Текст книги "СССР 2010. Жить стало лучше, жить стало веселее!"

– И что от меня требуется? – я решил подтолкнуть гаишника, чтобы он не размазывал мысль по древу, а перешел к сути. – Зачем вы меня сюда позвали?

– Ты сказал, что не хочешь общаться с журналистами, значит, слава тебе не нужна, верно? – видимо, мужик не видел моего дела, иначе такие вопросы не задавал бы, но я не стал об этом говорить, а лишь кивнул. – Ну вот. Поэтому хочу с тобой договориться. Мы напишем в протоколе, что Сергей Владимирович возвращался один, после того как уже принял у вас экзамен. И это он, один остановил потерявшую управление машину, а тебя с Ложкаревой там не было.

– Да как хотите, – я пожал плечами, даже не пытаясь торговаться. Булгаков в этом вопросе был абсолютно прав. – Я сразу сказал, что не хочу светиться. Думаю, Маша тоже поймет.

– Я с ней поговорю, – махнул рукой не скрывающий своего удовлетворения Зайцев и, достав из ящика стола папку, подвинул ее ко мне. – Думаю, это покроет твои неудобства. Ты же мотоцикл регистрируешь? Вот заодно к правам, чтобы не ждать.

Я, честно говоря, ничего такого не знал, видимо, Шилов подал документы сам, но тем не менее открыл папку с интересом. И нашел в ней удостоверение, в котором оказались открыты целых две категории – «А» и «В», но вторая с пометкой о вступлении в действие только по достижении восемнадцати лет. А также номер на мотоцикл. И не простой, а такой, что блатнее некуда. 0000 НН, я даже не скажу, что видел когда-то такие. И пусть я никогда понтами не страдал, но, если дают, почему бы нет. Булгаков опять оказался прав. Что же, пусть так и будет.

– Спасибо, – я убрал документы в портмоне, а номер так и оставил в папке, чтобы не светиться. – Раз мы все решили, я пойду? А то уже поздно.

– Я распоряжусь, доставят в лучшем виде. – Зайцев с довольным лицом поднялся из-за стола и протянул мне руку. – Приятно было познакомиться с умным и понимающим молодым человеком.

– Взаимно, – я не стал отказываться от рукопожатия, но все же не выдержал: – Подскажите, а Сергей Владимирович кем вам приходится? Вроде похожи, но инициалы не совпадают.

– Племянник, – не стал строить из себя Незнайку полковник. – Застрял вот в инспекторах. А теперь и звание новое получит, да и должность получше.

– Он это заслужил, – я пожал плечами. – Весьма грамотный специалист. Побольше бы таких. Передавайте ему привет и поздравление с повышением. А сейчас извините, и так мама будет ругаться. Завтра в школу.

– Зато теперь будешь туда ездить на собственном мотоцикле, – хохотнул Зайцев и вызвал секретаршу: – Людочка, проводи молодого человека. Пусть его домой отвезут. А ты, Семен, если что, обращайся. Чем могу, всегда помогу.

– Обязательно, – я кивнул и вышел из кабинета.

Начинаю обрастать связями, это плюс. А что до подвига, то я свои действия таковым не считал. Подумаешь, пару раз машину стукнул. Зато теперь у меня знакомства в ОблГАИ. А это дорогого стоит, и дело даже не в номерах. Злоупотреблять этим смысла нет, да я никогда в жизни бухим за руль не садился, но мало ли как жизнь повернется. Лучше подстелить соломки, если есть возможность, тем более что это мне ничего не стоило.

Глава 17

Я ощутил, как внутри привычно сжимается пружина энергии, и буквально выстрелил кулаком по «груше». Раздался гулкий звук удара, а тяжелый, двухсоткилограммовый мешок не просто подлетел, как это было с толчком, а встряхнулся, взлетев не так высоко, зато заметно промявшись в области попадания. И без дополнительных исследований становилось понятно, что новая техника гораздо эффективнее прежних и будет куда полезнее в драке. Тем более что не обязательно бить рукой. Что мешает то же самое проделать ногой? Суть-то та же! Я прикрыл глаза, прокатывая в голове последовательность, а затем пнул грушу, заставив ее бешено зазвенеть цепью.

