Текст книги "Господин Великий Новгород – расцвет и трагедия"

Глава 9
Новгород между Москвой, Тверью и Ордой

На момент смерти Александра Невского в ноябре 1263 г. в Новгороде был наместником его сын Дмитрий. Обратим внимание: наместником, а не князем. Узнав о смерти Невского, новгородцы попросту стали игнорировать князя Дмитрия. Обонежский и Бежецкий ряды (районы), с которых кормился Дмитрий и его дружина, были у него отняты. Тем не менее, как считают многие историки, Дмитрий находился в Новгороде в непонятном статусе до конца 1264 г.

Как уже говорилось, новгородцы в 1264 г. призвали в князья тверского князя Ярослава Ярославича, младшего брата Александра Невского. Ярослава Ярославича приняли в Новгороде «с радостью и честью великой». Тогда же Ярослав и женился на Юрьевне (Ксении), дочери новгородского посадника Михаила Федоровича.

Умирая, Александр не назначил наследника. По старой «горизонтальной» системе наследования его преемником автоматически становился Андрей, занимавший суздальский стол. Кроме того, в живых остались два брата Ярославича: тверской князь Ярослав и костромской князь Василий Квашня.

Ряд историков предполагают, что Андрей попытался или даже стал великим князем владимирским, но в Орду он ехать не пожелал. А вот Ярослав Ярославич Тверской отправился в Орду просить ярлык на великое княжение владимирское. О событиях 1263–1264 гг. достоверной информации нет. Поэтому можно лишь гадать, дал ли хан Берке ярлык Ярославу в нарушение наследственного права Андрея, помня его антитатарские выступления в 1252 г., или Андрей тихо скончался в 1264 г., и хан уже законно передал ярлык следующему брату Ярославу.

Ярослав Ярославич все время своего правления на владимирском престоле (1264–1271) посвятил новгородским делам, пытаясь подчинить Новгород себе. Естественно, что вольные новгородцы не хотели становиться холопами тверского князя. В 1270 г. новгородцы собрали вече, на котором постановили прогнать князя Ярослава. Возмущенные горожане «убили приятеля княжеского Иванка, а другие приятели Ярославовы, и между ними тысяцкий Ратибор, скрылись к князю на Городище; новгородцы разграбили их домы, хоромы разнесли, а к князю послали грамоту с жалобою»[69]69
  Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. С. 163.


[Закрыть].

Замечу, что все требования новгородцев носили исключительно экономический характер: князь незаконно отдал позволение ловить рыбу в Волхове «гогольным ловцам», а те, видимо, делились с князем; перечисляли незаконные поборы князя с новгородских бояр и купцов, а также притеснения заморский гостей.

В итоге Ярослав был вынужден с позором покинуть Новгород, а горожане послали в Переславль-Залесский за правившим там князем Дмитрием Александровичем, вторым сыном Александра Невского. Дмитрий же не захотел усобицы, или не имел достаточно сил. Во всяком случае, он отказался ехать в Новгород, заявив: «Не хочу взять стола перед дядею».

Тем временем Ярослав послал беглого новгородского тысяцкого Ратибора к хану Менгу Тимуру (Темир, племянник Берке) за помощью, и тот передал хану: «Новгородцы тебя не слушают. Мы просили у них дани для тебя, а они нас выгнали, других убили, домы наши разграбили и Ярослава обесчестили». Хан выслушал, поверил и отправил войско в помощь Ярославу.

Страшная опасность нависла над Новгородом, да и над другими русскими землями, ведь татары грабили всех подряд, не разбирая правых и виноватых. Выручил Новгород самый младший (на 1270 год) сын Ярослава Всеволодовича костромской князь Василий Квашня. Он не только мечтал о владимирском престоле, но и побаивался за свой удел от происков слишком властолюбивого братца Ярослава.

Василий послал новгородцам сказать: «Кланяюсь святой Софии и мужам новгородцам: слышал я, что Ярослав идет на Новгород со всею своею силою, Димитрий с переяславцами и Глеб с смолянами. Жаль мне своей отчины». Но Василий не ограничился одними сожалениями, он сам поехал в Орду и сказал хану, что новгородцы правы, а Ярослав виноват, и хан велел посланному в помощь Ярославу татарскому войску вернуться с дороги.

