Текст книги "Пиранья"

Даша вздохнула, а Зигфрид посмотрел себе на ноги в армейских ботинках.

–Так, постойте, – прошипел я. – Меня что, насадили на крючок, как червяка, чтобы выудить на него крон-принца?

–Нам, правда, очень жаль, – после паузы тихо произнесла дайверша. – Но, поверь, ты делаешь великое дело для всего человечества. Мы тебя скоро отпустим…

–Ну, это решать Руперту, – вставил Зигфрид. – Он хороший капитан. Да ты не волнуйся, дружище.

–Тебе просто немного не повезло, Игорь, – грустно сказала Даша.

–Даша права. Ты отличный парень, но оказался не в том месте и не в то время.

Я проглотил ругательства. Шайка мародёров, а в особенности эта рыжая, того не стоят!

–Если хочешь знать, ты мне нравишься, мог бы стать неплохим дайвером, – вдруг заявила Даша.

–Да! – я от злости ударил себя по колену и проглотил ругательства.

–Ты, наверное, уже убедился, что мы всё делаем наверняка. Риск, что ты отдашь концы, был минимален.

***

–Сучка, – сообщила Даша Леоноре, как только мы вышли из глайдера в захламлённый контейнерами трюм. Штурман, одетая в привычную для себя короткую юбку и белую футболку, спокойно посмотрела на дайвершу и хмыкнула.

–Рисковали, конечно, рисковали, – покачал головой Зигфрид и вернулся в глайдер, чтобы отвязать арсуна.

–Нет, ты погляди, – не успокаивалась Даша, всплёскивая руками. – Финишировала прямо под носом. Ещё бы чуть – и нас бы разметало на атомы. Мы так не договаривались! Хоть бы извинилась!

–Чуть не считается, – усмехнулся Руперт, незаметно спустившийся в трюм. Капитан похлопал Дашу по плечу. – Другого варианта и не было, я думал, ты сразу поняла.

–Ух! – фыркнула Даша и топнула.

Когда она злилась, то становилась ещё привлекательнее. Объективно, Леонора была шаблонным идеалом – длинные стройные ноги, узкая талия, бледное лицо с правильными чертами и светлые волосы. Но рыжеволосая Даша – она была живой. Настоящей.

–А, пассажир, – улыбнулся капитан и подмигнул.

–Меня, вообще-то, Игорь зовут, – процедил я и вскинул голову. – Знаток классики, my ass. У тебя же хорошая память.

Руперт подёргал рыжую бороду, которая неуловимым образом переходила в спутанную шевелюру. Я всё не мог распознать языковой портрет капитана, и это меня несколько напрягало.

–Тебе ничто не угрожало.

–Ещё бы секунда, и мне бы башку откусили! – заорал я, чиркнув ладонью по шее.

–Риск был. Но я счёл его допустимым. Более девяноста процентов. Так точно даже Леонора рассчитывать траекторию не умеет.

–Ошибаетесь, капитан, – заявила Леонора, рассматривая свои перламутровые ногти. – Сегодня вышло девяносто семь и двенадцать сотых.

–Ну, да, – не поверил Зигфрид и захлопнул грузовой отсек глайдера с арсуном. – Это ж галактический рекорд.

–Было б меньше, тебя бы выплеснувшееся поле гипера в труху разобрало, – ледяным голосом сказала Леонора, и Зигфрид отвёл взгляд.

–Когда же вы меня отпустите? – спросил я.

Руперт в упор посмотрел на меня зелёными глазами, точно надеясь просверлить, и кивнул экипажу:

–Все наверх. Прыжок через семь минут.

Шаги по лестнице стихли. В просторном трюме стоял глайдер, который занимал треть пространства. Вдоль стен выстроились контейнеры с ярлыками пищевых продуктов, с десяток спейс-скутеров и неопознанные мной ящики. В глайдере громко швырнули чем-то в стену.

–Игорь, – твёрдо сказал Руперт. – Ты забыл, что мы спасли тебя. Ты бы не дотянул до прилёта спасателей.

–Сволочь! – рявкнул я и сжал руки в кулаки.

–Прими как факт – если бы не мы, твоё ледяное тело с такими чудесными мозгами давно бы превратилось в мясное эскимо.

–Допустим. Но вы сполна отыгрались. Сыграли мной в злую и опасную игру. Мы квиты.

