Текст книги "«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг."

1.2. Проблема этнографической территории и геополитическая мысль ОУН

Во время Второй мировой войны центральное место в борьбе ОУН и УПА за освобождение украинского народа занимало понятие «УССД» – Украинская Соборная Самостийная Держава. Слово «соборная» обозначала, что возникшее после освобождения украинское государство будет «соборным», то есть будет опираться на все украинские этнографические территории. На какие именно «украинские этнографические территории» претендовали украинские националисты? И когда понятия украинских этнических границ окончательно сформировались? Попытаемся ответить на эти вопросы.

Представление, что границы независимой Украины должны базироваться на этнографическом принципе, имеют давнюю предысторию. На рубеже XX в. сразу два украинских мыслителя и политических деятеля – галичанин Ю. Бачинский[184]184
  Бачинський Ю. Україна irredenta. Берлiн, 1924.


[Закрыть] и надднепрянец Н. Михновский[185]185
  Мiхновський М. Самостiйна Україна. Київ, 2003.


[Закрыть] – выдвинули тезис о необходимости создания Соборного независимого украинского государства «от Карпат до Кавказа». Такой видный деятель украинского национального движения, как М. Грушевский, хотя и не выдвигал лозунг независимой Украины, также считал, что она должна представлять автономное федеративное образование в союзе с Россией (а в перспективе – в рамках мировой федерации) в этнографических границах[186]186
  О представлении М. Грушевского об этнографических границах украинского народа см., например: Грушевський М. Історiя Украïни-Русi. Т. 1. До початку XІ в. Львiв, 1904. С. 2.


[Закрыть]. Однако точно очертить этнографические границы будущего украинского государства могла только этнография – молодая наука, активно развивавшаяся со второй половины XIX в. Именно на основании этнолингвистических данных предстояло прочертить границы Украины с соседями.

Первая мировая война, обострившая значение национальных вопросов, подняла на новый уровень вопрос национальных границ. Особое значение вопрос национальных границ получил после знаменитых «14 пунктов» В. Вильсона. В связи с этим возросла роль этнографии как науки, позволяющей очертить объективные национальные границы. После падения царского режима и Австро-Венгрии в период «Украинской революции» деятели украинского национального движения стремились добиться создания единой Украины в этнографических границах. В ноябре 1918 г. был принят ІІІ Универсал Украинской центральной Рады. В нем руководством Украины предъявлялись претензии на территории Киевщины, Подолья, Волыни, Черниговщины, Полтавщины, Харьковщины, Екатеринославщины, Херсонщины и Таврии без Крыма. Принадлежность части земель современной Курской, Воронежской областей и Холмщины к украинскому государству могла быть решена потом в отдельном порядке[187]187
  Чотири унiверсали. Київ, 1990. С. 10–12.


[Закрыть]. За пределами украинских территориальных притязаний остались земли Брестской области, Кубани, Ставрополья и Крым[188]188
  Впоследствии такая умеренность будет ставиться украинскими националистами в вину украинской политической элите времен «Украинской революции» и центральной Рады.


[Закрыть]. Но впоследствии, на переговорах в Бресте и на парижской мирной конференции, украинская делегация стремилась добиться того, чтобы независимое украинское государство включало все украинские этнографические земли. В отличие от УНР, шедшей на разного рода компромиссы ради удержания власти (самый известный из них – это соглашение с Пилсудским, заключенный Петлюрой, который уступил Западную Украину Польше в обмен на поддержку против большевиков), украинские националисты в будущем займут бескомпромиссную позицию, претендуя на все земли, где украинцы составляли абсолютное или относительное большинство.

Основную роль в определении украинских этнографических границ играли украинские географы. К середине 1920-х гг. среди ученых-географов как Западной, так и Советской Украины утвердилось убеждение, что «этнографическая территория украинского народа – это территория, занимающая непрерывный украинский этнографический массив, то есть на которой украинцы составляют среди сельского населения большинство абсолютное (больше 50 %), либо относительное (менее 50 % всего населения, но больше любой прочей народности)»[189]189
  Максименко Ф. Межi етнографiчної територiї українського народу. Київ, 1927. С. 1.


[Закрыть]. В Советском Союзе это определение было закреплено законодательно, в «Декрете ВУЦВК и СНК УССР о мерах обеспечения равноправия языков на Украине» от 1 августа 1923 определялось, что нация «составляет большинство для данной территории, данной административно-территориальной единицы в том случае, если она превышает по своей численности половину всего населения», а «в тех местностях, где ни одна из национальностей не составляет абсолютного большинства, органы власти пользуются преимущественно языком относительного большинства населения данной местности»[190]190
  Там же. С. 3.


[Закрыть]. Западноукраинские исследователи также понимали под украинской «этнографической территорией» землю, на которой украинцы численно составляли абсолютное или относительное большинство.

Несмотря на то, что идея Соборной Украины от Сана вплоть до Кавказа была сформулирована давно, взгляды украинских националистов и западных украинцев на этнографические границы Соборной Украины определяли географы. Именно их работы использовали украинские националисты в лекциях, где определялись границы Украины, поэтому остановимся на них чуть подробнее.

