Текст книги "Развитие объектов. Наука управления будущим"

Содержание и характер реализации идеи развития в каждой отдельной науке и типе наук различается по многим причинам:

– отличие метафизических оснований мировоззренческих систем, берущихся за основу теории процессуальности (развития) в той или иной научной теории (концепции), связанные как с цивилизационно-культурной, так и с социально-групповой (классовой) принадлежностью той или иной концепции науки;

– отличие характера и содержания культурной концепции Просвещения, в рамках которой развиваются базовые положения той или иной науки;

– специфика системы рациональности, характера соотношения эмпирического и теоретического и других параметров конкретных наук и научных концепций.

Наука как планетарный исторический феномен представляет собой комплекс взаимосвязанных и взаимодействующих национально-культурных научных комплексов. Данные комплексы имеют собственные закономерности и этапы функционирования и развития, внося вклад в эволюцию науки в целом, но развиваясь в соответствии с собственными материально-идеально-человеческими комплексами – по отраслям науки, по степени вклада в общечеловеческую «копилку» и т. д.

Состояние и динамика науки (во всех ее аспектах) в той или иной стране зависит от состояния и динамики национально-культурного образования в целом.

Наука может и должна эффективно участвовать в национально-государственной конкуренции – потому в развитых и интенсивно развивающихся странах огромное внимание и приоритеты отдаются национальной науке и экономике. Более того, в настоящее время начинается эпоха масштабного освоения человеческого духа (идеального), основанного на нем управления и развития человечества. Острие противостояния разных метафизик и наук поэтому смещается еще и в эту сторону – пока незаметно для большинства людей.

Примечание 1. С некоторых пор в России и в мире в целом практически перестали говорить о социальной (тем более социально-групповой, в том числе классовой) природе науки, о ее отношении с различными социальными слоями и группами, хозяйственными и политическими акторами, органами государственной власти. Это произошло исключительно по идеологическим основаниям, исходящим от глобалистов и праволиберальных идеологов, пытающимся замаскировать активное использование науки в элитарных целях и ограничить доступ к ней демократического сообщества. Естественно, данный «отказ» от социальной природы науки не имеет никаких научных оснований, а сама ее «отмена» в либеральной науке и идеологии не отменила действительную социальную природу данного феномена человеческой культуры. Более того, есть все основания утверждать, что указанный признак (социальная и культурная обусловленность) является одним из ключевых в формировании и понимании природы науки, причем именно в смысле «конкретности» научного и философского познания (которое еще Г. Гегель справедливо противопоставлял абстрактности[74]74
  Абстрактность в наиболее распространенном значении этого понятия означает отвлеченность от конкретности в ее целостности, потому абстрактность – это одновременно односторонность. Конкретность может достигаться как в практике в целом, так и спекулятивно, с помощью мысли, в том числе философской – на основе всесторонности и целостности. Причем, конкретность в философии и науке достигается порой гораздо более эффективно, чем посредством практических действий, часто оказывающихся реализацией односторонности, отвлеченности и абстрактности.


[Закрыть]); этот признак есть фундаментальная сущность науки (как, впрочем, и всякого иного социально-гуманитарного феномена).

Базовым является утверждение, что любая наука является социально-культурным и историческим явлением. Мировоззренческие (и метафизические) основания науки обусловливают то, что и наука как процесс познания, и наука как система знания, и наука как социальный институт носят социально-групповой (в том числе классовый) характер. Никакая наука – ни естественная, ни техническая, ни тем более социально-гуманитарная – никогда не бывает внекультурной, внесоциальной (внегрупповой), внеисторической. Перефразируя К. Маркса, можно сказать, что сущность науки не есть абстракт, присущий некоему отвлеченному научному познанию и знанию, в своей действительности она есть совокупность всех социально-культурно-исторических отношений, складывающихся в конкретном человеческом сообществе в конкретный исторический период. Социально-групповое (в том числе классовое) противостояние в сфере науки обостряется в современную эпоху, когда наука стала реальной производительной силой общества (как предвидел К. Маркс) и постоянно набирает мощь в воздействии на общество и природу.