–Скажи, сынок, – мягко произнёс капитан. Он продолжал смотреть мне в глаза. – Тебе нравится твоя жизнь?

–Разумеется.

–Ты в этом уверен? Что-то в тебе мало энтузиазма.

Я вспомнил Кирка, Пенни, Джорджа. Лазурные пляжи Кассини, дорогие рестораны, шумные ночные клубы. А ещё – гонки на солнечных парусниках в скоплении астероидов, наблюдение за дебирариями, битвы на истребителях на игровых лазерах. Да, это великолепная жизнь. Я отлично работаю и здоровски отдыхаю.

–Цель в жизни имеется?

–Чего?

–Цель. Есть у каждого, кто не пассажир. Такая забавная штука – ведёт вперёд и пинает тебя со всех сил, когда задумываешься о том, чтобы остановиться. Это неотъемлемая часть тебя. Твоё проклятие и твой внутренний Святой город. То, чего ты даже если и добьёшься, через секунду выскользнет из пальцев и объявит – а теперь пройди ещё столько, чтобы снова заполучить меня. И ты сожмёшь кулаки с саднящими костяшками и пойдёшь.

Я заглянул в себя. И увидел себя, который заблудился в лесу карамельной фальши. Не потому, что забыл про поставленную давным-давно себе цель, ещё до того, как стал кси-лингвистом, а потому, что фальш влекла с неимоверной силой. И чем дальше я жил, тем труднее было ей противостоять.

–Нет у меня никакой цели, – произнёс я и сложил руки на груди. – Так, как понимаешь её ты, Руперт.

Капитан тоже сложил руки на груди и проникновенно сказал, глядя в мои глаза:

–Я дам тебя такую цель. Я предложу то, чего у тебя никогда не было – самое головокружительное приключение в твоей жизни и осознание того, что ты делаешь великое дело.

–Ты превосходный манипулятор.

–Это обвинение?

–Наблюдение. Жизнь – как коробка ссыпанных вперемешку разрывных пуль, никогда не знаешь, какая попадётся.

–Стоп-стоп. Ясно же – разрывная и попадётся.

Руперт строго посмотрел на меня.

–Разрывные-то разные бывают. Вот, например, есть такая, которая начисто башку сносит, а есть, которая вместе с шеей. Выдумана и та, что сначала дырявит череп, застревает в мозге, и только через секунду бабахает. Бывают со смещённым центром тяжести – забирается в тебя, там выделывает зигзаги как на американских горках, а затем разбрызгивает кислоту. Придумали против хиндри – очень уж у них крепкие внутренности.

–Кровожадно.

–А жизнь, сынок, не брала обязательств быть к тебе ласковой и нежной, не выбивать из-под тебя землю и не дырявить твою набитую наглостью башку. Жизнь, она как револьвер, барабан которого зарядили разными разрывными пулями. Никогда не знаешь, какая бабахнет, когда настанет время жать на курок. Но ты всегда должен твёрдо держать оружие и знать, что его прицел не сбит.

Ты нам нужен. Если тебя не привлекают такие высокие идеалы, как цель жизни, то в случае, если пойдёшь с нами до конца, получишь столько денег, сколько никогда бы не смог заработать. И станешь героем. Номером один. Или, хотя, два – после меня.

–Вы похитили крон-принца расы Совета. Вы никогда не выйдете сухими из воды.

–А что, если я скажу, что мы выполняем заказ самих арсунов? И в случае удачи человечество получит такой бонус, о котором не могло бы и мечтать в ближайшую тысячу лет. Сейчас мы всего лишь сырьевой придаток – старшие расы грабят наши планеты, забирают наши ресурсы, а возвращают топливом и высокотехнологичными устройствами. У нас нет доступа к современным технологиям и межрасовому рынку. Что будем делать, когда тритий иссякнет?

–Не знаю.

–Вот. Поэтому мы должны доставить крон-принца в специальное место, которого нет ни в одной навигационной карте в Галактике. Это секретная миссия, даже сам крон-принц не в курсе. Официально, мы будем требовать выкуп.

–А если откажусь?

–Мы высадим тебя, но вернуться на Землю ты не сможешь. Тебе придётся жить в колониях по поддельному ДНК-паспорту. Санёк отредактирует большинство баз данных Инспекции, однако вернуть тебя на Землю даже он не сможет. Но если ты нам поможешь, то сможешь вернуться легально.