Одним из ведущих украинских ученых-географов, писавших об этнографических границах Украины, был В. Кубийович[191]191
  Владимир (Володимир) Кубийович (1900-1985) – видный украинский географ, этнограф и политический деятель. В апреле 1940 г. возглавил Украинский центральный Комитет (УЦК) в Кракове, который занимался представительством интересов украинцев в генерал-губернаторстве и культурной украинской деятельностью. Имел тесные контакты с мельниковцами. После окончания войны жил в эмиграции.


[Закрыть]. Важнейшее значение имело то, что В. Кубийович не ограничился простым описанием этнографических границ украинского народа, а представил их наглядно, издав в 1937 г. самый подробный на тот момент «Атлас украинских и смежных земель»[192]192
  Кубiйович В. Атляс України й сумежних країв. Львiв, 1937.


[Закрыть]. Атлас включал в себя 66 различных карт и диаграмм, начиная от физической карты и заканчивая картами распространения домашних животных. Включал атлас и карту этнографических границ Украины.

В 1938 г. В. Кубийович продолжил свою работу, выпустив первый том «Географии Украины и смежных земель» (второй том готовился, но из-за начавшейся войны так и не вышел в печать). «География» представляла собой расширенный вариант «Атласа», где наряду с картами помещались обширные статьи, раскрывающие содержание карт, а также содержащие различные сведения об истории Украины, диалектическому делению ее языка, флоре и фауне Украины, антропологических типах, встречающихся в ней. Работы Кубийовича стали самым подробным описанием украинских земель, которое было сделано до начала Второй мировой войны.

Этнографические границы Украины по В. Кубийовичу значительно превосходили современные границы Украины. На Востоке Кубийович проводил границы Украины вплоть до Кавказа, называя западную часть Северного Кавказа «сугубо украинской территорией», восточную границу которой, однако, из-за совместной колонизации с русскими, трудно четко определить. На Кавказе Украина, согласно Кубийовичу, занимала всю территорию Кубани и простиралась вплоть до Гагр[193]193
  Ґеоґрафiя українських i сумежних земель. Київ, 2005. Т. 1. Загальна географiя / Опрац. i зред. В. Кубiйович. С. 7.


[Закрыть]. На северо-востоке границы украинской этнографической территории несколько не совпадали с границей УССР и распространялись на часть земель Курской и южные районы Воронежской области[194]194
  Там же. С. 14.


[Закрыть]. На Западе граница украинской этнографической территории с румынско-молдавским населением, очерченная Кубийовичем, в целом совпадает с современной границей Украины и включает в себя часть Приднестровья, южного Заднестровья (западной части современной Одесской области), Северной Молдавии и Румынии вплоть до Сучавы[195]195
  Там же. С. 9–10.


[Закрыть]. Границу расселения украинцев в Словакии этнограф определял достаточно умеренно и не включал в состав украинских этнографических территорий земли между Прешевом и Попрадом (которые некоторые украинские деятели[196]196
  Шевченко К.В. Русины и Междувоенная Чехословакия: К истории этнокультурной инженерии. М. 2006. С. 237.


[Закрыть] также относили к украинским этнографическим территориям). В Польше, согласно Кубийовичу, украинские территории занимали узкую полосу на Востоке страны. И, в целом, украинско-польская граница проходит по р. Сан. При этом, из-за значительных переселений народов земли к Западу от Буга, – Холмщина и Подляшье относятся Кубийовичем к землям «смешанной», а не полной («суцiльної») украинской национальной территории. На Севере граница украинских земель с белорусскими проходила к югу от Припяти, на Западе БССР занимая большую часть Берестейской области[197]197
  Кубiйович В. Вказ. прац. С. 11–13.


[Закрыть]. В будущем отряды УПА, как правило, не будут претендовать на районы севернее обозначенных Кубийовичем. Крым украинский ученый считал смешанной территорией украинцев, русских и татар[198]198
  Там же. С. 7.


[Закрыть].

Другим украинским географом, занимавшимся вопросом этнографических границ Украины, был С. Рудницкий[199]199
  Степан Рудницкий (1877-1937) – украинский географ, автор многих работ по географии Украины. В 1926 эмигрировал в СССР. В 1933 г. арестован, в 1937 г. расстрелян.


[Закрыть]. Его первые работы по географии Украины относятся еще к периоду Первой мировой войны. Еще в 1914 г. им были написаны «Краткая география Украины», а также «Украина. Земля и народ» (на немецком, а затем на английском языках)[200]200
  Rudnicki S. The Ukraine and the Ukrainians. Jersey. 1915.


[Закрыть]. В определении границ Украины он был еще более радикален, чем Кубийович. В работе «Обзор национальной территории Украины», написанной в 1923 г., которая была посвящена изучению этнографических границ Украины, С. Рудницкий включал в территории этнографической Украины Восточную (украинскую) Галичину и Буковину, Берестейщину и Полесье, а также земли на Востоке до Дона. Он также полагал, что целиком украинскими землями являются не только Кубань и Новороссия, но также Ставропольщина, Теречный район, большая часть Астраханщины[201]201
  Рудницький С. Огляд нацiональної територiї України // Рудницький С. Чому ми хочемо Самостiйної України? Львiв, 1994. C. 256-263.


