Текст книги "Пир валтасара"

– Этот райский уголок, – уточнил Стив.

– Да… Когда-нибудь он станет таким… Но придётся ещё подождать. – Райя вздохнула.

– Завтра мы все решим, Стив. – Цезарь поднялся из-за стола. – Спи спокойно. Райя не преувеличивает. На Земле нет более безопасного места, чем «Парадиз XXI». Идём, Райя.

– Завтра предложу одну идею, – задумчиво сказал Стив вслед удаляющимся Цезарю и Райе, – ещё одну безумную, а может быть, гениальную идею…

– Обсудим и её, – кивнул Цезарь.

«И если она придётся тебе не по вкусу, – подумал Стив, раскуривая сигару, – я всё равно попытаюсь осуществить её. Клянусь в том памятью его преосвященства моего покойного дяди Карлоса де Эспинозы, если только он действительно покойник…»

На следующий день после бурного двухчасового объяснения, приправленного колкостями и взаимными упрёками, они так и не пришли к согласию.

– Не понимаю, чего ты хочешь, – мрачно объявил Цезарь, не глядя на Стива. – Ситуация действительно сложная, со множеством неизвестных, но любой из предлагаемых мною вариантов в какой-то мере является выходом для тебя, хотя бы временным…

– Нет, и ты сам не веришь в то, что говоришь. Пэнки не успокоится, пока не убедится, что осуществил задуманное… Мы, и в частности я, наделали множество ошибок. Приходится ещё удивляться, что Пэнки и Круксу гораздо раньше не пришло в голову, что я настоящий Стив Роулинг.

– Последней ошибкой была встреча с твоей дамой в Тунисе, – зло бросил Цезарь.

– Но, по твоим словам, меня взяли под подозрение гораздо раньше.

– Тунисское свидание их окончательно убедило.

– Значит, я прав, и мне действительно пора исчезнуть с горизонта, – упрямо повторил Стив.

Цезарь ударил кулаком по крышке письменного стола:

– Замечательно! А что посоветуешь сделать мне? Заварил кашу и теперь пытаешься умыть руки… Уйти в какой-нибудь тихий уголок… Первая настоящая трудность…

– Побойся бога, Цезарь! Хотя бы своего Будды! О каком тихом уголке может идти речь? И о какой первой трудности?.. Вспомни, через что мы уже прошли.

– Вот именно… И все впустую? Что я буду делать без тебя?

– Ах вот как! Значит, я тебе действительно нужен?

– Только круглый идиот мог бы сомневаться.

– Спасибо! Тогда слушай. Стиву Роулингу действительно надо исчезнуть со сцены. Вместе с Хорхе де Эспинозой.

Цезарь дёрнулся, но Стив не позволил перебить себя.

– Повторяю! Стив и Хорхе должны исчезнуть. Предлагаю устроить им пышные похороны здесь, в «Парадизе XXI». Можешь даже поставить на их общей могиле красивый памятник и послать его фотографию мистеру Алоизу Пэнки. Разве мы зря разыграли спектакль с трупом на носилках при отлёте из Касабланки? Сам Пэнки подсказал этот выход.

– А ты? – произнёс Цезарь чуть слышно.

– Надо ли объяснять, если я тебе действительно нужен…

– Ты хочешь затаиться на некоторое время, изменить внешность и затем…

– Отнюдь. Сразу после моих похорон ты перебросишь меня в зону к Тиббу. Он сам может заявиться сюда на «Летучем голландце» и забрать меня.

– Но… а дальше что? – неуверенно пробормотал Цезарь. – Зона действительно безопасное для тебя место, но… И ты мог бы переждать там некоторое время, но… Ты будешь лишён возможности активно действовать.

– Отнюдь. Предоставь это нам с Тиббом. Именно оттуда, не без помощи «летающих сковородок» Тибба, я займусь… как это ты назвал, бизнесом на… мафиях. Это одно из твоих предложений, не так ли, но с моей поправкой.

– Значит… снимаешь возражения, которые так красноречиво излагал на бразильском полигоне?