– Нехило! – восхитился Зевс, как раз выходящий из раздевалки. – А я думаю, чего ты убежал сразу. Когда научился?!

– Да вчера буквально, – я остановил качающийся мешок. – Как-то само получилось. Ситуация была такая… немного нервная. Ну я и раз-другой вмазал, а потом в голове вдруг будто-то что-то щелкнуло, что можно энергию как пружину сжать, и тогда удар выйдет куда сильнее. Озарение, короче.

– Это называется прорыв. – Я не услышал, как позади появился Выгорский. – Без трупов, надеюсь, обошлось?

– Да я не дрался, – я покачал головой. – Там другое. Так что все живы, хоть и не все здоровы. А что за прорыв? Куда кто прорвался?

– Он Разрядником стал?! – Зоиди уставился на меня, будто впервые увидел. – Серьезно?! Чобот, братан, поздравляю!!!

– Да ну нафиг, – честно говоря, я немного даже завис, на автомате пожал руку греку и похлопал его по плечам. – Я думал, разряд присваивается там за соревнования какие-то или по нормативам. Ну, или более эпично будет проходить, что ли. Хотя… если так разобраться, куда эпичнее-то.

– Что там у тебя случилось? – напрягся Михалыч. – Ну?!

– Я на права сдавал, а мимо неуправляемый МАЗ ехал, чуть нас не снес, водиле плохо стало. – Я хвастаться не хотел, но раз тренер напрягся, решил рассказать. – Ну, мы его догнали, я в дверь долбанул пару раз, чтобы кабину тряхнуть. Шофер с рулевого свалился, МАЗ в дерево. Собственно, на этом всё. Разве что в ОблГАИ попросили не светиться с этим, чтобы экзаменатора не подставлять.

– И чтобы благодарность срубить, – тут же вник в суть Выгорский. – Чем хоть откупились, или на совесть комсомольца давили?

– Откуда в ГАИ совесть? – в шутку удивился я. – Права сделали на две категории и номера на байк. Мотоцикл то есть. Четыре ноля эн эн.

– Так это твоя «Вега» у входа?! – подтянувшийся Эмин едва не подпрыгивал от избытка чувств. – Дашь прокатиться?!

– Да не вопрос, – мне реально было не жалко. – Умеешь ездить-то?

– Обижаешь зачем, э?! – в шутку надулся лезгин. – Я с детства по горам гонял! Сначала на «Дельте-Индуро», а потом на «Восходе»! У меня даже права есть.

– Тогда вообще без проблем, – я и раньше не сомневался, а теперь и вовсе не видел причин отказывать.

– Да погодите вы! – влез Ванька. – Никуда моцик не денется! Тут другое, ты как проставляться будешь?!

– А за что простава? – из своей раздевалки появились девчонки, и Даша Капустина тут же влезла в разговор. – Мы тоже хотим!

– Семен Разрядником стал, – Данила хлопнул меня по плечу, отчего я чуть на пол не упал. – Первым среди нас. Так что с него поляна.

– Чеботарев?! – А вот теперь Сикорская вылупилась на меня, будто увидела привидение. – Да ну, быть того не может!

– То есть мне ты не веришь? – насмешливо подколол ее Выгорский, заставив смутиться.

– Нет, конечно! То есть да… то есть верю! – София запуталась и покраснела, словно мак. – Я вам, Виктор Михайлович, верю, конечно. Но Чеботарев, он…

– Не хуже любого из вас, – отрезал тренер. – Так, закончили базар! Потом решите, что и как, но если узнаю, что нажрались, а я узнаю, уж поверьте! Ну вы поняли!

– Так точно! – мы, уже выстроившись в одну шеренгу, дружно рявкнули и замерли, будто солдаты в строю.

– Распустились, оболтусы, – покачал головой Выгорский. – По кругу бегом марш. Разминаемся. Семен, потом ко мне. Сегодня будем плотно с тобой работать.

И, что характерно, не обманул. Пока остальные отрабатывали привычные вещи, меня принялись натаскивать с учетом новых возможностей. И прежде всего начали не с разных хитрых ударов, а с техники движения. Но это был уже не просто бег или даже пресловутый «Лягушачий прыг», а практика, задействующая энергию в теле и позволяющая творить невозможные вещи.

