Текст книги "Дневник maccolit'a. Онлайн-дневники 2001–2012 гг."

На правах рекламы
4 июня

Автомобиль «Вольво» прекрасен!

Его не сломаешь вынырнувшим из-за поворота «Жигулем», не разобьешь о статую Рабочего и Колхозницы, не взорвешь мешком гексагена.

Он сам едет, куда нужно, им практически незачем управлять.

Старится он медленно и с достоинством.

Когда он едет по проселку с одной фарой во лбу, а другой в багажнике, все шведы оборачиваются ему вслед, стряхивают слезу и тихо шепчут по-шведски:

– С возвращением из России, сынок…

Хрустальная мечта
7 июля

Привести в порядок архивы.

Бумаг, публикаций, видео, аудио, фотографий.

То есть архивы – это излишне пафосно сказано.

Разобрать завалы.

Каждый раз, когда я пытаюсь за это взяться, довольно быстро натыкаюсь на что-то давно забытое, когда-то казавшееся нужным и важным, оно оживает в памяти – ставлю ту кассету, читаю это письмо, смотрю фотографии… И все. Разборка завалов на этом прекращается.

А нужно безжалостно выбрасывать!

Ностальгическое
7 июля

Сегодня выехали на пикник в Лахту, на то самое место, где три года назад состоялся первый Летний Лагерь Лито. Кажется, прошло сто лет, а всего-то три года.

Там я впервые встретился с dimkin, а уже через полтора месяца он переехал в Питер. Там мы все перезнакомились и многие подружились. Это был самый правильный лагерь, потом уже было не совсем то, хотя тоже неплохо.

Сегодня там были только мы с dimkin, пожарили шашлыков на мангале, выпили.

Лена с Настей пошли купаться за горизонт (там очень мелко, нужно идти полчаса, пока будет по пояс), а я вспоминал длинную фигуру Павлика, вот так же бредущего по воде аки посуху…

Самотек
9 июля

Звонит дама.

– Вы рассказывали по радио про журнал «Полдень».

Рассказывал, не отпираюсь.

– У меня есть поэма.

– Что? У нас журнал фантастики.

– А поэма фантастическая. Там про будущее человечества.

Крыть нечем.

– Нууу… Присылайте, – вяло говорю я.

– Я сама привезу. Вы будете?

– Я совсем не обязателен. Сдайте секретарю.

– Нет, я хочу, чтобы вы прочли.

– Как называется поэма? – спрашиваю я в какой-то безотчетной надежде.

– «Безграничная драма», – отвечает.

Всё, пиздец.

И привозит. Действительно, безграничная драма. После первых строк тянет упасть в обморок, но я держусь. Не посылаю ее сразу только потому, что дама скорее пожилая, чем молодая. Вежливо обещаю прочесть.

Безграничная дама, ага.

Но мы живы!
28 июля

Вчера, подъезжая к городу Бордо, у меня слетела шляпа.

На самом деле могла слететь голова.

А дело было так. Ленка была за рулем. До Бордо оставалось 35 км. А проехали уже 500 с гаком. Скорость была примерно 150.

И тут она слишком тесно прижалась к левой ограничительной железной полосе хайвея, и я крикнул, осторожней типа.

От испуга она слишком резко переложила руль вправо и мы потеряли управление. Машинка легкая, маленькая, мы же к Вольво привыкли. Мы держали руль четырьмя руками, а нас мотало по всей полосе. Слава богу, никого не зашибли.

Это продолжалось секунды три. Было очень страшно, серьезно.

В результате мы все же впилились в левую ограничительную полосу из железа левой скулой Опеля Корсо. И остановились. Мы были пристегнуты, нам ничего, а Настя на заднем сидении была без сознания. Ее сильно ударило. Мы принялись ее откачивать. Остановившиеся европейцы нам помогали. Кто-то вызвал полицию.

Настя очнулась через минуты две, и это было счастье, которое компенсировало вдребезги раздолбанную машинку. И в эту минуту на мобилу позвонила elina_w. А. Н., вы подъезжаете?

