Текст книги "Заставь меня развестись "

20.

– Мира! Я в окно вас увидела, и не поверила, что это ты. – Олеся, не моргая смотрит на нас, улыбаясь при этом. Она вместе со своим мужем и трехмесячной дочкой, живут в соседней квартире. – Ты где пропадала? Несколько раз пробовала до тебя дозвониться, но ты вне зоны доступа. Отдыхать ездила?

Если, смотря на меня, можно подумать, что я отдыхала, то либо кто-то лукавит, либо я хорошая актриса. Скорее первое, потому что для второго, у меня слишком громко бьется сердце.

А еще Никита слишком близко стоит.

Что б его.

– Да я…

Меня перебивает крик малютки, и я даже радуюсь, ведь понятия не имела, что ответить соседке. Мы не настолько близки, чтобы при первой встрече рассказывать ей про нашу с Черновым семейную жизнь. Но и врать мне тоже не хотелось. Поэтому, когда Олеся переключила свое внимание на дочку, я выдохнула.

– Ой, пустышку в кроватке забыла. – Неожиданно для нас, она передает кроху в руки Чернова, хитро улыбаясь. – Ну, попрактикуйся, будущий папаня. Своя принцесса появится, уже будешь знать, как держать.

На первый взгляд Никита не изменился. Был камнем, камнем и остался. Но вот глаза… В них надпись транслировалась «Спасите! Помогите!»

Мне сразу же захотелось достать телефон из сумки, и сделать несколько фотографий на память. Вовремя одернула себя.

Нет уже никакой необходимости в этом.

Но смотря на мужа, который бережно держал чужого ребенка на своих руках, у меня защемило сердце. Глядя на них, мне становилось душно, и приходилось чаще дышать и энергично махать ресницами, отгоняя ненужные фантазии, которые еще совсем недавно были мечтой.

Стараясь не смотреть, разглядываю пол, только все равно не получалось сконцентрироваться на том, зачем я сюда добровольно приехала.

– Она такая крошечная. – тихо и с каким-то восхищением в голове, выдает Чернов.

– Ей всего три месяца. Конечно, она будет крошечной.

– Мира, может возьмешь? Вдруг, я ее уроню.

Вот, блин.

И как не взять, если в его голосе такая мольба и страх.

Беру на руки малышку, разглядывая ее маленькие пальчики, и миленькую повязку с единорогами на голове.

Чувствую на себе взгляд Никиты.

– Тебе идет.

– Молчи, Чернов. Лучше молчи. – шепотом рычу на него, и злюсь за разбитые в щепки мечты.

Если бы этот последний чертов месяц не развел нас Черновым по разным сторонам, то сейчас могло бы быть все по-другому. Возможно, я бы сейчас планировала ремонт в комнате, переделывая ее в детскую. Где-то в шкафу под моими вещами должен лежать журнал с детским личиком на обложке. Случайно увидела его в магазине, и не думая, купила, но даже открыть не успела.

Все, можно забыть.

Надо научиться отключать все эмоции.

Наверно, Никита понимает, о чем я сейчас думаю.

Где-то в глубине соседней квартире, слышится грохот, а затем из двери выбегает растрепанная Олеся, держа в руках ту самую пустышку.

– Простите, что задержала вас. Нигде не могла ее найти. – Останавливается напротив меня, бросая взгляд то на дочь, то на нас с Никитой. – А вы еще не собираетесь? Ой, простите, после родов, у меня мозг в кашу превратился. Теперь у всех об одном спрашиваю. Но вы и правда здорово смотритесь. Рожайте, не оттягивайте. С такими генами – дети чудесными будут.

Сглатываю ком в горле, всеми силами пытаясь улыбнуться. Не получается. Девочка кряхтит в мои руках, будто чувствует мое состояние. Еще раз посмотрев на нее, передаю ее в руки мамы, продолжая игнорировать взгляд Чернова.

– Олесь, у тебя очень красивая дочь. – говорю единственное на что способна. – Кажется, она просится на свежий воздух.

Рука Никиты ложится на мою поясницу, от чего кровь в моих венах закипает, а изо рта вырывается писк.

– Помочь с коляской? – предлагает Чернов, кажется, не собираясь убирать от меня свою руку.

– Какой он у тебя джентльмен. Все соседи были бы такими. Спасибо, но я сама. А вы заходите в гости. Пока Витя на работе, мне одной приходится. А так хоть поболтаем.

