Текст книги "СССР 2010. Жить стало лучше, жить стало веселее!"

При этом нельзя сказать, что они специально наряжались. Капустина приехала в сарафане чуть выше колен и балетках, а Софья в джинсах-джогерах, кедах и курточке, под которой была майка, оставляющая голым животик, но смотрелось это потрясающе. Я и раньше знал, что Сикорская красива, симпатичное личико, подтянутое, спортивное тело, стройные, ровные ножки, тугая попка, но до этого как-то мне не доводилось видеть ее в неформальной обстановке. Или в школе, в форме, хотя там она выглядела как воплощенная мечта извращенца, чего уж греха таить, или на тренировке в спортивке.

Пришлось даже себя одернуть. Нет, я бы с удовольствием замутил с Сонькой, если бы не характер и папа подполковник. А так вон пусть Эмин отдувается, он хвост распушил и увивался вокруг Сикорской гоголем. Хотя, судя по ее реакции, всерьез его никто не воспринимал. Да и сам лезгин ухаживал скорее по инерции, без каких-либо серьезных планов.

– Семен, – ребята окружили меня, и вперед вышел Данила, как самый авторитетный в нашей компании. – Мы знаем тебя не слишком долго, но ты показал себя правильным пацаном, человеком. Соньку не слушай, она на тебя за прошлое дуется.

– И вовсе я не дуюсь! – тут же влезла Сикорская, но без души, чисто для порядка.

– Так вот, – Карпов не обратил внимания на выкрики из зала. – Так как ты первый стал Разрядником в нашей группе, мы приготовили тебе небольшой подарок. Вот держи. Думаю, пригодятся.

– Спасибо, ребят, но не нужно было, – я принял коробку, начал открывать и понял, что они действительно заморочились с выбором. – Блин! Слушайте. Я даже, что сказать, не знаю. Спасибо огромное, попали прям в дырочку. А то я уже половину магазинов обошел, нигде нормальной мотоэкипировки нет.

После получения прав я действительно озадачился защитой. Пусть я не собирался гонять как сумасшедший или участвовать в гонках, от случайностей никто застрахован не был. А мотоцикл штука такая, ошибок не прощающая. И пусть через два года я планировал пересесть на нормальную машину, до этого времени нужно было еще дожить. И поэтому подарок ребят, хорошие кожаные мотоперчатки, мне подходил идеально.

– Ну угодили! – я убрал перчатки обратно в коробку и с чувством пожал руку всем парням по очереди, а Даша чмокнула меня в щеку, вызвав шуточный прилив ревности у Зевса. Сикорская тоже подала руку, хоть я думал, проигнорирует, но выпендриваться не стал, аккуратно сжал кисть, отметив, что у девушки очень красивые, музыкальные пальцы. Хотя неудивительно, зная, что она в музыкальной школе занимается, тут уж скорее странно, как ее Выгорскому отдали. – Тогда пойдемте праздновать! Стол готов, дядя Эмина все сделал по высшему разряду. Так что будем кутить!

Это молодежь была завсегда готова, так что мы дружною толпой ввалились в кафе. Для нас сдвинули два стола, как раз хватило места, чтобы сесть восьми подросткам. Выгорского с Анастасией я тоже звал, но те отказались. Пришлось ограничиться бутылкой хорошего коньяка для Михалыча и ликера «Бейлис» для нашего ангела в белом халате. Вроде бы угодил, по крайней мере, в последний раз били током меня меньше, а может, это я уже привык.

Казибег действительно расстарался на славу, но и соперники у него были серьезные. Пожрать все мы были не дураки, даже девчонки. Энергеты, в принципе, ели больше обычных людей, а мы еще и росли, так что поначалу за столом слышалось только чавканье. Хотя это я утрирую, все-таки компания подобралась культурная, так что за столом вели себя как положено. Что не мешало уничтожать шашлык, который буквально таял во рту.