Сейчас я понимал, насколько ограниченными были мои потуги, почерпнутые у Одержимого. Нормальный Разрядник догнал бы меня с первого раза, не тратя времени на эти идиотские прыжки. С другой стороны, то, чему меня учил Выгорский, проходило по категории «Для служебного пользования», что объясняло, почему в недавних стычках с Разрядниками мне удалось уцелеть.

Не каждому давали подобные методики, большинство обходилось куда менее эффективными. И все равно, если бы не буст, полученный от дохлых шавок Егеря, я бы попал. Ну и фактор неожиданности наложился, конечно, будь «фазаны» готовы к моим трюкам, даже они наваляли бы наглому Юниору без особых проблем. Да и братки тоже, но те скорее осторожничали, опасаясь сильно навредить, как это парадоксально бы ни звучало. Ведь одно дело трясти бабки с малолеток за игорные долги, а другое – тяжкие телесные или убийство несовершеннолетнего. Тут и неведомый хозяин может не помочь, а то и всю контору спалишь.

Двигаться, контролируя энергию в ногах, оказалось крайне непросто. Пытаясь следовать выданной методичке, я даже с помощью тренера к концу тренировки сделал правильно всего пару шагов. И это при том, что по-хорошему энергет вообще не должен замечать таких нагрузок, двигаясь чисто на рефлексе. Виктор Михайлович даже показал, как, пробежавшись по крайнему кругу, это который на стенах и частично на потолке. Причем выглядел он при этом словно на пробежке в парке.

Не скажу, что я скис, все-таки это лишь первая попытка, но работы впереди было очень много. В конце занятий Выгорский якобы сжалился и сознался, что полноценно использовать такую технику движения можно, лишь взяв пятый разряд, а еще лучше став Кандидатом. Сейчас же у меня просто не хватит на это сил. Но даже пара шагов может стоять между жизнью и смертью. Ведь в бою, что рукопашном, что нет, главное не уметь ломать лбом кирпичи или пробивать бетонные плиты, а правильно перемещаться, не подставляясь и получая тактическое преимущество.

Собственно, я давно уже понял, почему Виктор Михайлович уделяет минимум внимания тренировкам рукопашного боя, основную массу времени отдавая паркуру, как умению двигаться, и спаррингу. Просто Юниорам больше было и не надо. Правда, я думал, что кардинально техника боя поменяется на ранге Кандидата. Но теперь, испытывая на себе возможности Разрядника, должен был признать, что придется перестраивать всю систему боя. Сават не давал в полной мере использовать новые возможности, хотя кое-что из него я все равно собирался оставить. Ту же технику удара ногами. Но и то нужно будет еще разбираться и тренироваться. Короче, работы пипец как много, и неудивительно, что многие, получив новый ранг, так и зависали на нем.

– На сегодня достаточно, – промучив меня полтора часа, Выгорский наконец позволил закончить. – Базу ты понял, завтра с утра еще с Настей отработаете в сатори. Скажу ей, чтобы интенсивность повысила. Пора тебе полноценно начинать использовать такую полезную возможность.

– Ага, – я вздрогнул, представив, что значит «повысить интенсивность». – А я хоть это повышение переживу?

– Ну, если помрешь, на тренировку можешь не приходить, – обрадовал меня Михалыч. – Но думаю, ты и сам понимаешь, что тебе необходимо становиться сильнее. То, что ублюдок демонов притих, не означает, что он про тебя забыл. Ты уже дважды перешел ему дорогу, и просто так он этого не оставит.

– Значит, все-таки есть эмиссар? – я скривился. – Тот самый Барон? И его до сих пор не нашли?

– Это не так просто, как кажется. – пожал плечами Выгорский. – К тому же сейчас он затаился, лег на дно. Может быть, вообще уехал из города куда-нибудь, пока все не утихнет. Тоже вариант. Но это не значит, что тебе можно расслабляться. Плюс ты лезешь в экономику, к кооператорам. А там нравы тоже те еще, словно в крысиной стае. И то, что у вас с Шиловым хорошие отношения, не означает, что тебе не воткнут нож в спину. Не он, так кто-то другой.