[Закрыть]. В состав этнографической Украины, по Рудницкому, входил также «Украинский Кавказ (Дагестан и часть Баку)»[202]202
  Рудницький С. Чому ми хочемо Самостiйної України? // Рудницький С. Вказ. прац. С. 78–79.


[Закрыть]. В основу таких границ С. Рудницкий положил этнолингвистический принцип – эти земли были украинскими, поскольку на них селились украинские поселенцы, говорившие на украинском языке. Однако в тех случаях, когда лингвистические данные говорили против украинскости земель, Рудницкий использовал антропологические аргументы. Так, в пользу того, что говорившие по-русски донские казаки на самом деле украинцы, по его мнению, свидетельствовало то, что они были по «антропологическому типу украинцы»[203]203
  Рудницький С. Огляд нацiональної територiї України // Рудницький С. Вказ. прац. C. 256


[Закрыть]. Согласно Рудницкому, украинцы также составляли большинство населения на Алтае и на Тянь-Шане, в Челябинском, Курганском, Бийском уездах, бывших Семипалатинской и Семиречинской, Акмолинской[204]204
  Там же. C. 269.


[Закрыть] губерниях[205]205
  В связи с миграционными процессами конца XIX-начала XX век украинцы расселились на значительных землях на Северном Кавказе, Дальнем Востоке («Зеленый Клин»), части районов Казахстана. Более подробно о расселении украинцев в 1-ой половине XX века см.: Кабузан В.М. Украинцы в мире: динамика численности и расселения. 20-е годы XVІІІ века – 1989 год: формирование этнических и политических границ украинского этноса. М., 2006. С. 205–317.


[Закрыть]. Тем не менее украинский ученый не делал из этого никаких выводов о возможном создании украинского государства (государств) на этих землях. В оценки границ Украине на Западе он следовал за Кубийовичем. Рудницкий отрицал, что Восточная Галичина является смешанной украинско-польской землей, и подчеркивал, что эта земля сугубо украинская[206]206
  Рудницький С. Огляд нацiональної територiї України // Рудницький С. Вказ. прац. C. 225.


[Закрыть]. Впоследствии во время войны на переговорах с поляками ОУН-Б также отрицала двухэтнический, смешанный характер земель Восточной Галичины[207]207
  ГАРФ. Ф. Р-9478. Оп. 1. Д. 136. Л. 144.


[Закрыть].

В понимании того, кто такие украинцы, украинский географ расходился с украинскими националистами. Для него украинцы – «все те люди, которые живут на Украине»[208]208
  Рудницький С. Огляд нацiональної територiї України // Рудницький С. Вказ. прац. С. 78.


[Закрыть]. Он понимал Украину скорее политически, нежели этнически. Следует отметить, что работы Рудницкого активно читались украинскими националистами[209]209
  Рибак А. І. Концепцiя української держави в iдеологiї ОУН (1939-й – 1950-тi роки).: Дисертацiя на здобуття наукового ступеня кандидата полiтичних наук. Острог, 2007. С. 43.


[Закрыть].

Помимо основных украинских земель пристальное внимание украинских националистов было обращено к Дальневосточному региону. Там, на землях Приморья и Приамурья, существовал так называемый «Зеленый Клин», 40 % населения которого составляли украинские переселенцы. На этих землях украинские националисты желали создать независимое украинское государство[210]210
  Посiвнич М. Деякi аспекти дiяльностi Органiзацiї Українських Нацiоналiстiв на Далекому Сходi // Український визвольний Рух. Львiв, 2005. № 5. С. 126, 129.


[Закрыть]. Об этом, в частности, заявлял один из видных деятелей ОУН-Б 1941 г. Б. Левицкий[211]211
  ОУН в 1941 роцi. Документи. Ч. 2. С. 337.
  На основании документа сложно точно определить личность Левицкого (на Украине в тот момент было несколько видных политических деятелей с фамилией Левицкий, однако, вероятно, высказывание принадлежит именно Б. Левицкому – на тот момент видному деятелю ОУН-Б, участнику краковского съезда ОУН-Б.


[Закрыть]. Но на этом дальневосточные территориальные претензии украинских националистов не заканчивались, поскольку среди них имелись, хоть и весьма абстрактные, планы включения в состав этого дальневосточного украинского государства земель Сахалина, южной части Якутии, Колымы и Камчатки[212]212
  Мандрик М. Вказ. прац. С. 288, 290.


[Закрыть]. В своем желании создать отдельное украинское государство в Зеленом Клину представители ОУН не были одиноки. Лидер УНДО Д. Левицкий утверждал, что Украина нуждается в украинских этнических территориях на Кубани, в Зеленом Клину и должна стремиться к протекторату над ними[213]213
  Shapoval Іur. «On Ukrainian Separatism»: A GPU Circular of 1926 // Harvard Ukranian Studies. XVІІІ № 3-4. Dec. 1994. P. 297.


[Закрыть].

Работы украинских ученых Рудницкого[214]214
  Рибак А. І. Концепцiя української держави в iдеологiї ОУН (1939-й – 1950-тi роки).: Дисертацiя на здобуття наукового ступеня кандидата полiтичних наук. Острог, 2007. С. 43.


