Текст книги "Любовные драмы звезд отечественного кино"

Ольга Чехова: русская звезда на немецком небосводе

Анкетные данные

Имя: Ольга Константиновна Книппер (в замужестве и после – Чехова)

Дата рождения: 26 (13) апреля 1897 г. (умерла 9 марта 1980 г.)

Место рождения: г. Тифлис (ныне Тбилиси)

Звезда театра и кино Ольга Чехова, имя которой в течение почти 60 лет гремело в Европе, лишь в последние годы стала известной в своем отечестве, и то не из-за своих киноработ, которых множество, и не потому, что была короткое время замужем за Михаилом Александровичем Чеховым, гениальным племянником великого Антона Павловича, а сама Ольга – племянница Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой (такое вот «сложное» родство). Ее известность у современного читателя и телезрителя (телерассказы все того же профессора Виталия Вульфа) объясняется больше то ли легендой, то ли правдой, будто актриса всю жизнь (или значительную часть жизни) была самым засекреченным агентом НКВД и внесла неоценимый вклад в итог великого противостояния коммунизма и фашизма.

Стараться развенчать миф о причастности Ольги Чеховой к СВР (Службе внешней разведки) – занятие столь же тщетное, как и стремиться доказать это героическое для нас и позорное для верхушки Третьего рейха обстоятельство: никаких документов, которые впрямую указывали бы на сам факт сотрудничества Ольги Константиновны с НКВД, конечно, нет. Нет воспоминаний на эту тему и самих очевидцев (если таковые вообще существовали). Есть невнятное указание на Ольгу Чехову в воспоминаниях генерала КГБ Павла Судоплатова, но опять же, как показал исследователь и биограф Ольги Чеховой Марк Кушнирович, сказано это так неубедительно, так невнятно, что утверждать наверняка ничего нельзя.

Нам интересна судьба актрисы, за много лет верно и праведно служившей театру и кинематографу, а от нацистов навечно получившей звание «государственной актрисы Третьего рейха». Это вовсе не значило и не значит, будто Ольга Чехова разделяла идеологию фашизма, но говорит только об одном – всенародной любви к ней. Она подтверждала и свое звание, и эту любовь многочисленными выступлениями перед солдатами и офицерами, как сказали бы у нас, во «фронтовых бригадах». Да-да, немецкие (и не только) артисты тоже ездили по фронтам и поднимали боевой дух своих бойцов. Обвинять за это Ольгу Чехову бессмысленно. Даже если Ольга Константиновна была советской разведчицей, вернее, как раз поэтому в первую очередь она не могла стать в позу и «проколоться». А если не была ни сверхагентом, ни даже сочувствующей своей первой (или второй: она все же немка) родине, то какой с нее спрос? Тем более что всем известно, что, эмигрировавшая еще в 1921 году, задолго до прихода Гитлера к власти, она не любила советскую власть. Война – это вообще с общечеловеческой точки зрения мерзость, а в то время гибли миллионы соотечественников Ольги Чеховой как с российской, так и с германской стороны.

Общие рассуждения на эту тему можно продолжать до бесконечности, а потому обратимся к биографии актрисы и к тем фактам ее судьбы, которые нам известны доподлинно. Начнем с любви и верности, поскольку детство Ольги для легенды о ней, вероятно, не имеет особой ценности, ибо оно уже было, если верить ей самой, полно любовью к Михаилу Чехову.

Любовь и верность

Обратимся к сведениям, данным самой Ольгой Константиновной, и если что-то в них не так, то пусть это останется на ее совести. Но прежде – о происхождении актрисы.

Константин Книппер, брат Леонарда, имел троих детей – Аду, Ольгу и Льва. Ада Константиновна потом почти всю жизнь будет жить в Германии, при Ольге. Лев Книппер станет известен тем, что сочинит песню, которую мы любим и знаем до сих пор: «Полюшко-поле».