– Это я прекрасно знаю, – я усмехнулся, вспоминая, сколько раз меня предавали так называемые коллеги. – Но я думал, вы меня в контору вербовать будете, раз уж я у вас занимаюсь.

– А смысл? – Виктор Михайлович серьезно взглянул мне в глаза. – Ты же все равно не пойдешь. Твой психопрофиль давно составили, и те, кто с ним работал, в один голос говорят, что для службы ты не подходишь. Слишком самостоятельный, не признаешь авторитетов, не подчиняешься командам. Да и идеологически неустойчив, склонен к влиянию западной пропаганды. Я, кстати, считаю это бредом, по моим наблюдениям, тебе на любую идеологию плевать.

– Чего это? – возмутился я, но чисто для порядка, потому что понимал, насколько тренер прав. – Я ответственный комсомолец, борец за дело построения коммунизма и все такое.

– От тебя это звучит как издевательство и лицемерие, – поморщился Выгорский. – Лучше уж молчи. Умнее будешь выглядеть.

– Тогда почему вы меня еще отсюда не турнули? – этот вопрос меня давно мучил. – Ладно, поначалу там Тихомиров просил присмотреть, подозревал во мне одержимого. И нет, он ничего не говорил, я сам это давно понял. Но потом-то почему оставили? Неужели из-за сатори? Извините, но не верю. Не по-советски выделять человека за одно качество, игнорируя все остальное. А с такой характеристикой мне вообще не место в центре подготовки боевиков конторы. Разве я не прав?

– Боевики конторы, – задумчиво покатал на языке словосочетание Выгорский, глядя, как я с трудом сдерживаюсь, чтобы не дать себе смачного леща за длинный язык. – Так нас еще никто не называл, но в целом определение верное. Но никому больше такого не повторяй, если все же не хочешь черную метку в дело. А почему я тебя оставил… я не знаю, что с тобой случилось и откуда ты всего этого нахватался. Да мне и плевать. Но я неплохо разбираюсь в людях. Ты циник, не верящий ни в Бога, ни в партию, но при этом не мудак. Тот же Галкин мог часами говорить как по писаному о достижениях КПСС, постановлениях ЦК и прочей идеологической мути, но от него так и несло гнидой. А ты другой. Ты не бросишь товарищей и страну, если придется драться. Моя же задача сделать так, чтобы ты умел это делать. И плевать, будешь ты потом служить в рядах КГБ, в армии или вообще станешь кооператором, что скорее всего. Но, если предашь, лично тебе голову оторву.

– Вот в этом не сомневаюсь, – я серьезно кивнул. – Но это вряд ли. Это другие могут поверить в сладкие сказки капиталистов, а я точно знаю, что все, что про них говорят, – правда. И чем дальше, тем будет только хуже. И смена пола у детсадовцев, и гомосеки кругом, и травля людей за иное мнение. Да много всякого говна. Это не говоря о дичайшей эксплуатации, когда за одним работником следит несколько человек, как бы он лишнюю секунду не отдохнул. Так что с ними мне не по пути, я лучше буду коммунизм строить, глядишь, и правда что-то получится.

– Ладно, строитель, вали уже, – махнул рукой Выгорский. – А то вон все уже собрались, тебя ждут. И напоминаю – не бухать! А то знаю я вас, з-золотая молодежь.

– Слушаюсь, не бухать! – я шутливо отдал честь и кинулся в раздевалку, где остался только одевающийся Эмин.

– На улице тебя подождем, – лезгин натянул куртку, подхватил сумку, а в следующую секунду поймал брошенные мной ключи. – Ай, спасибо, брат!

– Шлем возьми! – я тормознул уже было кинувшегося бежать борца. – А то дырку получишь в права.

– Э, забыл совсем! – Эмин схватил мой мотошлем и унесся.

А я, не особо торопясь, принял душ, оделся и вышел. Ребята все равно сейчас мотоцикл мучают. Мне было не жалко, разбить не разобьют, а даже если что случится – компенсируют. Не та компания подобралась, чтобы трястись над вещами. Да и в целом люди в Союзе были честнее и ответственнее. И наивнее, этого не отнять, но верить в хорошее – это не преступление. Скорее наоборот, лично для меня большой плюс. Но есть люди, которые этим пользуются, те же уроды, устроившие онлайн-казино.