[Закрыть] и Кубийовича[215]215
  Ольжич О. Незнаному Вояковi: Заповiдане живим. Київ, 1994. С. 256


[Закрыть] были активно восприняты украинскими националистами и использовались для определения этнографических границ Украины. В довоенный период работы Рудницкого наряду с работами других исследователей использовались украинскими националистами для оценки числа украинцев в мире[216]216
  Володимирiв С. Скiлькi нас // Розбудова Нацiї. 1932. С. 63.; Булавенко. До схiдних проблєм України // Розбудова Нацiї. 1933. С. 168. (165-174).


[Закрыть]. Составленные В. Кубийовичем карты Украины впоследствии активно использовались на политзанятиях в УПА в качестве наглядного материала[217]217
  Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 8. Волинь, Полiсся, Подiлля: УПА та запiлля: 19441946: документи i матерiали. Київ-Торонто, 2006. С. 269–270.


[Закрыть].

Несмотря на то, что украинские националисты стремились создать УССД в украинских этнических границах, их территориальные притязания на этом не заканчивались. На І Конгрессе Украинских Националистов ОУН рассматривала в качестве украинских территорий земли от Холмщины до Кубани и от Полесья до Крыма включительно. Каспийская территория («терен») виделся как земля для возможной будущей украинской колонизации[218]218
  Кожевникiв П. Орґанiзацiя Українських Нацiоналiстiв // Конґес Українських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 200–201.


[Закрыть]. В проекте постановлений государственно-политической комиссии, разработанной на КУН, помимо требования создания государства Украины на этнографических территориях выдвигались также требования: получить господство на Черном море и над проливами для «выхода на просторы», «государственно получить власть («опанувати державно») над Каспийско-Кавказским простором (с возможностями доступа к Персидскому заливу) «для достижения возможностей украинской внешнеполитической безопасности и государственной автономности». И дальше: «Постулат природных границ государства приводит Организацию к политической борьбе, чтобы государственно утвердится («осадовитися») в существующих в нашем ландшафте («краєвидi») природных границах, то есть: по линии Карпат, всему Черному морю, Кавказу и Каспию»[219]219
  Конґес Українських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 307.


[Закрыть]. То есть, помимо притязаний на украинские этнографические территории, украинские националисты выдвигали претензии также на прилежащие к украинским этнографическим территориям земли для обеспечения геополитических преимуществ, выдвигая при этом не этнографические, а геополитические аргументы.

В резолюции, принятой по итогам работы Конгресса украинских националистов, утверждалось, что Украинское государство будет совпадать с полнотой этнического распространения украинской нации, и «будет стремиться посредством силы и политики («силово-полiтично») занять просторы материальных ресурсов, наилучшим образом обеспечивающих ее хозяйственную самостоятельность»[220]220
  Там же. С. 299


[Закрыть]. Таким образом, в основу независимого украинского государства была положена Украина в ее этнографических границах. Это были границы-минимум. Однако украинские националисты не исключали возможной экспансии украинского государства для обеспечения безопасности границ и экономического процветания украинского государства. При этом экспансия еще не провозглашалась целью сама по себе и не считалась показателем жизненности нации. Представление об экспансии как о самоцели появится в работах некоторых украинских националистических авторов позднее[221]221
  См. например. Колодзiнський М. Українська воєнна доктрина. Київ, 1999.


[Закрыть].

Представления, что Кавказ, Кубань должны принадлежать Украины популизировались в стихотворениях, печатавшихся в изданиях ОУН:

 
«Над золотом задуманим Кавказом
Метнеш до зiр побiдний прапор свiй
А з тих верхiв, далеке i сурове?
Побачиш Ти незнане, iнше море, –
І вдарять знов пощербленi шаблi, –
І станеш Ти ногою в темнiм морi?
І по новiм, незайманiм просторi
Пройдуть Твої побiднi кораблi.
І крiзь давно забути, рiднi хвилi
Пройдеш туди – в краї одвiку милi,
Де з гордих веж смiється молодик, –
І волею державного народу
Над Брамою старого царгороду
Засяє щит – пракиївських Владик…»[222]222
  Сурма. 1929. Ч. 11. (26). Листопад. С.1. «Над золотым задумавшимся Кавказом || бросишь к звездам победный свой флаг || А с этих вершин далеких и суровых || увидишь Ты неизвестное другое море, – || и ударят вновь зазубренные сабли, – || и станешь ты ногой в темное море || И по новому, нетронутому простору пройдут Твои победные корабли || И через давно забытые, родные волны || пройдешь туда – в края вечно милые, || где с гордых башень смеется молодой человек, – || и волей государственного народа || над воротами царьграда || засияет щит пракиевских владык» (здесь и далее перевод мой – А.Б.).


[Закрыть]
 

Среди остальных территорий, на которые претендовали украинские националисты, Крым занимал особое место. Идея о том, что Крым должен принадлежать Украине, выдвигалась еще во время революции, в начале германской оккупации, во время правления гетмана Скоропадского. При этом в пользу принадлежности Крыма Украине выдвигались, прежде всего, экономические и геостратегические аргументы, а не этнографические[223]223
  Дiденко І.О. Боротьба за приєднання Криму як прояв соборницької полiтики Української Держави (1918) // Соборнiсть як чинник українського державотворення (до 90-рiччя Акту злуки). Всеукраїнська наукова конференцiя / Вiдп. редактор Пирiг Р. Я. Київ, 2009. С. 183–196.


