Текст книги "Где-то у Проциона"

Довольный Витька расхохотался.

Экранолет пробил облака и летел теперь над ними. Огромное синее небо было со всех сторон. Чистое, без единого пятнышка. Земля внизу…

То, что было Землей внизу… Не было Землей. Эта была прямоугольная затянутая облаками плоскость. Впереди и позади она, как обрубленная, кончалась у… основания неба. Далеко, но эти края мира просматривались отчетливо. А справа и слева земная твердь, словно сошедшая с ума, задиралась двумя идеальными дугами, выныривающими из облачного слоя и, равномерно утончаясь, тонким кольцом замыкалась где-то в зените. Но этой части не было видно: прямо над головой, где-то в центре исполинского кольца, полыхало невероятное – раз в десять, наверное, больше нормального, – Солнце.

– Ширина обода – тысяча километров, – услышал Вадим голос Кремера. – Диаметр кольца – десять тысяч… Впечатляет?

Лунин, наконец, сообразил, где он видел похожую картину. Да, километрового диаметра станция – гордость Ассоциации – смотрелась на подобном фоне весьма бледно…

– Но на кой черт?.. – посмотрел на сидящего в соседнем кресле приятеля Вадим.

– Именно потому, – невозмутимо сообщил Кремер.

– Что «именно потому»? – сердито спросил Лунин, которому сегодняшние чудеса уже успели надоесть.

– Да просто ведь все, – сжалился старый друг. – Здесь же нет пространства. И силы тяжести, которая, как ты помнишь, функция этого самого пространства – тоже нет. Как-то ведь нам нужно было ее создать? А кроме вращения, никакого другого способа на Земле пока неизвестно. Вот и сделали, как в космосе. Только, чтоб не мелочиться, заложили размеры, сопоставимые с планетой. Пока нам хватает. Потребуется – ширину «земли» увеличим… И не заикайся про компьютерные эффекты! Заложить здесь силу тяжести в программу невозможно – по причине отсутствия самой программы.

– Да я и не заикаюсь, – честно признался Лунин. – Мне, вообще-то говоря, не до этого как-то. Когда до рабочего места доберусь – вот о чем я думаю. Время поджимает, а ты мне экскурсии устраиваешь…

Кремер внимательно посмотрел на Вадима.

– Да, братец, – сказал он. – Это я прощелкал… Надо было сразу предупредить… Успеешь еще к своим роботам. Это я тебе точно обещаю. Времени у тебя теперь вагон и маленькая тележка.

– Это почему? – насторожился Лунин.

– Так здесь ведь не только пространства нет, – объяснил Кремер, закладывая лихой вираж и ложась на другой курс. – Но и времени тоже. И его нам как раз приходится эмулировать за счет компа. И возможно это – в очень ба-альших пределах!

– Ну, тогда я опять ничего не понимаю! – заявил Лунин.

– Так я ведь тебе о чем и говорю… Пройдешь курс переподготовки – будешь знать все характеристики здешнего мира. А пока просто поверь мне: времени у тебя достаточно. Года на доводку твоих агрегатов хватит?

– Года?..

– Ага… – безмятежно кивнул Кремер. – Можно, конечно, и больше растянуть. Но там сложности будут чисто бытового плана… А так – вполне нормально, проверено.

– За год – смогу, – подтвердил Лунин, прикидывая те изменения, про которые уже думал. – Только лаборатория понадобится с хорошим оснащением…

– Да это не извольте беспокоиться! – заверил Кремер. – Хоть целый институт! Если нужно больше, только скажи – все будет! Я ж тебе повторяю: у нас здесь не Земля. А самая настоящая Утопия!

– Утопия? – спросил повеселевший Лунин. Услышанные новости его изрядно приободрили. – Так уж и настоящая? Прямо по Томасу Мору?