А новгородцы между тем построили острог возле города, все свое имущество вывезли из крепости, а когда у Новгорода появились передовые отряды Ярослава, то все горожане от мала до велика вышли с оружием в руках. Узнав об этом, Ярослав остановился в Русе, и послал в Новгород свои мирные предложения: «Обещаюсь впредь не делать ничего того, за что на меня сердитесь, все князья в том за меня поручатся». Новгородский боярин Лазарь Моисеевич ответил: «Князь! Ты вздумал зло на святую Софию, так ступай: а мы изомрем честно за святую Софию. У нас князя нет, но с нами Бог и Правда и святая София, а тебя не хотим».

Новгородцы могли себе позволить так разговаривать с Ярославом – татары к нему на подмогу не приходили, а к Новгороду собралась вся волость. Псковичи, ладожане, корела, ижора, вожане – все пришли к устью Шелони и стояли неделю на броде, а войско Ярослава – на другом берегу реки. Но до драки дело не дошло, поскольку явился новый посредник – митрополит Кирилл прислал грамоту, в которой писал: «Мне поручил Бог архиепископию в Русской земле, вам надобно слушаться Бога и меня: крови не проливайте, а Ярослав не сделает вам ничего дурного, я за то ручаюсь. Если же вы крест целовали не держать его, то я за это принимаю епитимью на себя и отвечаю перед Богом».

Грамота эта подействовала: Ярослав снова послал бояр к новгородцам с поклоном, новгородцы помирились с ним и опять посадили у себя княжить. Зимой Ярослав уехал во Владимир, а оттуда – в Орду. В Новгороде своим наместником он оставил боярина Андрея Вратиславовича, а в Пскове – литовского князька Айгуста. Видимо, князь псковский Довмонт (Тимофей) на какое-то время допустил до власти этого Айгуста.

Возвращаясь из Орды зимой 1271/1272 г., Ярослав умер в дороге. Его тело доставили в Тверь. «Епископ Семен, игумени, и попы, певше, над ним обычные песни, и положиша его на Тфери в церкви святого Козмы и Демьяна» (Троицкая летопись). А в другом летописном сообщении епископ прямо обозначен как «Симеон Тферский». Эта летописная запись доказывает, что к тому времени в Твери был свой епископ.

Говоря о правлении великого князя владимирского Ярослава, стоит отметить небольшую, но любопытную деталь. В 1408 г. правящий в Твери князь Иван Михайлович в ходе конфликта с Москвой обращается к великому князю московскому, утверждая, что его предок Ярослав Ярославич во время своего семилетнего великого княжения вырастил малолетнего сына Александра Невского Даниила и управлял его Московским уделом через своих служилых людей.

Современные историки спорят, когда Даниил Александрович, младший сын Александра Невского, получил в удел Московское княжество – то ли в 1263 г. в возрасте двух лет, то ли в 1277 г. в возрасте 16 лет. В любом случае, 7 лет тверской князь Ярослав с помощью своих наместников непосредственно управлял Москвой.

После смерти Ярослава Ярославича владимирский престол занимал в полном соответствии с русским правом последний из оставшихся в живых Ярославичей 31-летний костромской князь Василий Квашня. А в Твери стал князем старший сын Ярослава Ярославича Святослав.

Вскоре в Новгород одновременно прибыли послы Василия Ярославича и его племянника переяславского князя Дмитрия Александровича. Оба князя метили в князья новгородские. Вече выбрало Дмитрия. Дело в том, что все Ярославичи, включая Невского, ездили в Новгород не столько «оборонять землю Русскую» от злых шведов и немцев и не для объединения русских земель, а в основном «за бабками». Благодетель Василий запросил слишком много, и его послали.

Великий князь Василий обиделся на вольный Новгород, а главное, деньги ему были нужны позарез. И Василий позвал в союзники нового тверского князя Святослава Ярославича. Оба князя призвали к себе татарское войско. Во главе отряда, шедшего с Василием, стоял великий баскак Амраган. Кроме того, в костромском войске был зять Василия Ярославича татарин князь Айдар.

