Текст книги "Душевное пение. Основные понятия и упражнения для освоения"

Понятия и упражнения для освоения душевного пения

1. Умение слушать и слышать

Для того чтобы изучать звучание и то, как человек может через него проявляться, необходимо сначала научиться слушать и слышать. Слышать себя и слушать других.

На первый взгляд, «научиться» звучит странно, ведь каждый из нас считает, что слушать и слышать умеет.

Да, мы умеем слушать, но умеем делать это как-то – так, как нас научили.

В итоге, когда нам кажется, что мы слышим окружающий мир, на самом деле мы находимся в узком туннеле своего знания того, как нужно воспринимать окружающее. Если ты попробуешь завязать глаза на несколько часов, то поймёшь, насколько богаче звуками окружающий тебя мир, чем ты привык его ощущать.

В этом разделе – рассказ о способности слушать и слышать.

Прежде всего, нужно научиться слышать себя. Но для этого надо научиться слушать или слышать вообще. Но уши же слушают?

Уши не слышат – уши воспринимают. Кстати, не звук. Звука вообще нет во вселенной. Вселенная безмолвна и тиха. Это мы слышим то, как у нас дрожат барабанные перепонки, как дрожат кости черепа, а вселенная всего лишь наполнена дрожанием, наполнена вибрацией. Звука-то там нет. Звук – это то, как мы воспринимаем переданную волну, переданное дрожание.

Но не будем переусложнять, пусть это будет звук, пусть мы слышим, раз это дрожание называется звуком и раз восприятие этого дрожания называется «слышаньем». Но тогда все должны понимать, что то, что мы называем звуком, и то, что мы называем слышаньем, – это то, как наш ум воспроизводит для нашего сознания воспринятое, как он переводит это в другие знаки. Там внутри мы слышим. Снаружи звука нет. Снаружи есть нечто другое, что мы потом уже называем «услышанным звуком». Но до того как оно услышано, мы должны понимать – это не звук.

И значит, когда мы говорим, что можно передать звук до другого человека, у этого есть некая действительная физическая основа. Поскольку нет звука, а есть передающиеся вибрации, так почему же ты вибрацию не можешь передать? Это как раз было бы неестественно, что ты не мог ее передать. И на барабанную перепонку мы вибрацию передаем.

Но вы же знаете, что мы ушами слышим искаженно. Когда вы потом слушаете себя в магнитофонной записи, вы с удивлением обнаруживаете: голос другой. Почему? Да потому, что мы никогда не слышим только ушами. Мы одновременно слышим всеми костями черепа. Они тоже воспринимают звук. И они как бы накладывают искажение или уточнение. Потому что это искажение по сравнению с тем, как ты считаешь, ты звучишь, по сравнению с магнитофонной записью. Но на самом-то деле, мы часть волн воспринимаем барабанными перепонками, а остальное, как бы оттенки смыслов, – добираем всем телом. Мы всегда слышим всем телом, как мы всегда им дышим.

Значит, это очень естественно – передать звучание другому человеку. Я говорю об этом только затем, чтобы развалить в вашем понимании когда-то единый образ звучания на две части: то, что ты услышишь как звук, нужно только для того, чтобы понять смысл.

А вот для того, чтобы научиться слышать, нужно понять, что надо не ушами слушать.

Потому что когда ты начинаешь слушать ушами, ты непроизвольно начинаешь, условно говоря, дослушивать или додумывать это головой. Потому что у тебя это слеплено через понимание речи – выискивание смысла. А здесь ты должен отключиться от своих мыслей о том, что же там произносится, или о том, как правильно выдержать мелодию.

Не было в русском языке слова «мелодия», как не было «музыка» или «танец». Это привнесённые слова. Значит, и не отслеживали мелодии. Душа пела. Она не мелодию отслеживает, она поёт. Так вот вы же по знанию своему, как надо правильно петь, начнёте ещё отслеживать мелодию, вместо того, чтобы слышать звучание.

Вы можете телами сидеть неподвижно, а Душа ваша будет всё равно делать именно это: она будет входить туда, где человек увидел эту мифологему, вернее, где его Душа зазвучала.

Где душа может зазвучать по-настоящему, так, чтобы это было слышно? В пространстве. Если нет пространства – не звучит. Как только человек увидел, у него душа раскрылась, и он туда рвётся, она запела. На самом деле, это началось душевное движение.

Душа туда полетела, если вы вдумаетесь. Мы сразу видим её в этом звуке, как кажется. На самом деле, в этом перемещении по звучанию, по вибрации, по мировой дрожи.