– Тьфу-тьфу-тьфу! – преувеличенно испуганно открестился Витька. – Скажешь тоже! Скорее уж классическая из позднесоветской фантастики – общество всеобщего благоденствия. Где от каждого по способности, каждому по потребности… КоммунизЬм, одним словом! В натуре!.. Но вообще, конечно, в чем-то и от Томаса Мора, – подумав, согласился он. – Пространства у нас нет. Времени, почитай, тоже. Вот и получается: Нигде и Никогда. Самая настоящая Нигдейя!..

– Черт… – сказал Лунин. Он повел руками, обозначая окружающий мир: – Но как это все стало возможно? Я имею в виду, – заторопился Вадим, заметив выражение лица Кремера, – что об этом же не писали ничего! Ведь должны же были какие-то работы быть… Опыты проводиться…

– Да было все, – устало вздохнул Витька. – И работы, и опыты. И публикации были регулярные… И сейчас есть. Только – в специализированной литературе. Много ты читаешь новостей, например, по квантовой физике? Это ж проблема так называемого «чистого вакуума», точнее один из ее подразделов… Там вообще в словах ничего не выражается – одна математика. Ее, может, пять человек на всей Земле понимают. Вот они и переписываются друг с другом. И эксперименты были. Причем довольно давно. Только совсем из другой области. Это поиски способов увеличения объема записи… А мы у себя в институте как раз и совместили два в одном…

– Как?

– Так я тебе и сказал! – ухмыльнулся Витька. – Ты ж до сих пор Василию Витальевичу подписки о неразглашении не дал! Это ж – военная тайна!

– А он тоже здесь? – не особо удивившись, спросил Вадим, имея в виду безопасника.

– Да нет, успокойся, – хохотнул Кремер. – КровавЫю гэбню мы сюда не копируем…

Вадим удивленно посмотрел на него.

– Да он нормальный мужик, – ответил на невысказанный вопрос Витька. – И дело не в его службе. Ему тут даже и занятие бы нашлось по специальности… Просто у нас носителей элементарно не хватает. Поэтому приходится брать не тех, кого нужно, а тех, без кого нельзя обойтись. Вот тебя, например… Мы, собственно, тем только и заняты, что решаем задачу по массовому выпуску носителей – ведь их нужно миллиарды штук. Пятьдесят лет уже решаем…

– Сколько?.. – Лунину показалось, что он ослышался.

– Пятьдесят. В среднем, – покосился на него Кремер. – Но это здесь. ТАМ, – он кивнул куда-то через плечо, – все началось три года назад. Когда мы получили первый пуансон…

– Что получили?

– Пуансон. Ну, знаешь: пуансон, матрица… Монеты так чеканят. Ну, вот, мы ее и получили. И сделали первый оттиск на вакууме.

– И кто это был? – Лунин как-то сразу сообразил, что речь идет именно о человеке. – Не ты, случайно?

– Нет, что ты! – не обиделся Кремер. – Мое дело – нанотехника была. Да и вообще считалось, что рано еще… Вот наш шеф, Башкирцев – ты еще его увидишь – на свой страх и риск и скопировал себя самого.

– И что?

– Что… – Кремер усмехнулся. – Скопировал, сел к компьютеру, включил связь… «Ну как, – говорит, – там, Андрей?» А в ответ – мать-перемать! «Чего как?! – отвечает он сам себе. – Тут НЕТ НИЧЕГО, идиот! Срочно копируйте комнату!!» И снова – матом! Ну, скопировали… Потом и остальное. Практически больше никаких накладок не возникло по части записи. Но шеф потом рассказывал, что те ощущения были – не приведи бог!

– И чем кончилось? – Вадим невольно поежился, представив себя в такой ситуации.

– Тихим скандалом и засекреченным триумфом. Особенно после того, как шеф отсюда начал на-гора выдавать результаты чуть не за отдел. Дошло даже до самых тупых. Такая толпа желающих была скопироваться – просто что-то! К счастью, тогда носителей вообще не было. Было черт-те что – вакуумный рекордер Башкирцева размером с твой горчинский сарай… Это уже за два года его удалось так ужать. За счет того, что сюда скопировали всю лабораторию. Вот только дорого больно, зараза… Сейчас ищем, как удешевить.

– Пятьдесят лет… – до Лунина, наконец, дошло. Он посмотрел на Кремера: – И сколько же тебе?..

