Электронная библиотека » Алексей Тимофеев » » онлайн чтение - страница 7


  • Текст добавлен: 26 мая 2022, 14:44


Автор книги: Алексей Тимофеев


Жанр: История, Наука и Образование


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Синод РПЦ(з) с пониманием относился к тяжелому положению, в котором оказалась СПЦ, чей патриарх был арестован немцами, а значительная часть владык погибли или были насильственно отделены от своей паствы. Уже после войны Ю.П. Граббе вспоминал, как митрополит Анастасий пытался поздравить с церковным праздником патриарха Гавриила и епископа Николая (Велимировича), несмотря на сопротивление немецких властей и изоляцию, в которой оказались эти сербские духовные лидеры. Последовательную и честную позицию заняла РПЦ(з) и по вопросу о «хорватской православной церкви» («хпц»), основанной в 1942 г. Из 62 клириков «хпц» в 1942 г. 20 человек были русскими, в том числе ее глава Григорий Иванович Максимов (митрополит Гермоген)259. Как только митрополит Анастасий получил сообщение о возникновении этого проекта усташских властей, он незамедлительно выразил по этому поводу свое отрицательное мнение. Митрополит Анастасий сразу резко осудил и поведение Гермогена, о чем РПЦ(з) поспешила сообщить СПЦ (об этом и письменно, и устно оповестили местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Иосифа). Немцы запретили публиковать сообщения об этой реакции РПЦ(з) в газетах, но пастыри РПЦ(з) на проповедях донесли до прихожан воззрения главы церкви по вопросу о «хорватской церкви». Эта последовательность и преданность сестринским отношениям с СПЦ не остались незамеченными и в СПЦ. После окончания войны патриарх Гавриил во время своего пребывания в Лондоне заявил, что «митрополит Анастасий с большой мудростью и тактом вел себя во время оккупации и всегда был лоялен к сербам»260.

Политические и личные взгляды начальника канцелярии Синода Ю.П. Граббе, выраженные в положительной оценке личности и политической деятельности Д. Льотича и М. Недича как непримиримых борцов с коммунизмом в Сербии, совпадали с воззрениями значительной части русского священства, проживавшего в Сербии. Эти же позиции в дальнейшем выразились в участии священников РПЦ(з) в церковной жизни русских воинских формаций в Югославии, а в конце войны – в установлении связей с РОА и самим генералом Власовым. Эти связи были настолько крепкими, что осенью 1944 г. митрополит Анастасий часть своего пути по Германии и Чехии проделал в штабном автобусе генерала Власова. Установились сердечные связи между руководством РОА и старейшинами РПЦ(з), особенно важной была первая встреча митрополита Анастасия и генерала Власова. В ноябре 1944 в огромном русском православном соборе в Берлине, построенном при поддержке немецкого государства в тридцатые годы, состоялся торжественный молебен «за победу русского оружия», которым предводительствовал прибывший незадолго до этого из Белграда митрополит Анастасий261.

После начала гражданской войны в Сербии последовательные антикоммунистические взгляды выражали и проповедовалиа значительная часть русского священства, служившего в приходах СПЦ в сербской провинции. В результате многие из них262 , так же как и их единомышленники из рядов сербского священства, пали от рук партизан263. Сравнительно большое число русских священников, убитых партизанами, не могло не вызвать внимания официального издания РПЦ(з) 264.

Отметим, что число русских православных священнослужителей, погибших в годы Второй мировой войны в Югославии от рук партизан, является достаточно заметным. На основании послевоенных исследований СПЦ можно сделать заключение, что от рук оккупантов и их помощников погибли шесть человек: четверых убили усташи в НГХ (о. Бориса Мулева в августе 1941 г. у г. Слунь, о. Андрея Семилуцкого в октябре 1941 г. у г. Пакрац, о. Ивана Княжева в декабре 1941 у г. Брчко, о. Михаила Гутовского 7 января 1942 у г. Карловац), а двоих по неясным причинам убили сами немцы в конце войны в Воеводине (протодьякона Ивана Котова 11 апреля 1944 в г. Алибунар, иеромонаха Платона Бондаря 23 октября 1944 в с. Врдник). Некий русский монах Вениамин, игумен монастыря Св. Наума в Македонии, был убит неизвестными людьми в районе Охрида. Кроме этих жертв немцев и их союзников, двух священников якобы убили боевики Д. Михайловича – протоиерея Валериана Бортинского в с. Рипань у Белграда 7 декабря 1943 г. и о. Иосифа Брагина в июле 1942 в с. Лазница у Браничева265.