Потому что древо мировое дрожит. Это движение. Корни у него подгрызаются. Но оно должно стоять до тех пор, пока оно может стоять. И это мировое напряжение мы чувствуем, когда дрожит земля, когда она взрывается. Когда наши детишки на дискотеках дрожат, показывая, что вот в этих местах напряжение мирового древа стало неимоверно. Его надо снять, забрать на себя, и тем вылечить этот мир от того, чтобы он не взорвался раньше времени.

Тонкое правит грубым. Чем тоньше ты видишь звук, тем тоньше ты видишь мир. Чем тоньше ты видишь силу, тем тебе легче на неё воздействовать. Чем тоньше ты видишь движение, тем ты живее…

О зыке

Если вспомните «Слово о полку Игореве», там одно из племён наших «криком поля преградиша»… Там как будто целая вселенная: всюду огромные пространства.

Звук вообще может рождаться в пространстве, ему нужно пространство. И если пространства нет, он его создаёт в том месте, где нет пространства. Создание пространства – создание мира.

Жгонка уплотняет сознание. Зык – раздвигает.

Вспоминайте, как творился мир Пурушей, например. Он раздвигает этот мир: чтобы мир состоялся, его надо раздвинуть.

Теперь понятно, почему Духовное пение начинают с горла, потом звук уходит на серёдку, и с серёдки начинает расширяться по всему телу.

Вам понадобится блокнот и ручка. Теперь вы будете слушать, как звенит земля и мир вокруг. Подходите, ручку прикладываете к окошку (Один кончик ручки к стеклу, а другой к плотному блокноту или фанерке. Блокнот прикладываете к уху и слушаете. – Прим. сост.)

Кто не умеет слушать, тому нужно начинать с деревьев. Можно через палочку, всё равно. Главное, взять фанерку или дощечку, она звонче. Кто лучше слушает – тот к окошку, к столбику.

Чтобы понять, о чём речь, прикоснитесь головами друг к другу, и когда ваши головы соприкоснутся, начните петь. Вы почувствуете – звучит совсем по-другому.

Беседа после упражнения

Послушали деревья?

Я видел у двоих из дедов палочку для слушанья. У Похани она была заткнута за брус. В сенях был брус, обтесанный не полностью, в него была заткнута палочка. А у Степаныча, по-моему, или у Дядьки, просто была. И я спрашивал: «Что это за палочка?» Это – корень или сучок. Рубится так, что часть, которая от дерева плоская, остаётся, а дальше, как идет сучок.

Важно, что вы, начав слушать деревья, сначала ничего не слышали. А потом вдруг кто-то понял, что вам однажды четко и однозначно объяснили, что такое слушать и как нужно слушать.

Совместите это с тем, как вы записывались в хоры или какие-то кружки, когда вы поняли, что не умеете петь и у вас нет слуха. Не у всех, конечно, но у кого-то. Вам объяснили, что вы

«не можете», «не умеете», «не знаете». И вы поняли однажды, как надо. Не петь, а как надо уметь петь, как надо знать, как понимать…

С тех пор, как математика ворвалась в песню, появилась нотная грамота, которая, в сущности, математична. Что такое нотная грамота? Это самое знаменитое из Фауста: «Проверить алгеброй гармонию». Попробуем наложить алгебру на жизнь. Получится нотная грамота. А потом мы будем петь по ней.

Что это позволяет? «Остановись мгновенье – ты прекрасно!» – позволяет сохранить однажды происшедший выплеск из Моцарта. Моцарт взрывается, а Сальери записывает.

С тех пор вы знаете, как «правильно» и как «неправильно». Вам объясняют: «Неправильно, потому что, ты нарушаешь нотную грамоту. Ты поёшь не так, как мы договорились, потому что петь – это так трудно, что хотя бы по нотам научиться… А ты уже без нот…»

Вы слушаете дерево и чувствуете: вас научили, что надо слушать и как надо слушать. Фильтры стоят… А потом вдруг что-то прорывается, и вы понимаете, что слушать – это больше, чем вы до этого понимали.

Я всё время как раз бьюсь с тем, что у нас есть понятие. Именно благодаря этому, мы не видим то, о чём имеем понятие.

Вы знаете, как надо слушать, и этот образ работает. Вам пришлось биться об эти деревья уйму времени и вы поняли: у вас есть знания.

Для того чтобы начать сложное упражнение, надо убрать помехи. Это те самые слои, которые мы сейчас пытались увидеть в виде знаний того, как слушать, как петь, как звучать.