– Догадался? – расхохотался Витька. – Всегда умен был! Можете, юноша, прибавить к моему возрасту полвека – и относитесь ко мне с должным уважением!

– Ты что – серьезно?! – не поверил Вадим.

– А што, юношша, ражве не похош я на академика и нобелевшкого лауреата Виктуара Кремера? – с преувеличенным шамканьем вопросил Кремер. – Ш которым вы ижволили приятельштвовать во времена его бошоногого детштва?

– Витька, – сказал Вадим почти жалобно. – Вы что – бессмертные? Ты не шутишь?

– Ты теперь сам такой же бессмертный! Как Маклауд! От тебя теперь все кукушки передохнут! А если серьезно… Носитель может быть уничтожен. Запись… может при некоторых обстоятельствах быть повреждена. Причем – неизвестно, что хуже, поскольку повреждения касаются в первую голову психики. А физическое состояние мы почти сразу научились поддерживать на пике оптимума. Пришлось, правда, скопировать сюда чуть не в полном составе институт медикологических проблем… Но они с этим справились.

– Институт? – до этого момента мысль о численности населения странного Нового Мира как-то не приходила Лунину в голову. И, кажется, зря. – Да сколько вас тут?..

– Сто пятьдесят тысяч, – скромно ответил Витька.

– Сколько?!

– Сто пятьдесят.

– Тогда понятно… – смог выдавить из себя Вадим, чтобы не ударить в грязь лицом. Для этого ему пришлось приложить некоторые усилия. Но этот труд оказался вознагражденным.

– Что – понятно? – озадаченно переспросил Витька.

– Почему у вас носителей не хватает. Вы тут, как я погляжу, размножаетесь, как кролики…

Кремер хмыкнул.

– Кролики размножаются согласно последовательности Фибоначчи, – сообщил он. – У нас же процесс идет гораздо быстрее, нежели естественным способом. Ты представляешь хотя бы примерно, сколько нужно было специалистов, чтобы создать и обслуживать вот все это хозяйство? – кивком Витька обозначил мир за бортами экранолета. – У нас половина народа работает на СЖО – больше, чем в космосе.

Лунин помолчал, переваривая услышанное. Это было не так просто. Всего несколько часов назад он, закончив смену, готовился отдохнуть после трудового дня… И вот не прошло и полусуток, как и та работа, и та беззаботная жизнь оказались черт-те где. Словно их и не было. А вместо них – искусственно созданный мир. Управление ходом времени. Бессмертие… И сам он – уже не он, а информационная копия. Такая же, как и все остальные здесь… Черт знает что!..

– Нет, все равно не понимаю, – помотал головой Вадим. – То есть умом-то понимаю… Не совсем дурак… Но – не доходит. И что – вы столько народу скопировали, и никто об этом до сих пор не знает?

– А никто просто не верит, – Кремер усмехнулся. – Как ты вот. Все думают, что с них снимают характеристики именно для составления компьютерной программы. О чем таком особенном они могут знать? Полежали несколько минут в закрытом ящике – и все. Спасибо, можете идти… Ты думаешь – ты ТАМ, когда вылез из томографа, хоть что-то понял?

– А ты… Тамошний ты, – поправился Вадим. – Мне ничего не сказал?

– Да что? Ведь мой оригинал и так сообщил тебе все с самого начала открытым текстом!.. И с остальными так же… А, кроме того, ты не учитываешь, что слишком еще мало времени прошло. Слухи просто распространиться не успели.

– Нет, все равно в голове не укладывается!.. – вынужден был признаться Лунин.

– Само собой! – подтвердил Кремер. – И странно было бы, если б укладывалось! Как известно, «камни с неба падать не могут!» Ты, между прочим, еще хорошо держишься для новичка… Чего ты?

– Я сегодня это уже не первый раз слышу, – хмыкнул Лунин. – Похоже, какой-то день испытаний на прочность. Начинаю бояться, выдержу ли!

