Текст книги "Джулия Робертс. Красотка с характером"

Джулия или не Джулия?

После «Свадьбы моего лучшего друга» положение Робертс как королевы экрана стало довольно прочным, однако появились и новые кандидатки на «престол». Их, правда, награждали эпитетами, связанными с ее именем. Бывшую соседку Джулии по нью-йоркской квартире Сандру Баллок называли: «Следующая Джулия Робертс», партнершу по «Свадьбе...» Кэмерон Диаз – «Белокурой Джулией Робертс», Сэльму Хайек – «Латиноамериканской Джулией Робертс»...

И вот тут-то Робертс делает поистине великолепный рывок. Фильмы «Ноттинг Хилл» и «Сбежавшая невеста» вознесли актрису на такую высоту, что все сомнения в том, кто самая-самая в Голливуде, отпали. Еще бы, после двух таких хитов, да еще вышедших одновременно.

Однако злые языки и здесь умудрились найти отрицательную сторону: дескать, у того, кто находится наверху, есть только один путь – это дорога вниз. Джулию такой исход не устраивал, она поднималась вопреки всяческим прогнозам все выше и выше.

Впрочем, вернемся к началу 1997 года, когда ей в руки попал сценарий Ричарда Кертиса.

В нем одной из основных тем была «война» кинозвезды с папарацци и пишущей братией из желтой прессы. Вначале Джулия ознакомилась с текстом только из уважения к драматургу. Прочитав затем внимательно, она захлопнула рукопись: «Fuck, я буду в этом сниматься!»

Риск здесь, несомненно, был. В какой-то степени тема касалась и ее лично. Как правило, картины о кинозвездах снимались, когда карьера их близилась к закату. Тем более незадолго до этого по телевидению была показана «История Элизабет Тейлор», и многие могли решить, исходя из увиденного, что и Робертс делает последнюю попытку доказать, что она была и есть самая яркая звезда Голливуда. Джулия вовсе так не считала. Одно дело кино, другое – реальная жизнь. «Потому что она (героиня) – не я! Играть саму себя скучно, я делаю это каждый день! – говорила она в одном интервью. – Неужели вы подумали, что я считаю себя настолько интересной и неотразимой, что захотела бы сняться в фильме о самой себе?!»

Сценарист Ричард Кертис, создавая образ героини, в большей степени имел в виду кинозвезд 50-х годов: Грейс Келли и Одри Хепберн. «Жаль, что ни одна из них не могла у нас сниматься», – горевал он.

По замыслу героиня фильма Анна Скотт должна была присутствовать на экране как эпизодическая фигура, а главным действующим лицом должен был стать владелец магазина. На эту роль хотели пригласить Хью Гранта, о чем последний был уже извещен. По завершению работы над сценарием был определен и режиссер будущего фильма – Роджер Митчелл. Вместе они и решили, что героиню может сыграть, пожалуй, только Робертс, хотя надежды на это у них было мало. Сценарий послали актрисе так, на всякий случай. Да и момент был не самый подходящий – Джулия была сыта по горло темой «желтая пресса и кинозвезда».

Тем не менее, через какое-то время менеджер Робертс предложил им встретиться с актрисой в нью-йоркском отеле «Четыре сезона». После долгих споров по поводу того, как им лучше одеться, тройка англичан – Митчелл, Кертис и Грант – с небольшим опозданием предстали перед Джулией, поджидавшей их за столиком в баре. Хью Грант волновался, как и несколько лет назад. У него буквально все валилось из рук. Нервничали и Митчелл с Кертисом, тогда как Робертс была абсолютно спокойна. Но это была только внешняя невозмутимость. На переговорах с известными в мире кино англичанами, по ее признанию, она тоже сильно волновалась. Ведь даже после первой встречи с Хью Грантом утекло много времени. Актер окончил Оксфорд, имел большой театральный опыт. Однако стоило ей заметить, что и сами англичане несколько перепуганы, как она успокоилась. Но тут произошло непредвиденное – надо же было такому случиться, что в этот день гример положил ей налицо слишком много косметики. Разумеется, это заметил режиссер. Джулия увидела, что англичане сбились в кучку и как-то искоса на нее поглядывают. Затем к ней приблизился Роджер: «Эээ... ммм... вы бы не могли оказать нам очень большую любезность, – нерешительно сказал он, – умыться...» Джулия попыталась было сострить, но ее душил смех. Она плюхнулась на пол и хохотала минут пять. После этого беседа стала непринужденной и естественной...