В Твери и Костроме были ограблены и брошены в застенок новгородские купцы. Войска Василия и Святослава, двигавшиеся порознь, вторглись в новгородские пределы. Василий взял Торжок. «Князь велики тферский Святослав Ярославич… иде с татары царевыми, и воеваша Новогородцкия власти: Волок, Бежичи, Вологду, и со многим полоном возвратишася во Тферь»[70]70
  Никоновская летопись.


[Закрыть].

Обратим внимание, Никоновская летопись подчеркивает: «татары царевы», то есть не отряды наемников, а регулярные войска золотоордынского хана.

«Смутишася новгородцы, – говорится далее в Никоновской летописи, – и бысть страх и трепет на них, глаголюще: “Отьвсюду намъ горе! Се князь велики володимерский, а се князь велики тферский, а се великий баскак царев [ханский. – А.Ш.] с татары и вся Низовская [Суздальская. – А.Ш.] земля на нас”».

В августе 1273 г. князю Дмитрию Александровичу пришлось покинуть Новгород и отправиться в родной Переяславль, а Новгород согласился на все условия Василия Ярославича.

В том же 1275 г. Менгу-Тимур вызвал Василия Ярославича в Орду. Хан заявил, что Русь платит слишком малую дань, на что Василий возразил, что она соответствует последней переписи. Тогда Менгу-Тимур приказал провести третью перепись на Руси. Прошла она быстро и, видимо, без сопротивления русского населения. Василий возвратился из Орды в 1276 г., а в январе 1277 г., тридцати пяти лет от роду, он умер, не оставив наследников. Похоронили князя Василия в своем городе Костроме.

Теперь правом на Великое княжество Владимирское обладали сыновья Александра Невского. Старший сын Василий уже умер, и в 1277 г. Великое княжество Владимирское в законном порядке перешло к следующему сыну Невского – переяславскому князю Дмитрию.

Новый великий князь владимирский первым делом занялся Псковом и Новгородом, то есть тем же, чем начинали его предшественники. Новгородцы немедленно после смерти Василия признали Дмитрия Александровича своим князем. В 1279 г. он, по словам летописца, выпросил у новгородцев позволения поставить для себя крепость Копорье, и в том же году деревянная крепость была готова. На следующий год Дмитрий опять поехал в Копорье вместе с посадником Михаилом и знатными новгородцами и заложил уже каменную крепость.

Но в 1281 г. новгородское вече выступило против Дмитрия. Поводом к ссоре послужила именно крепость Копорье. Нашему читателю, воспитанному на советских учебниках истории и фильме «Александр Невский», покажется непонятным, почему новгородцы воспротивились постройке крепости в ключевом пункте своей западной границы вблизи Финского залива. Действительно, крепость Копорье играла крайне важную роль в обороне Новгорода от немцев и шведов.

Но «низовые» князья не только не хотели даром «защищать землю Русскую», но их не устраивали и нормальные выплаты, скажем, средние по Европе, где многие города платили за свою защиту местным феодалам. Владимирские князья поначалу соглашались на умеренные суммы, а потом начинали попросту грабить новгородцев и псковичей хуже всяких шведов и немцев.

Дмитрий немедленно собрал войско и двинулся на Новгород для расправы над недовольными. Переславцы грабили и жгли новгородские волости. В итоге Господин Великий Новгород запросил мира и принял все условия Дмитрия.

Но тут в распрю между Новгородом и великим князем владимирским встревает его младший брат Андрей Городецкий. Прозвище это Андрей получил давно, ведь удельным князем Городецким он стал сразу после смерти отца (Александра Невского), будучи еще ребенком 6–8 лет, а после смерти в 1276 г. бездетного князя Василия Ярославича Андрею удалось присоединить к своему уделу Кострому.

Историки, начиная с Соловьева, а особенно неуемные романисты, уверяют, что Андрея с братом поссорил костромской боярин Семен Тонилиевич. Семен ранее был воеводой у великого князя Василия Ярославича и воевал против Дмитрия. На мой взгляд, дело совсем не в боярине Семене. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – подмяв под себя Новгород и Псков, точнее, ограбив их, великий князь владимирский получит огромные средства, на которые сможет подкупить татар и нанять большое войско. Понятно, что первой жертвой станет самый сильный вассал великого князя, то есть Андрей Городецкий.