– А ничего, – ободрил верный друг. – Сейчас прилетим, вольем в тебя пару ведер водки – и к утру ты и не вспомнишь, что сегодня были какие-то проблемы!

Говоря это, он решительно направил экранолет вниз, в разрыв между расходящимися облаками. Там виднелась земля, какой-то не то лес, не то парк, и дом у подножия холма, поросшего мачтовыми соснами. На лужайке стоял длинный стол под белой скатертью, дымился мангал, и ходили люди – мужчины и женщины явно парадного вида.

– Да? – спросил Лунин, пристально посмотрев на Витьку. – Это у вас такая методика адаптации? Боюсь, мне столько не выпить!

– Ничего! Мы тебе поможем! – заверил Кремер, крутым виражом заводя экранолет прямо на лужайку. – У нас для этого специальная воронка есть и пара крепких гостей для удержания пациента! Не переживай!

– Дык ить – и не переживу! – пообещал Вадим.

– А ты что думаешь – так просто стать бессмертным?!

Они приземлились перед домом, оказавшимся вблизи неожиданно большим, и Кремер подрулил к основанию лестницы, ведущей от лужайки к террасе перед парадным входом. Люди у праздничного стола и мангала обернулись в их сторону. Лунин понял, что сейчас придется знакомиться, но сначала он с удивлением оглядел фасад возвышающегося над всем особняка.

– Это ты тут живешь – в этой хоромине? – спросил он с сомнением. – Один?

– Зачем один? – возразил Витька, открывая фонарь и выбираясь на лужайку. – Вдвоем. С женой. Варька!! – неожиданно заорал он в сторону встречающих. – Я его привез! Где штрафная?!

– Да ты ж не женат… был, – Лунин вовремя изменил окончание, вспомнив, что имеет дело НЕ С ТЕМ Витькой.

– Ну, это исправимо, – усмехнулся Кремер. – И тебя тоже вылечим… Но чуть позже. А пока: добро пожаловать, дорогой специалист по карлсонам… в смысле – по андроидам! Мы тебя все-таки маломало поить будем, однако! И не грузись: все образуется – скоро и ты будешь знать кунг-фу! – он рассмеялся. – Вылезай, пошли: шашлык стынет, водка греется, а гости уже слюной давятся!

Часть II. …Место, которого нет

Глава 1. Хронопогреб

Лунина разбудил длинный хрустальный перезвон.

– Вадим Петрович! Пора вставать! – услышал он голос Юли.

Вадим открыл глаза и посмотрел на потолок. В сумрачном свете фактура древесины выглядела нарисованной и плоской. За распахнутым окном было пасмурно и сыро. Спальню переполнял запах мокрого леса, хвои и травы – ночью шел дождь. Вылезать из-под одеяла по такой погоде не было никакого желания.

– Не хочу – сказал Вадим. Подумал и добавил: – Садистка.

– Еще чего! – возмутилась Юля. – Что за детские глупости! А ну немедленно подъем! Вы должны быть в форме!

– Должен, должен… – проворчал Вадим. – Ни сна, ни отдыха измученной душе… Я что – член олимпийской сборной?

Собравшись с духом, он рывком вскочил с кровати, сразу затанцевав по холодному полу, набрал полную грудь воздуха и, коротко ухнув, как был – в одних трусах – рыбкой нырнул в окно. Это Вадим сам придумал такое упражнение. Собственно, ему хотелось нечто подобное проделать с детства, но возможности не было. А здесь – пожалуйста. Спальня располагалась на втором этаже коттеджа, и Лунин специально устроил под окном здоровенную копну сена. Краткий, но захватывающий дух полет разом вышиб из Вадима всякое желание спать.

Пробив стог почти до земли, Лунин с яростным воплем на четвереньках рванулся наружу, вывалился на свет и, не останавливаясь, припустил со всей резвостью по тропинке прочь со двора, шлепая босыми ногами по лужам и содрогаясь от окружающей промозглой сырости. Конечно, приятнее было бы бежать ясным солнечным утром по сухой земле, но с этим ничего невозможно было поделать: погодой здесь не управляли. Хотя, в принципе, могли. Но, как объяснили Лунину, здешний биоценоз тогда получился бы уж слишком искусственным и потребовал бы дополнительного слежения за собой, на что просто не имелось ресурсов. Да и в целом, добавили в завершение объяснявшие – точнее, объяснявшая, поскольку это была Юля – естественный круговорот веществ в природе много полезней для организма, чем искусственный!