Естественно, в кафе мы были не одни. Откупать зал полностью было мало того, что дорого и не нужно, но даже вредно. Мне не нужна была слава мажора, сорящего деньгами. Я вполне обходился пусть хорошими, но не самыми брендовыми вещами, а начать шиковать, это как минимум привлечь внимание того же ОБХСС. А ведь, по сути, я пока еще не имел права получать даже авторские, так как не состоял ни в Союзе писателей, ни в Союзе композиторов. Туда вообще с восемнадцати только брали, но Цемель обещал решить этот вопрос. Однако сейчас музыка меня интересовала в чисто прикладном плане, поскольку первый голод был утолен и всем захотелось развлечений.

– Секунду! – мигом понял проблему Эмин. – Сейчас сделаем. Обычно тут Замира поет, но она позже приходит. Но сейчас что-нибудь сообразим. Брата попрошу, он включит чего-нибудь. – И исчез в служебном помещении, через пару минут вернулся с парнем лет двадцати, похожим на Эмина, но каким-то более брутальным и смазливым, что ли. Такие девчонкам нравятся.

– Ну что, молодежь, чего вам поставить? – Айдин Керимов, сын Казибега и, соответственно, двоюродный брат Эмина, после знакомства со всеми присутствующими, принялся копаться в дисках возле неплохой стереосистемы, а я глядел на него, пытаясь ухватить мысль, что пришла в голову, а потом схватился за телефон, выискивая нужную демку. – Тони Брекстон подойдет?

– Слушай, Эмин, а твой брат поет? – найдя нужную запись, я толкнул Керимова в бок.

– В институте группа у него, – гордо похвастался тот. – Правда, он там на гитаре играет, но и поет тоже иногда.

– А как он отнесется к предложению пошалить? – к счастью, здесь это не несло никакого иного подтекста, так что я не парился. – Есть у меня одна песня, ему подойдет идеально, и как раз демку с утра прислали. Давай замутим первое исполнение будущего шлягера? А если все нормально получится, у меня к твоему брату будет предложение, от которого невозможно отказаться.

Глава 19

– Запомнил слова? – Я не хотел отвлекать мурлыкающего что-то под нос Айдина, но время поджимало. – Возьми текст с собой.

– Не, не, уже запомнил, – помотал тот головой. – Тут несложно и мотив простой. Думаю, справлюсь.

– Да, конечно! Даже если ошибешься, не страшно. – Я хлопнул его по плечу. – Это же тебе не концертный зал «Олимпийский». Так что давай, сделай по красоте. Я тебя объявлю.

В принципе, этого не требовалось, но мне захотелось. Почему нет, ведь это фактически первое выступление возможного будущего народного артиста с совершенно новой песней. Так что я взял микрофон и вышел в зал. Народу прибавилось. До этого, кроме нас, были заняты от силы пара столиков, но сейчас ближе к вечеру свободных мест почти не осталось. Люди ели, пили, смеялись, я пробежался глазами по лицам и вдруг замер. В углу сидело четверо молодых парней. И это были те самые Разрядники, с которыми я недавно сцепился.

Мысль о том, что они за мной следили, я отбросил сразу. Полный бред, начиная с того, что еще вопрос, сумели ли они разглядеть мое лицо, ведь было уже темно, заканчивая тем фактом, что еще два дня назад я сам не знал, что мы сюда придем. Это надо прям хвостом ходить, а точнее, гонять за мной, особенно сейчас, когда у меня имелись права и мотоцикл. Скорее уж просто зашли поужинать. Совпадение, случайность, что бы там ни говорил мастер Угвей. Хотя, может, он и прав.

– Дамы и господа, товарищи, – я намеренно использовал это обращение, привлекая внимание. – Сегодня вашему вниманию представляется совершенно новая песня, которую исполнит молодой, но невероятно талантливый певец, по удачному совпадению сын хозяина кафе, Айдин Керимов. Давайте поддержим исполнителя и не будем судить строго. Итак, встречайте. Айдин Керимов, «Черные глаза».

Народ, замерший над тарелками, зашумел. Послышалось несколько хлопков, но на этом всё. Скорее всего, посетители просто не ожидали ничего подобного, вот и не прореагировали. Но все это были мелочи, главное, как они оценят саму песню, а в ней я не сомневался. Сложно найти что-то более навязчивое и драйвовое. Это сколько лет у нас прошло, но спроси любого, и он процитирует первые строчки припева, а это говорит очень о многом.