И вот, узнав о нападении Дмитрия на Новгород, Андрей Городецкий с боярином Семеном срочно едет в Орду. Он привез богатые дары Менгу-Тимуру и сумел настроить хана против брата. В итоге хан выдает Андрею ярлык на Великое княжество Владимирское и дает большое татарское войско.

На мой взгляд, в передаче ярлыка Андрею (при том, что Дмитрий ничем не прогневал хана) решающую роль играл один фактор, не замеченный нашими историками. Дело в том, что в 1277–1278 гг. Андрей Александрович принял участие в походе Менгу-Тимура на Кавказ в Осетию, а затем участвовал в карательных операциях в Булгарии. В ходе этих походов он сумел войти в доверие к хану и завязать приятельские отношения с князем Федором Ростиславичем Чермным, уже упомянутым ранее.

Чермный, живший тогда в Орде и бывший служилым князем у Менгу-Тимура, не только поддержал перед ханом своего приятеля Андрея, но и возглавил один из татарских отрядов, отправившихся на Русь. К Андрею присоединились двадцатишестилетний князь Константин Борисович Ростовский[71]71
  Историки называют его Ростовский. На самом деле ростовским князем он станет лишь в 1286 г., а тогда 26-летний Константин Борисович не имел удела, но зато тоже побывал в походе на Кавказ в 1277 г.


[Закрыть] и стародубский князь Михаил, сын Ивана Всеволодовича Каши.

Дмитрию пришлось бежать в Швецию. Но вскоре Дмитрий вернулся со шведскими наемниками. Он занял родной Переяславль, где начал собирать большое войско.

Андрей срочно покинул Новгород, прибыл во Владимир, а оттуда в Городец, и вместе с любимым боярином Семеном Тонилиевичем отправился жаловаться в Орду к хану Туда-Менгу (Тудаю), брату и приемнику Менгу-Тимура. Андрей уверил хана, что Дмитрий не хочет повиноваться Золотой Орде и платить дань. Хан поверил и дал Дмитрию большое татарское войско.

В отсутствие Андрея тверской князь Святослав Ярославич и его племянник московский князь Даниил Александрович, младший брат Невского, соединившись с новгородской ратью, двинулись на Переяславль. Союзники сошлись с войском Дмитрия Александровича, но никто не решился на битву. Противники простояли друг против друга 5 дней, а затем заключили мир, условия которого до нас не дошли.

Через несколько недель появился и Андрей Городецкий с большой татарской ратью. И опять Дмитрий не рискнул биться с татарами, а предпочел бегство, на сей раз не к берегам Балтики, а к Черному морю. Шведские наемники хороши против своего брата – русского князя, а вот против татар лучше всего двинуть… татар.

В причерноморских степях кочевала огромная орда хана Ногая, уже давно вышедшая из повиновения Золотой Орды. Замечу, что к тому времени южнорусские удельные княжества Курское, Рыльское и Липецкое платили дань то сарайским ханам, то Ногаю, и не подчинялись великим князьям владимирским.

Ногай «с честью» принял Дмитрия и дал ему большое войско. По приходе в 1284 г. на Русь ногайской рати Андрей струхнул и отказался от Великого княжества Владимирского. И великим князем вновь становится Дмитрий.

Внутренние распри помешали золотоордынскому хану Туда-Менгу помочь Андрею в борьбе с Дмитрием и Ногаем.

Немного отвлечемся от княжеских распрей и обратимся к внутренним делам Великого Новгорода. Несмотря на все усобицы в «низовых землях», жизнь в Новгородских землях текла относительно спокойно.