–Какие же вы сволочи.

–Мы спасли тебе жизнь, сынок.

–Вы что, кичитесь тем, что, может быть, раз в жизни сделали доброе дело?

Руперт вздохнул.

–Мы много раз делали добрые вещи. Например, я до сих пор никого не наказал за смайлик на лестнице.

–Я останусь.

–Я знал наперёд, – улыбнулся капитан.

–Кое-что меня привлекло в твоей философии.

–Но ведь привлекло не только это, верно?

Я промолчал.

–Тогда добро пожаловать в экипаж «Пираньи», кси-лингвист.

–Погоди, почему вы во мне так уверены?

–Во-первых, я изучил твоё дело. Во-вторых, мы тебя испытали.

Руперт загнул палец:

–Ты выходил в гипер. Значит, не трус.

Затем загнул второй:

–Сумел от нас бежать, выбросившись в космос – хватает духу рисковать.

И капитан загнул третий палец:

–Ты психологически устойчив, раз ещё не свихнулся.

– Знаете, вы не мародёры. Вы первоклассные клоуны. Слушай, а Гарри тоже не было?

Руперт вкусно расхохотался и поскрёб рыжую бороду механическими пальцами.

Глава 9. Великое дело.

Великое дело – самоотверженно вести страну в бой, поднимать с колен, а потом быть проклятым потомками. Великое дело – делать то, что во что веришь во все времена. Великое дело – без запинки переводить выступление членов Совета, когда в твоём скафандре вышел из строя клапан кислородного баллона. Так погиб блестящий кси-лингвист Джекоб Ли, участник первого переговорного процесса Конфедерации с Советом Старших Рас.

По окончании переговоров стороны подписали соглашение, по которому люди перестали быть третьесортной расой и стали средней. С того момента мы получили доступ к технологии прокола гиперполя, а наши кси-лингвисты стали пользоваться спросом по всей Галактике. Совет перестал использовать фактически рабский труд людей и убрал наблюдательные посты с наших планет.

Но разве разборка и починка робота-уборщика, а затем надсмотр за тем, как этот пенсионер драит нутро старого грузовика, могут считаться великим делом? Меня использовали как наживку, чтобы нагло похитить крон-принца, чьи апартаменты сейчас располагались в грузовом отсеке глайдера.

Бочкообразный чистильщик с надписью «Galaxy cheese fast-food restaurant», жужжа и кружась, проехал по коридору между каютами. Железный ребристый пол словно вылизывали языком. Я сложил руки на груди и прислонился к стене. Можно бесконечно смотреть на две вещи – как трудятся роботы и как женщина накладывает макияж.

Мне вдруг пришло в голову, что мы, кси-лингвисты, главный ресурс человечества. Это же ясно, как восход трёх солнц над Кассини. Мы нужны Галактике, и именно поэтому с нами считаются. А что было бы, не разработай человечество психосистему создания разделов мозга по Соколову? С наших планет вывозили бы тритий, платя мизерные налоги, и у нас не было бы гипера, а значит межрасовой торговли. Вообще, что бы у нас было?

–Молодец, Игорь, – хлопнул меня по плечу незаметно как подошедший Зигфрид. Его серая майка липла к телу – дайвер только что закончил менять отражатели гипердвигателей.

–Что? – устало спросил я.

–Ну, ты починил эту железяку. Вот бы не подумал, что кси-лингвист на это способен.

–А что тебя смущает?

Зигфрид почесал затылок.

–Ты ведь башковитый слишком. Вы ведь мозги себе наизнанку выворачиваете, и до остального вам плевать.

Я только прищурился на пару секунд и глубоко вдохнул. Лет пять назад, после Фобоса, я бы дал любому, кто сказал бы неосторожное слово про мою профессию в зубы.

–Я тренировался по психотехнике Соколова, – объяснил я. – У нас в голове образуется многоядерный подраздел, который почти мгновенно расшифровывает язык. Этим алгоритмам невозможно обучить компьютеры. Для меня работа кси-лингвиста так же сложна, как и синхронный перевод. А хозяйственных роботов чинить я научился, подрабатывая во время учёбы работой в мастерской.

–Что, прямо так и подрабатывал?