– Полезней, ага!.. – клацая зубами и скользя по грязи, пробормотал Вадим, сплевывая с губы налипшую соломину. – Тебя бы саму сюда!..

– Это зачем это? – донеслось из воздуха с заметной долей заинтересованности. – Не догнать, так хоть согреться, да?

– У-у! – ответил Вадим, ускоряя бег. – Вот попадешься ты мне под горячую руку!

– Ой, ой! Как страшно! А ну-ка не так быстро – впереди три километра!

– Да холодно же! – взмолился Вадим, хватая себя за плечи, но темп сбавил.

– Вот теперь нормально! – одобрила Юля. – И не отвлекаться на разговоры! Носом дышать!

Лунин промолчал и побежал дальше размеренным шагом, равномерно вдыхая и выдыхая. На трех километрах и в самом деле не поразговариваешь. Тропинка нырнула в лес и пошла по просеке высоковольтной ЛЭП между двумя стенами мрачных елей с обвисшими под грузом воды лапами: целые гроздья срывались с ветвей и проводов и рушились в густую траву. Ветер гнал по небу низкие космы облаков. Не похоже было, что сегодня погода изменится: в облачном слое не наблюдалось ни единого просвета. «Условия для испытаний на полосе препятствий будут не самыми приятными,» – подумалось Вадиму.

Постепенно он начал согреваться. Пропитанный влагой утренний воздух уже не заставлял дрожать от холода. Из-под ног летели во все стороны брызги и грязь, мышцы работали споро и с наслаждением. И даже с недовольством, требуя себе полной нагрузки. К своему удивлению, за полгода тренировок Вадим основательно подтянул физический уровень, совсем, как выяснилось, запущенный. Правда, здесь это было не так уж сложно – при таком плотном контроле за здоровьем. От врача-куратора Юли невозможно было укрыться никоим образом. А попытка саботажа могла быть пресечена самыми решительными мерами вплоть до пинков под зад или в бок сладко спящего нарушителя режима. Здесь Вадиму до такого дойти не пришлось, но раньше, в реальном мире, он имел способ убедиться: они с Юлей были знакомы еще на Земле – в той жизни. Ну, то есть не они, а их копии. Или оригиналы… В этом вопросе у Вадима все время возникала какая-то путаница, поэтому он старался на данном моменте не акцентироваться. Существование в виде собственной же копии, да еще информационной, в информационном же мире… От такого могло сорвать крышу и у подготовленного человека, а не то что у Вадима, угодившего сюда едва ли не по ошибке.

Так что постоянное наблюдение врача было весьма кстати.

Вот только Вадим предпочел бы кого-нибудь другого. Не то чтобы он что-то имел против Юли. Скорее наоборот. Просто она его озадачивала.

Они не были близко знакомы в прежние времена. Так, работали в одном институте, в соседних лабораториях. Несколько раз выезжали на совместные пикники в числе прочих участников. Но круг знакомых у них был разный: Юля была младше на десять лет, и в ее студенческое окружение Лунин просто не вписывался. Сейчас же она вела себя с ним минимум как равная. А то и старшая. Вадим не знал, как на это реагировать. Это, конечно, мог быть чисто профессиональный подход с ее стороны, но наблюдение за действиями других кураторов показало, что ведут они себя иначе. Вадим даже хотел, было, попросить сменить врача. Но сперва не решился, а теперь это стало уже не актуально: доводка андроидов заканчивалась, а в полете на Марс, как понял Вадим, наблюдать за здоровьем должен был уже специалист из состава экспедиции.