[Закрыть]. Эта идея получила развитие у украинских мыслителей, в межвоенные годы. В частности, такой видный украинский писатель и мыслитель, как Ю. Липа, был убежден в украинском характере Крыма. При этом он основывался не столько на этнографических данных (которые в данном случае не могли подтвердить украинских притязаний на Крым), а антропологических: «наконец, исследования крови и антропологические измерения крымских татар доказали, что татары давно утратили в Крыму свое антропологическое лицо и стали по крови украинцами, сохранившими только татарский язык»[224]224
  Липа Ю. Розподiл Росiї // юрiй Липа. Всеукраїнська трилогiя. Т. 2. К., 2007. С. 280.


[Закрыть]. В 1938 г. В. Кубийович обосновывал необходимость Крыма для Украины не только этнографическими, но и геостратегическими аргументами. Он доказывал, что Крым – единственная «природная граница» Украины и гарантия господства на Черном море. Кроме того, согласно Кубийовичу, Крым «с хозяйственной точки зрения» связан с Украиной[225]225
  Ґеоґрафiя українських i сумежних земель. Київ, 2005. Т. 1. Загальна географiя / Опрац. i ред. В. Кубiйович. С. 9, 19.


[Закрыть]. Другие украинские националисты, обосновывая украинские претензии на Крым, также выдвигали исторические и геополитические аргументы[226]226
  ГДА СБУ. Ф. 13. Спр. 376. Т. 48. Арк. 409-441.


[Закрыть]. Эта аргументация использовалась там, где этнографические аргументы не работали.

Но не все исследователи были согласны с таким подходом. С. Рудницкий полагал, что относительное большинство в Крыму составляли именно украинцы[227]227
  Рудницький С. Огляд нацiональної територiї України // Рудницький С. Чому ми хочемо Самостiйної України? Львiв, 1994. C. 265.


[Закрыть]. Некоторые украинские националисты аргументировали необходимость присоединения Крыма именно исходя из данных этнографии. Так Л. Шанковский[228]228
  Лев Шанковский – видный деятель украинского национального движения. С 1920-ых гг. был членом УВО. Позже занимал различные должностив ОУН. Глава «инициативного комитета» для создания УГВР. После войны историк УПА.


[Закрыть] после войны оценивал национальный состав Крыма следующим образом: 35 % украинцы, 30 % русские, 35 % остальные национальности. Он полагал, что «настоящих» украинцев было больше, чем «реальных» (то есть украинцев по последней проведенной в СССР переписи), и многие «украинцы», которые в советской переписи были «русскими», хотели при следующей немецкой переписи переписаться «украинцами»[229]229
  Шанковський Л. Похiднi групи ОУН. Мюнхен, 1958. С. 183–184.


[Закрыть]. Как мы видим, реальные этнографические данные вовсе не мешали некоторым националистам считать неэтнографически украинские земли «этнографическими».

После раскола ОУН в 1940 г. на мельниковцев и бандеровцев между ними наметились некоторые разногласия в подходе к определению этнографических границ Украины. Если мельниковцы выдвигали претензии не только на украинские этнографические земли, но также на земли кавказских народов и Нижнее Поволжье, развивая таким образом положения І Конгресса ОУН о желательности обеспечения геополитически безопасных границ Украины, то бандеровцы с началом Великой Отечественной войны стали выступать с лозунгом создания государств на их этнографических территориях ради геополитического переустройства всей Восточной Европы. В 1943 г. с началом вооруженной борьбы УПА и программных изменений в идеологии ОУН эти лозунги получили еще большее звучание.

Между двумя украинскими националистическими организациями ОУН-Б и ОУН-М существовали некоторые разногласия и по поводу территориальной политики на Дальнем Востоке. Так, если бандеровцы хотели создать независимое национальное украинское государство в Зеленом Клину, то мельниковцы планировали возвратить украинцев из Зеленого Клина и других частей России на земли будущего украинского государства для того, чтобы освободить Дальневосточные земли для японской колонизации. Украинцев из Зеленого Клина и Сибири планировалось расселить в Новороссии, Кавказе и Нижней Волге[230]230
  Україна в Другiй свiтовiй вiйнi у документах. Збiрник нiмецьких архiвних матерiалiв. Т. 1 / Зiбрав i впоряд. В. Косик Львiв, 1997. С. 19


[Закрыть] – землях, которые мельниковцы хотели получить с помощью немцев.

Само понятие «этнографическая граница» накануне войны претерпело некоторое изменение. В одном из учебных материалов ОУН-Б по географии Украины, написанном, вероятно, где-то в 1939-1941 гг. «этнографическая граница» определялась так: «в этнографические границы включаем территорию, заселенную 10 % украинцами, и на которую мы имеем историческое либо геополитическое право»[231]231
  ЦДАВОУ. Ф. 3833. Оп. 1. Спр. 269. Арк. 1


[Закрыть]. Такое определение не случайно, поскольку позволяло украинским националистам относить к украинским этнографическим территориям и Крым, где украинцы составляли, согласно данным, разделяемым большинством националистов, как раз 10 %. Включение в определение этнографических границ неэтнографических принципов, таких как историческое или геополитическое право, вообще делало этнографические критерии довольно размытыми и позволяло относить к украинским этнографическим границам вовсе не «украинские этнографические территории» (что имело для них особую значимость, учитывая важность не вполне этнографически украинского Крыма)[232]232
  Примечательно, что изначально некоторые украинские националисты замечали определенное противоречие между лозунгом создания Украины в этнографических границах расселения украинского народа и требованием присоединения Крыма к Украине. См: Мартинець В. За творчiсть i дух експансiï (замiтки до проблєми програмовости) // На службi нацiï: Альманах. Париж, 1938. С. 26


[Закрыть].