«Мирная торговля, рост землевладений и колонизация пушных просторов Севера – вот что больше всего занимало к тому времени новгородское боярство. Лучшей иллюстрацией этого является берестяная грамота № 69, найденная в 1952 году на Неревском раскопе. Текст грамоты, составленной в конце XIII века, рассказывает о торговой экспедиции новгородцев на Волгу, в район Ярославля и Углича. “От Терентья к Михалю. Пришлите лошака с Яковцом. Поедут дружина Савина чадь. Я на Ярославли добре здоров и с Григорем. Оуглицане замерзли на Ярославли, а ты до Углеца, и ту плкъ дружина”. Смысл последней фразы в том, что угличские корабли вмерзли в лед и остались до весны в Ярославле. Из этого текста следует, что даже в период ожесточенных схваток сыновей Александра Невского, Дмитрия и Андрея, новгородцы были заняты торговыми заботами и беспрепятственно сновали по Верхней Волге, в эпицентре княжеских конфликтов»[72]72
  Трояновский С.В. Великий Новгород. Седмицы истории. 859—1990-е годы. С. 159.


[Закрыть].

Где-то между 1282 и 1286 гг. умер великий князь Святослав Ярославич. В 1282 г. Святослав вел войну, а в 1286 г. при закладке соборного храма во имя Спаса Преображения в Твери присутствовали великий князь пятнадцатилетний Михаил Ярославич и его мать великая княгиня Ксения. Святослав же при этом не упоминается.

Михаил Ярославич родился в 1271 г. Понятно, что вместо него княжеством управляли мать и ближние бояре.

В 1288 г. новый великий князь владимирский Дмитрий Александрович нападает на Тверское княжество. Если верить летописи, «не восхотел Михаил Тверской покориться великому князю Дмитрию». Что это могло означать? Во всяком случае, претендовать на владимирский стол Михаил не имел оснований. Возможно, просто дядя пожелал согнать племянника с престола, надеясь, что легко справится с семнадцатилетним князем.

С Дмитрием Александровичем отправились в поход новгородцы, его братья Андрей Городецкий и Даниил Московский, а также Дмитрий Борисович Ростовский (его дочь была замужем за сыном Дмитрия Александровича Иваном). Великий князь Дмитрий со своими союзниками вошел в Тверское княжество и прошел до Кашина. Союзники простояли под Кашином 9 дней, город так и не взяли, но зато «все пусто сотвориша». Затем они взяли Ксятин, разорили его и пошли к Твери.

Михаил Тверской вышел навстречу, но битва не состоялась. Князья разошлись, заключив мир, но неизвестно, на каких условиях. Видимо, тверской князь приравнял себя к другим князьям относительно великого князя Дмитрия Александровича.

Между тем в Орде началась «замятня». В 1287 г. хан Тудай-Менгу (внук Батыя) был свергнут четырьмя своими племянниками, внуками Тутукана. Новым ханом стал Талабуга, или Телебуга, как его звали на Руси. Но Ногай поддержал другого конкурента – Тохту (Токтая, Токтагу), сына Менгу-Тимура. В 1291 г. они свергли Талабугу, и ханом Золотой Орды стал Тохта.

В 1292 г. Михаил Ярославич отправился в Орду. В том же году с жалобами на великого князя Дмитрия в Одру направилась целая группа князей: Андрей Городецкий, Дмитрий Ростовский с сыном и братом Константином Углицким, их двоюродный брат Михаил Глебович Белозерский, тесть последнего, Федор Ростиславич Ярославский с ростовским епископом Тарасием.

Хан Тохта, выслушав жалобы князей, хотел сначала вызвать в Орду Дмитрия, но потом раздумал и отправил на Русь больше войско под началом Дюденя (Тудана), которого новгородские летописцы называли братом хана Тохты.

Для начала татары, ведомые Андреем Городецким и Федором Чермным, взяли Владимир и разграбили Богородицкую церковь, а затем были разграблены и сожжены города Суздаль, Владимир, Муром, Юрьев-Польский, Переславль, Москва, Коломна, Можайск, Дмитров, Углич и Волок-Ламский.

Из Москвы татары решили идти на Тверь. Город готовился к обороне, а тверской князь Михаил Ярославич, узнав о походе татар на Русь, немедленно отправился в Орду к хану (тут историки спорят – к Тохте или Ногаю, но достоверными данными ни одна сторона не располагает). Перед самым началом движения татар из Москвы в Тверь Михаил вернулся назад.