– Понимаешь, я думал об этом последние дни, – начал Стив очень серьёзно. – Давай попытаемся выкорчёвывать зло при помощи зла… Но имей в виду, я вовсе не ставлю цели уничтожить саму организованную преступность как таковую, Я по-прежнему считаю, что в современном обществе это невозможно. Создавая «мафию мафий», попробуем раздавить лишь самые гнусные гнезда организованной преступности, обескровить отдельные звенья… И выиграть главную битву – с ОТРАГом. Я попытаюсь собрать армию слепо преданных мне людей. Всем, кто уцелеет, гарантирую обеспеченную старость. Мы станем выполнять программу, предложенную Пэнки, но… конечный результат будет совсем не тот, которого он ждёт. Для осуществления этих безумных намерений мне необходима помощь Тибба и его УЛАКов. Если бы их не существовало, подобный замысел был бы чистым безумием. С их помощью можно рассчитывать на какой-то успех. Это все – в самых общих чертах.

Цезарь долго молчал, по привычке покусывая пальцы. Откинувшись в кресле, Стив терпеливо ждал, что он скажет.

– Даже хорошо зная тебя, не мог ожидать ничего подобного, – сказал наконец Цезарь. – Ты словно вдохнул жизнь в проект, который мне самому казался… почти безнадёжным. Думаю, что Тибб не откажется принять участие в этой игре… Так или иначе, мы вскоре начали бы «пугающие» полёты. Разумеется, их можно совместить с выполнением отдельных конкретных операций – я имею в виду то, о чём ты только что говорил… Но подумал ли ты, что тебе придётся стать совсем другим человеком, полностью отказаться от своего прошлого, не только от имени? Изменить внешность, привычки, по существу, все начать сначала.

– Не преувеличивай, Цезарь. Я ничего не собираюсь менять – ни привычек, ни, тем более, внешности. Людей с такой внешностью, как у меня, даже в Штатах великое множество. Перестав называться своим именем и появляться там, где появлялся до сих пор, я растворюсь в безликой массе средних обитателей нашей прекрасной планеты… Разумеется, мне понадобится новый надёжный паспорт, но это отнюдь не проблема здесь, на Востоке; понадобится также солидный счёт на новое имя в каком-нибудь надёжном банке…

– Например, в Швейцарии?

– Нет, лучше тут, на Востоке, или в Южной Америке. Это мы ещё решим… Моё новое имя будет известно только тебе… и Райе. А связь будем поддерживать через Тибба, во всяком случае – первое время, пока буду создавать нашу невидимую «армию».

– Остаётся ещё «Парадиз XXI», Стив. Здесь ты можешь появляться когда угодно и без малейшего опасения, что тайна раскроется.

– Ты говоришь так, словно мы тотчас же расстанемся. Проект потребует многих уточнений и длительной детализации.

– Но, в принципе, мы договорились, Стив?

– В принципе, вероятно, да. Однако необходимо согласие Тибба.

– Предложу ему первый более далёкий перелёт совершить сюда, в Канди, – решил Цезарь.

По лицу Стива пробежала лёгкая усмешка, но Цезарь её не заметил.

Утром за первым завтраком Цезарь с таинственным видом сказал Стиву:

– К ленчу жди сюрприза.

– Пэнки появится?

– А он тебе очень нужен? – рассмеялась Райя.

– Нет… Но сюрпризы у меня ассоциируются прежде всего с ним…

Прошло уже три дня после разговора, который положил начало их новой операции. Стив и Цезарь окрестили её операцией «Шанс». «Шанс» – потому, что они располагали единственным шансом достичь успеха. Этим шансом были УЛАКи Тибба.

Минувшие дни Стив не сидел без дела. С помощью верного Тео, у которого имелись давние друзья в Коломбо и Канди, Стив попытался установить контакт с патриархами местных «семейств», контролирующих «чёрный» бизнес… Тео уверял, что «отцы» здешних «семейств» связаны с тайными обществами, давно обосновавшимися в Малайзии. Обществ этих там три или четыре, и все они являются филиалами гигантского объединения Ангбинхоай, делами которого заправляют богатые хуацяо[8]8
  Хуацяо – лица китайской национальности, постоянно живущие в странах Юго-Восточной Азии.


[Закрыть]. Ангбинхоай – могущественное и глубоко законспирированное «братство», все члены которого состоят в «кровном родстве». Существует особый, сохраняемый десятилетиями ритуал посвящения в «братство». Полиции в Сингапуре, Малайзии и на Цейлоне не раз приходилось иметь дело с людьми и «триадами», которые подозревались в связях с Ангбинхоаем, но арестованные всегда хранят гробовое молчание, опасаясь мести за нарушение клятвы. Поэтому полицейским никогда не удавалось размотать клубок до конца. Тео предполагал, и, по-видимому, не без оснований, что некоторые чины местной полиции сами состоят в «братстве».