Я про него уже и забыл, а сейчас вдруг кольнуло. Может, зря я решил, что это не мое дело? Ведь самая страшная эмоция – это именно равнодушие, а самые жуткие преступления начинаются с позиции большинства, мол, моя хата с краю. Или я просто себя накручиваю, а ловить преступников должны профессионалы? Но сейчас меня ждали ребята, и не было времени на философские рассуждения, так что я решил, что обдумаю этот вопрос позднее.

– Прошу пардону, задержался, – я выскочил на улицу и подошел к ребятам, сгрудившимся возле лавочки. – О, Эмин, ты тут? А Вадим уехал, да?

– Ты же не против? – было видно, что ребятам неудобно, так как разрешения они не спрашивали, но я отмахнулся.

– Только не убейтесь, – мне действительно было не жаль. – Так что, какие будут предложения? Можно в кафешке какой-нибудь посидеть, я плачу.

– Я сегодня не могу, – тут же погрустнела Капустина. – Поздно уже, мне домой надо.

– Я тоже, – поддержала ее София. – Меня родители ждут.

– Так не обязательно прямо сейчас идти, – я прекрасно понимал, что ребята еще подростки, а значит, ограничены в своем выборе. Блин, я и сам сейчас был таким, хоть и пользовался гораздо большей свободой. – Мне тоже завтра в школу. Давайте сейчас просто решим, когда и куда пойдем, и разбежимся.

– Хорошая мысль, – кивнул Данила. – Какие будут предложения?

– Только не кафе-мороженое!!! – тут же вскинулась Капустина и скривилась. – Терпеть их не могу!

– Не любишь мороженое? – я даже удивился. – Серьезно?

– Мороженое люблю, – покачала головой Даша и грустно улыбнулась. – Просто… мама постоянно занята. Вечно на работе торчит и вырывается очень редко. И каждый раз на мой день рождения заказывает столик в кафе-мороженое. Когда мне было шесть, я была в восторге, но десять раз подряд?! А ведь она даже не спрашивает, просто перед фактом ставит.

– Так, никакого мороженого! – Я прекрасно понимал, о чем говорит девочка, сам вечно пропадал на работе, хоть и старался как можно чаще проводить время с детьми. В груди привычно кольнуло, и я усилием воли отогнал воспоминания, ведь все равно изменить ничего было нельзя, а жизнь продолжалась. – Еще варианты?

– У моего дяди кафе есть, – подал голос Керимов. – Шашлык-машлык, хинкал, аш, чиргин. А какой он афар делает, пальчики оближешь, а потом их и проглотишь!

– Ага, мы с Вадимом там были, – подтвердил Данила. – Очень вкусно.

– У кого-нибудь возражения есть? – я оглядел нашу компанию, но все молчали. – Значит, решено, идем к дяде Эмина. Закажешь столик? И по меню сам посмотри, пожалуйста, я твоему вкусу доверяю. Но только чтобы выбор был, может, девчонки салат какой захотят, ну, сам понимаешь. Наберешь, потом скажешь, сколько я должен буду.

– Сделаю в лучшем виде, – расцвел лезгин. – Мясо, зелень, вино… – Эмин вздрогнул и украдкой кинул взгляд на дверь в здание. – Ладно, без вина. Сок свежий попрошу сделать.

– Ну и отлично, – я кивнул, даже не думая смеяться. То, что Михалыч мог нас услышать, имело большую долю вероятности. – А чего по времени? Когда кто свободен?

– Давайте послезавтра часов в пять, – подала голос София. – Завтра я не могу, у меня музыкалка. – И, видя мое удивление, ощетинилась. – Чего?! Думаешь, я не могу музыкой заниматься?!

– Да почему? – Я, честно говоря, никогда об этом не задумывался, но Сикорская никак у меня не ассоциировалась с музыкой. – На чем играешь-то? Виолончель?

– П-почему виолончель? – сбилась девушка. – Фортепьяно.

– Тоже неплохо, – кивнул я, – карты не сваливаются, но, как по мне, барабан лучше.

– Да ну тебя! – фыркнула обидевшаяся незнамо на что София.

