Текст книги "Рыцарь-Инженер. Книга первая"

Часть 4

Паровой двигатель затарахтел, и массивная самодвижущаяся карета, медленно набирая скорость, выкатилась за ворота Конструкторского Бюро, увозя небольшой женский коллектив грызть гранит науки.

В чём-то им можно было даже позавидовать… В том же Академикуме, в который предстояло отправиться мне, именно с «Науками» всё было как-то не очень. Фактически единственное учебное заведение первого дивизиона представлялось мне всего-навсего тренировочным клубом по интересам, а не чем-то серьёзным.

Причём учили там не какой-то конкретной профессии, а тому, как быть правильным рыцарем Империи, что сводилось к физическими и магическим тренировкам.

А также куче невнятных академических часов, понять содержимое которых неподготовленному человеку было труднее, чем жителю России двадцать первого века суть Марксистко-Ленинской эстетики. Был у моей первой мамки, когда она училась в советском ВУЗе, такой предмет.

Ну и, конечно, политика, внешняя политика, этикет и политеистическое богословие. Куда ж в подобных учреждениях без культурной пропаганды.

Паровая карета, ведомая дворфом-шофёром, точнее, дворфийкой по имени Луна, как и все взрослые женщины этой расы больше похожей на двенадцатилетнюю девочку, свернула со съезда КБ на малый тракт, где её тут же взяли в коробочку тяжеловооруженные конные Гвардейцы-драгуны из моего личного полка.

Двигаться, конечно, таким макаром они будут значительно медленнее, чем если бы Луна давила педаль подачи пара по полной, но мне так спокойнее. Да и случись что по дороге с аппаратом, его всегда можно взять на буксир из лошадок, превратив на время в обычную карету.

Хлопнув по плечу стоявшего рядом со мной Мастера Бирина, супруга нашей низкорослой женщины-шофёра, я приказал гвардейцам из корпуса охраны КБ закрывать главные ворота и, развернувшись на каблуках, зашагал вглубь территории.

Головное КБ «Инженерной Гильдии», названное в честь неизвестного никому в этом мире «Калинина», располагалось в нескольких километрах от нашего особняка. Его строительство с использованием «новых технологий», а точнее, всего того, что смог выдать мой не очень прошаренный в этих вопросах ум, началось ещё до нашего «развода» с «Артелью Механо-конструкторов».

Ну и, в общем-то, частично послужило его причиной, разделив старую гильдию на тех, кто желал работать по новым промышленным принципам, и динозавров-ретроградов, не хотевших вылезать из болота маленьких мастерских и единичных заказов. С их идиотской практикой частного ремесленничества, когда два приобретённых в Артели механизма, казалось-бы, одинакового наименования, но выполненные разными мастерами, не имели между собой практически ничего общего.

– Когда-нибудь потомки скажут, что именно я загадил этого прекрасный мир, – задумчиво произнёс я, остановившись посреди административной площади и глубоко вдыхая свежий воздух, распространяющийся от фонтана. – Мда… надо бы поставить задачу разработать экологические нормы и придумать очистительные комплексы. К лесным длинноухим, что ль, обратиться или привлечь секту друидов? Не, лучше уж ушастики!

– Вы что-то сказали, Магистр? – окликнул меня степенно подошедший дворф. – Зачем вам эльфы?

– Да так. Мысли вслух… – отмахнулся я. – Но всё же… вот что, Мастер Бирин, в ближайшие два-три года постарайтесь выйти на контакт с одним из наших Имперских анклавов лесных эльфов, но только не с самим Вечным Лесом. Это другое государство, да к тому же они там на всю голову…

– Тык что мы, не понимаем, что ль… – ухмыльнутся дворф. – А вообще, Магистр, зачем вам эти любители цветочков и бабочек?

– Будем налаживать контакт, а затем привлекать к нашим проектам, – я изобразил в воздухе кистью какую-то невнятную фигуру. Мы же не хотим, чтобы через десять-двенадцать лет, когда ещё больше расширимся, получить головную боль в виде экологических террористов затейников.

– Эукорогуи…

– Экологических… ну, природных, – помог я дворфу. – Мы жжем уголь, Мастер Бирин, а это не очень хорошо сказывается на окружающей среде и здоровье живых существ. Пока это незаметно, но чем больше труб – тем больше дыма.

