Паша ощущал в каждом его шаге, это было странно и необъяснимо, но оставалось фактом, человек внушал уважение и некоторый страх одним лишь видом. Волхв стоял на месте, также широко улыбаясь, и ждал, пока мужчина подойдет.

«Это и есть Князь, что ли?»: подумалось Паше.

Впрочем, долго волхву стоять не пришлось, буквально в четыре шага Князь оказался рядом с волхвом, и они крепко, по-дружески обнялись.

– Сколько же я тебя не видел, Еремей! – уже отстраняясь от объятий, в широкой улыбке воскликнул Князь.

– Три года, а ведь не далеко живем, все в походах ты да войнах, – ответил Еремей.

– Так врагов-то полно, а я один – рассмеялся Князь, и, переведя взгляд на Пашу, спросил, – так это и есть тот самый… Паша?

Паша просто кивнул, не найдя лучшего жеста для подтверждения.

– Приветствую тебя, Паша, я Князь Ярослав, Светлого Княжества правитель.

– И вам… здрасте – промямлил Павел в ответ.

Он никогда не встречался с князьями, конечно, он понимал, что «здрасте» это неудовлетворительное приветствие для Князя, и сейчас краснел от стыда, однако собственная растерянность и необычайность ситуации полностью добила здравый рассудок в Паше.

Впрочем, князь, по всей видимости, совсем не расстроился Пашиной бестактности.

– И откуда же ты прибыл?

– Эмм, я не знаю, как это объяснить, наверно из будущего, только не вашего…

– А из чьего будущего, и как ты понял, что из будущего?

– Ну, у нас так люди жили, как у вас, сотни лет назад, тут все старое. Только у нас магии нет.

– Хм. А Боги, каким богам вы поклоняетесь? – после недолгого молчания спросил Князь.

– Так, много у нас религий, да я вот только как-то не верю в Бога.

– Не веришь? – удивился Князь, – а зачем верить? Разве вам не являются Боги, не помогают вам, не защищают вас?

– Я не видел Бога, по крайней мере…

– Странно, – задумавшись Князь спросил снова, – а если ты из будущего, значит ты можешь что-то знать про то, что здесь будет? Ты мог бы предсказывать будущее?

– Думаю, нет, я не слишком силен в истории…

Князь принялся ходить по комнате, поглаживая бороду. Паша же просто безучастно стоял, ожидая дальнейших вопросов.

– Ты говоришь, у нас все тут старое, значит у вас что-то новое, лучшее? Это оружие, или может быть что-то другое? – продолжал интересоваться правитель княжества.

– Да, есть и оружие, и многое другое, – Паша отвечал вяло, почему-то ему не очень хотелось объяснять Князю, он уже пресытился подобным разговором в темнице с Завидом.

– И ты можешь нам рассказать, как сделать такое оружие?

– Нет, я ж не ученый, я простой потребитель, я не умею оружие делать. Да и не получится тут наверно такого…

– Что ж, ладно, – вот тут князь уже показался несколько разочарованным, – А что у тебя есть для подтверждения твоих слов?

Паша несколько замялся. «Что у меня есть?… А, точно, зажигалка же есть!». С этой мыслью Паша достал из-за пазухи зажигалку и чиркнув ее, явил Князю огонь. Нельзя сказать, что бы Князь был сильно поражен, скорее наоборот, несколько разочарован.

– И это все? Так и Еремей может… – переведя взгляд на волхва, Князь спросил, – Правда, Еремей?

Тот лишь утвердительно кивнул головой.

– Другого с собой у меня ничего не осталось, я не готовился к такому путешествию. В лесу еще телефон оставался, когда я… – Паша не знал, стоит ли упоминать обстоятельства, при которых был утерян телефон.

– А что он делает, телефон этот? Тоже огонь? – перебил Пашу Князь.

– Нет, он позволяет людям разговаривать на большом расстоянии. Там и музыка, и будильник и прочее.

– И что, ты сможешь из леса с помощью телефона со мной поговорить? – продолжал спрашивать правитель.

– Эмм, если бы тут была сеть и у Вас телефон, то да. А одного моего телефона для этого было бы не достаточно.

– Какая сеть?

– Мобильная. Радиоволны там, я не знаю, в общем, как объяснить…

– И смогут наши мастера такую сеть сшить и телефон изготовить?

– Сомневаюсь я, если честно. Я бы не смог, например, а ваши мастера же совсем не знают, как это работает.

Князь снова принялся поглаживать бороду и ходить по комнате от стены к стене. Волхв и охранники безучастно наблюдали за этим, Паша же начал беспокоится, Князь показался ему недовольным.

– Что ж, ладно, Паша, я думаю, у нас еще будет время для продолжения этого разговора, – он кивнул охраннику возле стены, – предлагаю тебе проследовать в пиршественный зал, мы с Еремеем вскоре присоединимся, вот, Малуша тебя проводит.

С этими словами он улыбнулся Паше, вызвав в нем двойственные чувства. С одной стороны, Паша все-таки невольно раскрыл заговор Здислава, что должно было задобрить Князя, с другой стороны, он не помог Князю в техническом оснащении его армии, и тот был явно разочарован. Однако Паша нашел в себе силы улыбнуться в ответ, и торопливыми шагами посеменил за охранником, уже открывшим дверь.