Мы прощаемся, и проводив Олесю с дочерью взглядом до лифта, я делаю то, что должна сделать – скидываю с себя руку Никиты, стараясь не замечать его улыбку.

– Не надо меня трогать.

– Поверь, пытаюсь, но тут я бессилен.

Врет.

Вижу, что не пытается.

Но долго думать над этим у меня не получается. В следующую секунду мы оказываемся в квартире, где на меня нападают уже другие воспоминания, от которых хочется прикусить губу и покраснеть.

Это же наша квартира. Здесь мы любили друг друга. Здесь мы…

Хватит!

Все закончилось.

Я не должна скучать.

Скинув обувь, первая прохожу в квартиру, чтобы мне не пришлось идти за Черновым, и разглядывать его спину.

– Хочешь чего-нибудь? – слышу голос за спиной. – Мать недавно заезжала, наверно, оставила…

– Никит, давай сразу уясним, что я не на чай сюда приехала. Мы поговорим, как взрослые и цивилизованные люди, а потом я уеду. Кстати, кто заберет мою машину?

– Кристина. – отвечает Никита, останавливаясь рядом со мной. – Она была рядом, когда позвонила Игнатова. Хотела со мной поехать, но я не разрешил. В лифте написал ей, где лежат еще одни ключи, и попросил отогнать машину в сервис.

– Зачем?

– Удар хоть и был слабым, но машину все равно нужно проверить. Зная тебя, ты этого не сделаешь.

– Не надо выставлять меня дурой, которая не сможет доехать до сервиса.

– Я и не выставляю тебя такой. – отрезает он, снимая часы с запястья. – Просто хочу лично убедиться, что с машиной все в порядке. Не накручивай себя.

Когда-то я наслаждалась заботой мужа, потом все резко изменилось.

– Наверно, Кристина в ярости от такой просьбы.

– Нет. Почему? Она скучает по тебе.

Неужели?

Слабо верится.

Особенно, после нашей последней встречи, когда она наехала на меня в продуктовом.

– Я в этом не уверена. – бросаю я, отходя от Никиты в сторону. – Но это не важно. Я хочу поговорить о своем брате. Что у тебя на Олега? Почему ты считаешь, что это он тебя подставляет?

– Потому что все так и есть. – грубо бросает Никита, – Помнишь, он просил дать ему работу? Через неделю просиживания штанов в офисе, он захотел стать директором ресторана.

Про работу я в курсе. Сама была свидетелем этого разговора в гостиной родителей.

– Про ресторан ты мне не рассказывал.

– Тогда я не думал, что это так важно. – морщится муж– Тем более, я, конечно, ему отказал. Какой из него директор? Так, грузчик на складе, максимум.

– И это все? Хочешь сказать, что из-за такой мелочи, Олег обиделся и решил тебе навредить?

Я очень хорошо знаю своего брата, он может быть гадким, но не настолько же, чтобы из-за должности испортить жизнь сестре. Я столько страдала из-за чего? Из-за стремлений брата стать крутым боссом? Это слишком.

– Тогда он попросил… Мира, послушай меня…

– Никит, говори! Что он просил?

– Твою мать переубедить меня. Она приехала ко мне, и просила дать ему шанс. Наверно, он хорошо промыл ей мозги, раз она вернулась, но уже с другой просьбой.

Что?

Моя мама? Почему она мне ничего об этом не говорила?

21.

– Олег хотел кальянную открыть, деньги были нужны. А зная твоего брата… – Продолжает Никита, отходя от меня.

– И я его знаю. Ты же отказал? – Зачем-то переспрашиваю, ведь понятно, что ничего Олегу не перепало. Поэтому он и бесится. Поэтому они с мамой на кухне закрывались, выгоняя папу.

Никита кивает. Идет к барной стойке, берет с подноса бутылку с водой, и вылив содержимое в стакан, подносит его ко мне.

Будто мысли читает.

Во рту и правда пересохло все.

– Почему ты мне не рассказал?

Глупый вопрос, на который я тоже смогу ответить. Не знал, как я отреагирую на его отказ моим родственникам, и не был уверен, что я не обижусь на него из-за этого. Оказывается, плохо он меня знает.

– Я бы сама попросила тебя, не помогать брату.

– Уверена? Ты всегда хотела наладить с ним общение.

Блин. Хотела. Но не таким же способом. Покупать любовь брата за деньги мужа – самый настоящий бред.