–Разумеется. Стипендии хватало на недельную пачку стимуляторов, а этого явно было недостаточно, чтобы не сойти с ума. Мои родители к этому времени два года как погибли – крушение лайнера Марс-Земля. Теракт колонистов-повстанцев…

–Мне жаль. Поверь, не все колонисты такие.

–А работы я не гнушался никакой – не стыдно работать, стыдно не работать. Именно поэтому я и ненави… не люблю колонистов. По статистике, каждый третий из них иждивенец, живёт на дотации Солнечной системы.

–Не всё так просто, кси-лингвист. Где, к примеру, работать? Это у вас в метрополии всего завались. Кстати, извини, что я тебе тогда двинул за сломанную модель. Надо было, чтобы ты поверил, что всё взаправду. Ну и… я действительно расстроился.

–Понимаю.

–Я видел, что ты не ком биомассы и не развалишься. А хочешь, ударь меня. Ну?

Зигфрид завёл руки за спину.

–Что здесь происходит? – строго спросила Даша. Она была в камуфляжных штанах, армейских ботинках и майке.

–Хочу, – быстро ответил я Зигфриду, и тот понуро кивнул.

Я поднял руку, сложил пальцы в кулак и сделал быстрое движение, задев костяшками кончик носа здоровяка. Девушка рассмеялась первой, а здоровяк с облегчением покачал головой.

Робот, жужжа, въехал в каюту Даши. Та настороженно посмотрела на меня.

–Ты что, робота сумел починить? Я на него детали месяц по всем базам ищу.

–Всё будет в порядке, – успокоил я. – Там надо было снять один чип памяти.

И пол ушёл из-под ног. Робот, отчаянно жужжа, выкатился по накренённому полу из каюты и врезался в стену. В коридор выбежал Санёк в шортах, футболке и шлёпанцах. Волосы на голове хакера растрепались.

–Нас атаковали!– крикнул программист.

–Занять места по боевому расписанию! – рявкнул в динамиках Руперт.

Завизжала сирена.

–Как атакуют?! – опешил я. – Мы в гипере!

Зигфрид ударил меня по плечу и бросился вместе с Дашой в конец коридора, где рядом с камбузом находилась лестница.

–Что случилось?! – спросил я у Санька, перекрикивая шум сирены.

–Икс-ксены!

–Кто?!

Но Санёк уже скрылся в каюте. Я подбежал к роботу и отключил его.

Сирена вырубилась, проревел Руперт:

–Игорь – в рубку! Даша, Зиг – на палубу!

Пол вновь ушел из-под ног, и я врезался носом в стену. Оттолкнувшись, добежал до лестницы и схватился за скобы. На стене по-прежнему красовался оранжевый смайлик, напоминающий Руперта – с бородой и большим носом.

–Огонь, комья биоплазмы! Жгите их чертям! – ревел Руперт.

Свет в рубке был приглушен. На фоне ярко светящегося экрана дрейфовали фиолетовые клубы дыма. А на дисплее серия ярких белых снарядов врезалась в два серебристых существа. У них были непропорционально большие руки, ноги, и вытянутая голова. Неизвестные машины вгрызались длинными клювами в наш корабль. Непрошенных гостей поливали из ручных многоствольных пушек одетые в скафандры люди – Даша и Зигфрид, догадался я.

–Кто это? – спросил я севшим голосом.

У меня засосало под ложечкой. Там, снаружи, наедине с неведомым врагом, была Даша, а я находился в провонявшей драком рубке в полной безопасности. Возможно, и временной.

–Садись, – велел Руперт, и я сел рядом.

С другой стороны от капитана сидела Леонора в накладках на висках. Глаза девушки были закрыты, а лицо казалось ещё более бледным, чем обычно.

–Это икс-ксены, так мы называем тех, кто атакует корабли в гипере.

–Я думал, это фантазии пилотов.

Руперт тяжело посмотрел на меня.

–Я тоже так думал. Пока тридцать лет назад не лишился из-за них ноги и руки. Как-нибудь расскажу.

–Я мог бы помочь! – храбро сказал я, глядя на экран. Я недоумевал, почему капитан медлит.

–Сиди, – ответил Руперт. – Ребята опытные. Икс-ксены налетают в гипере на корабли. Вскрывают обшивку и забираются внутрь. Корабль либо гибнет, либо отбивается. Икс-ксены нападают редко, их существование официально не подтверждено Советом.

–Но на «Пиранью» уже нападали?!