Заиграла задорная музыка с кавказским колоритом, и гости оживились. Почти половину столиков занимали выходцы из горных республик, так что мелодия мгновенно нашла отклик в их душах. Ну а когда вышел сам Айдин, молодой, харизматичный, более брутальный, чем оригинальный исполнитель, но это шло ему только в плюс, поплыли дамы, готовые простить ему что угодно, а не только пару неверно взятых нот.

– Черные глаза… – голос у Айдина был неплохой, чувствовалось, что он обучался вокалу, да и двигался неплохо, без зажатости, так что неудивительно, что уже к середине песни гости оживились и принялись хлопать и пританцовывать. – Вспоминаю – умираю…

– Браво! Красавчик!!! Давай еще!!! – зал взорвался, стоило музыке утихнуть. – Еще раз!!!

Многие, по большей части кавказцы, вскочили на ноги, хлопая так, что могли отбить ладони. Да и по остальным было видно, что песня понравилась. Это и понятно, простые слова, даже излишне, как по мне, но для зрителей самое оно, забойный мотив, стилизованный под лезгинку, навязчивый припев. Что еще надо для хита всех времен и народов.

– Айдин, ты как? – я хлопнул по плечу пытающегося отдышаться певца. – Еще раз осилишь?

– Давай!!! – глаза у Керимова блестели от восторга, он явно не ожидал такого приема.

Снова заиграла задорная музыка. Несколько гостей пустились в пляс, остальные поддержали их аплодисментами, а я нырнул в подсобное помещение, где собрались все работники кафе. Судя по восторгу на лицах, им тоже все понравилось, но меня сейчас интересовало другое. Подцепив под локоть Казибега, не отрывающего глаз от сына, я оттянул его в уголок. Нужно было поболтать наедине.

– Вот спасибо, дорогой! – кинулся обниматься тот. – Просто бомба! Шлягер! Чистый шлягер!

– Скорее хит, – усмехнулся я, не слишком разделяя восторги ресторатора. – Коротко и ясно, как удар в голову. У меня другой вопрос.

– Ничего не говори! – всплеснул руками Керимов. – Сейчас все принесу. Пятьсот хватит?

– Пятьсот? – не понял я.

– Тысяча! – тут же исправился Казибег. – Тысячу за песню даю!

– А, вот вы про что, – до меня наконец дошло. – Так, давайте с этим вопросом пока повременим. Скажу сразу, денег мне не надо, но по поводу Айдина будет разговор. О его будущем. Сейчас у меня другой вопрос. Там в углу сидят четверо парней. Крепкие такие, один казах. Старшего Слоном погоняют. Знаете таких?

– А, этих, – улыбка тут же сползла с лица хозяина кафе. – Знаю. Нехорошие люди. У меня-то не буянят, но слухи ходят о них не самые лучшие.

– Кто такие, чем живут, чем дышат? – я мысленно потер руки и пояснил: – Я просто недавно с ними закусился, так потолкались и разошлись. Но, раз довелось пересечься, лучше подстраховаться.

– Слушай, я многого не знаю, – покачал головой Казибег. – Я в криминал не лезу, работаю тихонько, никого не трогаю.

– Но и дружите со всеми, – я ободряюще улыбнулся. – Вы не подумайте, я давить не собираюсь. Нет – значит, нет. Просто думал, что вы, как человек, постоянно общающийся с людьми, можете мне помочь. Я тоже воевать не собираюсь, мне чисто для себя, знать, чего ждать.

– Ладно! – рубанул рукой по воздуху лезгин. – Ты ко мне как человек, и я тебе помогу. Короче, пацаны эти местные. Раньше хулиганили по мелочи, ничего серьезного. Но недавно их серьезный человек под себя взял, Рахим Шорох. Не в законе, но вор авторитетный, хоть и молодой. С чего живут, не знаю, я в их дела не лезу, если что и мутят, то не здесь. Честно, даже не слышал ничего.