– Ты думаешь, что я настолько дура?

– Мира, не начинай. Вот так, я точно не думаю.

Вся эта ситуация, весь этот разговор, злят меня до скрипа зубов. Чернов шутит? Целый месяц из меня делали дуру все близкие мне люди. За кого они меня принимали?

– Ну, конечно, – со звоном ставлю стакан на полку, – А, знаешь, что думаю я? Что вы все друг друга стоите! Ты молчал, мама молчала, про Олега, вообще, вспоминать не хочу. Вы все молчали, а страдала я.

Судя по тому, как Никита напрягся, он согласен с моими словами.

– Ладно! Чего уж? – с горькой усмешкой бросаю я. – Сама виновата. Никит, давай закончим этот разговор.

Появилось чувство, будто по мне проехался танк. Если начать копаться дальше – мне станет только хуже. Потому что уже всплыло столько всего, что мне не хватит и дня, чтобы обдумать. А еще…

Черт, Чернов ведь не врет.

Он никогда не врет.

А я…

– Честно… Мне надо подумать.

– О чем? Родная, мы прямо сейчас можем во всем разобраться, и тогда…

И тогда я пойму, что родные мне люди – монстры. Тогда сомнений не будет. Они испарятся и останется только боль разочарования.

– Нет. Не хочу. Не готова. Никит, я не хочу. – твержу, как в бреду, не зная, в какую сторону бежать. – Не надо. Не сейчас.

– Тише. Тише. – Никита крепко прижимает меня к себе, а у меня нет сил на сопротивление.

Просто устала. Просто все надоело. А в его руках так спокойно. В его руках жизнь, которую я хотела забыть, но никак не получалось.

– Последнее время мне казалось, если мы поговорим, то все закончится. Но… Если ты сейчас не готова, то мы продолжим потом. Завтра, послезавтра, мы продолжим, когда ты захочешь выслушать.

– Спасибо. – Всхлипываю, сама прижимаюсь к нему, а затем отступаю. Хватит! Быть рядом с Никитой – удовольствие и мучение одновременно. – Ты… Ты и правда приезжал к нам домой?

Наверно, это последнее, что я хочу сегодня узнать.

– Да.

– А кто… – мозг в желе превратился, и мне сложно говорить. – Мама или Олег?

Никита понимает, о чем я спрашиваю. Я вижу, как он замер, наверно, подбирая слова.

– Оба. – говорит он, продолжая смотреть на меня. – Но у каждого были свои причины. Я так думаю. Мне кажется, что Олег не рассказывал матери, о своих планах. Она бы его остановила.

Просто киваю, не зная, что сказать. Мне надо уйти. Срочно. Прямо сейчас. Машины нет. Как? Такси?

Достаю из сумки телефон, и включив его, вижу, что Олег пытался до меня дозвониться. Зачем? Чтобы вывалить на меня очередное вранье?

Игнорирую его сообщения, и открываю приложение. Ожидание три минуты, как раз успею выйти на улицу.

– Не надо. Я отвезу. – доносится до меня его голос.

– Хорошо! – сама не ожидала, что так отвечу. Не успела задуматься, сразу ляпнула. И даже спустя минуту не пожалела об этом.

– Так, ты куда пропала? – кричит в трубку Игнатова, как только я отвечаю на ее звонок. – Со вчерашнего дня не могу до тебя дозвониться. Где ты?

Тряхнув головой, окончательно просыпаюсь и встаю с кровати. Продолжить спать у меня все равно не получится, ведь судя по голосу Иды, она собралась вытрясти из меня душу. Какой тут сон?

– Я дома. Спала. Ты на часы смотрела?

– Ты издеваешься? – визжит она. – Спала она. Я всю ночь около розетки просидела, чтобы телефон в самый нужный момент не отрубился, а она дрыхла. Кто так делает? Я жду подробностей. Заставь меня покраснеть, и от стыда провалиться сквозь землю.

Ну вот. Я же говорила. Еще минута и подруга высосет мою душу. Она может, об этом все знают.

– Не заставлю. Живи на земле. Что ты там себе придумала? Мы с Никитой поговорили, и он отвез меня домой. Все. Если с подробностями, то спала в пижаме, под теплым одеялом, и…

– Скука смертная. – Итожит подруга, разочарованно выдыхая в трубку. – Я то думала будет бой на ложках, а потом страстное воссоединение бывших. Ничего такого, да?