Далее произошло непонятное историкам событие – татары отказались от похода на Тверь. То ли Михаил предъявил им приказ хана оставить Тверь в покое, то ли татары испугались довольно сильной тверской рати – можно только гадать.

Союзники же – Андрей Городецкий и Федор Чермный – поделили между собой волости. Андрей взял себе Владимир и Новгород, а Федор – Переславль, отправив сына Дмитрия Ивана в Кострому.

После ухода татар Дмитрий попытался пробраться из Пскова в Тверь, поскольку Михаил не нарушал с ним мира. Сам Дмитрий успел проехать в Тверь, но обоз его перехватил Андрей с новгородцами и их новым посадником Андреем Климовичем.

Дмитрий Александрович был вынужден просить мира у младшего брата. Андрей вернул Дмитрию его отчину Переславль, ранее обещанную Андреем своему союзнику Федору Чермному. Наш святой Федор, вынужденный покинуть Переяславль, со злости велел сжечь город.

В 1296 г. во Владимире был созван «съезд всем князьям русским» в присутствии ханского посла. Летописи описывают его так, как будто это было сражение: «И сташа супротиву себе, со единои строны князь великии Андреи, князь Феодор Чермный Яросласкыи Ростославич, князь Костянтин Ростовьскый со единого, а с другою сторону противу сташа князь Данило Александрович Московскыи брат его [двоюродный. – А.Ш.] князь Михайло Ярославич Тферскыи, да с ними переяславци с единого».

Князья не доверяли друг другу и прибыли с дружинами. В результате были обнажены мечи. С большим трудом два епископа – владимирский Семеон и сарайский Измаил – разняли князей. Замечу, что из пятерых драчунов трое позже оказались святыми. Святой Федор Чермный выступил против не менее святых Даниила Московского и Михаила Тверского. В конце концов во Владимире было решено, что Переславль останется вотчиной Ивана Дмитриевича.

Андрей Городецкий не был удовлетворен решением Владимирского съезда. Он надумал напасть на Переславль, воспользовавшись отъездом Ивана Дмитриевича в Орду. Но рати Даниила Московского и Михаила Тверского остановили Андрея у Юрьева-Польского, и обе стороны, проявив традиционное нежелание сражаться без поддержки татар, заключили мир и подтвердили решения Владимирского съезда.

В это же время положение Андрея в Новгороде было существенно ослаблено договором, заключенным между Тверью и Новгородом. Согласно условиям договора, Новгород должен был помогать Твери, «аже будеть тягота… от Андрея, или от татарина, или от иного кого», то есть, если Андрей или татары нападут на Тверь. Михаил же обязался помочь, «кде будеть обида Новугороду». Тут стоит отметить, что Михаил Тверской назвал в качестве своих союзников («один есмь с…») своего старшего двоюродного брата Даниила Московского и Ивана Дмитриевича Переславского.

В 1300 г. (1301 г.) в городе Дмитрове состоялся новый княжеский съезд. Андрей Городецкий и Даниил Московский уладили свои отношения, зато рассорились Иван Переславский и Михаил Тверской. С этого времени Михаил Ярославич стал союзником Андрея Городецкого.

В 1302 г. за ярлыком на великое княжение Владимирское в Орду поехали тверской князь Михаил Ярославич и московский князь Юрий Дмитриевич.

Когда Юрий проезжал через Владимир, митрополит Максим и мать Михаила долго убеждали Юрия не ехать в Орду и не затевать новую усобицу на Руси. Максим ставил себя и тверскую княгиню Ксению, мать Михаила, «поруками», что Михаил даст ему волости, какие он захочет. Юрий же ответил: «Я иду в Орду так, по своим делам, а вовсе не искать великого княжения».

Юрий нагло врал – он твердо решил начать войну с двоюродным дядей. Для защиты Москвы он оставил четвертого брата Ивана (будущего Калиту), а третьего брата Бориса отправил для захвата Костромы. Но там сам Борис был схвачен тверскими боярами. Другой тверской отряд безуспешно пытался перехватить Юрия по пути в Орду.

Когда Юрий прибыл в Орду, татарские мурзы сказали ему: «Если ты дашь выходу (дани) больше князя Михаила Тверского, то мы дадим тебе великое княжение». И Юрий пообещал дать больше Михаила, но тот надбавил еще больше. После очередной надбавки Юрий сдался, и ярлык достался Михаилу.