– Верю, – действительно, если они держат онлайн-казино, светиться им в чем-то еще глупо, можно всю контору спалить. – Я их на левом берегу встречал, возможно, там что-то мутят. А этот Шорох, он под кем ходит, не знаете?

– Слушай, вот этого даже не скажу, – развел руками Керимов. – Говорят, есть кто-то над ним, а кто – не знают люди. Но кто-то очень серьезный. Это я тебе жизнью клянусь. Не лез бы ты в это дело. Пропадешь зря.

– Да я и не собираюсь, – я покачал головой. – Главное, чтобы ко мне не лезли, а это очень даже может быть. Мы не слишком хорошо расстались в последний раз, так что, возможно, эти пацанчики попытаются наехать на меня. Но это уже мои проблемы. Спасибо за информацию, от этого уже можно плясать.

– Да всегда пожалуйста, – облегченно выдохнул Казибег, видя, что я не собираюсь дальше выпытывать у него информацию. – Слушай, так что по Айдину? Хорошо же поет.

– Очень, – я кивнул, хоть сам подобную музыку не особо уважал. – У меня такое предложение. Он сейчас учится или работает?

– Учится, четвертый курс заканчивает в Сибстрине, – гордо подбоченился Керимов. – Инженер-строитель будет!

– Солидно. – Я сам высшее образование получил уже в зрелом возрасте и заочно, а про строительный институт слышал много историй, как там тяжело учиться. – Значит, у него еще год, и все? Так вот, у меня с Шиловым, Львом Ивановичем, есть небольшое дело. Знаете его?

– Кто же Шилова не знает, – всплеснул руками Казибег. – Большой человек. И что?

– Может, вы слышали от Эмина, что я пишу стихи, точнее, песни. – Я кивнул на сцену, где Айдин как раз заканчивал петь. – И мы хотим запустить несколько музыкальных проектов. Групп, исполнителей, ну, все такое. Продвигать их берется Иосиф Эмильевич Цемель, знакомый Шилова.

– Не слышал, – покачал головой ресторатор, – но если такой человек рекомендует, – значит, профессионал.

– Так и есть, – подтвердил я. – Так вот нам нужен исполнитель песен с кавказским колоритом. Вот типа как «Черные глаза», в таком стиле. У Айдина хорошо получается, но принять решение один я не могу. Давайте я договорюсь, он подъедет, Цемель на него посмотрит и даст заключение. Если ваш сын подходит – тогда будем работать. Если нет – ну извините. Спорить с профессионалом я не буду. Хоть уверен, что Айдин нам подойдет. Есть в нем кавказская брутальность. Женщинам такое нравится.

– А как же диплом? – засомневался Казибег, проявляя недюжинное благоразумие. – Ему же в следующем году его писать. Сможет он совмещать?

– Я так думаю, что для начала надо просто попробовать, – я пожал плечами. – Скажу сразу, про эстраду я мало чего знаю, но так, по логике, сначала надо записать альбом, а это дело небыстрое, даже при наличии готовых текстов. И лишь потом думать о гастролях. Можно найти выход, как по мне, хоть напрячься придется, тут вопросов нет. Поэтому подумаете еще раз как следует пару дней. Я номер свой оставлю и, если все же Айдин решит попробовать, устрою встречу с продю… импресарио.

– Я подумаю… – кивнул Керимов, и в этот момент в подсобку с шумом ворвались оба брата.

– Семен, это просто чистый кайф!!! – Эмин, казалось, радовался даже больше брата. – Это нечто просто! Ноги сами в пляс идут!

– Так и должно быть, – я хлопнул его по плечу и повернулся к Айдину. – Ну, что скажешь?

– Слушай, не ожидал, – старший Керимов казался более спокойным, но я видел, как у него блестели глаза. – Вроде текст примитивный, но вот цепляет чем-то, а?! Зажигалка просто получилась!

– Ты хорошо справился, – я пожал ему руку. – Мы тут с уважаемым Казибегом Артуровичем переговорили по поводу тебя. Он все расскажет. Подумай, поговори с родителями и, если согласны, звони. Сделаем из тебя народного артиста!

