Текст книги "Где-то у Проциона"

– Ага… – сказал Вадим.

При всем невежестве в вопросах космонавтики совсем уж чайником он не был. За время работы на «Колумбиаде» в разговорах со спейсерами Вадим нахватался кое-каких верхушек и вполне понял то, о чем не стал говорить особист. Корабль, конечно, мог возить автоматические станции к внешним планетам и астероидам… Дело полезное. Но не в этом состояло его основное назначение. Космофлот был лишь гражданским фасадом российских ВКС, и проектировался – и строился – «Ореол» прежде всего для военных. Как повелось в космонавтике еще с самого начала, без различия в государственной и национальной принадлежности. Скорее всего, он предназначался для доставки в пояс астероидов боевых стратегических ракет. Вполне возможно – с такими же двигателями нового типа. Тот же РЛ-привод в свое время превратил Луну в стационарную ракетную батарею, поскольку ракеты с ним могли поразить цели на планете в течение всего лишь одного часа – время, сопоставимое с обычными баллистическими. Теперь наука и техника шагнули еще на один этап. Только и всего…

«Мама дорогая… – подумал Лунин, забыв даже о том, где находится. – Ну, на кой черт нам все это нужно?!» Ответа он, понятное дело, не знал…

– Да дело и не в корабле, – продолжал между тем Василий Витальевич. – Как бы быстро он туда ни долетел. На Марсе нужны врачи. Настоящие, а не кибермедики из пунктов первой помощи. Там требуются высококлассные нейро– и кардиохирурги, способные работать в полевых условиях. Вы представляете сложность задачи?

Вадим кивнул. По роду своих занятий он это представлял. Хотя врачом и не был.

– Вот для этого нам и понадобились ваши андроиды, – закончил безопасник. – Кроме того, там еще требуются строители. Потому что нужно будет соорудить жилье для людей – им придется дожидаться корабля в лучшем случае около девяти месяцев, а в худшем – почти три года. Это не считая обратной дороги…

– Мы постараемся подогнать корабль к точке удобного старта для возвращения по эллиптической траектории… – вмешался Брэнсон, но Василий Витальевич не дал ему перехватить инициативу.

– В любом случае там предстоит построить планетную базу, – заключил он. – И ее обслуживать. Ассоциация согласна вложить деньги в это строительство. Мы, в принципе, тоже заинтересованы. Но никакие киберы с этим строительством не справятся. Только ваши…

– Да понял я это уже, – остановил безопасника Вадим. – Я другого понять не могу!.. Роботов-то всего два! И те – без мозжечков, и неизвестно еще, в каком состоянии! Что от них толку? Ведь стартовать-то нужно – когда?!

– У нас срок не больше недели, – ответил Брэнсон хмуро.

– По графику подготовки старт через трое суток, – сухо добавил Василий Витальевич.

Вадим обвел всех троих ошалелым взглядом:

– Кто из нас спятил? – спросил он. – Вы или я?

Он даже представить себе не мог, на каких условиях договорились Космофлот и Ассоциация: это должно было быть просто что-то запредельное – чтобы два таких монстра вдруг ринулись действовать так слаженно. Ведь не рекламы же ради затевается вся эта кутерьма! А после слов о строительстве базы Вадим, кроме того, вспомнил, сколько все это должно стоить, и вопрос о том, кто спятил, как минимум наполовину не был шуткой. Да такого просто не могло быть! Правда, Лунина обнадеживало то, что пока не высказался еще Кремер – зачем-то же он присутствует в этом странном триумвирате? И, надо отдать должное, друг Витька не подвел.

– Никто не спятил, – вступил он в разговор. – Не торопись в Кащенку. Понимаешь теперь, что мы тут чувствовали, когда ты нам вещал про конвертер энтропии и песчаные компьютеры?