– Именно поэтому вы запретили строить своим мануфактуры в черте городов и собираетесь запускать будущие производственные линии в нежилых районах?

– Ну да… но не только, – кивнул я и, в последний раз обведя глазами великолепные «потёмкинские фасады» административной площади, вошёл в центральный корпус. – Рабочие посёлки при предприятиях всё равно со временем разрастутся как минимум в моногорода. Такова уж их природа. Но, во-первых, это будут «наши» города, в которых будут жить по нашим правилам, а во-вторых, производства уже сейчас оказывают положительное влияние на миграционные потоки в феод д’Вергри.

– Сделаем, Магистр, – кивнул Бирин и заторопился по своим делам.

Поднявшись по красивой лестнице на второй этаж, я открыл дверь своего личного кабинета, махнув рукой строгой и очень серьёзной лунной эльфийке средних лет, давно уже работавшей в КБ, но только недавно заслужившей у Мисилиси право называться боевым секретарём-стажёром. И, конечно же, попросил заварить чай.

Войдя в святая святых Конструкторского Бюро, я снял свою широкополую кожаную шляпу и заученным, давно оточенным жестом послал её в полёт через полпомещения прямо на шлем предсерийного прототипа драгунских лат, используемых ныне моими гвардейцами.

Бросил быстрый взгляд на циферблат высоких напольных часов, таких же, какие ныне украшали личные кабинеты Императрицы, Премьер-министра, а также всех Лордов Защитников Земель, и подошёл к установленной рядом с одной из стен огромной доске, на которой были вывешены многочисленные бумажки с приоритетными и не очень задачами для исследовательского отдела.

Причём почти все эти, в общем-то, перспективные проекты генерировали мои подопечные. Я же только подкидывал им идеи и курировал определённые направления.

Как и в случае с женскими тряпками, запустившими целую революцию в моде нашей страны, в своей профильной области я лишь подтолкнув прогресс в нужном направлении и, главное, заразил окружающих своими идеями.

В том, что лично я стану единственным генератором идей, повторно «изобретая» их, благодаря знаниям родного мира, я видел тупиковый путь. Напитанный «чужими» мыслями и вещами мир просто остановится в своём развитии, сразу после того как я испущу последний вздох.

А это при подобном варианте развития событий могло произойти в любой момент. Так что я к тому же обезопасил себя, не став складывать все яйца в одну корзину.

Возможно, благодаря запущенным мной предприятиям, они ещё какое-то время будут бездумно клепать то, что было создано мною при жизни, но это уже застой, за которым неизбежно последует болезненный регресс.

Я же хотел этому миру другой судьбы. А потому основным своим детищем считал даже не саму «Инженерную Гильдию» и не её мануфактуры, а «Научный Корпус» вместе со «Школой юных Пионеров» и «Инженерным колледжем».

Всё это были строго внутригильдийские структуры, за исключением «Школы», конечно.

Последняя при огромной, даже подавляющей доле в ней государства являлась первым и пока что единственным бесплатным учреждением в стране, доступным детям всех социальных слоёв, которое Министерство учебных заведений по личному повелению Императрицы открывало во всех городах страны.

Осмотрев новые поступления «идей», я победно усмехнулся, сняв с доски одну из бумажек.

«Лом Грулов, маг третьей ступени магии звука. Подмастерье Инженерной гильдии. Меня заинтересовали случайно услышанные мной ваши слова о возможных перспективах создания технических устройств для передачи голоса на расстоянии. Предлагаю исследовать волновые колебания магического фона вокруг осколков громовых камней, которые происходят при близких звуках человеческой речи. Прошу позволить мне исследовать данное явление».

Вот об этом я и говорил! Я действительно обсуждал нечто подобное с главой группы магов, ответственных за разработки в сфере электрификации. А парень услышал, и у него родилась «мысль»! Не радиоволны, конечно, но может быть куда лучше!

Естественно, что я завизировал эту бумагу и велел определить молодому магу бюджет. Сложив листочек в несколько раз, подошёл к стойке, на которой хранилось множество различных металлических сфер. Взял и раскрутил медную, положил записку внутрь.

Затем вскрыл крышку специальной трубы и бросил в неё шар. Теперь он по проложенным в стенах и грунте направляющим докатится под уклоном до подвалов административного корпуса и попадёт в руки ответственного за «медные» сообщения.