– Ты буквально на днях Никиту козлом называла. – бурчу я, вспоминая наш недавний разговор. – А до этого грозилась сделать куклу-Вуду и натыкать ее иголками в самых болезненных местах. Неужели забыла?

Если вспомнить, о чем говорила Ида в первую неделю моих пряток под одеялом в квартире родителей, то можно посочувствовать Никите. Наверно, он умирал от икоты. Тогда мне не было его жалко, а вот сейчас сочувствую.

– Ничего я не забыла. Обстоятельства просто изменились.

– Да? И что же произошло?

– Ты бы только слышала его голос, когда я про здоровенного Артура сказала, который грозился из тебя котлету сделать. Серьезно! Мне от одного дыхания Чернова страшно стало. Честное слово, когда он крикнул, чтобы я адрес сказала, мне Артура стало жалко. Бедненький. Ему влетело из-за меня?

– Что ты ему сказала? Игнатова, твоя фантазия…

– А что? – возмущенно перебивает меня подруга. – Я хотела, чтобы он поторопился. Переборщила? Ой, ну все же обошлось? Разобрался он с пареньком?

– Они поговорили. Я в машине сидела и не высовывалась.

– Ну вот. Какие ко мне претензии могут быть?

– Их нет. – выдыхаю я. – Спасибо, что позвонила Никите. Не знаю, смогла бы я сама набрать его номер.

– Зато я точно знаю, что не набрала бы. И я помочь тебе бы не смогла. Дрожали бы от страха вместе.  А Чернов… Будем честны, хоть я и называю его козлом, но точно знаю, что он за тебя любого порвет. Кстати, когда мы разговаривали, я голос Крис слышала.

– Она теперь у Никиты работает. Новая секретарша. – зачем-то поясняю я.

– Да ладно? Значит, от старой он избавился?

– Вроде. Не знаю. Я не спрашивала.

– Слушай, а надо было спросить. Очень важная информация, между прочим.

Наверно. Но мне не хотелось вспоминать о ней. И так много нового узнала.

– Ну уж нет, хватит с меня. – отвечаю слишком резко, и тут же продолжаю: – Тебе Вика не звонила?

– Не-а. Должна была? Так, не парься там. Она до этого говорила, что нахваливала тебя так, что ты с легкостью можешь занять место заведующей. А Вика там с открытия работает. На хорошем счету. Тебя точно возьмут.

Надеюсь.

Поболтав с подругой еще минут пять, я ставлю телефон на зарядку, а сама захожу в комнату Олега. Вещи все так же разбросаны по полу, и кажется, какая-то часть отсутствует. Несколько полок в шкафу были пусты, и пропал ноутбук. Это ненормально, но мысль о том, что брат съехал – заставила меня облегченно выдохнуть. Конечно, это не значит, что я больше никогда его не увижу. Увижу. И не один раз. И даже поговорить придется, но… Сейчас я была рада, что мне не придется с ним сталкиваться, выходя из комнаты. По крайне мере, не сегодня.

Но разговор с ним неизбежен. И с мамой тоже.

Звонок в дверь заставляет меня дернуться. Олег? Но у него есть свои ключи. Ида собиралась идти на маникюр, и она бы предупредила о своем визите. Я готова была поклясться, что за дверью стоит Чернов, пока не посмотрела в глазок.

Ошиблась.

Не Чернов, а Чернова.

Открыв дверь, я увидела на пороге Кристину.

22.

– Впустишь? – спустя несколько секунд молчания спрашивает она, все так же продолжая смотреть в пол. – Хотя не знаю, впустила бы я себя, оказавшись на твоем месте.

Молча отхожу в сторону, освобождая проем. Мы разные. Я не захлопну дверь перед ее лицом.

– Не ожидала тебя увидеть, – говорю, когда она, сняв обувь, идет прямиком в кухню. – Честно.

– Когда Ида позвонила, я…

– Ты из-за этого приехала?

– Я испугалась, что с тобой может что-то случиться, – прикусив нижнюю губу, признается Кристина. – Просила Никиту взять меня с собой, но он не взял. Один поехал, а я в офисе осталась и не знала, что делать. Маме позвонила. Первый раз в жизни она так со мной разговаривала.

– Как? Мы с ней недавно виделись, она хвалила тебя.

– В этом плане – да, она гордится, – кивает подруга, а затем морщится. – Но она не одобряет моей позиции насчет тебя. И никогда не одобряла. Она считает, что вы с братом сами должны разобраться, а я, если и захочу вмешаться, то должна поддерживать вас обоих. Не вставать на чью-то сторону. Не принимать ваш скандал на свой счет. А я… Мир, наверное, я самая хреновая подруга, но…

– Но хорошая сестра, – заканчиваю за нее.

– Это не значит, что я тебя не люблю. Люблю и даже очень. Но, когда ты обвиняла Никиту в предательстве, в этот момент я обвиняла тебя в этом же. Всегда знала, что он не смог бы тебя обмануть. И тебе всегда об этом говорила, а ты… – Кристина сглатывает и отворачивается к окну, будто ей сложно смотреть мне в глаза. – Мне казалось, что ты дождалась того, о чем всегда переживала. Ты ведь часто думала о том, что тебе снится ваша с братом совместная жизнь. Сама мне говорила, что боишься проснуться, где в реальной жизни брат на тебя даже внимания не обратит. И ты с такой легкостью поверила в его измену. Ты даже не попыталась подумать головой, ты просто собралась и уехала.

– Опять будешь говорить о том, что я во всем виновата? – выдавливаю из себя я, скрещивая руки на груди, будто это защитит меня от обвинений.

Блин, такое гадкое чувство появилось в груди. Словами его не описать. Что-то такое, отчего сердце начинало болезненно сжиматься. Конечно, мне было сложно поверить, что такой человек, как Никита, полюбит меня. Он такой красивый, деловой, серьезный, повидавший мир, мог выбрать любую. А я… А я обычная девчонка с проблемами в семье, которая сбегает с пар, чтобы успеть на работу в детский сад. Мы ведь из разных миров. Единственное, что могло нас объединять, – это Кристина.

Я никогда не верила в сказки. Всегда считала, что принц найдет себе принцессу и не будет даже смотреть на Золушку. И когда Никита подарил мне кольцо, я сначала растерялась. Смотрела на него и не верила в происходящее. Никита стоял передо мной в красивом костюме, от запаха его парфюма сносило крышу, а я после двенадцатичасового рабочего дня с детьми падала с ног. Конечно, я подумала, что все это сон. Думала и не хотела просыпаться.

– Нет. Вину Никиты я тоже признаю. Он видел, что с тобой что-то происходит, но почему-то не стал вмешиваться. Уверена, он просто, как обычно, не хотел давить на тебя, но…  И я виновата. Я могла с тобой поговорить. Выслушать как подруга. Потом притащить за волосы ту белобрысую дрянь и вытрясти из нее душу.

– Хорошо, что ты не притащила ее ко мне.

Я бы точно не кинулась на нее с кулаками и не начала царапаться, но, если бы я ее увидела, мне стало бы больнее. Особенно тогда.

– Все доказательства невиновности Никиты будут бредом, пока ты в себя не поверишь, – заключает она, резко развернувшись. – Перестань думать, что ты хуже других. Поверь, что именно ради тебя брат согласится вырядиться в дурацкую пижаму и поехать на фотосессию. Ради тебя он прервет важное совещание. Ради тебя он… Если бы ты хоть намекнула ему о своих переживаниях, то он бы сразу избавился от этой дряни в офисе. А мне почему не рассказала? Мы же виделись с тобой в тот день. Ты могла сказать, и я…

– Что? Что бы ты сделала?

– Позвонила бы Никите, и он бы сразу же прижал твоего брата. Тогда бы ему не пришлось вести в ресторан подружку Олега, чтобы выжать из нее правду. Кстати, ты не задумывалась, почему эта новость была по всему интернету?

Разве есть над чем думать?

Качаю головой.

– Неудивительно, – в своей манере фыркает Кристина, а потом ее напряженное лицо смягчается. – Чтобы Олег узнал. Чтобы понял, что его скоро накроют. Та гадина хотела просто сдать твоего брата, а потом свалить по-тихому, но не получилось.

Стоп! До меня только сейчас начало доходить. Подруга Олега? Та, которую он так тщательно скрывал, и секретарша Никиты – одна и та же девушка? Почему я даже не удивлена?

23.

– Ты не производишь впечатление человека, возле ног которого бомба рванула. Ты знала про их связь?

Мне хотелось сказать, что я ничего не знала и не была в курсе всего того, что происходит вокруг, но… Кристину я смогу обмануть, себя – нет. И как бы я ни пыталась оправдать брата, убеждая себя, что странная ситуация с его девушкой – лишь плод моего воображения, интуиция подсказывала – таких странностей не бывает. Почему Олег так поступил со мной? Я ведь ничего плохого ему не сделала.

– Крис, тебя Никита попросил приехать?

Глаза Черновой округляются.

– Что? Он бы язык мне отрезал, если бы я только намекнула ему об этом. Никита не хочет, чтобы ты еще сильнее переживала. Поэтому и пытается оградить тебя от этой гадости.

– Он не знает, да?

– Ну, он в курсе моего разговора с мамой. Свидетелем был. Она меня уму-разуму учила, а брат поддакивал. Он тысячу раз говорил мне, чтобы я не вмешивалась и перестала на тебя злиться. Я тогда не слушала.

О, да. Судя по нашей последней встрече, именно так все и было. В таком тоне Кристина со мной никогда не разговаривала. С Идой могла. Они вечно подкалывали друг друга, не обижаясь на ехидные замечания. А сейчас Крис была другой. Не тем человеком, с которым я столкнулась в супермаркете. У нее даже взгляд был другим.

– Больше не злишься? – с трудом выговариваю я.

– Как бы ты поступила, если бы узнала, что со мной беда случилась?

– Приехала бы к тебе.

– Вот и я здесь. Мир, я не хочу быть лицемеркой и просить прощения за то, что отвернулась от тебя, когда тебе было очень плохо. Могу, но не буду. На двух стульях усидеть сложно, и я сделала выбор в пользу брата. Но я поняла, что зря обвиняла тебя. Ты не виновата. И вот за эти обвинения мне очень стыдно. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но… Прости меня, гадину такую. Я очень скучала. Когда злилась, скучала еще сильнее.

Шумно выдыхаю, смотря на подругу.

Улыбаюсь и ничего не могу с собой поделать.

А потом мы долго болтаем. Обо всем на свете, вспоминая наши лучшие дни, не касаясь настоящего. Я не спрашивала про Никиту, не затрагивала тем, которые могли бы нас огорчить. Мы просто отгородились от всего, закрылись в квартире, не думая, что будет дальше. Еще я поставила себя на место Кристины. Будь я на ее месте, наверняка бы поступила точно так же. Конечно, у нас с Олегом нет такой связи, но все равно я до последнего продолжала его отстаивать. Я не злилась на Кристину. Впрочем, злости к ней у меня не было и до этого разговора. Было непонимание. Сейчас и его не осталось.

– А ключи от твоей машины у Никиты остались, – говорит Кристина, когда я ей рассказываю, что устроилась на работу. – Ребята из сервиса сказали, что до вечера ее продержат у себя, поэтому Ник сказал, что сам заберет. Если не хочешь с ним встречаться, то я, в принципе, смогу выкрасть у него ключики. Будет сложно, даже опасно, ведь он будет рвать и метать, когда узнает о пропаже. Но я могу.

– Все нормально, – выдыхаю я. – И не говори ерунды. Никита тебя любит.

– Любит, конечно, но тебя он… – Кристина замолкает, бросая на меня напряженный взгляд. –  И ты не знаешь, как он смотрел на меня, когда узнал, что мы с тобой в магазине встретились. Клянусь, не знала, в каком углу спрятаться от его взгляда. И не кричал, но лучше бы наорал, честное слово. Думала, уволит. А я только начала корчить из себя деловую женщину.

– И как тебе работа?

Блин. Кто меня просил спрашивать об этом?

– Скажу так: у меня три штрафа, и два из них – за опоздание. Представляешь, родной брат грозится лишить зарплаты. Кстати, как там Игнатова? Грозилась лишить меня почки при первой встрече?

Ну, когда Ида узнает, что мы с Кристиной провели у меня в квартире несколько часов без нее, то без почки останусь я. Ловлю себя на мысли, что нам стоит как-нибудь встретиться втроем, как в старые времена.

– Мы договаривались с ней на выходных увидеться. Если хочешь…

– Хочу! – тут же соглашается Чернова. – И на всякий случай прихвачу с собой бронежилет.

Конечно, весело проводить время с человеком, которого знаешь много лет. Только, когда я смотрела на Кристину, перед глазами постоянно появлялся Никита. А это уже плохо.

– Как тебе первый рабочий день? – шепотом спрашивает Вика, когда во время тихого часа мы выходим из детской спальни, чтобы выпить чай. – Наверное, отвыкла от такого шума?

– Я быстро привыкну, – улыбаюсь, до конца не веря в то, что меня все-таки взяли.

– Конечно привыкнешь. И чем быстрее, тем лучше. Люблю свою работу, но, отпахав две смены, домой прихожу без сил. – Напевая детскую песенку себе под нос, Вика разрезает торт, который я принесла с собой, чтобы отметить первый день. – Маме привет передавай. Можешь так и сказать, что ты в надежных руках.

Для начала ей надо будет сказать, что я устроилась на работу. Я ведь так и не поговорила с ней. Обычно всегда делилась новостями, а сейчас что-то щелкнуло в голове, и я никак не могла набрать ее номер. Зато я разговаривала с отцом и узнала, что Олег переехал к ним, сказав, что устроился на работу и добираться до нее из родительского дома ближе, чем из моей квартиры. Папа не задавал лишних вопросов, а мне именно это и было нужно.

Возможно, я не должна оттягивать разговор.

Возможно, я прячусь.

Но мне абсолютно все равно, как мои действия выглядят со стороны. Если бы я точно была уверена в своих родных людях, то я бы не думая поехала к ним, чтобы расставить точки там, где они нужны.

В течение дня я несколько раз проверяю свой телефон. После слов Кристины о том, что ключи от машины находятся у Никиты, я все жду, когда он позвонит или напишет. Сердце замирало, когда я слышала, как мой телефон вибрировал на столе. Наверное, хорошо, что у меня не было возможности каждый раз бежать и проверять. Да и дети отвлекали. Когда я находилась с ними, в груди появлялось чувство спокойствия.

– Я буду наглой, если попрошу подбросить меня до дома? – спрашивает Вика, когда за последним ребенком закрывается дверь и мы сами хватаемся за сумки. – Не думай, что постоянно просить буду, но у меня сегодня свидание и хочу подготовиться.

– Свидание? Как интересно. Прости, но не получится. Я сегодня пешеход.

Вика понимающе кивает, и мы быстро выходим на улицу. Она и правда спешит, я еле успеваю передвигать ногами, чтобы подстроиться под ее шаг. И когда она резко тормозит, я почти врезаюсь в ее спину, роняя сумку.

– А это не твоя машина?

– Где? – слишком громко переспрашиваю я и начинаю вертеть головой, оглядываясь по сторонам.

Никиту замечаю почти сразу же. И целую секунду ликую, потому что знала, что он приедет. Даже улыбаюсь, только потом беру себя в руки.

– Слушай… – протягивает Вика, открыв рот так, что без труда можно увидеть коренные зубы. – А в жизни твой Чернов еще красивее. Он и на фотках – огонь мужик, но вживую…

Если я ей на ногу наступлю, она перестанет так пялиться на него?

Стоп! Откуда такие мысли?

Но все равно хотелось крикнуть, чтобы она начала смотреть в другую сторону.

– Сгоришь, Викуль, – хоть и прикусывала язык, сдержаться все равно не смогла. – Ты же на свидание опаздываешь.

– Ой, точно! Потом тебе завидовать буду. Сейчас некогда.

Увы, но завидовать нечему.

Решив, что глупо стоять на одном месте, делаю неуверенный шаг навстречу Никите. Стараюсь смотреть под ноги, на свои пальцы, на клумбы с цветами. Куда угодно, лишь бы не на Чернова. А он смотрит. Всем телом чувствовала его взгляд, пока неспешной походкой двигалась в его сторону.

– Не ожидала тебя здесь увидеть.

Вру.

Еще как ожидала.

Не просто же так весь день ждала от него звонка.

– Я не мог не приехать. Твой первый рабочий день, – совершенно серьезно отвечает он, склонив голову, разглядывая мое лицо. – Поздравляю!

– Спасибо, – киваю в ответ. – Помнишь Вику? Я тебе когда-то рассказывала о ней. Она порекомендовала меня.

– Помню.

Я застываю, не зная, что говорить и делать дальше, и от этого начинаю еще сильнее волноваться.

– Ты привез машину.

Только сейчас до меня доходит, что других машин рядом с воротами нет.

– Хотел утром подвезти тебя, но, наверное, опоздал.

Почему от его взгляда становится так жарко? Настолько жарко, что дышать нечем. Переминаюсь с ноги на ногу, отгоняя мурашек с кожи.

Блин, ну что со мной такое?