Путь до пиршественного зала был таким же нудным, как и до покоев Князя, однако еще и совершенно безмолвным. Паша не решался заговорить с охранником, а тому, видимо, не очень-то и хотелось общаться с Пашей.

Вскоре, пройдя сквозь сумрак казавшихся бесконечными коридоров и винтовых лестниц, они оказались перед широкими воротами из прочного дерева с железной окантовкой. Стражник, который сопровождал Пашу, постучал в ворота три раза по два удара с равными интервалами, и, как бы нехотя, скрипя петлями, ворота распахнулись перед гостями.

Стражники, что и открывали эти ворота, выглянули из-за них, чтобы убедиться в невраждебной личности пришедших.

– Малуша? – спросил один из них, для пущей уверенности.

– Да, это я.

– А с тобой кто? – спросил уже другой стражник, голову которого в отличие от первого не покрывал железный шлем.

– Почетный гость Князя, убийца разбойников, – не долго размышляя, ответил Малуша, как показалось Паше с неким пафосом, будто он горд сопровождать такого гостя, чего заранее Павел не замечал.

– Эвоно как, ну, проходите, гость милейший, располагайтесь! – сказал первый, и отошел с прохода, предоставляя возможность беспрепятственно войти гостям.

В нос ударил смешанный запах различных яств, ароматы пряностей были такими четкими и сильными, что Паша чуть не расчихался с непривычки. Доселе он нюхал только чадящие факелы да пыльные полы в коридорах, к тому же Малуша, вероятно, не обожал водных процедур, и придавал яркости аромату путешествия до пиршественной залы.

В животе сразу же заурчало, хотя до этого Паша не ощущал себя голодным. Казалось бы, прямо из ниоткуда вынырнул тот самый служка, что недавно проводил их с Еремеем до их гостиной комнаты.

– Тебя было велено посадить за один стол с Князем, – сказал он, обращаясь к Паше, и тут же куда-то пошел, – Идем!

Паша не сразу сообразил, что к чему и продолжал наслаждаться запахами. Служке даже пришлось приостановить свой стремительный забег, и подождать гостя, чтобы тот не потерялся.

– Прости, задумался я, – оправдался Паша, нагнав служку.

Ничего не ответив, тот повел его к столу, что стоял поперек во главе другого, очень длинного стола. В центре, возле главного стола стояло большое, резное кресло, украшенное небольшим количеством драгоценных камней и позолотой. По всей видимости, на этом кресле должен был сидеть Князь. Служка усадил Пашу на кресло, которое было вторым справа от места Князя, и сразу же покинул гостя, оставив его наедине с мыслями.

До этого момента, стараясь угнаться за проводником, Паша не очень-то уделял внимание окружающей его обстановке и людям. Сейчас у него было для этого время, поскольку часть мест возле длинного стола уже была занята, а возле главного стола сидел только Паша, он мог свободно разглядеть почти всех гостей.

На столе, прямо перед почетным гостем Князя, стояли блюда с какой-то незнакомой ему едой. Пробовать он пока не решался, опасаясь нарушить какую-нибудь неведомую ему традицию. Впрочем, остальные гости уже вовсю молотили закуски, но Паша оставался по-прежнему в нерешимости.

Осматривая гостей, Паша невольно остановил взгляд на одном из них. Дело было в том, что тот был без бороды, гладко выбрит. Это было необычно, так как все без исключения мужчины, которых довелось встретить Паше за его недолгие странствия, носили бороды. У кого длиннее, у кого короче, но обязательно была.

Одеяние безбородого гостя, впрочем, особо ничем не отличалось, какое-то подобие халата или рясы, голова ничем не покрыта, ноги же рассмотреть мешал стол. Сидел гость хоть и среди всех остальных, но держался обособленно, бесед ни с кем не вел. Вероятно, почувствовав на себе взгляд, незнакомец как-то сразу почувствовал его направление, и повернулся к Паше. То ли испугавшись, то ли смутившись, Павел тут же уставился в стоящее рядом блюдо. Однако перед глазами мелькала только что увиденная картина: пронзительный взгляд незнакомца, отчего-то наводящий ужас. Стоит заметить, что взгляду сильно добавляло устрашающего эффекта присутствие бельма на правом глазу, которое Паша не мог заметить до встречи взглядом.

Теперь Павел озадаченно продолжал разглядывать пирог, который лежал на блюде. Про себя он молился, чтобы Князь явился как можно быстрее, потому что сидеть здесь просто так было невыносимо неуютно. Чтобы хоть как-то сбросить внутреннее напряжение, почетный гость Князя решил пожевать пирог, который доселе он лишь разглядывал.

Как только ему удалось отломить кусок пирога, а тот был не нарезанным, и укусить его, разжевывая массу теста и запеченной рыбы, в зал вошла свита во главе с Князем. Об этом громко известил тот самый служка, который, казалось, присутствовал в любом месте этого замка.