Если говорить укрупнено, в мире было и остается три основных субъекта социального действия – народ (нация, население страны как совокупность социальных групп трудящихся и т. д.), правительства (власть, иногда военная, чаще гражданская) и богатые (олигархи, бизнес-сообщество и иные синонимы)[75]75
  Важно отметить, что деловые и политические элиты часто переплетены, но в теории их необходимо различать.


[Закрыть]. Благодаря своей социальной природе и органической включенности в жизнь общества, та или иная подсистема науки работает на один из этих субъектов. В зависимости от того, какой из них является доминирующим в определении социальных целей и задач того или иного научного коллектива или научного исследователя, формируется спектр его научных целей, задач и методов. Исходя из этого, нет ничего удивительного в целях и методах науки нацистской Германии или милитаристской японской, нацеленных на массовое уничтожение других народов, проводивших опыты над людьми (в том числе для разработки новых видов вооружения и систем защиты солдат от воздействия поражающих факторов оружия и от других факторов, например, холода на организм). Нет ничего странного и в том, что между научными кругами существует острое идейное противостояние, а случай противостояния А. Эйнштейна и Б. Рассела с ястребами ядерного проекта в США – отнюдь не уникален[76]76
  Подробнее см.: Селиванов А. И. О природе субъекта информационно-аналитической деятельности// Власть. М., 2004. № 8; Селиванов А. И. Рецензия на книгу: Авдулов А. Н., Кулькин А. М. Контуры информационного общества. М.: ИНИОН РАН, 2005. 162 с.// Вопросы философии. М., 2006. № 4; Селиванов А. И. Наука в условиях кланово-корпоративной системы власти в стране и в мире// Наука и власть: проблема коммуникаций. Материалы Всероссийской научной конференции (26.09.2008). М.: Научный эксперт, 2009; Селиванов А. И. Наука и власть: к вопросу о природе взаимодействия и характере влияния на социальную динамику современной России// Научно-теоретические аспекты трансформации российского общества: сборник научных статей. М.: АЭБ МВД России, 2009; Селиванов А. И. О парадигмальных основаниях научно-технической политики. Рецензия на монографию: Авдулов А. Н., Кулькин А. М. Парадигма современного научно-технического развития. М., 2011 // Высшее образование в России. М., 2011, № 3.


[Закрыть]. Нет ничего странного в существовании в современной России Высшей школы экономики как оплота либеральной парадигмы и практики, в которой на научной основе разрабатываются рекомендации для той или иной бизнес-группы, но одновременно в демократическую общественную среду (в разработках в интересах страны и народа) вносится ненаучность, псевдонаучность и антинаучность, осуществляется преднамеренное искажение и искусственная трансформация российской реальности в целом ряде выводов, разработок, реальных действий.

В этой связи в науке друг другу противостоят различные идеи, концепции, школы, представляющие разные субъекты интересов, а науке как системе противостоят иные субъекты интересов (в том числе политически-идеологические, метафизические (религии, мистические и эзотерические учения)).

В условиях острой конкуренции именно Россия может и должна сказать «научное слово» с позиций демократической науки, в том числе и в особенности в сфере познания процессов развития различных объектов, разработки научно обоснованных стратегий, формирования целей и смыслов в развивающемся мире. Однако пока конкурентность планетарного масштаба слабо понимается представителями пораженной либерализмом элиты. Например, совсем недавно с экранов ТВ можно было «с чистой совестью» утверждать, что российские самолеты несколько менее экономичны и более шумны, чем западные и потому нужно покупать самолеты на Западе; что продовольствие у нас производить некому, потому дотировать сельское хозяйство не нужно – нужно дотировать западное, а земли распродавать[77]77
  При том, что российский чернозем, наряду с бразильскими почвами, признан наиболее плодородным в мире, а при современных технологиях Россия и Украина могут прокормить 33 млрд. человек, что признают и эксперты ООН. Впрочем, может быть поэтому земли и распродают.


[Закрыть], не обращая внимания на то, что бюджет Минсельхоза США второй по объему после оборонного (в 2005 году 134 млрд. долларов и в него включаются не только дотации производителям (более 30 млрд. долларов), но и слабозащищенным слоям населения и детям, в том числе на бесплатное питание в размере 52 млрд. долларов[78]78
  См.: Назаренко В. И. Рынок продовольствия на Западе. М., 2008. С. 45–46.