Стоит отметить, что последних двух священников современники событий относили все-таки к жертвам «красного террора»266. Не стоит, разумеется, забывать, что в условиях крайнего ожесточения гражданской войны четники также совершали убийства священников. Так, например, в июле 1942 г. в центре г. Чачка боевики Д. Михайловича зарезали священника Драгутина Булича, бывшего сторонником Д. Льотича. Поэтому практически невозможно определить, пали ли эти две жертвы гражданской войны в Сербии от рук партизан или четников.

В то же время ясно, что последовательно антикоммунистические воззрения, которые выражали русские священники, служившие в СПЦ, не могли не приводить к тому, что некоторые их них погибли именно от рук партизан267. Такая тенденция особенно заметна в Браничевской епархии, в восточной части Сербии (это, кстати, особенно заставляет усомниться в том, что четники убили о. Иосифа Брагина, также погибшего в тех краях. Всего с 1941-го по 1944 год партизанские боевики убили в Браничевской епархии как минимум трех сербских и шестерых русских священников (не считая о. Иосифа Брагина).

В июле 1942 г. был убит о. Вячеслав Яковлевский. Во время Гражданской войны в России он был священником в Добровольческой армии. По прибытии в Сербию он служил в СПЦ в приходе с. Брза Паланка (Тимокская епархия), а затем был перемещен в Браничевскую епархию, где и снискал мученический венец. В июле 1942 г. партизаны убили и священника о. Вячеслава Зейна, племянника известного Ф.А. Зейна, губернатора Финляндии, последовательно защищавшего русские интересы в этой северной провинции Российской империи. До революции Вячеслав Зейн был чиновником, но в эмиграции встал на пастырскую стезю, служил в православном приходе в городе Ромб во Франции, а после этого переехал в Сербию, где и погиб268. В августе 1942 г. был убит еще один русский священник – о. Пантелеймон Кокаев. Отец Пантелеймон происходил из осетинской семьи и закончил в 1914 г. Ставропольскую семинарию «по первому разряду». Приехав в Сербию, он служил в Нишской епархии, а после этого был переведен в Браничевскую епархию, где и погиб. В августе 1942 г. был убит священник Браничевской епархии о. Сергий Белавин269. В марте 1943 г. убит священник Кленьского прихода Браничевской епархии о. Григорий Волков, причем случилось это спустя несколько месяцев после того, как браничевский епископ Вениамин наградил его за отличную службу. Наконец, в марте 1943 г. был убит священник о. Василий Толмачев270.

Епископ Вениамин Браничевский несколько раз (в сентябре 1942 г. и в апреле 1943 г.) «с горечью и печалью» сообщал митрополиту Анастасию о том, что в Браничевской епархии «безбожные разбойники убивают сербских и русских священников». В связи с этим епископ Вениамин сделал «циркулярное распоряжение... о внесении в диптихи всех церквей имен этих жертв, умерщвленных безумием безбожников, чтобы на всех проскомидиях за них вынимались частицы. В то же время ... предприняты все шаги у соответствующих властей для охранения жизни священнослужителей, как русских, так и сербов. Некоторых... переместили в более верные места, где жизнь их будет в большей безопасности»271.

Все эти события не могли не повлиять на и без того твердую поддержку, которую руководство РПЦ(з) оказывало РОК272. С момента основания РОК в сентябре 1941 г. митрополит Анастасий благословил вступление в него своей паствы и саму эту «крестоносную рать». Митрополит Анастасий регулярно участвовал в военных парадах РОК, служил для него торжественные службы и получал письменные благодарности от генерала Штейфона.