Отец Ольги был инженером-путейцем. Рождение (в Тифлисе) Ольги застало его на Кавказе, где он занимался строительством Закавказской железной дороги. Позже Константин Книппер станет большим чином – министром путей сообщения, семья переедет в Царское Село, откуда и отправят Ольгу к любимой тетке Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой в Москву – чтобы жила под присмотром. Вероятно, государственные занятия мешали Книпперам в воспитании средней дочери, и внимание тетки должно было компенсировать недостаток внимания родителей.

Но, едва Ольга появилась в Москве, в нее влюбились два брата Чеховых – Михаил и Иван. По другим сведениям, не Иван влюбился в хорошенькую молодую родственницу Ольги Леонардовны, а двоюродный брат Владимир Чехов. Это бесспорно, потому что Владимир, устав горевать и донимать Ольгу даже после того, как она вышла за Михаила замуж, причем изрядно надоев ей своими признаниями, покончил с собой, доказав тем самым серьезность своего рокового влечения. Правда, его неуравновешенная психика и сама по себе давно бросалась в глаза. Чего уж греха таить, скоро Ольга убедилась, что и у Михаила с этим не все в порядке… Но пока все было безоблачно и романтично. Тем более что Ольга чуть ли не с раннего детства была влюблена в Михаила, еще живя в Петербурге. Приведем текст из ее книги воспоминаний или, лучше, книги жизни, которую она издала в 1970-м, когда ей было 73 года, – книга называется «Мои часы идут иначе». Верить этим воспоминаниям не обязательно, но все-таки… Вот ее слова: «…Меня всегда глубоко ранило, когда я замечала, что я для него просто маленькая девочка… Михаил Чехов для меня красивее и пленительнее всех актеров и даже всех мужчин. Я схожу по нему с ума и рисую себе в своих ежедневных и еженощных грезах, какое это было бы счастье – всегда-всегда быть с ним вместе…»

Я сказал, что можно не верить этим словам, потому что Ольга Чехова в своих воспоминаниях нафантазировала много. Например, то, что она до своего отъезда играла во МХАТе в «Вишневом саде», «Трех сестрах», «Гамлете»… Ничего этого, говорит В. Вульф, в ее биографии не было. Можно не доверять советской кинокритике, оценивавшей фильмы (по крайней мере мелодрамы) с участием Ольги Чеховой как не представляющие большого художественного интереса, но и заинтересованные в обратном современники Ольги не могли не оставить свидетельств о том, что актриса была, мягко говоря, не талантлива… Представьте себе истинный уровень ее дарования, если родная тетка Книппер-Чехова не замечает каких-либо выдающихся способностей племянницы, а Михаил после развода, несмотря на переживания, все же очень всерьез беспокоится за то, как бы Ольга не скомпрометировала на сцене его фамилию!.. На голом месте такое беспокойство не могло бы возникнуть. Конечно, однажды может наступить нечто вроде озарения, но все же… Отметим: советская критика оценивала уже зрелые работы Ольги Чеховой, а не первые ее театральные или кинематографические шаги.

История их любви и брака зафиксирована одной из заинтересованных сторон – Михаилом Чеховым – в его воспоминаниях. Никто и никогда не высказывал сомнений в их подлинной основе, так что приведем лучше его собственное свидетельство о том, что произошло и происходило. Надо сказать, что события были весьма близки к духу Серебряного века, а тоже – к декадентству, которое застал еще Антон Павлович. Вот несколько высказываний племянника (делайте скидку на склонность к иронии автора строк):

«Если ты действительно ставишь жизнь ни во что, – сказал я себе, – соверши сознательно неразумный поступок, который отразился бы на всей твоей жизни. Я стал думать. Неплохо было бы жениться: и неразумно, и обременительно. Мысль эта понравилась мне. Но на ком жениться? У О.Л. Книппер-Чеховой гостили две ее племянницы, и я решил жениться на одной из них. Не надеясь получить согласие ее родителей на брак, я задумал похищение и однажды ранним утром в далекой загородной церкви, подкупив священника, обвенчался без документов и формальностей. Свою молодую красавицу жену я скоро горячо полюбил и привязался к ней. Со свойственным ей чутьем она угадывала, в какой душевной неправде я жил, старалась помочь мне, но все же тоска и одиночество не оставляли меня. В моем письменном столе лежал заряженный браунинг, и я с трудом боролся с соблазнительным желанием».