Вадим счел за благо промолчать. Но, похоже, его пламенное выступление произвело впечатление на присутствующих…

– В качестве нагрузки «Ореол» понесет к Марсу небольшой нанозавод, разработанный в нашем институте… Мы его для пояса астероидов предполагали, – пояснил он, подтвердив тем самым догадку Лунина. – Ну, и для систем Юпитера и Сатурна, само собой… Запас рабочего субстрата, конечно, пришлось урезать до минимума, но для данного дела его хватит. На месте завод воспроизведет такое количество андроидов, какое потребуется. Можешь не сомневаться. Нам главное сейчас – успеть снять копии с имеющихся образцов и передать запись на борт корабля.

– Все равно не понимаю, – сказал Вадим.

– Что именно? – Кремер неожиданно посмотрел на Лунина с прищуром, и тому почудилось в глазах друга неестественное для момента веселье. «Может, кто-то все же тронулся умом?» – подумал Вадим, но решил не развивать эту мысль. Так как с одного раза можно было догадаться, кто именно окажется этим тронувшимся. Вряд ли Витька.

– Ну, я согласен, – Лунин истово закивал головой. – Андроидов вы разберете на атомы – потом сможете наштамповать в любом количестве… Хотя они и будут у вас по цене дороже золота – я что, не знаю, сколько такой субстрат стоит? Но конвертер-то!.. Сарай же!.. Что вы с ним делать станете?! Точнее – что эти ваши андроиды с ним станут делать? За собой на грузовике возить?! Причем – каждый?!

– Но вы же сказали, – встрял Брэнсон, – что один кон… координатор может управлять целой футбольной командой?

Лунин запнулся, пытаясь вспомнить, когда он такое утверждал. Да, действительно, было…

– Так это же на игровом поле! Это вообще без разницы – одним механизмом командовать или десятком. Но там-то… – он кивнул головой на потолок. – Они ж у вас на километры разбредутся! Если не больше…

– Больше… – безмятежно сообщил Витька. – Гораздо больше. «Пегас» сел возле Сфинкса. А заводу и базе для работы потребуется вода, так что сажать его придется в районе полюса. Там не километры, там тысячи будут…

Вадим молча уставился на него.

– А это, – Витька улыбнулся, – есть третья секретная информация в этом разговоре. И она, в общем-то, перекрывает обе предыдущие по своему значению и является государственной и коммерческой тайной одновременно. Имей в виду.

Лунин подождал продолжения, но Кремер молчал, выразительно подняв бровь. Ему явно требовалось услышать подтверждение. «Куда меня занесло,» – подумал Лунин. Но вслух сказал другое:

– …то пусть покарает меня суровая рука моих товарищей!.. Да понял я, понял! Буду нем, как селедка! Думаешь, я не соображаю, что вы мне столько уже нарассказали, что для подписок о неразглашении мне рук не хватит – разуваться придется!

– Ты не смейся, – неожиданно серьезно одернул его Витька. – Это дело действительно того… Мирового масштаба, как Петька с Чапаевым говорили. Так что без шуток. Никому. Кроме нас троих пока. Если надо будет – тебе скажут, кто еще допущен.

– Ого… Ну, хорошо. Понял я действительно, – подтвердил Лунин. – Так в чем там дело?

– У нас в институте, – сообщил Кремер. – Разработан метод информационного копирования любых материальных объектов. С последующей записью на функциональный носитель, способный воспроизводить все – подчеркиваю: все! – свойства оригинала.

– Это как? – опешил Вадим.

Витька вздохнул.

– Сначала фотография была – помнишь? Плоская запись изображения.

– Ну… – сказал Вадим.

– Потом – появилась голография. Это были аналоговые способы записи информации об объекте. Потом в конце двадцатого века появилась цифровая запись. Цифровое фото, потом цифровое видео. В середине прошлого века пошла цифровая голография…

– Да это я все тоже помню!

– Потом, – продолжал безжалостно объяснять Кремер, – сделали интерактивную голографику. Сейчас она применяется практически повсеместно. Но это все – только объем и динамика, движение. И только – за редкими исключениями – внешний вид, не более того. Так вот, мы научились записывать атомарную структуру объекта в полной динамике. Во всяком случае, в достаточной… Не рассчитывать на компьютерах покадрово и подетально, – а получать разом, как на фотографии. Аналоговым методом. И фиксировать на некоем варианте фотопластинки, так сказать. Все свойства записанного объекта соответствуют свойствам оригинала. И – главное – их можно воспроизводить. Причем, что наиболее важно, не только посредством наносборки, но и в информационном плане.