–Второй раз за неделю. В первый, когда мы летели к тебе на выручку.

Я не отрывал взгляда от экрана – две фигурки в скафандрах поливали огнём странного вида существ, словно сделанных из жидкой ртути. По телам икс-ксенов пробегала рябь. Вот одно почернело, выдернуло клюв и было отброшено снарядами к кромке пузыря реальности.

–А что делает Леонора? – спросил я.

–Удерживает ровным поле реальности, перераспределяя энергию между двигателями, и рассчитывает траекторию на случай экстренного финиша. Только так можно спастись от икс-ксенов.

Второе существо отвалилось от «Пираньи» и скрылось в гипере. В обшивке остались глубокие царапины.

–Слушай! – выкрикнул Руперт и схватил меня за руку.

В динамиках раздался лязгающий и скрежещущий звук, а на экране пошли сменяющие друг друга цветные полосы. Я не сразу понял, что надо делать, но многоядерные доли мозга жадно включились в работу. Цветовые комбинации накладывались на звуки, которые уже не казались раздражающими, а несли смысл. Только какой? Обособленный отдел сознания с огромной скоростью определял морфемы и фонемы, формировал смысловые уровни из обрывочного материала. Как обычно, мне показалось, что время почти остановилось, и сердце билось с огромными промежутками.

Ничего не выходило! Я доходил почти что до конца, срывался и начинал заново, чтобы прийти к другому ответу.

На экране появились системные данные – компьютер перезагружал систему, а раздражающие звуки исчезли.

–Что ты понял? – спросил Руперт. Леонора напряжённо смотрела на меня.

–В этом есть смысл. Они что-то хотят сказать нам… Возможно, просят что-то вернуть. Или дать. Их язык мне абсолютно не знаком.

Руперт в растерянности поскрёб рыжую бороду.

–Финишируем через час, – сказала Леонора.

–Игорь, скажи арсуну, чтобы лез в гамак.

–Куда летим? – спросил я.

Руперт затянулся сигарой, выдохнул терпкий фиолетовый дым и ответил:

–В Мекку.

–В райские кущи, – мечтательно протянула Леонора.

–В землю обетованную! – крикнул Санёк, спускаясь на вторую палубу.

***

В трюме напротив грузового глайдера с большим обтекаемым брюхом, делающим корабль похожим на бочку с крыльями, Зигфрид и Даша укладывали устрашающего вида оружия в шкафы напротив шлюзовой камеры.

–Страшно было? – спросил я с замиранием сердца.

–Нет, – покачала головой Даша.

–Ну, было немного, – признал Зигфрид. – Это ведь икс-ксены.

–Почему они напали?

–Просто не повезло, – пожал плечами здоровяк.

–Это судьба, – возразила Даша. – Я говорила Руперту не браться за это дело. А ты что здесь делаешь?

–Капитан просил передать вашему крон-принцу, чтобы тот лез в гамак… А почему принц живёт в этом глайдере?

–А где ещё этому кузнечику жить? – усмехнулся Зигфрид. – Тут у нас с выпендрёжниками строго, вон кси-лингвист имел счастье убедиться.

Даша отвесила грубияну подзатыльник.

–Что за отношение? Арсун – наш клиент, просто каюта для него не готова.

Я подошёл к глайдеру и постучал в двери грузового отсека. Оттуда заскреблись. Зигфрид положил руку на моё плечо и произнёс:

–Открывай.

Двери разъехались, и я увидел крон-принца. Кузнечик стоял в метре от меня. Из отсека пахло сухой травой. Пара контейнеров на полу были вскрыты – там находились стебли и банки с белковой биомассой. Пища, которая подходит человеку, в большинстве своём подходит и арсунам. Расы Совета, как люди и многие другие средние и нижние расы, происходят от одной генетической цепи.

–Вы будете отданы на пищу личинкам, – проскрежетал арсун, даже не пошевелив жвалами. Разогретый сеансом расшифровки сигналов икс-ксенов я без труда понял арсуна.

–Что он говорит? – спросила Даша. – Как ему там, удобно? Скажи, скоро обустроим в каюте.

–В чьей же? – удивился Зигфрид.

–Леонора и Санёк съезжаются.

Здоровяк присвистнул и ссутулился.

Арсун пошевелил жвалами, привлекая внимание.