С особой торжественностью в течение двух дней была отмечена годовщина основания РОК. Сначала 30 августа/12 сентября, в день праздника Св. Александра Невского, походная церковь в казармах РОК в районе Белграда Дединье отпраздновала свой престольный праздник. По этому поводу в церковь прибыл митрополит Анастасий, который в сослужении прибывшего духовенства и настоятеля корпусной церкви о. иеромонаха Никона провел торжественный молебен. После молебна состоялся парад. А на следующий день, 31 августа /13 сентября, отмечали саму годовщину основания РОК. День этот был отмечен торжественным молебном, отслуженным во дворе русской Свято-Троицкой церкви в присутствии командующего РОК генерала Штейфона с его штабом, роты Четвертого полка РОК, начальника Бюро русской эмиграции генерала Крейтера, многих эмигрантов и корпусного оркестра. Молебен совершил митрополит Анастасий в сослужении многочисленного духовенства. После молебна владыка Анастасий произнес слово, «в котором отметил жертвенное чувство, привлекшее русских воинов в ряды Охранной группы для вооруженной борьбы с коммунизмом. Генерал-лейтенант Штейфон благодарил митрополита за его слово и за всегдашнее внимание к духовным нуждам Группы». Затем он обратился со словом к выстроенной роте, которую поздравил со знаменательной годовщиной. Торжество кончилось парадом. В тот же день в помещении Дома императора Николая II состоялся банкет, на который, кроме ген. Штейфона, Крейтера и митрополита Анастасия, прибыли командующий немецкими войсками в Сербии генерал Бадер со свитой и советник германского посольства д-р Файне273.

Не менее торжественно выглядело посещение в 1943 г. митрополитом Анастасием с чудотворным образом Богоматери «Знамение» (Курской Коренной) казармы РОК в районе Белграда Баница для освящения полевой полковой церкви. Митрополит Анастасий выражал свою поддержку также семьям солдат и офицеров РОК274.

На Пасху в 1943 г. был организован массовый поход в церковь Св. Троицы в центре Белграда молодого пополнения РОК, тепло встреченного массами собравшихся на службу эмигрантов. Молодые солдаты РОК присутствовали на торжественной службе, которую вел митрополит Анастасий, обратившийся к новобранцам с вдохновенными и убедительными словами275. Помимо непрерывного внимания митрополита Анастасия к РОК, в нем с самого начала присутствовали представители РПЦ(з) – полковые священники о. Владимир Могилев, о. Владимир Ульянцев, протоиерей Борис Молчанов, протоиерей Григорий Баранников, иеромонахи Никодим (Нагаев), Антоний (Медведев), Викторин (Ляйбах). Во главе корпусной службы военных священников стояли сначала протоиерей Иоанн Гандурин, а позднее иеромонах Никон (Рклицкий). Корпусные священники самоотверженно вершили свои обязанности военных священников. Например, осенью 1944 г. во время боев за г. Чачак под огнем советской артиллерии и «катюш» (гвардейский ракетный миномет БМ-13) о. Никон и его помощник иеродиакон Вассиан без устали причащали раненых бойцов и отпевали погибших. Когда ракетно-артиллерийский огонь усилился, о. Никон был ранен, а иеродьякон погиб. Путь войскового священника РОК не был престижным и не обещал материальных благ, многие избегали его276. Священники РОК отличались своей готовностью к самопожертвованию и огромным старанием, о чем свидетельствует хотя бы то, что после войны четверых из священников РОК рукоположили в епископы в различных епархиях РПЦ(з) 277. В отличие от других частей русских коллаборационистов, окормлявшихся священниками Вселенского или даже Московского патриархата, РОК был на особом положении278. Священство РОК находилось под омофором митрополита Анастасия, имевшего статус управителя русских приходов в Сербии, и потому (как и в во всех других приходах РПЦ(з) в Сербии) на службах корпусные священники регулярно поминали имя мирского правителя сербских земель – короля Петра II Карагеоргиевича и главы СПЦ – патриарха Гавриила279. Осенью 1944 г. за три недели до вхождения Красной армии и партизан в Белград иерархи РПЦ(з) вместе с многочисленными русскими эмигрантами, не испытывавшими симпатий к коммунистам, покинули Сербию280. Ю.П. Граббе вспоминал: «В конце концов... мы получили вагон. Стали укладывать в ящики Канцелярию... Из Белграда все выезжало. Уехали все учащиеся с педагогическим персоналом, уехали уже и мои дети с женой. Через три недели после нашего отъезда из Белграда он был взят большевиками. Когда мы подъехали к поезду, то вместо обещанного нам вагона была только часть вагона III класса. С нами ехал теперешний Владыка Аверкий. У него была такая масса личных вещей, что он не смог взять Чудотворную Икону, поэтому взял ее я. Весь багаж был свален в единственный в поезде товарный вагон. Конечно, все сваливалось без всяких расписок или счета. Так мы и поехали в Германию»281.