Прямо-таки юнкер Шмидт! Причем это вовсе не преувеличение, «Козьма Прутков» здесь ни при чем: в те времена такие «соблазнительные желания» исполнялись очень даже часто.

Но в данном случае, к счастью, ничего страшного не произошло (кроме самого факта брака, естественно). Михаил не только влюблен, но горд своей любовью:

«Да-с! Я действительно женат. Жена моя красавица! Ведь везет же таким субъектам, как я! Матери моей, конечно, кажется, что я сделал подходящую партию, но тебе, Вава, скажу по секрету, что жена моя – не по носу табак (извини за грубость). Да, я думаю, нелегко тебе представить меня рядом с красавицей женой, семнадцатилетней изумительной женкой. Дуракам счастье».

Конечно, любовь была взаимной, Ольга и Михаил тянулись друг к другу. Однако следует учесть, что в момент женитьбы ему было уже 24 года, а ей-то всего лишь 17! Уже довольно известный, а главное – великолепный! – актер, то есть человек, уже обладающий профессией, Михаил женился на девочке, отвечать за решение которой, конечно же, должны были родители или по меньшей мере тетка, которой они ее доверили. Нет ничего удивительного в реакции Ольги Леонардовны на известие о скоропалительном браке «детей». Вот как представляет это в воспоминаниях Михаил Александрович:

«Положение Ольги Леонардовны действительно выглядело очень неловким: родители доверили ей дочь, а она не усмотрела. Кроме того, отец Оли занимал довольно важный пост в Петрограде, а Миша тогда был всего лишь маленьким актером «на выходах».

Он кокетничает. На самом деле Станиславский произнес уже свое знаменитое: «Гений!» – и Михаил Чехов работал на сцене вовсе не «на выходах». Однако в представлении родственников Ольги Книппер такое вполне было возможно. И вот что дальше:

«Я, Маша, женился на Оле, никому предварительно не сказав. Когда мы с Олей шли на это, то были готовы к разного рода неприятным последствиям, но того, что произошло, мы все-таки не ждали. Всех подробностей дела не опишешь, и я ограничусь пока главными событиями. Итак, женились. В вечер свадьбы, узнав о происшедшем, приехала ко мне Ольга Леонардовна и с истерикой и обмороками на лестнице, перед дверью моей квартиры, требовала, чтобы Оля сейчас же вернулась к ней. Затем приезжал от нее Сулер с просьбой отпустить Олю к Ольге Леонардовне на короткий срок поговорить. Взяв с Сулера слово, что он привезет мне Олю назад, я отпустил. Спустя час Оля вернулась, и Сулер стал настаивать, чтобы я отпустил Олю до приезда Луизы Юльевны, Олиной матери, жить к Ольге Леонардовне. Оля отказалась исполнить это.

Ольга Леонардовна звонила по телефону, и наконец в 4 часа ночи приезжает Владимир Леонардович и просит ради Ольги Леонардовны вернуться Олю домой. Я предоставил решить это самой Оле, и та, наконец, решила поехать к тетке, чтобы успокоить ее. Теперь я решил отпустить Олю с ее матерью в Петербург, чтобы там приготовить отца и объявить ему о случившемся. Вот в общих чертах главнейшие моменты истории».

История действительно неординарная, хотя, между нами говоря, возможно, она возникла на голом месте: не будь Ольга столь молодой и столь неосмотрительно решительным Михаил, возможно, состоялось бы приличествующее событию торжество, основанное на всех тех процедурах, что должны происходить между роднящимися семьями, со свадьбой, каретами, кольцами и прочей атрибутикой, – ну если не так, то хотя бы приблизительно так.