–Он говорит, что скормит нас личинкам, – перевёл я и обратился к арсуну. – Займите место в коконе с защитой от гипера, крон-принц. Мы финишируем.

–Я лично вываляю тебя в мёде и отдам личинкам, – заявил пленник.

–Поверь, я такая же жертва обстоятельств, как и ты.

–Ну, всё, жертвы, – резюмировал Зигфрид и захлопнул дверь глайдера.

–А ведь это совсем подросток, – сказал я. – Хитин на лице гладкий, жвалы до конца не сформировались. Ему лет пятнадцать по земным меркам. И он сильно испуган.

–Ты бы говорил с ним побольше, – попросила Даша. – Нам он нужен нормальным.

Глава 10. Пиратский рай.

В этот раз выход из гипера прошёл легко. Нередко, когда корабль прокалывает пространство, у пассажиров рябит в глазах, голову сжимают тиски, а железные пальцы сдавливают сердце. Говорят, сила удара вневременной волны зависит от мастерства штурмана, от того, как он нащупает верную траекторию в пятимерном пространстве. На «Мегалодоне» у меня постоянно болела голова во время прыжка и после финиша, несмотря на первоклассные коконы. На «Пиранье» я не чувствовал ровным счётом ничего.

Удерживающие ленты ослабли, створка гамака отъехала в сторону, и я шагнул в каюту из подобия гроба одновременно с Зигфридом. Гамаки на стенах щёлкнули, закрываясь, и на полукруглых створках замерцали зелёные индикаторы. В этот раз гамак не показался мне таким ужасным. Подумаешь, что пришлось полчаса висеть без движения и кондиционера. Даже полезно для нервов. Надо привыкать – теперь вся моя жизнь, по крайней мере в ближайшие месяцы, будет такой.

–Подрочил? – спросил я.

Зигфрид рассмеялся:

–Не успел. Вот мы и на Каледонии!

–Пиратский рай?

–Это планета, несколько орбитальных баз и Биржа.

–Что ещё за Биржа?

–Узнаешь.

–И почему Каледонию никто не разогнал?

–Да потому… – слова Зигфрида оборвал стук в дверь. Я коснулся сенсора на стене.

–Кси-лингвист, я беру тебя на прогулку, – заявила Даша с порога. – Выполним на грунте поручение Руперта.

Я заглянул в глубокие серые глаза, и быстро отвёл взгляд, почувствовав, что начал тонуть. Даша оделась в чёрное с блёстками платье до колен с вырезом на груди. На ногах красовались высокие каблуки с розой на носке.

–О, – Зигфрид хлопнул меня по плечу. – На грунт – это тебе полезно. Увидишь изнутри наши дюзы и изменишь мнение о нас.

–Вот уж нет, – произнёс я и сложил руки на груди.

–Пошли, – махнула Даша, и я послушно вышел в коридор.

Из каюты Леоноры выглянул Санёк. Даша привлекла его внимание, щёлкнув в воздухе пальцами.

–С тебя две карты, – сказала Даша. – Руперт велел. И не жмотничай.

Санёк грустно посмотрел на Дашу, и с таким видом, словно отдавал последнее, достал из кармана шорт пачку пластика и дал на две карты. Дайверша одним движением схватила добычу и спрятала в карман.

–На Каледонии в ходу пластиковые карты без идентификатора личности, – объяснила Даша. – А своим счётом не вздумай воспользоваться. Каледония не подключена напрямую к банковской Сети Конфедерации, но есть риск, что на тебя выйдут секретные службы.

–Постой, – только сейчас опомнился я. – Все мои сбережения, всё то, что я зарабатывал три года, и ради чего ломал себя в академии, пропало?

–Да, – безжалостно кивнула Даша. – Думала, ты понял. Поможешь довести наше дело до конца, всё вернёшь и получишь ещё больше.

–Чёрт! Да вы же меня в попрошайку превратили! Что ж, я теперь без денег?!

–Да не паникуй, ты ведь кси-лингвист.

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Не выпить теперь мне дорогого брюта и не заказать люкс в пятизвёздочной гостинице. Конечно, мне это теперь и не понадобится, но сама мысль, что я лишён того, что у меня было на протяжении последних лет, выбивает из колеи.

–Я знаю, что сложно перестроиться к такой жизни, – вдруг снизошла Даша и коснулась моего запястья прохладными пальцами. – Мы не убийцы и не маньяки. Мы работаем… ммм… честно.