Стоит отметить, что среди клириков РПЦ(з) были и люди, не согласные с основным курсом церковных старейшин. Несмотря на угрозу преследования со стороны гестапо, они составляли «... оппозицию в вопросе отъезда Чудотворной Иконы и самого Владыки Митрополита»282. Это была небольшая часть эмигрантов, так называемые «левые» и «советские патриоты», считавшие, что нельзя воевать с большевиками, т.к. интересы советской власти совпадают с интересами России. Их «предводили два священника, протоиерей И. Сокаль и протоиерей В. Неклюдов». Стоит отметить, что эта симпатия к красным не была лишь следствием успехов Красной армии. Идея о союзе с РПЦ(МП) уже до войны витала в головах некоторых из пастырей РПЦ(з). Так, еще до войны, в 1938 году, о. В.Неклюдов заклеил листком бумаги образ Николая II в русской часовне на Новом кладбище. 283. И. Сокаль и В. Неклюдов были против курса на борьбу с большевиками и несколько раз собрали настоящие митинги у церкви Св. Троицы, уговаривая паству саботировать призыв в РОК. Эти священники говорили прихожанам, что «большевиков больше нет и остались только русские». Во время наступления Красной армии эти пастыри уговаривали свою паству оставаться в Сербии и ждать «русских воинов-освободителей»284.

Вся власть над приходами Русской церкви в Югославии после ухода из Сербии иерархов РПЦ(з) осталась в руках Епархиального совета, членами которого были: о. Иоанн Сокаль (зам. председателя), о. Виталий Тарасьев, о. Владимир Мошин, Викентий Фрадинский (секретарь)285. Фактически власть перешла в руки старейшего священника, отца Иоанна Сокаля. На тот момент оставшаяся в Сербии Русская церковь состояла из двух общин, двух монастырей, 20 священников, 15 монахов, 32 монахинь и 3000 прихожан286. В крупнейшей русской церкви в Белграде остались служить четыре священника: о. И. Сокаль, о. В. Неклюдов, о. В. Тарасьев и о. В. Мошин287. По решению Синода СПЦ и по просьбе Епархиального совета и старейшин Свято-Троицкой церкви с ноября 1944 русские приходы в Сербии перешли под омофор СПЦ288. Таким образом, РПЦ(з) была окончательно вытеснена из духовной жизни Югославии.

2. Советские коллаборационисты в Югославии

2.1. Кавказцы и азиаты в составе немецких оккупационных сил в Югославии

В советско-германской войне 1941 – 1945 гг. коллаборационизм достиг небывалого размаха, это позволило отдельным историкам говорить о том, что события того времени носили характер «второй гражданской войны». Как бы ни оценивал историк явления коллаборационизма (как гражданскую войну или как предательство), трудно отрицать то, что определенной части населения СССР были свойственны сепаратистские и (или) антисоветские настроения, побудившие их выступить с оружием в руках на стороне нацистской Германии. Это были не только жители балтийских республик, Средней Азии, Кавказа и Западной Украины, но и русские из РСФСР, Восточной Украины, Белоруссии и казачьих областей России, движимые ненавистью к первым лицам ВКП(б) и НКВД за репрессии, искусственно спровоцированный голод, коллективизацию и чиновничий произвол. Согласно немецким данным, в конце 1943 г. в вермахте находились около полумиллиона граждан СССР289. Эта статистика не включает лиц, работавших в администрации, полиции и органах местного самоуправления. По подсчетам современных российских историков, основанным на изучении архивных данных, общее число граждан СССР и эмигрантов, которые хотя бы некоторое время прослужили в составе вермахта, СС, полиции и военизированных структур, было около миллиона двухсот тысяч человек (среди которых было около 700 тысяч славян, около 300 тысяч прибалтов, около 200 тысяч кавказцев и азиатов), при этом максимальная единовременная численность достигала 800 – 900 тысяч человек290.

К середине 1943 г. шансы на победу Третьего рейха сильно сократились, немецкие оккупационные власти не могли поставить четкую политическую перспективу перед теми, кто пошел с ними на сотрудничество. В связи с этим боевой дух коллаборационистских частей стал падать, а число случаев дезертирства – расти. Поэтому 10 октября 1943 г. по приказу рейхсканцлера А. Гитлера значительная часть восточных батальонов была переброшена на запад, т.е. в основном во Францию, Италию и на Балканы291. Вследствие этого русские, туркестанские и кавказские части оказались рассеяны по Европе от нормандских островов в Ла-Манше до пригородов Варшавы, и от берегов Северного моря до побережья Средиземного моря. После перебазирования в Европу осенью 1943 г. частей из «советских» коллаборационистов на территории Югославии до мая 1945 г. находились представители многочисленных русских, казачьих, туркестанских, кавказских и украинских частей. Единственным исключением были прибалтийские части, пребывание которых на территории западных Балкан, согласно известным до сих пор документам, зафиксировано не было.