Не совсем понимая, что нужно делать в такой ситуации, оставаться сидеть или же встать, и пытаться приветствовать Князя, Паша принялся судорожно жевать, пытаясь проглотить откушенное. Этому здорово мешали рыбные кости, которых оказалось предостаточно в начинке пирога. Одна из них застряла у Павла между зубов, и десна под ними жутко саднила, после перенесенного укола. Чуть не подавившись, Паша вскочил со своего кресла, заметив, что остальные гости все-таки встают, приветствуя Князя.

Бегло пытаясь стряхнуть крошки со своей рубахи, он вдруг понял, что к вошедшему в зал Князю он стоит спиной. Пытаясь развернуться, он чуть не уронил свое кресло, довольно ощутимо ударившись о него коленом. Начиная еще судорожнее жевать, уже не обращая внимания на боль в десне, выпучив глаза, Паша пытался сообразить, как бы ему не совершить еще нелепостей. Так он и застыл, не прожевав пирога, держась за спинку своего кресла и уставившись на свиту Князя.

Эта процессия показалась ему вечной, и он с диким облегчением плюхнулся обратно в кресло, когда подошедший Еремей сказал ему садиться. Не особо понимая, что нужно делать дальше, Павел снова уткнулся взглядом в блюдо, пропуская мимо ушей все звуки зала, проглотив остатки пирога.

Сумбур из мыслей вертелся в его голове, остекленевший взгляд, направленный в блюдо был подобен взгляду человека практикующего телекинез. Внезапно, рука легшая ему на плечо вырвала его из оцепенения:

– Так выпьем же за него! – кричал Князь, поднимая свой кубок вверх.

Многоголосая толпа с поддерживающими криками поднялась со своих мест, и, как показалось Паше, каждый из них одобрительно поднимал кубок, явно показывая его Павлу. Это смутило его еще больше, однако он на автомате поднялся с кресла, оглядываясь на Еремея с немым вопросом на лице.

– Кубок возьми, и выпей, – взглядом указывая на кубок, невесть откуда взявшийся подле Пашиной миски.

Не долго думая, Паша схватился за кубок, чуть не вылив его содержимое на стол, высоко поднял его, немного повертевшись по сторонам, подумав, что не зря никто не пьет, и смотрят все на него, и лишь затем принялся жадно пить наполнявший кубок напиток.

Теплой волной он пронесся по телу, приятно осев в животе. Напиток оказался сладким и довольно тягучим, но явно хмельным. Видя, что все опорожнившие свои стаканы начинают садиться, Паша тоже сел обратно, уже слегка успокоившись.

Веселье продолжалось, Князь постоянно вставал и произносил речи, которые неминуемо заканчивались общим криком и поглощением очередного кубка. Столы постоянно заполнялись новыми блюдами, взамен опустевших. Чего только Паша не попробовал, преимущественно, это было мяса или рыба с пирогами. Очень порадовал гостя целый зажаренный поросенок, которого поставили рядом с Пашей, так, что бы он успел отрезать себе приличный кусок сочного, прожаренного мяса. Салфеток рядом Паша не обнаружил, и украдкой вытирал жир с лица рукавом своей доселе чистой, новой рубахи. Как показалось Паше, другие гости поступали так же.

Вскоре, речи Князя закончились, да и стало проявляться немало захмелевших гостей, набивших животы обильно подаваемыми угощениями. Откуда ни возьмись появились музыканты. В руках они несли много совершенно незнакомых Паше инструментов. Расположились они так, чтобы между столом и ними оставалось расстояние, видимо, предназначенное для танцев.

За ними плавно, как лебеди, выплыли девушки, и, как только заиграла бодрая, незатейливая музыка, принялись танцевать. Примечательно, что не только танцевать, вскоре они еще и запели.

Слов Паша разобрать не мог, но немалое количество выпитого тянуло его в пляс, туда, к необычайно красивым девушкам, что кружили в танце. Как оказалось, Паша был далеко не единственным таким желающим, и рядом с девушками то и дело появлялись вставшие из-за столов мужчины. Все сливалось в какой-то непонятный, но определенно не беспорядочный танец, и Паша все-таки решился принять в нем посильное участие.

За вечер он успел заметить, что отношение присутствующих к нему довольно лояльное, все приветственно хлопали его по плечу и радостно улыбались.

Как только Паша попытался встать с кресла, он почувствовал странную тяжесть в ногах, но вмиг поборов внезапно нагрянувшую немощь, он как можно скорее выдвинулся к танцующим. Толпа радостно приняла его в свои объятия. Все кружилось вокруг него, закручивая его в вихрь из людей и не стихающей музыки. Один из музыкантов яростно лупил в бубен, все ускоряя такт. Алкоголь, доселе покоившийся в Пашином желудке, не менее яростно стал стучаться Павлу в голову. Потеряв контроль над своими движениями, он каким-то непостижимым образом оказался вне танцующей толпы. Дойдя до стола, он плюхнулся обратно в свое кресло и, не раздумывая, присосался к еще не опорожненному кубку. Последнее, что он увидел, была улыбка Еремея, который что-то прошептал, коснувшись пальцем Пашиного лба.