– Совсем как у нас в Штатах и в Западной Европе, – заметил Стив.

– Но здешние ловчее и сильнее, – усмехнулся Тео. – Кроме того, у наших «наверху» неплохие связи с вашими… Тут – полный порядок, – заключил Тео.

Первые попытки нащупать контакт успеха не принесли. Тео предложил продолжить поиск, и Стив, не без колебаний, отпустил его в Тринкомали – порт на северо-восточном берегу острова, где у Тео были родственники.

Оказавшись без «телохранителя», Стив обрёк себя на «домашний арест» в «Парадизе XXI», потому что Цезарь категорически воспротивился каким-либо его поездкам в одиночку. Тео уехал ещё вчера утром. Стив ждал его к сегодняшнему завтраку, но Тео пока не было.

– С некоторых пор я разлюбил сюрпризы, – очень серьёзно объявил Стив, когда завтрак подходил к концу. – Вероятно, это знак близкой старости. Сейчас, например, я опасаюсь и ещё какого-нибудь «сюрприза» в связи с затянувшимся отсутствием Тео… Поэтому лучше не томи, Цезарь, и скажи, что за сюрприз ожидает меня в полдень.

– Тибб Линстер.

– Прилетит?.. Сегодня?

– Уже прилетел на рассвете. Сейчас отдыхает.

– Ничего себе подарочек! Надо было сразу известить меня. – В голосе Стива послышалась обида.

– У вас будет достаточно времени обо всём поговорить, – сказал Цезарь. – Путь сюда оказался нелёгким – Тиббу надо дать отдохнуть.

– Но ты объяснил ему, в чём дело?

– В общих чертах.

– И он… согласился?

– В принципе, да.

– Значит, все в порядке!

– Да, прорезается реальная возможность реализовать наш с тобой единственный шанс.

– С Тиббом мы выиграем его, – убеждённо заявил Стив.

– Да поможет вам всемогущий Шива, – вздохнула Райя, молитвенно сложив ладони.

– И богиня Лакшми[9]9
  Лакшми – по индуистской мифологии, жена бога Вишну, богиня любви, красоты, благосостояния.


[Закрыть] – предпочитаю её заступничество, – добавил Стив. – Кстати, как Тибб сюда добрался?

– Конечно, не рейсовым самолётом.

– А где «Летучий голландец»?

– В абсолютно безопасном месте, – уклончиво ответил Цезарь.

– Взглянуть бы!

– Потерпи немного.

Встреча состоялась ещё до ленча возле открытого бассейна, где коротал время Стив. Лёжа под тентом в шезлонге, Стив просматривал свежие газеты, когда к бассейну вышел Тибб. На этот раз он был в ярком купальном халате и в лёгких шлёпанцах на босу ногу. Коротко подстриженные курчавые волосы прикрывала круглая белая шапочка. Чёрная с фиолетовым оттенком кожа лица, полуоткрытой груди и ног матово блестела в лучах полуденного солнца. Стив поднялся с топчана, и они крепко пожали друг другу руки.

– Очень рад, что мы снова встретились, – сказал Стив.

– Я тоже, – лаконично отозвался Тибб. Они присели рядом на топчан.

– Как прошёл перелёт?

– Отлично. Это был УЛАК—пять.

– Сколько же ты летел сюда?

Тибб усмехнулся:

– Час сорок. Можно было и быстрее. Мы лишь немного вышли за пределы атмосферы.

– Фантастика!

– Можно перемещаться значительно быстрее, но это… первый вылет моего УЛАКа в космос.

– Цезарь утром упомянул о каких-то трудностях.

– С ориентировкой. Это компьютер. Но… все обошлось. Вернёмся – отрегулируем.

– Ты один прилетел?

– С помощником. Его зовут Густавино. Он остался на корабле.

– А корабль?

Тибб снова усмехнулся:

– Недалеко отсюда.

– Цезарь объяснил, в чём дело? Что мы задумали?

– Да. Утром и сейчас. Признаюсь, Стив, я ждал чего-нибудь подобного.

– Ну и что скажешь?