Ряд историков, как, например, Н.С. Борисов[73]73
  Борисов Н.С. Политика московских князей (конец XIII – первая половина XIV века).


[Закрыть], считает, что Юрий блефовал с самого начала, желая, чтобы Михаил согласился на непомерную дань Орде и тем вызвал гнев удельных князей и населения Руси. На мой взгляд, это слишком хитрая и опасная интрига. А вдруг Михаил, став великим князем владимирским, взял бы татарское войско и пошел бы громить Московское княжество, выправив на московитах ту непомерную дань, на которую их же князь и напросился?

А при чем тут Господин Великий Новгород?[74]74
  Точное время появления титула «Господин Великий Новгород» до сих пор не установлено, но в начале XIV века он уже существовал.


[Закрыть] Чтобы показать, какие у него были южные соседи, насколько жадные, беспринципные, готовые и свое население, и новгородцев поставить под тройное ордынское ярмо.

Сразу же после получения Михаилом Тверским ярлыка на великое княжение владимирское возник спор о статусе Переславского княжества. Между Тверью и Москвой началась война.

В 1306 г., а по другим данным, зимой 1306/07 г., князь Юрий устроил в Москве публичную казнь рязанского князя Константина Романовича. Еще в 1301 г. Даниил Московский внезапно напал на Рязань и взял в плен князя Константина. Но вот Юрий решил по неведомым причинам убить пленника, причем, по некоторым данным, роль палача исполнил сам московский князь.

«Услыша князь Василий Константинович Рязанские убиение отца своего на Москве», отправился с жалобой в последнюю инстанцию – в Орду. Но тут Юрий отправил в Орду очередную сумму денег, и хан Тохта, испытывавший острый финансовый кризис, приказал в 1308 г. казнить Василия Константиновича – нечего, мол, по таким пустякам хана беспокоить.

Тверские бояре с 1304 г. претендовали на подчинение Новгорода своему князю Михаилу Ярославичу. Однако, воспользовавшись конфликтом между Михаилом и Юрием, новгородцы до 1307 г. жили без князя и не платили дань ни одному из рэкетиров.

В 1307 г. Михаил с большой дружиной направляется в Тверь. Новгородцы вынуждены были его принять и признать своим князем. А что им оставалось делать? Новгород не устраивал любой исход битвы с тверичами. Победи Михаил – далее последует разгром Новгорода. Разобьют наголову Михаила – завтра будут иметь дело с кровожадным Юрием Московским.

В договоре, заключенном в том же 1307 г., Михаилу пришлось пойти на серьезные уступки новгородцам. Он без всякой компенсации отказался от земель, принадлежавших великим князьям Дмитрию и Андрею Александровичам. Земли, приобретенные в новгородских владениях самим князем, тверским епископом, княгиней или тверскими боярами и служилыми людьми, также возвращались Новгороду, причем исключение предусматривалось лишь для земельной собственности, приобретенной посредством купли.

Помимо этого, в договоре 1307 г. определялась граница между новгородской территорией и Суздальской землей – «по старому обычаю». Михаилу пришлось также принять на себя обязательство возвращать в Новгород холопов и зависимых поручников, если они бежали из Новгорода в земли, непосредственно подвластные великому князю. После отъезда Михаила в Новгороде остался его наместник.

После смерти великого князя Андрея Александровича Нижним Новгородом продолжали править его бояре. Однако в 1305 г. эти бояре «были избиты черными людьми» Нижнего Новгорода. В конце концов Михаил Тверской решает навести порядок в городе и в 1311 г. отправляет туда рать под началом своего двенадцатилетнего сына Дмитрия. Сам же Михаил остался дома. Тверское войско дошло до Владимира, и тут навстречу ему двинулся с крестным ходом «московский замполит». Он остановил князя Дмитрия и «не благослови его Петр митрополит столом». Дмитрий простоял три недели во Владимире, «биа челом Петру митрополиту, да его разрешитъ». Святитель «разрешил»[75]75
  Слово «разрешил» следует понимать в значении «освободил» (от чего-либо), в данном случае от необходимости продолжать поход.