– Да чего тут думать, конечно, надо соглашаться!!! – рубанул с плеча Эмин. – Это же суперкруто! Будешь звездой, люди будут узнавать. От девок прохода не будет!

– Спасибо, я подумаю, – как и ожидалось, старший брат оказался более рациональным и благоразумным, но я уже знал, что он не откажется, слишком уж блестели глаза Айдина, когда он стоял на сцене маленького кафе. – А что, все песни такие будут?

– Ну, не прям один в один, но что станут популярными, гарантирую, – опыт прошлой жизни позволял мне это утверждать наверняка. – Но еще раз повторяю, работать придется много и тяжело. Особенно если ты хочешь и диплом получить, и в шоу-бизнесе… ну, на эстраде выступать. Ладно, спасибо еще раз, что позволили песню опробовать. Пора к своим, а то некрасиво получается, как бы мой праздник, а я гостей бросил.

– Конечно, иди, – Казибег от избытка чувств обнял меня, крепко стиснув, и сунул в карман полтинник. – Сегодня все за мой счет! Не отказывайся, не обижай меня! Такая песня!

– Я тогда вам минусовку скину, чтобы ваши певцы смогли сами исполнять. – Для хорошего человека мне было ничего не жалко. – Будет как бы ваш фирменный знак. Еще можно табличку на стену привинтить, что, мол, эта песня впервые была исполнена в вашем кафе. Будет круто.

– Так и сделаю!!! – тут же проникся идеей Керимов. – Прямо на входе прикручу!

– Лучше возле сцены, со стороны бара, – я покачал головой. – На входе кто вывески читает. А тут подошел коктейль взять или там кофе, и сразу видишь, так и так, это не просто кафе, а можно сказать, культовое место.

– Отличная идея! – закивал головой Казибег. – Все, не буду больше вас задерживать.

Друзья – это святое! Отдыхайте, ешьте, пейте, развлекайтесь! Для вас все что угодно!

Я улыбнулся и вышел. Пришлось задержаться, но, как по мне, это того стоило. Вон гости до сих пор успокоиться не могут. Но, как по мне, тут больший эффект сыграла музыка и состав посетителей кафе, хоть и прилипчивость слов я со счетов не скидываю. В целом, если мы закроем эту нишу псевдокавказской музыки, можем срубить неплохой куш, поэтому я за Айдина так и зацепился. Но пора заканчивать с работой, а то действительно перед ребятами неудобно.

– Прошу пардону, виноват, – повинился я, плюхаясь на свое место. – Больше так не буду.

– Да брось, нормально все, – отмахнулся Шило. – Прикольная песня. Энергичная такая.

– Слова примитивные, – не удержалась от шпильки Сикорская. – Рифмы никакой. Ты бы еще из одного слова песню написал.

– Могу и без слов, но эта ниша уже занята. – Я пожал плечами, ничуть не обидевшись, положил себе на тарелку порцию шашлыка и только после этого увидел, что все смотрят на меня. – Вы чего? Эдуард Хиль. «Я очень рад, ведь я наконец возвращаюсь домой». Тро-ло-ло-ло-ло ло ло-ло ло ло-ло. Ну, вспомнили?

– А! – первой сообразила Даша. – Ну ты сравнил! Там же вокализ, все построено на передаче эмоций через тембр и оттенок голоса. А у тебя, уж извини, все-таки действительно очень простая песенка, где и голоса-то особого не надо.

– Ну, с этим ты не права, – я покачал головой. – Пусть выдающихся вокальных данных тут действительно не требуется, все равно надо передать чувства, а с этим не каждый справится. А вот с остальным согласен, но у них и задачи разные. Хиль – это величина, это смысл даже в песне без слов. А у меня это именно эмоции. Расслабиться в кафе или ресторане, в хорошей компании. Зажечь на танцполе или дома с подругой. Всегда серьезным не может быть даже самый преданный строитель коммунизма. Отдыхать тоже нужно, иначе можно получить кучу психологических проблем. Вот и мои песни, они предназначены именно для этого. Расслабиться, отрешиться от проблем. Понимаете?