Надо отдать должное родителям Ольги: они, поговорив с Михаилом и обговорив будущее, когда он приехал в Петроград и долго с Ольгой жил у них, не только хорошо приняли его, но и не имели вовсе ничего против этого брака. Так, ко всеобщей радости, закончился инцидент, которого могло бы не быть. А ведь Михаил хотел еще и похитить Ольгу, как в романах! Хотя примерно так и произошло.

Брак Ольги и Михаила состоялся 3 сентября 1914 года (тайное венчание в церкви в 10 верстах от Москвы). Первое время все шло прекрасно. Однако Ольга даже в эти первые недели не могла не заметить: ее муж очень часто и очень много пьет. Дальше – хуже. Кроме того, Михаил обладал не просто импульсивным, а взрывным характером: он загорался мгновенно!

Ольга, несмотря на молодость, задумалась над судьбою – правда, пока не столько своей, сколько любимого человека. Ведь его отец очень плохо кончил – умер от алкоголизма. Александр Павлович страдал запоями, но ведь и Миша находится почти в вечном запое. А его странные поступки, безумные вспышки гнева…

У Михаила Александровича была и еще одна плохая черта: отчего-то он совершенно не заботился о чувствах молодой жены. Он приводил всевозможных своих поклонниц прямо домой и не стеснялся с ними заигрывать.

Ольга была беременна. Правда, это случилось не на первом и не втором году жизни, но поведение мужа стало резко ухудшаться именно в период беременности.

Ольга не знала, что делать: муж ее не любит! И она решила, что ребенок ей не нужен. Она пила какую-то гадость, чтобы вытравить плод, она прыгала с большой высоты, чтобы произошел выкидыш… Но чему быть, того не миновать. В положенный срок родилась девочка – здоровый и нормальный ребенок. Назвали ее Ольгой.

Кто больше радовался, неизвестно, но вот слова Ольги Леонардовны, которые записаны ею в августе, сразу после родов: «Наконец-то наши дети разродились. Ах, как мучительно было ждать и так близко ощущать, как Оля страдала. Часов 15 она кричала, выбилась из сил, сердце ослабело – тогда наложили щипцы и вытянули 10-фунтовую здоровую девочку. Мы уже решили, что губы Олины, нос Мишин, а раскрывающийся левый глазок в меня. Миша с любопытством рассматривает незнакомку и говорит, что пока никакого чувства не рождается – конечно, пока».

Это произошло в 1916 году. А в 1917-м супруги Чеховы уже развелись. Правда, не раз Михаил стоял перед Ольгой на коленях и вымаливал прощения. Не раз она его прощала, а он опять не унимался – и с пьянством, и с женщинами.

А вот пример его неадекватного поведения, даже не связанный с пьянством: «У Миши аппендицит – надо делать операцию. Гланды тоже…» Как видите, эгоизм отца настолько силен, что не может простить Ольге даже занятий его же собственным ребенком. (Случай нередкий, который потом повторится и в семейной жизни Лив Ульман и Ингмара Бергмана: муж становится сам подобным ребенком и готов убить свое же детище только за то, что теперь не ему одному посвящена жизнь супруги. Вероятно, такого рода патология присуща только человеческим индивидам и нигде в животном мире не встречается. – Примеч. авт.)

Не из-за этой конкретной проблемы, но ребенка отдали няньке. Ольга Леонардовна пишет, успокаиваясь: «Нянчит ее m-me Лулу, куда отдали ребенка, так как Оля очень слаба, кормить не может, раздражена, да и Миша, по-моему, так ревновал Олю к девочке, что лучше, что она там».

Когда Михаил обнаружил, что Ольга собирается с ним разводиться, он не мог поверить своим ушам: как – это с ним-то?.. Да, Михаил Чехов велик для всех нас, он основатель своего театра и своей, чеховской школы. Да, это светоч, идол Голливуда. Но для Ольги Чеховой это был в первую очередь просто неверный муж, да еще со специфическими психологическими и психическими проблемами.

Вот еще один комментарий Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой, который, возможно, проливает некоторый свет на историю поведения Михаила Чехова: «Миша Чехов разошелся со своей женой, это не так неожиданно, конечно, как может показаться на первый взгляд, но тем не менее удивительно. Дело в том, что Миша очень любил Ольгу Константиновну и она его. Вероятно, и тут сыграла некрасивую роль Мишкина мать – эгоистичная, присосавшаяся со своей деспотической любовью к сыну, Наталья Александровна. Бедный Миша, вся жизнь его последних лет протекала в каком-то кошмаре. Накуренные, не проветренные комнаты, сидение до двух-трех часов ночи (а то и до 9 часов утра) за картами. Какая-то сумасшедшая нежность старухи и молодого человека, ставшего стариком и пессимистом».

Замужество номер два и побег

Она вышла замуж второй раз. Это был бывший австрийский офицер, он же военнопленный, судя по фамилии – венгр: Фридрих Яроши. О нем мало что известно. Многие даже считают, что Яроши Ольга встретила уже за границей. Ничего подобного, они встретились с ним в России, в Москве, он был даже вхож к ним в дом. Чрезвычайно обаятельный авантюрист, он кого угодно мог расположить к себе. Вероятно, то же произошло и с Ольгой.

Качества Фридриха Михаил прекрасно знал и видел, как сильно его воздействие на Ольгу. Больше того: Михаил и сам попал под воздействие этого человека. Только в отсутствие Фридриха наступало просветление и он мог судить о себе и окружающих трезво. Именно в такие минуты Михаил, уже знавший, что Ольга разведется с ним, все же старался внушить ей, чтобы с Яроши она не связывалась. Подтверждением тому может служить отрывок из воспоминаний Михаила Чехова, который цитируется многими биографами:

«Два обстоятельства ухудшили мое положение за этот год. После четырехлетнего замужества жена моя Ольга ушла от меня с человеком, о котором я хочу сказать несколько слов. Это был авантюрист того типа, о котором мне так много и занимательно рассказывал мой отец. Изящный, красивый, обаятельный и талантливый, человек этот обладал большой внутренней силой, неотразимо влиявшей на людей. Он безошибочно достигал всех своих целей, но цели эти всегда были темны и аморальны. Он выдавал себя за писателя и часто увлекательно излагал нам темы своих будущих рассказов.

Одна из первых же тем, рассказанная им, была мне давно известна. Он рассказал мне, что силы своей над людьми он достигает путем ненависти, которую он может вызвать в себе по желанию. Однажды я просил его продемонстрировать мне свою силу. Под его влиянием я должен был выполнить определенное действие. С полминуты он сидел неподвижно, опустив глаза. Я видел, как лицо, шея и уши его краснели, наливаясь кровью. Наконец он взглянул на меня. Выражение его глаз было отвратительно! Под его взглядом, полным ненависти, я выполнил то, что он хотел. Эксперимент этот доставил мне мало удовольствия – я предпочел бы не видеть его искаженного злобой лица. Прошло еще полминуты, и его лицо приняло обычное веселое выражение и стало обаятельным, как всегда.

Когда на улицах Москвы еще шли бои, когда через несколько домов от нас артиллерия расстреливала здание, в котором засели юнкера, когда свист пуль слышался, не переставая, днем и ночью и стекла в окнах были выбиты и заложены изнутри подушками, авантюрист, о котором я говорю, свободно ходил по улицам, ежедневно посещая нас, был весел и очарователен, как всегда. Смеясь, он говорил, что его не могут убить.

– Если ты умеешь презирать жизнь до конца, – говорил он, – она вне опасности.

Под его влиянием Ольга ушла от меня. Помню, как, уходя, уже одетая, она, видя, как тяжело я переживаю разлуку, приласкала меня и сказала:

– Какой ты некрасивый. Ну, прощай. Скоро забудешь. – И, поцеловав меня дружески, ушла».

Именно за этого человека Ольга вышла замуж. А в 1921 году вместе с ним покинула страну.

В 1918–1921 годах она жила и работала в Москве. Именно этими годами датируются ею приписываемые самой себе громкие роли в громких спектаклях МХАТа. Но ничего этого не было. Хотя, конечно, она сама знала свой актерский уровень. По крайней мере тех лет. Но она всегда ссылалась на то, что, хотя у нее и не было никакой актерской школы, долгая и плодотворная жизнь с Михаилом научила ее, бывшую жену, именно его, Мишиной школе. Потому и удивительными были потом для него успехи Ольги в Германии. Фильмы до нас не доходили: уже одно то, что в ленте участвовала русская эмигрантка, делало все эти картины запретными для советских зрителей, даже для специалистов. Еще не пришло время, когда, даже под гнетом цензуры, распространявшейся на все общество, Литературный институт все же читал Владимира Набокова: это было просто необходимо, иначе бы молодые писатели отстали безнадежно от литературного процесса. Прорывались через кордон и стихи Северянина, написанные в эмиграции, и, как вы помните, проза и стихи Бунина. Ни одной же картины с участием Ольги Чеховой не видели даже те, кому это было по профессии положено. Позже, перед перестройкой и в саму перестройку, критики все же кое-что смогли увидеть и оценить. Как они оценивали, вы уже знаете.

Есть некоторое объяснение тому, что фильмы даже с участием плохих актеров могут быть качественными: важно, какому режиссеру достается данный плохой актер. По крайней мере из множества дублей можно отобрать тот, который смотрится вполне профессионально. Да и задачи каждого фильма очень индивидуальны – в зависимости от замысла режиссера. Так что с кинематографом Ольга Чехова могла обмануть целую нацию и всю Европу. Нет лишь объяснения тому, как ей удавалось множество лет быть ведущей театральной актрисой Германии. Или и впрямь на нее снизошло в Берлине озарение?

(Примерно то же происходило в последние десятилетия с некоторыми поэтами, уехавшими на историческую родину из СССР в Израиль. Многим Земля обетованная открыла новый поэтический голос. Правда, с другими происходило все с точностью до наоборот: большой по размаху поэт, подававший в Москве или Киеве большие надежды, в Израиле стал писать рифмованные строчки, годные лишь для семейного альбома. Причем ни те, ни другие в себе разительных перемен не замечали. – Примеч. авт.).

Не могла же Ольга Книппер, по мужу Чехова, зажечься невидимой искрой просто по той причине, что вернулась на свою историческую родину?

Надо сказать, что ей было там очень трудно, ведь Ольга не знала немецкого языка. Она его быстро выучила – жизнь заставила, – но не смогла избавиться от явного, позднее менее заметного, но все же присущего ей русского акцента.

Вернемся к моменту отъезда. Ничего особенного не достигнув за три-четыре года, что она провела без Михаила в Москве, Ольга Константиновна, в том числе и под влиянием Яроши, решается уехать за границу. Перед нею был пример Качалова, уехавшего вместе с белогвардейцами. Были и многие другие примеры: люди искусства не в единичном порядке, а рядами и колоннами исчезали за кордоном.

Ольга была и сама под стать Фридриху Яроши – такое же средоточие авантюризма, как и он, но в то же время не меньшее зерно здорового оптимизма. Она находит пути (помогает ей в этом Ольга Леонардовна) и подходы к Луначарскому, получает у него разрешение и официально выезжает за границу – на полтора месяца. Она, дочь Ольга и муж Фридрих отбывают в Германию. Но здесь Ольга Чехова никого поначалу не обманывала – она действительно уезжала на короткое время, которое растянулось на 59 лет. Обстоятельства оказались сильнее – Ольга остается за границей насовсем.