Так что Вадим терпел, отшучивался, как мог, и старался не провоцировать Юлю на экстремальные действия (вроде тех же пинков). Чего, может статься, она и добивалась с целью выдерживания режима поднадзорным… Впрочем, как было уже сказано, здоровье свежескопированного пациента действительно того требовало, чего Лунин и сам не отрицал. Во всяком случае, поначалу ему на утренней зарядке приходилось туго. Сейчас же Вадим закончил трехкилометровую дистанцию во вполне приличном состоянии. Он даже ускорился на завершающем этапе, что порадовало его самого и опять вызвало замечание со стороны всевидящей Юли, потребовавшей сохранить силы для выполнения упражнений. Вадим подчинился, не сопротивляясь. Тем более финишный участок все равно шел под гору, а по скользкому склону быстро не побегаешь.

Тяжело дыша, Лунин преодолел спуск и, миновав последние елки, выбежал к дому. Где с удивлением обнаружил во дворе Кремера. Да не просто так, а в таком же, как и у Лунина, виде – в трусах и по колено в грязи. Стоя у колодца, Виктор Данилович сосредоточенно крутил рукоять ворота, поднимая из глубины ведро с водой.

– Превед, красавчег! – крикнул он, когда Вадим подбежал поближе. Перехватил появившееся ведро и поставил на край сруба. Затем развернулся, растопырил руки и начал приближаться к Вадиму на полусогнутых. Чтобы намерения его не оставляли никаких сомнений, он хищно спросил: – Ну что, вздуем друг дружку?!

– Ты откуда здесь взялся? – не очень оригинально спросил Лунин, останавливаясь и с натугой втягивая сырой воздух.

– От верблюда! – радостно сообщил незваный гость, выполняя захват.

То есть попытавшись выполнить. Вадим увернулся. Но Кремер с упорством, достойным лучшего дела, повторил нападение, и Лунину ничего не осталось, как тоже принять борцовскую стойку и вспомнить, как когда-то, еще в школе, они частенько спарринговали вместе. Кремеру тогда приходилось туго.

– Ну, если гость желает быть заколот шашлычным шампуром… – процитировал Вадим старую хохму. – То долг хозяина – помочь ему в этом!

– Давай-давай! – подбодрил его Витька.

Лунин дал… Вернее – попробовал. Он все время забывал, что у здешнего Кремера была в запасе прорва времени для совершенствования в навыках борьбы. И вот опять, не успев толком подумать после пробежки, Вадим купился на обманчивом внешнем сходстве Новой Утопии с реальностью. Первых два раунда он проиграл приятелю вчистую. Оба раза Витька припечатал его лопатками в грязь почти играючи. В третьей схватке Лунин решил проявить осторожность, и они долго кружили по двору, примеряясь друг к другу и пугая обманными движениями. В конце концов, Вадим понял, что против этого Кремера ему, пожалуй, ничего не светит. Тогда он просто рванулся, сокращая дистанцию, и вошел в обыкновенный клинч. Но удалось ему это только потому, что Витька не стал уклоняться.

– Блин… – спросил Вадим, сопя и стараясь подсечь приятеля, – когда ты так насобачился?

– Дык… – тоже сопя, отозвался Кремер. – Пятьдесят лет предварительной тренировки что-нибудь да значат!.. Я ж все это время только и мечтал, как реванш возьму…

Сообщив эту умопомрачительную новость, он отвлек, таким образом, коварно внимание Лунина и неожиданным рывком перевел схватку в партер. Вадим изворачивался как мог, в свою очередь стремясь поймать противника в захват или хотя бы снова встать на ноги, но у него это не очень получалось. Злопамятный Кремер побеждал по всем статьям. К дополнительному неудовольствию Вадима, Юле, видимо, такое времяпрепровождение подопечного страшно нравилось. Она азартно комментировала его действия, то и дело норовила давать полезные советы, а временами просто визгом выражала свой восторг от происходящего – одним словом, мешала, как только могла…

Но Юля же и прекратила эту неравную схватку. Когда Вадим чувствовал уже, что руки и ноги вот-вот перестанут ему повиноваться, Юля решительно велела закончить сражение и перейти к водным процедурам.

Что было как нельзя более кстати…