– Вероятно, это будет… неплохая проверка тактических свойств УЛАКов.

– А не боишься?

Тибб взглянул прямо в глаза Стиву и покачал головой:

– Нет. Потому что надеюсь – это борьба в защиту справедливости. И здравого смысла… Но мы должны быть очень осторожны, Стив. Как ты, вероятно, уже понял, возможности УЛАКов на Земле почти неограниченны.

– Именно поэтому…

– Не продолжай…

– Значит, мы можем начать тотчас же?

Тибб бросил взгляд на солнце, находящееся почти в зените.

– Тут полдень. В зоне скоро наступит полночь. Мы должны возвратиться туда до рассвета. Вылетим отсюда через четыре часа.

– Хотелось бы совершить по дороге посадку в Марракеше.

– Надолго?

– На час—полтора. Надо прихватить одного человека.

– Значит, вылетим через два часа.

– Договорились.

– Тогда в бассейн, Стив. Поплаваем немного перед… ленчем.

Тибб сбросил халат и нырнул в зеркальную гладь бассейна. Стив последовал его примеру.

УЛАК—пять оказался значительно меньше того аппарата, который Стив видел на бразильском полигоне. Уплощённая серебристо-матовая полусфера диаметром около шести метров казалась совсем небольшой на зелёной площадке для гольфа, разбитой в дальнем северо-восточном углу владений Цезаря и Райи.

– Его хорошо видно сверху, – заметил Стив, когда они вчетвером – вместе с Тиббом, Цезарем и Райей – вышли на освещённую солнцем зелёную лужайку.

– Мы построим здесь пару беседок с такими же вот полусферическими крышами, – сказал Цезарь, – сверху будет не отличить… Сейчас облаков становится все больше. Через четверть часа, как всегда в эти месяцы, начнётся дождь.

– Кроме того, он был накрыт масксетью, – добавил Тибб. – Густавино только что убрал её.

– Теперь ты понял, Стив, зачем на «Парадизе XXI» понадобились башни в виде летающих блюдец? – спросил Цезарь.

– Начинаю понимать…

– Не спускай с него глаз, Тибб, – продолжал Цезарь, обращаясь к Линстеру. – Трюки, на которые он подчас решается, бывают опасны. Пусть он как можно дольше спокойно посидит в зоне. При необходимости вылетов первое время по возможности сопровождай его.

– Первое, и довольно длительное, время водить УЛАКи буду только я.

– Тем лучше.

– Не забудь про Тео, Цезарь, – напомнил Стив.

– Отправлю его на бразильский полигон, как только возвратится. Оттуда при первой возможности перебросите его в зону.

– Да… Но если у него «клюнет» в Тринкомали, пусть задержится сколько необходимо.

– Разумеется.

– И ещё одно. – Стив наклонился к самому уху Цезаря. – Пусть и Суонг продолжит поиск нужных нам контактов, пока ты будешь находиться здесь.

– Это совсем недолго, Стив. Сразу же после торжественных похорон Хорхе де Эспинозы я улечу в Суракарту.

– Можно попробовать и там.

– Хорошо, он займётся этим.

– А Тео по пути в Бразилию пусть сделает остановку в Марокко и разузнает об отголосках операции «Кобра».

– Не сомневайся, Стив. Я ничего не забуду.

– Ну, тогда до новых счастливых встреч, как любят говорить англичане.

– Удачи, Стив, – Райя протянула ему руки, и Стив, задержав их на мгновение, поднёс к губам и поцеловал.

Последние рукопожатия. Тибб, уже стоя на трапе, предупреждающе машет, чтобы Цезарь и Райя отошли к краю площадки.

Темнеет, начинают падать первые крупные капли дождя. Цезарь хватает Райю за руку, и они бегут под защиту деревьев.

– Дождь перед отлётом – к счастью, Став! – кричит Райя, на мгновение оборачиваясь.

– Не забудьте про красивый памятник на моей могилке! – вторит ей Стив, сложив руки рупором и стараясь перекричать шум дождя, который все усиливается.

– Быстрее, Стив. – Тибб тянет его за мокрый рукав куртки. – Пора.

Бросив последний взгляд на зелёную лужайку, перечёркнутую дождевыми струями, и на чуть различимые вдали фигуры Цезаря и Райи, которые уже укрылись под деревьями, Стив быстро вбегает по трапу вслед за Тиббом. Люк входа тотчас задвигается.