Не пневмопочта и не и-мейл, конечно, но позволяет сэкономить время и не гонять людей, избегая человеческих ошибок.

Сев за свой рабочий стол, я закопался в бумаги.

«Готова очередная партия инженерных кульманов нового образца…»

Замечательно! Осталось распределить по заявкам из отделений гильдии и не забыть поставить десяток в Колледж.

«Паровой гражданский шариковый карабин с курочным индикатором не прошёл приёмную комиссию…»

Плохо. Рассмотреть претензии и предоставить выводы в кратчайший срок. После чего представить исправленный прототип. Гильдии Авантюристов просто необходимо подобное оружие, а нам – поддержание хороших отношений.

«Со склада Её Величества Императорской гвардии была похищена партия паровых мушкетов военного образца и средства перезарядки элементальных частей. Пропавшее оружие было обнаружено по тревожному маячку в замке герцога д'Вайли…»

Не, ну пусть с этим она сама разбирается.

Я отложил в сторону очередной лист, когда в дверь постучали.

– Слушаю, – произнёс я в специальный раструб, выведенный у стола, связанный медными трубками с таким же рядом с дверью.

– Магистр Эсток, лорд Ровур д’Суанмуцу по вашему приказанию прибыл, – произнесла лунная эльфийка. – Сопроводить?

– Не… – усмехнулся я. – Пусть в комнате ожидания часика четыре промаринуется. Не выпускать и не позволять шуметь. Захочет есть, накормите. Только пусть это сделают гвардейцы.

– Слушаюсь… вообще-то, он не один, а в компании семи молодых людей. Вроде благородных.

– Вот как? И все уже здесь?

– Да…

– Удалить посторонних с территории режимного объекта. Начальника гвардейской охраны ко мне на ковёр. Будут сопротивляться – разрешаю применять силу.

– Так точно! – воскликнула Тирунвиэль и, по-моему, даже прищёлкнула каблучками, как учила её Мисилиси.

– Вот и хорошо. Жду Герберта к себе. И пусть готовит вазелин…

– Вайдзерикн?

– Пусть готовит, даже если не знает, что это такое…

– Передам… – произнесла женщина, и тут любопытство, свойственное её полу, взяло своё, и она робко спросила: – А всё же, что это такое?

– Смазка, – усмехнулся я, – после которой чины, звания и погоны слетают с человека, как листья с дерева осенней порой.

– А…

Песочил начальника охраны КБ я искренне, с чувством в течение почти получаса. Мужик бледнел, зеленел, наливался кровью и снова становился трупного цвета.

Конечно, ничего криминально не произошло, но меня совершенно не устраивала ситуация, при которой любой благородный, пусть даже приглашённый лично мной, мог привести на территорию КБ ещё кого-нибудь.

К сожалению, ранее в этой стране были очень относительные понятия о мерах безопасности, а потому мне оставалось только ездить по ушам несчастного гвардейца со всем опытом, полученным от своего сержанта в бытность простым морпехом-призывником.

В конце концов, я, окончательно построив мужика, выпроводил его за дверь, вновь занявшись документами, а когда закончил, за окном уже вовсю светили звёзды.

Ровур ворвался в кабинет подобно демону. Однако, увидев меня, глубоко вздохнул и попытался успокоиться.

Получилось плохо, а оттого его: «Здравствуй брат…» – произнесённое сквозь зубы, было сродни шипению ядовитой змеи.

– Здравствуй, – безразлично ответил я, просто так, для вида перекладывая бумаги на столе. – Правда, не помню, когда я стал тебе «братом»… Но если тебе об этом сказала одна из твоих сестричек, то поверь, её кто-то жестоко обманул.

– Ах ты… Ты! – задохнулся от возмущения парень, но тут и я, конечно, перегнул палку.

– Искренне прошу прощения, – произнёс я, наконец, посмотрев на гостя. – Я клянусь, что не хотел обидеть ни одну из наших благородных родственниц и ни на что не намекал. Садись, есть разговор.

Всё ещё красный от возмущения Ровур тем не менее послушался и, взяв один из стульев, подсел к столу.

– Я… – произнес он, успокаиваясь. – Я тоже хочу попросить прощения.

– Да?