Вообще, что такое звучание? Вы все четко знаете, что такое «звучание», что такое «звучит», вы всегда распознаёте это. Так же, как вы до сегодняшнего дня распознавали то, что такое «слышать». Но вы пошли к деревьям и вдруг с удивлением поняли, что вообще не слышите ничего. Потом вдруг поняли, что что-то происходит, когда вы слушаете это ничего. И, как некоторые говорили, в каком-то пространстве происходит движение и меняется состояние тела. А потом некоторые, у которых была правильная палочка, начинали слышать, как гудит дерево.

Что вы слышали, когда слушали, как гудит дерево? Вы слышали, как гудит пространство, в которое это дерево погружено. Если вы вдумаетесь, дерево зеркально пространству, в котором оно существует. Оно даёт обратный звук гудению окружающего вас пространства. Они зеркальны, они дополняют друг друга. Это гудит не дерево, это гудит пространство. Дерево – это и есть та палочка, с помощью которой вы слушаете.

Вы хотите петь. Как вы можете петь, не имея понятия о пространстве, в котором будете петь, и не владея способностью слышать пространство и звучать в нем?

Я вам часто говорю: «говорите не мне, говорите всем». Имеются в виду случаи, когда человеку нужно говорить так, чтобы его слышали другие. И вы раскрываете свои уши на всё окружающее вас пространство, на всех людей и слышите их.

Пространство старики относили к сознанию. А мир назывался простор. Когда я говорю: «Это гудит пространство», – я имею в виду, что это доступная вашему сознанию часть мирового простора отзывается.

Мы можем охватить только столько, на сколько хватает нашего сознания, поэтому можем назвать это – пространство. Но дерево есть та палочка, которую вы погружаете в простор, охватываете его своим сознанием, превращаете в пространство звучания и слушаете.

Точно то же самое с телом человеческим: гудишь ты, а слышно, как гудит тело. Но тело только дополнительно к тебе. Как и дерево, оно зеркально. А гудеть будешь ты. Там твоя душа гудит. Она поёт, она звучит, а дерево, в которое ты воплощена в этот раз, передаст это на палочку, которую к тебе приложат и будут слушать.

Когда научитесь слушать, поймете что дерево разной плотности.

Как дедушка выбирает дерево? Надо увидеть дупла, гниль и прочее. Он топор берёт обушком сюда, тюк по дереву, и тут же слушает: есть гниль или нет, есть где-нибудь сучок, который обломился и в итоге выкрошится? И видит дерево насквозь, плохое не выберет. В деревне дом стоит в итоге.

Эти палочки – то же самое: топориком стукнул – через палочку послушал. Вставил палочку и постукиваешь по дереву. Это мне мои деды рассказывали про тех дедов, у которых они учились: просто топориком стукнет и слышит всё дерево насквозь с одного удара. «А мы», – говорит, – «не умели, мы так: палочку поставим, стучим. Сюда перешёл – опять».

Это лесорубная палочка для слушанья дерева, чтобы выбрать правильно на сруб. Деревья выбирали по звуку. Так постучат, слушают. Зимой сосна хорошо звучит. Какое-то другое дерево – посложнее.

Так вот с человеком и с гудошничаньем, в сущности, то же самое. Вы хотите петь Душой, а как Душа может проявиться в звучании? Вам кажется, вы знаете, что такое «звучание», что такое «петь», что такое «слышать»…

(Поёт беззвучно)

А. Ш.: Кто-то услышал, кто-то прослушал. Участники: Ты пел.

А. Ш.: Вы слышали? Вот ещё раз. (Поёт беззвучно)

Ну, вы же слышали! Можно казать: «Нет! Нет! Раз звука не было, то я ничего не слышал». Видели, тело начинало двигаться? Это душа передаёт движение. Что такое звук, который вы слышите? Ничего другого, кроме того же самого движения души, которое она передала на тело, вызвав его дрожание, которое, как с мембраны звучащей, передалось в воздух.

Вдумайтесь, ничего другого за всеми остальными звуками тоже нет. Я позволил тем частям тела отозваться, которые звук издают, или не позволил.

А вот то же самое, если я выпущу (А. Ш. поет и все поют – Прим. сост.):

 
Как на грозный Терек выгнали казаки
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей.
И покрылся берег, и покрылось поле
Сотнями порубанных, пострелянных парней…[5]5
  Полные тексты песен вы сможете найти в книге «Сборник русских народных песен». Издательство «Роща», 2017.