– Да ясно все, – махнул рукой Данила. – Это как с книгами. Есть учебники, а есть «Крокодил». Или фильмы, есть серьезные, типа «Они сражались за Родину», а есть «Любовь и голуби». Разве они плохие? Чего насели-то?

– Согласна. Извини, Семен, я была неправа, – тут же кивнула Капустина, а Софья сделала вид, что не слышит и ее это не волнует.

– Тем более норму по патриотическим песням я уже выполнил, – я подмигнул Сикорской, чисто чтобы подразнить. – Так что могу делать что захочу.

– Да кто тебе запрещает! – вспыхнула та. – Можно подумать, мне не плевать!

– Завязывайте ссориться, – Вадим встал и налил всем морса, так как вино никто пить не стал. – Давайте за то, чтобы мы тоже вскоре стали Разрядниками. И за Семена. Как говорится, если человек талантлив, он талантлив во всем.

– За вас, ребята, – я поддержал тост. – Мне просто повезло с сатори, и каждый из вас достоин стать первым. Но сложилось как сложилось. Так что не стоит расстраиваться, вы скоро меня догоните. За вас. И за нас.

Мы сдвинули стаканы. Я не чувствовал себя в долгу перед ребятами из-за того, что опередил их, хоть, по сути, являлся энергетом без году неделя, тогда как они уже несколько лет тяжело пахали. Уж не знаю, сатори тому виной или те самые черные шары, что я подобрал у Одержимого и шавок Егеря, да и плевать. Главное, результат. Да и у ребят действительно еще все впереди. Нам по шестнадцать, ядрен батон. А по статистике следующий ранг обычно берут к восемнадцати. Это я уникум. Так что ничего страшного, тем более что они сами не парились на этот счет.

– Пойду воздухом подышу, – после второго подхода к столу уже ничего не хотелось, просто не лезло, и я решил немного освежиться. – Надо промяться чутка.

– Я с тобой, – поднялся Данила. – А то тоже уже не лезет ничего, все такое вкусное.

– Пошли, – я так понял, что он хотел поговорить со мной наедине, поэтому никто больше не встал, но нервничать по этому поводу я не собирался.

– Слушай, Чобот, – Карпов действительно почти сразу перешел к делу, стоило нам оказаться на улице. – Я понимаю, сатори там, все дела, но не мог ты так быстро Разрядником стать. У тебя по-любому секрет какой-то есть. Помоги, а? Мне край надо по рангу подняться. Ты же уже понял, что у нас группа непростая? И Дашка, и Софья, да и пацаны тоже не из семей рабочих и крестьян. А у меня мать – простой терапевт в поликлинике. Меня из-за бати взяли. Он лейтенантом КГБ был, в опергруппе одиннадцатого управления служил. Погиб на задании.

– По его стопам хочешь пойти? – Вопрос был риторический, и так все было понятно. – Дань, скажу честно, ты как человек мне очень симпатичен. Спокоен, выдержан, справедлив и все такое. И если бы у меня был секрет, как тебе помочь, я бы поделился. Вот честно, без балды. Но у меня его нет. Я сам не знаю, почему так быстро вырос. Может, аномалия, и дальше развитие встанет, может, еще какая хрень. Я не уверен, что и Выгорский сам в этом особо разбирается. Так что извини. Если чем могу помочь – сделаю. Ну, там в паре постоять, все же ребята тебя не тянут уже, или еще что. Это запросто. А вот секрет… Ну не могу я рассказать то, чего сам не знаю.

– Ясно, – Данила помолчал секунд тридцать и хлопнул меня по плечу. – Извини. Я думал, вдруг правда что-то такое имеется. А за помощь спасибо, буду благодарен. Михалыч постоянно твердит, мол, энергет растет в бою. Может, действительно это простимулирует развитие. Спасибо!

– Да кушай с булочкой, – я пожал протянутую руку, и в этот момент хлопнула дверь кафе.

– Слон, я ж тебе говорил, это он, – на улицу вышли те самые четверо братков, с которыми я пересекаться не хотел. – Слышь, лошара, ты нам бабки торчишь! Сам отдашь, или вас обоих тут оприходовать, а, фраера?!