– Не понял, – в который уже раз за сегодня произнес Лунин. Но он и в самом деле не понял. – Что значит?..

– Ну, как же тебе объяснить-то?.. Ну, вот – плоская оптика тебя ведь не удивляет? Плоские линзы, плоские призмы и тому подобное?.. А ведь еще лет полтораста назад все это делалось из стекла! Помнишь, мы в музее видели?

– Ну, – кивнул Лунин, начиная что-то улавливать.

– Так вот: плоская оптика – это всего лишь голографическая копия обычной стеклянной линзы – к примеру – но она обладает всеми ее свойствами как линзы! То есть – концентрирует световые лучи. Так вот, наши информационные копии – они посложнее, конечно, будут, – точно так же при определенных условиях способны выполнять функции своих оригиналов.

– Ну… – повторил Вадим. Услышанное никак не желало укладываться в голове. – Я, допустим, понял… Но как сарай-то… Тьфу! Как конвертер-то?..

– Ну, ты тупой какой-то… – посмотрел на него Кремер. – Видимо, перелет сказывается. Фотография-то меньше оригинала?

– Ну да… – сказал Вадим.

– И голограмма тоже меньше. Про цифровую запись я уж не говорю… Ну, и здесь то же самое. Носитель размером с портсигар где-то. Найдется на твоих андроидах, куда такой блок присобачить?

– Тьфу ты! – до Вадима, наконец, дошло. – Вот теперь понял! Конечно же, найдется… Никаких проблем. Только…

– Что еще-то? – спросил Витька.

– Так задержка сигнала же… От Земли до Марса… Я не помню сколько точно – минут десять, кажется…

– В разное время по-разному. От нескольких минут до трех четвертей часа. В нашем случае будут минуты… Но я тебя понял. Не переживай – про дистанционное управление речь не идет. У нас есть на этот случай отличные управляющие программы. Я ведь тебе пытаюсь объяснить: мы же можем копировать практически все.

– То есть сарай этот для вас не предел? – спросил Вадим, оценивая, что могли накопировать умельцы из Витькиного Института… Любую сеть нейрокомпьютеров с искусственным интеллектом любой мощности. И с программой вместе. И ужать это до размеров наладонника…

– Нет, не предел, – подтвердил Кремер. – Мы корабли копируем целиком. Для модельных испытаний.

Лунин покрутил головой в восхищении. Кажется, теперь он стал понимать, чем занимаются эти трое и в каком объеме. И ему предлагали включиться в эту гонку тоже! Заодно он оценил и причину такой секретности: из того, что сказал Витька, выходило, что отныне в любой комп можно воткнуть полноценный искинт, способный выполнять практически любые операции… Синхронный переводчик в мобильнике Брэнсона в сравнении с этим смотрелся просто каменным топором…

– Что ж, – сказал Вадим, – тогда имеет смысл не дожидаться утра. Ключи от дачи у меня есть. Зачем время терять? Потом ведь нужно еще будет поставить блоки на роботов и проверить всю систему в сборе… С Руфиной Залмановной можно и завтра поговорить: она все равно возражать не будет…

– То есть вы согласны участвовать в проекте? – спросил Василий Витальевич.

– Конечно, согласен, – ответил Лунин. – Я ж так понимаю, андроидами кто-то должен будет заниматься!

– Тогда нам следует прямо сейчас оформить все документально…

– В этом нет никакой необходимости! – заявил Брэнсон. – Напоминаю, что мистер Лунин служащий Ассоциации и может работать в качестве такового под мою ответственность. Как мой референт, например!

– Это было бы неразумно, – возразил Василий Витальевич. – С точки зрения международного права могут возникнуть определенные сложности…

– Этим вопросом вполне способны заняться наши юристы! – отпарировал исовец.

– Но и наши тоже, – не остался в долгу безопасник. – Давайте будем действовать в рамках достигнутой договоренности!