Когда стало известно о решении Робертс участвовать в новом фильме, в шоке были не только английские коллеги, но и все в Штатах. В Англие – Кертис и Митчелл – от радости, в Америки – други и недруги – от неожиданности. По признанию Митчелл и Кертиса, они даже подумать не могли о ее согласии. Друзья отговаривали актрису: как можно браться за роль, если героиня, как бы там ни было, все равно будет восприниматься зрителем как Джулия Робертс, да еще попадающая в пикантные ситуации. По этому поводу Джулия шутила: «Если уж вы решили, что это кино про меня, то я тоже буду думать, что это кино про меня, и позволю себе три месяца быть самой собой!»

Уже с первых кадров картины Робертс как бы раздваивается – Джулия или не Джулия прилетает в Лондон, ибо улыбка – ее, приветственно поднятая рука – ее, словом, весь тот набор, с каким актриса предстает обычно перед прессой. Это – Джулия, а по сюжету – это не она, а Анна Скотт.

Героиня Робертс, знаменитая кинозвезда, живет в Беверли-Хиллз, получает баснословные гонорары, однако не дает ей покоя «желтая пресса». Этим и объясняются некоторые ее спонтанные поступки. В один прекрасный день Анна прилетает в Лондон на премьеру своего нового фильма – космической эпопеи «Хеликс». Устав от пристававших журналистов, она надевает куртку, водружает на нос темные очки и отправляется побродить по городу... Актриса случайно попадает в Ноттинг Хилл – район, где полно антикварных развалов, экстремальных парикмахерских, тату-салонов, разных лавчонок и магазинчиков, среди которых приютился книжный магазинчик Уилла Таккера, в котором продавались путеводители для туристов. Дела у хозяина, прямо сказать, шли неважнецки, ему и его коллеге не хватало денег даже на то, чтобы позволить себе чашечку капучино. Как выражался Уилл, «здесь он и ведет свою полужизнь».

В зашедшей в магазинчик посетительнице, Уилл не узнает знаменитую кинозвезду. Его внимание отвлекает книжный воришка, который, в свою очередь, увидев Анну, сразу же просит у нее автограф. На протянутой им бумажке она пишет «Дорогой Руфас, ваше место в тюрьме...» Приобретя фотоальбом о достопримечательностях Турции, кинозвезда покидает магазин.

«Ты не поверишь, кто здесь был», – говорит Уилл своему коллеге, но что-то останавливает его, и он не называет имени. Коллега Марти просит Уилла купить ему сок, с которого, по сути, и начинаются любовные злоключения героев фильма, так как не очень-то расторопный Уилл, держа в руке стаканчик сока, сталкивается с Анной и обливает ее блузку. Согласившись зайти к нему в дом, который находится неподалеку, Анна, переодевшись, благодарит его за помощь и уходит. «Что ж, – говорит на прощание Уилл, – приятно было познакомиться. Так странно и мило...» Однако через мгновение Анна возвращается – она забыла свою сумку с покупками. Проходя мимо него к двери, она вдруг останавливается и целует его в губы. Они стоят молча, не зная, что сказать. И тут Уилл произносит: «Я прошу прощения за это «странно и мило»... Вошедший квартирант Уилла Спайк обрывает тоненькую нить, протянувшуюся между героями. «Вероятно, лучше ничего не говорить», – продолжая разговор, замечает Анна. «Да-да. Иногда я буду себе напоминать об этом. Хотя в это трудно поверить», – прощаясь, изрекает Уилл.

По всему видно, что первая встреча героев не прошла для них бесследно – они сразу же прониклись симпатией друг к другу. Она – от того, что встретила обыкновенного настоящего мужчину, а он – красивую женщину. Вместе с тем, будучи кинозвездой, Анна понимает, что стоит газетенкам пронюхать о ее знакомстве, на следующий день они раструбят о ее скором замужестве. И потому вынуждена ретироваться...

Актриса Джулия Робертс также прилетела в Лондон и тоже на премьеру фильма. Ей нужно было до начала мероприятия пообщаться с Рисом Ифансом – одним из партнеров по картине, и купить наряд для английской премьеры. Появившись перед репортерами, она буквально шокирует их сочетанием сладчайшей улыбки и словечками типа: «Вот дерьмо!» Когда ее спросили, что она чувствует, когда ее, как и героиню будущего фильма, преследуют репортеры, а она не может от них избавиться, Джулия рассказала о происшедшем с ней недавно случае: «Лос-Анджелес – не самое тихое место в смысле папарацци. Я была одна, уже стемнело, и тут из кустов выскочили четверо «шавок» и начали щелкать своими фотоаппаратами. Они даже не поздоровались и вели себя так, будто я не человек, а станок, с помощью которого они зарабатывают деньги...»

Впрочем, Робертс прилетала в Лондон открыто, так как не видела смысла скрываться, ибо уже знала, что стоило ей договориться со знакомой, чтобы через 15 минут встретиться и пойти по магазинам, как на месте их встречи уже будут толпиться фотографы. Как они пронюхивали, для нее оставалось загадкой. «Я сама еще четверть часа назад не знала, куда я пойду... Безумие какое-то. Из-за этого у меня иногда начинается настоящая паранойя – я нервничаю, постоянно оглядываюсь, подозреваю всех вокруг, боюсь, что даже мой гостиничный телефон прослушивается».

Кертис не пожалел в сценарии своих соотечественников, ведь ни для кого не было секретом, что английская бульварная пресса самая злая во всем мире. Он показал ее нравы, не забыв при этом и американских газетчиков. Авторы фильма утверждали, что в каждой кинозвезде живет простой смертный. И каждый человек должен иметь возможность пройти по улице или разобраться в своей личной жизни без посторонних и любопытных глаз, без назойливой и циничной прессы встретиться со своим любимым... Но чтобы это произошло, Анна Скотт должна хотя бы на время забыть, что она кинозвезда...

Разумеется, десять лет в статусе кинозвезды не прошли даром для нее. Во всяком случае, до встречи с Уиллом она держала ситуацию под контролем, и мужчины, как правило, существовали для нее лишь для «разогрева» прессы. Однако в данном случае все складывалось иначе.

Спустя три дня после первой встречи с Анной, Уилл случайно узнает от Спайка, что ему звонила «какая-то Анна». Ему удается дозвониться ей в отель и получить приглашение «на чай», но, придя туда, он попадает на пресс-конференцию по поводу премьеры фильма «Хеликс». Уиллу ничего не остается, как представиться корреспондентом журнала «Лошади и гончие». На аудиенции у Анны в присутствии пресс-секретаря он то и дело попадает впросак, так как фильма не видел. Анне и Уиллу приходится к тому же притворяться, что они незнакомы, и только в моменты, когда пресс-секретарь отлучался из комнаты, им удается перекинуться словами, касающимися только лично их. «Такие вещи происходят только во снах, – говорит Уилл, – а не в реальной жизни. Разумеется, в приятных снах. Я тебя встретил. И это тоже сон...» «А что будет в этом сне дальше?» – спрашивает Анна. «Я полагаю. Во сне... В этом сне я лучше сброшу маску. Ведь во снах такое возможно, а потом подойду и поцелую тебя...»

Но время, отведенное для интервью, закончилось, о чем решительно заявил менеджер, выходя из номера, чтобы пригласить следующего журналиста. «Ты занята сегодня?» – «Да». – «Хорошо». А потом, уже в присутствии надоедливого администратора, фразы, произнесенные ими, понятны только им. «Ну что же, рада была познакомиться с вами. Это мило, но странно». – «Читатели журнала любят вас...»

Однако этим их встреча не заканчивается. После мытарств, которые испытал Уилл, когда брал интервью у других исполнителей фильма, при этом постоянно попадая впросак, он уже собирался покинуть отель, но вдруг его пригласили зайти еще в один номер. К его счастью, там была одна Анна, которая отменила на этот вечер все встречи, сказав, что проводит этот вечер с блестящим английским журналистом, пишущим о лошадях... Узнав, что у сестры Уилла сегодня день рождения, она соглашается пойти на вечеринку с ним...

Съемки картины проходили в пригороде британской столицы, где была построена точная копия лондонского квартала, поэтому Кертис, живший в реальном Ноттинг Хилле, каждое утро приезжал точно к такому же дому, из которого вышел час назад. Ему импонировал как «киношный», так и настоящий Ноттинг Хилл – суматошный и неотразимый, с его маленькими и уютными улочками, где вместе с персонажем Хью Гранта жили не менее забавные люди, веселые англичане, откалывающие национальные хохмы. Все со странностями. Все пьют чай. Путают актрис и фильмы. Едят вместо йогурта майонез, носят прикольные майки, приходят в магазин туристических путеводителей и требуют Диккенса в качестве последнего американского романа-бестселлера или, в крайнем случае, «Винни Пуха».

На вечеринке, куда по сюжету картины приходят Уилл и Анна, его друг Макс учреждает приз в виде шоколадного пряника «самому большому неудачнику». Каждый из гостей рассказывает о каком-либо печальном событии из своей жизни. Не отстает от них и Анна, поведав, что с 19 лет, то есть с начала своей кинокарьеры, ей пришлось сесть на диету. «Таким образом, все это время я веду полуголодный образ жизни». Ктомужеу нее была масса ухажеров, и один из них бил ее, о чем писали газеты в качестве развлечения читателей, и еще она сделала себе две пластические операции. Словом, пряник достался ей. А чего только стоила реакция друзей и родственников Уилла на появление Анны среди них: от реплики «Ни хрена себе!» его взбалмошной сестренки Ханни, с рыжей мочалкой на голове и глазами навыкате, до удивления приятеля Уилла, который вообще не знал, кто такая Анна Скотт.

В подобной ситуации на ужине у «простых людей» хоть редко, но случалось побывать Робертс и в реальной жизни. При этом она знала, что испытывают люди, сидящие за одним столом с кинозвездой. В свое время она чуть не сошла с ума, когда оказалась рядом с кинозвездой Одри Хепберн.

Журнал «Marie Claire», являющийся спонсором фильма «Ноттинг Хилл», предложил ей во время интервью имитировать сцену из фильма, сидя за столом в доме у незнакомых людей. «Это было очень странно, – призналась Джулия. – Одна женщина меня спросила, кем я работаю, и я ответила, что я актриса. Она тут же сменила тему, а по разговору я поняла, что у нее самой достаточно интересная жизнь и ей наплевать на то, кинозвезда я или нет. Она мне так понравилась, что уже и мне захотелось узнать, кем она работает. Потом ее спросили: «Ты что, ее не узнала?», и она ужасно смутилась...»

Судя по репортажу и мнению самой актрисы, ничего глупее этого мероприятия не было. Собравшиеся выглядели зажатыми, скованными, что-то мямлили вместо простых вопросов, а Джулия, стараясь сохранить свое реноме, фальшиво улыбалась и как посредственная артистка старалась быть «просто обыкновенной девушкой».

Покинув вечеринку, Уилл и Анна окунулись в ночную прохладу и тишину улочек и садов Ноттинг Хилла. Перебравшись через ограду, они обнаруживают скамейку, на которой красовалась надпись: «Джун, которая любила этот сад, от Джозефа, который всегда сидел рядом». Сидя на скамейке, Анна словно примеривается не только к ней: «Некоторые люди всегда живут вместе... Посиди со мной», – говорит она Уиллу... Камера взмывает, и фигурки влюбленных, затерявшихся в зелени деревьев, становятся все меньше и меньше. Впрочем, даже в сказках счастье не случается так скоро...

На следующий день они смотрят в кинотеатре фантастическо-космическую муру – фильм, в котором играет Анна. И похоже, лишь ее красивая внешность, которую не скрывают даже космический комбинезон и шлем, делает картину «смотрибельной». Думается, им все равно, что смотреть, так как они не обсуждают увиденное. Им и так хорошо, если бы не непредвиденные ситуации. Так, сидя в ресторанчике, Анна и Уилл случайно слышат, как за соседним столиком подвыпившие «джентльмены» перемалывают косточки ей и ее коллегам по профессии, обсуждая не только физические данные актрисы, но и обливая ее грязными инсинуациями. Когда Уилл пытается их урезонить, они поднимают его на смех. Сначала Анна пытается увести Уилла, но потом неожиданно возвращается к столику и с мстительной улыбкой, присущей настрадавшимся от сплетен кинозвездам, произносит убийственную тираду: «Привет! Я хотела извиниться за своего друга. Он очень впечатлительный (сидящие за столиком обомлели, узнав ту, о ком только что болтали всякие гадости, пытаются что-то промямлить в свое оправдание). Нет-нет! – продолжает она. – Оставьте! Я знаю – вы не со зла. Просто подтрунивали. Вам же надо как-то тешить свои крошечные члены... Тунец очень и очень хорош. Приятного аппетита».

Думается, в этой сценке слились воедино Джулия и ее героиня.

Однако, похоже, это заставляет Анну вспомнить, что она не просто влюбленная женщина, но еще и кинозвезда, которая постоянно на виду у окружающего мира... «Зачем ты мне нужен?» – спрашивает Анна Уилла. «Не знаю», – отвечает он. «И я тоже... Ты поднимешься?» – решается она. «Есть сотня причин, по которым я не должен этого делать», – говорит Уилл. «Да, причин не мало... Ты поднимешься?» – «Да». – «Через пять минут».

И снова ее легкомыслие ломает их взаимоотношения. В номере Анну поджидает ее бойфренд – этакий самодовольный скучающий сытый кот (Алек Болдуин), прилетевший от нечего делать из Америки. «Я не знала... Все это странно и невероятно. Ты прости... Я не знаю, что сказать?» – «Скажи: прощай... Традиционно...» Автобус с огромным портретом Анны Скотт на борту увозит Уилла в тихий Ноттинг Хилл...

«Та девушка, – говорит он Спайку, – не может быть моей. Я словно выпил любовное зелье. И теперь мне нужно еще... Я открыл ящик Пандоры и тут же попал впросак». Друзья как могут утешают его. «Она богиня, и ты был заранее обречен», – говорят они, пытаясь познакомить его с разными женщинами, но все напрасно, хотя, по признанию Уилла, «платоническая любовь убивает...»

Видимо, вспомнив Мэрилин Монро, а точнее скандал, вызванный ее знаменитой фотографией для календаря, на которой кинозвезда еще до своего звездного восхождения снялась обнаженной, авторы фильма решили обыграть этот случай в своей картине. Героиня Робертс тоже оказывается в подобной ситуации. Джулия была не согласна с тем, как авторы трактовали поведение Анны в подобной ситуации. Ей не нравилось не только, как Анна попадает в эту ситуацию, но и как пытается ее разрешить. Робертс казалось поведение Анны неестественным. Однако когда она высказала это Митчеллу, тот отрезал: «Но Анна Скотт – не вы!» Вместе с тем, Роджер Митчелл так же, как режиссер Хоган говорил о феномене Робертс: «Когда звучит команда «Мотор!», происходит что-то необъяснимое. Ее героиня не просто оживает на экране. Перед камерой возникает другая реальность – сверхконцентрированная сверхжизнь. Я еще никогда не сталкивался с подобным чудом. Говорят, что никто не умеет столь спонтанно существовать перед камерой, как Джулия. И это состояние она сохраняет в каждом дубле».

И вот на несчастную кинозвезду, прилетевшую всего на два дня в Лондон, обрушивается газетная лавина с крупно набранными заголовками «Грязное белье – это Скотт» и тому подобное, сопровождая все это фотографиями обнаженной актрисы. Спасаясь от скандала, героиня Джулии ищет приют в доме с голубой дверью в Ноттинг Хилле.

«Фотографии были сделаны давно, – говорит она Уиллу. – Я была бедна. Это не оправдание. Кто-то тогда на студии снимал все это на кинокамеру, а потом продал кадры. Моя глупость превратилась в порнографию. Я не знаю, что делать? Я здесь совершенно одна... Я знаю. Столько прошло времени... Я приехала на два дня, но эти мерзкие ваши газеты создали для меня настоящий ад. Прости, что тогда так получилось... Каждый раз, как только я пытаюсь завести нормальный роман с нормальным человеком, происходит катастрофа...»

Ночью Анна приходит к Уиллу сама, а утром с надеждой спрашивает: «Я поживу у тебя немного?» «Оставайся навсегда», – говорит он.

Постельная сцена с героем Хью Гранта также вызвала у Джулии несогласие с текстом, который должна произносить ее героиня. Анна лежит в постели с Уиллом и вспоминает шутку кинозвезды Риты Хейворт: «Все мужики ложатся в постель с Джильдой, а просыпаются со мной». Джулия сочла эту фразу совершенно не нужной. «Я не верю в подобную чушь», – говорила она. Некоторые шутки она считала уж очень неприличными, и ей неловко было их произносить, тогда она предлагала другие. Например, такие: ее героиня говорит, что, когда Мел Гибсон показывает на экране свои ягодицы, он обходится без дублера.

А вот Хью Грант постеснялся. Напрасно «караулила» Джулия под объективами кинокамер, ожидая в постели Хью, который, как выяснилось позже, отказался играть с ней интимную сцену. Вряд ли кто другой отказался бы оказаться в постели с «красоткой». Актер заявил, что стесняется своей несовершенной, по его мнению, задницы и потребовал дублера. Следует сказать, что в фильме «Красотка» в постели с Гиром тоже находилась не Робертс, а ее дублерша. Справедливости ради заметим, что и Джулия довольно часто пользовалась оговоренным для себя правом вето не только на постельные сцены, но даже на поцелуи, предусмотренные в сценарии. «Мне никогда не приходилось изображать половой акт, – говорит Джулия. – Я, можно сказать, королева любовной прелюдии»... В фильме Анна Скотт, издеваясь над условиями контрактов, которые заключают голливудские актеры, говорит: «В моем контракте записано, что я могу показывать низ спины, но зад – никогда». Отвечая на вопрос журналистов, какие оговорены условия в ее контракте, Робертс сказала: «У меня нет никаких специальных требований, кроме того, чтобы на съемках мне предоставляли собственный трейлер с туалетом. Насчет «обнаженки» никаких специальных пунктов нет».

Впрочем, ночь любви и счастливые моменты пробуждения с утренним кофе обернулись настоящим шоком – возле двери на улице собралась орда фотографов, откуда-то пронюхавших о местонахождении кинозвезды. Анна в ярости – она опять попалась. Она думает, что ее предал кто-то из окружения Уилла, и потому, уходя, обвиняет его во всех смертных грехах. На его слова, что это всего лишь газеты, бумага, мелочь, что это всего лишь на один день, а потом их выбросят на помойку, Анна говорит: «Ты не понимаешь. Газеты будут всегда. И мне всегда будет стыдно!»

Так заканчивается еще одно любовное свидание героев фильма. «Наши чувства не совпадают», – говорит герой Хью Гранта.

Порой реальное и придуманное переплетались во время съемок. Например, в вышеупомянутой сцене, где за героями охотятся папарацци. В то время, когда масса статистов, изображавших фотографов, слепили своими «блицами» Анну, наверно, столько же настоящих профессионалов сверкали настоящими вспышками, снимая «киношных» папарацци, создававших видимость, что они снимают кинозвезду.

«Мне казалось, – признавалась Робертс, – что сыграть Анну Скотт будет проще простого. Однако потом я поняла, что это будет самая трудная роль в моей карьере. Чем меньше зазор между реальностью и вымышленным миром, тем труднее попасть в точку».

Через полгода после бегства из домика Уилла Анна снова оказывается в Лондоне на съемках очередного фильма – экранизации Генри Джеймса. Узнав об этом, Уилл отправляется на съемочную площадку, где его ждет, увы, довольно прохладный прием. Анна говорит, что она в данный момент занята, так как сегодня последний съемочный день и ему придется подождать до окончания съемки. Однако разговор не состоялся, так как Уилл случайно услышал, как в ответ на вопрос одного из актеров, с кем это беседовала Анна, она сказала: «Никто... Довольно неловкая ситуация. Человек из прошлого. Даже не знаю, зачем он пришел». Позже окажется, что сказано это было опять-таки из-за боязни очередных сплетен, в целях самосохранения. Но Уиллу этих слов было достаточно. И когда она на следующее утро появляется в его магазинчике, чтобы извиниться. «Ты хотел, чтобы я рассказала о тебе какому-то актеру? – говорит она, а потом с робкой надеждой: «Если я останусь... вдруг я тебе снова понравлюсь?» Но Уилл не верит уже ни во что. «Я живу в Ноттинг Хилле, а ты в Беверли-Хиллз. Тебя знает весь мир, а меня не всегда вспоминает родная мать, – говорит он. – С тобой мне неспокойно... Ситуация кажется идеальной, но мое сердце не выдержит, если ты меня бросишь, когда ты уйдешь, а это произойдет... Поэтому сейчас я скажу: «Нет» – и оставим все, как есть».

Однако лирическая комедия или даже сказка не могла заканчиваться так печально. Уилл сознает, что не сможет жить без своей любимой и с помощью друзей проникает на последнюю пресс-конференцию кинозвезды, которую она дает перед отъездом в Америку. И когда ведущий предоставляет ему возможность задать последний вопрос, он спрашивает: «Если бы ваш знакомый сказал, что был дураком, встал бы на колени и просил вас передумать, вы бы передумали?» – «Да», – говорит она. Поняв, в чем дело, пресс-секретарь просит одного из журналистов повторить вопрос, который тот задавал ранее. «Мисс Скотт, вы надолго остаетесь в Англии?» – «Навсегда!» – твердо заявляет актриса.

А потом, разумеется, была сногсшибательная свадьба и тот самый сад, где в первый свой вечер гуляли когда-то влюбленные, а на той самой скамейке, положив голову на колени Уилла, лежала на восьмом месяце беременности Анна, в прошлом знаменитая американская кинозвезда...

Недаром ведь на рекламных плакатах фильма «Ноттинг Хилл» рядом с названием картины был помещен еще один текст: «Может ли кинозвезда влюбиться в мужчину прямо на улице?» Остряки пытались уточнить: «Может, если он – Хью Грант». Впрочем, в реальности все было не так-то уж безоблачно в отношениях двух кинозвезд. На Робертс совершенно не действовал знаменитый магнетизм англичанина. А у режиссера были куда более весомые причины для головной боли: ранее ему не приходилось работать со звездами первой величины, и он не знал, как себя вести с ними, тем более что Джулия и Хью почему-то смертельно друг друга боялись. Злые языки утверждали, что они не только боялись друг друга, но и вообще отношения между ними были настолько накалены, что Джулия разговаривала с Грантом не иначе, как только по делу. Ко всему прочему, в самый разгар съемок вышел настоящий скандал: кинозвезды столь долго выясняли отношения и в таких выражениях, что едва не отказались сниматься вместе. Однако неустойку платить никому не захотелось, но любовные сцены после этого инцидента выглядели необычно: она его поцелует – и отстранится на безопасное расстояние... Радовался этому, пожалуй, единственный человек – ее бойфренд Бенджамин Брэтт, у которого тешилась надежда, что на этот раз у его подруги не будет романа с партнером. А посещение Брэттом съемочной площадки вызвало у репортеров настоящий всплеск эмоций. Бульварные газетчики буквально по пятам преследовали их днем и ночью. «В Америке, – комментировала Робертс, – папарацци уже успокоились. Они уже нащелкали нас во всех видах. А местные папарацци еще не выполнили свою норму».

Что касается отношений между Джулией и Хью, то с партнерами в принципе бывает всякое – день на день не приходится, и многие уверяли, что ее отношения с Грантом характеризовались как «уважение, дружба, привязанность». Сказанное, пожалуй, представляется более правдоподобным, если судить по отзывам Джулии в адрес своего партнера: «Хью невероятно забавный прикольщик. Он постоянно выкидывал всякие коленца, чтобы рассмешить меня и всех остальных». Вместе с тем она категорически не согласна, когда его называют просто «забавным парнем». «Когда речь заходит о Хью, люди склонны упрощать. Хью – невероятно умный человек, он очень много знает, хотя часто прячется за имиджем смешного растяпы. На экране он всегда остается самим собой, и многие считают, что он играет совершенно спонтанно. – И продолжает: – Попробуйте сохранить спонтанность, повторяя слова в двенадцатый раз! АХью не просто повторял, он еще и оттачивал каждую реплику, искал в каждом слове и жесте что-то новое».

Хью Грант также с неизменным уважением говорил о Робертс: «Я поражаюсь, как ей удается сохранять чувство юмора в присутствии орд папарацци. Она стала душой «Ноттинг Хилла». Более того, она стала нашей страховкой. Мы могли искать, экспериментировать, рисковать, потому что знали – если в числе актеров будет Джулия Робертс, публика слопает все, что угодно. Сделайте фильм, в котором ее партнером будет Муссолини, – и в премьерный уик-энд фильм соберет 50 миллионов!»

Таким образом, создатели фильма сумели соединить в своей картине и юмор, и великолепных комедийных звезд, и красоту Лондона – что давало гарантию на успех картины в английском прокате. Но были и опасения. Во-первых, английский юмор не всегда доходит до американцев. Во-вторых, местные прокатчики недоумевали: зачем фильм с американской кинозвездой называть в честь лондонского квартала. Так или иначе, картину ждали с нетерпением, потому что Робертс по-прежнему любили по обе стороны океана. И вопрос, который волновал ее соотечественников – сыграет ли Джулия саму себя, отпал. За «самокритику» она удостоилась пятерки: нежная, остроумная, обаятельная Анна может вести себя как разъяренная тигрица. Что и делает. Тест-просмотры показали, что такую точку зрения разделяли 90 процентов зрителей, поставивших в анкетах о фильме «отлично» и «очень хорошо». Для них «Ноттинг Хилл» стал неким воссоединением Джулии с собственным имиджем, а фильм – синтезом лучших черт английского и американского кино. Разумеется, актрисе не очень-то нравилось, когда ее ассоциировали с экранными героинями или пытались провести параллели в фильмах и ее собственной судьбе. «Ты можешь практически слиться с образом, но домой будешь возвращаться одна», – как-то заметила она в сердцах.

В свою очередь, Джулия говорила: «Некоторые думают, что раз я играю актрису, то играю себя. Или же, что я все понимаю про свою героиню. Отнюдь нет. У каждого актера свой жизненный путь и опыт. Я, Джулия Робертс, и Анна Скотт – разные личности. Нас же не собирали на конвейере, как автомобили. Люди меняются по мере того, как набираются жизненного опыта. Так не бывает, чтобы вы прославились и – раз! – стали другим человеком. В фильме «Ноттинг Хилл» героиня говорит своему другу: «Слава – это не реальность. Не забывай – я еще и просто молодая девушка, стоящая напротив молодого парня и умоляющая любить ее». То же самое можно сказать и обо мне!»

Когда фильм вышел на экраны, Робертс спрашивали: «Может ли такая жительница Олимпа, как вы, и простой смертный жить вместе долго и счастливо?» На что актриса отвечала: «Если людей связывают их сердца, неважно кто ты и где живешь». Тем не менее, очередным избранником ее в то время был опять-таки небезызвестный актер Бенджамин Брэтт...