Ага, говорю, только немного ебанулись в ограду. А так в принципе подъезжаем.

Короче, приехала полиция. Здесь она именуется жандармерией. Заставили дыхнуть в трубку, промиллей не обнаружили. Потом приехал эвакуатор и нас всех – Лену, Настю, меня и бывший Опель Корсо эвакуировали куда-то неподалеку, где нас и нашел примчавшийся из Бордо с другом french_man.

А дальше они привезли нас в Бордо, и мы напились конечно.

Итоги минус: Опель вдребезги, во что это нам обойдется, неизвестно, как добираться до Барселоны, откуда мы должны улететь 3 августа (ДР Ленки, между прочим), тоже непонятно.

Итоги плюс: мы живы и даже целы, что при такой скорости кажется невероятным. И мы в гостях у наших замечательных френдов.

Оставайтесь с нами, бля:)

Святые люди
29 июля

Они нам дали новую машину Рено Клио вместо того чтобы посадить в тюрьму или расстрелять.

Служащая AVIS rent car с милой улыбкой спросила:

– Опель капут?

– Ну типа, – отвечали мы.

– ОК.

Фантастика.

Сегодня уже блуждали по Бордо на ней. Руки еще трясутся немного.

«Попал под лошадь гр. Бендер»
6 августа

Именно так выглядит ситуация с освещением аварии питерскими СМИ.

Неужто им не хватает информации?

Мало того что 2 канала ТВ сообщили о том, что писатель раздолбал машину, но отделался легким испугом, так и газета «Вечерний Петербург» поместила ту же информацию с портретом. Книги бы они так освещали…

Вообще ЖЖ как источник информации для СМИ – тема интересная. Где гарантия того, что это именно я написал, что я не пошутил и вообще?

Надо попробовать написать, как я тушил лесные пожары в Бретани, бегал от быков в Памплоне и распивал коньяк в городе Коньяк.

Хотя там я распивал только кофе, поскольку был за рулем.

Ллл-экспромт
9 августа

Как вы знаете, надеюсь, Лито им. Стерна уже три года проводило в августе Летний Лагерь Лито.

В этом году как-то не сложилось с организацией, плюс Лито в анабиозе, но ряд товарисчей настаивают.

Посему сегодня принято скоропалительное решение организовать ЛЛЛ-ЖЖ в Питере (под ним) 17–18 августа – на выходные, всего 2 дня.

ЦУ
11 августа

Собственно, уже сейчас решено, что генеральный пикник с шашлыками состоится в первый день и начнется в полдень в субботу.

С 10 утра до 12 сбор участников в Доме творчества.

В 12 выдвигаемся на Поляну (есть там такая вблизи) и начинаем готовить огонь и проч.

Это не залив, там лучше, мы в прошлом году собирались там. На залив можно отдельно прогуляться.

О детях.

Некоторые лжеюзеры хотят тащить детей. Их дело. Поляна большая. За мат и безобразия, происходящие на глазах несчастных ребятишек, администрация не отвечает.

О программе.

Подумайте, кто мог бы там развлечь публику.

У нас есть Сап и Смоленский, они поют под гитару.

Мне советовали пригласить лжеюзера Монотскова, но я с ним не знаком.

Он тоже играет типа и, может быть, даже поет.

Акробатические этюды, фокусы, шпагоглотание, ходьба по проволоке – все годится.

К вопросу о профессионализме
12 августа

И вот написал Горчев на заказ, и выяснилось, что Земля не перевернулась, как и Гоголь в гробу.

И что на заказ Горчев пишет так же, как по зову внутреннего сердца.

Потому как ежели писатель, то по-другому писать уже не умеешь, а денежки всегда пригодятся.

Старички и новички
13 августа

Проблема эта вечная, она и в реале имеет место.

Как новичку вписаться в уже существующее комьюнити (коллектив, как раньше говорили)?