– Я не вижу, чтобы мы за эти рамки вышли!

– Зато мне это прекрасно видно!..

На этот раз Вадиму было понятно – по крайней мере, до какой-то степени – что происходит. Будучи гражданином России, он, Лунин, одновременно имел трудовой договор с ISA. В принципе, никакого криминала данный момент не содержал. Кроме одного: внезапно всплывшего факта работы с Горчинским. Поскольку конвертер Горчинского оказался сам по себе вещью мирового значения. Впрочем, это Вадим знал и раньше… Не ожидал он другого: что может сам оказаться настолько ценным приложением к устройству, что Ассоциация решится претендовать на него даже несмотря на возможный конфликт с правительством не самой слабой страны мира. Вадиму стало неуютно: он не мог решить, что тут следует предпринять. Он не имел ничего против Василия Витальевича и его службы. У них работа такая… И своей стране изменять не имел также никакого желания. К Ассоциации же до сей поры у Вадима вообще не было никаких претензий: он у них работает, они ему платят. И уходить со станции он тоже совсем не желал. Это была отличная работа и хороший заработок. И интересное место, невзирая на раздражающий поток туристов… Сейчас же Вадим внезапно оказывался между двумя хищниками, готовыми сцепиться за право заполучить его в единоличное пользование – невзирая на его собственное, Вадима, мнение.

Кстати, из происходящего следовало, что мистер Брэнсон не просто член руководства компанией. Поскольку он явно имел право принимать подобного уровня решения. А это была компетенция не ниже Совета Директоров. И, попадая в ранг референта такого лица, Лунин и сам становился персоной немаленькой. И открывающиеся возможности было не сравнить, если честно признать, с перспективой работы в закрытом КБ под присмотром СБ Космофлота.

Ситуация была такова, что Вадиму поневоле пришлось задуматься.

– Да хватит вам! – Кремер, воспользовавшись перепалкой представителей двух могущественных структур, куда-то позвонил. И как раз закончил разговор, отключив комм. – Мы же договорились, что работать будем из пропорциональной прибыли… Чего вам опять неймется? Планировщики сейчас считают доли акций, как закончат – тогда и решим. А вы все время тянете одеяло каждый на себя… Что вы хотите сохранить в секрете от Дика, Василий Витальевич? Они про ваш «Ореол», несмотря на все ваши усилия, все равно знали!

– Ну, не все знали, а только кое-что… – проворчал особист.

– Да какая разница! Эпоха транснациональных кластеров на дворе – а вы тут разводите какую-то малюто-скуратовщину… Вас для чего направили? За сохранением секретности следить? Вот и следите! А не занимайтесь игрой в охоту на ведьм…

К удивлению Вадима, Василий Витальевич выслушал эту отповедь, как нашкодивший школьник: опустив глаза и не издав ни звука! Да и старый друг внезапно приоткрылся перед Луниным с неожиданной стороны. Как-то до этого Вадим не предполагал за Витькой таких интонаций…

– А ты, Дик? – перешел между тем на другого участника конфликта Кремер. – Какая тебе необходимость утянуть Димку в Ассоциацию? Если мы учреждаем совместную компанию для продвижения наших изделий на рынок? Вот там он и будет работать на общее благо… И не надо на меня так смотреть! Патент на конвертер Горчинского ты все равно не заграбастаешь: не твое это! Достаточно того, что вы вкладываете деньги в наши разработки!

К неменьшему удивлению Вадима, и Брэнсон не полез в бутылку от такого наезда! А уж ему-то, казалось бы, сам бог велел. В голове у Вадима в очередной раз рассыпался сложившийся было паззл представлений о том, кто есть кто в этой троице. Только сейчас он сообразил, что главный-то, похоже, Витька. Как в том анекдоте. «Кто ехал – не знаю. Но шофером у них – сам Президент, мля!..» Хотя, может быть, и немного наоборот… Но суть-то!