[Закрыть]
 

Мы поём, поём её, и вдруг я замолкаю и… (беззвучно гудит – Прим. сост.). Я вроде бы перестаю петь и звучать иногда прекращаю. Но я с вами, и я пою, и вы это знаете. Значит, вы слышите в этот миг! Вот это принципиально важно – услышать звучание без тел. Мир звучит без тел. Это же удивительная, редкая возможность, данная только на этой крошечной планетке, в этом затерянном уголке вселенной– услышать звук. Всё остальное звучит без звука, вселенная вся дрожит, и это значит, что она вся звучит, но звука нет. Он есть только там, где есть вещество. Вещества почти нет во вселенной. Всё остальное продолжает звучать без звука. Вся вселенная поёт, звенит и звучит без звука. Иначе говоря, вам кажется, что звучать – это, как вы делаете, и это обычно. На самом деле, это редчайшая способность – звучать со звуком. Поймите, вся вселенная звучит без звука. Это естественно – без звука петь.

А вот то, что мы делаем с вами, – неестественно. Мы ради этого воплотились: попробовать, как это – петь со звучанием. Просто представьте, сравните объём этого вещества, что звучит в этом мире песнями, и того пространства, которое без звука звучит. Мировое, вселенское пространство. Вот этот островок, его и островком нельзя назвать, его пылинкой нельзя назвать, это такая кроха, по сравнению со всем, что звучит без звука.

Вы только ради того, что стесняетесь выглядеть плохо, отказываете себе в возможности попеть. Да плевать, как я выгляжу! Я сюда шел, может быть, через миллиарды световых лет, чтобы попробовать, как это петь, вообще, по-людски. Буду стесняться? Да не дождутся!

…Где середка[6]6
  Середка – см. в главе Тонкий состав человека. Звучание пространств сознания.


[Закрыть] звучит – гудите сквозь нее. Начните пока по телу. Пускайте гудение так: сначала начинаешь сам гудеть (первый в паре – Прим. сост.). Потом начинаешь гудеть так, чтобы у второго отозвалось.

Второй открывается, прислушивается и начинает чувствовать, как у него отзывается. (Обычно есть ощущения в теле – очень тонкое дрожание – Прим. сост.).

Гудите сначала сквозь середку. Начните пускать гудение по телу. Сначала начинает гудеть первый человек в паре. Потом он гудит так, чтобы у второго отозвалось. Второй открывается, прислушивается и начинает чувствовать, как у него отзывается.

Это урок Искусства Созерцания. Как слышать другого? Только созерцательно. Ты начинаешь гудеть, потом начинаешь передавать другим.

Второй человек должен слышать, что такое возможно, что гудение (первого у второго, когда отозвалось. Сначала надо учиться слушать.

1. Умение слушать и слышать второй молчит. – Прим. сост.)

После того, как вы научились передавать звучание, дальше нужно учиться подхватывать его тихонечко. Значит, второму нужно сначала четко понять, что он слышит, что происходит, и только потом потихонечку запустить то же самое гудение в себе.

Когда оно запускается? Когда второй чувствует, что у первого дыхание кончится, а поддержать это гудение надо. Второй подхватывает, в это время тот, кто первый передавал, набирает дыхание и включается уже в гудение второго.

Вот так начинается обучение совместности.

2. Тонкий состав человека. Звучание пространств сознания

Чтобы освоить Душевное пение, нужно понимать, что в тебе звучит. Для этого научиться видеть и изучить свой тонкий состав, а затем научится им управлять.

Человек состоит как бы из нескольких частей. В самом упрощенном виде это: тело, душа и дух. Так представляет себе человека и христианство. Сближает Хитрую науку мазыков с христианством и то, что они тоже считали, что человек – это единство тела и души, и вовсе нельзя утверждать, что человек – это душа.

Так же, как христианство, мазыки считали, что при этом душа может покидать свое тело, и в этом смысле человек бессмертен.

Далее начинаются различия. Христианство считает, что для возрождения человека он должен воскреснуть в прежнем теле, что и произойдет на Страшном суде. Мазыки же видели, что люди могут воплощаться в другие тела, причем как в тела новорожденных, после собственной смерти, так и в любые тела, хоть в волчье. Мой дед даже умудрился создать своеобразную мифологию: волк (волч-ец, волчица) – это человек, наоборот – члов, то есть, оборотень человека. Что, кстати, очень соответствует народным представлениям…

Второе отличие их видения от христианского заключалось в том, что для них существовали еще «составы», кроме тела, души и духа.

Во-первых, это Я. То самое я, которое может сказать: мои тело, душа и дух. И которое остается неким осознаванием, воплощенным во все эти тела или среды, позволяющие Я существовать в земных условиях.