Отождествление будущих границ Украины с украинскими этническими территориями сохранялось в ОУН до конца ІІ Мировой войны. Действия отрядов УПА не выходили за границы территорий, которые украинские националисты считали украинскими этнографическими территориями. После прихода Красной Армии они стали совершать также пропагандистские рейды в Белоруссию, Румынию и Чехословакию. Изучение этнографических границ Украины практиковалось на политзанятиях в УПА[233]233
  Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 2. Волинь i Полiсся: УПА та запiлля 1943– 1944. Документи i матерiали. Київ-Торонто, 1999. С. 375.


[Закрыть].

Во время Второй мировой войны границы УССД, за которую боролась ОУН-Б, а впоследствии УПА, полностью соответствуют тем границам Украины, которые дали С. Рудницкий и В. Кубийович. Украинские националисты стремились распространить свою деятельность на все украинские территории, включая Крым и Кубань. Идея Соборной Украины «вiд Сяну аж по Кавказ» («От Сана вплоть до Кавказа») проникла не только в официальные документы ОУН, но и в песни, начиная от гимна ОУН «Зродились ми великої години»[234]234
  Сурма. 1930. Ч. 1-2. (28-29). С. 1.


[Закрыть] («Родились мы в великий час») и заканчивая песнями УПА[235]235
  За волю України. Антологiя пiсень нацiонально-визвольних змагань. Луцьк. 2007. С. 24, 45, 50, 57, 66, 71, 81, 87, 89, 92, 98, 101, 107, 123; Лiтопис УПА. Пiснi УПА. Т. 25. Торонто-Львiв., 1997. С. 24, 34, 36, 43, 46, 47, 59, 70, 112, 115, 137, 157, 273, 276, 295, 371, 373, 374, 375, 376.


[Закрыть]. Любопытно, что в песнях нашла отражение программа-минимум украинского национализма, в них присутствует Украина «по Кавказ», Кубань, однако мы, за редчайшими исключениями[236]236
  Лiтопис УПА. Пiснi УПА. Т. 25. Торонто-Львiв., 1997. С. 157.


[Закрыть], не найдем какого-либо упоминания Каспийского моря и Астраханщины. Идеи построения Украины вплоть до Каспия на уровне «массовой культуры» УПА развитие не получили.

Стремление украинских националистов воссоздать Украину в границах её «этнографических территорий» мало отличалось от аналогичных попыток создать «великие» национальные государства на Балканах, от планов Болгарии, хорватских националистов. Но, в отличие от многих других межвоенных национальных движений, украинские националисты практически не использовали для обоснования своих территориальных притязаний идеи исторического права. Как отмечают некоторые исследователи, для национальных движений безгосударственных наций было характерно подчеркивание роли культуры, а для национальных движений, имевших за собой долгую государственную политическую традицию, – роль истории и государственной традиции[237]237
  На путях становления украинской и белорусской наций: факторы, механизмы, соотнесения. М., 2004. С. 78.


[Закрыть].

Примером движения второго типа является усташское движение. Хорватский национализм опирался на концепцию исторического государственного права[238]238
  Беляков С. Усташи: между фашизмом и этническим национализмом. Екатеринбург, 2009. С. 181–183, 190-194.


[Закрыть], а также «исторической и национальной территории», где исторические и национальные территории практически отождествлялись. Это приводило к тому, что, как пишет С. Беляков, «все земли, когда-либо входившие в состав хорватского государства (независимо от этнической принадлежности основной массы населения), и земли, на которых проживало сколько-нибудь значительное хорватское население (независимо от «исторических прав» других народов на эту землю), считались хорватскими»[239]239
  Беляков С. Указ. соч. С. 192.


[Закрыть]. На основании этого исторического права А. Павелич признавал принцип самоопределения наций В. Вильсона бесполезным для хорватов[240]240
  Bartulin N. The ideology of Nation and Race: The Croatian Ustasha Regime and Іts policies towards minorities in the Іndependent State of Croatia, 1941-1945. Ph.D. thesis. 2006. P. 164–166.


[Закрыть].

Другим примером подобного рода является венгерский межвоенный национализм, который базировался на представлении о «тысячелетней» Венгрии и естественной историко-географической венгерской политической нации[241]241
  Barany G. The Dragon`s Teeth: The Roots of Hungarian Fascism // Native fascism in the Successor States, 1918-1945 / Ed. by P.F. Sugar. Santa Barbara, 1971. P. 73.


[Закрыть]. Лидер «Скрещенных стрел» Ф. Салаши полагал, что надо создать Карпатско-Дунайскую Федерацию из мадьярских, словацких, русинских, хорватских, словенских и австрийских земель во главе с Венгрией и мадьярской расой. Подобное устройство рассматривалось им как модель для переустройства всей юго-Восточной и центральной Европы и альтернатива империализму[242]242
  Payne S.G. A history of fascism, 1914-1945. Madison, 1995. P. 271–272.


[Закрыть].

Итальянские ирредентисты перед Первой мировой войной также, стремясь доказать итальянские права на Далмацию, делали акцент не на этнических границах, а на «исторических правах» и «естественных границах» Италии в Далмации[243]243
  Colliti E. Sul Razzizmo antislavo // Nel nome della razza: il razzismo nella storia d` Іtalia 1870-1945 / a cura di Alberto Burgio. 2000. P. 45.


[Закрыть].

Украинский национализм был ярким примером национализма первого, «культурного», типа выступавшим за создание государства на основании не исторического или политического права, а принципа этнографической территории. В отличие от национальных движений второго типа, украинские националисты практически никогда не выдвигали принцип «исторического права» для обоснования своих претензий на те или иные земли. Для определения будущих украинских границ украинские националисты использовали этнографический принцип. При этом они были достаточно последовательны и не претендовали (за исключением Крыма) на те земли, где не было абсолютного или относительного большинства «этнографических» украинцев, и не прибегали в этих случаях к «историческим» аргументам. Тут стоит отметить, что применение принципа «исторического права» вряд ли могло принести им какую-либо пользу, поскольку территория этнографического расселения украинцев превосходила размеры «исторических» украинских государств. Они также не распространяли этнографический принцип применительно к прошлому, хотя полагали, что в прошлом границы этнического расселения украинцев были много западнее, и относили к ним земли всей Бессарабии (включая современную Молдову), часть Польши по Вислу и Трансильванию[244]244
  ГДА СБУ. Ф. 13. Спр. 372. Т. 12. Арк. 89-90.


[Закрыть]. Идея создания государства на этнографическом принципе, без учета «исторического права», была характерна не только для украинского национализма. Последователи белорусского[245]245
  Строго говоря, изначально представители белорусского национального движения допускали возможность создания болорусско-литовского федеративного государства со столицей в Вильно. Однако, однаружив незаинтересованность литовцев в подобном проект, е польностью перешли на позицию создания белорусского национального государства в этнографических границах. Подробнее об этом см.: Хомич. С. Территория и государственные границы Беларуси в XX веке: от незавершенной этнической самоиндефикации и внешнеполитического произвола к современному status quo. Минск, 2011. С. 26–122.


[Закрыть], равно как и литовского[246]246
  Кадио Ж. Лабаратория империи: Россия / CССР, 1860-1940. М., 2010. С. 130.


[Закрыть] национальных движений накануне революции также отдавали приоритет этнографическому принципу перед историческим.

Поражение украинской борьбы за независимость 1918-1921 гг., решение Совета послов 1923 г., согласно которому земли Галичины оставлялись Польше на условиях их автономии (которая так никогда и не была утверждена польским правительством), политика угнетения украинской культуры во Второй Речи Посполитой – все это поставило украинское национальное движение на сторону противников утвердившейся системы международных отношений. Поэтому неудивительно, что украинские националисты искали сотрудничества с силами, которые также были заинтересованы в изменении международной ситуации, прежде всего, с Германией. ОУН активно сотрудничала с гитлеровской Германией, полагая, что Гитлер поможет в разрешении украинского вопроса и создания независимого украинского государства. Часть украинских националистов сотрудничала с немецкой разведкой. Особенно интенсивным это сотрудничество стало накануне Второй мировой войны[247]247
  Подробнее о сотрудничестве ОУН с Германией и другими государствами см., например: Вєдєнєєв Д.В., Биструхiн Г.С. Органiзацiя українських нацiоналiстiв i зарубiжнi спецслужби (1920-1950-тi рр.) // Український iсторiчний журнал. Київ, 2009. № 3. C. 132-146; Вони же. Меч i тризуб. Розвiдка i контррозвiдка руху українських нацiоналiстiв та УПА (1920-1945). К., 2006. С. 95–161; Кентiй А.В. Вказ. прац. С. 119–138.


[Закрыть].

Однако украинские националисты с момента основания ОУН не просто хотели создания независимой Украины. Они мыслили с точки зрения геополитической перспективы. С самого начала возникновения организации Украина представала в геополитической программе ОУН гарантом стабильности Восточной Европы: «Украинское государство – это создание на Востоке Европы той новой политически-хозяйственной силы, которая подорвет у господствующих в этом географическом горизонте государственных наций наиболее важные основания их доминирующей роли», – писал один из идеологов ОУН Ю. Вассиян[248]248
  Вассиян Ю. Ідеолоґiчнi основи українського нацiоналiзму // Розбудова Нацiї. Р. 1929. Ч. 3-4 (15-16). С. 65.


[Закрыть]. Под господствующими политическими силами подразумевались, прежде всего, Россия и Польша. Сдерживание этих государств ОУН изначально рассматривала в качестве основы независимости Украины и стабильности во всей Восточной Европе.

Важное значение для разъяснения геополитических представлений ОУН имеют статьи В. Богуша[249]249
  Богуш В. Питання господарської самовистарчальностi Польщи, Росiї та України // Розбудова Нацiї. 1929. Ч. 6-7 (17-18). C. 195-205; Ч. 7-8 (20-21). С. 258–262.