«Кажется, я чего-то недопонял, – пришло в голову Вадиму. – Я ж Витьку с детства знаю… Он всю жизнь ничем кроме своей науки не занимался! Как вышло, что он командует и представителем Космофлота, и – что, пожалуй, куда более круто – одним из высших руководителей, а то и владельцев Ассоциации?» Как-то до сих пор Лунин считал друга детства обыкновенным доктором наук…

– Нет, я с вами точно бахнусь! – сказал Вадим, когда Витька закончил выволочку партнеров. – Ты меня уже и на работу определил? Даже не спросясь?

– Надеюсь, до окончания спасательной операции ты все же останешься в своем уме, – не остался в долгу Кремер. – А то лечить тебя придется… А по работе… Ты что, откажешься заняться тем делом, к которому так стремился? Разве не ты сегодня собирался кому-то морду бить по этой теме? Я ведь помню, с каким скандалом тебя уходили из института! Можно было подумать, не лаборанта увольняют, а как минимум начальника отдела! Как ты тогда орал!

– Я тогда таким умным, как сейчас, еще не был… – проворчал Вадим. Ему не хотелось вспоминать ту историю. Да и сегодняшнюю встречу тоже…

– Ну, вот и отлично, – заключил Витька. И без особого перехода заговорил о деле: – Значит так. Я с нашей техбазой созвонился. Аппаратуру они уже грузят. Предлагаю отправиться на место и там все решить окончательно.

Никто не стал возражать.

До дачи добирались тем же экранолетом, на котором летели с аэродрома. По пути чего-то ели. Не то поздний ужин, не то ранний завтрак. Лунин даже не запомнил толком, с чем именно были те бутерброды. Он в основном размышлял о грядущих переменах в жизни и гадал, какими же они могут быть. Должность единственного механика по андроидам могла оказаться не такой уж синекурой. Сколько там было еще работы, Вадим знал лучше кого бы то ни было. В конструкцию следовало внести массу изменений. Не в этих, конечно: тут просто не успеть. А вот дальше… Поменять материалы на более качественные… Они с Горчинским, в силу обстоятельств, вынуждены были по большей части заниматься самодельщиной из подручных средств. В результате машина получилась перетяжелённой до предела. Теперь же можно будет питание сделать автономным. На топливных элементах. Глаза поставить правильные, а не те окуляры, что были до сих пор… Облегчить и упрочить скелет… Довести плотность нервной сети и тактильных датчиков до соответствующей живому организму… Эмулировать все органы, если потребуется, черт побери! Полностью воспроизвести голосовой аппарат! Чтобы речь была нормальной, а не синтезированной. И главное – освободить объем черепа. Тогда – готовый протез тела! Это была мечта Горчинского… И хотя Вадим не разделял мысли учителя о том, что это главная задача, но сделать это все равно следовало, потому что было необходимо…

Но и без того у андроидов имелась немалая область применения. Космос… Дно океана… Работы в тяжелых условиях – в зонах атомных реакторов, за Полярным Кругом… Да просто нудные и неинтересные, куда живого человека калачом не заманишь.

Они с Горчинским любили порассуждать, каким мог бы быть мир, в котором «вкалывают роботы – счастлив человек!» Картина получалась совершенно фантастическая. И не такая уж дурацкая или утопическая, как Лунину тогда по молодости казалось.

Что-то вроде известного платоновского пассажа насчет того, что в будущем даже самый бедный гражданин сможет иметь не менее трех рабов. Вадима, знавшего сей перл со школы, Горчинский как-то просто сразил, сказав, что смешно это только если читать Платона с современной точки зрения. Если же рассматривать тему абстрактно – или наоборот, конкретно, кому как нравится – то смысл данного периода состоит в том, что каждому гражданину платоновского государства предоставляется ежедневно ресурс в объеме двадцати четырех человекочасов. Из расчета, что продуктивно каждый раб может работать восемь часов в сутки. Не такая уж получается чушь. А то, что Платон писал про рабов – так это не его вина. Тогда просто других ресурсов не было. И, пожалуй, Витькино информационное копирование здесь могло прийтись как нельзя кстати. Потому что иначе нужный по мощности искинт в робота не запихаешь, слишком объем мал. А так – пожалуйста. Хоть действительно на каждого жителя по три высококвалифицированных механизма, способных выполнять все виды вспомогательной деятельности. Что по дому, что по работе…. А человечество тогда, как известно, перестанет развиваться, отучится трудиться и только и будет делать, что предаваться пьянству, наркотикам и разврату… Через что и вымрет, полностью выродившись…