Среди «восточных» частей, направленных на оккупированную территорию Югославии для борьбы с партизанами, пожалуй, наиболее известной уже до прибытия на Балканы была специальная кавказская часть «Бергман», т.е. «Горец» («Sonderverband Bergmann»), два батальона которой (1-й грузинский и 3-й северокавказский) были переброшены на Балканы после боев на Перекопском перешейке осенью и зимой 1943/44 г. Эта часть была хорошо подготовлена к ведению боевых действий в горах, причем при подготовке немецкие инструкторы пытались опереться на имевшийся у их подопечных опыт жизни в горах. Боевая мораль части была усилена неприязнью к православным славянским народам и к носителям коммунистической идеологии. Военнослужащие «Бергмана» принимали активное участие в боевых действиях на территории Северного Кавказа и Крыма. С конца 1942 г. «Бергман» был развернут в полк трехбатальонного состава общей численностью 2300 человек (батальоны: 1-й грузинский, 2 й азербайджанский и 3 й северокавказский)292. В марте 1944 г. 1-й и 3-й батальоны были переброшены на Балканы, на территорию Греции и Югославии. В августе 1944 г. солдаты «Бергмана» участвовали в боевой операции против югославских партизан в районе Кичево (Македония). Грузинский батальон участвовал в боевых действиях против партизан в оперативной зоне 11-й полевой дивизии люфтваффе. Осенью 1944 г. части «Бергмана» были переброшены к югославско-болгарской границе и приняли участие в боевых действиях против наступавших советских войск. После двух дней ожесточенных боев «Бергман» был отведен в тыл и переброшен в район Ресавы (Центральная Сербия), а позднее в район Вишеграда (Восточная Босния), где он действовал в операционной зоне 181-й пехотной дивизии вермахта. Хотя 2 февраля 1945 г. штабные части «Бергмана» были распущены, его национальные батальоны продолжили свою службу рейху и сохранили на головных уборах свой символ – кривой кавказский кинжал. В начале 1945 г. грузинский батальон выполнял особые задания в Западном Среме (Хорватия), а северокавказский батальон участвовал в антипартизанских операциях в Восточной Славонии (Хорватия). Позднее, в апреле 1945 г. в районе Карловца (Центральная Хорватия) части «Бергмана» сдерживали натиск НОАЮ. И, наконец, капитуляция Германии застигла оба батальона «Бергмана» в Словении. Грузинский батальон был захвачен в плен частями НОАЮ, а северокавказскому удалось сдаться Союзникам, что, впрочем, не меняло их участи, т.к. и одни, и другие в конце концов были переданы частям Смерша 3-го Украинского фронта293.

На территории Югославии имелись и другие части специального назначения вермахта, включавшие в себя подразделения, сформированные из «советских горцев» и действовавшие в составе ФАТ294. К концу войны боевой дух этих жителей Кавказа и Средней Азии падал, и дело доходило до дезертирства и массовых возмущений. Было зафиксировано по крайней мере 2 подобных случая, не связанных между собой: азербайджанская часть из состава ФАТ-215, действовавшая в районе Требинье (Восточная Герцеговина) и таджикская из состава ФАТ-207, действовавшая в районе Рашки (пограничье Сербии и Черногории), вырезали немецких командиров и унтер-офицеров и ушли в горы295. Кроме того, в антипартизанских операциях в Югославии участвовали и кавказские «восточные» батальоны, придаваемые отдельным дивизиям. На территориях югославско-албанской границы и присоединенного к Албании Косова действовал I/125-й армянский пехотный батальон296. На территории Хорватии и Боснии в антипартизанских операциях участвовали 842-й и 843-й северокавказские усиленные полубатальоны и 814-й армянский пехотный батальон297.