– Заканчивайте каждый раз гавкаться, – влезла в спор Даша. – Вы, как только встречаетесь, так грызться начинаете. Или это таким образом интерес проявляете друг к другу? Семен, это так не работает. Если она тебе нравится, пригласи Соню куда-нибудь, в кино там или театр.

– Дашка, заткнись!!! – зашипела на ту Сикорская. – Да я лучше… лучше… не знаю! Что угодно, лучше, чем с ним гулять идти! Хулиган, бандит, бабник и раздолбай!

– Но и отрицательные стороны у меня тоже есть, не одни достоинства, – я подмигнул Капустиной. – Но о них потом. Ладно, поздно уже, давайте разбегаться. Забились, короче, послезавтра в пять в кафе дяди Эмина. Будьте на связи, если что – звоните. Я погнал! – И, забрав у подъехавшего Вадима шлем, запрыгнул на байк, рванув с места. На душе было спокойно и благостно. Все-таки хорошо быть молодым и жить в лучшей стране мира.

Глава 18

Время пролетело незаметно. Я целыми днями был занят или на тренировках, отрабатывая технику движения, а Выгорский своего обещания не забыл, и Анастасия устроила мне персональный ад, или в кружке робототехники, возясь с прототипом дрона. Или рыскал по сети в поисках исходников игр, которые предстояло превратить в игровые автоматы. Хорошо еще, Хомяк взял на себя предварительные переговоры с мододелами и другими любителями компьютерных игр, которых я планировал привлечь к работе. Мне все равно придется потом с ними контактировать, но хотя бы узнать, готовы они сотрудничать или нет, он вполне мог.

Наша сеть шаурмы все еще не работала, но при последнем разговоре Шилов намекнул, что вроде бы нащупал корень проблемы. Это радовало, поскольку мы каждый день теряли немалые деньги. Причем сейчас тратился только Лев Иванович, а я залезал к нему в долги, что заставляло задуматься, а не сам ли он все это придумал и провернул.

А что, весьма удобный способ поставить меня под полный контроль. Нереальный, правда, потому что я элементарно могу послать его в далекое эротическое путешествие, и сделать с этим он ничего не сможет. Даже по суду, не говоря уже о неофициальных методах решения проблемы. Да и не станет Шилов связываться с конторой, даже с его связями это чревато. К тому же у таких дельцов вырабатывается чутье, где можно нажать и рискнуть, а где не стоит. Так что я был уверен, что это не отец Ивана, хоть полностью его со счетов не скидывал.

Эмин, как и обещал, договорился с дядей насчет кафе. На самом деле это было несложно, все-таки не ресторан же, да и праздников никаких нет. День Победы здесь праздновали не девятого мая, что мне было крайне непривычно, а третьего сентября. И нет, это не означало, что война затянулась, просто она тут длилась всего три года, жаль только, что обошлась не меньшей кровью. Фашисты вырезали всех подчистую, используя пленных и гражданское население в демонических практиках для прокачки своих энергетов, так что западные части Украины и Белоруссии пришлось заселять заново.

Вот и мне пришлось учить историю Великой Отечественной войны с нуля. Но с этим у меня проблем не случилось, потому что было очень интересно. Само наличие энергетов кардинально меняло рисунок войны. Даже Юниоры и Разрядники, хоть и не сильно отличались от обычных людей, вносили значительную лепту. Ты пойди поймай ночью разведчика Разрядника, который двигается на порядок быстрее, незаметнее, а главное, свободнее, чем простой солдат. Ведь ему, например, уже почти не нужны зимние вещи, он может регулировать теплообмен тела. Выгорский, кстати, обещал меня этому научить. Может перейти реку по дну, задержав дыхание на двадцать минут. Может проскакать по верхушкам деревьев, как бешеная белка, и поди его заметь. А уж если в дело вступали высокие ранги, то могли собой целые танковые батальоны заменять.