[Закрыть]). После ведения санкций против России в 2014 году ситуация начала немного меняться, но пока трудно оценить масштабы разрушительной операции либералов.

Примечание 2. Как социально-классовый культурный феномен, наука имеет метафизические и ценностно-мировоззренческие основания, соответствующие метафизическим конструкциям того или иного социального слоя, класса или социальной группы. Они порождают (востребуют) науку и реализуют эту потребность собственной волей и властью в доступном масштабе (в собственном хозяйствующем субъекте, регионе, стране, мире).

Единство множества элементов современной науки (науки как процесса познания, как системы знания, как социального института), их очевидный интернациональный, кроссцивилизационный характер, тем не менее, не позволяет полностью «очистить» науку от мировоззрения, от философских и цивилизационно-культурных оснований, не позволяет рассматривать науку как производное абстрактного человека, абстрактного человеческого разума. Это сказывается, порой решающим образом, во всех аспектах функционирования и развития науки: в процедурах генерации нового знания (так, основные разработчики принципиально нового знания, особенно фундаментального, особенно часто происходят из России); в организации всей системы научного познания, научного поиска, научного творчества; в характере содержания и способах передачи накопленного знания, системе раннего воспитания, организации и содержании системы образования, в том числе в системе подготовки научных работников; в наборе и содержании доминирующих исследовательских программ, выборе национальных исследовательских приоритетов; в масштабах прагматизации нового научного знания, внедрении инноваций (лидеры США, Япония, Китай), также в характере (содержании) прагматизации науки – в воздействии науки на различные научные сферы, в политических научных ориентирах – разные альтернативные варианты, такие как ориентиры на элиты либо на широкие массы, на прибыль либо, например, на экологию и социальные эффекты, на гонку вооружений либо на мирные проекты, на развитие человека либо на развитие техники и т. д.; в организации, направлениях деятельности, типах взаимодействия и иерархии совокупности научных организаций и т. д.

Таким образом, метафизические и мировоззренческие основания оказывают влияние на все компоненты и аспекты научной деятельности – цели, набор моделей и методов, способы доказывания и аргументации, подбор научных коллективов, характер полученной научной истины, этические ценности, характер и форма научных результатов, способы практической реализации результатов и другие.

Не является исключением наука о развитии и разделы о развитии всех наук. Тем более, что науки и разделы наук о развитии с самого начала были и по сей день остаются в наибольшей степени мировоззренчески нагруженными, находящимися на острие ценностно-мировоззренческих дискуссий, потому остро идеологическими. Дискуссии вокруг оснований, положений, выводов этих наук (разделов наук) вызывают буквально зубоскрежещащий и зубодробильный эффект.

Примечание 3. Нельзя говорить о Просвещении, в том числе о его системе генерации и трансляции знания, как об универсальной планетарной конструкции. Проект «Просвещение» в истории его становления и современности разделился на варианты, имеющие выраженную культурную специфику в различных странах. В этой связи существуют различия в науках, скрытые в основаниях разных культурных версий Просвещения (и даже версий Просвещения различных субкультур). Здесь же скрыто одно из важнейших конкурентных полей между цивилизациями.

Можно выделить три принципиальных и наиболее значимых вектора развития проекта Просвещения.

1. Германско-российский вариант, к которому специфически относится французская философская и научная мысль и Индия. Этот континентальный проект вырастал на основе систем объективного идеализма и материализма как универсалистских проектов. Он отличается доминированием всеохватывающей классической рациональности, системностью и определенной избыточностью знания, ориентацией на фундаментальные исследования. С одной стороны, это позволяет создавать целостные и взаимоувязанные системы знаний с учетом удаленной перспективы, генерировать новое знание, развивать и совершенствовать знание и его применение, с другой стороны – несколько затрудняет узкопрагматическое и прикладное применение знаний. В сфере исследования развития в рамках этого проекта осуществляются фундаментальные исследования причинно-следственных оснований, формирование объяснительных парадигм и т. д.

2. Англосаксонский вариант. Данный вариант, основанный на системах субъективного идеализма (особенно Дж. Беркли и Д. Юма) и в блочно-модульном восприятии и объяснении мира, существенно прагматичен. Здесь необходимо вести речь о синтезе протестантской идеологии и идеологии Просвещения, когда знание рассматривается лишь как инструмент к достижению непосредственного эффекта и успеха как целевой функции. Это направление более ориентировано на практическое применение знания, в том числе знания о развитии. Высокая технологизация и прагматизация применения знания наряду со сниженными этическими нагрузками делают этот подход распространенным для использования различными социальными субъектами, в том числе деловыми и властными элитами.

3. Дальневосточный вариант (Япония, Кореи, Китай). Отсутствие собственной внутрикультурной метафизической и мировоззренческой установки на осмысление развития и генерацию нового знаний привело к отсутствию собственных научных школ, вторичности реализации проекта Просвещения в этих странах, распространение феномена «копирующего» знания. Однако обучение в европейских, российских и американских вузах сформировало в Японии, Кореях и Китае постепенно обретающую самостоятельную дееспособность научную и образовательную систему. Правда, пока она все еще носит вторичный характер, когда старательные «ученики» качественнее и оперативнее своих «учителей» реализуют многие научные установки, идеи и результаты, хотя пока креативность не может подняться до уровня российской и европейской культуры. Но все более понятный прагматический вектор развития современного Китая, демонстрируемый, в том числе, гигантскими финансовыми вливаниями и эффективными организационно-управленческими решениями, вполне позволяет создать самостоятельные научные школы по ряду направлений. Хотя процесс неизбежной в условиях современной экономики европеизации Китая носит чрезвычайно противоречивый характер[79]79
  См., например: Шилов А. П. Конец древности: О духовном кризисе современного китайского общества и поиске новых ценностей. М., 2009. См. также § 23 Примечание 5.


[Закрыть]. Роль в истории человечества дальневосточных культур можно и нужно обсуждать, по крайней мере потому, что в свое время Китай и Индия имели источник творчества, что в этих цивилизациях рождено множество идеальных и материальных объектов, процессов, технологий, идей, лежащих в основе культуры исторического человечества с давних времен и по сей день. Это действительно так. Однако нетрудно заметить, что объемы практических результатов творчества на современном уровне просто несопоставимы с рациональными культурами стрелы времени. Кроме того, в восточно-азиатских культурах наблюдается явное доминирование этических и эстетических компонентов творчества над творчеством рациональным, в том числе научным – наличие рациональных компонентов как некоторых вкраплений в общую систему творчества, то или иное изобретение рациональными способами существенно менее развито. Итоговая оценка должна быть такова: сложившейся на традиционной основе системы рациональности в странах восточной и юго-восточной Азии абсолютно недостаточно для создания «критической массы», которая могла бы даже унаследовать рациональную культуру, не говоря о ее воспроизводстве и тем более самостоятельном творческом развитии[80]80
  Например, в переводе с китайского глагол «учиться» означает «подражать». Это принципиально отличается от «учиться» в смысле научения мыслить и творческого решения различных задач, которое является (являлось) стержнем обучения в российских школах наряду с усвоением суммы знаний. Правда, иногда возникает вопрос, нельзя ли методом «подражания» научиться и творчеству?


[Закрыть].

Не останавливаясь специально на такой тонкой и сегодня ставшей политизированной теме, как соотношение религии и секулярной культуры (и науки) в постсоветской России, потенциал каждой религиозной конфессии и светского (просвещенческого) образования и воспитания, важно отметить, что доминирование светской культуры не только в фактическом образовательном пространстве, но и в системе ценностей граждан России на сегодня не вызывает сомнений. Многочисленные социологические исследования не протяжении всех 20 пореформенных лет постоянно доказывают, что верующих в стране в настоящее время не более 15 % (причем, ортодоксально верующих 8-10 %), сочувствующих еще около 40–45 %, столько же атеистов – около 40–45 %. Более того, это распространяется в равной мере не только на культуры, имеющие православные корни (русские, украинцы, белорусы), но и, как оказывается, в еще более жесткой ориентации на светские традиции среди представителей тюркских народов, исторически связанных с исламом[81]81
  См. результаты комплексного исследования: Синелина Ю. Ю. Православные и мусульмане: сравнительный анализ религиозного поведения и ценностных ориентаций //Социологические исследования. М., 2009. № 4.


[Закрыть].

§ 14. Метафизика процессуальности посредством реализации мировоззрения (в первую очередь рационально-философского), духовных оснований деятельности отражается на всех материальных и идеальных аспектах практической деятельности человека, на всех отношениях комплекса функционирования и развития культур и цивилизаций – от политики, экономики, права, управления – до организации систем воспитания и образования[82]82
  Собственно процедуры практического целеполагания и последующего развертывания системы и механизмов по достижению целей посредством технологий планирования специально исследуются в Главе 5.


[Закрыть].

Поскольку современная философия и наука о развитии являются важнейшими элементами практической деятельности и стратегического управления в национально-государственном и корпоративно-сетевом типах организации и управления, они становятся одними из ключевых звеньев межцивилизационной конкуренции за будущее. Причем, в конкуренции между цивилизациями метафизика, философия и теория развития сами являются полем межцивилизационной конкуренции[83]83
  Селиванов А. И. Теория развития как поле конкуренции государственных стратегий управления// Вестник АЭБ МВД России. М., 2010. № 10; Селиванов А. И. Теория развития как основа национально-государственных стратегий управления и сфера конкурентной борьбы// Информационные войны. М., 2011. № 1.


[Закрыть].

Основной задачей в современную эпоху является поиск такой национально-государственной формы содержательной реализации проекта Просвещения, которая позволяла бы выращивать конкурентоспособного специалиста в национально-государственных интересах и формировать конкурентоспособную культуру в целом.

Однако, и это понятно, организация системы образования определяется внутренними для страны или диктуемыми извне целями и «местом» в мировом политическом и хозяйственном миропорядке, в том числе направленными управленческими технологиями в условиях конкурентной борьбы цивилизаций.

Примечание 1. Многие практические аспекты реализации мировоззрений с очевидностью вытекают из национальной и социально-групповой принадлежности тех или иных людей и групп людей и потому здесь не требуется дальнейший абстрактный анализ и синтез. Анализ необходим применительно к каждому конкретному объекту, субъекту ситуации, синтез необходим при моделировании и конструировании конкретных объектов и ситуаций, при проектировании будущего, о чем пойдет речь в Главе 15. Здесь достаточны лишь некоторые констатации, необходимые для исследования.

Примечание 2. В условиях различных метафизик, несмотря на единство корней в культуре Просвещения, различна система передачи научного знания (принципы, содержание и организация системы образования).

1. Германско-российский вариант (и подобные трансформированные модели некоторых стран континентальной Европы и Индии) – классическая континентальная система образования. Ориентирована в первую очередь на передачу фундаментальных знаний о мире и формирование комплексной картины мира в сознании человека, хотя может несколько «перегружать» программы обучения, особенно за счет неверных целевых и дидактических установок и методов, тем самым затрудняя освоение знания отдельными группами населения. Оно постоянно требует научных разработок для обеспечения педагогических программ и процессов. При этом классическая система образования отличается широкой степенью демократизма, дает возможность каждому человеку становиться полноправным, самостоятельным, сознательным участником созидательной деятельности и реализации проекта Просвещения в целом, имеет расширенный потенциал профессиональной мобильности, позволяет представителям различных слоев населения получать полноценное образование, поскольку не предполагает «отсечения» молодых людей на ранних стадиях обучения. В такой системе профессиональная подготовка, например, в России, организационно разделялась на среднее специальное (два уровня – работники и руководители низшего звена), высшее образование (руководители среднего и высшего звена и научные работники), послевузовское образование (аспирантура-адъюнктура и докторантура для подготовки научных работников высшей квалификации). Данная система формируется и может существовать лишь как целостный комплекс. Специалисты, готовящиеся в системе образования такого типа, всегда остро востребованы в мире, являясь базой для всех научных коллективов и научных направлений. Нельзя не обратить внимания на то, что отсутствие системы воспроизводства кадров классического типа в англосаксонском мире (включая США) привело к тому, что значительная часть «универсалистов», являющихся результатом обучения в классических вузах, ввозится в эти страны из-за рубежа (после Второй мировой войны – из Германии, позже – из Болгарии, Индии, России). Теперь такие специалисты начинают готовиться по всему миру. Кажущаяся невостребованность знаний классического типа – есть не более чем идеологическое конкурентное либеральное лукавство, поскольку именно русская школа победила в войнах XX века и в конкурентной борьбе наций. Либеральная идеология, реализуясь на практике, как показывает опыт Германии и России середины-конца XX века, может привести к общему коллапсу классической системы образования в мире.

2. Англосаксонский вариант. Блочно-модульное мышление и образование, имеющее основной целевой установкой прагматизацию использования знаний. Такая система позволяет достигать серьезных успехов в узкопрофессиональных сферах, однако при этом человек становится «заложником» своей профессии, профессионального мировоззрения, он способен «выпадать» из общего культурного контекста, демонстрируя обычно абсолютную общекультурную безграмотность[84]84
  Для иллюстрации этого достаточно привести пример из художественной литературы – дискуссию Шерлока Холмса и доктора Ватсона о том, вращается ли Земля вокруг Солнца или наоборот, в которой гениальный сыщик показывает себя как человек принципиально ограниченный и не интересующий вопросами, выходящими за пределы профессиональной компетенции, утверждая, например, что Солнце вращается вокруг Земли, и что в общем-то ему это безразлично.


[Закрыть], что, кроме всего прочего, в современном мире резко снижает его профессиональную мобильность. Именно блочно-модульная система образования после Второй мировой войны постепенно становится доминирующей в Западной Европе – как вследствие ослабления немецкой культуры классического типа, так и вследствие социально-экономических процессов, все более увлекавших западную культуру в сферу ослабления влияния идеологии Просвещения (важным компонентом которой является установка на справедливость, равенство, на труд на основе знаний, взамен чего все активнее предлагаются элитарные отношения и развлечения взамен труда). Причем именно англосаксонская модель является базовой и в рамках Болонского проекта, призванного повысить степень прагматической конкурентоспособности европейского образования, но весьма быстро исчерпавшего себя. Организационно такая система образования делится на ступени подготовки бакалавра (исполнителя), магистра (управленческого либо научного типа), доктора наук (научного работника). Важным элементом является постоянная конкуренция, мотивирующая личный карьерный рост, установка на персональный успех, сложившаяся система переподготовки для получения новой профессии или дополнительной квалификации. Кроме всего прочего, эта либерально-элитарная система, ориентированная на идеологию «личной успешности», приводит к отсечению на ранних стадиях обучения медленно развивающихся молодых людей, особенно из простых семей, тем самым нарушая базовые принципы Просвещения – общедоступность культуры и образования, равенство прав и возможностей.

3. Дальневосточный вариант (Япония, Корея, Китай). Это догоняющие цивилизации. Так, система высшего образования в Японии нацелена не на генерацию знаний, а на максимально быстрый поиск в мировом научном пространстве плодотворных инновационных идей и их последующее оперативное внедрение. Такая «аналитико-поисковая» модель обучения предполагает совершенно иную конструкцию системы образования и набор качеств, которыми обладает профессионал. Иной, более комплексный подход, ориентированный на классические формы образования и науки, достаточно успешно развивается в Китае.

В каждом варианте Просвещения в аспекте передачи знания есть свои достоинства и недостатки, возможности и ограничения. Важно, конечно, не формальное соотнесение национальных систем образования по группе признаков к той или иной версии Просвещения, и не реконструирование систем образования в погоне за формой является путем совершенствования национальных образовательных проектов. Более того, критерием качества системы образования является не только конкуренция на уровне личных профессиональных и деловых качеств – таковой становится конкуренция социально-культурных образовательных комплексов.

Примечание 3. Важный элемент актуальной практики – конструирование будущего, стратегическое управление (в экономике, политике, социальной и культурной сферах). Ключевым компонентом стратегического управления является формирование образов будущего, которые пронизаны метафизикой и мировоззрением. В мировой культуре существуют различные образы будущего, которые несут в себе разные метафизики, ведется очно-заочная конкуренция этих образов.

Одни видят будущее, другие длят его как настоящее либо уповают на повторение, либо конструируют его субъективным разумом, ограничиваясь этим. В России – сочетание ожидания и конструирования.

В данном исследовании в его последующих разделах естественным образом реализована укорененная в русской культуре версия осмысления будущего и отношения к нему. Вера в наличие глобальных параметров (добро, справедливость), органическая процессуальность (что именно в будущем будет лучше), органическое творчество и созидание как задача.