Помимо кавказских народов, на Балканы для борьбы с партизанами прибыли и туркестанские части вермахта. Крупнейшей из них была 162-я туркестанская дивизия, в которой немецкую форму носили казахи, узбеки, таджики, туркмены, калмыки и азербайджанцы. Предыстория формирования этой части относится к маю 1943 г., когда в Нойхаммере была сформирована экспериментальная 162-я туркестанская пехотная дивизия под командованием генерал-майора Оскара фон Нидермайера. Дивизия имела в своем составе около 50% немцев, значительная часть которых была «фольксдойче» из СССР298. После формирования и обучения в сентябре 1943 г. эта часть прибыла в Югославию, где и участвовала в антипартизанских операциях в Словении, Хорватии и Боснии299. Основная часть дивизии была сконцентрирована в Истрии (Хорватия)300 и после капитуляции Италии была усилена захваченным немцами у итальянцев вооружением для борьбы в горных условиях301. Дивизия два раза в течение 1944 – 1945 гг. отходила на фронт, на Апеннинский полуостров (в Италию) для борьбы против наступавших союзников. Легионеры туркестанской дивизии отличались низким уровнем дисциплины, однако их жесткость по отношению к местному населению делала их часть полезной для карательных операций и для антипартизанских операций местного значения302.

Представитель вермахта в НГХ генерал Глейз фон Хорстенау описал в своих дневниковых записях состоявшуюся 28 сентября 1943 г. встречу с генералом Оскаром фон Нидермайером, прибывшим в Хорватию вместе с 162-й дивизией. Из Нойхаммера части 162-й дивизии были переброшены в Италию (в Удине и Верону) и в Хорватию (в Загреб). Части, прибывшие в Загреб, выдвигались из района Карлоцац-Огулин в направлении на северо-запад. Г. Хорстенау записал краткую характеристику, которую Нидермайер дал своему воинству: «Каких-то политических идеалов, разумеется, мы не можем им дать. Они чувствуют верность только к своему командиру. Они наемники, которые хотят хорошо есть и пить, и им очень важны женщины. Когда им приказываешь, необходимо обещать им эти три вещи. И только тогда они идут в бой». Нидермайер, по его словам, выбрал из 40 тысяч человек, прибывших в Нойхаммер, 10 тысяч самых лояльных, остальные места в дивизии были заняты немцами. По свидетельству Хорстенау, практика 162-й дивизии выглядела следующим образом: «Села, которые они захватывают, немецкое командование разрешает им свободно ограбить. Когда они входят в захваченное село, мужчин убивают, женщин насилуют, а все имущество принадлежит им»303. Будущий «святой из НГХ» и архиепископ Загребский304 Алоизий Степинац жаловался генералу Хорстенау на поведение 162-й дивизии. Он позвонил генералу «в отчаянии: туркестанцы, бывшие под командованием Нидермайера, опустошили его родное село Крашич и увели с собой три сотни “полностью невинных, хороших людей”. Он просил... помочь хотя бы, чтобы они не были убиты. Он также упомянул, что между уведенными людьми, вероятно, есть и его родственники...»305.

В антипартизанских операциях на Балканах участвовали и менее масштабные части, чем 162-я туркестанская дивизия. Сюда были перемещены также 789-й и I/76 – й туркестанский батальоны; 804, 806, 820, I/4, I/101, I/73-й азербайджанские батальоны. Когда передовые части осенью 1944 г. вошли на территорию РККА в приграничном дунайском городке Дони-Милановац, они натолкнулись на 786-й туркестанский батальон306.

Существовала тенденция включить находившиеся на юго-востоке Европы батальоны в состав 162-й туркестанской дивизии307. Существовал план концентрации в конце 1944 г. на югославской территории всех туркестанских и кавказских частей со всей оккупированной немцами Европы и создания на базе этих частей «Кавказской освободительной армии» и «Национальной армии Туркестана». Однако собрать мелкие части, рассеянные от Ла-Манша до Варшавы, в условиях последнего года войны было невозможно, что и обрекло эту идею на провал308. Позднее немцы решили создать из азербайджанских, северокавказских, армянских и грузинских частей, уже сконцентрированных на территории Словении и Хорватии, кавказскую конную бригаду СС, но и эти планы не были осуществлены из-за капитуляции Германии309. В самой крупной на территории Югославии битве Второй мировой войны – битве за Батинский плацдарм – советским войскам противостоял некий «татарский батальон», 11 ноября 1944 г. мешавший свои огнем переправе через Дунай частям 703-го стрелкового полка 233-й стрелковой дивизии310.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации