Текст книги "Дудль Вздул Майдан. Стихотворения и поэмы"

Апокалипсический Абстолл

 
Я смотрел на картинки угрюмо…
Мне понравилась роза в…
И лицо, искажённое думой
Полыхало в холодном огне.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,.
На Земле скребутся…
В виртуальном мире мира нет!!!
Инопланетяне новой расы
Захватили жвалами тернет.
Кровь сосут у чеснога сословья,
Быт лишают радости и нег…
Человек воздвиг у изголовья
Пирамиду склянок из аптек!
Помоги, Великий Томагучи!
Ты один спасенье волен дать!
Добрый Спирт…
Боярышник Колючий…
И Настойка Дуба…
вдругорядь!
На Земле скребутся …расы
В виртуальном мире мира нет!!!
Инопланетяне новой расы
Захватили жвалами тернет.
 

Они

 
…
Хоть нас завидев, все они
Тотчас спешат загнуться юзом,
И проклять будущие дни.
 

Голос

 
Мы шли по степи окаянной,
По краю кровавой земли,
И голос румяный и пьяный
Шальные шатал ковыли.
Шумело осокой болото
И ширилась топь резедой.
И с воем летали пилоты
Над нашей священной землёй.
 

Член союза

 
Я размышляю и пишу,
Пишу и размышляю.
А как пишу или дышу,
Или смешу – не знаю!
 
 
***
Если б знал я, если б мог,
То в седьмой календе мая
Я б заштопал свой носок,
Нитью бешено играя!
 

Янычар из Оксфорда

 
Жили мы и наконец
Получили в ухо:
Стал глистом один певец
Именем Андрюха!
Рослый парень – не урод!
(О таких мечтали!)
Пел себе про поворот
В голубые дали!
Мог срубать и гопака,
Оказавшись в доле.
Пел о том, о чём слегка
Нахватался в школе.
Рвался в партию, ей-ей,
Сухопутный горец!
Был, однако, иудей
Этот комсомолец.
И как всякий иудей
Торой озабочен,
Жить не мог он без затей,
Неприглядных очень.
Получал он задарма
Пряники и книжки.
Наконец сошёл с ума
Порченый мальчишка!
Жизнь прошла! Е… мать!
Как-то раз в июне
Стал глистами называть
Свой народ он втуне!
Что сказать тебе? Бери
Кипу и папаху
И из Курска и Твери
Убирайся на …!
 

Кватроченто

 
Ревнивый сайтовский Отелло
От дикой скуки изнемог…
Был мир велик… Демона пела,
И дрын болтался между ног…
Так он ушёл навеки с чата,
Не взяв ни йоты, ни бразда,
В мозг мелких клерков отпечатав
Сию картинку навсегда!
Ужель…
 

Автор

 
Кишка, колено, мениск, фалл,
Вакх, козлики, гурами…
 
 
Сей автор искренне мечтал
О Предвенечной Даме!
Устал, ссопливясь средь дорог,
Отверг вельми измлада
Всех тех, кто Даму шлёпнуть мог
По розовому заду!
 

Где Люди?

 
Сижу во тьме, разинув рот,
И думаю в печали,
А где, скажите, мой народ?
Куда его девали?
Быть может, он лишился сил?
Быть может – инвалид?
Быть может, ящур покосил,
Или свалил кредит?…
Всё – раком, задом-наперёд
И в чёрном жнец и швец!,
А где, скажите, мой народ?
Где люди наконец?
 

Ранимый человек

 
Тот, кто чуть-чуть не углядел
За языком своим,
Тот тут же, сразу на кол сел…
Он очень был раним!
 

Хоровод

 
Отчего невесело
Я и не пойму…
Савченку повесили
На большом дубу…
Девочка-припевочка!
Всё! Тебе – …ец!
Не летайте девочки
Вы бомбить Донецк!
 

Музыка

 
Дух вернётся, сахар – тож,
И в серебряной звонили
Ни на что он не похож,
Кроме рока рокабилли!
Дух вернётся, сахар – тож!
 

Тоска по Родине

 
Мне так отвязно, одиноко
Стоять на берегу крутом,
Когда так зло белеет жопа
В тумане моря голубом.
 

Художники

 
Я истину вполне изгрыз
И бог сказал сурово:
«Давайте говорить про крыс…
Двуногих… колонковых!
Тогда вас только воспою,
Когда убьёте гидру!
И в небо вздыбите струю
Бранспойтом и клепсидрой!»
И слыша этот грозный глас,
Чрез пруд, покрытый ряской,
Художник бросился тотчас
К бумажке с жидкой краской.
Хотел он сотворить добро
(О как сие знакомо!)
И юной девушки бедро
Украсить вновь соломой.
Оставив у двери ведро,
Бог молвил: «Смысла нету!..
Как это нудно и старо!»
И жахнул вниз кометой.
 
 
***
Краеугольная причина
Вернуться в чудное вчера —
Фрейд в коконе из кокаина
Тачает чувствие добра.
 

Голубой Епископ из Тосканы

 
Я счётов не свожу с своей судьбой
И веру никому не продаю
Пусть буду я епископ голубой
Я господа по-прежнему люблю
И чести корпорации вполне
Оставшись верен даже без лосин
Я знаю чую верую бог мне
Подскажет сын ли я ему или не сын
Ведь главное не запах или цвет
Куда стремятся мысли
В… ли в…
А в том, что кроме бога в мире нет
Прекрасней Истин…
Я не виноват
 

Кость

 
Шестая кость. Четвёртая палата.
Беззубый Зевс. Паннония без сил.
Суд совести? Суд чести? Шариата?
Художник на платке изобразил?
 

Бы

 
Я бы вылез из стакана,
Я бы выучился, но…
Только б бросил брат Foканов
Рисовать своё Г…о!
 

Сонет Стервятника

 
В своём гнезде, чтоб ни произошло,
Когда совсем иссохло это древо,
Не открывай упорное чело
И голос свой от верного напева.
Когда лишь враг и тлен со всех сторон,
А на земле сомн гадов тароватых,
Не обращай вниманье на ворон,
С их карканьем, на галок тароватых.
Не увлекайся местью и виной
Когда над древом вьётся камарилья,
Бывает так – до родины иной
Не донесут стареющие крылья
 
 
Держись небес, бог это изобрёл:
Ты был стервятник, но уже – орёл!
 

Пара

 
Нет, эта пара не плоха!
С монетой дружит кружка!
Кукушка хвалит петуха,
А он хвалит кукушку!
 

Ода Зелёной Сопле

 
Понятно, что надежды мало!
Свои картины громоздя,
Художник говорил Эолу:
– О, ты, Зелёная Сопля,
Из носа выползшая долу…
От плинтуса до туеска…
От пят – до лысины амбала!..
Сколь ты надёжна, сколь близка
Испытанному идеалу!?!
Кому ты нравишься из нас?
Кому готовишь стол и тризны?
Сколь зелена ты в скорбный час
Бед и попрания отчизны?
Как долго будет злачный век
Твоих блужданий по шлафроку?
И как обычный человек
Способен, потакая року,
Забыть тебя, и зеленцу,
И заусенцы голубые,
Когда струишься ты к концу,
Виясь змеёй по гордой вые?
Кто опознает гордый лик?
И кто перевернёт страницу?
Способен ль праздный мой язык
Превратно наблевать в криницу?
В года сомнений вековых,
Колами считывая даты,
Как сохранишь для внуков их
Все скрепы, пуки и стигматы?!?
Как ты прервёшь превратный сон
Заснувшей вечным сном царевны
И восстановишь связь времён
И вытянешь себя до Плевны?
Так пусть настанет горький миг,
И скорбь ворвётся в назиданье!!!
Чужой замызганный рушник
Расплющит вмиг твои страданья!
Пусть красным пичкают рабов,
Засохнешь ты, сойдёшь на мели.
И только в памяти жлобов
Взгорит неугасимо зелень.
 

Доска

 
В глазах тоска!
Пойми его:
Лоб – как доска —
И… ничего!
 

Этюд в Багровых Тонах

 
Художник раз, терзая погремушку,
Сидел, уныл, на берегу реки,
Больших, крутых сомов ловя на мушку,
А над водой скакали светляки.
Нет в жизни испытания такого,
Чем лицезреть в тумане огнь звезды.
Так замирает стельная корова
Пред ликом совершенной красоты.
И бор чернел, как шерсть у павиана,
И волны до бровей вздувал Борей…
 
 
Тогда Художник вынул из кармана
Гуашь, белила, пару кистеней,
И ну писать отменные итюды.
Картонки отлетали вмиг, ей-ей:
Слон у Кремля, согбенный лоб Иуды
И банда длиннокрылых журавлей,
Селяне на гумне, квадрат тижолый,
Две голых бабы трут веретено,
Учительница, рот раскрыв, от школы
Трёх хулиганов гонит на гумно,
В манишках белых девочки и клерки,
Лампада, ларь, буханка и маца —
Всё то, что жизнь свирепым фейерверком
На смертных извергает без конца,
Косые избы, церковь и канава,
Потешный ряд поломанных берёз…
 
 
Он и не понял – став домоуправом,
Какой урон он Родине нанёс!!!
Ужо тебе!..
 

Волонтёры

 
Волонтёры, б…, в окопах
Досиделись до зимы.
– Что-то мёрзнут наши Ж…!
Мыслят хладные Умы.
 

Леила

 
Ужо тебе, любезная Леила,
Искусств великих истинная мать
Когда б судьба к тебе благоволила,
Когда ты кто упрёк сумел сказать,
Я б бросился с отмщеньем безнадежным.
Я б раскидал надменную толпу.
И взором всё обдал, фатально нежным,
Так и не поняв, почему…
 
 
***
Да не иссякнет в этих нежных жилах…
 

Маски сорваны

 
Маски сорваны. Попы порваны.
На востоке горит заря.
Что кружите вы, чорны вороны,
Голубую траву куря?
 

Троллинг

 
Сей полосе я очень рад.
Здесь волей Имярега
Впрягли..кановских телят
В колхозную телегу.
 

Война Тролля с Троллями

 
Однажды Тролль отправился войной
На прочих троллей, что сразить их разом
И думал я: «Что стало со страной?
И горевал: «Что со страною, зараза!?»
Жестокий век! Жестокие сердца!
Ужо! Смотри, комета показалась!
Вы в Пушкина готовы без конца
Стрелять, презрев его талант и самость!
В башку его, и в выю, и в гортань!
Но кто здесь прокураторы и судьи,
Способные поднять кривую длань
На нашу славу – маленького Вуди????
Он нам несёт неугасимый свет!
Миры иные и иные святцы…
О, если с нами Вуди больше… нет…
Заглохни, Cолнце!..
Незачем стараться!
 

Бешеное Упорство Гения

 
Он – воплощение Хайяма.
В нём все мечты воплощены.
Привык заглядывать упрямо
Под юбки, килты и штаны!
 

Перекатиполе

 
В центре русского мороза,
В центре русской..еты,
Что ты плачешь мама Роза?
Где хоронишь ты мечты?
Что по кровле обветшалой
Лупишь праздным молотком,
Что как путник запоздалый
В ладный ломишься их дом?
Или слившись с русским горем,
Необкатан и ретив,
Перекати-кати-полем
В чёрный прыгаешь обрыв.
Здесь не будешь на гондоле
По каналу босиком!
Что гундишь в безлюдном поле,
Как прибитый долу гном.
Брат, не брат ты! Ностра-Коза!
Выдь на мыззу! Взынь в кусты
В центре русского мороза,
В центре дикой..еты,
 

Орки

 
«Тварищ! Ушки – на макушке!
За проделки и бардак
Вопросюшке – нашей Хрюшке
 
 
Орки двинули в пятак!»
 

Ванильный Петушок

 
Вот смотрю на полосу,
Гэги и затравки…
Точно петушка сосу
С бакалейной лавки!
 

Городские Стансы

 
Как будто прохудились сходни,
С кошёлкой драной, без штанин
В вонючей, мрачной подворотне
Лежит советский гражданин.
Обоссан, брошен, недоступен…
Что ему Моцарт, Горький, Щорс?
И только шмара переступит
Его забытый богом торс.
Без божества, без вдохновенья,
Как будто вестник неземной
Порой он выдаёт движенья
Играя жаждущей губой.
Но брови сжаты и угрюмы
Не выражая ничего
И отблеск очень тайной думы
Лежит на заднице его.
Пройдут век. От поколений
Рок не оставит и следа
Через века вселенский гений
Опять и вновь придёт сюда
И он узреет те же сходни
И эту свежесть без причин.
Обооссан… кинут… в подворотне
Опять… недвижен… гражданин.
 

Соседи

 
Ближайшие соседи —
Моржи, киты, медведи.
 

Однонаправленность

 
Слышал я разные мнения,
Красные, синие, но
Только в одном направлении
Движется в жопе Г…о!
 

Кукушка

 
Люблю защитников дружка,
Хоть им цена – полушка!
Кукушка хвалит петушка,
А тот… кукушку!
 

Будущее Украины

 
Пусть ветер раскидает все картины
И яйца все о землю перебьёт.
О будущем подумай Украины!…
Как там Махно, галушки и народ?..
 

Наплевать!

 
Сброд, который наверху,
Не починит нам соху,
И не купит шило!
Пока стол есть и кровать,
Нам на это наплевать,
Посмеёмся мило!
 

Совет Бывалова

 
Путешествовать неплохо
По истории Вселенской
Хоть на кончике Еноха,
Хоть на птичьей,
Хоть на женской.
Ты хотел смеяться звонко,
Рисовать свои сонеты…
Не смеши ты мир, мальчонка,
Век идёт не оперетты.
Прикрепись, как лоцман к скату
И лети на крыльях ветра
Отсоси и стань богатым —
Вот жемчужный из советов.
Честный взор из-под картуза!
Верный курс! Держаться надо
КГБ, Пробирной Лузы
Сноса, чёса и отката!
Впрочем, можно впиться в бога,
Не снимая феску с репы
Церковь,…, и синагога
Ждут тебя, мусоля скрепы!
Вейся флагом, ширься исто
Позабудь навек деюры
И иди в таксодермисты
И снимай с прохожих шкуры!
 

Элегия

 
Ох балять мои руки балять
Потаму что я с севера что ли
В мир пришол чтобы всех оtъяб. ть
А не vъёбывaть в чистое поле
Юг – не юг И на юге – пi. дец
Гречка снова засцохла на взлёте
Мне сказал прямо в ухо отец
Я служил в осемнадцотай роте
Неизвесцна какого полка
О девизии сведений нету
Сто вторая кажисць а пока
Почитай-ка зелёнай газету
И балванку вставлял я в сапло
Не к тому чтобы жопу лелея
Пан ченовнег корёжил еb. о
И выдрютчивал толстую шею
Я страну как радную любил
Не за бабки чины и награды
Не затем я мазоли набил
На руках и нагах и где надо
Не затем не имел ни x.я
Поднимаясь в атаку и в поле
Чтобы всуе бугриласць земля
Чтоп стеною вставали юдоли
Не к тому я трудился, сыног
Не к тому отбивал я чичодку
Чтобы фраер малютку упёк
За какую-то x. рь за ришотку
Жизнь – не поле сыног не пizди
Здесь на каждой заставе – засада
Коль задуматься, как ни крути,
В день грядусчий и там впереди
Ждут сынок нас такие пути,
Что об этом задуматца надо.
Но в конце – осиянная даль,
Коммунизм или лунка у храма.
Пусть в душе угнездилась печаль
Жми сыног что есть сил на педаль
И крути эту штуку упрямо
Наш колхоз горацким не чета
Не папасть всем даярам на Кубу
Мне у женщин знакома черта
Что так круто проходит по крупу
Разделяя на секции шар
Не дано этим бабам иное
Мы разносим по миру пожар
И гордимся своей x. етою
Да, живу я мечтой об аце
Тру руками пустые карманы
Ведь у задницы всякой в конце
Ожидает нас свет осиянный
Если б всех в этом мире сабрать
Можно было бы выстроить плаху
Эх балять мои руки, балять
Что сказать ещё Ну его на х.й
 