–Да ведь и спасли меня, – горько усмехнулся я.

–Да.

–Скажи, кем ты меня считаешь?

Даша изучающим взглядом осмотрела меня.

–Ты типичный представитель Солнечной системы, который не знает жизни за её пределами. И который уверен, что раз у человека чего-то нет, то это от того, что он плохо работает.

–А, Игорь, – подмигнул Руперт, спустившийся вниз. – Желаю хорошо прошвырнуться на грунте. И приглядывай за красоткой, к которой предписан.

–Руперт! – укоризненно сказала Даша. Когда она сердилась, то очаровательно надувала пунцовые губы. – Игорь, пойдём. Да не наверх, вниз!

В трюме я задержался у глайдера. Мне было жаль арсуна.

–Подстрахуй, – попросил я Дашу.

Девушка кивнула и встала рядом. Два взрослых человека без проблем справятся с арсуном-подростком. Я повернул рукоять на одной из двух створок, и та послушно отъехала в сторону. Арсун лежал на полу, согнувшись в три погибели.

Крон-принц резко разогнулся и в один прыжок оказался напротив нас. Сетчатые глаза смотрели на нас, а руки подрагивали.

–Как дела? – спросил я – языковой код арсуна я помнил, и мне не нужно было ждать, пока негуман заговорит.

–Карательные эскадрильи арсунов идут по вашим следам!

–Передай ему, что скоро каюту дадим, – сказала Даша.

–Тебя переселят в нормальное место, – объявил я. – Тебе здесь не скучно? Может, тебе дать коммуникатор?

Арсун дёрнулся снова чем-нибудь пригрозить, но замер.

–Дай, – сказал крон-принц.

–Разберёшься? – спросил я и протянул арсуну коммуникатор. – Я настроил на твой язык.

Крон-принц взял ленту и осмотрел со всех сторон. Такую топовую модель я теперь не скоро смогу себе позволить, с сожалением подумал я.

–Конечно, человек, – бесцветно сказал арсун. – Это ведь наша компания их выпускает. Адаптированная версия для людей.

–Пошли, – поторопила меня Даша и закрыла дверь глайдера. – Держи.

–Что? Зачем мне шлем?

–На «Пиранье» была только аварийная шлюпка, которую ты отстрелил. Мы полетим на спейс-катерах.

Когда я облачился в скафандр, Даша попросила выкатить спейс-катер в шлюз.

–На одном полетим? – скептически отозвался я.

–А ты как думал? Ещё замёрзнешь в космосе, да и машину угробишь.

Дверь шлюза медленно распахнулась. Я обхватил покрепче Дашу, хотя всё равно был надёжно пристёгнут.

Справа ярко светило солнце Каледонии. Над серо-зелёным шаром планеты, подоткнутым кое-где ватой облаков, парили орбитальные базы, некоторые в виде замысловато выкрученных труб, другие в виде бубликов, третьи многочисленными причалами напоминали ежей. Сновали десятки кораблей, от сфероидов до клиньев.

Даша выкрутила рукоятки на руле катера. Из дюз полыхнул оранжевый поток, и мы устремились к цилиндрической базе.

–Видишь нанизанный на штырь шар? – спросила девушка.

Я осторожно повернул голову. База отбрасывала слепящие блики и действительно напоминала насаженный на иглу мяч для гольфа.

–Это Биржа, – объяснила Даша. – Когда дайверы или пираты собираются в рейд, они размещают заявку на Бирже. Желающие покупают процент от добычи будущего рейда. Всё равно, как инвесторы покупают доли в новой компании. На эти деньги капитан приобретает топливо, нанимает экипаж, закупает снаряжение.

–Ловко! – восхитился я. – А как быть с теми, кто берёт деньги и обманывает?

–Владельцы Биржи тоже не на принтере печатаны. Они лично общаются с капитанами. Самые опытные и проверенные получают максимальный рейтинг доверия, новички – самый низкий. Инвесторы доверяют выбору Биржи и в соответствии с этим принимают решение куда вкладываться. Добычу потом привозят на барже. Вот почему около Биржи дежурят два крейсера.

–И где они?

–В маскировочном поле, конечно. Их только спецтехника нащупает.