[Закрыть] (М. Кушнира), опубликованные в официальном органе ОУН журнале «Розбудова нацiї». Согласно Богушу, Россия, отрезанная от Украины, Белоруссии, равно как от своих кавказских владений, была бы заперта на Востоке, подобно Турции или Персии, и не могла бы проводить «прежнюю империалистическую политику»[250]250
  Там же. Ч. 6-7 (18-19). C. 197.


[Закрыть]. Тогда «начнет господствовать в Восточной Европе прочный мир»[251]251
  Там же. Ч. 7-8 (20-21). С. 262.


[Закрыть]. В статье ясно очерчиваются планы желательного будущего Украины. Помимо независимой Украины должны быть созданы независимые Белоруссия, Северо-Кавказское государство, Дагестан, Узбекистан, Туркменистан, Казахско-Киргизская республика[252]252
  То есть, Казахстан.


[Закрыть]. Последние три государства должны были образовать Союз Независимых Закаспийских Республик[253]253
  Там же. Ч. 6-7 (17-18). C. 201.


[Закрыть]. Подобный пояс государств гарантировал бы безопасность Европы от империализма России. Важно подчеркнуть, что этот пояс должен был бы послужить защитой не против Советского Союза, а именно против России как государственного образования вообще (вне зависимости от того, какой там будет существовать режим). В другой статье М. Кушнир также подчеркивал необходимость борьбы за переустройство всей Восточной Европы на основании принципа национальных государств. Именно за это, по его мнению, должна была бороться украинская эмиграция[254]254
  Дуб Я. Емиґрацiя росiйська та українська i боротьба за будучину Схiдньої Европии // Розбудова Нацiї. 1929. Ч. 10-11 (23-24). C. 313-317.


[Закрыть].

Свои мысли М. Кушнир развивал и в другой статье «Московский империализм и украинский национализм». Рассматривая политику царизма и СССР, украинский идеолог пришел к выводу, что Советский Союз является всего лишь продолжением дореволюционного московского империализма, новым общественно-политическим строем (такое определение СССР сохранится в ОУН и в дальнейшем). Для борьбы с московским империализмом автор предлагал создание «мощного блока государств» освобожденных народов под руководством Украины, который смог бы противостоять московскому и польскому империализмам[255]255
  Днiпрянський Б. Московський iмперiялiзм та український нацiоналiзм // Розбудова Нацiї. 1934. Ч. 7-8. С. 172–177.


[Закрыть].

Одним из ведущих украинских мыслителей, размышлявших на геополитические темы, был украинский писатель, врач Ю. Липа. Его работы активно изучались и использовались украинскими националистами. В своих работах «Черноморская доктрина» («Чорноморська доктрина») и «Разделение России» («Розподiл Росiї») он изложил свою геополитическую концепцию политики Украины. Липа полагал, что для обеспечения безопасности Украины было мало просто завоевать независимость, но также необходимо уничтожить Россию: «дело не в том, чтобы физически уничтожить в Петербурге и Москве 400-500 тысяч средне– и высокообразованных энтузиастов, проповедующих угнетение. Речь идет о том, чтобы раз и навсегда искоренить традиции этого угнетения и ненатуральных претензий [Москвы – А.Б.]. …Определенные хирургические меры, необходимые для этой операции, не будут значительными, но зато стократно благословит их не только население российских земель, но и всего мира, как еще один шаг к освобождению труда, характера и духовных богатств человечества»[256]256
  Липа Ю. Розподiл Росiї // юрiй Липа. Всеукраїнська трилогiя. Т. 2. К., 2007. С. 252.


[Закрыть]. Тут у Липы мы встречаем идею, которая далее отчетливо отразится в предвоенной идеологии ОУН: убеждение в необходимости уничтожения России как существующего в современных формах политического организма для освобождения Украины, блага народов России и всего мира.

Геополитическая концепция украинских националистов была развита в «Украинской военной доктрине» М. Колодзинского, военного референта КЕ на ЗУЗ[257]257
  Колодзiнський М. Українська воєнна доктрина. Київ, 1999.


[Закрыть]. Эта работа активно использовалась и цитировалась украинскими националистами даже после изменения программных положений организации в 1943 г.[258]258
  ГДА СБУ. Ф. 13. Спр. 376. Т. 6. Арк. 338.


[Закрыть]. М. Колодзинский подчеркивал историческую миссию Украины в освобождении более слабых народов: «Наша революция – это начало осуществления исторической миссии Украины, мы несем освобождение народам Востока Европы, которые слабее нас, за это присоединяем их к нашей системе свободных политических союзов и силой этого политического дела завоевываем для Украины надлежащие ей место в составе политических сил новой Европы. Не за само изгнание иноземца («чужинця») с нашей земли, а за более высокий надлежащий нашему народу ранг между народами мира идет наша борьба»[259]259
  Колодзiнський М. Українська воєнна доктрина. Київ, 1999. С. 6.


[Закрыть]. «Мы хотим выиграть войну, великую и жестокую войну, которая сделает нас властелинами Восточной Европы», – продолжал Колодзинский[260]260
  Колодзiнський М. Українська воєнна доктрина. Київ, 1999. С. 46.


[Закрыть].