Я сам в нежном возрасте довольно часто менял школы и оказывался в положении новичка, которому предстояло как-то влиться в устоявшееся уже сообщество.

Бывали ситуации, когда я оказывался в зарождающемся сообществе, например когда перевелся в МАИ на второй курс и попал в собранную из многих вузов группу – и мы начали знакомиться. Потихоньку определились лидеры, звезды, массовка. Но по отношению ко всему радиотехническому факультету наша группа так и осталась пришлым «новичком».

В Лито им. Стерна, созданном после конкурса «Арт-Тенета 1997», приглашено было сразу много народу, потом я активно приглашал еще и наблюдал, как образуются симпатии и антипатии, как вываривается основа сообщества, образуются свои звезды и лидеры.

Встреча в Лахте в 1999 году, куда съехались человек 25–30, окончательно закрепила старичков в их статусе.

После этого новичку стало очень трудно прописаться в ЛИТО, хотя единичные случаи бывали.

ЛИТО фактически уже не существует, а старички остались, поддерживают связь, приезжают в ЛЛЛ, переписываются. И никаких новичков сюда уже не добавится, инструмент сломан.

Но вот живой инструмент ЖЖ и образующееся в нем сообщество.

Формируя состав тусовки нынешнего ЛЛЛ-ЖЖ (предельно демократической, приглашены ВСЕ), я еще раз заметил деление на старичков и новичков, увидел и звезд, и лидеров, и тех, кому трудно вписаться в этот процесс, но хочется.

Давайте им в этом поможем. Им нелегко.

К истории ЛЛЛ
16 августа

Информация для участников нынешнего сбора.

Лито им. Стерна было создано весной 1998 года после окончания знаменитого конкурса «Арт-Тенета-97», от которого принято считать настоящую историю русского литературного Интернета.

В Лито были приглашены лауреаты конкурса, почти все откликнулись на это приглашение, в дальнейшем я как руководитель приглашал в Лито приглянувшегося мне по текстам сетевого литератора. Численность доходила до 60–70 человек, представительство – до 15 стран мира.

Естественно, процесс был очень живой и динамичный. Кто-то приходил, кто-то уходил, конфликты возникали, но не часто, обсуждения происходили в режиме нон-стоп.

В разное время Лито посещали известные ныне сетевые литераторы и деятели: Рома Лейбов (очень недолго), Линор Горалик, Алексрома, Баян Ширянов и др.

Летом 1999 года состоялся первый ЛЛЛ в Лахте под Питером. Он длился неделю, там окончательно сложилась основа Лито – те, кто и сегодня поддерживают тесные дружеские отношения, хотя Лито как литературное сообщество сейчас не функционирует.

Там был приглашен в Питер Горчев, а через полтора месяца уже переехал и стал работать в Геликоне.

Там много чего было интересного, для этого достаточно поднять архивы Курилки Лито (если они еще висят).

Съехалось тогда человек 25.

М. Бару, А. Житинский, Д. Быков. Лахта, 1999 г.

Лахта, 1999 г.

Тогда же состоялось подведение итогов конкурса Арт-Лито (после 1997 года конкурсы Лито и Тенета разделились)

К ЛЛЛ были выпущены первые книжки принт-он-деманд: Родионова, Горалик, Горчев и др.

Встречи с писателями тоже имели место.

В 2000 году ЛЛЛ состоялся в Репине, в Доме кинематографистов.

Народу было примерно столько же, продолжительность – снова неделя.

В 2001 году ЛЛЛ проходил в Комарове и представлял собою довольно печальное зрелище чисто мужской тусовки из 12 примерно человек, которые мрачно потребляли алкоголь.

И вот сегодня Лито выходит на встречу с массовым читателем.:)

Миша Чулаки
22 августа

Сейчас сообщили, что вчера попал под машину, а сегодня умер в больнице писатель Михаил Чулаки.

Это не некролог и не посмертный очерк.

Я просто попытаюсь рассказать о человеке, который был, вероятно, полной мне противоположностью и при этом вызывал мою симпатию и уважение. Весь день о нем думал.

Простите, что тут будет и о себе тоже. Как я уже говорил, мы одногодки, мы знакомы с 1971 примерно года, когда нам было по тридцать, и мы проходили свои пути параллельно.

Поневоле начинаешь сравнивать.

Итак, Миша не пил и не курил. Отношения его с женщинами были загадочны. Скорее всего, их просто практически не было. Впрочем, я знаю об одном его увлечении, героиня (та же Ира З.) мне сама о нем рассказала. Чулаки был влюблен в нее и даже предлагал руку и сердце, но был отвергнут.

История, как Миша познакомил меня с Ириной, вряд ли годится для посмертных мемуаров, но из песни слов не выкидывают. Что было, то было.

Году в 1973-м Чулаки сказал мне, что его знакомая, молодая поэтесса Ирина З., хотела бы прочитать мою «Лестницу», о которой Миша же ей и рассказал. Я принес ему рукопись, а через некоторое время, зимой, случилось так, что мы оказались в кафе Дома писателей за одним столом с Мишей, Ирой и довольно большой компанией. Наверное, это было после очередного заседания нашего ЛИТО, и мы, как всегда, пили вино.

Ира была прекрасна, я видел ее впервые, ее ноготки сверкали перламутровыми блестками. Почему-то я их запомнил. Она говорила мне комплименты, и я понимал, каково это для Чулаки, который не был поклонником этой вещи, как и всех остальных моих вещей.

Поклонником не был, но Ире рассказал и рукопись передал.

Вот в этом он был безукоризнен. Всегда.

Потихоньку мы вошли в то состояние, когда тянет на подвиги и совсем не хочется расставаться. И тут я предложил всем ехать в Комарово (sic!), где я в зимний период пользовался дачей моего приятеля Левы Б., а летом он жил там с семьей, снимая от Дачного треста.

Иногда я закатывался туда с пиш. машинкой на несколько дней, растапливал печь и сочинял что-нибудь, попивая портвейн.

Компания приняла мое предложение с восторгом, включая Ирину. Чулаки молчал. Я тут же купил вина, и мы дружной гурьбой двинулись к выходу. А Финляндский вокзал рядом – через Литейный мост.

Однако силы наши стали таять по мере приближения к мосту и вышло так, что на мост мы вступили в полном молчании втроем – Миша, Ирина и я. Никто не хотел уступать.

Было уже к полуночи. Последняя электричка.

Мы дошли до вокзала, купили билеты, понимая, что игра заходит слишком далеко. И тем не менее мы вышли на перрон и подошли к поезду.

И только тут Чулаки совершенно холодно и бесстрастно произнес:

– Ну, всего хорошего, господа! Желаю удачи.

Повернулся и пошел назад.

А мы с Ириной поехали в Комарово.

Я не знаю, чего ему это стоило.

Об этой ночи я распространяться не буду. Она состояла в основном в том, что мы, утопая в сугробах, воровали дрова с соседских участков и пытались прогреть промерзший дом.

Романа у нас с Ириной не возникло, скорее это можно было назвать расширенным знакомством, но друзьями мы остались на всю жизнь.

Тем не менее я не стал Мишиным врагом. Мы никогда в дальнейшем не вспоминали об этом случае, хотя оба помнили.

Мне всегда было совестно перед ним за свою аморальность. Он был немым укором, но укором благородным. Он не прощал, но и не возмущался.

Примерно в те же годы произошел еще один случай, который запомнился.

Я в ту пору был влюблен в одну прекрасную девушку. Но нам совершенно негде было встречаться. И вот однажды, сидя в том же кафе Дома писателя и выпивая то же вино, мы с ней напряженно и горько размышляли – к кому бы можно поехать в гости и типа переночевать.

И я позвонил Мише. Более идиотского поступка не придумать.

– Хорошо. Приезжайте, – сказал Чулаки, как всегда, бесстрастно.

Мы опять же запаслись вином и приехали к Мише на улицу Рубинштейна, к матушке и кошкам. Там расположились за столиком и стали пить это вино (Миша пил чай), а потом стало слишком поздно, чтобы уезжать, и я попросил Мишу: а нельзя ли переночевать?

Миша пожал плечами и сказал: можно.

После этого он пошел в соседнюю комнату и принес раскладушку с тощим матрасом. Разложил и расстелил. Затем принес раскладную ширму, которой отгородил раскладушку от остальной комнаты.

Я с некоторой тревогой наблюдал за его действиями.

– Ложись, – указал он на раскладушку.

– А… – промолвил я.

– А Таня ляжет на диване, – сказал Чулаки.

Совершенно убитый Мишиной раскладкой, я повалился на раскладушку. А Таня, тоже потрясенная, устроилась на разложенном диване-кровати.

После чего Чулаки, не раздеваясь, улегся с нею рядом, с краю, образовав естественный шлагбаум между мной и ею.

И заснул. Во всяком случае, закрыл глаза.

Я не знаю, почему он так сделал. То ли не мог предположить, чем мы хотим заниматься, то ли не хотел быть пособником аморальности и прелюбодеяния.

Все хорошо. Но ширма зачем? Ширма не укладывается ни в какие предположения.

Миша, дорогой. Прости меня.

А потом была большая жизнь, и мы иногда встречались, иногда ездили вместе за границу, часто и неплохо сотрудничали. (Чулаки был в жюри конкурса «Арт-Тенета», и он поставил «Низший пилотаж» Ширянова на первое место (!), чего я от него никак не мог ожидать, а я еще шесть лет назад предложил ему сделать сайт. «Невалинк» и моя дочь Ольчик делали его, а потом эстафету принял Горчев, и сайт этот существует и сегодня.)

Более порядочного человека я не встречал в жизни.

Годам к пятидесяти он наконец женился и переехал к жене из своей коммуналки. В Металлострой, в крохотную квартирку. Питерцы знают, где это.

Он ни разу, будучи председателем Союза 10 лет, не попросил квартиры у властей. Жил он очень скромно, одевался кое-как – все помнят его голубой свитер, который он носил годами – вот и сегодня по телевизору он был в нем – его это не интересовало.

Детей у Миши не было.

В его облике было что-то не от мира сего, что-то трогательное и беззащитное. При том что он был человеком железного характера и величайшего достоинства. Он был непонятен мне. Иногда я над ним посмеивался. Я не хотел, да и не мог быть таким, но потихоньку жизнь свела наши крайности, и я думаю, он тоже уважал меня, как я его, хотя меня уважать ему было гораздо труднее.

Миша – Водолей, тем не менее он превосходил меня, Козерога, именно в фирменных качествах последнего: терпении, последовательности, упорстве.

Его отец был известным композитором, директором Большого театра. Миша им гордился, хотя отец рано оставил семью. Миша жил с матушкой, странноватой женщиной, художницей по тканям, кажется, в огромной коммунальной квартире на улице Рубинштейна, в доме, где сейчас внизу ирландский пивной бар.

Они занимали две комнаты. Кроме Миши и матушки там жили еще примерно пять кошек. Зверей, в особенности кошек, Чулаки любил самозабвенно. Ира З., наша общая подруга, рассказывала мне как-то, что Чулаки разбудил ее ночью и они отправились вызволять из беды какую-то бездомную кошку, застрявшую где-то на чердаке.

Эта привязанность к кошачьим привела Мишу к знакомству с Берберовыми. Была такая странная семья из Баку, державшая дома в городской квартире льва. Это был знаменитый Кинг, впоследствии застреленный милиционером в Ленинграде во время съемок. Миша поступил на службу в съемочную группу, когда снимался фильм, а потом показывал мне фотографии, где он борется со львами (там был не один, кажется), валяется с ними и на них, короче, ведет себя как настоящий дрессировщик.

Однажды разыгравшаяся львица чуть его не загрызла. Он вспоминал, как с величайшим трудом, потихоньку, он освобождался от охватившего его лапами и прижавшего к полу зверя.

В юности он занимался штангой и был настоящим накачанным суперменом. Потом, много позже, написал о штангистах повесть.

Когда мы познакомились, он еще сохранял облик штангиста, но потом за несколько месяцев превратился в худого, совершенно тощего человека, потому что занялся бегом.

Нет, он не просто совершал утренние пробежки. Когда Чулаки начинал чем-то заниматься, он делал это основательно. Он бегал в Зеленогорск (это 45 км от Ленинграда). Делал это регулярно. Потерял в весе килограммов 30. Мы серьезно опасались за его здоровье.

Посещали мы тогда в начале семидесятых прозаическое ЛИТО при журнале «Звезда», хотя шансов напечататься у меня там не было, мне это прямо заявил руководитель, зав. отделом прозы журнала Александр Семенович Смолян, давно покойный. Вы, мол, пишете слишком странно для нашего журнала. Миша же довольно скоро стал постоянным автором. Обсуждали мы друг друга горячо, чуть не до драки. Потом, естественно, выпивали. Чулаки с нами не пил (он вообще не пил, лишь в последние годы я видел его иногда на приемах с бокалом сухого вина).

Отношение наше к сочинениям друг друга было одинаково скептическим. Тогда мы его высказывали, ибо было нельзя иначе, все-таки ЛИТО, а позже никогда не говорили с ним о его или моих книгах, хотя изредка дарили их друг другу с приличествующими надписями.

Одну из его книг я даже издал в 1995 году, но и о ней мы не говорили. Называлась она «Кремлевский Амур, или Необычайное приключение второго президента России».

Там рассказывалось, как Второй Президент, избранный после Ельцина, некто Стрельцов, влюбляется в молодую женщину – президента Украины и женится на ней, чем полюбовно решается вопрос о вторичном воссоединении Украины с Россией.

Но наш второй президент оказался женат, а украинцы бабу не выбрали.

Обложку этой книги с красавицей в фате и Кремлевской башней я собственноручно делал в фотошопе. Тогда мне это нравилось.

Ответ Лене Григорьевой
25 августа

Проблема не в том, что я хочу воспитывать. У меня четверо детей, спросите их – воспитывал ли я их? Менторство мне глубоко чуждо.

Проблема в том, что Интернет породил огромное количество литераторов, которые не знают или не хотят знать, что они литераторы, а думают, что просто так, погулять вышли. Но если тебя читают, то ты литератор и изволь об этом помнить.

Ты публичен, как на улице. Дома можно ходить голым, на улице не принято. Более того, люди тратят много денег, чтобы выглядеть на публике как можно лучше.

Здесь же можно выглядеть кое-как. Но нас видят, вот в чем дело. И не говорите мне, что вам все равно и на чужие мнения вам наплевать. Так не бывает.

Проблема в том, что многие годы для того, чтобы пробиться к читателю, быть услышанным, требовалось много терпения, таланта и удачи. А сейчас это делается в два счета. Наиболее умные и талантливые быстро понимают, что за эту легкость надо заплатить ответственным отношением к слову. Наиболее профессиональные никогда или почти никогда не допускают расхристанности на людях. Могу в пример привести Березина, Лабаса, Горчева, Лейбова да и Вас, Лена. Я с удовольствием, иногда с хорошей завистью это читаю и думаю: какие умные и талантливые люди рядом.

Но я также читаю и другие высказывания, километры необязательной болтовни, самовлюбленной чуши, истеричной рефлексии.

Казалось бы, чего проще – удали этих милых людей.

Но они же хорошие тоже, многих я знаю лично.

Они просто не дошли еще до мысли, что некрасиво на людях с расстегнутой ширинкой.

И тактично намекнуть им на это нелишне.

Может быть, они потом скажут спасибо.