Даша выкрутила руль, и спейс-катер заложил вираж, уходя от столкновения с баржей. Проплыли мимо несколько банеров, рекламирующих услуги Биржи, суши и золотые украшения, и дорожки из светящихся маяков. Даша, лавируя, между стоящих в очереди барж, которые тянулись на сотни метров, и старых боевых катеров с залатанной обшивкой, направила нас к открытому ангару для малотоннажных судов.

***

Каледонию заселили сто лет назад испанцы, французы и русские по контракту с горнодобывающими корпорациями. Население – три миллиона.

Большую часть планеты занимают горы, на оставшуюся треть приходятся суша и единственный океан. Колония до сих пор богата драгоценными металлами и алмазами, а сто лет назад их и вовсе активно добывали, пока корпорации не поняли, что тритий приносит больше денег. Вскоре добычу на Каледонии прекратили, и планетка, находящаяся между основными трассами Конфедерации, превратились в рассадник пиратов и мародёров. А золото, платину и алмазы по-прежнему добывают, хотя уже не в тех объёмах. Выручку забирает сплошь криминализованное местное правительство.

Из десятков орбитальных баз Даша выбрала «Кошак Шрёдингера». На базе пахло алкоголем и драком от самого шлюза. Гравитация была сильнее, чем на «Пиранье», но всё равно недотягивала до земной. За таможенной стойкой перед шлюзом сидел мужик неопределённого возраста с длинными чёрными усами. На столе стояла пузатая бутылка.

Мужчина оторвался от голографического экрана на стойке, окинул нас рассеянным взглядом, и проговорил:

–Проходите, други. – Каледонский вариант русского, мгновенно среагировал я.

–Пошли, – подтолкнула меня Даша.

–И это весь контроль? – удивился я.

–У парня глазные сенсоры с терагерцовыми сканерами, полевой бластер, вживлённый в правую руку, и усиленный титановыми пластинами скелет.

–Чертовщина! Импы же строго запрещены!

–Ты привыкай, – Даша похлопала меня по плечу.

Лифт вывез нас третью палубу и мы оказались в баре – только через него можно было попасть в ангар, где ожидали челноки, доставляющие на грунт. В баре шумно выпивали несколько десятков мужчин и женщин в аляповатой и вычурной вечерней одежде, как принято у мародёров. Даша на высоких каблуках в чёрном блестящем платье была здесь кстати, а вот я, в джинсах и рубашке, чувствовал себя не в своей тарелке и привлекал внимание.

Потолок и стены бара украшали панорамные иллюминаторы, сквозь них было видно планету и дюзы пришвартованных к базе кораблей. Я оттолкнул от себя левитирующую подушку стула, и нагнал девушку.

Дашу толкнули отшатнувшиеся от дружков негр и голубокожий, оба в кожаных жилетах и кожаных штанах. Девушка чудом удержала равновесие на тонких каблуках. Я смело шагнул вперёд. Мужчины едва стояли на ногах и от них за парсек несло алкоголем.

–Позвольте! – строго сказал я.

Даша не дала мне договорить – ударила одному каблуком в колено, а второму сунула локоть в живот. Негр обернулся вокруг своей оси и рухнул, а голуболицый сел на пол и обиженно посмотрел на обидчицу. Зал зааплодировал.

Даша помахала зрителям рукой, толкнула стеклянные двери бара, и мы вышли в коридор, который вёл к ангару.

***

Космодром Каледонии был огромен, не меньше московского. С нас потребовали паспорта. Даша протянула таможеннику свой и оформила временный на меня, внеся в залог двадцать тысяч кредов. В зале ожидания я увидел трёх рарраршей – получалось, что космопорт Каледонии взял себе статус межксенического.

–Что нам поручил сделать Руперт? – спросил я, когда мы сели в арендованный флаер.

–Купить кое-что, – ответила Даша. Она вновь была за рулём, даже не предложив мне место пилота.

–Чего же?

–Узнаешь.

–А почему пиратов на Каледонии не разогнали?

–Уф. Да потому, что это никому не нужно. Каледония платит налоги, ты знал?

–Даже так?

–Мародёры, по сути, законов не нарушают. А пиратов просто никто не боится. Что они делают? Ну, захватывают судно и требуют выкуп. Они же никого не убивают! Получив выкуп, сразу же возвращают корабль вместе с грузом. Многие суда защищены страховкой, а за те, что не защищены, обычно платят. Подумай, только полпроцента судов из десятка тысяч перехватывают пираты.