– Да! Я в последнее время много думал…

«Не знал, что он это умеет…»

– …и разговаривал с людьми, – закончил виконт свою фразу. – Ты знаешь, что самая последняя шлюха в самом грязном борделе твоего домена искренне уважает тебя и тётушку…

Я не стал спрашивать и язвить о том, в каких же мерзких клоаках он побывал…

– Сейчас я думаю, что, если бы не вёл себя так… – он потупил взгляд и осунулся. – Я бы не…

– Что…

– Я видел Мариэль и своего маленького сына…

– Я запретил тебе появляться в поместье… – холодно произнёс я.

– Знаю, – он отвернулся. – Но когда я увидел Савёла… Я… Во мне… Во мне что-то непоправимо сломалось. Вот…

Он положил на свой край стола какую-то гербовую бумагу, выждал пару секунд, а затем встал и пододвинул её прямо ко мне.

– Ты признаёшь своего сына от простолюдинки как первого наследника? – удивлённо спросил я, прочитав документ.

– Да, – глухо сказал он. – Я понимаю. Ты как благородный не можешь одобрить подобного порыва, но… Я для себя решил: вступлю в монашеский орден и…

– И бросишь мать с сыном на меня, как и разорённые бесплодные земли, пусть их не так уж и много.

– Нет! Я! – вспыхнул парень и тут же угас. – Да… А что я могу ещё сделать?

– Ну, например, жениться на Мариэль, – предложил я.

– Невозможно, – отрезал он. – Да и она меня…

– Не любит? Презирает? – надавил я. – Ты это заслужил!

– Я в твоих глазах ничтожество… Да?

– Не буду отрицать, – кивнул я. – Но…

– Но?

– Да «но»! Хочешь стать в моих глазах человеком?

– Хочу, – потерянно сказал он.

– Прочитай… – я пихнул в его сторону красный конверт.

– Ты… Ты устроил меня в «Базилику»? – парень ошарашенно посмотрел на меня.

– Да, – холодно произнёс я, сверля в нём дырки глазами. – Мариель поедет с тобой как личная горничная, твоих слуг я отсылаю домой. С вами будет ещё один мой человек. У тебя есть ровно пять лет обучения, чтобы стать человеком. Рыцарем, которого я буду горд называть своим братом, а также заслужить… слышишь! Заслужить любовь Мариэль. И поверь, если ты просто соблазнишь её, я об этом узнаю, приду и накажу тебя. Ты меня понял?

– Да… – Ровур во все глаза смотрел на меня. – А мой сын?

– Побудет в особняке.

– А потом?

– Станешь человеком, и я дам Мариэль младшее дворянство, вы сыграете свадьбу, и я буду помогать, если потребуется. Нет – уничтожу!

– Спасибо, брат! – Ровур вскочил и глубоко поклонился.

– Завтра отправитесь в Ариэльдейл с эскортом из пяти драгун, а сейчас… – я повернул к себе раструб разговорной трубки, переключая его с двери на ту, что была выведена возле стола моей секретарши-стажёра. – Тирунвиэль, прикажи подготовить паровую повозку в ближайший храм Эллидии!

– Зачем? – удивлённо спросил Ровур.

– А ты в зеркало на себя давно смотрел? – поинтересовался я. – У тебя ж «Кафоний каменный» с пробелками будущих язв по всему лицу. А что ты хотел, парень, почти год не вылезая из борделей? Хорошо ещё, если каким-нибудь герпесом не заразился, его хрен отличишь на твоей роже.

* * *

На следующий день, Ровур с горничной и охраной уехал в «Базилику». Не сказать, чтобы я прямо так безоговорочно поверил в его исправление, пусть даже принесённая им бумага оказалась подлинной и нотариально заверенной у имперского прокуратора.

Я бы и Мариэль с ним не отпустил, если бы заранее не пробил эту тему, когда готовил документы в Министерство Учебных Заведений и не заручился её согласием. Кстати о недавнем внезапном визите виконта в поместье, я на самом деле был в курсе, но не стал тогда ничего предпринимать.

Ну а через два дня, которые я отвёл себе, чтобы наладить работу КБ перед длительным отсутствием и перенести некоторые рычаги управления на столичное отделение гильдии, настал уже мой черёд отправляться в Ариэльдейл. Причём по древней традиции: в одиночку и верховым.

Когда-то давно именно так в это учебное заведение прибывали первые соискатели рыцарского звания. Напрямую, через кишащие монстрами и бандитами дикие земли, демонстрируя тем самым смелость, граничащую с идиотизмом, удаль и умения.

В те далёкие годы будущий Академикум был известным на все окрестные земли орденом рыцарей-магов «Грифона», который ныне красовался на флаге Империи, и принимали в него исключительно мужчин.

Уже значительно позже концепция сурового полумонашеского обучения и быта этого учреждения претерпела серьезные изменения, и в его стены были допущены девушки благородных кровей. Вот только…

В общем, суровые бородатые рыцари долго удивлялись, почему после того как они по настоянию общественности дали своё согласие обучать в том числе и «милитрес», то бишь женщин-женщин рыцарей, количество кандидаток под стенами ордена исчислялось единицами.

Ну а чуть позже выяснилось, что нескольких «принцессок-соискательниц», живущих по принципу: я свободная и независимая, мне тесно в стенах родного замка… – изнасиловали и убили собственные крестьяне практически за околицей ближайшей деревни.

Кого-то задрали дикие звери или монстры. Каких-то бедняжек нашли в логовах гоблинов, точнее, то, во что они превратились, несколько лет беспрерывно рожая раз в месяц приплод для мелких зелёных уродцев. Были и те, кто попался в лапы орков, троллей, кобольдов и так далее, и тому подобное.

Естественно, благородные власть имущие, обычно не замечающие подобные человеческие трагедии в среде простолюдинов или авантюристов, взбеленились и чуть было не устроили бунт в тогда ещё королевстве Акретония. А в итоге юным леди разрешено было добираться до столицы на каретах с эскортом, и только в ворота Академикума они гордо въезжали на собственной лошади.

В наши дни подобным грешили и изнеженные молодые аристократы, их, конечно же, не ловили за руку, но подобное не приветствовалось. Мне же, в моём положении обделённого даром благородного, желательно было избегать лишних поводов для насмешек.

Хотя Императрица требовала, чтобы я добирался до столицы чуть ли не в танке, а ещё лучше, телепортировался туда. Хотя я искренне не знал, как сделать нечто подобное без «Больших Имперских Врат», или не отправившись на поклон к Имперской Гильдии Магов, чего очень бы не хотелось.

Так что, простившись с матушкой, Мисилиси и Вардом, дав строгий наказ «подкидышам-обученцам» не лениться и не расслабляться, потому как вернусь – проверю, я собственноручно оседлал на конюшне свою лошадку Треску…

Ну да, Треску! А что тут такого? У товарища Геральда, вышедшего из-под пера пана Сапковского, всех коняшек звали «Плотва», независимо от пола и масти. Вот я и задался в своё время вопросом, а чем я хуже ведьмака? К тому же у меня всегда были проблемы с фантазией на клички для животных.

Так что это была уже моя вторая «Треска», и, как мне казалось, другой вариант – назвать лошадь «Килькой» – звучал еще хуже.

Так вот, навесив на Треску сумки, родовой гербовый щит, вставив в притороченную к седлу кобуру ту самую винтовку-прототип, успешно прошедшую испытание Арисой, я взгромоздился на неё и направил животное к главному выезду из поместья.

Того, что произошло дальше, я, признаться, не ожидал. Перед воротами меня ждали… мои гвардейцы, выстроившиеся в две линии по обеим сторонам дороги, прислуга, высыпавшая из всех дверей особняка, выглядывающие в окна детишки и мать с Вердом, вышедшие на балкон над входом.

А затем, вышибив у меня слезу, грянула музыка. Да немного не похожее на оригинал, да исполняемое на местных инструментах, но всё равно узнаваемое «Прощание Славянки». Гимн нашего феода, которым я заменил то унылое пиликание с похоронными мотивами, которое было введено ещё при моём прадеде.

– Ну прям как в последний бой провожаете, – пробормотал я себе под нос, подъезжая к строю вскинувших мушкеты к небу гвардейцев, и тихо выругался матом по-русски. – Хм… а вообще-то я этому вас не учил… Сами, что ль, придумали?

Глянул слаженный залп, парострелы, совершив красивый переворот, были опущены прикладами к земле, а из ножен с лязгом извлечены палаши, и их блестящие лезвия подняты под сорок пять градусов, образуя сверкающий коридор.

По нему я и покинул территорию особняка, провожаемый напутственными криками людей и всё не утихающей музыкой.

– Давай, Треска! Но! – дал я шпор своей лошадке, поднимая ее в лёгкую рысцу.

Путь мне предстоял долгий, и особо прохлаждаться времени не было. Двигался я обходными трактами, стараясь не заезжать в крупные города и посёлки. Всё-таки рожу мою местные жители знали очень даже хорошо, а потому моё появление непременно вызвало бы ненужный ажиотаж.

К тому же наведавшись с внезапным визитом и будучи узнан, я обязательно вынужден был бы посетить ратушу, дабы поинтересоваться у градоправителя, как обстоят дела на вверенном его заботам объекте. Таковы в этом мире традиции.

А просто так мои достопочтенные подданные, которых так и хотелось порой назвать «бюргерами», меня не отпустят, и затянется застолье до самого вечера – и так в каждом городе вплоть до границы нашего феода. А таковых только на основном тракте, ведущем к столице, штук пять.

Потому-то мы с Треской и наслаждались видами относительно дикой природы, выбирая пустые объездные дороги, периодически встречая патрули егерей, одиноких путников и немногочисленные торговые караваны.

Ночь я провёл в деревенском трактире, расположенном примерно в дневном конном переходе от границ феода, и уже ранним утром снова был в седле. Копыта коняшки весело стучали по хорошо утрамбованной земле, день был ясный, небо безоблачное, а погоня, вынырнувшая с отворота на центральный тракт, взбодрила похлеще хорошего кофе.

Преследователей я, в общем-то, узнал ещё издалека. Мне даже не пришлось доставать подзорную трубу. Поэтому ни секунды не сомневался в том, что это не просто спешащие по своим делам путники, а вполне конкретные обиженки.

Ну а их намерения относительно моей персоны были понятны и так. Во-первых, не ездят такие «господа» объездными путями, ну а во-вторых, шанс, что мы действительно случайно могли пересечься на лесной дорожке, стремился к минус бесконечности.

«И откуда только прознали, что я поеду один…» – думал я, нахлёстывая Треску, а заодно дивясь идиотизму некоторых несознательных подданных Её Величества, надумавших напасть на маркиза д’Вергри на его собственных землях.

Напасть? Конечно напасть, ведь не поговорить со мной о погоде и о планах на урожай так спешили бывшие приятели и собутыльники виконта Ровура, совсем недавно лишившиеся по моей вине своей дойной коровы.

Занятый этими мыслями, я вылетел из пролеска и почти сразу же нос к носу столкнулся с егерским разъездом. Служивые вполне естественно напряглись, увидев скачущего на них во весь опор всадника, но затем их офицер узнал меня и немедленно взял под козырёк.

– О! Бойцы! Вольно. Как жизнь, как служба? – спросил я, останавливая пританцовывающую Треску рядом с конями патрульных.

– Всё в порядке, милорд! – отрапортовал старший. – Разбойного люда и монстров на вверенной территории не обнаружено! Продолжаем патрулирование по маршруту!

– Молодцы! Хвалю!

– Рады стараться, ваше сиятельство! – рыкнул в ответ отряд.

– Вот что, бойцы, – подмигнув, начал я заговорщицким тоном. – Не подсобите мне немного?

– Отчего же не помочь нашему милорду? – степенно кивнул офицер. – Что от нас требуется?

– Вышел у меня тут спор с приятелями, что я первым в Верден доскачу, а они меня не догонят, – принялся заливать я, – да вот камень под подкову Треске попал, пока вынимал, всё преимущество растерял. А ставки у нас ого-го какие…

Я сделал руками жест, который в любом из миров для мужчины мог бы означать только одно… ну да, песочные часы. Егеря поняли и заулыбались.

– …так что вы их задержите ненадолго, полчасика хватит. Проверьте подорожные грамоты там, прочитайте лекцию о правилах безопасности на дорогах, анекдоты в крайнем случае расскажите. Только не прессуйте особо, они дворяне молодые, гордые, могут не так понять, а мне потом извиняться придётся.

– Сделаем! – серьёзно кивнул старший в отряде. – Не извольте беспокоиться!