Собственно, немцы на этом и погорели. Да, Магистры и Архонты одним ударом могли уничтожить целый полк. Но являлись штучным товаром, ведь даже с накачкой демоническими техниками и жертвоприношениями такого уровня достигал один из тысяч. А если его убивали, во фронте тут же образовывалась дыра. Тут-то и оказалось, что десяток Мастеров, отработавших взаимодействие до автоматизма, вполне могут потягаться и с Командором, и со слабым Магистром. Тем более что у скороспелых хаев вылезла еще одна проблемка, они просто еще не привыкли к столь огромной силе и не всегда имели подходящие техники.

Короче, система побила класс. Меняя одного на пятерых-десятерых, советские войска сохраняли сотни и тысячи простых солдат и низкоуровневых энергетов, которые тут же устремлялись в атаку, остановить которую уже немцы не могли. Сталинград не случился, точнее, не было столь долгой и тяжелой обороны, все закончилось гораздо быстрее, после смерти Архонта Паулюса в сорок втором. Его ликвидировал лично Судоплатов, бывший тогда Магистром, после чего войска нацистов дрогнули и побежали.

Не было и жуткого голода Ленинграда, немцы и финны не смогли замкнуть кольцо. Так что пусть с продуктами в городе на Неве было не очень хорошо, все же сотни тысяч жителей остались живы. А вот Ржев собрал свою кровавую жатву, прежде чем его отбили. И так было во всем остальном. Какие-то сражения вообще не случились, типа той же Прохоровки, а где-то, наоборот, стычки, о которых у нас знали лишь специалисты, обернулись кровопролитными боями, в которых сложили головы тысячи солдат.

Зато никакого разделения Германии не было, как и плана Маршалла, союзники просто не успели. А вот японцы, наоборот, за что и огребли по щам, но это совсем другая история. Главное, что отношение к великой победе, что у нас, что здесь, было однозначное, как к подвигу всего советского народа. И у меня были мысли на этот счет, просто времени не хватало. Но в планах я себе пометил встретиться с Елизаветой и все обсудить, тем более что я ей был должен за космонавтов. А пока я еду в кафе «Дербентский дворик», что держит дядя Эмина.

По здравом размышлении я все же поехал на байке. Не хочу зависеть от кого-то, пусть даже это такси или общественный транспорт. Тем более что такси в Союзе ну очень такое себе. Да, везут по счетчику, но так и норовят облапошить, покружить по городу, к тому же подают машину долго, ждать устанешь. Да и с культурой обслуживания не очень, потому что таксопарки только государственные. Частникам собираться в кооператив невыгодно, слишком много нюансов, а выхлоп минимальный. Вот и бомбят вчерную, а гайцы их доят и покрывают. Зато меня не трогают, разве что честь не отдают при виде номера. Удружил Зайцев, ничего не скажешь.

Я подъехал чуть раньше, чтобы сразу решить вопрос по оплате. Не люблю заниматься этим после застолья, пусть даже пить сегодня я не собирался. И не только потому, что за рулем, просто не хотелось. В молодости зачастую алкоголь – это способ почувствовать себя старше, взрослее, доказать свою крутость. А мне и молодым было хорошо, да и выпендриваться не перед кем, ребята с тренировки и так прекрасно знали, кто чего стоит. Так что нам и без бухла будет хорошо, но на крайний случай можно взять бутылку вина, этого будет достаточно.

– Здравствуй, брат! – Эмин встретил меня прямо на парковке, мы хлопнулись руками и обнялись. – Почти все готово! Горячее доходит, чтобы прям с пылу с жару было!

– Не сомневаюсь, – я улыбнулся и похлопал товарища по плечу. – Пошли, с твоим дядей сразу денежный вопрос закроем.

– Слушай, Семен, – придержал меня Керимов. – Мне неудобно, но дядя расстарался, и вышло немного дорого. Это мой косяк, я не проследил. Давай я половину заплачу. Так по-честному будет. Можно от части заказа отказаться, но дядя старался, готовил.

– Там что, рублей на двести стол вышел? – У меня от удивления глаза на лоб полезли.

– Почему на двести? – не понял Эмир. – Не свадьбу же гуляем. Сорок рублей почти.

– Тьфу ты блин, – с облегчением выдохнул я, а потом понял, в чем проблема. Для школьника из простой семьи сумма действительно была неподъемной, треть месячной зарплаты так-то. Просто я еще не привык к местному порядку цен и зарплат. Как-то получалось, что на кармане у меня всегда какие-то деньги имелись. – Спасибо, брат, что беспокоишься, но не надо. Бабки есть, а такое раз в жизни бывает, да и то не у всех. Единственное, попрошу, можно одну порцию упаковать с собой? Маме отвезу.

– Конечно! – вскинулся лезгин. – Мама – это святое. Все сделаем, самое лучшее выберем! Пойдем к дяде, ждет он.

Нас действительно ждали. Казибег Керимов совершенно не был похож на то, как обычно представляют себе хозяина кавказского кафе. Ну, таким невысоким, полноватым живчиком, бегающим везде с подносами шашлыка. Хотя вот с живчиком и шашлыком все совпадало. В остальном же нас встретил почти двухметровый крепкий мужик, с руками-лопатами, косой саженью в плечах, с наколкой «За ВДВ» на запястье и взглядом серийного убийцы. Ладно, про взгляд я вру, наоборот, дядя Эмина буквально лучился дружелюбием и гостеприимством.

Договорились мы быстро. Я отдал сорок пять рублей за стол и залог, если что-то разобьем. Из прошлой жизни я знал, что всегда может что-то случиться, особенно когда собирается компания молодежи, у которой и мяса в голове еще нет, зато энергии хоть отбавляй. Махнул рукой от избытка чувств, вот тебе минус бокал. Неудачно встал, и вот минус весь стол. Короче, лучше подстраховаться, тем более я был уверен, что сдачу вернут. Но этот вопрос мы тоже обсудили, то, что останется, уйдет поварам как благодарность от меня. Люди старались, почему не сделать им приятно.

Ребята подтянулись ровно за десять минут до начала гулянки. Впрочем, я и не сомневался, уж слишком серьезная компания подобралась. Родители Эмина подвизались на строительстве, папа был начальником строительно-монтажного управления, а мама еще выше, каким-то начальником в «Сибакадемстрое». Про эту организацию я еще у нас слышал, крайне солидная контора была в свое время у нас в Сибири. Да и недвижимость сама по себе штука прибыльная, особенно когда есть госзаказ.

Родители Зевса были связаны с торгпредством в Греции, но по некоторым оговоркам Александра я догадывался, что там что-то гораздо более серьезное. Что-то с профсоюзами и рабочим классом. Дед Зоиди был антифашистом, дрался с немцами, после чего и попал в СССР. Женился, настрогал детей, а потом вернулся на родину, воевать с турками. И я так понимаю, вернулся не просто так, а уже как агент влияния Союза. А может, и просто агент, одно другого не исключает. Но как минимум золотая звезда Героя СССР у него имелась, Зевс хвастался. А в совокупности можно сказать, что семья у него была не самая простая.

Примерно та же картина имелась и у Вадима, но его родителей целенаправленно готовили в Союзе для борьбы с американцами. После бегства янки из Вьетнама семья Ван Нама заняла высокие должности, а внука отправили к бабушке. Учиться и укреплять межнациональные связи, так сказать.

Меньше всего информации у меня было на Данилу Карпова. Флегматичный здоровяк не особо любил о себе рассказывать, да и прикинут был проще, чем другие, хоть и не в ширпотреб. Так что можно было подумать, что в компанию он попал случайно, но я в это не верил. По-любому кто-то из родни служил в конторе, вот перспективного юношу и подтянули. А вот кто выбивался из всех, так это я, что наталкивало на интересные мысли. Но с выводами я не спешил, особенно в свете последнего разговора с Выгорским. Может, действительно, Тихомиров засунул меня сюда случайно, чисто на посмотреть Михалычу, а я прижился. Да и плевать, в общем. Не гонят, в душу не лезут, учат, тренируют, лечат, чего еще надо-то? Вот и я про это.

На удивление, явились все, даже Сикорская. Точнее, пацаны точно бы пришли, а вот про девочек я был не уверен, все-таки шестнадцать лет. Рановато шастать по ресторанам. Да и родители у нее с Капустиной такие, что вполне могли не пустить. Но я в который раз недооценил коллективизм советских людей и некоторую наивность местной молодежи. Сказали, все идем в кафе – значит, идем. И никаких намеков в этом нет, хотя, надо сказать, выглядели девочки сногсшибательно.