[Закрыть] его, и князь, распустив свое войско, вернулся домой.

В начале 1313 г. Михаил отправился в Орду присягать новому хану Узбеку. Вернулся он оттуда только через два года.

Новгородцы воспользовались ситуацией и разорвали договор 1307 г. с Михаилом. Мало того, новгородцы позвали к себе князя Федора Юрьевича Ржевского. Тот заключил в новгородскую темницу наместника Михаила в Новгороде и довел новгородское войско до Волги (в районе Торжка), где оно опустошило расположенные к северу от реки тверские деревни. Войска Великого Новгорода и Твери стояли друг против друга до тех пор, пока не встала Волга, после чего новгородцы заключили мир с 16-летним Дмитрием Михайловичем, старшим сыном великого князя.

Юрий Московский, формально взошедший на новгородский стол зимой 1314/15 г., вскоре был вызван ханом в Орду. В середине марта 1315 г. он отправился в Сарай вместе с несколькими новгородскими боярами.

Сейчас трудно понять, действовал ли Федор Ржевский в инициативном порядке или отправился в Новгород по наущению московского князя.

Во всяком случае, в 1314 г. в Новгороде объявился княжич Афанасий, сын Даниила Московского. Новгородцы согласились признать его князем.

Осенью 1315 г. Михаил Ярославич вернулся из Орды вместе с «послами» хана Узбека – Тайтемером, Мархожа и Индуя. Фактически они были «полевыми командирами» нескольких конных татарских соединений. По прибытии на Русь «послы» ограбили Ростов. А затем вместе с ратью Михаила Тверского двинулись на Господин Великий Новгород. Навстречу им вышли новгородцы вместе с дружиной Федора Ржевского и Афанасия Даниловича.

10 февраля 1316 г. в районе Торжка «была сеча зла». Новгородцы потерпели поражение. Было убито много знатных новгородцев – Одреян Климович, Юрий Машинич, Селиван и др. Много новгородских бояр и купцов попали в плен. Обнаглевший Михаил потребовал от новгородцев выдать ему князей Федора Ржевского и Афанасия Даниловича, несколько новгородских бояр отправить заложниками в Тверь, выплатить огромную дань, срыть укрепления Торжка и принять в Новгород двух его наместников.

Новгородцы единодушно ответствовали: «Умрем за Святую Софию и за Афанасия; честь всего дороже». Понятно, им не хотелось ссориться с Юрием Московским.

В конце концов Федор Ржевский был выдан Михаилу. В качестве заложников были переданы Афанасий Данилович и несколько новгородских бояр.

Стороны составили следующую грамоту: «Великий Князь Михаил условился с Владыкою и с Новымгородом не воспоминать прошедшего. Что с обеих сторон захвачено в междоусобие, того не отыскивать. Пленники свободны без окупа. Новгород платит Князю в разные сроки от второй недели Великого Поста до Вербной, 12000 гривен серебра, зачитая в сей платеж взятое в Торжке у Бояр Новогородских имение. Князь, приняв сполна вышеозначенную сумму, должен освободить аманатов, изрезать сию грамоту и править нами согласно с древним уставом».

Несколько слов о судьбе пленников. Афанасий был в 1317 г. отпущен в Москву. У Федора Юрьевича Михаил отобрал удел, и у него остались какие-то владения в современном Даниловском районе Ярославской области.

После Федор Ржевский поступил на службу к московскому князю. Затем Федор Юрьевич стал наместником московского князя в Новгороде, где и умер в 1348 г.

Внуки ржевских князей Федора Юрьевича и его двоюродного брата Федора Константиновича потеряли княжеский титул и стали основателями дворянских родов Полевых, Еропиных и Ржевских[76]76
  Автор долго пытался узнать, при каких условиях в XIV–XVI веках потомки князей теряли свой титул, но не смог, равно как и другие историки.


[Закрыть].

Но вернемся в Господин Великий Новгород. Его бояре не желали смириться с поражением и уже в конце февраля 1316 г. отправили в Орду посольство с жалобами на произвол Михаила и его татарских «послов». Однако дружина Михаила перехватила посольство.