– Вот полётный комбинезон. – Тибб протягивает Стиву белый свёрток. – Быстрее переодевайся и поднимайся наверх.

Стив с любопытством озирается. Низкое круглое светлое помещение с дверцами шкафов по стенам. Узкая ажурная лестница ведёт наверх к круглому отверстию в потолке. Рядом быстро переодевается Тибб. Он уже успел натянуть белый полётный комбинезон. Стив торопливо следует его примеру, путаясь в застёжках-молниях. Кое-как справившись с ними, Стив вслед за Тиббом поднимается наверх. Здесь тоже круглое помещение без окон, но значительно большего радиуса. Стены – сплошной пульт управления, занятый экранами, указателями, всевозможной аппаратурой. На узком столе, опоясывающем круглую кабину по периметру, – ряды разноцветных кнопок, включателей, светящиеся циферблаты и карты. Перед пультом – шесть кресел с высокими спинками и подлокотниками; кресла установлены по окружности, спинками к центру кабины. В самом центре, немного возвышаясь над полом, что-то похожее на двухместный прозрачный саркофаг, разделённый на два отсека прозрачной же перегородкой.

– Мне куда? – спрашивает Стив, с сомнением поглядывая на двухместный саркофаг в центре.

Тибб молча указывает на одно из кресел и протягивает розовую таблетку в прозрачной упаковке.

– Пристегнись ремнями и проглоти это. – Он сует в руки Стива таблетку.

– Зачем?

– Надо. Ты ведь никогда не летал так. В первых полётах лучше спать.

– Но я хочу…

– Глотай быстрее!

Стив мрачно усаживается в кресло, срывает прозрачную упаковку и осторожно кладёт таблетку в рот. Она не имеет ни вкуса, ни запаха.

– Проглотил?

– Угу, – ворчит Стив, соображая, что делать с концами ремней.

В кабине появляется ещё кто-то с копной чёрных волос и в белом комбинезоне.

– Это Густавино, – говорит Тибб. – Помоги ему пристегнуться, Густавино.

Густавино наклоняется над Стивом. У него узкое смуглое лицо под шапкой густых курчавых волос, тёмные брови, тонкие, плотно сжатые губы, пронзительные чёрные глаза. На вид ему лет двадцать пять.

– Привет, – бормочет Стив, пытаясь справиться с ремнями.

Густавино молча кивает, пальцы его мгновенно распределяют концы эластичных ремней но местам, и через несколько секунд Стив уже составляет одно целое со своим креслом.

Из-за спины Стива доносится голос Тибба, и Густавино быстро усаживается в соседнее кресло. Пальцы его ложатся на кнопки пульта. Стив в напряжении ждёт, что произойдёт. Но ничего не происходит. УЛАК остаётся неподвижным.

– Слушай, Тибб, когда мы полетим? – спрашивает наконец Стив. Собственный голос кажется ему глухим и очень далёким.

– Мы уже летим, – доносится откуда-то издалека голос Тибба. – Почему ты не спишь? Ты проглотил таблетку?

Стив хочет сказать, что проглотил, но вдруг проваливается в мягкую темноту.

Он затруднился бы сказать, сколько времени проспал. Из небытия его извлёк голос Тибба:

– Мы над Марракешем, Стив… Ты слышишь меня? Под нами Марракеш.

– Марракеш? Где? – Стив с трудом раскрывает глаза.

Вокруг та же белая кабина с пультом управления, из которой он только что провалился в темноту. Рядом Густавино, внимательно глядящий на приборы.

– Смотри на экран, Стив.

На экране пёстрая мешанина красно-бурого и зелёного цветов. В центре – тёмный прямоугольник неправильных очертаний.

– Это Марракеш с высоты двадцати восьми километров. А вот так – если изображение увеличим.

Изображение мгновенно меняется. Теперь на экране чёткий рисунок обрамлённых зеленью улиц, красноватые плоские крыши домов, косые длинные тени от минаретов, пальм, старинных красноватых стен. Улицы почти пустынны.

– Здесь раннее утро, Стив. Солнце только что встало, и люди ещё не проснулись. Что будем делать?

– Нам надо попасть на площадь Эль-Фла возле главного базара, – бормочет Стив. – Там есть… Там мастерская чеканщика Надира.

– Мы сядем на пустыре за городом, вот у той пальмовой рощи, – раздаётся сзади голос Тибба. – Место незастроенное и совершенно безлюдное. От него близко до главного базара. Приготовь пока халаты, сапоги и фески, Густавино. Шкаф шесть.

Густавино исчезает. Изображение на экране, не теряя резкости, начинает быстро укрупняться. У Стива вдруг появляется неприятное ощущение, что экран валится на него. Он поспешно закрывает глаза и вдруг слышит над собой голос Тибба:

– Мы на месте, надо быстрее выходить.

Через несколько минут в просторных марокканских халатах, надетых прямо на полётные комбинезоны, красных фесках с золотыми кисточками и в зелёных сафьяновых сапогах с загнутыми вверх носками Стив и Тибб выбрались из придорожных кустов на пустынное асфальтовое шоссе, обсаженное агавами. Солнце только что поднялось над цепью невысоких гор на востоке, и красноватая каменистая равнина с рощицами чахлых пальм ещё дышала утренней свежестью. В километре, освещённые косыми солнечными лучами, виднелись красно-бурые стены старого Марракеша. Вдалеке за ними громоздились и поблёскивали стёклами кубы красноватых зданий новой европейской части города.

– Я когда-то был в Марракеше, – сказал Стив. – Площадь Эль-Фла недалеко – почти сразу за этими стенами, правее ворот, к которым ведёт шоссе.

– Так получается и по карте, – кивнул Тибб. – Минут двадцать хода.

– Пригодилась бы машина.

– Если повезёт.

Первое такси они увидели, когда миновали городские стены. Машина стояла у тротуара на совершенно пустой узкой улице. Водитель сладко спал, откинувшись на спинку сиденья.

– Проспишь рай вместе с гуриями, – сказал Стив, тряхнув водителя за плечо.

Шофёр встрепенулся и открыл глаза.

– Поехали, – объявил Стив, открывая дверцу машины.

– Я должен везти святейшего имама в главную мечеть на утреннее богослужение, – заскулил водитель. – Имам скоро выйдет. Здесь его дом.

– Имам ещё не проснулся, – возразил Стив, пропуская вперёд Тибба и садясь в машину. – Ты отвезёшь нас и успеешь к имаму. Разве ты не хочешь заработать лишние пять долларов?

– Пять долларов, господин?

– Даже десять, если поторопишься.

– Куда ехать?

– Площадь Эль-Фла. Мастерская чеканщика Надира.

– Это же совсем близко, господин.

– Тем лучше. Ты отвезёшь нас и подождёшь там десять минут.

– Но я опоздаю к имаму.

– Зато заработаешь пятнадцать долларов.

– Пятнадцать долларов? А не обманешь?

– Аллах свидетель.

– Поехали.

Такси затряслось по выбоинам мостовой и, дважды повернув, выехало на обширную, ещё пустую площадь, где и остановилось возле длинного коричневого одноэтажного дома. Над плотно закрытой дверью на массивной медной цепи висел знак цеха чеканщиков – большое медное блюдо, покрытое сложным геометрическим орнаментом.

– Мастерская чеканщика Надира? – уточнил Стив.

– Здесь, господин.

– Вот тебе пока пять долларов. Подождёшь десять минут и потом получишь ещё десять.

– А куда ехать, господин?

– Недалеко. Обернёшься за десять минут.

– Буду ждать, господин.

Выйдя из машины, Стив принялся барабанить в плотно закрытую дверь. Тибб молча стоял рядом. Наконец за дверью послышались неторопливые шаркающие шаги. Глухой голос спросил по-арабски:

– Кого Аллах послал?

– Мне нужен чеканщик Надир.

– Ступайте с богом, сегодня пятница, хозяин отдыхает.

– Тогда позови Хасана ибн Хамида.

За дверью стало тихо. Похоже, что там совещались. Потом тот же глухой голос раздельно произнёс:

– Не знаю, кто это.

– Знаешь. Разбуди его, если спит, и скажи, что принесли деньги.

За дверью снова стало тихо. Потом явственно донёсся шёпот, и уже другой голос, запинаясь, спросил:

– Кто прислал и сколько?

– Это я скажу Хасану, – отрезал Стив.

– А ты его знаешь?

– Знаю.

– А сам ты кто?

– Отвори – увидишь.

Послышалась возня, лязг нескольких засовов, и тяжёлая дверь немного приоткрылась.

Выглянул старик в засаленной феске и в потёртом халате, накинутом прямо на исподнее. За ним в полумраке лавки белела испуганная физиономия Хасана.

– Ну что же ты, – сказал Стив, рывком распахивая дверь, – не узнал?

– Я думал, полиция, – пробормотал Хасан, отступая в глубь лавки, – простите, господин.

– Его ищут, – пояснил старик, глядя исподлобья на Стива слезящимися красными глазами, – дважды приходили.

– Когда?

– Вчера и третьего дня.

– А он? – Стив кивнул на Хасана.

– Прятался у родственников. Ночью пришёл.

– Вы его отец?

Старик покачал головой:

– Дед.

– Ну, Хасан ибн Хамид, что будем делать?

– Не знаю. Деньги дадите – за горы убегу, в пустыню.

– Там тоже могут поймать.

– Могут, – вздохнув, согласился Хасан.

– Вы в дом входите, – пригласил старик. – Не годится на пороге о делах говорить.

Стив и Тибб вошли в полутёмную лавку, заставленную медными и бронзовыми светильниками, кувшинами, блюдами, чашами и всякой прочей утварью.

Старик задвинул засовы и пригласил гостей присесть.

– И вы оба садитесь, – сказал Стив, – времени мало. Надо быстро решать.

– Я кофе сварю, – предложил старик.

– Спасибо. В другой раз. Вот двести долларов, Хасан. – Стив протянул парню деньги. – Бери их и можешь действовать по своему усмотрению. Но думается мне, что тебя в покое не оставят и либо полиция, либо твои бывшие дружки рано или поздно доберутся до тебя.

– Доберутся, – мрачно согласился Хасан.

– Я не скажу, чтобы ты мне очень нравился, – продолжал Стив, – но, возможно, из тебя ещё выйдет толк, в хороших руках, конечно. Я могу взять тебя к себе на службу, но ты должен тут, сейчас, в присутствии своего деда поклясться, что будешь служить мне верно и беспрекословно.

– Поклянись, Хасан, – сказал старик, – и благословлю тебя. А тут тебе не жить, ты знаешь это.

– Клянусь служить тебе, господин, и слушаться, как отца своего, – дрожащим голосом сказал Хасан и низко поклонился Стиву.

– И пусть, – закончил старик, – Аллах хранит тебя, пока сохраняешь верность клятве.

– Все, – сказал Стив, поднимаясь, – поедешь сейчас с нами.

– Но… мне надо собраться, – растерянно произнёс Хасан.

– Через час может быть поздно.

– Дай ему несколько минут, – тихо сказал Тибб. – У нас ещё есть время.

– Хорошо, – согласился Стив, – десять минут тебе на сборы. А вы, отец, запакуйте мне вот то серебряное блюдо и кувшин хорошей чеканки. Хасан захватит их, вы потом скажете родным, что он понёс покупки и не вернулся.

– Блюдо дорогое, – покачал головой старик. – Делали для королевского дворца в Марракеше. Брат короля заказал, а взять отказался.

– Вы, значит, королевский поставщик? – усмехнулся Стив.

– Привилегию имею, – ответил без улыбки старый чеканщик, – вон под стеклом в рамке. – Он указал на стену. – Да от этого не легче. Едва концы с концами сводим. Плохо идёт торговля. Туристов мало. Боятся к нам ездить. – Он сокрушённо покачал головой.

– Так сколько за блюдо и кувшин?

– Возьму с вас столько же, за сколько делал для брата короля. Платить будете долларами?

– Да.

– Значит, – он прикинул в уме, прикрыв глаза, – значит, блюдо – сто сорок долларов. А кувшин ещё тридцать. Возьмёте? Видит Пророк, я почти ничего не заработаю на этом.

– Вот сто семьдесят пять долларов, – сказал Стив, кладя деньги на низкий, инкрустированный перламутром столик.

Когда старик кончил запаковывать серебряное блюдо и кувшин, появился Хасан в потёртом джинсовом костюме, с туго набитой кожаной сумкой через плечо.

– Бери пакет и прощайся с дедом, – сказал Стив.

Хасан низко поклонился старику, и тот обнял его, бормоча слова молитвы.

Через минуту они вышли на площадь. Такси ждало на, прежнем месте. На площади уже появились первые прохожие, направлявшиеся в сторону базара. На Стива и его спутников никто не обратил внимания.

Когда такси отъезжало, Стив оглянулся. Старик, стоя в дверях лавки, поднял руку с чётками, видимо, благословляя их отъезд.

– К восточным воротам и прямо по шоссе, – приказал Стив.

– О Пророк, не успею вернуться за имамом, – опять заныл шофёр.

– Успеешь, если поторопишься.

Такси покатило немного быстрее.

Когда они поравнялись с пальмовой рощей, за которой приземлился УЛАК—пять, Стив схватился за голову и приказал шофёру остановиться.

– Совсем забыл, – воскликнул он, обращаясь к своим спутникам. – Мы же не купили пепси-колу.

– О аллах, – застонал шофёр, – что вы за люди такие? Знал бы, ни за что не поехал с вами. Не буду возвращаться за пепси-колой.

– Дорогой, вернись, пожалуйста, – уговаривал Стив. – Если хочешь, мы вылезем и подождём тебя на шоссе. Пустой ты быстрее обернёшься. Очень нужна пепси-кола.

– А куда потом ехать? – подозрительно осведомился шофёр.

– Совсем недалеко, ещё с пять километров.

– Ладно, – согласился шофёр, и глазки его хитро сверкнули. – Вылезайте, я съезжу за пепси-колой и вернусь сюда. Только десять долларов плати сейчас, а то вы ещё сбежите.

– Вот тебе десять долларов, – сказал Стив, вылезая из машины. – Ну, подумай, разве мы похожи на жуликов? Вот ещё два доллара – купишь десять бутылок пепси-колы. А за оставшуюся часть пути заплачу дополнительно, когда довезёшь.

– Ладно, ждите, – ухмыльнулся шофёр и уехал.

– Он же обманет, господин, – расстроенно сказал Хасан, опуская свёрток с блюдом на обочину шоссе. – Он ни за что не вернётся.

– Конечно, не, вернётся, – кивнул Стив. – А он нам больше и не нужен. Здесь недалеко. Пошли.

Когда они подошли к УЛАКу, у Хасана округлились глаза и отвалилась нижняя челюсть, а когда Тибб и Стив сбросили халаты и Хасан увидел их полётные комбинезоны, он упал на колени и стал умолять пощадить его.

– А ну-ка вставай и полезай внутрь, – сурово сказал Стив, – никто не собирается съесть тебя живьём. А у меня на службе ты ещё и не такое увидишь. Это всего лишь самолёт, и сейчас мы полетим в нём к твоему новому месту службы.

– Таких самолётов не бывает, – всхлипывал Хасан, вытирая нос рукавом, – я понял, вы с другой планеты. Пощадите меня.

– Даже если мы и с другой планеты, тебе от этого хуже не будет. А ну, говорят тебе, полезай внутрь вместе со своим багажом. Тоже мне, гангстер!

Не переставая причитать, Хасан полез внутрь УЛАКа. Стив и Тибб поднялись следом. Люк задвинулся.

Водителя такси разбирало любопытство – как поведут себя обманутые им простофили. Интересно, сколько времени они будут ждать на шоссе на самом солнцепёке? Поэтому, отвезя имама в мечеть и получив вместо платы благословение, он торопливо возвратился к восточным воротам и, миновав их, свернул на старую грунтовую дорогу, тянущуюся среди полузасохших колючих кустарников параллельно шоссе. Проехав по ней около километра, он выключил мотор, вылез из машины и, воровато озираясь, пробрался сквозь кустарник к шоссе. К его удивлению, на шоссе никого не оказалось. Кто-то, видимо, успел забрать его пассажиров попутной машиной. Несколько разочаровавшись, он поплёлся обратно, но вдруг уловил краем глаза странный отблеск. Он поспешно оглянулся и остолбенел. Из-за ближайшей группы пальм беззвучно и очень быстро поднимался вверх, в яркую синеву неба, большой блестящий диск, похожий на перевёрнутый ковш для воды, но без ручки. Водитель сначала подумал, что ему привиделось. Он начал протирать глаза, однако таинственный предмет не исчезал, только уходил все быстрее в небо. А потом превратился в чёрную точку и исчез. Вспомнив, что о чём-то подобном он однажды читал в газете, водитель ахнул и сломя голову побежал к своей машине.