Интересно, какой идиот это выдумал? Как будто и без того населению Земли нечем загнать себя в гроб и без всякого прогресса. Однако до сих пор как-то выживали… Впрочем, эта тема Лунина занимала не сильно: свинья грязи всегда найдет. Была бы только свинья. Зато решать задачки, ставящиеся окружающими проблемами, куда проще будет, имей человечество такую армию трудового обеспечения… Да и в андроидах ли дело? Исполнительный механизм может иметь любую форму. Главное, чтоб он работал с необходимым уровнем надежности. А какими вопросами заморочиться, у людей всегда найдется. Той же проблемой свиньи… Когда промышленная революция перевернула мир в конце второго тысячелетия, она тоже сняла вековые заботы с общества, – но тут же навалила новых. В каменном веке переход от охоты к сельскому хозяйству сделал то же самое. В обоих случаях от предыдущего человечества мало что оставалось – в смысле жизненного стереотипа. Вроде пора было уже это заметить. Но нет… Похоже, прав тот, кто сказал, что история нас учит, что она нас ничему не учит… Погрузившись в пучины философии, Вадим даже не заметил, как они прибыли на место. И тут его ждал сюрприз…

Впечатление было – что возле дачи Горчинского высадился инопланетный десант. Или хотя бы одно НЛО – такое тут оказалось столпотворение. На лугу у поселка, медленно перемалывая струи затихающего дождя лопастями, стояли три огромных тяжелых вертолета. С аппарелей съезжали вездеходы, груженные элементами какой-то невероятной конструкции. Небольшая автоколонна уже тянулась по улице проснувшегося от вторжения поселка. Горели установленные на времянках прожекторы. В их свете целая армия людей в ярких разноцветных комбинезонах выгружала из бортовых люков ящики, тут же складывая их на легкие электрокары с тележками.

– Это что? – спросил пораженный Лунин.

– А ты думал, я пальцем буду копию снимать? – поинтересовался Витька, вылезая под дождь и принимая у одного из встречающих плащ-накидку. – Выходи давай! Как мы без тебя на дачу попадем? Не взламывать же, в самом деле…

– Хорошо, – оценил происходящее Василий Витальевич, пока Лунин выкарабкивался из кабины. – Этот цирк обязательно запомнят! Надо еще, чтоб и нас запомнили тоже. То есть, вас, конечно же… Так что мы с Ричардом, пожалуй, вылезать не будем: вы там и одни управитесь…

– Почему – хорошо? – удивился Лунин.

– Да ведь после нашего отъезда такой фонтан слухов пойдет о том, что дачу Горчинского вскрывали с кучей специального оборудования, что об этом только глухой не услышит… И пусть! Под это дело все успехи с роботами можно будет приписать именно Горчинскому. А вакуумная запись останется в тени – до тех пор, пока нам надо…

– Правильно, – Кремер, который, похоже, об этом еще не думал, тем не менее, кивнул. – Это удачный ход для прикрытия. Нужно, пожалуй, еще и поспособствовать содержанию этих слухов. Как только доберемся до архива – сразу надо будет слить в сеть наиболее интересные куски… И серьезных статей несколько подготовить. Как думаешь, Димка, заслужил Саул Иосифович, чтобы о его работе узнали правду? Не все же у него изобретения втихую тырить?

Вадим пожал плечами. Подобные акции его не шибко вдохновляли. Но почему не рассказать о человеке, если он заслужил? А то, что так вот подвернулось… Ну, совпало просто. Может, оно и к лучшему. Так он и ответил, не особо кривя душой.

– Ну, вот и ладно, – сказал Кремер. – Василий Витальевич, озаботьтесь тогда этим вопросом… А мы, пожалуй, пойдем начинать…