Кроме того, сознание. В действительности же – та среда, в которой творятся и хранятся образы. Я уже говорил, что мазыки называли ее Парой. Но при этом ту часть сознания, что содержит образы Разума, они называли Дымом. Поэтому я не могу однозначно сказать, идет ли речь об одной единой и цельной среде, или же имеется несколько сред разного качества, способных хранить впечатления или отпечатки внешнего мира.

Возможно, и то, и другое. Ведь даже тело хранит такие отпечатки. И мазыки называли его створожившимся сознанием, подчеркивая этим, что все живое – есть сознание, но одновременно позволяя считать, что у сознания может быть много, так сказать, «агрегатных состояний», как выражается физика. Моего видения пока не хватает, чтобы провести точные различения. Поэтому я хотел бы называть парой ту тонкоматериальную среду, из которой делаются образы и в которой они же хранятся. А сознанием – саму способность осознавать себя и воспринятые образы. Впрочем, мне не всегда удается удерживать такое различие.

Один из стариков, правда, объяснял мне, что у души свое сознание, а у тела – свое. Из этого я сделал допущение, что Пара может относиться к телу. И считал подтверждением этому выражение «парное мясо». Однако мясо иногда «парит» в обычном физическом смысле, пока оно теплое. Утверждать, что люди видят при этом Пару, я не могу. Да нам и не потребуется большая глубина различений: нашей задачей будет очистить именно ту среду, в которой хранятся образы, никакими духами в колдовском смысле мы заниматься не будем.

Что же касается различий с христианством, то последнее, что надо помянуть, заключалось в том, что мазыки исходили из народного представления, что душ у нас не одна. Мой дед вообще пишет о трех душах: Живе, Душе и Мудрости. Некоторые старики говорили о двух: Душе и Живе.

Про Живу рассказывали, как я уже писал раньше, что ею делится с ребенком мать, отдавая ему кусочек собственной Живой души, благодаря чему тело может жить. Душа чувствующая входит в тело при первом крике, который означает, что ребенок решил жить, и поэтому впускает в себя дух и дыхание.

Дед, правда, утверждал, что Жива, то есть Живая или Животная душа, входит в тело при втором крике. Вторым же криком является тот крик, когда ребенок начинает кричать ради принципиально иной цели: не ради дыхания, к примеру, а ради еды. Вот с криком о голоде и входит Жива, которая живет в Животе. Животом, кстати, народ считает не брюшную полость, а животворящую способность, то есть саму жизнь нашу. Точнее, то, что ее обеспечивает.

Поэтому «животами» в старину называли скотину, которая кормила семью. А выражение «до конца живота своего» означает до смерти. Мой живот – это и пузо, и жизнь, и сила жизни.

Поэтому дед писал о том, что человек состоит из трех ядер сознания, нижнее из которых – Живот. Сердцевиной его является узелок жизненной силы, тоже называющийся Животом. Узелки эти назывались стогны. Их поминали и другие мазыки. Поэтому есть смысл их назвать, хотя я и писал уже об этом в одной из работ.

Считалось, что человек имеет три ядра или гвора, то есть пузыря сознания. Нижнее – Живот, среднее – Середа или Середка, верхнее – Чело. В их сердцевине и между ними есть узлы силы, они же и связи или переходы между гворами – стогны. Нижнее – в промежности, называлось Промежек, следующие – Живот, Ярло (солнечное сплетение), Сердце или Середка, Горло, Чело, Макушка. Вокруг нижнего и верхнего стогна имеются ворота; вверху – Родник, внизу – Зарод.

Дед говорит про эти три гвора, как про три царства русских сказок – Медное, Серебряное и Золотое. Медное, как ни странно, не внизу, а в груди, поскольку дыхание опускается сначала сюда. Дед считал, что кресение надо делать именно так – повторяя путь дыхания, опускаясь сначала в Медное царство, потом в Серебряное – в Животе, а затем подымаясь в Золотое – в голове. Также поминает он и Алмазное, говоря, что оно охватывает все три первых и содержит их в себе.

Мазыки об этом не говорили, а пузырь этот, охватывающий три ядра сознания, называли Жило.

В этих трех царствах, если вспомнить сказки, живут три царевны. Дед называет их девами и называет ту, что правит в Животе, – Дева Боль, ту, что в груди, – Дева Обида, а ту, что в голове, – София Премудрость Божия.

По его понятиям, сказки о путешествии богатыря в нижний мир, где он попадает последовательно в три или четыре царства, – это рассказ о самопознании, которому обучали молодежь при посвящениях.

В традиции Владимирского Духовного пения видели, что звучание человека зависит не только и не столько от тела, сколько от способности к звучанию пространств его сознания. Об этом в приведённых ниже материалах.