Дебил (сонет 666)

 
Стек и скрижаль давно увёл дебил,
И вверг корабль страны в смертельный крен.
На битву фейков, клонов и шустрил
Взирает Солнце с Колизейных стен.
В дверные щели просится мороз
И нудит совесть отойти ко сну.
Как хорошо быть клоном в царстве грёз,
И троллем в нарисованном раю.
Таксодермист срывает кожу слов
И вывернув чрез задницу их суть,
Потом тела их мёртвые готов
В паноптикум истории вернуть.
 
 
Смотрю на них и думаю с тоской:
Долг клоуна – потешить род людской?
 

Сонет для Г.

 
«Пожалуй верно!» – сказано в упор
«Верни пожалуй!» – отвечает слово
Глаза застит визжащий мелкий сор
Изображений разума больного.
Всё то, что ты считал вчера святым,
Пред чем клонил все локти и колена,
Обращено Вселенной в едкий дым
И на путях земных царит измена.
Незваным на тарелке подают
Перо павлина и язык соловий,
А изгнанные под столом снуют,
Не находя надёжных изголовий.
 
 
Чтобы изгоя не изгнал изгой,
Смешайся с гомонящею толпой!
 

Красивая Ода Ынтырнэту

 
Весь ынтырнэт, как сладкий сон,
Ибог его простит —
Г…о летит со всех сторон!
Г…о, Г…о летит!
Так всякый миг, и всякый час,
На нас Г…о летит,
Г…о планирует на нас,
Как бодрый «Мессершмидт!
Ибог (то не его вина),
Рыдая без конца,
Нас не спасает от говна,
Гомнища, гомнеца.
Навоз предательски забыт,
И адом среди бед
Г…о говняное говнит
Говняный Г… оед
Он лезет в душу и в штаны,
В намеренья и в щи,
И на его лице видны
Говняные прыщи.
Весь ынтырнэт, как сладкий сон,
Ибог его простит —
Г…о летит со всех сторон!
Г…о,
Г…о
Летит!
 

Пир зверей

 
Однажды Два Орла и Брат Медведь
На торжище решили поживиться,
И ну на люд простой реветь…
Известно, что Орёл – большая птица,
Ну а Медведь – гроза чужих лесов…
И вот созвав на пир Охранных Псов,
Всё то, что бедняки столетьями копили,
(в молитвах и слезах)
Медведь и Два Орла торжественно пропили…
Ах! Ах!
Какие клювы! Пиджаки!
Прекрасные персоны!
Но как же тут амнистия, законы?
Международный суд и бденья у реки?
Где совесть у зверей?
Где смыслы и пути?
Где честь и стать Короны?
 
 
Читатель мой! Пожалуйста не бзди!
У хищников свои законы —
…т всё то, что встретят на пути!
 

Макракевич! Час расплаты!

 
Макракевич! Час расплаты!
Твоим украм – полный швах!
Украинские солдаты
Гибнут толпами в котлах!
Ты не будешь больше в моде,
И не сможешь петь для Нас!
На последнем повороте
Синей птице выбит глаз!
 

Немецкий футбол

 
Жду от немцев хорошую бучу,
Опускаюсь до плинтуса ниц.
Я прошу, умоляю, канючу —
Опусти лягушатника, Фриц!
В час заката мечты мои мелки,
Потому что свои про… и…
Тузик вздрючен…
Ошмётки от грелки…
И судья копошится в пыли…
 

Отъезд Макара

 
Затыкают правде рот,
Не пускают к «Яру».
Перекрыли кислород
Нашему Макару.
Птицу скинули с гнезда.
Поворот закрыли.
И пришла ему…
На четвёртой миле.
Плохо, горестно ему
С голубою кровью.
И грозит Макар всему
Ватному сословью:
«Заявляю в глаз врагу
И клянусь де юрой.
Я отсюда убегу
С нотной партитурой.
Утоплю талант в вине.
В песни вставлю яда.
Пусть вращаются во сне
Злые колорады.
Будет взяточник любой,
Колупая раны,
Жалко ползать предо мной
На коленках драных.
Чтоб вернулся я сюда
В белой колеснице
Биться с кривдой, господа,
В вашей психбольнице!»
На Макара посмотрел
Злой проходчик Паша:
«Убирайся-ка, пострел,
К… мамаше!
Затыкают правде рот,
Не пускают к «Яру».
Перекрыли кислород
Бьедному Макару…
 

Пятая колонна

 
Как много в России пятой колонны!
Их возят в колясочках добрые бонны,
Они же внушают: позволив по левой,
Ты, русский, и правой подставишься смело!
Их русский рабочий и русские недра
Веками кормили надёжно и щедро,
В ответ эти люди в глаза их кормильцам
Плюются, рыгаются, дёргают рыльца!
Как много пятой колонны в России!
Недаром здесь русских веками месили,
Лупили и били, предав за полтинник,
Пока наверху лепетал именинник
Двуглавый!
 

Когда б…

 
Когда бы не ограда и канава,
Когда бы не отец и божий сын,
Когда бы не обманчивая слава,
Я б бросился на этот равелин.
Когда бы не болты скрипели ржаво,
Гора долгов и ядовитый сплин,
Когда бы не преступная держава,
Я б бросился на этот равелин.
 

Как дела

 
 Как дела, сионский шурин,
Сколько штук, зубов и жён?
 
 
Русский мальчик обмишурен!
Вокруг пальца обведён!
 

Ты мечтал

 
Ты мечтал о славе вящей,
Свете неземных очей
Перед сворою визжащей
Горлопанящих свиней?
 

Тетр абсурда

 
Час седьмой.
В партере – душно.
Начинается премьера,
И на сцене шар синюшный
Рядом с тачкой землемера.
Костюмеры, изуверы
Распрягают символ веры.
Сверху падает ливретка.
Внучек Ротшильда и Кобы,
Прикрывая книгу веткой
Или ветку сгнившей книгой,
Уж шинкует небоскрёбы.
Говорит студент о Босхе,
И в поллюции немея,
Топчут Гитлера в суфлёрской
Еврогейские пигмеи,
Геи, феи, хасмонеи,
Основатели борделя.
На окне опять полоски.
Что-то в мгле сосут таланты.
Кивера и аксельбанты
Украшают строем соски.
Бью его тетрапентаклем.
Под синюшным шаром голо.
Кто там: Вилли или Ники?
Всё равно – от толуола
Получаются кирдыки.
Говори амбивалентно!
От лопаты смрад могильный.
Хор юнцов канючит Хорста
Саксофон выводит стильно
Интермеццо Фаллокоста
В Нюрнберге турок с дудкой.
Пьяный дудочник в Нюрнберге
Крысам с лапы сыпет крошки.
Землекопа-изувера
Глаз валяется в прихожей
Африканские манеры
Лягушонок учит бошей.
Боже! Ужник тща изгноя?
Появление героя.
Внук Рокфеллера иль Кобы
Протаранил небоскрёбы
В рамках утреннего селфи
Из пластмассовой бутыли.
Исполать, зело, вестимо.
Появление Кинг-Конга,
Окрыляющего Диму
Появленьем Анти-Рима.
За окном из пёстрой колбы,
Выливают в горло града
Ох… е от смрада
…роящие толпы
Земляков, которых надо
Иль любить,
Иль им перечить.
Что там дальше чёт иль нечисть?
Прохождение парада.
 

Августовский лис

 
Двенадцать Мартовский Котов.
Алиса на кресте.
Шесты бегут из-под голов,
И это всё Нигде.
Со всех сторон стена из пней,
Хранит всего верней.
Крюками брызгает Дракон.
Сова шипит, как змей.
Нигдефаклэнд,
Ничтоблинбург,
Никакакакенплатс!
Я должен слово «Демиург»
Засунуть под матрас,
Я призван слово «Демиург»
Заклеить за форзац!
Вокруг толпа Фискальных Карт,
И устриц Миллион,
И наш Король идёт в ломбард.
Продаться хочет он.
Из-за стола, как идиот,
Иль предводитель фей,
Пушистый, рыжий Кот встаёт
По имени Ушлей.
Бьют парапаны – тратата!
Даёт Валет вольта.
Он говорит, а изо рта
Несётся Пустота:
 
 
– Когда ты, клоун, возмужал,
И старым стал, как ёж,
Ходить ты будешь вдоль кружал,
Пока ты не умрёшь!
 
 
Здесь Все не здесь, и Всё не так,
И Всякий не хорош!
Готов продаться за пятак,
За неразменный Грош.
Двенадцать Мартовский Котов.
Алиса на кресте.
Шесты бегут из-под голов,
И это всё Нигде.
Утробный вихрь в ушах свистит,
Сто Августовских Лис
Всё ждут, когда же прилетит
Их чёрный друг Луис!
 

Сон №2022

 
«Красная площадь. Лобное место.
Острый топор. В белом невеста.
Бывшие члены. Хозяева жизни.
Жизни свои оставляют на тризне.
Тот, кто слинял – косточки хруп.
Над одеялом хмырь-ледоруб.
Банка куратор. Анус из нано.
Феска и кипа Давида и Яна.
Гибнут, сгорая. В задницах флаг.
Сто негодяев сорвали аншлаг.
Красные шеи. Руки горой.
От Иисуса год двадцать второй».
 

Тётя Фрося, Что Нам Делать?

 
Что нам делать, тётя Фрося,
В годы тягостных страданий,
Без норвежского лосося,
Сыра с плесенью в кармане?
В грязь падёт опять корона,
Вечной тьмой заткнутся долы
Без Айпада и Айфона,
Без волшебной кока-колы.
В глубине души коряво
Мысль отчаянная бросит,
Что великая держава
Ничего не производит.
Всё кругом несправедливо,
Тут, увы, не Пикадилли!
И правитель правит криво,
Как в епархии учили.
Нету круче патриота.
С телевизором судачит!
Раком рубль поставил кто-то,
Рядом с рядом Фибоначчи!
Нет, конечно, есть детали:
Танки, пушки и ракеты,
Я люблю их, чтоб летали
Они не у нас, а где-то.
Их наверно давит жаба
Сделать здорово, как где-то.
Вот и смотрит наша баба
На бутылку спермацета.
Вы их рядом не найдёте
Их в кремле искать не надо!
Ходят дяди, ходят тёти,
В вечном поиске отката.
Что мне делать? Я не Ося
И не тянет в Хайфу тело…
Что нам делать, тётя Фрося?
Тётя Фрося…
Что
Нам
Делать?
 

Руки и Голова Чубальса

 
Отчизна! Грядут перемены!
На фоне трагических дней
Чубайс – реформатор отменный
Лишился обоих клешней!
Метут голубые метели…
Как, где приключилося, б…?
Иль ваучер вырвать хотели?
Иль нано хотели отнять?
Неважно! Мы скорчимся в муке!
Мы даже всплакнём, может быть…
Починят врачи ему руки!
Но голову – не починить!
 

Если Ты предашь!

 
В Донецке пули и гроба,
И скомканный народ.
В Донецке Русская Судьба
Из пепла восстаёт!
В Донецке бой и раскардаш
С надеждой пополам
И если Ты Донецк предашь,
То будешь предан сам!
 

Корней Чуковский и Маршак

 
Корней Чуковский и Маршак
Пошли вдвоём на фронт.
– Корней Чуковский! Шире шаг!
– Афронт, мой друг! Афронт!
– Корней Чуковский! Что стихи,
Когда бабла впритык?
– Маршак! Вы были так тихи!
И вдруг такой язык!
– Корней Чуковский! Приползём
И сделаем привал!
– В груди кирпич, а в горле ком!
Когда б я так живал?
– Жевал я часто, и не так,
Но так я не могу!
– Я кошек ел и ел собак!
– Не пожелай врагу!
Корней Чуковский и Маршак
По полю поползли.
– Я говорил: «Да будет так!»
– Не зли меня! Не зли!
А то, когда я разозлюсь,
Я выйду из себя,
И во все стороны плююсь,
Надеясь и любя!
– Маршак! Идите же скорей!
– Душа моя болит!
У нашей родины парней
Изрядный дефицит!
– Корней Чуковский! Близок час,
Когда взойдёт заря
И все увидят контрабас,
Смычок и глухаря!
Смотри кругом – горят моря,
И в колосе зерно!
Иметь смычок и глухаря
Теперь запрещено!
– Маршак! Товарищ!! Час пробьёт
Когда заря взойдёт,
И контрабас домой уйдёт!
– Каков я идиот!
Корней Чуковский, трах-тах-бах,
Здесь всё и вся идёт не так,
И так и сяк, и нету блях,
Всё наперекосяк!
– Маршак! Коль скажешь правду мне…
Скажи её, Маршак!
За всё, что будет здесь зане,
Я дам тебе видак!
– Чуковский! Брось скорее зонт!
Скажи, зачем сейчас
Нам этот зонт, и этот фронт,
И этот контрабас?
Куда ползём мы? Почему?
Иметь иль не иметь
Неясно брюху моему?
Ответь же мне, ответь!
– Маршак! Я правду говорю
Вам прямо в толстый нос!
Я очень сильно не люблю
И пенки и допрос!
– Корней Чуковский! Королю
Не гоже спать в мороз!
Я тоже очень не люблю
И снег, и дихлофос!
Когда я буду в мире том,
Где смрадно и темно,
То проколоть тебя зонтом
Мне будет суждено!
– Но вообще своим путём,
Иль, может быть чужим,
Скажи, куда мы все идём?
– О, дай мне лапу, Джим!
Мне страшно в поле, где звучит
Таинственная речь,
И Вечность сонная молчит,
И ни свечей, ни свеч!
– Со мной так больше не шути!
Тут у тебя провал!
Я в ухо дать могу в пути,
И тут тебе привал!
Я видел Лондон и Париж
– Кабул и Лапсердак!
– Скажи, когда же ты шалишь?
Подай рукою знак!
– Ой, оказался ты драчун!
Я жутко не люблю
Глумливый Галл и Злобный Гунн
И прочий Тюр-лю-лю!
Между двоих враждебных рас
Устал я щит держать!
– Братан, да ты меня потряс!
– Иль умереть иль ржать!
– Смотри, окопы, пушки вряд!
– Кобыле вырван бок!
– Под ними мёртвые лежат!
– И курится дымок!
– Я тоже курицу люблю!
– Ах, боже, боже мой!
– Но тут такая тюр-лю-лю,
Что я хочу домой!
Я кошек ел и ел собак,
И торт куска большой
Скажи мне, кто же я, Маршак?
Чуковский иль чужой?
Я кошек ел и ел свинья,
И нос имел кривой,
Скажи, Чуковский, кто же я?
Маршак или чужой?
Вопрос непраздный! Каждый нас
Способен рассудить!
Вот я – Чуковский, ты – Маршак!
– О как бы не забыть!
Я тоже вроде сам не свой!
Вожжа попала в хвост!
Я свойский парень, ты – чужой!
– Нет, тут никто не прост!
Здесь, в абсолютной темноте,
При взрывах бомб и мин,
И ты – не мы, и мы – не те,
И я не армянин!
– Свои шедевры возлюбя,
Так трудно честно жить!
– Да, не могу сам у себя
Я деньги одолжить!
Маршак! Лицо своё умой!
Чуковский! Трость на бок!
– Возьми свой зонт! Пошли домой!
Вскипел уж кофеек!
Корней Чуковский и Маршак
Пошли толпой назад.
– Корней Чуковский! Шире шаг!
– Скорей отсюда, брат!