– Ну, вот и хорошо! Буду должен! – улыбнулся я, а затем, словно вспомнив что-то, добавил, вновь обрисовав песочные часы руками: – Только об этом вот молчок! Считайте себя носителями одной из военных тайн феода!

Бойцы опять заулыбались. Ну а как же. Мужик мужика в таких вопросах прекрасно понимает и всегда готов поддержать. Тем более, молодому господину, который был известен своей скромностью в этих вопросах, вдруг сладенького захотелось!

Егеря ускакали в пролесок, откуда уже слышен был далёкий перестук лошадиных копыт, а я поспешил в противоположенную сторону. Вот только далеко уезжать не стал, а найдя удобные заросли кустарника, свернул в них и принялся ждать.

Преследователи появились минут через сорок. Раскрасневшиеся, злые, они гурьбой промчались мимо, не глядя по сторонам, я же, подождав ещё немного, спокойно выехал на объездной тракт и лёгкой рысцой пустил Треску следом.

К придорожной таверне, расположенной на самой границе моих земель и герцогства Юзклес, я подъехал уже в темноте. Заприметив во дворе под навесом семь уже знакомых лошадок, я улыбнулся и проехал мимо.

Найдя неподалёку в лесу небольшую полянку, стреножил Треску, задав ей овса, быстренько приготовил себе поздний ужин на бронзовой горелке с заключённым в ней элементом огня. После чего, установив трещотку-будильник так, чтобы она сработала примерно через два с половиной часа, устроился поудобнее у корней дерева и быстро заснул.

Когда трещотка сработала, я приоткрыл один глаз, потом второй, смачно зевнул и потянулся. Не сказать, что я прямо выспался, но достаточно неплохо отдохнул.

Луна только-только начала клониться к западу, когда я вновь стоял перед мирно спящей таверной.

«Или не “мирно”…» – подумалось мне, когда я подходил к двери, из-за которой доносился приглушённый плачь.

Естественно, в ночную пору заведение было заперто, а потому я постучался. Рыдания резко смолкли, послышались шаги, щёлкнула задвижка смотровой щели, и тихий старческий голос спросил:

– Кто там ещё?

– Путник, – просто ответил я. – Откройте.

– …И ходют ночами, и ходют… – проворчали из-за двери, но засов со скрипом отворился. – Чего изволити?

– Пива, – сказал я, присаживаясь за стол.

– Сидить, Колья, – бросил старик поднявшейся было полненькой девушке лет двадцати, пытавшейся привести в порядок заплаканное лицо и стереть побежавшую от слёз тушь. – Сам я… а ты это… в комнату свою б шла, я тебить туды горячего винца принесу, успокоишься немного…

– Случилось что? – спросил я скучающим голосом.

– Дык эта… снасильничали её сегодня ироды маркизские! У! Ироды окаянные! Вот ужо я графу-то нашему пожалуюсь, уж он-то вам устроит.

– Почему графу? – нахмурился я. – Пограничная межа ещё только через полкилометра, ты что-то путаешь, старик, это земли маркиза д’Вердри.

– Хех, сразу видно, что человек вы не местный. Мож кдато здесь и были земли маркиза, а тепереча они господину нашему принадлежать. Он и таверну повелел здесь срубить и меня суды приставил, и налог я ему плачу, а не тому юнцу, что таких ближников при себе держит.

Он снова погрозил кулаком в потолок, и я тут же приметил, в какую именно сторону. Видимо, именно там располагались комнаты, занятые гостями.

– Почему ты считаешь, что они «ближники» маркиза?

– Тык сказали они мне, – по-простецски похлопал глазами старикан. – Они ж благородные, как же мне им не верить…

«Очень интересно… – произнёс я про себя, отхлёбывая кислого пива. – “Ближники” мои, значит… Ну что ж, ребята, вначале я хотел вас просто наказать, а теперь уж извиняйте. Придётся мне вас использовать по-своему. Поможете мне наказать одного зарвавшегося графина, решившего устроить ползучую экспансию на мои земли. А ты, д’Юзклес, заруби себе на носу, не надо так со мной… Я ведь и обидеться могу».

С трудом допив откровенно паршивый напиток, я расплатился и вышел во двор. Был бы старик и изнасилованная подонками девушка моими людьми, я бы поступил по-другому, но о ставленниках графа д’Юзклеса мне заботиться было не с руки.